И они пали в его объятия, и осыпали его поцелуями, и отвели во дворец, где облекли его в дивные одежды, и возложили на его голову корону, и дали ему в руки скипетр, и он стал властелином города, который стоял на берегу реки. И он был справедлив и милосерд ко всем. Он изгнал злого Волшебника, а Лесорубу и его жене послал богатые дары, а сыновей их сделал вельможами. И он не дозволял никому обращаться жестоко с птицами и лесными зверями и всех учил добру, любви и милосердию. И он кормил голодных и сирых и одевал нагих, и в стране его всегда царили мир и благоденствие.
Но правил он недолго. Слишком велики были его муки, слишком тяжкому подвергся он испытанию — и спустя три года он умер. А преемник его был тираном.
Давно тревожа мысль мою, Мне имя сладкое звучало...
Лермонтов
От делать нечего и для "опорных точек" в процессе познания мира через ономатологию, Рита выдумала уменьшительно-ласкательные имена для своих друзей и подружек, а также для когорты старушек-поблядушек лебёдушек
Султан и Светлана (Славянка) - муж и жена, хотя Рита часто путает их и называет "Славяном" и "Султанкой". Дарина - Даринка-мандаринка, ну это просто; Динара - "Надира" (по аналогии с героиней "Клона"); Александр и Сергей - Ворон и Покойничек - ну это так, два простеньких готичненьких погоняла; Сергей - Сид Гаррет, или просто Сид; Мария - Машка-няшка, реже - Машка-монашка, Грета из Мечты; Полина - Полинка-балеринка (лебёдушка); Юлия - Юлька-пулька (лебёдушка); Та-Которую-Нельзя-Называть или Волан-де-Морт (грубое имя, оно традиционно мною не произносится - лебёдушка); Андрейка и Антошка - они весьма меня разозлили, поэтому ничего, кроме обидных прозвищ, Рита пока не придумала. Ах, ну, если только оставить за Антошкой право называться Артуром; Антон (Блад) - Бладушкой-оладушкой я его величаю; Михаил - Мишенько, или Герой-Любовник; Вячеслав - или, традиционно, Джейкоб (из-за комплекции); Пётр - Петроний, или Арбитрум Элегантум - за достижения в области игрушек; Анастасия - Настенька, просто Настёна; Руфина - или Куруфинвэ (сын Феанора, эльф). Из-за личных качеств; Иван - Ичиго, Ванёк, Ванечко, Ванька-Встанька (когда настроение плохое); Татьяна - Танюша (я её люблю (лебёдушка)); Дамир - Дамирка, БлекДжек; Ксения - Юбочка из Плюша, Первый Отдел (начальница); Дина - Отдел Печати; Алексей - Лексус.
и т. д. и т. п. Номенклатура такова.
Николай Шальнов
Сообщение: 1994
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
"Мужчины сплетничают не меньше женщин. Только они это называют "обменом доверительной информацией, поддержанием контактов с нужными людьми, лоббированием или политикой".
Я. Вишневский
Ворон сбросил
Джентльменские клубы. История
Первые клубы появились в западном конце Лондона. Сегодня, район Сейнт-Джеймс изредка называют «клубный мирок». Постепенно клубы в некоторой степени переняли на себя роль кофехаузов и достигли вершины своего влияния в конце 19 века. Первые клубы, такие как, Вайтс, Брукс и Будлс были несколько аристократичны и являлись площадками для проведения азартных игр, которые были нелегальны за пределами игорных учреждений с постоянным членством.
В 19 веке произошел «взрыв» популярности клубов, в частности в 1880-е года. На пике их популярности в Лондоне было более 400 подобных заведений. Столь масштабное распространение может быть частично объяснено расширением права голоса реформами 1832, 1867 и 1885 годов. Каждый раз сотни тысяч мужчин получали право голоса, что в их глазах поднимало их социальный статус до джентльмена, из-за чего они стремились в клубы. Существующие клубы с строгими ограничениями по количеству участников и длинными очередями на вступление, в основном насторожено относились к новоиспеченному джентльмену, часто отказывая в членстве, что побудило этих людей создавать свои клубы. Каждая из трех Великих Реформ соответствовала увеличению числа клубов, так же, как и дальнейшее расширение права голоса в 1918. Многие из этих новых клубов показали свое упорство в воздержании от приема новых членов после дальнейшего расширения права голоса.Увеличивающееся число клубов характеризовались увлечениями их членов, такими, как, политика, литература, спорт, искусство, автомобили, путешествия, культура других стран, или другими занятиями. В других случаях связь между членами клуба объяснялась службой в одном роде войск, учебой в одной школе, или университете. В конце 19 века, любой человек с заслуженной претензией на право называться «джентльменом» был в конечном счете способен найти клуб, готовый его принять в свои ряды, однако, если характер человека оказывался «спорным» в некотором роде «не клубным»( термин впервые употреблен Сэмуэлем Джонсоном), то его отказывались принять. Что касается профессионалов, таких, как доктора и юристы, то им надо было заслужить право на вступление в клуб.
Большинство джентльменов имели членство только в одном клубе, который наиболее точно соответствовал интересам человека, его деловому, или политическому положению. Однако находились люди, которые принадлежали сразу к нескольким клубам. В основном, это были аристократы и политики. Эрлу Маунтбэттену принадлежит рекорд по количеству единовременных членств в клубе; на момент 1960 год он состоял в 19 клубах
Публичные развлечения, такие, как музыкальные представления и им подобные не являлись обязательными для подобных клубов. Эти клубы были в некотором смысле “вторым домом” в центре Лондона, где мужчины могли расслабиться, провести время с друзьями, поиграть в различные игры в гостиной, поесть, а в некоторых клубах они могли остаться на ночь. Эмигранты, пока они находились в Англии, могли посетить свои собственные клубы, такие как клуб “Ист Индия”, или восточный клуб, и остаться там, в качестве постояльцев. Клубы позволяли мужчинам верхнего и среднего классов, у которых были невысокие доходы проводить время среди великолепного окружения. Более богатые клубы были построены теми же архитекторами, какими были построены наилучшие загородные усадьбы того времени и имели один и тот же стиль интерьера. Также клубы были удобным местом, для того чтобы временно скрыться от общения с женщинами. Многие мужчины проводили большую часть их жизни в своих клубах, а для молодых, только что окончивших университеты парней, было обычным делом жить в клубе 2-3 года, до тех пор, пока они не смогут себе позволить снять квартиру, или дом.
Джентльменские клубы были частными местами, которые были созданы для мужского отдыха и общения. В 19 и 20 веках, клубы были чуть ли не центральной частью жизни мужчин высших слоев общества. В них было все, что было в обычных домах. Клубы были созданы и приспособлены под мужские домашние нужды. В них были такие места, как обеденные, библиотеки, комнаты для игр и развлечений, опочивальни, ванные и комнаты для умывания, а также для обучения. Они во многом заменяли обычные дома. У клубов были отдельные входы для горничных и слуг. Обычно они были расположены так, чтобы публика не могла их видеть. Во многие клубы время ожидания на вступление составляло 16 лет.
Клубы были созданы в то время, когда семья была одним из наиважнейших аспектов жизни мужчины. Дом мужчины был его собственностью и должен был быть местом, которое удовлетворяло большинство его нужд, но для мужчин из высшего общества, это было не всегда правдой. Этот факт служит объяснением того, что многие элитные семьи часто развлекали гостей званными ужинами, чайными церемониями и балами. Их жизни были на виду и из-за этого о них часто писали в прессе. Клубы джентльменов предлагали возможность вырваться из этой семейной жизни. Другое объяснение факта возникновения клубов — это то, что мужчины, в свою бытность мальчиками все свое время проводили в окружении мужчин, например в школах, во время занятий спортом. таким образом им становилось не комфортно, когда им приходилось проводить время со своей женой в семейном окружении.
Мужские клубы были также местом для сплетен. Сплетни в Джентльменских клубах отличались от женских сплетен. Это считалось нормальным времяпрепровождением для мужчин высшего общества. Клубы были созданы для общения и обменом информацией между мужчинами. Сплетни помогали мужчинам утвердиться, как среди его общества, так и в обществе в целом. Часто они использовались, как инструмент, для продвижения по иерархии общества вверх. Это объяснялось тем, что один мужчина обладал информацией, которой у остальных не было. Также это использовалось, в качестве инструмента, для демонстрации мужественности. Это устанавливало определенные половые различия. Мужчины рассказывали истории и шутки. Это и отличало их от женщин. Время и место в котором мужчины рассказывали истории, сплетничали и шутили означало понимание своего поведения и соответственно осмотрительность. Клубы были тем местом, где мужчины могли свободно сплетничать. Сплетни были так же инструментом для достижения практических результатов во внешнем мире. Даже были отдельные правила для сплетничания в клубах. Эти правила регулировали и защищали секретность членов клуба. Также клубы регулировали этот тип общения таким образом, чтобы он мог быть приемлемым.
В конце 19 столетия женщины тоже начали говорить о создании своих клубов. И были созданы такие клубы, как “Институт Леди” и “Библиотека Леди”. Они были весьма популярны, но только один из таких клубов дожил до наших дней, как клуб с членами только одного пола; это Клуб Женского Университета.
Вплоть до 1950-х годов в клубах так же были комнаты открытые для не членов клуба. Большинство клубов имели только одну комнату, где члены клуба могли пообщаться и поесть с остальными людьми. Наличие всего одной подобной комнаты объяснялось тем, что чей-либо круг общения должен был целиком располагаться в одном клубе. Постепенно требования клубов смягчались. С 1970-х годов и дальше некоторые клубы открыли свои двери для людей обоих полов, как в качестве гостей, так и в качестве членов, отчасти, это было сделано, для того чтобы увеличить количество членов.
Клубы сейчас
Несмотря на то, что традиционные Джентльменские клубы больше не обладали такой популярностью и влиятельностью, многие из них претерпели возрождение в своей популярности и статусе в последнее время. Некоторые лучшие клубы до сих пор обладают избирательностью в выборе членов, которая часто ничем не объясняется. Таким образом, когда вы достигнете вершины списков ожидания, есть вероятность того, что вам откажут. В данных обстоятельствах, человеку, предложившему нежеланную кандидатуру будет предложено отказаться от своего членства, так как он не смог предусмотреть, что кандидат окажется несоответствующим требованиям. Однако, чаще человеку, предложившему подобную кандидатуру будет предложено отозвать ее гораздо раньше, чем это может вызвать затруднения. Сегодня Джентльменские клубы существуют по всему миру, в основном в странах Британского Содружества и в США. Все клубы предлагают такие удобства, как еда, питье, комфортное окружение, места для встреч и в некоторых случаях временное жилье. В последнее время распространение использования мобильной связи оказывает давление на традиционные клубы, которые часто не приветствуют и даже запрещают использование мобильных телефонов и ноутбуков на своей территории. Многие клубы гостеприимны для членов других клубов, путешествующих по миру.
Николай Шальнов
Сообщение: 1995
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 13.11.14 18:48. Заголовок: тэги: окно в спальню..
тэги: окно в спальню, здравствуй, дядюшка Фрейд!
Разврат и Смерть, трудясь, вы на лобзанья щедры... Когда же Рита научится обуздывать свои пороки?.. Рита бросила курить, и ломка мучает её уже третий день. Равно как и неудовлетворительный процесс сублимации.
Сублимация либидо - Важный творческий процесс, Даже если ты, скотина, В грешный Вавилон полез.
Город вечный обещает Рай на грешной сей земле, Только в ад тебя швыряет Всадник на слепом коне.
Имя лошади - либидо, Покорившись, станет Блед Добрым другом, иль убитым Ты падёшь в расцвете лет.
Вечный грех, который ядом Нежным в душу проникал, Расцветёт прекрасным садом, Тем, который ты взалкал.
Как у Бодлера:
Здесь, в одиночестве ее необычайном, В портрете — как она сама Влекущем прелестью и сладострастьем тайным, Сводящем чувственность с ума, - Все празднества греха, от преступлений сладких, До ласк, убийственных, как яд, Все то, за чем в ночи, таясь в портьерных складках, С восторгом демоны следят. Но угловатость плеч, сведенных напряженьем, И слишком узкая нога, И грудь, и гибкий стан, изогнутый движеньем Змеи, завидевшей врага, - Как все в ней молодо! — Ужель, с судьбой в раздоре, От скуки злой, от маеты Желаний гибельных остервенелой своре Свою судьбу швырнула ты? А тот, кому ты вся, со всей своей любовью, Живая отдалась во власть, Он мертвою тобой, твоей насытил кровью Свою чудовищную страсть? Схватил ли голову он за косу тугую, Признайся мне, нечистый труп! В немой оскал зубов впился ли, торжествуя, Последней лаской жадных губ? - Вдали от лап суда, от ханжеской столицы, От шума грязной болтовни Спи мирно, мирно спи в загадочной гробнице И ключ от тайн ее храни. Супруг твой далеко, но существом нетленным Ты с ним в часы немые сна, И памяти твоей он верен сердцем пленным, Как ты навек ему верна.
Николай Шальнов
Сообщение: 1996
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Несколько лет тому назад встретил он на улице Риволи сорванца лет шестнадцати, с виду бледного, но себе на уме и, как девушка, хорошенького. Он с трудом сосал папиросу, бумага которой прорывалась от крупного табака. Паренек чертыхался и тер о штанину спичку, одну, другую, но они не зажигались. Он перепробовал весь коробок. Заметив, что дез Эссент на него смотрит, он поднес руку к козырьку фуражки и вежливо попросил прикурить. Дез Эссент угостил мальчишку роскошной ароматизированной папиросой и, заговорив с ним, попросил рассказать о себе. История мальчика была проста. Звали его Огюст Ланглуа, работал он в картонной мастерской, мать умерла, отец нещадно его бил. Дез Эссент задумчиво слушал. - Пойдем выпьем что-нибудь, - предложил он. Он отвел мальчика в кафе и заказал ему крепкий пунш. Тот пил молча. - Слушай, - сказал вдруг дез Эссент,-- хочешь повеселиться вечером? Плачу я. - И привел паренька на улицу Монье, в дом особы, именовавшей себя мадам Лора. На четвертом этаже в комнатах с красными обоями, круглыми зеркалами и канапе она содержала целый цветник прелестниц. Теребя в руках фуражку, Огюст ошеломленно смотрел на женщин, как по команде раскрывших крашеные рты: - Ах ты, деточка! Ах, милашка! - Да ты ж, мой сладкий, еще годами не вышел, - добавила толстая брюнетка с глазами навыкате и горбатым носом, игравшая у мадам Лоры роль Прекрасной Иудейки. Дез Эссент был как дома. Он перешептывался с хозяйкой. - Да ты не бойся, глупый, - сказал он Огюсту. - Выбирай, я угощаю. - Дез Эссент легонько подтолкнул его, и мальчик уселся на диван между двух женщин. Красавицы по знаку хозяйки слегка прижались к нему, набросили ему на колени пеньюары, прижали чуть не к носу горячие и пряные напудренные плечи, и он застыл, покраснев, сжав губы, опустив глаза и посматривая на красавиц робко, искоса, однако невольно бросая взгляды на их прелести. Прекрасная Иудейка, Ванда, обняв его, шептала, что надо слушаться папу и маму, а сама медленно его поглаживала, а он сидел, побледнев и бессильно запрокинув голову.
- Ты, стало быть, не для себя сегодня пришел, - сказала дез Эссенту мадам Лора. - Да где ты этого младенца подцепил? - спросила она, когда Огюст вышел следом за Прекрасной Иудейкой. - На улице, дорогуша. - А ведь ты вроде не пьян, - пробормотала хозяйка. И, подумав, добавила с материнской улыбкой: - Все ясно. Тебе, шельма, молоденький молодит кое-что! Дез Эссент пожал плечами. - Ничего тебе не ясно. Дело совсем не в этом, - ответил он. - Просто я хочу создать убийцу. Послушай-ка, что я об этом думаю. Мальчик невинен и достиг поры, когда начинает бродить кровь. Он может ухаживать за соседскими девушками, жить честно, развлекаться, короче, иметь свое убогое бедняцкое счастье. Так нет же, я привел его сюда и познакомил с роскошью, о которой он не подозревал и которую уже не забудет. И я стану дарить ее ему раз в две недели, приучу к наслаждениям, для его кошелька недоступным. И водить его сюда буду месяца три, чтобы приохотить, но, впрочем, не часто, чтобы и охоту не отбить. Итак, он ко всему привыкнет и уже не сможет без этого обойтись. Но тут подойдет к концу плата, которую я наперед сейчас внесу тебе на сие доброе дело. Тогда он займется воровством, чтобы вернуться сюда, и на все пойдет, чтобы только снова завалиться в шелка на диван! Начнет воровать, дальше - больше, а там, надеюсь, и убьет, если жертва вздумает защищать свое добро. И цель моя, выходит, достигнута. То есть я, по мере сил и средств, создал мерзавца и вора, врага общества, которое и само мерзко, само грабит нас. Красотки, вытаращив глаза, смотрели на него. - А вот и ты! - сказал он, когда Огюст Ланглуа, смущенный и красный, прячась за спину Прекрасной Иудейки, вошел в гостиную. - Ну, ладно, малыш, поздно уже, скажи дамам "до свидания". - И когда они спускались по лестнице, дез Эссент объявил ему, что тот сможет бесплатно приходить к мадам Лоре раз в две недели. На улице он простился с ним. Юноша в ошеломлении смотрел на него. - Мы уже больше не увидимся, - сказал дез Эссент. - Беги к своему драчливому отцу и запомни почти библейскую премудрость: поступай с другими так, как ты не хочешь, чтобы поступали с тобой. Будешь ей следовать, пойдешь далеко. Ну, прощай. И не будь неблагодарным - дай о себе знать в газетах через судебную хронику.
Николай Шальнов
Сообщение: 1997
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
"Но путь назад, к своим первоосновам, Отыскивает мир, рождает числа, Соразмеряет шествие планет И славить учится начальный свет Сознаньем, мерой, музыкой и словом, Всей полнотой любви, всей силой смысла".
"Игра в бисер"
Всегда боюсь того периода жизни, когда в поисках отвлечённого любовного абсолюта, пресытившись безнадёжно пошлыми наслаждениями, с надеждой на то, что красота спасёт мир, влюбляешься в изящество в движении, в звуке, в том, что, по сути, приображает человеческую природу, когда страсти утихают. Хотя это слабое утешение в том, что остальное неважно вышло, но, по крайней мере, остаётся только удивляться продуманности мироздания. В гороскопе двоюродного брата и приятельницы указано: "Не от мира сего: им одним слышна музыка сфер". Если провести сравнение с описанием моего имени в ономатологии Флоренского, то я эту музыку вообще не слышу, а жаль. Было бы интересно знать, что она из себя представляет. В общем, в такие моменты Рита сравнивает, например, диспуты с музыкой Айнур (это сравнение она позаимствовала у препода по социальной философии - он говорил, что мнения мыслителей напоминают хор), или движение - с музыкой, как это прекрасно описано у ле Гуин ("Глаз цапли"):
"На игровом поле за школьным зданием весенним днем двое мальчиков играли мячом в салки, оба из Шанти-тауна, Лев и его дружок Тиммо. Она стояла на крыльце и наблюдала за ними, удивляясь тому, что видела – быстрые, ловкие движения рук, прямые спины, гибкие, стройные тела, мелькание мяча в солнечных лучах. Они словно исполняли беззвучно какое-то музыкальное произведение, нет, то была музыка движений. Свет солнца вдруг скрыли грозовые облака с золотистыми краями, наползшие с запада, с Залива Мечты; земля сейчас казалась светлее, чем небеса. Полоса поросшей травой земли за спортплощадкой тоже была золотистого цвета, трава на ней прямо-таки горела огнем. Горела и сама земля. Лев стоял в ожидании дальнего броска, откинув назад голову и приготовившись схватить мяч; она так и застыла, наблюдая за ним, пораженная красотой движений".
Или то, что описано у Гессе в "Игре в бисер", нечто вроде глубинного сродства наук и искусств, в том случае, когда концерт Баха предстаёт в виде математической формулы.
Ичиго, няшка =)
Николай Шальнов
Сообщение: 1999
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 13.11.14 21:21. Заголовок: тэги: астрология а ..
тэги: астрология
цитата:
а вы представьте были бы вы занудным синим чулком - девой или раком, бесконечная рефлексия и комплексы или поверхностным львом или близнецом которые кроме себя и материальных благ никого не способны любить или холодной фригидной водолейкой или примитивным козерогом или мужиковатой стрельчихой или бешеной овнихой
Да. Рита часто перебирает недостатки своих знакомых. Рыбы слишком чувствительны, Овны слишком импульсивны, Тельцы слишком упрямы, Близнецы слишком болтливы, Раки слишком осторожны, Львы слишком горды, Весы слишком неуверенны, Скорпионы слишком сексуальны, Стрельцы слишком активны, Козероги слишком пессимистичны, Водолеи слишком экстравагантны. Венчает список критичная, занудная, педантичная, эгоистичная, расчётливая Дева - верх совершенства, кто бы в ЗАГС повёл!
Николай Шальнов
Сообщение: 2000
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 13.11.14 23:29. Заголовок: тэги: люди Поняла Р..
тэги: люди, астрология
Поняла Рита, кого ей напоминает зеленоглазый Куруфинвэ, а, точнее, Руфинка. Эми Ли, самопровозглашённую "королеву готики". Больше всего меня бесит в синастриях то, что я вечно там влюблён не в людей, а в какие-то мечты. Поголовно просто. По ходу, чистой любви до гроба, действительно, не существует. А жаль. Интересно: 1) рассматривает ли меня кто-нибудь как мечту; 2) является ли ревность и собственнические замашки признаком ревности к мечте?
Как наступают на грабли разные знаки зодиака.
Народная мудрость гласит: "Наступил на грабли первый раз – порадуйся новому опыту. Споткнулся о старые – задумайся о своем пути".
Но разные знаки зодиака предпочитают наступать на грабли по-своему. Жизненное юмористическое и очень точное психологическое наблюдение. Наступив на грабли:
Овен: придет в такую ярость, что сломает их, но в процессе получит ими ещё раз 5 по голове.
Телец: будет наступать на грабли снова и снова, пока они не сломаются.
Близнецы: смогут решить, куда им идти только после того, как понаступают на все грабли.
Рак: только это заставит его сделать шаг вперед.
Лев: будет рассказывать всем, как это замечательно, и советовать всем сделать то же самое.
Дева: будет наступать медленно и методично. Уверена, что, если наступить правильно, все обойдется.
Весы: будут очень долго сомневаться, и, приняв единственно верное решение, наступят на самые большие.
Скорпион: если и заметит, что это было, то вряд ли об этом задумается.
Стрелец: обязательно постарается взять реванш и наступит повторно.
Козерог: наступив на грабли, поймет, что он на них наступил, но вряд ли это что-то значит.
Водолей: наступит только на приглянувшиеся ему грабли.
Рыбы: будут всю жизнь себя за это винить. Единственное утешение - благодаря им, на грабли не наступил кто-то другой.
Николай Шальнов
Сообщение: 2001
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 14.11.14 00:25. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, музыка, старые мастера
"Триумф любви" Вагнера - очень люблю этот отрывок. "И по вечерам, сидя в своей ложе в опере, один или с лордом Генри, Дориан снова с восторгом слушал "Тангейзера", и ему казалось, что в увертюре к этому великому произведению звучит трагедия его собственной души" ("Портрет Дориана Грея").
К слову о моих рассуждениях касательно Сибилы Вейн:
" - Мне не нравится такое объяснение, Гарри. Но я рад, что вы меня не считаете бесчувственным. Я не такой, знаю, что не такой! И все же - то, что случилось, не подействовало на меня так, как должно было бы подействовать. Оно для меня - как бы необычайная развязка какой-то удивительной пьесы. В нем - жуткая красота греческой трагедии, трагедии, в которой я сыграл видную роль, но которая не ранила моей души. - Это любопытное обстоятельство, - сказал лорд Генри. Ему доставляло острое наслаждение играть на бессознательном эгоизме юноши. - Да, очень любопытное. И, думаю, объяснить это можно вот как: частенько подлинные трагедии в жизни принимают такую неэстетическую форму, что оскорбляют нас своим грубым неистовством, крайней нелогичностью и бессмысленностью, полным отсутствием изящества. Они нам претят, как все вульгарное. Мы чуем в них одну лишь грубую животную силу и восстаем против нее. Но случается, что мы в жизни наталкиваемся на драму, в которой есть элементы художественной красоты. Если красота эта - подлинная, то драматизм события нас захватывает. И мы неожиданно замечаем, что мы уже более не действующие лица, а только зрители этой трагедии. Или, вернее, то и другое вместе. Мы наблюдаем самих себя, и самая необычайность такого зрелища нас увлекает. Что, в сущности, произошло? Девушка покончила с собой из за любви к вам. Жалею, что в моей жизни не было ничего подобного. Я тогда поверил бы в любовь и вечно преклонялся бы перед нею. Но все, кто любил меня, - таких было не очень много, но они были, - упорно жили и здравствовали еще много лет после того, как я разлюбил их, а они - меня. Эти женщины растолстели, стали скучны и несносны. Когда мы встречаемся, они сразу же ударяются в воспоминания. Ах, эта ужасающая женская память, что за наказание! И какую косность, какой душевный застой она обличает! Человек должен вбирать в себя краски жизни, но никогда не помнить деталей. Детали всегда банальны. - Придется посеять маки в моем саду, - со вздохом промолвил Дориан". ("Портрет Дориана Грея")
Николай Шальнов
Сообщение: 2002
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: моя шокирующая жизнь, авторитетные фигуры, ролевые игры, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи
На фронтах Риты без перемен. Штиль. В тестах по психоанализу был пункт "повышенная увлечённость чем-то одним", что, вероятно, являлось, по мнению экспертов, одним из признаков развивающегося психического расстройства. Сумасшедшая Офелия, Эмили Отемн, моя любимица, утверждает, что не встречается с мужчинами, поскольку ей хватает "этих красавиц на сцене", имея в виду свою группу "Bloody Crumpets" ("Кровавые лепёшки"). У меня то же самое: не встречаюсь с девушками, поскольку мне хватает "этих симпатяг за ломберным столом", имея в виду игроков "Земли без Короля" (достойная замена разбежавшимся "Бешеным псам" и Ордену Чёрного Дракона). Времени просто нет на личную жизнь. Зато есть указание в гороскопе: "Наслаждаются обществом других, излучая красоту и гармонию". Только чувствую, что я всё больше становлюсь вампиром (энергетическим). Следующий пункт жизненных задач - стать Мастером Ролевых Игр =)
Известный альбом Эмили Отемн ("Дерись, как девчонка"), повествующий о викторианских дамах (которых насильно заперли в психбольницу и над которыми там всячески издевались, и которые, в свою очередь, устроили "чаепитие с побоищем" ("The tea party massacre"), расправившись со злоумышленниками) и посвящённый всем, кому пришлось пережить подобное заключение, вдохновил Риту на создание серии рисунков, которые её товарищи по несчастью повесили на стенд в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи. Их, правда, быстро сняли - слишком уж крамольным было содержание: Эмили разбивает кувалдой стены больничной камеры, крысы доедают труп Ярослава Сергеевича (главврача), etc. Риту также вдохновляет сама Эмили, она удивила её когда-то необычайной проникновенностью своего мастерства, так что Рите только осталось удивляться и восхищаться необыкновенными силами той души, которая сумела так хорошо выразить самые сложные драматические перипетия внутренней жизни человека через образы, так или иначе связанные с дурдомом. Эмили Отемн призывает "драться, как девчонка: без страха, без правил, без уважения к нападающему врагу". И она очень даже права.
Николай Шальнов
Сообщение: 2003
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 16.11.14 18:43. Заголовок: тэги: наши руки не д..
тэги: наши руки не для скуки, киберпанк
Дань субкультуре умирающего мира. Рита использовала краску для одежды, наконец-то, по назначению.
Николай Шальнов
Сообщение: 2004
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 17.11.14 09:02. Заголовок: тэги: охотники за сн..
тэги: охотники за сновидениями, светлые гении
Первую половину ночи Рита лицезрела Беллу, сочиняющую мемуары, и Деймона, с которым Рита обсуждала перспективу стать вампиром. Это был потрясающий сон: Деймон будто бы был пропитан очарованием себя, вернее, образа Деймона, а Рита плакалась ему в жилетку, говоря, что молодость проходит, ей грустно/одиноко/скучно/плохо etc, и Деймон только её понимает, и она хочет принять Тёмный Дар, хотя побаивается процесса обращения (вот почему, наверное, некоторые хотят обращения "без укуса" - хотя это и странно, но, по ходу, у человека есть какая-то бессознательная боязнь этого). В общем, Деймон говорил, что всё остаётся на моё усмотрение. Но сон был соединением умопомрачительной реалии с утончённой фантазией, Деймон был живее всех живых, пленяя своим очарованием. Действие второго сна развёртывалось в каком-то селе, ночью, в больнице (по ходу, дурке), по которой Рита шныряла в поисках главврача, который оказался священником. Этот священник провёл обряд экзорцизма, сняв порчу с какой-то девки, которая хотела покончить с собой, разбил какой-то красный камешек, на котором она сидела, а потом устроил концерт православного рока =) Девка после изгнания бесов, правда, поседела, а Рита играла марш Мендельсона на разбитом синтезаторе (как сейчас ноты перед глазами), а потом сбежала нафиг оттуда через сельское кладбище.
Николай Шальнов
Сообщение: 2005
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Я - живая кукла Чаки, Парень с доброю душой, Хоть чуть-чуть от забияки Есть во мне, и грех не мой,
Что я жив тебе на радость - Или на беду: но ты Всю возвышенную сладость Расколовшейся мечты
Обретёшь в разгуле мести, В карнавале страшных снов, В откровениях без лести - В правде выбитых зубов.
Не пугайся шрамов, мальчик, Шрамы жизни пострашней: Откушу я маме пальчик, Папа будет без ушей.
Им-то что, а мне - веселье, Грех о мщеньи вопиёт, Благовонное куренье - Дым кишок, кровища льёт
Точно мирро... Злое жало Смолкло, детка, наконец, Ты ведь так и не сбежала, А хотела - под венец.
Где твой парень, душка? Странно, Что он смылся и отдал Мне на славную забаву Лучшую из светских дам...
А давайте поиграем? Не хотите? Я хочу! Кто продует - тот узнает Как в аду там... Да шучу...
Будешь мне невестой, душка, И женою мертвеца: Знай, я добрая игрушка, Чаки - друг твой до конца!
Николай Шальнов
Сообщение: 2006
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 18.11.14 00:21. Заголовок: тэги: охотники за сн..
тэги: охотники за сновидениями, искусство вечно, мои милые старушки
Doubt thou the stars are fire; Doubt that the sun doth move; Doubt truth to be a liar; But never doubt I love.
"The Tragical Historie of Hamlet, Prince of Denmarke"
"Мне снились в жизни сны, которые потом оставались со мной навсегда и меняли мой образ мыслей: они входили в меня постепенно, пронизывая насквозь, как смешивается вода с вином, и меняли цвет моих мыслей", - так звучит одна из строк знаменитого романа Эмили Бронте, к которому Рита в годы своей юности, да и позднее, обращалась за наставлениями и находила ответы на множество своих вопросов. Изучая жизнеописания сестёр, которые стали для Риты чем-то вроде настольного чтения, Рита никак не могла понять, что породило этот гений Альбиона? Может быть, сказался романтический характер мышления внешне сдержанных и рациональных англичанок? Может, эта была врождённая гениальность или что-то, что связывало всех трёх наподобие мистического союза, "страстности в безбрачии"? В общем, проснулась Рита, ошарашенная слегка, оттого, что ей приснилась одна из старушек-поблядушек лебёдушек, которая сидела на кухне у её бабушки и слушала Риту, которая что-то рассказывала о ролёвках. Поскольку подобные сны не случайны, они пронизывают мироздание наподобие нитей, которые связывают воедино всё сущее, Рита мимо это не пропустила. Хотя старушки-поблядушки лебёдушки в своё время доставили Рите немало расстройств и разочарований, пятеро из шести, в общем-то, не вызывают у неё приступов злобы и содрогания от упоминания имени, как это происходит в случае с поблядушкой №1, Той-Кого-Нельзя-Называть. Скорее, наоборот: ...Но я... Я в них влюблен! - Мне вас до боли жалко, Садов ли Тиволи вы легкий мотылек, Фраскати ль старого влюбленная весталка Иль жрица Талии, чье имя знал раек...
Наверное, такие же чувства вызывает у Риты в последнее время образ Офелии из "Гамлета", над которым она часто поплакивала в юности, что-то вроде возвышенного ощущения от этих чудесных строк, которых она уже цитировала здесь:
...Как много отняло безумье! Как доля немощной страшна! Нет мысли, речи безрассудны, Душа в бездействии немом, В ней сон безумья непробудный Царит над чувством и умом. Он всё смешал в ней без различья, Лишь дышат мыслию черты, Как отблеск прежнего величья Ее духовной красоты...
или от этого образа, которому Рита удивлялась и автору которых завидовала ввиду того, что он, несмотря на необычайно нежный возраст, сумел передать самую суть:
...Как снег прекрасная Офелия! О фея! Ты умерла, дитя! Поток тебя умчал! Затем что ветра вздох, с норвежских гор повеяв, Тебе про терпкую свободу нашептал;
Затем что занесло то ветра дуновенье Какой-то странный гул в твой разум и мечты, И сердце слушало ночной Природы пенье Средь шорохов листвы и вздохов темноты;
Затем что голоса морей разбили властно Грудь детскую твою, чей стон был слишком тих; Затем что кавалер, безумный и прекрасный, Пришел апрельским днем и сел у ног твоих.
Рита переслушала недавно один из альбомов "Ataraxia". "Я не из тех, кто может слушать это постоянно", - сообщила ей знакомая, подарившая Рите диск этих замечательных исполнителей. А Рита бы слушала всю жизнь. Особенно "Ophelie". Интересная статья - "Говорящие имена в "Гамлете": http://nestoriana.wordpress.com/2013/02/15/poetika-zagadok-gamleta/
Николай Шальнов
Сообщение: 2007
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 18.11.14 13:07. Заголовок: тэги: сказки о жизни..
тэги: сказки о жизни, размышления
Возвращение по-английски
Эту волшебную сказку Рита решила рассказать, когда к ней в контакт постучался один знакомый. Нет, Рита вовсе не такая злобная, какой себя порой выставляет тут, даже не мстительная, но злопамятная. Всю жизнь этот порок мучает Риту и не даёт ей нормально жить. В общем, когда в последний раз Рита общалась с этим человеком, после долгой с ним дружбы, Риту вежливо послали, с театральным пафосом прибавив что-то вроде "ухожу по-английски". Ну что же. Рита ненавязчива, как Чарли Свон. А вот теперь "Возвращение по-английски", - recuperatio, как сказали бы римляне. Но вот может ли она простить предательство, когда всю жизнь ставила себе честолюбивой целью верность в дружбе? Те же римляне говорили: "Предал однажды, предаст и дважды". В общем, не идти же мне против принципов, которые и без того шатки?! Лига выдающихся джентельменов, блин. Добавляется ещё и то, что его любит Та-Кого-Нельзя-Называть (а он обретает уверенность в своих идеях), следовательно, она видит в нём что-то, что ей нравится, и с этим надо быть очень осторожным. Может, Рита и формалистка, учитывая то, что ставит вежливость в общении превыше многого, но куда бы делось содержание без этой формы? Плюс ко всему Рита часто видит исход вещей, или, во всяком случае, постигает их рассудком, ей и этого хватает.
Николай Шальнов
Сообщение: 2008
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Скупила Рита на распродаже трёхтомник "Курса русской истории" Ключевского по 50 руб. за том, ей даже стало обидно за Ключевского, хотя магазин имел многообещающее название "Счастье".
ХАРАКТЕР ЕКАТЕРИНЫ II. Она родилась в неприветливой доле и рано спозналась с лишениями и тревогами, неразлучными с необеспеченным положением. Но из родной обстановки, бедной и тесной, судьба в ранней молодости бросала ее на широкие и шумные политические сцены, где действовали крупные люди и делались крупные дела. Здесь Екатерина видела много славы и власти, обилие блеска и богатства, встречала людей, которые всем рисковали для приобретения этого, подобно Фридриху II, видела и людей, которые путем риска добивались всего этого, подобно императрице Елизавете. Виденные примеры соблазняли, возбуждали аппетит честолюбия, побуждая напрягать все силы в эту сторону, а Екатерина от природы не была лишена качеств, из которых при надлежащей выработке выделываются таланты, необходимые для успеха на таком соблазнительном и скользком поприще. Екатерина выросла с мыслью, что ей самой надобно прокладывать себе дорогу, делать карьеру, вырабатывать качества, необходимые для этого, а замужество доставило ей отличную практику такой работы, не только указало цель ее честолюбию, но и сделало достижение этой цели вопросом личной безопасности. И она умело повела свою работу. С детства ей толковали, что она некрасива, и это рано заставило ее учиться искусству нравиться, искать в душе того, чего недоставало наружности. Чтобы быть чем-нибудь на свете, писала она, припоминая свои детские думы, надобно иметь нужные для того качества; заглянем-ка хорошенько внутрь себя, имеются ли у нас такие качества, а если их нет, то разовьем их. И она открывала или развивала в себе свойства высокой житейской ценности, отчетливое знание своего духовного инвентаря, самообладание без сухости, живость без возбуждения, гибкость без вертлявости, решительность без опрометчивости. Ее трудно было застать врасплох; она всегда была в полном сборе; частый смотр держал ее силы наготове, в состоянии мобилизации, и в житейских столкновениях она легко направляла их против людей и обстоятельств. В обращении она пускала в ход бесподобное умение слушать, терпеливо и внимательно выслушивать всякий вздор, угадывать настроение, робкие или не находившие слов мысли собеседника и шла им на подмогу. Это подкупало, внушало доверие, располагало к откровенности; собеседник чувствовал себя легко и непринужденно, словно разговаривал сам с собой. К тому же наперекор обычной наклонности людей замечать чужие слабости, чтобы пользоваться ими во вред другим, Екатерина предпочитала изучать сильные стороны других, которые при случае можно обратить в свою пользу, и умела указать их самому обладателю. Люди вообще не любят чужих поисков в своей душе, но не сердятся, даже бывают тронуты, когда в них открывают достоинства, особенно малозаметные для них самих. В этом умении дать человеку почувствовать, что есть в нем лучшего, - тайна неотразимого обаяния, какое, по словам испытавшей его на себе княгини Дашковой, Екатерина производила на тех, кому хотела нравиться, а она хотела нравиться всем и всегда, считая это своим ремеслом. Усвоенная ею манера обхождения с людьми сослужила ей неоценимую службу в правительственной деятельности. Она обладала в высокой степени искусством, которое принято называть даром внушения, умела не приказывать, а подсказывать свои желания, которые во внушаемом уме незаметно перерождались в его собственные идеи и тем усерднее исполнялись. Наблюдательное обращение с людьми научило ее узнавать их коньки, и, посадив такого дельца на его конька, она предоставляла ему бежать, как мальчику верхом на палочке, и он бежал и бежал, усердно подстегивая самого себя. Она умела чужое самолюбие делать орудием своего честолюбия, чужую слабость обращать в свою силу. Своим обхождением она облагообразила жизнь русского двора, в прежние царствования походившего не то на цыганский табор, не то на увеселительное место. Заведен был порядок времяпровождения; не требовались строгие нравы, но обязательны были приличные манеры и пристойное поведение. Вежливая простота обхождения самой Екатерины даже с дворцовыми слугами была совершенным новшеством после обычной грубости прежнего времени. Только под старость она стала слабеть, капризничать и прикрикивать, впрочем, всегда извиняясь перед обиженным с признанием, что становится нетерпеливой. Как с людьми, точно так же поступала она и с обстоятельствами. Она старалась примениться ко всякой обстановке, в какую попадала, как бы она ни была противна ее вкусам и правилам. «Я, как Алкивиад, уживусь и в Спарте, и в Афинах», - говаривала она, любя сравнивать себя с героями древности. Но это значит поступаться своими местными привязанностями, даже нравственными убеждениями. Так что же? Она ведь была эмигрантка, добровольно променявшая природное отечество на политическое, на чужбину, избранную поприщем деятельности. Любовь к отечеству была для нее воспоминанием детства, а не текущим чувством, не постоянным мотивом жизни. Ее происхождение мелкой принцессы северной Германии, гибкость ее природы, наконец, дух века помогли ей отрешиться от территориального патриотизма. Из ангальт-цербстского лукошка ей было нетрудно подняться на космополитическую точку зрения, на которую садилась тогдашняя философская мысль Европы, а Екатерина сама признавалась, что «свободна от предрассудков, и от природы ума философского». При всем том она была слишком конкретный человек, слишком живо чувствовала свои реальные аппетиты, чтобы витать в заоблачной космополитической пустыне, довольствуясь голодной идеей всечеловечества. Ее манила земная даль, а не небесная высь. Оправдываясь в усвоении образа жизни русского двора, о котором она отзывалась как нельзя хуже, она писала в записках, что ставила себе за правило нравиться людям, с какими ей приходилось жить. Необходимость жить с людьми не по выбору заставила ее с помощью философского анализа пополнить это правило, чтобы спасти хоть тень нравственной независимости: среди чужих и противных людей жить по-ихнему, но думать по-своему.
Для Екатерины жить смолоду значило работать, а так как ее житейская цель состояла в том, чтобы уговорить людей помочь ей выбиться из ее темной доли, то ее житейской работой стала обработка людей и обстоятельств. По самому свойству этой работы она в других нуждалась гораздо больше, чем другие нуждались в ней. Притом судьба заставила ее долго вращаться среди людей, более сильных, но менее дальновидных, которые вспоминали об ней только тогда, когда она им надобилась. Потому она рано усвоила себе мысль, что лучшее средство пользоваться обстоятельствами и людьми - это плыть до времени по течению первых и служить не слепым, но послушным орудием в руках вторых. Она не раз отдавалась в чужие руки, но только для того, чтобы ее донесли до желаемого ею места, до которого она не могла сама добраться. В этом житейском правиле источник сильных и слабых свойств ее характера и деятельности. Применяясь к людям, чтобы приручить их, она и с их стороны ждала взаимности, расположения стать ручными. Людей упрямых, с неподатливым характером или готовых идти напролом она не любила; они и не подходили к ней или уходили от нее, так что ее победы над чужими душами облегчались нечувствительным для нее подбором субъектов. С другой стороны, она была способна к напряжению, к усиленному, даже непосильному труду и потому себе и другим казалась сильнее самой себя. Но она больше привыкла работать над своими манерами и над способом обращения с людьми, чем над самой собой, над своими чувствами и побуждениями; потому ее манеры и обращение с людьми были лучше ее чувств и побуждений. В ее мышлении было больше гибкости и восприимчивости, чем глубины и вдумчивости, больше выправки, чем творчества. Недостаток нравственного внимания и самодеятельной мысли сбивали Екатерину с правильного пути развития, на который она была поставлена своей счастливой природой. Она рано поняла, что познание людей каждый должен начинать с самого себя. Екатерина принадлежала к числу довольно редких людей, умеющих взглянуть на себя со стороны, как говорится, объективно, как на любопытного прохожего. Она подмечала в себе слабости и недостатки с каким-то самодовольством, не прикрашивая их, называя настоящими именами, без малейшего угрызения совести, без всякого позыва к сожалению или раскаянию. Будучи 15 лет, она написала наскоро для одного образованного иностранца свой философский портрет. Спустя 13 лет она перечитала это свое изображение «философа в 15 лет» и была поражена, что в таком возрасте так уже хорошо знала все изгибы и тайники своей души. Это удивление и было каплей искусительного яда, попавшей в ее самопознание. Она не сводила глаз с любопытного прохожего, и на ее глазах он вырастал в обаятельный образ; природная гордость и закал души среди горестей делали для него невыносимой мысль быть несчастным; он являлся рыцарем чести и благородства и даже начинал перерождаться из женщины в мужчину. Екатерина пишет про себя в записках, что у нее ум и характер, несравненно более мужской, чем женский, хотя при ней оставались все приятные качества женщины, достойной любви. Древо самопознания без достаточного нравственного удобрения дало нездоровый плод - самомнение. В сочинениях Екатерины отразились и разнообразные интересы, и увлечения ее возбужденной мысли. Немка по рождению, француженка по любимому языку и воспитанию, она занимает видное место в ряду русских писателей XVIII в. У нее были две страсти, с летами превратившиеся в привычки или ежедневные потребности, - читать и писать. В свою жизнь она прочитала необъятное количество книг. Уже в преклонные лета она признавалась своему секретарю Храповицкому, что читала книг по шести вдруг. Начитанность возбуждала ее литературную производительность. Она много писала по-французски и даже по-русски, хотя с ошибками, над которыми подшучивала. Обойтись без книги и пера ей было так же трудно, как Петру I без топора и токарного станка. Она признавалась, что не понимает, как можно провести день, не измарав хотя одного листа бумаги. Недавно наша Академия наук издала ее сочинения в 12 объемистых томах. Она писала в самых разнообразных родах: детские нравоучительные сказки, педагогические инструкции, политические памфлеты, драматические пьесы, автобиографические записки, сотрудничала в журналах, переводила из Плутарха жизнь Алкивиада и даже составила житие преп. Сергия Радонежского. Когда у нее появились внуки, она принялась для них за русские летописи, заказывала выписки и справки профессору Чеботареву, графу Мусину-Пушкину и другим лицам и составила удобочитаемые записки по русской истории в частях с синхронистическими и генеалогическими таблицами. «Вы все твердите мне, что я пройдоха, - писала она Гримму, - а я вам скажу, что стала настоящей архивной крысой». Ее сочинения не обнаруживают самобытного таланта. Но она была очень переимчива и так легко усвояла чужую идею, что присвояла ее себе; у нее то и дело слышны отзвуки и перепевы то мадам Севинье, то Вольтера, Монтескье, Мольера и т. п. Это особенно заметно в ее французских письмах, до которых она была большая охотница. Ее переписка с Вольтером и заграничным агентом бароном Гриммом - это целые томы. Она превосходно усвоила стиль и манеру своих образцов, современных французских писателей, особенно их изящное и остроумное балагурство. Содержание очень разнообразно, но тон везде одинаков, видимо непринужденный и изысканно игривый, и таким тоном она пишет и о таинстве евхаристии, и о политике, и о своем дворе, и о нездоровье комнатной собачки. В письмах слова значительно лучше мыслей. Очень большое место в своей писательской деятельности Екатерина отводила драматургии. Она была главной поставщицей репертуара на театр в своем Эрмитаже, где она собирала избранное общество. Она писала пословицы или водевили, комедии, комические оперы, даже «исторические представления из жизни Рюрика и Олега, подражание Шекспиру». Олег был сыгран на городском театре в Петербурге по случаю мира с Турцией в Яссах (1791 г.) с необычайной пышностью: на сцену выступало более 700 исполнителей и статистов. Бедный Храповицкий ночи просиживал, переписывая пьесы императрицы и сочиняя арии и куплеты к ее операм и водевилям, - сама Екатерина никак не могла сладить со стихами. В своих пьесах Екатерина изображала шведского короля, мартинистов, своих придворных. Трудно сказать, насколько сама она сказалась в своей драмомании. Правда, в ее характере и образе действий было много драматического движения. От природы веселая, она не могла обойтись без общества и сама признавалась, что любила быть на людях. В своем интимном кругу она была проста, любезна, шутлива, и все чувствовали себя около нее весело и непринужденно. Но она преображалась, выходя в приемную залу, принимала сдержанно-величественный вид, выступала медленно, некрупными шагами, встречала представлявшихся стереотипной улыбкой и несколько лукавым взглядом светло-серых глаз. Манера держаться отражалась и на всей деятельности, образуя вместе с ней цельный состав характера. В каком бы обществе ни вращалась Екатерина, что бы она ни делала, она всегда чувствовала себя как бы на сцене и потому слишком много делала напоказ. Задумав дело, она больше думала о том, что скажут про нее, чем о том, что выйдет из задуманного дела; обстановка и впечатление были для нее важнее самого дела и его последствий. Отсюда ее слабость к рекламе, шуму, лести, туманившей ее ясный ум и соблазнявшей ее холодное сердце. Она больше дорожила вниманием современников, чем мнением потомства; за то и ее при жизни ценили выше, чем стали ценить по смерти. Как она сама была вся созданием рассудка без всякого участия сердца, так и в ее деятельности больше эффекта, блеска, чем величия, творчества. Казалось, она желала, чтобы ее самое помнили дольше, чем ее деяния.
Николай Шальнов
Сообщение: 2009
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Герою, даже если он не окажется героем. Деймону. Светлому гению, короче. На мотив лермонтовской "Молитвы"
Молитва
"Не обвиняй меня, всесильный, И не карай меня, молю, За то, что мрак земли могильный С ее страстями я люблю..." (Лермонтов).
О, Деймон, странный и порочный, Ты не суди меня, молю, За то, что блеском непорочным Не озарил свою стезю, За то, что светлый образ тщетно Меня никак не просветит, За то, что ум в томленьи пресном Над чувством грешным не парит, За то, что дивных вдохновений Тобой ниспосланных, не пьёт Мой дух, уставший от волнений Земных печалей и забот... За то, что с ветром сладострастья Я, сл`ожив крылья, не борюсь, За то, что в сладостном унынье Я в скуке жизни не бодрюсь. К тебе ж приникнуть я боюсь, Как парус между берегов. И, грёзя под напев ненастья, Грехи, как танец мотыльков Мрачат мне часто хмурый взор За нежным звуком грешных песен Незванных буйных Терпсихор... И, Деймон, больше не боюсь Я искушений новых света, Искры страстей порочных - нет! Быть может, моя песня спета, Так дай допеть тебе куплет! Я утомлённый бурной ночью, Ещё сильней, чем грязным днём, За тонким запахом восточным Иду порочною стезёй. Бокал разбив, на клавесине, В аккордах сумрачной тоски Забыться тщусь - но и в помине Нет избавленья от тоски!.. Услышь же ты в моей молитве Души забытой голоса. Мы оба всходим, как по бритве, По ступеням на небеса.
Николай Шальнов
Сообщение: 2010
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: моя шокирующая жизнь, искусство вечно, мои универститеты
Оставь мне жалость хоть...
Ахматова
Скоро экзамены... Рита дочитала сюрреалистический роман Урсулы ле Гуин "Резец небесный" - про чувака, который видит сны, изменяющие реальность. Этим его даром пользуется на всю катушку психотрапевт, одержимый идеей облагодетельствования человечества. Замечательный роман, с большим интересом Рита следила за развитием образа Хитер Лелаш (правда, "Хитер" похоже на "Скитер"? =)): Мисс Лелаш, сидевшая за перегородкой, составленной из сотен гроссбухов и скоросшивателей и как бы отделявшей ее полукабинет от такой же, чуть побольше, ячейки мистера Пирла, предавалась излюбленному своему занятию – воображала себя Черной Вдовой. Вот притаилась она, смертельно ядовитая, хитиново-элегантная и безжалостная, в засаде – и выжидает, выжидает… Вот приближается очередная сладостная жертва, вот она уже совсем рядом… Пальчики оближешь, а не жертва, обреченность у таких написана на роду и буквально на лбу отпечатана – белокурые, почти по-девичьи шелковистые волосы, аккуратная светлая бородка, кожа мягкая и светлая, точно рыбье подбрюшье, нрав кроткий, к тому же заика. Дерьмо! На такого наступи – даже не хрустнет...
– Если, допустим, я скажу, – продолжал клиент тем же кладбищенским тоном, – что некоторые из моих сновидений влияют на реальность, а доктор Хабер, обнаружив это, использует в своих целях… мой талант, не испрашивая на то согласия, – вы ведь определенно решите, что я свихнулся. Разве нет? Подперев кулачками подбородок, мисс Лелаш таращилась на собеседника. – Ну а дальше что? – выпалила она наконец. Клиент правильно угадал ее первую реакцию, но – «Чтоб мне сдохнуть, если признаюсь!» Ну и что, даже если он и псих! Разве в этом ублюдочном мире можно прожить тридцать лет и не спятить?
...
Отчаянно цокая каблуками и даже как бы клацая в нетерпении жвалами, Лелаш заспешила к себе в Пендлетон-билдинг, чтобы позвонить.
...
В центре, в бюро Герца, куда долго пришлось трястись на трамвае. Хитер арендовала паровой "форд" и сразу - с места в карьер. По шоссе 99. Она упивалась собою - Черная Вдова вышла наконец на тропу охоты. Почему бы и в самом деле ей не стать детективом и не отсиживать задницу в занюханной конторе по гражданским делам? Она ведь терпеть не может эту чертову юриспруденцию. Для подобной службы, кроме усидчивости, требуется напор и наглость, каких у нее и в помине нет. Увертливость, лукавство, застенчивость да хрупкий хитиновый покров - вот и вся ее защита и ее же оружие. Да еще злобный червячок, французская хвороба души, неутомимо гложущий изнутри.
...
Таким интуитивно увидела она Орра теперь и более всего поразилась в нем - силе. Ей еще не доводилось встречать личность сильнее - Орр был неколебим, как скала, как краеугольный камень самого бытия. Вот почему он так приглянулся с первой же встречи, сообразила Хитер. Мощь манила ее, она стремилась к силе, как мотылек на свет. У Хитер был немалый сексуальный опыт, сводившийся по сути к постоянным изменам, но ни разу еще не доводилось столкнуться с подлинно сильной личностью, даже просто опереться - для всех мужиков, этих хлюпиков, опорой становилась как раз она сама. Тридцать лет ждала она встречи с кем-нибудь, способным подставить плечо и не жаждущим ответных презентов... Вот он, здесь, этот психованный заморыш с красными глазами - ее башня Давидова, ее твердыня. Жизнь - несусветная карусель, думала Хитер. _Никогда_ не знаешь, что ждет тебя за углом.
Роман прекрасно переведён, а, поскольку у Риты в голове неотступно вертится некрасовская "Офелия", Риту прямо-таки гордость обуяла за русский язык, за то, что на нём написаны великие вещи, и за то, что он может выразить абсолютно всё. Простые истины, не теряющие своей ценности. Рита не представляет, как бы жила она в другой стране с другим языком. Померла бы, наверное. А Рита ходит теперь в киберготических обличьях. Нарисовала "S.T.A.L.K.E.R" с неизменным биохазардом на другой майке, понтуется теперь, сочетая всё это с великолепием флюоресцентных шнурков и странной курткой кислотно-синего цвета. "Хорошо выглядишь", - похвалила школьная училка, а у Риты в голове -
Как много отняло безумье! Как доля немощной страшна!
С образом Офелии у Риты почему-то неименно перекликаются и другие прекраснейшие образы (непонятно, правда, почему, может быть, потому, что так же трогают?) - с Андромахой, с Пенелопой, с Скарлетт О`Хара, например... Вот с этой сценой: Скрытый текст
-- Ах, папа, -- нетерпеливо вскричала Скарлетт, -- будь я его женой, со мной он стал бы совсем иным! -- Вот оно что, ты так полагаешь? -- язвительно промолвил Джералд, бросив на нее испытующий взгляд. -- Плохо же ты знаешь мужчин, не говоря уже об Эшли. Ни одна жена на всем свете не сумела еще переделать мужа, и советую тебе зарубить это себе на носу. А уж чтоб переделать кого-нибудь из Уилксов -- да тут сам всемогущий бог тебе не поможет, дочка! Весь род у них такой, такими они были испокон веков. И такими, верно, и останутся. Говорю тебе -- это у них в крови. Ты что, не видишь, как они носятся то в Нью-Йорк, то в Бостон -- послушать оперу или поглядеть на какие-то там масляные полотна. И целыми ящиками заказывают себе у янки французские и немецкие книжки. А потом дни и ночи просиживают за этими книжками или раздумывают бог весть о чем, вместо того чтобы поехать на охоту или составить партию в покер, как подобает настоящим мужчинам. Ты что, не видишь, как они носятся то в Нью-Йорк, то в Бостон -- послушать оперу или поглядеть на какие-то там масляные полотна. И целыми ящиками заказывают себе у янки французские и немецкие книжки. А потом дни и ночи просиживают за этими книжками или раздумывают бог весть о чем, вместо того чтобы поехать на охоту или составить партию в покер, как подобает настоящим мужчинам. -- Во всем графстве никто лучше не сидит в седле, чем Эшли! -- вне себя воскликнула Скарлетт, глубоко задетая тем, что ее любимого заподозрили в недостатке мужественности. -- Никто, разве что его отец. И кто, как не Эшли, всего на прошлой неделе выставил вас в Джонсборо на двести долларов в покер? -- Откуда тебе известно, что на двести, -- калвертские мальчишки опять распустили язык? -- сердито пробормотал Джералд. -- Эшли никому не уступит ни в седле, ни за карточным столом -- разве я против этого спорю, дочка? Да и во хмелю он крепок -- любого из тарлтонских мальчишек свалит под стол. Это все так, да только у него к этому вовсе не лежит душа. Вот почему я говорю, что странный он человек. Скарлетт молчала. У нее стало еще тяжелее на сердце. Ей нечего было возразить отцу, она понимала, что он прав. Эшли нисколько не тянуло ко всем этим лихим забавам, в которых он принимал участие с таким блеском. Он просто проявлял вежливый интерес к тому, чему другие отдавали душу. Правильно разгадав причину ее молчания, Джералд потрепал ее по плечу и торжествующе произнес: -- Вот видишь, Скарлетт. Ты сама понимаешь, что я прав. Ну, на что тебе такой муж, как Эшли? У всех у них мозги набекрень, у этих Уилксов. -- И помолчав, прибавил вкрадчиво: -- А Тарлтонов я просто так помянул, не нравятся -- не надо. Они славные парни, но если тебе больше по сердцу Кэйд Калверт, то, по мне, и он хорош. Калверты все -- добрый народ, хоть старик и взял себе в жены янки. А когда пробьет мой час... Слушай, детка! Я завещаю Тару тебе и Кэйду... -- Не пойду я за Кэйда, хоть меня озолоти! -- со злостью выкрикнула Скарлетт. -- И перестаньте же навязывать его мне, слышите! И не нужна мне ваша Тара и ваши дурацкие плантации. К чему все это, если... Она хотела сказать: "если я не могу иметь того, кого хочу", но Джералд, ужаленный в самое сердце пренебрежением, с каким был отвергнут его великодушный дар -- его Тара, которая, не считая, разумеется. Эллин, была ему дороже всего на свете, не дал ей договорить: -- От вас ли я это слышу, Скарлетт О'Хара! По-вашему, значит, Тара -- ничего не стоящий клочок земли?.. Скарлетт упрямо мотнула головой. Она была так несчастна, что ей уже было все равно -- отец рассвирепеет, ну и пусть... -- Земля -- единственное на свете, что имеет ценность, -- воскликнул Джералд, вне себя от возмущения воздев над головой свои короткие руки, словно призывая небо в свидетели, -- потому что она -- единственное, что вечно, и не мешало бы тебе зарубить себе это на носу! Единственное, ради чего стоит трудиться, за что стоит бороться... и умереть! -- Ах, папа, -- презрительно молвила Скарлетт, -- вы рассуждаете, как настоящий ирландец! -- А разве я когда-нибудь этого стыдился? Напротив, я этим горжусь. И вы тоже наполовину ирландка, не забывайте, мисс! А для того, у кого есть хоть капля ирландской крови в жилах, его земля -- это то же, что родная мать. И мне сейчас стыдно за тебя. Я предложил тебе в дар прекраснейшую из всех земель, не считая, конечно, графства Мит в Старом Свете, а ты что? Презрительно фыркнула! Джералд в своем праведном гневе распаялся все больше и больше, но что-то в потухшем лице Скарлетт заставило его изменить тон: -- Впрочем, ты еще молода. Она еще пробудится в тебе -- любовь к своей земле. Иначе и быть не может, ведь ты тоже ирландка. А сейчас ты еще ребенок, и у тебя одни мальчишки на уме. Станешь постарше, сама все поймешь... А пока подумай насчет Кэйда, или одного из близнецов, или кого-нибудь из сынков Эвана Манро, и ты увидишь, какую шикарную я тебе закачу свадьбу!
Риту тронула история Эллин О`Хара и, почему-то, этот отрывок:
"Все, кого знала Эллин в Саванне, казалось, были отлиты по одному образцу, столь мало различались их взгляды и привычки, теперь же она столкнулась с разными, непохожими друг на друга людьми. Поселенцы Северной Джорджии перекочевали сюда из самых разных уголков земного шара — из Каролины и Виргинии, из Европы и с далекого Севера — и из других частей Джорджии. Некоторые из них, подобно Джералду, были ново-пришельцами, искателями счастья. Другие, подобно Эллин, принадлежали к старинным родам, дальние отпрыски которых, не удовлетворенные жизнью на родине, решили обрести рай на чужбине. А немало было и тех, кого занесло в эти края случайным ветром или пригнало извечное беспокойство, бурлившее в крови и унаследованное от отцов-пионеров. Весь этот разношерстный люд, с очень несхожим прошлым, вел весьма непринужденный образ жизни, лишенный каких-либо стеснительных правил, с чем Эллин так никогда и не смогла до конца свыкнуться. На побережье она интуитивно знала, как поведут себя люди в тех или иных обстоятельствах. Как поступят житель Северной Джорджии — предугадать было невозможно. А Юг в те дни процветал, и это убыстряло темп жизни. Весь мир требовал хлопка, и девственная, плодородная земля графства рождала его в изобилии. Он был ее дыханием, биением ее сердца, его посевы и сборы — пульсацией крови в ее жилах. В бороздах, пахоты произрастало богатство, а вместе с ним — самонадеянность и спесь: они росли вместе с зелеными кустами и акрами пушистых белых коробочек. Если хлопок может принести богатство нынешнему поколению, как же приумножат его последующие! Эта уверенность в завтрашнем дне порождала неуемную жажду жизни, алчную тягу ко всем ее благам, и жители графства со страстью, изумлявшей Эллин, предавались радостям бытия. У них было уже достаточно денег и рабов, чтобы хватило времени и на развлечения, а развлекаться они любили. Дело всегда, по-видимому, можно было бросить ради охоты, рыбалки и скачек, и не проходило недели, чтобы кто-нибудь не устроил пикника или не закатил бала. Эллин так и не сумела, вернее, не смогла до конца слиться с новой жизнью — слишком большая часть ее души осталась в Саванне, — но она отдавала должное этим людям, и со временем их открытость и прямота, свобода от многих условностей и умение ценить человека по его заслугам стали вызывать в ней уважение".
Может, потому, что Рита сама терпеть не может условностей, в особенности - светский, пустой этикет, за которым некоторым людям трудно скрыть ненависть.
Николай Шальнов
Сообщение: 2011
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: декаданс, светлые гении, киномания, искусство вечно
В России богатые корни культуры декаданса, но почему-то Рите нравятся зарубежные штуковины.
— Скучно... Жить скучно, — сказал он, и разговор, казалось, интересовал больше Клавдию, чем его. —Кто же заставляет вас жить? — быстро спросила Клавдия. Логин подметил в ее голосе раздражение и усмехнулся. — Как видите, пока еще не сумел избавиться от жизни, — ленивым голосом ответил он. — А это так просто! — воскликнула Клавдия. Зеленоватые глаза ее сверкнули. Она засмеялась недобрым смехом. — Просто? А именно? — спросил Логин. Клавдия сделала угловатый, резкий жест правою рукою около виска: — Крак! — и готово. Ее узко разрезанные глаза широко раскрылись, губы судорожно дрогнули, и по худощавому лицу пробежало быстрое выражение ужаса, словно она вдруг представила себе простреленную голову и мгновенную боль в виске. — А! — протянул Логин. — Это, видите ли, для меня уж слишком просто. Да ведь этим и не избавишься ни от чего. — Будто бы? — с угрюмою усмешкою спросила Клавдия. — Есть запросы, жажда томит, не унять всего этого огнестрельным озорством... А может быть, просто ребяческий страх... глупое, неистребимое желание жить... впотьмах, в пустыне, только бы жить. Клавдия взглянула на него пытливо, вздохнула и опустила глаза. — Скажите, — заговорил опять Логин после короткого молчания,— вам жизнь какого цвета кажется и какого вкуса? — Вкус и цвет? У жизни? — с удивлением спросила Клавдия. — Ну да... Это же в моде — слияние ощущений... — Ах, это... Пожалуй, вкус — приторный. — Я думал, вы скажете: горький. Клавдия усмехнулась. — Нет, почему же! — сказала она. Старые вязы наклоняли ветви, словно прислушиваясь к странному для них разговору. Но не слушали и не слышали. У них было свое. Стояли, безучастные к людям, бесстрастные, бездумные, со своею жизнью и тайною, а с темных ветвей их падала, как роса, отрясаемая ветром, прозрачная грусть. — А цвет жизни? — спросил Логин. — Зеленый и желтый, — быстро, не задумываясь, с какою-то даже злостью в голосе ответила Клавдия. — Надежды и презрения? — Нет, просто незрелости и увядания...
Ф. Сологуб. "Тяжёлые сны"
Йен Сомерхолдер и Ивана Чаббак у Урганта
Николай Шальнов
Сообщение: 2012
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 21.11.14 13:45. Заголовок: тэги: астрология, о ..
тэги: астрология, о ничтожестве и горестях жизни, светлые гении "Мир - это госпиталь неизлечимо больных"
"А то, что люди называют судьбой, по большей части - их собственные глупые выходки"
"Моя философия не принесла мне много денег, но она избавила меня от многих трат"
Артур Шопенгауэр
Корифей оптимизма
"...И здесь снова возвращались сомнения. Очень хорошо, конечно, что церковь указывает на несовершенство этой жизни, но очень плохо, что тешит надеждами на жизнь небесную. Шопенгауэр оказывался более точным. Он, как и церковь, исходил из того, что жизнь гнусна и несправедлива. Он так же, как и "Подражание Христу", горько восклицает: "Что за несчастье - земная жизнь!" И проповедовал одиночество и нищету духа, говоря людям, что, как бы ни складывалась их жизнь и чем бы они ни занимались, они останутся несчастными: бедняки, потому что от бедности - горе и боль; богачи, потому что от богатства - непроходимая скука. Однако он не придумывал никакой панацеи, не пытался сказками смягчить боль. Шопенгауэр не поддерживал идею первородного греха, не доказывал, что не случайно небесный Самодержец защищает негодяев, помогает глупцам, отнимает детство, лишает ума в старости и медлит с справедливостью; не уверял, что благое Провидение изобрело во благо эту ненужную, непонятную, несправедливую нелепую дикость - физическое страдание; и уж никак не говорил, в отличие от церкви, о необходимости испытаний и лишений, а только из сострадания восклицал в возмущении: "Если это Бог создал Землю, не хотел бы я быть Богом! У меня от ее несчастий разорвалось бы сердце!". Учение это показывало общество таким, каким оно реально является ... советуя питать как можно меньше надежд, а в случае, если они все же сильны, вовсе расстаться с ними и почитать себя счастливцем уже потому, что вам нечаянно не свалился на голову кирпич". ("A rebous")
Наше существование счастливее всего тогда, когда мы его меньше всего замечаем: отсюда следует, что лучше было бы совсем не существовать.
Главный источник самых серьезных зол, постигающих человека, это сам человек: человек человеку волк. Кто твердо помнит это, для того мир представляется как некий ад, который тем ужаснее дантовского ада, что здесь один человек должен быть дьяволом для другого, к чему, разумеется, не все одинаково способны, а способнее всех какой-нибудь архидьявол: приняв на себя облик завоевателя, он ставит несколько сот тысяч людей друг против друга и кличет им: «страдание и смерть - вот ваш удел: палите же друг в друга из ружей и пушек!», - и они повинуются.
Все на свете несовершенно и обманчиво, все приятное перемешано с неприятным, каждое удовольствие - удовольствие только наполовину, всякое наслаждение разрушает само себя, всякое облегчение ведет к новым тягостям, всякое средство, которое могло бы помочь нам в нашей ежедневной и ежечасной нужде, каждую минуту готово покинуть нас и отказать в своей услуге; ступеньки лестницы, на которую мы поднимаемся, часто ломаются под нашими ногами; невзгоды большие и малые составляют стихию нашей жизни, и мы, одним словом, уподобляемся Финею, которому гарпии гадили все яства и делали их несъедобными.
Взаимные отношения людей отмечены по большей части неправдой, крайнею несправедливостью, жесткостью и жестокостью: только в виде исключения существуют между ними противоположные отношения; вот на чем и зиждется необходимость государства и законодательства, а не на ваших умствованиях. Во всех же тех пунктах, которые лежат вне сферы государственного закона, немедленно проявляется свойственная человеку беспощадность по отношению к ближнему, и вытекает она из его безграничного эгоизма, а иногда и злобы.
Настоящее страдание никогда не уничтожается будущими радостями: ведь они так же наполняют свое время, как оно - своё…
Николай Шальнов
Сообщение: 2013
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Всё также я веду дневник Наедине с собою. Читатель юный, иль старик Венчанный сединою, Я расскажу о ста годах, В раздумье проведённых, О тех, кто жил, кто пал во прах, О гениях бесплодных, О тех, кто всей душой любил, И так же ненавидел, О тех, кто душу погубил, И жизни не увидел... Что жизнь? Она пуста, и тут Могу я откровенно Сказать - года людей пройдут И канут в ночь бесследно. На перьях снежных аромат Людских молитв роняет Зима до той поры, когда Сияет блеском мая Краса-весна - любви пора, И снова отцветает, Страстями летними жара Уж осень предвещает. Сентябрь золото листвы Беспечно оброняет, И снова праздники зимы На пятки наступают Весенним радостям, и мы Торжественно внимаем Природе, вечный хоровод Водящей без различья Для человеческих забот... Сравнить бы поэтично С лесным бродом бесстрастный ход Всех наших наблюдений: Наткнувшись на него, мы в брод Из лучших побуждений Вступаем заново, но вод Бег уж не тот, что прежде. В предчувствье радостей былых Восстал я вновь из мёртвых, Увидел множество чужих И праведно-холодных Лиц смертных, говорящих нам О жизни быстротечной... Тоску по сладостным очам Нам даровала вечность. По тем, кто уж истлел в ночи, По тем, кто в свете рая Забыли огонька свечи Немое колебанье - Моей свечи. Им не понять Проклятия и дара К ночи из гроба восставать И засыпать к разгару Биения земных страстей В разгаре жизни пира... Болтаю много... Новостей Жди, о дневник вампира!
Николай Шальнов
Сообщение: 2014
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
В свободное время помимо просмотра передач про животный мир и канала "History" Рита почитывает статьи по психологии. Причём простенькие статьи нравятся ей больше, чем сложные. Все нижеперечисленные качества у Риты присутствуют. Жесть. В последнее время она всё чаще напоминает себе Анну Варни. Её песенка "A Strange Thing To Say" очень нравится Рите и служит ей источником вдохновения.
Что может испортить отношения?
Конечно же, в любом возрасте нормальным отношениям будут препятствовать такие качества, как нездоровый эгоизм, агрессия, патологическая ревность и самовлюбленность. Вряд ли кто-то сможет встречаться долгое время с агрессивным тираном, неспособным на принятие самостоятельных решений и ненормальной склонностью к нарциссизму. ( http://www.kakprosto.ru/kak-835433-chto-devushkam-nravitsya-v-parnyah )
Мне нравится его общество, я наслаждаюсь им, это действительно так, он единственный человечный друг, который у меня когда-либо был, что довольно иронично, потому что его главное занятие любыми способами задувать в людях пламя огня...
Если я, однажды, возможно, тоже приму решение о необходимости в особом виде услуг, что предоставляет этот человек, О, я буду молиться, о благосклонном сюжете от судьбы, Чтобы она посылала кого-то похожего на него, мужчину, который бы пришел и сделал свою работу. Потому что, мне просто не выносима та скверная, богохульная мысль о том, что я попаду в списки убитых от грязных рук дилетанта...
Николай Шальнов
Сообщение: 2016
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 22.11.14 01:48. Заголовок: тэги: о ничтожестве ..
тэги: о ничтожестве и горестях жизни, искусство вечно
Шедевр.
Г. Х. Андерсен
Девочка со спичками
Как холодно было в этот вечер! Шел снег, и сумерки сгущались. А вечер был последний в году - канун Нового года. В эту холодную и темную пору по улицам брела маленькая нищая девочка с непокрытой головой и босая. Правда, из дому она вышла обутая, но много ли было проку в огромных старых туфлях? Туфли эти прежде носила ее мать - вот какие они были большие,- и девочка потеряла их сегодня, когда бросилась бежать через дорогу, испугавшись двух карет, которые мчались во весь опор. Одной туфли она так и не нашла, другую утащил какой-то мальчишка, заявив, что из нее выйдет отличная люлька для его будущих ребят. Вот девочка и брела теперь босиком, и ножки ее покраснели и посинели от холода. В кармане ее старенького передника лежало несколько пачек серных спичек, и одну пачку она держала в руке. За весь этот день она не продала ни одной спички, и ей не подали ни гроша. Она брела голодная и продрогшая и так измучилась, бедняжка! Снежинки садились на ее длинные белокурые локоны, красиво рассыпавшиеся по плечам, но она, право же, и не подозревала о том, что они красивы. Изо всех окон лился свет, на улице вкусно пахло жареным гусем - ведь был канун Нового года. Вот о чем она думала! Наконец девочка нашла уголок за выступом дома. Тут она села и съежилась, поджав под себя ножки. Но ей стало еще холоднее, а вернуться домой она не смела: ей ведь не удалось продать ни одной спички, она не выручила ни гроша, а она знала, что за это отец прибьет ее; к тому же, думала она, дома тоже холодно; они живут на чердаке, где гуляет ветер, хотя самые большие щели в стенах и заткнуты соломой и тряпками. Ручонки ее совсем закоченели. Ах, как бы их согрел огонек маленькой спички! Если бы только она посмела вытащить спичку, чиркнуть ею о стену и погреть пальцы! Девочка робко вытянула одну спичку и... чирк! Как спичка вспыхнула, как ярко она загорелась! Девочка прикрыла ее рукой, и спичка стала гореть ровным светлым пламенем, точно крохотная свечечка. Удивительная свечка! Девочке почудилось, будто она сидит перед большой железной печью с блестящими медными шариками и заслонками. Как славно пылает в ней огонь, каким теплом от него веет! Но что это? Девочка протянула ноги к огню, чтобы погреть их, - и вдруг... пламя погасло, печка исчезла, а в руке у девочки осталась обгорелая спичка. Она чиркнула еще одной спичкой, спичка загорелась, засветилась, и когда ее отблеск упал на стену, стена стала прозрачной, как кисея. Девочка увидела перед собой комнату, а в пей стол, покрытый белоснежной скатертью и уставленный дорогим фарфором; на столе, распространяя чудесный аромат, стояло блюдо с жареным гусем, начиненным черносливом и яблоками! И всего чудеснее было то, что гусь вдруг спрыгнул со стола и, как был, с вилкой и ножом в спине, вперевалку заковылял по полу. Он шел прямо к бедной девочке, но... спичка погасла, и перед бедняжкой снова встала непроницаемая, холодная, сырая стена. Девочка зажгла еще одну спичку. Теперь она сидела перед роскошной рождественской елкой. Эта елка была гораздо выше и наряднее той, которую девочка увидела в сочельник, подойдя к дому одного богатого купца и заглянув в окно. Тысячи свечей горели на ее зеленых ветках, а разноцветные картинки, какими украшают витрины магазинов, смотрели на девочку. Малютка протянула к ним руки, но... спичка погасла. Огоньки стали уходить все выше и выше и вскоре превратились в ясные звездочки. Одна из них покатилась по небу, оставив за собой длинный огненный след. "Кто-то умер", - подумала девочка, потому что ее недавно умершая старая бабушка, которая одна во всем мире любила ее, не раз говорила ей: "Когда падет звездочка, чья-то душа отлетает к богу". Девочка снова чиркнула о стену спичкой и, когда все вокруг осветилось, увидела в этом сиянии свою старенькую бабушку, такую тихую и просветленную, такую добрую и ласковую. - Бабушка, - воскликнула девочка, - возьми, возьми меня к себе! Я знаю, что ты уйдешь, когда погаснет спичка, исчезнешь, как теплая печка, как вкусный жареный гусь и чудесная большая елка! И она торопливо чиркнула всеми спичками, оставшимися в пачке, - вот как ей хотелось удержать бабушку! И спички вспыхнули так ослепительно, что стало светлее, чем днем. Бабушка при жизни никогда не была такой красивой, такой величавой. Она взяла девочку на руки, и, озаренные светом и радостью, обе они вознеслись высоко-высоко - туда, где нет ни голода, ни холода, ни страха, - они вознеслись к богу. Морозным утром за выступом дома нашли девочку: на щечках ее играл румянец, на губах - улыбка, но она была мертва; она замерзла в последний вечер старого года. Новогоднее солнце осветило мертвое тельце девочки со спичками; она сожгла почти целую пачку. - Девочка хотела погреться, - говорили люди. И никто не знал, какие чудеса она видела, среди какой красоты они вместе с бабушкой встретили Новогоднее Счастье.
Николай Шальнов
Сообщение: 2017
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
"Стильное готическое платье черного тона для невесты, с юбкой асимметричной длины со шлейфом, приталенным верхом, открытой спиной и дополненное ажурными вставками белого цвета хорошо смотрится с кожаными перчатками и туфлями на высоком каблуке".
Николай Шальнов
Сообщение: 2019
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Рита посидела за клавесином, подобрала мелодию к "Sublustrum`у" - известному квесту непонятно какого жанра ("удивительный детективно-психологический квест, рожденный из музыки в стиле dark-ambient, наполненный эстетикой декаданса, ретрофутуризма, стимпанка и атмосферой "незримого присутствия"). Клёвый квест, правда, Рита так до конца его и не прошла, хотя купила сразу, как только он вышел. Музыку к игре написала "Anthesteria", автор саундтреков к таким примечательным вещам, как "Metro 2033" и "Fobos 1953".
"Anthesteria — это музыка путешествий, которая отражает эмоциональный опыт перемещений в пространстве и времени. В дебютном альбоме «Beyond Nimbostratus» это была экскурсия по городу-призраку, прообразом которого послужил Санкт-Петербург. Второй альбом, «Небесная», описывает более абстрактное путешествие по миру эмоций и ощущений. Следующая работа, совместная с проектом Стальной Пактъ, посвящена 100-летию Русско-японской войны и воссоздаёт трагическую атмосферу этого периода Российской истории. Отличительной чертой проекта является «мульти-перцептуальный» подход: альбомы содержат не только музыку, но и визуальную составляющую (видео, фотографии), применяется ароматизация изданий. Anthesteria ведёт концертную деятельность с 2004 года, выступая по всей России (от Архангельска до Приэльбрусья) на различных фестивалях, а также с такими признанными музыкантами как Bad Sector, Mlada Fronta или the Protagonist. Концерты Anthesteria, как правило, отличаются от альбомных треков более абстрактным и электронным звучанием".
Николай Шальнов
Сообщение: 2020
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 22.11.14 23:28. Заголовок: тэги: демы В астрок..
тэги: демы
В астрокарте Риты указано: "новое народное творчество". Она рада считать, что это связано с культурой демотиваторов, поскольку обожает эту народную мудрость именно за назидательную её простоту, которая периодически заставляет Риту злорадно хихикать да подвизгивать. Рита даже удивляется, что ей не лень периодически добавлять на демотивационный ресурс пару-тройку продуктов мыслевыброса. Интересно, кто придумал первый демотиватор?
Заходил приятель, Рита допытывалась у него о том, что показано в сериале "Чернобыль: Зона отчуждения", который он смотрит. В общем, мало что внятного услышала, просмотрела первую серию. Ничего так, единственное "но" - запиканный мат, который то и дело вторгается в атмосферу фильма. В случае с цензурой мат лучше вообще не использовать (хотя кто бы говорил - Рита получила замечание за мат на этом благословенном ресурсе =)).
Николай Шальнов
Сообщение: 2022
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Одна моя знакомая весьма точно сравнила старинные, заброшенные здания с душой - именно такое ощущение всегда преследовало меня во время изучения наших Ironburg`ских заброшек.
Город-призрак
Чернобыльской Зоне
В череде часов полночных Кто-то ищет злачный куш. Этот город - средоточье Исчернённых смертью душ.
Романтика сталкерства заиграла у Риты там, где обычно у неё торчит Прыткое Перо. Было бы прекрасно - рвануть в Чернобыль, прожить там с месяцок, а то и вовсе навсегда остаться там, заразившись радиацией и подохнув, глядя в чистое чернобыльское небо.
Николай Шальнов
Сообщение: 2025
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 23.11.14 02:53. Заголовок: тэги: старые мастера..
тэги: старые мастера, искусство вечно
Пока Рита выводила аллитерацию в "Городе-призраке", она вспомнила одну занимательную статью по этой теме на примере перевода "Старшей Эдды". Отрывок (полностью - тут: http://mir.zavantag.com/literatura/601049/index.html): "Надо принять во внимание, что и деление на строфы вносит большую трудность в задачу переводчика во всех отношениях и, в частности, в вопросе о сохранении эддического стиха. Строфы эти, как уже сказано, всегда законченные и обособленные в подлиннике, должны быть таковыми же и в переводе; перенесение какой-либо фразы из одной строфы в другую, как и увеличение числа строк в строфе, недопустимо. Когда переводчик имеет дело со связными, непрерывно развивающимися гекзаметрами какой-нибудь классической поэмы или даже с раздельными, но благодаря рифмам тесно сцепляющимися терцинами, он, разумеется, должен стремиться к сохранению числа строк подлинника, но если он где-нибудь и употребит две строки для передачи того, что заключается в одной строке подлинника, он не совершает этим никакой погрешности ни против духа, ни против формы переводимого произведения; даже введение лишнего трехстрочного звена в непрерывную цепь терцин не имеет собственно существенного значения. Но когда дело касается резко разграниченных строф, подобные прибавки непозволительны.
В Эдде не только строфы, но отдельные строки почти всегда отличаются большою законченностью; почти всегда строфа слагается из сжатых, коротких предложений, часто заканчивающихся в одной строке, реже распространяющихся на две, и почти никогда не охватывающих всю строфу. Строфа же всегда кончается — логически и грамматически — точкою; в следующую строфу предложение никогда не переходит. В этом заключается большое своеобразие, которое переводчик обязан сохранить и которое еще в значительной степени ограничивает его свободу в выборе слов, а следовательно и в применении аллитерации.
Если, несмотря на все вышесказанное, я тем не менее настаиваю на том, что в русском переводе Эдды аллитерация все-таки должна быть сохранена в тех границах, в каких это осуществимо, то, повторяю, это требование обусловливается у меня не эстетическою приверженностью к красоте аллитерационного стиха, а непоколебимым сознанием его глубокого своеобразия. Аллитерация все-таки — самое характерное свойство древнегерманского стиха. Она составляет настолько ценный элемент стиля Эдды, что им нельзя пожертвовать, если представляется малейшая возможность — хотя бы ценою огромных трудностей и с несколькими неизбежными погрешностями — сохранить его[39].
Погрешности, к сожалению, должны по необходимости оказаться и в передаче ритма (помимо невоспроизводимых в русском стихе элементов долготы и краткости слогов), потому что переводчик, связанный содержанием данной строфы, иногда настолько стеснен в выборе слов, что при всем желании не может, ограничиваясь находящимися в его распоряжении словами, везде добиться соответствия между ритмом (чередованием ударенных и неударенных слогов) в оригинале и в переводе.
Принимая во внимание все предшествующее, нельзя не придти к неизбежному выводу: такой перевод Эдды, в котором без ущерба для содержания (и художественной красоты) была бы в точности воспроизведена стихотворная форма подлинника, — такой перевод невозможен.
Теперь укажу те основания, на которых, по моему мнению, должен быть построен перевод, чтобы обладать наибольшею степенью возможной близости к неосуществимому идеалу.
На первом плане для меня стоит, разумеется, содержание подлинника, и не только его словесное содержание, но и то трудно поддающееся характеристике многообразие оригинальных, типичных черт, за которым скрывается внутреннее глубокое единообразие, называемое духом данного произведения.
В тесной связи с передачей содержания я ставлю сохранение художественной красоты; стихотворный перевод поэтического произведения должен быть тоже поэтическим произведением, посильно воссоздающим все элементы прекрасного, заключающиеся в подлиннике.
Что касается формы, то, как видно уже из предыдущего, я выдвигаю в связи с указанными в начале этой статьи основными особенностями стихосложения Эдды три основных принципа, соблюдение которых считаю необходимым для того, чтобы эта форма могла оказаться на высоте содержания:
1. Сохранение деления на строфы, не могущее быть нарушенным ни при каких обстоятельствах (и сохранение, следовательно, в каждой строфе того содержания, какое имеется в соответствующей строфе подлинника), в связи с сохранением числа строк каждой строфы.
2. Сохранение общего ритма подлинника путем применения размеров, наиболее приближающихся к имеющемуся в подлиннике чередованию ударенных и неударенных слогов. (Употребление комбинированных ритмов и простых размеров — в зависимости от варьирующего ритма подлинника — дактиля, амфибрахия, анапеста при безусловном исключении ритмов, нигде не соответствующих размеру оригинала, как ямб или хорей, и при безусловном недопущении лишенных всякого ритма строк.)
3. Сохранение аллитерации в пределах, обусловливаемых свойствами русского языка и особенностями самого текста.
К этим принципам я присоединяю общее правило, не связанное с метрическими особенностями Эдды:употребление правильного и простого русского языка, по возможности ясного и чистого, который передавал бы старинную строгую простоту древнескандинавского эпоса (впоследствии совершенно исчезнувшую в искусственной, изобилующей хитросплетенными ухищрениями поэзии скальдов).
Вот те условия, при которых, по моему мнению, должен быть выполнен перевод Эдды, обладающий наибольшею степенью близости к оригиналу, какая только возможна на русском языке — условия, которые я соблюдаю в моем переводе.
Я этим отнюдь не хочу высказать неуместного самонадеянного утверждения, будто мой перевод является в моих глазах лучшим из возможных переводов Эдды на русский язык. Этого я, конечно, не думаю. Но я утверждаю, что применением основных принципов, проводимых мною, обусловливается максимальная близость к оригиналу и чтоперевод, сделанный помимо этих принципов, хотя бы с нарушением только одного из них, неизбежно будет дальше от оригинала, нежели мой.
Совершенно другой вопрос: поскольку выполнение основных условий, поставленных мною, мне удалось с художественной и, если можно так выразиться, с филологической стороны. Я прекрасно сознаю, что помимо недочетов, обусловленных самими особенностями материала (в роде неизбежных по существу ограничений аллитерации), мой труд не свободен и от таких недостатков, которые должны быть отнесены за счет несовершенства перевода.
В той же самой аллитерации, помимо упомянутых неизбежных ограничений, имеется ряд несовершенств, вполне сознаваемых переводчиком. Мною допущено небольшое число строк вовсе без аллитерации. (Не считая строк в сплошных перечнях имен, которые, очевидно, будут тождественны у всякого переводчика.) Несомненно, что в пределах физически осуществимого другой переводчик мог бы найти для этих строк иную передачу, где удалось бы совместить верность и красоту перевода с соблюдением аллитерации: мне в этих случаях пришлось пожертвовать вторым ради первого.
Местами употребляемая мною аллитерация грешит техническим несовершенством. В нескольких стихах мне удалось достичь аллитерации только в одной половине длинной строки; или в обеих половинах на различные созвучия, что́ Геринг справедливо считает неправильным:
Он доставил котел, что у Ѓимира был…
(Hym. kv., 40.) или:
У пояса пусть забренчат ключи…
(Þryms., 15.)"
Николай Шальнов
Сообщение: 2026
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрология, пороки и добродетели, размышления
По ходу, Рита не просто так вспомила Машеньку из Мечты, с которой, как и с Артуром, у Риты имеется аспект про "невыразимую нежность", которой она проникается к "наркотическим и музыкальным фэнам" этих персон, и про то, что если "раньше нас охватывала радость только при одном взгляде друг на друга" (встретившись с Антошкой, правда, разулыбались друг другу), то "теперь не поможет даже бутылка водки".
Наверное, это включение трина Солнца и Нептуна, где там про боевики низкого пошиба: "Вообще говоря, трин Нептуна обещает замечательное интуитивное понимание принципа Планеты и наслаждение от одного только его включения (которому человек при желании может научить и вас). Практически, однако, на низком уровне вместо понимания получается лишь его устойчивая иллюзия, а наслаждение возникает низшего сорта и, соответственно, лишь от низкой октавы Планетного принципа. Например, трин Нептун - Марс может дать пылкую любовь к боевикам низшего пошиба, где кровь потоками хлещет на зрителя, застывая у него в жилах (при этом в личной жизни человек может быть вполне смирным во всех отношениях)".
Вообще говоря, жестокость вызывает у Риты глубокое внутреннее отторжение, Рита с большой гордостью относит себя к разряду "миролюбивой молодёжи" и часто вспоминает недоумённое лицо Машеньки из сумасшедшего дома для непослушных дев викторианской эпохи, которая на вопрос "За революцию ли ты или за реформы?" так на меня посмотрела, что Рита почувствовала себя Юровским в подвале Ипатьевского дома. Творить зло проще, чем добро, вот почему для Риты остаётся невероятным парадоксом противоречие в гамбургской карте, состоящее в том, что у Риты там указано: "я отказываюсь от насилия" и рядом же - "преступное насилие в эту минуту". Странно. Если, конечно, составители карты не следовали, к примеру, представлению о том, что насилие не может быть преступным, если оно связано с праведным воздаянием. Но это хотя бы лучше, чем у героя истории "Возвращение по-английски", у которого написано: "сильный мужчина, день насилия", или у самой опасной хищницы, которая без особых угрызений совести пойдёт по трупам (у Той-Кого-Нельзя-Называть) - "личное насильственное подавление", "полнота власти, возрастающее насилие" - всё то, о чём она, в принципе, всегда мечтала. Так что пасётся Рита на нивах миролюбия, страдая иногда от собственной мстительности, которую порой вынашивает бессознательно годами, и от которой Рите частенько бывает очень плохо. Но она обычно долготерпелива, порой сама удивляется, насколько. "Я не знаю иных признаков превосходства, кроме доброты", - говорил Бетховен. Хотя Ницше будто бы в ответ высказался: "Добрые - не могут созидать: они всегда начало конца", а Шопенгауэр вообще утверждал, что миром правят три силы - злоба, эгоизм и сострадание.
Николай Шальнов
Сообщение: 2027
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 23.11.14 06:05. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, старые мастера
"...Так он сказал. У нее ослабели колени и сердце, - Так подробно и точно все признаки ей описал он. Быстро к нему подошла Пенелопа. Обняв его шею, Голову стала, рыдая, ему целовать и сказала: "О, не сердись на меня, Одиссей! Ты во всем и всегда ведь Был разумнее всех. На скорбь осудили нас боги. Не пожелали они, чтобы мы, оставаясь друг с другом, Молодость прожили в счастье и вместе достигли порога Старости. Не негодуй, не сердись на меня, что не сразу Я приласкалась к тебе, как только тебя увидала. Дух в груди у меня постоянным охвачен был страхом, Как бы не ввел в заблужденье меня кто-нибудь из пришельцев. Есть ведь немало людей, подающих дурные советы. Ведь и рожденная Зевсом Елена аргивская вряд ли б Соединилась любовью и ложем с чужим человеком, Если бы знала вперед, что отважные дети ахейцев Снова обратно должны отвезти ее в землю родную. Сделать позорный поступок ее божество побудило. Раньше в сердце свое не впускала она ослепленья Страшного, бывшего также началом и наших несчастий. Точно сейчас и подробно ты признаки мне перечислил Нашей кровати, которой никто из живущих не видел, Кроме тебя и меня, да рабыни еще Акториды, Данной отцом мне в служанки, когда я сюда отправлялась. Дверь нашей прочно устроенной спальни она охраняла. Как ни бесчувственно сердце мое, но его убедил ты!" Тут сильней у него появилось желание плакать. Плакал он, что жена его так хороша и разумна. Как бывает желанна земля для пловцов, у которых Сделанный прочно корабль, теснимый волнами и ветром, Вдребезги в море широком разбил Посейдон-земледержец; Только немногим спастись удалось; через волны седые, С телом, изъеденным солью морскою, плывут они к суше, Радостно на берег всходят желанный, избегнув несчастья. Так же радостно было глядеть Пенелопе на мужа; Белых локтей не снимала она с Одиссеевой шеи, Так в слезах и застала бы их розоперстая Эос, Если бы новая мысль не пришла совоокой Афине. Ночь надолго она у края земли задержала, А златотронную Эос - в водах Океана, велев ей Не запрягать быстроногих коней молодых в колесницу, Свет несущих для смертных людей, - Фаэтона и Лампа".
"Одиссея", песнь XXIII
Николай Шальнов
Сообщение: 2028
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрология, артуриана, сказки о дружбе, авторитетные фигуры
Экзистенциальный комплекс своего Юпитера в IV доме Рита вымещает на рассмотрении гороскопов знакомых. "Ищут верности в дружбе", - написано у Антоши в астрокарте. Интересненько... А ещё Рита просто в экстаз приходит от описаний градусов, когда там с животными сравнивают. С таким чувством написано! Вот, в частности, Антошкин асцендент (28 градус Овна). Что взять с него - типичный Водолей, Водолеем и останется. Рита, кстати, посмеивалась над Борей Моисеевым, хотя она, вообще-то, уважает его: дело было в том, что у Бори появилась нестандартная привычка вечно открывать рот, ему про это даже Пугачиха говорила, и грозило ему то, что ему на сцену нельзя было выйти, пришлось ему отучиваться, но так и не вышло. Рита долго думала, стоит ли ей относить Сергея Зверева - ещё одну причудливую персону - к авторитетным фигурам? Рита стала о нём гораздо более высокого мнения, просматривая разные передачи с его участием. В частности, Рите было его жаль потому, что его сын вёл весьма беспутную жизнь и изрядно досаждал отцу, который любил его до безумия. Пьянки, гулянки там, деньги воровал... Да если б у меня был такой папаша, я бы из парикмахерской не вылазил, пока не выудил из него все секреты стилистики... Блин, не ценят люди того, что имеют... Несмотря на все его загоны.
28 градус Овна. (по Полю Кристиану "Красный человек из Тюильри") Склонность к удовольствиям.
(по т.н. "Тебаическому календарю", автор-составитель трактовок неизвестен) (Хирон). Жизнестойкость. В лучшем случае – доброта, мягкость характера. Устойчивость в опасностях. У мужчин важную роль в жизни играет женщина, у женщин – мужчина. В худшем случае – депрессии. (Венера у А. Вивальди).
(по Трояновский А.В. "Астрологический словарь") Успех, благодаря покровительству влиятельной женщины.
(по П. Глоба, «Зоодиак») Серна Хирон Зеленый Тоже две характеристики. Мне больше нравится Серна, горная козочка. Прекрасная, грациозная. Внешность фотомодели. Подтянутая, стройная. Правда, очень вертлявая, капризная, желает всем нравится - стандартный женский набор. Мужчина будет несколько женоподобным, тоже будет вертеться перед зеркалом, красить волосы и губы... Кокетливость, вечная фальшь. Небольшая голова, худоба. Вертлявость и несерьезность в их характере очень многих отталкивает. Сначала они очень нравятся, но потом так же раздражают, как только люди понимают, что за всем этим ничего не стоит, кроме желания все взять и ничего не дать. Пристраиваются, под кого-то подделываются, вынимают душу и деньги из мужиков, а мужики - из других мужиков. Кстати, у Бори Моисеева такой градус есть.
(по Исидору Косминскому "Символика Зодиака и его планетарная власть") Управитель Уран "Гравер восхищенно разглядывает великолепный аметист, который он держит в руке". - Указывает на человека, располагающего ментальной и нравственной силой, наделенного властью и решительностью, несущего надежду многим страдающим и запуганным людям. Это обаятельная и магнетическая личность, не разделяющая традиционных предрассудков и которая, благодаря своей воле и вере, приобретет многих приверженцев. Это символ Обаяния.
(по Д. Радьяр «Астрологическая мандала») "Толпа аплодирует тому, кто разрушил привычную иллюзию". (Большая аудитория встречает исполнителя, который не оправдывает его ожиданий).
Новое освещение почитаемых идей. Бесстрашное, конструктивное и публичное принятие фактов существования. Приспособление.
Ключ: необходимость зрелого приготовления и самокритики.
Николай Шальнов
Сообщение: 2029
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 23.11.14 13:09. Заголовок: тэги: сталкинг Кто ..
тэги: сталкинг, юмор
Кто не слышал про Кадыкчан? Интересная заметка, особенно строчка про Ленина =)
"Самый известный из оставленных посёлков Магаданской области. Кадыкчан (в переводе с эвенкского языка — Долина смерти) — посёлок городского типа в Сусуманском районе Магаданской области в 65 км северо-западнее города Сусуман в бассейне реки Аян-Юрях (приток Колымы). Население по переписи 2002 года — 875 жителей, по неофициальным подсчётам на 2006 — 791 человек. По данным на январь 1986-го — 10270 человек. Поселок в свое время был местом дислокации одного из Колымских лагерей ГУЛАГа. Построили посёлок, после того, как геолог Вронский нашёл там в 1943 году на глубине 400 метров уголь высочайшего качества. В итоге на Кадыкчанском угле работала Аркагалинская ТЭЦ и питала электроэнергией 2/3 Магаданской области. Почти 6-тысячное населения Кадыкчана начало стремительно таять после взрыва на шахте в 1996-ом, когда году поселок было решено закрыть. Через несколько лет произошло размораживание единственной местной котельной, после чего жить в Кадыкчане стало невозможно. К этому времени в Кадыкчане проживало около 400 человек, отказывающихся уезжать, и уже несколько лет не было никакой инфраструктуры. Присуждение поселку Кадыкчан статуса неперспективного и переселение его жителей было объявлено на основании закона Магаданской области № 32403 от 4.04.2003 года. По сообщению бывшего кадыкчанца Полетаева В.С., "кадыкчанцев не эвакуировали за 10 дней, а они разъезжались сами. Кому было положено жильё по ликвидации шахты и разреза, те ждали. Кому не светило ничего, те уезжали сами, что бы не замёрзнуть. Во-вторых, Кадыкчан закрыли не потому, что разморозили, а по указанию сверху, как нерентабельный посёлок". Ныне - заброшенный шахтёрский «город-призрак». В домах - книги и мебель, в гаражах - машины, в туалетах - детские горшки. На площади у кинотеатра - расстрелянный напоследок жителями бюст В.И. Ленина".
Николай Шальнов
Сообщение: 2030
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 23.11.14 15:07. Заголовок: тэги: наши руки не д..
тэги: наши руки не для скуки, нарциссизм
Создание респиратора для защиты домочадцев от распространяемой Ритой инфекции превратилось в подобие косплея. Рита - существо радиоактивное. Пыщщ!!
Николай Был на настолке с друзьями <...>
xxx Да, надо развеяться)) ахаааа, с респиратором.... Коля ну ты как скажешь)))))
Николай У меня почему-то прокрутилась фраза типа "надо развеяться сходить", т. е. "развеять свои бациллы" =) Ппц под утро бошка выдает перлы =)
Николай Шальнов
Сообщение: 2031
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 26.11.14 10:17. Заголовок: тэги: охотники за сн..
тэги: охотники за сновидениями, светлые гении, издержки профессии
Деймон снится мне с завидной периодичностью, особенно в снах про школу, которые замучили Риту. Сны про Деймона делают Риту почему-то чуть счастливее. Светлый гений Да и сама Рита начинает замечать, что постепенно превращается в вампира: она умеет мысленно внушать ("эй, старпёр, открывай скорей подъезд, отморожу задницу!"), она дожидается приглашения в гости и засиживается там до кондиции допоздна, она ненавидит настойку вербены от простуды, она видит в темноте (прочерки на ящиках, говорящие об отсутствии у жителей подъездов желания изучать периодическую печать), etc. Вот такие вот пироги.
Дошло, что виноваты вовсе не курьеры:
Николай Шальнов
Сообщение: 2032
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
"А теперь уже никто и не знает, что это такое — язва ли, сокровищница, адский соблазн, шкатулка Пандоры, черт, дьявол… Пользуются помаленьку. Двадцать лет пыхтят, миллиарды ухлопали, а организованного грабежа наладить так и не смогли. Каждый делает свой маленький бизнес, а ученые лбы с важным видом вещают: с одной стороны нельзя не признать, а с другой стороны нельзя не согласиться, поскольку объект такой-то, будучи облучен рентгеном под углом восемнадцать градусов, испускает квазитепловые электроны под углом двадцать два градуса…"
"Пикник на обочине"
Репортаж из центра Чернобыля:
Николай Шальнов
Сообщение: 2034
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Рита обнаружила весьма интересную передачку на канале "Viasat History", "Команда времени" называется. Про то, как английские археологи за три дня должны изучить территорию, которую им отдали на исследования. Много находок с разных пластов истории, очень интересно. Вазы всякие, кости, клыки, скребки - то, чем жило человечество, да и люди позитивные. На этом же канале она видела ещё передачу про церковь из "Кода да Винчи" Дэна Брауна, в спиральной колонне которой по преданию хранится Грааль, да вот неудача: просветили её, и выяснилось, что никакого Грааля-то и нет! Просто убивают некоторые передачи, в которых вечно что-то ищут и никогда не находят. Типа "Искателей", показываемых когда-то на Первом канале: в детстве Рита смотрела их с большим интересом, то ли они наложили отпечаток на жизнь Риты, то ли потому, что в будущем Рита ходила и ходит в вечных поисках чего-то, они ей тогда и приглянулись.
Паттинсончик блеснул в очередном фильме, весьма интересном, таком декадентско- созерцательном, напичканном размышлениями о бессмысленности жизни, в итоге эта безотчётное стремление к самоуничтожению находит свой выход. "Космополис" называется: "День из жизни биржевого спекулянта Эрика Пэкера. Ему 28 лет, он хорош собой и сказочно богат. Спозаранку ему пришла в голову идея поехать через Манхэттен в своём «доме на колёсах» подстричься в парикмахерскую, куда много лет назад водил его отец. За звуконепроницаемым колпаком лимузина — вакханалия уличных протестов. Волнения на валютном рынке предвещают финансовый крах главного героя. Одиссея Пэкера по городу выявляет его фатальную пустоту, отсутствие цели в жизни и неосознанную тягу к смерти. В конце фильма его настигает столь же одержимый самоистреблением бывший подчинённый. Как и многие другие, он считает Пэкера воплощением современного капитализма и винит его в собственных неудачах..."
Николай Шальнов
Сообщение: 2035
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Длинная, как пожарный шланг, история про златовласку по имени Алиса продолжает тянуться сквозь ткань ритиного мироздания:
Глава 82 На следующий день Алису поджидал новый сюрприз. Когда она перебирала засушенные травы, собранные для гербария к травологии, в гостиную Гриффиндора пожаловал никто иной, как сам профессор Снейп, появление которого привело в замешательство весь факультет. У Неввила вывалился из рук горшок с цветком, который он описывал по специальному поручению Стеббль, девочки с первых курсов бросили вышивание и бросились бегом в спальни, Рон поперхнулся яичницей, которую заказал втихую у домовиков, а Гермиона не упустила случая сунуть профессору своё сочинение по зельеварению, занятие по которому должно было состояться на следующей неделе, на что Снейп только раздражённо буркнул что-то вроде: "Ваша работа, без сомнения, самая лучшая на курсе", и тон этот говорил сам за себя: "Вы, задавака и всезнайка, всё успеваете, как всегда, раньше всех". Снейп сказал, чтобы Алиса проследовала за ним в кабинет Дамблдора. По дороге девочка пыталась расспросить Снейпа о том, что же её там ожидает, но дядя только отмалчивался и говорил, что он всё узнает своевременно. Стояла прекрасная осенняя погода, коридоры "Хогвартса" заливали яркие лучи полуденного солнца, и Алиса понемногу успокоилась, глубоко вдохнув перед каменной горгульей, прикрывавшей вход. Зельевар произнёс пароль, и они оказались у подножия большой винтовой лестницы, которая живой спиралью двинулась под их ногами, открыв вскоре глазам большой, напоминающий антикварный магазин, кабинет Дамблдора, где уже сидели Люциус Малфой, покачивающий ногой в такт негромким постукиванием трости о паркетный пол, и удивительной красоты женщина скандинавской внешности - с голубыми глазами и длинными светлыми волосами, которые были немного темнее волос отца Драко. Она негромким голосом говорила что-то Блейзу Забини, который стоял рядом с с краской стыда на лице, опасающийся поймать взглядом взгляд Малфоя-старшего, который бесцельно бродил по кабинету в поисках чего-то, что могло бы привлечь его внимание. Драко Малфой также сидел рядом, на небольшой софе, глядя на отца преданными, чуть виноватыми глазами, но в этом взгляде играл бесёнок - этого было не отнять у несостоявшегося "наследника Слизерина", но который был наследником всех качеств, присущих древней чистокровной семье Малфоев. Увидев Алису, он едва заметно кивнул ей головой, после чего перевёл взгляд на носки своих лакированных туфель. А вскоре подошла и профессор МакГонагалл. От неё веяло таким холодом, что становилось ясно, что разговор должен был состояться серьёзным. В проёме маленькой двери, которую Алиса заметила лишь тогда, когда она открылась, появился директор школы. Погладив рукой бороду, он приветливо улыбнулся Алисе и поздоровался с каждым из присутствующих. Люциус и мать Забини - а это была именно она (Алиса узнала знаменитую "Чёрную Вдову", личность которой была овеяна ореолом легенд: кто же ещё, обладающий столь великолепной внешностью, мог сопровождать этого паренька?) ответили ему сдержанными холодными кивками. - Я пригласил вас с тем, чтобы поговорить по поводу поведения этих молодых джентльменов, - начал Дамблдор мягко, почему-то глядя в глаза Драко. - Не то, что бы мне было неприятно их поведение - оно вполне обыкновенно для юношей их возраста, но неоднократное нарушение некоторых школьных правил заставило меня задуматься над их проступками и привлечь вас, - он перевёл взгляд на родителей, - к участию в педагогической деятельности в качестве... стражей их совести, простите за высокий слог... Мне хотелось бы, чтобы конфликты в Хогвартсе разрешались без причинения вреда некоторым особо ценным экспонатам коллекций редких вещей, собранных здесь с благой целью привить уважение к культуре прошлого будущим поколениям, и господин Филч, любезно согласившийся наблюдать за порядком в обращении с ними, счёл необходимым уведомить меня о неосторожности, проявленной мистером Забини и мистером Малфоем, с некоторыми.
Директор замолчал на несколько секунд. Люциус и мать Забини не спускали холодных взоров с Дамблдора, глаза которого, казалось, лучились добротой. - Таким образом, я просил бы господина Блейза рассказать о том, что произошло вчерашним вечером. Забини вздрогнул, встрепенулся и, глядя то на мать - с отчаянием, то на Дамблдора - не без вызова, с трудом вытягивая из себя слова, то и дело посматривая на Драко, которому, казалось, не было дела ни до кого в кабинете, повёл рассказ. - Вчера мы с эээ... мистером Мафлоем немного разошлись во мнениях касательно этой леди, - он кивком указал на Алису. Мать Блейза посмотрела на неё ничего не выражающим взглядом. - Ну и, в общем, я пытался предупредить его, чтобы он не лез... Чтобы он не мешал моим отношениям с Алисой... Он не понимал или делал вид, что не понимает... Ну и, слово за слово... Честно! - он внезапно вскрикнул, - Я не хотел, чтобы так вышло! Мы с ним, - Блейз упорно избегал упоминания имени Драко, - долгое время были друзьями, и мы знали друг друга достаточно хорошо, чтобы не довести до такого... - Не волнуйтесь, Блейз, если хотите, выпейте, - сказал Дамблдор, и возле Забини появился поднос с тыквенным соком. Тот сделал большой глоток и продолжал, глядя на Малфоя, едва ли не до бесстыдства лениво развалившегося на софе: - В общем, начал первый я, - он покраснел ещё гуще и сбавил тон. - Виноват я. Что греха таить. Но мне надоело то, что он постоянно крутится рядом с ней... - Он быстро посмотрел на Алису и отвёл взгляд. Она мне нравится больше, чем кто-либо другой, она - истинная дочь своего факультета... Во взгляде матери Блейза промелькнуло едва заметное одобрение, когда она бросила его на Алису, сидевшую как мышь рядом со своим дядей. По ходу дела, она и не подозревала, что Алиса учится на Гриффиндоре, иначе спасения от этих холодных, всепронзающих очей у Алисы не было, и ей, возможно, пришлось бы потом снимать с себя целую кучу невербальных заклятий, а то и какую-нибудь порчу. Так, во всяком случае, думалось девочке, которая невольно чувствовала себя участницей какого-то заговора и виновницей конфликта одновременно. А Забини продолжал своё нехитрое повествование, теперь уже чуть более уверенно: - Я первым предложил устроить дуэль... Но я не виноват, что он принял мой вызов прямо в Зале Славы. Люциус удивлённо посмотрел на Драко, который безучастно посмотрел на отца. Малфой явно не считал себя замешанным в чём-то постыдном. "Или делает вид, что всё нормально", - закончила мысль Алиса, глядя на то, как Малфой ёрзает на софе, устраиваясь поудобнее. - Я хотел договориться касательно дуэли... - снова притихнув, говорил Забини. - Которые нигде в школе, за исключением дуэльного клуба, запрещены, - добавила МакГонагалл. - ...Но он не послушал меня и пустил в меня "Ступефай"... - Сын, это действительно так? - Люциус посмотрел прямо в глаза Драко, и в его взгляде Алиса, сидевшая почти рядом с ним, заметила ничем не скрываемое удивление. Зная натуру Малфоев, она больше, чем уверена была в том, что удивление это было вызвано не сколько тем фактом, что дуэль устраивалась в неположенном месте, сколько тем, что Забини получил самую скромную порцию из всего арсенала заклятий, которые имелись у Драко. Малфой-младший утвердительно кивнул. МакГонагалл возмущённо поджала губы. Истинная гриффиндорка, она не знала иных способов борьбы, кроме равной схватки, основанной на взаимоуважении. - ...И в итоге это произошло... Нам пришлось отстаивать свои права, - на этих словах Дамблдор едва заметно улыбнулся, - прямо в Зале Славы... Мы не услышали, когда пришёл мистер Филч... И так вышло, что на его глазах... В общем, дальше вы знаете... Какое-то из наших заклинаний - я не могу сказать, какое, мы швырялись ими очень часто, почти не разбирая их - угодило сюда, - Блейз указал на большую раму, разломанную пополам и очернённую гарью от какого-то заклинания, судя по всему, ему соответствовала стихия огня. - А там был этот древний пергамент, - неожиданно подал голос Драко. - А пергамент заклинанием "Репаро" не восстанавливается. Не знаю, почему, но он просто рассыпался трухой. Может быть, вы бы, профессор, смогли бы вернуть ему изначальную форму, но пока там суетился Филч, он разбросал пергаментную пыль по всей комнате. Не знаю, возможно ли было что-то сделать... Миневра МакГонагалл сокрушённо покачала головой: - Это был очень ценный артефакт... Это было не просто дарственной грамотой нам от ныне несуществующей Академии Магии в Албании, но и мощным Порталом, способным связывать Хогвартс с самыми отдалёнными местами планеты, вокруг которых ещё ведутся исследования в самых различных областях... Наступило молчание. Слышно было только то, как Забини отхлебнул ещё один большой глоток из сотворённого директором бокала.
Старая шляпа
Я на свете пожила, Много повидала. Многих деток я тогда Мысли почитала,
В клан определяла их Самый подходящий, Обещала, что их них Выйдет рой блестящий
Магов добрых, колдунов Злых и сонм колдуний, А теперь я вижу снов Вихрь ночью лунной.
Я одна, и ждёт меня Участь устаревшей Шляпы - скучная стезя Отслужившей вещи.
На стальной клинок гляжу - Годрикова хватка Ему ровня, но сижу Я одна в заплатках.
Сколько мудрости во мне, Впитанной с печалью!.. Но директора портрет Лишь хранит молчанье.
Он бы много рассказал, Парень он что надо, Жизнь большую переждал, Жаль, его не стало.
Смерть за перевоз взяла Крупную ковригу: С ним теперь не до ла-ла - Носом ткнулся в книгу.
Я одна, и мыслей бег Неподвластен боле Шляпе, ждущей первый снег, Как счастливый школьник.
Николай Шальнов
Сообщение: 2036
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Твой взгляд - как поцелуй моей сестры, Благожелательный, немного простодушный. Не в честь тебя ль разведены костры В Бельтайна день, таинственный и душный?
Не начался ли новый цикл дней, Ленивых и безоблачно-счастливых, Когда твой профиль в череде теней Дриад танцующих и эльфов легкокрылых
Мелькнул, иль это только снится мне, Как снится Рим Овидию в ненастье Среди снегов на сумрачной земле?..
Иль я в сетях видений, дивной властью Уведших душу Данта за собой К возлюбленной его, за край земной?..
Николай Шальнов
Сообщение: 2037
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Некоторые исследователи считают Пасху 1341 года - день, когда Франческо Петрарку увенчали лавром на Капитолийском холме - началом Возрождения.
"Увенчание Петрарки лаврами, происходившее в Риме, превратилось в небывалое торжество. Это было в период упадка вечного города, когда папа римский пребывал в Авиньоне. Улицы находились в запущенном состоянии, церкви разваливались, порастали травой. И вот этот мрак внезапно озарился ярким лучом света, когда на Капитолии чествовали великого поэта, напомнив варварскому миру, что труд творческого духа - это величайшее торжество".
Ян Парандовский
Петрарка
О днях величия и славы Мой жадный бред ненасытим, Я не Овидий в чуждых странах, Я не оплакиваю Рим,
Но Капитолий, ночью жгущий Тщеславья ядом сердце мне, И песни, кои я, живущий Лишь славой в грёзах и во сне,
Пою богам - сольются ныне В одно, когда взойду на холм, И лавром нежная богиня Увьёт высокое чело,
И я скажу: восстаньте, тени, Из прошлого к весенним дням, Пусть будет вами Возрожденье Гордиться, точно королям
Горды народы, блеском лилий Убравшие земной венец: Так Лаурой Отец Всесильный Дал миру райский образец.
Николай Шальнов
Сообщение: 2038
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 27.11.14 13:59. Заголовок: тэги: наши руки не д..
тэги: наши руки не для скуки, издержки профессии, легендариум
Рита смастерила "толкиенутые" коробки для тех, кому не нужна реклама. Слава Профессору! Стремимся к совершенству и оптимизации рабочего процесса =) Как говорится, "Технику работы на деревообрабатывающем станке я знаю как свои три пальца". =)
Николай Шальнов
Сообщение: 2039
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
То самое место. Не, это не Припять и даже не район катастрофы. Это порядком обветшалый завод резиново-технических изделий на Маяке в Оренбурге, к которому Рита питает особую привязанность. Можно сказать, он очертил её культурные позиции. Внутри весьма атмосферно, хотя и опасно в какой-то степени, с крыши открывается великолепный вид на город. В последний раз Рита нашла спрятанную заначку с "Хуба Бубой", что и составило её хабар за последнюю ходку.
Николай Шальнов
Сообщение: 2040
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: рассказы старой балерины, моя шокирующая жизнь, звезда в шоке, издержки профессии, мои университеты
Родители одной моей одногруппницы запрещают мне с ней общаться. Странно. Мне кажется, мещанство это какое-то. Хотя родителям виднее, конечно. Спрашиваю у матушки, почему. Отвечает: "Да прошлое у тебя не ахти какое". А что прошлое? Ну да, может, весёлое студенчество, пара-тройка неблаговидных поступков, готика, в конце-концов... Восемьдесят процентов прогулов в универе, но на конференциях-то я выступал!.. И на мою долю выпало немало скорби и удивительных испытаний, так что я своим прошлым горжусь, а в этих с одногруппницей отношениях есть что-то от "Ромео и Джульетты", от "Трёх метров над уровнем неба". "Я сама бы своей дочери запретила с тобой встречаться", - подытожила матрона. Так, в общем. Почему-то вспомнился Пётр III, из сериала на втором канале, "Екатерина" называется. Его до ужаса жалко - добрый был человек, хотел, как лучше. Хоть и с придурью. Когда читал "Емельяна Пугачёва", больше всего Петра с Лизонькой, его возлюбленной, было жалко. Смотрел передачу про чувака, который себе рога сделал, клыки и тоннели в ушах сантиметров по пять в диаметре. Ну ладно, татуировки, ну, пирсинг, клыки - это куда ни шло... Сам ходил когда-то и с пипкой в ухе (полчаса подруга в подъезде протыкала) и с тоннелями, но рога-то зачем? Жесть. На работе ваш быстроногий посланник Меркурия обнаружил вот этот гибрид:
Николай Шальнов
Сообщение: 2041
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 29.11.14 10:58. Заголовок: тэги: ролевые игры, ..
тэги: ролевые игры, размышления
От перса Риты в словеске "Земля без Короля" остались рожки да ножки, а, вернее, не осталось ничего. Почил бард. Но Рита играла за призрака, так что ночь, проведённая в одном из самых своеобразных культурных центров ролевой жизни Оренбурга, была для Риты источником необычайного вдохновения. Она задумалась над вопросом, который тревожил её всю её юность: что именно притягивает людей друг к другу, почему именно с этими людьми, а не с какими-то другими, у нас происходит взаимодействие, кем были они для нас в прошлой жизни, и были ли кем-то для нас вообще? Интересно, что они думают о нас, оставаясь в одиночестве, не задаются ли они вышеперечисленными вопросами, кем мы являемся для них, какими предстаём в их субъективном взгляде на вещи, имеем ли мы для них какую-нибудь ценность? Какова природа связей людей по увлечениям, есть ли закономерности, которые позволяют понять нам то, почему мы снова и снова возвращаемся к былому, восстанавливая утраченные союзы душ? Может быть, поиск ответов на эти вопросы хоть как-то компенсирует недостаток Риты, заключающийся в том, что она не считается с "остротой и тонкостью отдельной судьбы", и, если в случае со строгими родителями из предыдущего поста, опыт тайных отношений выработал у Риты пристрастие в иные периоды жизни к тайным связям, то теоретические аспекты ролевой деятельности способствуют, наверное, у Риты развитию 1) умения слушать, что имеет не меньшую ценность, чем умение говорить и молчать; 2) воображения (поскольку Рита часто жалуется на отсутствие такового); 3) здравого смысла (мир продуман очень хорошо, просто так там ничего от себя не наплетёшь); 4) понимание человеческой природы (постоянное общение с людьми, которых ставят в необычные ситуации); 5) лидерских качеств (которых у Риты отродясь не было); 6) бережливости (выжрала свой первый в жизни энергетик, после чего Риту задушила жаба: он стоил 120 руб., на эти деньги можно было купить два пакета сока!!) и т. д. Так что скитается Рита по просторам необъятной империи в виде бесплотного духа с выпотрошенными кишками, издавая замогильные вопли по ночам и сочиняя баллады о посмертной жизни, а днями коротает в шляпе мага, откуда в честном поединке вытурила какую-то неведомую нюхню. Действия, правда, в какой-то степени ограничены, но, поскольку Рита любит собирать побасёнки и наблюдать за игрой других, этот недостаток компенсируется тем, что она учится жизни созерцательной, которую почти никогда не вела. Как Аристотель завещал.
Николай Шальнов
Сообщение: 2042
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 30.11.14 21:16. Заголовок: тэги: ролевые игры, ..
тэги: ролевые игры, графомания
Отчёт с сета. Дело в шляпе
(мысли призрака) Вскоре всё вокруг стало приобретать очертания, и сквозь эту пелену я стал различать предметы и фигуры людей, вскоре показавшиеся мне знакомыми. На какую-то минуту всё произошедшее стало казаться мне сном, но постепенно в моей памяти всплыли отрывки пережитого мной, и то, кем я, собственно, являюсь, а также события той злосчастной ночи, когда мне вывернули кишки. Мои приятели грелись у камина, когда я, по-видимому, довольно сильно напугал их своим не особо симпатичным видом. Я был бесплотным призраком, и даже моя лютня, такая же бесплотная, как и я, была при мне. Разумеется, я тотчас же попробовал наиграть на ней что-нибудь простенькое, чтобы убедиться, что ничего не изменилось с момента последнего на моей памяти концерта. Но - увы и ах! - она выдала такую мрачную и зловещую мелодию, что у моих друзей явно испортилось настроение, а голос мой даже для меня звучал отрешённо, замогильно и столь замедленно, как если бы жизнь по ту сторону смерти текла по другим временным законам, и вот теперь просочилась в явь. Даже само моё присутствие, казалось, было им не в радость. Попытавшись заговорить с одним из них, я пришёл к выводу, что теперь не поговоришь по душам так, как раньше, поскольку, как я уже ранее замечал, речь моя была не столь быстра и уж точно никак не мелодичнее, чем это было ранее, поэтому рассказать о том, что со мной произошло в полной мере (если это вообще было возможно мне, который и сам не сознавал в полной степени, где побывал и что вынес из своего "путешествия") не представлялось возможным. Привыкая к странным ощущениям, которые я испытывал в своей новой форме, я попробовал просочиться через стену, поскольку слышал, что у призраков эта способность относительно быстрого перемещения хорошо развита. У меня получилось: я оказался во дворе, у стены нашего временного пристанища, хотя я и испытал немалый дискомфорт. Вернувшись обратно с ощущением, что мне не место у камелька, я почувствовал - с наступлением рассвета, - что и образ жизни человека мне теперь в тягость. Солнце начинало жечь, мне было очень неприятно испытывать на себе его дневное влияние, и вскоре меня почти против моей воли затянуло куда-то вновь, что очень напоминало конуссообразный шатёр с прорехами, в которые пробивались слабые лучи восходящего солнца. В нём я увидел отвратительное существо, то ли гоблина, то ли иную помесь какого-то монстра с другим, не менее отвратительным созданием. Немало не колеблясь, оно вызвало меня на своеобразную дуэль, в результате которой мне пришлось спешно ретироваться, поскольку, несмотря на то, что я довольно хорошо парировал некоторые из ударов, он задел меня своим оружием и едва не убил во второй раз (представьте себе, каково это - умереть дважды, и, возможно, вы меня отчасти поймёте). Единственное, на что я оказался способен, так это на то, чтобы издать устрашающий вопль и хоть как-то быть полезным для своего отряда - кто знает, может быть, хотя бы на то, чтобы устрашить как следует предполагаемого противника, меня хватит. Результат превзошёл все ожидания, хотя кое-кому хотелось меня убить, например, магу, поскольку я изрядно напугал всех присутствующих. Ночью я отправился на разведку, чтобы посмотреть, на что ещё я мог бы сгодиться. По пути в башню, где когда-то обитал призрак, я наткнулся на ещё одно инфернальное существо, которое поразило меня величием своей мистической, не поддающейся никакому опознанию силой - это был рыцарь в латах в длинном плаще, который явно дал мне понять, что не следует разгуливать там, где не следует. Это было странным опытом: мне казалось, что мои возможности посмертно возрастут в несколько раз, однако оказалось наоборот, и мне пришлось довольствоваться тем, что я имею. Чем, впрочем, я и не преминул воспользоваться, сочинив на досуге балладу "По ту сторону вещей" - слабый отголосок моих былых начинаний, однако это было тем, что, возможно, окажется трамплином к славе будущего (как я мечтал и не перестаю мечтать). Эту балладу я сочинил уже позже, когда мы дней двадцать после наших приключений провели в сравнительном бездействии, иными словами - без приключений, что, в общем-то, почти одно и то же.
Мир страстей, мир жизни, зов призванья, Солнце, дождь и побережный бриз, Всё исчезло... В мире без названья Есть ль определенья "верх" и "низ"?
В темноте холодной без усилья Прохожу без звука и следа, Раствориться в сумраке могильном Не составило особого труда.
Цель, ты где? Тебя ищу я слепо, Как ущербная звезда, полувидна Эта цель, источник слабый света, Я иду к нему, как будто бы всегда
Шёл к искре, зачем - не знаю точно, Как не знаю то, откуда я И зачем брожу во мгле полночной... Только что-то в пламени огня
Говорит, что есть в печальном мире Звёзд и лун лишённом на века, Что-то, растворённое в эфире, Что-то вещное... Я двинулся слегка
В эту сторону - но можно ль, растворённым В темноте без звуков и цветов, Направленье взять? Но, претворённый Я в субстанцию из сумрачных оков,
Приближаюсь вечно к цели дальней, До которой вечность не дойти, То ли год прошёл, но то - года ли? Иль недели, месяцы пути?..
Мысль о даре для людей звенела Где-то, где сознание царит, Сила непонятная велела Мне вернуться в мир, где жизнь горит.
Следует отметить также мою вторую встречу со странным существом, которое я видел впервые в жизни, а в описываемом мною случае - уже во втором; в результате этой встречи мне удалось, наконец-таки, изгнать постояльца из его странной обители - из шляпы мага, и поселиться в ней самому. Это было странным времяпрепровождением. Но у меня, во всяком случае, появилось подобие убежища от обжигающих лучей утреннего солнца, хотя и возможности вести хотя бы подобия беседы из этой шляпы я был лишён. От силы я мог произнести пару-тройку фраз, которые не очень-то приветствовались моим отрядом "Пламенных сердец". Но остаться с ними я их всё-таки упросил. На этих скудных обрывках фраз, произносимых мною порой от отчаяния бездействия, моя деятельность и ограничилась. Ещё подумал о том, существуют ли в мире иные прибежища, помимо того, в котором я волею судеб, оказался. Идея, озвученная одним из членов нашего маленького сообщества, показалась мне весьма заманчивой, и состояла она вот в чём: если бы меня заключили в меч или в какое-нибудь другое оружие, то во время сражения я мог бы издавать отвратительные, потусторонние вопли, что могло бы ввести противника в сомнение, стоит ли вообще связываться с обладателем столь устрашающего меча. Но - увы! - мне вспомнилось, что для подобных манипуляций необходим был опыт и навык, и место хранения души, а в мече, вопреки всем старинным сказкам о говорящем оружии, такого места не было. Также следует отметить наше путешествие в пещеру Костолома - так мы прозвали это невероятное существо, несшее погибель всякому, кто покусился на его покой, и чьими жертвами мы едва не стали сами, когда заявились в его логово без приглашения. На этот раз мы пришли во всеоружии, и мою идею разнюхать обстановку по ту сторону входа во вторую часть пещеры, из которой он не мог выбраться, поддержали единодушно. Маг запустил туда искру света, в вместе с которой к Костолому проник и я, и его бешеная ярость не нашла иного выхода, кроме как тщетно рассекать лапищей пустое пространство и призрачную сущность вашего покорного слуги. Стало ясно, что ликвидировать его можно было только применив магические уловки мага. В результате наших действий сообща Костолом лишился обеих рук, также мы отправили на тот свет (если возможно существование на том свете таких отвратительных существ, как Костолом и ему подобных) его исчадие, порождение Тьмы - отпрыска этого чудовища, с которым мои приятели тоже в итоге ухитрились справиться. В пещере, представлявшей собой длинную кишку, оканчивающуюся тупиком, мы не нашли ничего, кроме останков солдат и того самого доктора, с которого-то и заварилась каша. Впрочем, нам удалось поживиться и с них кое-чем. Маг усердно отрабатывал на мне свои заклинания, отчасти с моего дозволения. Я - не особо ручной призрак, хотя не в моём положении было решать, кому подчиняться, а кому - нет, тем более, что, уступив руководству живых, я, возможно, открыл бы новые возможности для существования в том виде, в котором я теперь находился и возможности для тех, кто тратил на меня своё время. Увы, ничего нового из опытов с воздействием на моё призрачное тело заклинаний мага, так успешно сработанных на пещерном жителе, мы не выудили: они просто проходили сквозь меня, как смешивается вода с вином, но, если в случае с вином, вода хотя бы разбавляла жидкость, то заклинания нашего волшебника не оставили нам даже надежды на то, что, столкнувшись в более или менее агрессивным сородичем моего подобия, мы можем взять над ним верх. О том, что происходило вне хижины в моё отсутствие (читай: во время пребывания в шляпе), я узнавал из более или менее подробных описаний и разговоров моих товарищей ночью у камелька. Охотник, как всегда, был большим везунчиком, и снабдил отряд дичью, приветствуемую с большим воодушевлением, и я не раз пожалел о том, что не могу испытывать голод или жажду. Это сожаление было притуплено тем, что на несколько дней я впал в прежнее состояние, отчасти напомнившее мне посмертное, только лишь приправленное досадою на полную неспособность участвовать в жизни живых. Это произошло в одно прекрасное утро, когда я понял, что не только не могу выбраться из шляпы, но и неспособен предпринимать хотя бы какие-нибудь действия: меня снова засосало в небытие - так, и, как мне кажется, вполне резонно я обозвал состояние безвременья и блуждания в темноте, единственной целью которого являлось движение на источник огня, мерцавшего вдалеке. И снова самое интересное прошло мимо меня. Я чувствовал себя неловко оттого, что из-за моей безалаберности в прошлом я не мог ничем поспособствовать охоте на какое-то подобие волка, которое, вопреки всем законам природы (хотя чему я мог удивляться: эта странная земля знала и другие подобия отхождения от привычного нам tuuhrof [староимперское слово, близкое по значению к современному слову "генофонд" - Ш. Н.]), был размеров огромадных, и то и дело стращал моих друзей оглашающим окрестности громким воем. Охота на него оказалась удачной. Волку, по ходу дела, весьма не везло, и в итоге его притязания полакомиться плотью оказались для него роковыми - он отправился к своим праотцам. Голову волка собирались пустить на изготовление маски, но не знаю, была ли это шутка или серьёзное предприятие: соль юмора теряется в ощущениях призрака, который не имеет иного чувства, кроме как попыток рефлексии по поводу своего предназначения и мистического опыта, который я пытался излить хотя бы в подобии песенки, но ничего не получалось. По-видимому, единственное, чего я не был лишён в своей так называемой "форме" - вдохновения - перестало посещать меня. Очень жаль. Тем временем для всех нас оказался едва ли не сюрпризом тот факт, что вернулся лорд форта, который был весьма доволен нашими поступками, очистившим, по его словам, его землю от скверны, и он приставил нас к составу своего ополчения из тридцати воинов, которым необходимо было создать условия для их дальнейшего проживания, что и стало предметом прений в нашем отряде. Все отчаянно спорили по поводу наших дальнейших судьбы и действий. Свежие новости, принесённые лорду гонцом, были неутешительны: Плато Тоски было окружено, и единственный путь через Гнездо был для нас перекрыт. Мнения касательно маршрута разделились: один из нас считал, что надо было оставаться здесь, разделив судьбу тридцати голодных ртов, которым нужно было хоть как-то жить в этом небогатом после разорения вирами крае, а наш вожатый хотел вести нас обходным путём через город (Гнездо), надеясь, что нас минут неурядицы. Маг то и дело приказывал мне молчать на мои редкие реплики (в особенности тогда, когда я сказал что-то лорду, что - уже не помню), хотя и разговаривать-то мне особо не хотелось. Я предпринял ещё одну оказавшуюся бессмысленной вылазку в крипту, памятуя, а, вернее, запамятовав об упокоившимся духе, обитавшем в башне, и поэтому наткнулся на того же неприветливого призрака, чьё мнение касательно моих похождений, судя по всему, оставалось столь же непреклонным. Были в нашем отряде и серьёзные помыслы остаться жить в пещере Костолома, среди вони от почти разложившихся трупов, которую я - о, единственное счастье призрака - почти не ощущал, но мне самому эта затея показалась странной, хотя спорить с практическими умами "Пламенных сердец" мне не хотелось, зная, что в этих делах их опыт мог оказаться гораздо богаче, нежели мой. Одну ночь я остался снаружи, вне шляпы, и эта ночь запомнилась моим друзьям как мрачноватая фантасмагория: по-видимому, само моё присутствие было им в тягость, всё моё существо излучало какую-то недобрую энергию, и всё остальное время я предпочёл скрываться в своём убежище, елико это было возможно, сожаления о своих напрасно растраченных земных днях. Что же заставляет нас, призраков, возвращаться на эту землю в подобие жизни? Этим вопросом я задавался в одиночестве, и не находил на него прямого ответа. Может, это - та странная сила, заставляющая многих бардов покидать свои дома и насиженные гнёзда в поисках приключений, сродни обоим мирам? Это самое непреодолимое желание оставить что-то после себя, что-то, что могло бы гореть людям в ночи, неподвластно и самой смерти? Во всяком случае, у меня появились некоторые идеи касательно того, где бы я мог применить свои, пусть и столь призрачные, дарования, но развивать эти идеи я пока не решался, посапывая от безвыходности там, где обычно в лучшем случае оказывается дело. Но только не в моём.
Николай Шальнов
Сообщение: 2043
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 30.11.14 22:40. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, старые мастера
Очень люблю этот концерт Карла Баха.
Николай Шальнов
Сообщение: 2044
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
То, с чего всё начиналось. Ну, если не всё, то многое.
Златовласка
Пролог
- Спи, моя радость, усни... Вурдалаки и русалки не придут в эту годину, так и ты, моя дочурка, будешь спать, как ландыш в зиму... - эту старую песенку Найла выучила, когда ещё была маленькой. Она повествовала о долгой борьбе добра со злом, и вмещала в себя всю полноту и красоту древних сказаний, память о которых осталась жить лишь в древних песнях. Мать Найлы, славная волшебница по имени Нимродель, пела её матери Алисы, а вот теперь и Найла своим чарующе-бархатным голосом перепевала эту колыбельную своей дочурке на свой лад. Отзвуки этой песни остались жить в памяти и душе маленькой девочки на всю жизнь, она вспоминала эти зыбкие, странные и смутные ощущения первой, самой трепетной и самой дивной любви - материнской любви - в самые тяжёлые времена, и оно успокаивало и отпускало страхи. За окном догорал закат, свечи трещали, камин брызгал искрами, а Найла продолжала свою песнь, пока не завершила её негромким крещендо под нарастающее завывание вьюги под окном. На старом камине стояли фотографии её пращуров, над камином весел большой портрет бабки Найлы, искусной ведуньи по части целебных отваров, составившей не одну книгу заклинаний и заговоров и прославившей магическую медицину. Что и говорить, предки Алисы были весьма талантливыми, возможно, это и сказалось на разносторонности и богатстве натуры девочки, пока ещё тихо посапывающей под одеяльцем в своей резной колыбельке.
Роджер Снейп держал в руках девочку, стоя у большого куста роз в парке, вдыхая дивный аромат этих чудесных цветов. Жужжание шмеля напомнило ему о быстротечности всего сущего, а быстро пролетающие птицы - о рисунках желтолицых художников далёкой Японии, о магии, которую волшебники страны Восходящего Солнца вложили в свои картины: даже не оживлённые, они таили в себе немало очарования. Ему думалось о том, какова же будет судьба этой малышки, которая в столь юном возрасте была чудо как хороша: розовые губки и прекрасные, голубые глаза, похожие на слившиеся в лужицы капельки небесно-озёрной влаги, и взор, острый, как у старых людей, познавших мудрость и печаль жизни и справедливость смерти - такие сравнения и другие, более цветистые, напрашивались сами собой, между тем, когда девочка широко зевнула и прикрыла свои глазёнки, едва только багрянящее листву солнце вышло из-за тучи.
Северус Снейп глядел на свою новорождённую племянницу, как на чудо, которое природа явила просто так, как подарок не ждущим подобной милости от неё родителям, как на странное творение, которому ещё предстоит узнать все перипетия этого мира, и соткать свою судьбу, отличную от судьбы зельевара, отличную от любой другой судьбы. Ему показалось на мгновение, что эта минута не случайна, что она таит в себе какой-то неясный символ или знак, какое-то предвестие, и это ощущение было сродни тому, которое он ощутил, когда нечаянно разбил одно из пророчеств в Отделе Тайн, куда его провёл его старый друг и товарищ по школе чародейства и волшебства "Хогвартс" - ох и шуму же было тогда в Министерстве, слава Мерлину, что всё улеглось! И другое пророчество - туманное и странное, неразгаданное никем, изречённое хогвартской Сивиллой - профессором Трелони, которая одна только знала, а, возможно, и не знала о том, что говорила в трансе о Тёмном Лорде и том, кто сумеет противостоять ему. В то время это казалось невероятной сказкой, сказкой для волшебников, которую они не решались рассказать своим детям, ещё таящим в колыбели загадку своего будущего.
Алиса не помнила - да и не могла помнить события той страшной ночи, когда мать её, едва успев осадить мысленно чернила на клочок бумаги, предназначенной Северусу Снейпу, просьбу позаботиться о её дочери, погибла под зеленоватым светом палочки Волан-де-Морта, а затем и отец Алисы, тщетно пытавшийся защитить её с Найлой, был лишён жизни. Заклинание невидимости, наложенное матерью, спало с Алисы лишь тогда, когда Снейп тайно трансгрессировал с ней с места ночного кошмара в Принц-менор, и с тех пор профессор зелий находился с ней неотлучно, до тех пор, пока она не научилась говорить, да и после редко оставлял её одну надолго, разве что только когда отлучался по важным делам. Тогда за Алисой присматривала сквибша, старая перечница, которая прославилась тем, что в молодости сводила с ума многих мужчин, как обладавших волшебными способностями, так и не обладавшими ими. Она и в свои шестьдесят пять была чудо как хороша, к ней и тогда ходили молодые любовники: старуха умела готовить омолаживающие растворы, и обожала молодёжь до самого скончания своего века. Часто Снейп уходил в подземелья и чудодействовал там с различными отварами. Это было на заре его академической карьеры; когда Алисе стукнуло одиннадцать, он уже прославил себя многими научными открытиями, да и Алиса иногда набиралась смелости и осторожно спускалась в подвалы, где наблюдала за ним через щель в дверном проёме, а иногда и упрашивала Северуса показать ему "чудеса". Впрочем, год-два спустя будущий зельевар и сам был не прочь пошутить со своей племянницей: он демонстрировал ей почти всё, над чем работал, и, возможно, этой своей откровенностью он вложил в душу Алисы страстное желание к самосовершенствованию и любовь к "старой жидкой Прю", как он называл иногда свой предмет. Хотя чаще всего его патлатую сальную голову можно было обнаружить, склонённым над клубящимся колтом - разумеется! - крючковатый нос - уткнувшимся в новое пособие по зельеварению; тогда Алиса напрасно упрашивала его разъяснить малознакомые термины: ответом служило, как правило, многозначительное "Потерпи, подрастёшь, сама всё поймешь". И Алиса понемногу росла, набираясь сил, красоты и знаний, и к своим шести годам была уже ловкой, весёлой и бойкой девчушкой, которая знала многие секреты зельеварения и многие поучения предков из книги таинств соседки миссис Маргл, сквиба и большой любительницы египетских кошек.
Осенние листья устилали порог Малфой-Менора, когда по дорожкам парка к нему приближался Северус Снейп с маленькой Алисой, которая, как ни старалась, впоследствии не могла вспомнить ни подробностей, ни обстоятельств их посещения этого семейства. - Заходи, располагайся, - только и могла вспомнить она холодный, звенящий голос Люциуса Малфоя. - Рад видеть тебя, друг, - сдержанно ответил Снейп, приняв бокал древнего вина из рук старого приятеля. - Как поживает Министерство? Люциус, который за день до этого совершил поездку в Министерство Магии, только скривился и ответил: - Всё-по старому, как там может ещё быть? Министр, как всегда, занят не тем, чем следовало бы заниматься. Я побывал в отделе по Защите магического правопорядка, но делать там было абсолютно нечего, только зря промотал время и нервы. - Ну, будет, будет, Люц... Главное, что они тебя там видят и помнят, этого достаточно, чтобы они не забыли то, что ты делаешь для магического общества и для Министерства в частности. Остальное приложится... А где мой крестник? - Драко, спустись! - усиленный заклинанием голос Малфоя-старшего разнёсся по всему особняку, и минуту спустя по лестнице сбежал симпатичный белобрысый паренёк с зелёными глазами, который был точной, хотя и уменьшенной копией Люциуса. - Вот он - наследник всего этого состояния, - улыбнувшись, произнёс Снейп, оглядывая холл. - Трудно поверить, что когда-нибудь, как и эта девочка, он станет взрослым. Снейп указал на Алису, рассеянно игравшую с кисточкой диванного коврика. - Она прехорошенкая, Сев, - благодатно улыбнулся Люциус. - тебе не будет скучно одному, это я вижу по тому, как она здесь освоилась. Да и ты расслабься, чувствуй себя как дома! Северус Снейп, отставив бокал в сторону, принял из рук Люциуса древний альбом с колдографиями, и следующий час они только и делали, что оживлённо болтали о своих студенческих годах. Люциус то и дело хохотал, вспоминая подробности школьных шалостей и пересказывая Нарциссе - в который раз - о том, как они подложили мандрагору в ночной горшок профессору Заклинаний, или о том, как директору пришлось вызывать целую команду специалистов из Министерства, чтобы ликвидировать последствия их вечеринки, гвоздём которой стал гигантский гриндилоу, запущенный в туалет девочек, который они предварительно затопили. Алиса долго и внимательно рассматривала скучающего паренька, который сидел на коленях у отца, глядя в сторону окна, за которым громыхала гроза, и думала о том, как было бы хорошо очутиться у камина дядюшкиного дома с чашкой горячего шоколада в руке: она устала, и больше всего на свете ей хотелось уснуть под рассказы дядюшки Снейпа о том, как Рыцарь Алого Знамени сразил Колдуна, препятствующего ему войти в осаждённый Иерусалим. Она узнала этого мальчика, когда Люциус и Северус вышли в сад, оставив своих чад поиграть вместе. - Как тебя зовут? - спросил у неё зеленоглазый мальчик. - Алиса, а тебя? - Драко. Драко Малфой. - Очень приятно, - ответила ему Алиса, совсем как взрослая. Весь остаток вечера они играли с мягкими игрушками, которые во множестве были раскиданы по гостиной и по комнате Драко, в которую они под конец вечера поднялись. Малфой был весёлым и задорным мальчишкой, несмотря на некоторую холодность, он очень понравился Алисе, и они не хотели разлучаться, когда пришло время. Драко взял с неё обещание, что она приедет к нему в гости ещё раз и подарил ей большого плюшевого зайца с зелёной ленточкой, перевязанной вокруг шеи.
Издали "Хогвартс" напоминал рождественскую игрушку: знаете такие расписные домики со свечой внутри, которые переливаются в её свете всеми красками, которыми они изрисованы? Также и Хогвартс. Он, казалось, светился особым, неземным, нерукотворным светом, освещая всё вокруг, бросая отсветы на волны Большого Озера, мерно бьющего о скалу, на которой возвышался замок, и заливая пространство входа - большую крытую галерею с лестницей, поднимающейся к ней от причала, у которой остановились лодчонки с первокурсниками. Это было потрясающее зрелище, и Алиса пожалела, что пора было идти в замок: она могла целую ночь простоять на другой стороне озера и любоваться на "Хогвартс", как бы парящий на сотне футов над Озером. Большой Зал невозможно было сравнить ни с чем, виденным Алисой прежде. Она, конечно, читала об этом в "Истории Хогвартса", можно было даже сказать, что она представляла главное помещение замка именно таким, каким она его увидела, но то ли - воображение, которое часто обманывает нас, а то - самоличное лицезрение огромного зала с заколдованным потолком, видевшим многие поколения студентов и освещённым сейчас блеском тысяч свечей, висящих почти под самыми тучами, которые заволокли волшебные небеса. Алиса засмотрелась, и очнулась от восхищения только тогда, когда кто-то, деликатно кашлянув, попросил её посторониться, если она не желает быть в числе первых, кто сядет за столы факультетов. Это была девочка с огромными голубыми глазами, блондинка, говорившая так тихо, что Алиса едва расслышала её с третьего раза. - Надеюсь, я попаду в Когтевран, - проговорила она. - Как и мой отец, Ксенофилиус Лавгуд. Последнее она произнесла с достоинством, как если бы те, кто её слушал, должны были знать это имя как своё собственное. И действительно: Алиса вспомнила, где она слышала это имя. Ксенофилиус Лаавгуд был главным редактором издания, которое Алиса считала развлекательным, а профессор Снейп - сомнительным. Журнал "Придира" издавался еженедельно и кишел огромным количеством непроверенных, с точки зрения магической науки, фактов, пестрел перевёрнутыми заголовками и статьями, написанными ребусами и шарадами, чтобы каждый читатель, прежде, чем разгадать то, о чём, собственно, в них повествуется, поднапряг свой ум. Иногда Алисе, которая читала многое из магической периодики, это казалось несколько утомительным, но она всё же не забывала подписываться на этот журнал из месяца в месяц. Доля истины была и в волшебных сказках о кизляках и гидрах, населяющих болота Пиринейского полуострова и сулящего гибель современным Гераклам, если таковые найдутся. Алису собирались отправить в Шармбатон, и она, изучив уклад жизни в этой школе, как, впрочем, и во всех остальных учебных заведениях в мире, пришла к выводу, что учёба там совсем не подходит по натуре Алисе, хотя её тётка и преподавала в Шармбатоне вейловедение - науку о сохранении и приумножении естественной красоты - единственный предмет, который отсутствовал в программах других университетов. И поэтому Алиса остановила выбор на английской академии магии. Так решила Алиса, и больше они с дядей об этом не заговаривали.
Когда все расселись, и Дамблдор произнёс вступительное слово, вперёд вышла женщина в очках, явно старой закалки, в высокой остроконечной шляпе и с длинным пергаментным свитком в руках. Раскрыв его, так, что он свесился до самого пола, она начала по очереди вызывать студентов к стулу, на котором лежала смятая и залатанная шляпа. Алиса поняла, что начался процесс распределения студентов по факультетам, а шляпа - это та самая знаменитая Распределяющая Шляпа, определившая судьбу многих и многих тех, кто пришёл в Хогвартс получать знания. После Анны Хаббот, Сьюзан Боунс и Джастина Финч-Флетчи список дошёл до новой знакомой Алисы - Гермионы Грейнджер, с которой она познакомилась в "Хогвартс-Экспрессе". Гермиона бодро подошла к стулу, и Алисе показалось, что пройдёт целая вечность прежде, чем очередь дойдёт до неё самой. Между тем, Шляпа, помолчав с полминуты, громко выкрикнула: "Гриффиндор!". Дело дошло до Малфоя. Шляпа, едва коснувшись головы паренька, завопила "Слизерин!!" так громко, что Алисе показалось, что кто-то наложил на Шляпу заклинание "Сонорус". Гарри отправили на Гриффиндор, что вызвало шквал одобрительных возгласов со стороны гриффиндорского стола. Когда вышел Рон, то Шляпа, ещё до того, как он сел на стул, громко сказала вслух, что догадывается, "куда пошлёт ещё одного Уизли", на что слизеринский стол отозвался ехидными смешками. Близнецы заулюлюкали, когда Рон оказался на Гриффиндоре, их поддержали все остальные. Девочку с голубыми глазами, дочь редактора "Придиры", отправили в Когтевран, и шум аплодисментов, к великому облегчению Алисы, заглушил её фамилию, когда преподаватель произнесла "Алиса С...". МакГонагалл одобрительно кивнула Алисе, и девочка, смущённая и растерянная, медленно подошла к стулу, села, нацепив Шляпу, и услышала её размышления как бы у себя в голове, хотя Шляпа, расправив свои складки, говорила так отчётливо, что это, по крайней мере, видели все присутствующие. - Хм... Что тут сказать? Бывает и такое... Алиса затаила дыхание. - И храбрости, что ценил Гриффиндор, и хитрости, необходимой последователям Слизерина, достаточно у тебя в равной мере... Не хотела бы ты отправиться в Слизерин, дорогуша? Тебя ждала бы там блестящая будущность... В то время, что было отведено Алисе на раздумье, она поняла, что, поступи она на факультет Драко, она навсегда бы рассталась с возможностью дружить с Роном, Гарри и Гермионой, и ей пришлось бы всю школьную жизнь носить холодную маску отчуждённости, как это делали, по рассказам в "Истории Хогвартса", все, кто учился на Слизерине, как это делал и её дядя, и она уверенно произнесла: - Я хочу на Гриффиндор. - Твоё право, - коротко ответила шляпа и громогласно провозгласила: - Гриффиндор! Алисе показалось, что она оглохнет от аплодисментов: там громко они прозвучали в наступившей во время ожидания вердикта тишине. Алиса робко посмотрела на дядю, сидевшего рядом с профессором МакГонагалл. Судя по его лицу, он был, мягко сказать, шокирован.
- Вот здорово! - хлопнул её по плечу рыжеволосый мальчик по имени Рон Уизли, приехавший вместе с ней поступать и познакомившийся с ней в вагоне поезда, где ехал вместе с Гарри и Гермионой. - Ты не пожалеешь, что выбрала Гриффиндор! - Меня шляпа вообще собиралась отправить в Когтевран, но я не согласилась. Вот ещё - зубрить день и ночь совершенно лишнее, да ещё и отгадывать загадки, когда входишь в гостиную... - Гермиона рассмеялась. - Нет, на самом деле я просто знаю, что у меня нет того, что нужно Когтеврану. Я не знаю, обладаю ли я философским умом. А это то, что от когтевранцев требуется. - Мне Шляпа сказала, что у меня есть ум и желание показать себя, и хотела сделать меня слизеринцем. Но я никогда бы не пошёл на Слизерин! - воскликнул Гарри, и Алисе показалось, что она хотя бы на первое время обрела всё то, что ей было так необходимо для жизни и будущего.
Путешествие в Шармбатон было одним из самых запоминающихся событий в жизни Алисы; долгие годы спустя она часто возвращалась к нему в памяти, и тогда, когда училась в школе, она тоже любила перебирать воспоминания об этом удивительном путешествии, во время которого магическая Франция раскрылась перед ней во всём своём великолепии. Тётушка Алисы Марго давно говорила о том, что девочке необходимо повидать свет перед тем, как она сделает окончательный выбор в пользу той или иной школы, а, говоря прямо, выбор в пользу своего будущего. Что и говорить, эти две Академии были схожи лишь своим статусом, образ жизни, методы преподавания, дух и все направления их деятельности разнились настолько, что изредка приезжавшие погостить делегации попадали словно бы в другой мир, и весь период отпуска по обмену приспосабливались к новым условиям, но уезжали, так до конца и не приспособившись. Во время этой поездки Алиса узнала много нового, многое из того, о чём девочки её возраста узнают лишь годам к восемнадцати, и тётушка Марго не случайно называла её "новой Лукрецией Борджа", ставя в пример великую обольстительницу прошлого. "Ни один англичанин не выносил за пределы Франции столько секретов красоты, сколько ты почерпнула с моих уроков", - говорила Алисе тётка, получившая не так давно почётное место во французской Академии Магии и звание профессора вейловедения.
Прошло несколько лет, и Алиса почти забыла мальчика с блестящими светлыми волосами и красивыми изумрудными глазами. Она увидела его только разве что в главном холле "Хогвартса", да на распределении, где профессор МакГонагалл громко назвала его имя и фамилию. Драко, в свою очередь, вовсе не признал её, он слышал только лишь её имя, за грохотом аплодисментов Луне Лавгуд он не различил её фамилии, да ему и странным показалось бы, даже если бы он признал в ней знакомую детства, что племянница Снейпа могла очутиться на Гриффиндоре. И отчего-то знакомое имя Алисы лишь смутило его флёром лёгкого, неясного воспоминания, чем-то знакомым, но давным-давно канувшим в лету, и он не обратил на это обстоятельство особого внимания.
Николай Шальнов
Сообщение: 2046
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 01.12.14 12:51. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно
Почему-то с этим удивительным стихотворением Бодлера всегда ассоциировалась картина Моро "Убийство Одиссеем женихов Пенелопы на пиру". Немного не в тему, но всё-таки есть какое-то сродство.
Духовная заря
Лишь глянет лик зари и розовый и белый И строгий Идеал, как грустный, чистый сон, Войдет к толпе людей, в разврате закоснелой, - В скоте пресыщенном вдруг Ангел пробужден.
И души падшие, чья скорбь благословенна, Опять приближены к далеким небесам, Лазурной бездною увлечены мгновенно; Не так ли, чистая Богиня, сходит к нам
В тот час, когда вокруг чадят останки оргий, Твой образ, сотканный из розовых лучей? Глаза расширены в молитвенном восторге;
Как Солнца светлый лик мрачит огни свечей, Так ты, моя душа, свергая облик бледный, Вдруг блещешь вновь, как свет бессмертный, всепобедный.
Николай Шальнов
Сообщение: 2047
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 01.12.14 14:17. Заголовок: тэги: наши рук не дл..
тэги: наши руки не для скуки, нарциссизм
От скуки Рита понаделала рамок для своих фоточек.
Николай Шальнов
Сообщение: 2048
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 02.12.14 12:33. Заголовок: тэги: музыка Статья..
Если бы я был кем-то вроде вождя, то секрет моей харизмы был бы заключён в том, что я поставил бы гимном движения. "Opheliac" Эмили Отемн - "Марсельеза" разбитых сердец =). Подлинный источник вдохновения - сила, в которой объединяются вдохновение и действие.
Николай Шальнов
Сообщение: 2049
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
"Я, Флоренский Павел Александрович, профессор... по складу своих политических воззрений романтик Средневековья примерно XIV века..."
Слова, сказанные на допросе в ОГПУ. Москва, март 1933
Павел Флоренский - весьма авторитетная фигура. После знакомства с его наследием захотелось сменить имя. На имя "Павел", например. Флоренский довольно подробно расписал его в своей ономатологии. А то моё имя частенько ставит меня в ситуации, когда, в стремлении быть первым, я сбрасываю своих благодетелей и на этом срываюсь. И много ещё чего непрезентабельного. Единственное утешение - лёгкий привкус злорадства, когда муза не оказывается музой, а Светлая Королева линяет перед взором наградившего её нечеловеческим блеском. Хотя эту фразочку Рита тоже позаимствовала у Флоренского, из другого имени. Уж больно нравится. Хотя вот матушкина знакомая и веру поменяла, и имя - с Индиры на Ирину, и недавно вот померла.
Делаю контрошу к сессии. Как я понимаю мою тётку, которая всю жизнь в редакции проработала, порой подменяя корректора! С ума ж можно сойти, выковыривая ошибки и расставляя знаки препирания в чужих рефератах! Рита до конца их так и не выковыряла. Зато нашла неплохое такое изложение основных положений "Логики" Аристотеля - в нескольких абзацах уместили всю его заумную эпопею.
4. Логика Аристотеля
Наше мышление подчиняется логическим законам и протекает в логических формах независимо от науки логики. Многие люди мыслят логично, не зная, что их мышление подчиняется логическим закономерностям. Но следует ли из этого, что изучение логики излишне? Знание законов и форм мышления, их сознательное использование в процессе познания повышает культуру мышления, вырабатывает навык мыслить более “грамотно”, развивает критическое отношение к своим и чужим мыслям. Аристотель - основатель логики, если точнее, так называемой, формальной логики. Логика - это органон (орудие), которое он использует для доказательства всех своих положений, поэтому понять Аристотеля, значит понять логику его рассуждений. Как пишет сам Аристотель, любая наука покоится на существовавших до ее появления знаниях. Основу его логики составляют предшествующие труды Евклида, Платона и более ранних философов античности. Аристотель в своих трудах рассуждает об их выкладках не без иронии: до него не существовало науки. Философы, жившие до него, интуитивно чувствовали что-либо и брали это за основу своих суждений. Не было упорядоченности, того, что мы называем логикой. Сумев взять из более ранних трудов наиболее ценное для развития мышления, Аристотель заложил, сам того не зная, фундамент новой науки - логики.
4.1 Фундамент логики
Логика – это наука о доказательстве, и, таким образом, необходимо разделить все умозаключения на истинные и ложные. У Аристотеля истина - это соответствие утверждения бытию, ложь - несоответствие. Истина есть факт не онтологический, а гносеологический: именно мысль должна соответствовать бытию. Аристотель пытается объективно исследовать окружающее, везде выявить закономерности, причинно-следственные связи. Поэтому онтология Аристотеля лежит в основе логики. Логику Аристотеля можно назвать онтологической, так как он выделяет четыре причины бытия:
1) сущность - это причина, имеющая следствием вещь именно такую, какая она есть; 2) материя - это, материал из которого возникает, что-либо, субстрат; 3) движение - это то, что производит действие; 4) цель - это то, для чего что-либо делается.
Пытаясь понять все существующее, Аристотель использует логику как орудие всякого знания вообще. Любая вещь имеет причину своего существования, например, стол. Сущность бытия - это идея того, что он нужен; материя, материал, из которого он сделан; кто-то объективно должен создать его, то есть движение, придать ему задуманную форму; для того, чтобы стол все-таки появился, нужна цель ("для чего он нужен?" - предназначение). Каждая существующая вещь предполагает сочетание этих четырех факторов. Логика Аристотеля - формальная. В основе любой вещи и мысли лежит форма, она дает вещи определенность, в отличие от материи. Материя и форма независимы друг от друга, форма - это начало, определяющее материю. Формы Аристотель подразделяет также на виды и роды в том случае, если они являются формой многих вещей. Одна из главных основ познания - противопоставление, Аристотель противопоставляет мышление и чувственное восприятие, общее и единичное. Знание общего - это ум, ум предполагает мышление; восприятие единичного не составляет знание. Мышление разделяется на:
1) отдельные ноэмы (отдельные мысли); 2) соединение ноэм, мыслей.
"... Если же мысль будет направлена на прошлое или имеющее произойти, то человек мыслит, примышляя время и составляя соединение. Ошибки заключаются именно в соединении". Мышление, состоящее из ноэм, и есть рассуждение у Аристотеля. Ощущение Аристотель считает материалистическим, оно есть "отпечаток форм чувственно воспринимаемых вещей". Отличие мышления и чувственного восприятия в том, что мышление не предполагает существование объекта мышления вовне, в то время как для чувственного восприятия это необходимо. Мышление подразумевает выделение в объекте определяющего начала, общего, мыслительную деятельность. Аристотель выделяет так называемую "форму форм" или формы мысли. Формы мысли - это связь отдельных мыслей друг с другом. Обособление форм мыслей и их изучение с целью познать истину есть то новое, что привнес в логику Аристотель (создал), соответствие суждения, логических связей бытию. Умозаключение - особая форма мысли, которая получается в результате сопоставления различных суждений. Следующая, более сложная форма мысли - силлогизм. Логика Аристотеля - первая в истории теория логических форм. Она предполагает осознание условий образования истины. Суждения, умозаключения, силлогизмы - основы, заложенные в фундамент логики.
4.2 Суждение
Суждение - это мысль, которая может быть истинной или ложной. Аристотель рассматривает суждение с двух сторон: с онтологической и с логической. Логически суждение - это утверждение или отрицание чего-то по сравнению с чем-то, то есть суждение может быть истинным или ложным. Онтологически суждение - подтверждение о существовании в бытии элементов суждения. Из этого следует, что суждение должно быть истинным, соответствовать бытию. Логически суждение будет именно суждением только тогда, когда оно будет соприкасаться с бытием, констатировать это. Суждение должно быть истинно. Ложь появляется только там, где к чувственному с восприятием, которое всегда истинно, разум прибавляет что-то еще. Для того, чтобы возникла истина или ложь, требуется соединение мыслимых содержаний, ноэм. Углубляясь, Аристотель приходит к выводу, что не всякая ноэма выражает истинность или ложность, и говорить об истинности или ложности можно только в том случае, если происходит осознание мыслимого и действительного (предмета мысли), причем предмет мысли должен полагаться существующим или нет. Аристотель называет суждения высказываниями. К установлению истинности или ложности мысли он приходит через речь, анализируя смысловую сторону речи. Что вполне естественно, ведь именно речь дает нам возможность выражать свои мысли. Отделять их от действительности и, впоследствии, мыслить абстрактно или мыслить над самими мыслями. Он выделяет имена и глаголы. Имена - это подлежащее. Глагол - сказуемое. Говорить о наличии высказывания можно только тогда, когда присутствуют и подлежащее, и сказуемое. Сами по себе имена и глаголы обозначают либо объект, либо субъект действия, либо действие опосредованное, которое не относится к чему-то конкретно для того, чтобы утверждать что-либо В высказывании должна существовать законченная мысль, в которой выражен сам предмет и то, что о нем думают. Если использовать в речи одно только имя, то мы подчеркнем какую-то связь между словом и предметом или определение предмета, что еще не есть, по сути, мысль. Подразумевая что-либо, необходимо присоединение к мыслимому бытия, тогда можно говорить о высказывании. Итак, по Аристотелю в суждении две главных функции: соединять содержание мыслей и соотносить мылимое с бытием. Только речь, содержащая утверждение и отрицание, есть высказывание, но при условии истинности, соответственности бытию. Аристотель пишет, что решающим должно быть определение истинности или ложности по определению этого в бытии. Утверждение и отрицание не есть состояния психологической убежденности, уверенности в чем-то: это есть сознание в мысли того, что что-либо есть в действительности. Суждение значительно отличается от риторики. Смысл риторики, диалектики в том, чтобы убедить оппонента в различных ситуациях. Смысл суждения же - в самом суждении, истинности или ложности, а, в конце концов, поиске первоначала. Следовательно, суждение - это гносеологическое или логическое умозаключение, основанное на действительных фактах. Аристотель выделял двухчленные и трехчленные суждения. Двухчленные суждения, простые, например, "машина едет". Трехчленные определяют объект мысли, например, "зеленая машина едет". В высказываниях он выделял подлежащее и сказуемое. Подлежащее есть объект мысли. Сказуемое то, что утверждается или отрицается. В книгах "Об истолковании" и "Первая Аналитика" суждения классифицируются так:
1. Утверждение есть высказывание чего-то о чем-то, отрицание, наоборот, высказывание, отнимающее что-то от чего-то. Каждому утверждению противостоит только одно отрицание и наоборот, поэтому если утверждение истинно, то отрицание ложно, или если отрицание истинно, то суждение ложно. 2. Деление суждений по количеству, то есть, они могут быть единичные, общие, частные и неопределенные (обычно принимают за частные). 3. Онтологическое деление суждений: действительные, реально необходимые, реально возможные, другими словами, деление по модальности на ассерторические, аподиктические, проблематические. Деление подразумевает, сказывается ли что-то как возможное, действительное, необходимое.
В классификации отсутствуют сложные суждения, но нельзя утверждать, что Аристотель не обращался к этому вопросу. В "Топике" Аристотель рассуждает следующим образом. Например, если кто-то - человек, то ему объективно присущи определенные характеристики: двуногий, способный к познанию, живой, а это уже не простое суждение. Таким образом, Аристотель рассматривал как простые, так и сложные суждения.
4.3 Законы противоречия
Суждение и отрицание Аристотель рассматривает так же, как и суждение, в отдельности, т.е. онтологически. Поэтому каждому утверждению соответствует одно отрицание, и наоборот. Важно определить, точно ли соответствует какому-либо данному утверждению отрицание, или нет. Если да, то можно говорить об истинности или ложности одного из высказываний в силу закона исключения третьего. Главный критерий противоположности всех суждений тот, что в отрицании должно отрицаться именно то, что утверждалось в суждении. В простых высказываниях узнать это не составляет проблемы: "машина едет" и "машина не едет". В сложных нужно выделять главную мысль и отрицать ее. Аристотель дает свою классификацию противоречий: противоречие, противность, лишение и обладание, соотнесенность. Противоречие - это прямое соотношение истины и лжи. Противность допускает не только соотношение истины и лжи, но и третье; можно допускать это в том случае, когда утверждение и отрицание не относятся прямо. Лишение и обладание либо истинно, либо ложно. Каждое из указанных суждений получено, в первую очередь, онтологически. Аристотель понимает разницу между логикой и онтологией, но в рассуждениях рассматривает жизнь с помощью логики с онтологических позиций. В частности, говоря о лишении и обладании. Таким образом, человек может обладать слухом, может быть лишен его, но можно рассмотреть этот вопрос и как обо всех, в том числе и вещах, обладающих слухом или нет. Он замечает этот момент, разницу между логическим и онтологическим толкованием законов противоречия и исключения третьего. Закон противоречия с логических позиций понимается как то, что не может быть присуще и не присуще вещи одновременно. Формулировка этого закона в трактате "Метафизика": "Не могут быть вместе истинными противоположные положения" и "невозможно истинным образом вместе утверждать и отрицать". Этот вопрос и дальше разбирается в "Метафизике": "Невозможно, чтобы одно и то же вместе было и не было присуще одному и тому же и в одном и том же отношении" и "Далее, если по отношению к одному и тому же предмету вместе правильны все противоречащие утверждения, то ясно, что в таком случае все будет одним". В первом высказывании Аристотель понимает истину или ложь как присущность в разных отношениях, которые могут и меняться со временем, во втором, на самом деле, будет именно так. Если сказать противоречащие суждения о чем-то одном, и это будет истина, то все они присущи этому одному. В онтологическом понимании закон противоречия признает одновременную присущность одной вещи противоположностей, которые соединяются во времени через действие. Для закона исключения третьего, в свою очередь, достаточно, чтобы суждение и отрицание были полностью противоположны. Если же это не так, то возможно действие или закона противоречия, или отсутствие действия законов. Поэтому эти законы можно классифицировать по их действию:
1) в суждении должно утверждаться то же, что отрицается в отрицании, и наоборот; 2) если в одном суждении отрицается то же, что утверждается в другом, то они относятся как утверждение и отрицание; 3) если действительно второе, то они будут связаны и законом исключения третьего.
Аристотель устанавливает логическую возможность или невозможность мысли соответствовать действительности и различает три значения термина "возможность": возможность, необходимость, не необходимость. Логически утверждение и отрицание возможного подчинено тем же законам, что и суждение, то есть законам противоречия и исключения третьего. Онтологически возможность рассматривается немного иначе, особенно то, что касается предсказаний о возможном будущем или о том, что должно свершиться. При предположении чего-либо, в бытии не действует закон исключения третьего: мы не можем достоверно знать, что произойдет, а что нет. Если завтра возможно утверждение А или отрицание Б, то возможно, что не произойдет ни А, ни Б; в другом случае, как пишет Аристотель, оно перестало бы быть возможным. Если утверждается какая-либо возможность, то отрицаться должна именно возможность. Вся логика Аристотеля покоится на различение истины и лжи по достаточному основанию. Из "Первой Аналитики": "Все истинное должно быть повсюду согласно с самим собой". На этом основаны и покоятся законы противоречия.
4.4 Силлогизм
Силлогизм есть умозаключение, в котором из двух данных суждений получается третье. Аристотель подробно изучает и создает так называемую теорию силлогизма. Этому вопросу посвящен труд "Первая Аналитика". Там же он дает такое толкование силлогизма: "Силлогизм есть речь, в которой, если нечто полагается, то вытекает с необходимостью иное, чем положенное, и именно из того, что оно есть; под выражением "из того, что оно есть" я разумею, что вследствие его вытекает, "вследствие же его вытекает" значит, что для возникновения необходимости не требуется никакого постороннего термина. Совершенным я называю силлогизм, не нуждающийся ни в чем другом, кроме принятого для обнаружения необходимости; несовершенным же - нуждающийся для этого в другом одном или многом, что хотя и необходимо следует из данных терминов, но прямо в посылках не принято". Теорию силлогизма, можно назвать "самой авторской". Аристотель наиболее полно раскрывает здесь все свои знания. Основные элементы, введенные им, это фигуры и модусы силлогизма. Все это формы мысли, которые позволяют придти к какому-либо недвусмысленному выводу. Он вводит понятие логической переменной, но не в современном смысле, а буквенное обозначение, что позволило абстрагироваться от конкретных мыслей, создать теорию, которая и сегодня "используется" без изменений.
В дошедших до наших дней трактатах Аристотеля встречается много спорных моментов об авторстве именно Аристотеля, высказываются предположения, что, возможно, какие-то части были дописаны уже его учениками-перипатетиками. Но нельзя отрицать того, какой вклад он внес в миропонимание. Знание стало рассматриваться на новом уровне как элемент познания. Его называют энциклопедическим умом античности в силу того, что он сумел объединить разрозненные ростки знания, внести упорядоченность в ход рассуждений. Важно и то, что Аристотель жил именно в своем времени, то есть он создал свою школу (Академию), современники его понимали, соглашались с ним или спорили, принимали его точку зрения. Он не был практиком, а был теоретиком, что, конечно, из-за презрительного отношения к рабскому труду в античности, уменьшало практическую ценность его умозаключений для современников, но это не уменьшает их общечеловеческую ценность. Выводы, сделанные Аристотелем, были положены в основу научного знания в семнадцатом веке. Но и тогда они не рассматривались с надлежащей полнотой, изучались только отдельные части его сочинений. Некоторые моменты в ходе его рассуждений были заново открыты совсем недавно. Только в последнее время, изучив его сочинения, стало возможным осознанно говорить о том, какой вклад он внес в зарождение науки.
Николай Шальнов
Сообщение: 2051
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: музыка, старые мастера, искусство вечно, размышления
Федор Тютчев
Silentium!
Молчи, скрывайся и таи И чувства и мечты свои — Пускай в душевной глубине Встают и заходят оне Безмолвно, как звезды в ночи, — Любуйся ими — и молчи. Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймет ли он, чем ты живешь? Мысль изреченная есть ложь. Взрывая, возмутишь ключи, — Питайся ими — и молчи. Лишь жить в себе самом умей — Есть целый мир в душе твоей Таинственно-волшебных дум; Их оглушит наружный шум, Дневные разгонят лучи, — Внимай их пенью — и молчи!..
Николай Шальнов
Сообщение: 2052
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 02.12.14 22:11. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно
Ленин из клипа просто чудо.
Нет, она не вернулась! Умереть я хотела бы... А прощаясь со мной, она плакала, Плача, так говорила мне: "О, как страшно страдаю я, Псапфа! Бросить тебя мне приходится!" Я же так отвечала ей: "Поезжай себе с радостью И меня не забудь. Уж тебе ль не знать, Как была дорога ты мне! А не знаешь, - так вспомни ты Все прекрасное, что мы пережили: Как фиалками многими И душистыми розами, Сидя возле меня, ты венчалася, Как густыми гирляндами Из цветов и из зелени Обвивала себе шею нежную, Как прекрасноволосую Умащала ты голову Миром царственно-благоухающим И как нежной рукой своей Близ меня с ложа мягкого За напитком ты сладким тянулася.
Сафо
Николай Шальнов
Сообщение: 2053
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 03.12.14 20:41. Заголовок: тэги: старые мастера..
тэги: старые мастера, размышления
Любят все, но мучатся не в равной мере; есть такие, которые мучатся особенно. Их то и называют любящими.
Все сложное менее совершенно, чем простое.
Плотин
Чужая душа - потёмки, если повернуться к ней задом.
"Великий оригинальный философ античной традиции - родоначальник римского неоплатонизма Плотин (205 - 270 гг.) формулирует учение о едином как о первоначале всего сущего, которое выше сущего и находится "за пределами сущности" (т. е. трансцендентно). Вся сфера бытия, выражающаяся в последовательности ум - душа - Космос, оказывается лишь проявлением, осуществлением первоначала, тремя его ипостасями: ум и душа - осуществление единого в вечности, Космос - во времени. Единое именуется Плотином благом и сравнивается с солнцем, ему противостоит темная и лишенная вида материя - принцип зла, провоцирующий высшее к переходу в низшее (ум отпадает от единого, душа - от ума, а наиболее дерзкая часть души прозябает в растениях). Заметим, что Аристотель тоже признавал существование растительной души, наряду с душой животной и разумной, и лишь разделяемая душа трактовалась им не зависящей от тела и способной после смерти тела сливаться с мировым разумом. Естественно, сфера бытия у Плотина структурирована: ум - это истинно сущее, первичные сущности, в уме мысль и предмет мысли совпадают; сфера истинного бытия всегда открыта для души - стоит лишь уметь повернуться к себе самому, познать собственную природу. Такому миру противостоит Космос, находящийся, в отличие от вездесущего ума, в определенном месте, он вечно движется, вращаясь по кругу, и в нем вечно происходит рождение и гибель, в том числе вечное истребление животных и людей, вечные войны и убийства, и все вещи мира - лишь подобия (материальные) тех первообразов, творящим умом без посредства орудий и "в материи, которая не отличается от него самого". Зло в мире Космоса вечно и неизбежно, но душа относится к Космосу как к тетраэдру: ведь ее истинное пристанище - "всегда рядом с нами". Очищение - вот, по Плотину, средство освобождения души от телесного, от преходящих земных интересов и возвышения ее до Божественного. После Плотина все течения общественной мысли пронизывает мистицизм - суеверия и служащие им культы как восточные, так и христианство. Прокл (410 - 485 гг.) завершает развитие античного неоплатонизма, оставив после себя последовательно - в отношении ума, души и Единого - развитый метод триадического построения и изложения; все в мире богов, в Космосе и в философии развивается, согласно Проклу, по триадам, а именно: первый момент триады - пребывание в себе (причина неделимое единство, потенция, отец), второй момент - выступление из себя (эманация за свои пределы, переход во множество, начало делимости, мать, энергия), третий момент - возвращение от инобытия обратно в себя (возвращение в расчлененное единство, в эйдос или единораздельную сущность); в триаде Прокла развитие понимается как регрессивное. Творчеством Прокла завершается античная философия: в 529 г. декретом императора Юстиниана закрыта Платоновская Академия в Афинах, что формально означало прекращение более чем тысячелетнего восхождения античного духа к самому себе".
"Писал он обычно напряженно и остроумно, с такою краткостью, что мыслей было больше, чем слов, и очень многое излагал с божественным вдохновением и страстью, скорее возбуждая чувства, нежели сообщая мысль. В сочинениях его присутствуют скрытно и стоические положения, и перипатетические, особенно же много аристотелевских, относящихся к метафизике; не укрывалась от него никакая проблема ни из геометрии, ни из арифметики, ни из механики, ни из оптики, ни из музыки, хотя сам он этими предметами никогда не занимался".
Порфирий, "Жизнь Плотина"
"Он жил в столь высоких духовных сферах, что становится понятным, почему его совершенно не интересовало свое физическое тело, почему он не желал рассказывать о своих родителях, дате своего рождения, не позволял писать с себя портреты. Многие из его друзей не понимали этого и в конце концов покинули его. Заболев неизлечимой болезнью, Плотин удалился умирать в деревню. Последними его словами, дошедшими до нас, были следующие: "Стремлюсь вознести Божественное во мне к Божественному во всем".
Николай Шальнов
Сообщение: 2054
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
...Топчи их рай, Аттила, И новью пустоты Взойдут твои светила, Твоих степей цветы.
Вячеслав Иванов
Докомпановала Рита контрошу по становлению европейской цивилизации. В качестве приложения впихнула выдержки из гюисмановского "A rebous". Думала, будет сложнее.
"Впрочем, он прекрасно знал себя и был уверен, что не способен на действительно христианское смирение или покаяние; понимал, что никогда не ощутит тот самый миг благодати, когда, по словам Лакордера, "луч веры осветит душу и все рассеянные в ней истины сольет в одну"; и не испытывал ни малейшего порыва к самоукорению и молитве, без которых, если верить священникам, обращение к вере невозможно; и не взывал к милосердию Божьему, в котором, кстати, сомневался; и тем не менее к учителям своим относился с симпатией, а потому перелистывал их труды и интересовался богословием. Редкая сила убеждения, страстный голос умов высшего порядка нравились ему, даже заставляли усомниться в собственных разуме и силах. В фонтенейском затворничестве душа дез Эссента не знала ни свежих впечатлений, ни новых мыслей и чувств от встреч с людьми и внешним миром. Благодаря этому упрямому и в чем-то противоестественному заточению все больные вопросы, забытые было дез Эссентом за время парижских увеселений, снова встали перед ним. Способствовало тому, конечно, и чтение любимых латинских авторов, в ocновном епископов и монахов. Монастырская обстановка комнаты, запах ладана и книги взволновали его и, оттеснив воспоминания о проведенной в столице юности, вернули в школьные годы. Да, во мне эта закваска с детства, думал дез Эссент, объясняя себе появление в Фонтенее иезуитского духа. Тесто, впрочем, так и не взошло. Но недаром меня всегда столь тянуло к духовным материям. Выходило, что он сам себе не хозяин. Он пытался разубедить себя в этом и дать всему рациональное объяснение: видимо, церковь одна-единственная сохранила утраченные формы и линии, отстояла -- пусть и в нынешнем безобразном виде, неотделимом от алюминия и цветных стекляшек, -- изящество утвари -- прелесть вытянутых, как петунья, чаш и гладкобоких дароносиц, и таким образом сберегла красоту былых времен. Не надо забывать, что большая часть бесценных сосудов, чудом уцелевших от зверств санкюлотов, поступила в музей Клюни из старых французских аббатств. В эпоху средневекового варварства именно церковь приютила у себя философию, словесность, собрания исторических документов. Она сберегла также и древнее пластическое искусство, сохранила для нас изумительные ткани и драгоценности; кстати, как их ни портят современные торговцы древностями, им не удается уничтожить их первоначальную красоту. Стало быть, вряд ли вызовет удивление, что он гонялся за старыми книгами, рылся, как и прочие собиратели, на развалах парижских букинистов, пропадал в провинции у старьевщиков. И, несмотря на все эти доводы, до конца разубедить себя дез Эссент не смог. Разумеется, вера продолжала ему казаться скучным обманом, но все же его скептицизм дал трещину. Странно, но факт: упорствовал он теперь гораздо меньше, чем в детстве, когда иезуиты были рядом, воспитывали и наставляли, когда он принадлежал им душой и телом и не знал никого, кто мог бы настроить его против них и увлечь чем-то посторонним. Им удалось-таки привить дез Эссенту любовь к божественному. Где-то глубоко в нем она пустила свои незримые корни, понемногу разрослась и вот теперь, в тиши уединения, оказывая воздействие на его замкнувшийся в тесном мирке навязчивых идей ум, расцвела пышным цветом. Дез Эссент стал разбираться в своих чувствах, проследил их развитие и, выявив их происхождение, убедился, что все в его прежней свободной жизни было обусловлено иезуитской выучкой. Так что тяготение ко всему искусственному и эксцентричному -- это, конечно, результат своеобразной вольницы занятий, почти неземной утонченности в манерах и квазибогословского склада мысли. Этот порыв, в сущности, -- не что иное, как восторженное искание идеала, неведомого мира и по-библейски чаемой грядущей благодати.
Тут дез Эссент прервал свои размышления. Значит, сказал он себе с досадой, я заражен гораздо больше, чем думал. Даже и рассуждаю как казуист. Охваченный смутной тревогой, дез Эссент задумался. Если я прав и обращение к вере происходит не на пустом месте и требует определенной подготовки, то бояться, разумеется, нечего. Но пишут же романисты о любви с первого взгляда, а богословы -- об озарении. И если правы именно они, то бояться есть чего. Потому что бесполезно тогда анализировать поступки, прислушиваться к своему внутреннему голосу, принимать меры предосторожности. И бессмысленно объяснять мистическое. Ибо то, что произошло, необратимо. -- Ну и ну! Я совсем поглупел! -- сказал дез Эссент. -- Если так и дальше будет продолжаться, я от опасения заболеть и впрямь заболею. Он попытался сопротивляться. Воспоминания ушли. Появились, однако, новые симптомы недуга в виде богословских понятий. Вместо живых картин парка, уроков, воспитателей -- одни абстракции. И он помимо воли размышлял о противоречивом истолковании догм, о былых ересях, которые описаны в книге о церковных соборах отцом Лаббом. То доносились до дез Эссента отголоски еретических учений или споров, разделивших некогда церковь на восточную и западную. То Несторий отказывал Деве Марии в праве зваться Богородицей, потому что в таинстве воплощения зачала она якобы не Бога, а человека; то Евтихий объявлял, что божественным в Христе было совершенно поглощено все человеческое и Он имел лишь кажущуюся плоть; или другие спорщики доказывали, что Спаситель вообще не имел тела и что сие выражение, "Тело Господне", взятое из Священного писания, следует понимать в переносном смысле, то Тертуллиан бросал свое знаменитое, почти материалистическое: "Бестелесно лишь то, что не существует. Всякое сущее наделено присущим ему телом"; или возникал, наконец, веками длившийся спор о том, был ли распят один Христос, или на Голгофе претерпела крестные муки Единая и Нераздельная Троица? И все эти мысли осаждали и мучили дез Эссента. тогда как он машинально, словно твердя заученный урок, сам и задавал вопросы, и отвечал на них. Несколько дней подряд его переполняли парадоксы, логические выкладки; мысли о противоречивом хитросплетении сложных определений из области самой тонкой и придирчивой небесной юриспруденции, которые подходили за счет игры слов для любого истолкования. Потом прекратились и абстракции. И под влиянием развешанных по стенам картин Моро в его воображении возникли образы пластические. Дез Эссент видел, как мимо него проходит крестный ход, как архимандриты и другие пастыри поднимают руку, благословляя коленопреклоненную толпу, и покачивают своими седыми бородами, читая молитвы. Увидел он, как тянутся в темные крипты молчаливые цепочки кающихся. Увидел, как устремляются к небу соборы, а в них с амвона читаются проповеди. Подобно де Квинси, который под влиянием опиума вспоминал при словах "consul romanus" целые страницы из Тита Ливия и воочию представлял себе торжественный церемониал императорского двора или планомерный отход римской армии, дез Эссенту при упоминании любого догмата вдруг с волнением рисовалась сияющая базилика и на ее фоне пастырь со своей многочисленной паствой. Шли века, собрание верующих уступило место современной службе, и это видение благочестивой череды времен погружало дез Эссента в бесконечность печальной и нежной мелодии. Здесь не требовались ни рассуждения, ни аргументы, ни доказательства. Страх и трепет охватили дез Эссента. Образы искусства отступили под католическим натиском рассудка. Дез Эссент затрепетал было и вдруг -- как бы восстал, в один миг взбунтовался. В голове у него забурлили чудовищные мысли! Они были связаны с хулой против святой воды и елея, о которой говорится в пасхальной книге для духовников. Сколь силен демон, противящийся Всемогущему Богу! Страшная сила может исходить от самого верующего, который со злобной, мерзкой радостью прямо в храме кощунствует, святотатствует, проклинает, богохульствует и начинает участвовать в колдовстве, черных мессах, шабашах, всяческой бесовщине. Дез Эссент решил, что святотатствует уже тем, что хранит дома предметы культа -- церковные книги, ризы, дароносицы. Сознание собственной греховности принесло ему чувство радости и гордости. Он испытал даже тайное удовольствие от этого святотатства, впрочем, святотатства невеликого или не святотатства вовсе: в конце концов, он любил эту утварь и не нарушал никаких правил. Так, из-за боязливости и осторожности он начал успокаивать себя, ибо был склонен во всем сомневаться и к тому же не находил в себе храбрости на явные злодейства и смертные грехи. Наконец мало-помалу рассеялись и эти помыслы. И дез Эссент как бы с духовных высот смог прозреть суть и того, как поколение за поколением церковь врачевала человечество. Она предстала перед ним и плачущей, и ликующей. Несла весть о жестокости и несправедливости жизни. Проповедовала терпение, покаяние, самопожертвование. Указывая на крестные муки Христа, старалась облегчить страдания. Обещала иную, лучшую участь и райское блаженство на том свете всем, кто обижен на этом. Призывала считать искупительной жертвой Господу страдания, несение обид и тягот, удары судьбы. Да, церковь находила чудные слова утешения, становилась матерью обижаемых, заступницей гонимых, грозой тиранов и сильных мира сего".
Николай Шальнов
Сообщение: 2055
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Переслушала Рита эндинг к "Клубу свиданий старшей школы Оран". Как мало в мире есть вещей, которые могут растопить сердце! И какую малую часть этих вещей нужно впустить в сердце, чтобы растравить воспоминанье!
То, что дорого, как воспоминание
Засохшие листья мальвы. Игрушечная утварь для кукол. Вдруг заметишь между страницами книги когда-то заложенные туда лоскутки сиреневого или пурпурного шелка. В тоскливый день, когда льют дожди, неожиданно найдешь старое письмо от того, кто когда-то был тебе дорог. Веер "летучая мышь" - память о прошлом лете.
Сей-Сенагон, "Записки у изголовья".
Николай Шальнов
Сообщение: 2056
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
То, что Лора Бочарова назвала "лучшей любовью в своей жизни", имея в виду "Хогвартские сезоны", нашло аналог в существовании мистического союза душ, который, распавшись на физическом плане, ещё долго тревожил Риту своими странными образами по ночам. Посиделки, которые Рита обозвала "Клубом свиданий", и которые помогли ей не сойти с ума на втором курсе филфака, живут теперь только в её воспоминаниях.
xxx философский кружок бездарных мечтателей
Николай Звучит хорошо, да я бы не сказал, что это всё прошло безрезультатно =)
xxx философский кружок одаренных мечтателей звучит лучше но не позитивно
Николай Силы мечты очень часто предваряют достижения.
C Павлом Флоренским Рита не согласна только в том, что имя Той-Которую-Нельзя-Называть овевает поэтичностью весь её жизненный путь. Какая может быть поэтичность в имени, которое и пришло в русский язык неизвестно какими путями от народов, которых римляне почитали неотёсанными мужланами, и которое звучит-то неприятно и для слуха режуще? Да и житие святой покровительницы имени скучно для прочтения, единственное, на что Рита обратила внимание - так это на то, что святая уверовала, вдохновившись красотой, явленной Богом через природу. Вот имя Ритиной начальницы - Ксения - вот это, я понимаю, поэзия. В каких именах ещё встретишь это звукосочетание - "кс"? Разве что только в Максиме, в Алексее, в Александре... И святая - странница, Ксения Петербургская... В Ксении нет, видимо, того иноземного, надмирного, что явлено нам через Алексея или Анну, в именах, через которых "ещё сквозят холодные дуновения иных миров", это имя не находит опыта в мистике, но стремится через него, точно благородный газ, в первом порыве своего слога - "Ксен...", оно как бы само исходит от архетипа путешествия. Если Анна удовлетворена природой своего творчества и зачастую даже не относит его к продукту собственной творческой работы, в Ксении этот порыв истекает из порыва к мистическому, что она порой чувствует ясней, чем многие другие. Это-то и стремится зачастую излиться наружу, как это бывает с деятельностью Николая. Смешные стишки называли в древности "ксениями"...
Если бы Рита начала описывать это имя, уподобившись Флоренскому, начала бы она именно так. Где-то я видел довольно подробное ономатологическое описание имени "Оксана", но теперь не могу найти. Единственное имя, подробно разработанное ономатологами не из списка знаменитых "Имён".
Николай Шальнов
Сообщение: 2057
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 05.12.14 19:23. Заголовок: тэги: звезда в шоке ..
тэги: звезда в шоке
От делать нечего Рита выкладывает порой на "Фикбуке" свою графоманию. Не такой, конечно, серьёзный ресурс, как "Сказки", это и видно: какая-то откровенная фигня получает по тысяче голосов, тогда как действительно великолепные работы остаются совершенно без внимания. То ли вкус у большинства говёный, то ли не знай что... Ради научного интереса Рита накалякала за три минуты какую-то фигню на четыре строчки и выложила туда наряду с некоторыми писулями, над которыми потела несколько дней. Как вы думаете, какой фанф получил больше всего оценок? Угадали. Как хорошо, что со "Сказками" меня ознакомили раньше, чем с этим фикбуком.
Николай Шальнов
Сообщение: 2058
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Печаль легла на сердце Риты, которую не мог развеять даже повтор поттерианы по телеку. Очень хорошо эту меланхолию отражает пронзительное бодлеровское стихотворение с чудесной аллитерацией, которое часто вызывает у Риты слёзы:
...Люблю ловить в твоих медлительных очах Луч нежно-тающий и сладостно-зеленый; Но нынче бросил я и ложе и очаг, В светило пышное и отблеск волн влюбленный.
Но ты люби меня, как нежная сестра, Как мать, своей душой в прощении безмерной; Как пышной осени закатная игра, Согрей дыханьем грудь и лаской эфемерной...
Пересмотрела Рита "Тайную комнату". Риту всегда восхищало удивительное мастерство актёров, режиссёров, сценаристов, композиторов - всех, кто создают чудеса кинематографа. Даже сердце защемило, и какое-то чувство гордости появилось за то, что Рита жила в эпоху, когда создана была эта эпопея, не менее удивительная, чем многие другие, составившие золотой фонд человеческой культуры. Это острое чувство жалости непонятно к чему охватывало Риту после странных сновидений её отрочества, когда она встречала в смутных грёзах героев Роулинг и чувствовала чисто паскалевскую "заброшенность в бытие", когда просыпалась в отчаянии от расставания с ними. По правде говоря, этот дневник Риты Скитер больше напоминает дневник Джинни Уизли - столько он впитал в себя сентиментальных излияний. Хотя он далёк от совершенства, Рита часто вспоминает честолюбивую манифестацию, которая предваряла его создание: это выражение Учителя Кут Хуми из "Писем махатм" о Блаватской:
"Вы никогда не узнаете ее такой, какой знали ее мы, и потому вы никогда не сможете судить о ней справедливо и беспристрастно. Вы наблюдаете лишь поверхность вещей... В ваших глазах Е.П.Б., в лучшем случае, для тех, кто любит ее вопреки самой себе, - это странная, чудная женщина, психологическая головоломка; импульсивная и добросердечная, но, тем не менее, и не избавленная от пороков. Мы, с другой стороны, под покровом эксцентричности и дурачества, находим в ее внутреннем "Я" мудрость более глубокую, чем вы сами когда-либо сможете воспринять..."
Николай Шальнов
Сообщение: 2060
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, здравствуй, дядюшка Фрейд!
Обычными для Риты вопросами по утрам во время чаепития с матроной стали не только ставшие классическими "Пьёт ли собака из лужи?" и "Как ты относишься к Ксении Собчак?", но и странные, вроде "Что ты думаешь о поедании младенцев?". Всё это приправлено мрачноватыми вопросами типа "Вечным сном?" на рассказ матушки о том, что "тётя N. не взяла трубку, потому что уснула".
Жесть: статья из "Википедии". "Символическое мышление — психопатологический симптом, проявляющийся в расстройстве мышления, при котором больной придает понятиям аллегорический смысл, совершенно не понятный другим, но имеющей для больного исключительное значение. Например, увидев санитара в жёлтой рубашке он утверждает: «Это — предатель, потому что жёлтый — цвет предательства!». Также могут встречаться неологизмы, явления агглютинации слов. Чаще всего встречается при шизофрении, иногда сочетается с метафизической интоксикацией". Другой источник: "М.[ышление], оперирующее сложными символами образов и понятий, личностно значимых для больного, но нередко недоступными для окружающих. Отличается неповторимым своеобразием и отражает аутистическую позицию больного. В понимании М.[ышлению] с.[имволическому] придается значение характерному для больных шизофренией сосуществованию прямого и переносного смысла понятий в мыслительных процессах".
Да-да, Ярослав Сергеевич, мы вас помним, любим, скорбим...
Сравниваем: "...Символ не только передает заложенный в нем смысл, но еще несет в себе мощный эмоциональный заряд. В таком единстве — секрет его способности воздействовать и на тело, и на душу человека. Энергию символа не заменяют ни какие нравоучения или научные обоснования правильности того или иного образа жизни. Не случайно символы используют в ритуалах и магических действиях, а также в психотерапии.
Символическое мышление является базовым, общечеловеческим. Если представить нашу психику в виде айсберга, то понятийное мышление лишь небольшая его верхушка, а символическое есть громадная основа, почти целиком скрытая за гранью сознания. Понятийное мышление всегда формируется в результате сознательного обучения. Символическое же усваивается человеком бессознательно вместе с культурой. Оно носит практический характер, будучи связано с чувствами, эмоциями, образами, с реальными поступками, жизнью и ее проблемами. В человеческой психике эмоции, мышление и поведение не разделены на отдельные процессы; они всегда сплетены, тесно связаны. И только в ходе образования люди обучаются отделять интеллектуальные, мыслительные операции от своих эмоций, действий и проблем. Тем самым мы приобретаем способность мыслить более формально, абстрактно, беспристрастно, отвлекаясь от конкретной ситуации".
Может, статья написана о символическом мышлении в узком, чисто медицинском смысле, а, может, Вики и права, учитывая тот факт, что каждые семь секунд на планете кто-то сходит с ума.
(Эмили:) Я снова Офелия. Это когда-нибудь кончится? Никогда? Что за патологическая притягательность суицидальных девушек? Притвориться, что тонешь... стонать и вздыхать... единственное, чего ты не знаешь, это причина. Эта одержимость — сумасшествие в своей самой извращённой форме. Боже мой, какая цель у этой игры, если всё всегда кончается одинаково? Бедняга Шекспир ворочается в гробу! Я всё ещё должна хорошо себя вести... Маленькая рабыня доктора...
(Томсон:) Нет! Нет, это идеально! Замри! Это гораздо более естественно, Я никогда не видел такого лица, как у неё... миру стоит присмотреться к нему... Что ж, полагаю, вот почему меня отправили сюда. Мисс, я думаю, вы...
(Эмили:) Я ничего не сделала...
(Томсон:) Она сделала больше, чем знает...
Николай Шальнов
Сообщение: 2061
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 08.12.14 16:27. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, о ничтожестве и горестях жизни
Что он Гекубе? Что ему Гекуба? А он рыдает.
"Гамлет, принц датский"
Сильное чувство жалости и сострадания у Риты вызвала героиня стихотворения Некрасова "Офелия". Шекпир создал бессмертный образ совершенной красоты и чистоты, уложив его в 158 строк, Некрасов развил его в 44. Вот фанфикшн девятнадцатого века! Всё равно наши русские и писали, и рисовали, и на дуде играли лучше, чем кто-либо другой из народов. За границей-то нашу классику ценят выше, чем многие россияне. Рита пыталась анализировать своё чувство, и пришла к выводу, что это стихотворение так хорошо отразило её печаль. Сейчас так уже не пишут - соразмерная красота и наполненность в необычайно простых формах - венец совершенства поэзии. Каждую строчку можно рассматривать отдельно от других, как, например, "Он всё смешал в ней без различья, / Лишь дышат мыслию черты / Как отблеск прежнего величья / Её духовной красоты...". То есть, красота души Офелии наложила отпечаток на её внешнюю красоту, а после факта её безумия случилось обратное: одухотворённая внешняя красота напоминает о былой красоте внутренней... Спокойствие природы сравнивается со спокойной красотой Офелии как совершенного женского существа, безумие - с хаосом природы. "В наряде странность, беспорядок, / Глаза - две молнии во мгле"... "И всё грустит, и плачут очи, / Покуда слезы есть в очах"... Интонационно стихотворение построено так, что очень трогает сердце. Может, на задворках сознания Рита вспомнила своё угасание в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи, может, с этим она почти бессознательно связала мысль о недолговечности совершенного: Рита плакала в детстве над "Чёрной курицей" и другими подобными историями. Очень хорошо выразился Бодлер о красоте:
- О чем же плачешь ты? В могучей, совершенной, В той, кто весь род людской завоевать могла, Какой в тебе недуг открылся сокровенный?
- Нет, это плач о том, что и она жила! И что еще живет! Еще живет! До дрожи Ее пугает то, что жить ей день за днем, Что надо завтра жить и послезавтра тоже, Что надо жить всегда, всегда! - как мы живем!
В общем, не поленюсь выложить некрасовский шедевр ещё раз:
Офелия
В наряде странность, беспорядок, Глаза - две молнии во мгле, Неуловимый отпечаток Какой-то тайны на челе; В лице то дерзость, то стыдливость, Полупечальный, дикий взор, В движеньях стройность и красивость - Всё чудно в ней!.. По высям гор, В долинах, в рощах без боязни Она блуждает, но, как зверь, Дичится друга, из приязни Ей отворяющего дверь. Порою любит дни и ночи Бродить на сумрачных гробах; И всё грустит, и плачут очи, Покуда слезы есть в очах. Порой на лодке в непогоду, Влетая в бунт морских зыбей, Обезоруживает воду Геройской дерзостью своей. На брег выходит; как русалка, Полощет волосы в волнах, То вдруг смиренно, как весталка, Пред небом падает во прах. Невольно грустное раздумье Наводит на душу она. Как много отняло безумье! Как доля немощной страшна! Нет мысли, речи безрассудны, Душа в бездействии немом, В ней сон безумья непробудный Царит над чувством и умом. Он всё смешал в ней без различья, Лишь дышат мыслию черты, Как отблеск прежнего величья Ее духовной красоты... Так иногда покой природы Смутит нежданная гроза: Кипят взволнованные воды, От ветра ломятся леса, То неестественно блистает, То в мраке кроется лазурь, И всё, смутив, перемешает В нестройный хаос сила бурь.
Николай Шальнов
Сообщение: 2062
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Распечатывала Рита ноты, заодно решила распечатать своего "Барсучонка" - на память в архив сумасшедшего дома для непослушных дев викторианской эпохи. А там принтер что-то застрял. Ну Рита и ушла. Пришла на следующий день, выяснилось, что там он автоматом всё сам печатал, и девицы из магазина всё это дело хором читали. Да ещё одна, которая текст в "Ворд" перебрасывала, читала это вслух при мне, делая акценты на самых пикантных подробностях. Пожалела Рита, что не умеет должным образом описывать эротические сцены. Слэш, как говорится - в народ. Накатала демотиватор.
Николай Шальнов
Сообщение: 2063
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрология, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, мои университеты
Сатурн женщины в квадратуре к Урану мужчины
Женщина, часто отождествляющаяся с отцовской ролью, приблизилась к перерастанию прошлых обязательств. В течение ряда лет (возможно, жизней) она пыталась угодить тем, кто наделен властью. Теперь она заработала право делать собственный свободный выбор. Через эти взаимоотношения она должна решить, будет ли ее будущее продолжением того же пути, или она полностью откажется от него и начнет новую карму. Взаимоотношения часто наполнены борьбой, потому что многое зависит от результата. Мужчина воспринимается как угроза всем прошлым традициям, которые старается поддерживать женщина. Женщина, по мнению мужчины, ограничивает его свободу. Чем больше она пытается научить его ценности ограничений и правил, тем больше эти идеи теряют значение для нее самой. В результате она либо будет возмущаться неустойчивой натурой мужчины и прибегать к своим старым методам, либо откажется от груза прошлого - оставит избыточный багаж своей завершенной кармы, начав совершенно новый жизненный путь со своим партнером. В то время как она обдумывает значимость этих взаимоотношений, мужчина может рассматривать ее как препятствие, которое он должен преодолеть, если собирается выжить. Она символизирует стену на его пути, но он тоже должен принимать решения. Мужчина должен научиться понимать себя среди социальной структуры, которую она представляет. Это мощный аспект для кармического взаимообмена и персонального роста. Оба индивидуума испытывают одну конфронтацию за другой, прежде чем поймут важность роли, которую каждый из них играет в жизни партнера.
Обнаружила Рита сию комбинацию в синастрии со знакомой. Вопрос только в том, почему я-то? Если стремилась угодить "людям, наделённым властью", то чё дальше-то не двигается? Стала бы начальницей, подпихнула бы всех этих "наделённых людей"... Рита на филфаке мечтала, например, скинуть Шебаршиху (деканшу) и самой стать деканом. Да вот незадача - Марс у Риты в пятом доме. И проблема недостатка образованности Риты вовсе не в факультете:
"Так же пятый дом это дом академического образования. Марс это солдат. Он входит в эту область слишком агрессивно. У Марса очень много воодушевления, но академическое образование требует концентрации ума и усидчивость. Поэтому образование может пострадать от Марса в пятом доме. Когда он в доме один солдат в доме креатива стремится стать героем. Пятый дом имеет порядковое число пять, поэтому этим домом заведует Лев. У Марса в Доме Льва в институте буквально крышу сносит. Он становится слишком импульсивным, опрометчивым".
Николай Шальнов
Сообщение: 2064
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Мир полон поэтов - Больше мы в них не нуждаемся... Мир полон певцов - Больше мы в них не нуждаемся... Мир полон любовников - Больше мы в них не нуждаемся...
Emilie Autumn, "The art of suicide"
Бесконечно изящная музыкальная поэма Эмили Отемн "Искусство суицида" прекрасно ложится на этот знаменитый сонет Бодлера.
Смерть любовников
Постели, нежные от ласки аромата, Как жадные гроба, раскроются для нас, И странные цветы, дышавшие когда-то Под блеском лучших дней, вздохнут в последний раз.
Остаток жизни их, почуяв смертный час, Два факела зажжет, огромные светила, Сердца созвучные, заплакав, сблизят нас, Два братских зеркала, где прошлое почило.
В вечернем таинстве, воздушно-голубом, Мы обменяемся единственным лучом, Прощально-пристальным и долгим, как рыданье.
И Ангел, дверь поздней полуоткрыв, придет, И, верный, оживит, и, радостный, зажжет Два тусклых зеркала, два мертвые сиянья.
Николай Шальнов
Сообщение: 2065
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, графомания
Вспомнила Рита одного своего приятеля, светлого гения, скрасившего ей утомительные дни в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи. Тебе, друг мой пропащий, посвящаю.
Алиса из Страны Чудес
Из диалогов с доктором Я. С.
Доктор:
Вы говорите о либидо. Вы сторонник теорий Фрейда?
Алиса:
Здесь всё примкнуло к саморазрушенью, Какому - Боже милостив, прости, Что вопреки всевышнему терпенью Скрестились два запретные пути. Две силы вечные меня влекут к могилам Мечты и мысли. Злобные, они Бросают вызов всем тем светлым силам, Меня вернувших к жизни вопреки Всем тяготам и радостям безумья, Которое, быть может, и смогло Меня спасти от алчности раздумий, Сжигавших дух и тело заодно.
Доктор:
Влечение к смерти пронизывает всю природу человеческого существа. Вы слышите голоса?
Алиса:
О, только голос Королевы.
Доктор:
Из ваших слов ясно, что вас неодолимо влекут анализ и размышления. Не думаете ли вы, что это зов Великой Матери?
Алиса:
Безумье было с нами, Когда мы пили чай, Когда, на казнь отправив Три карты невзначай, Благая Королева Взъярилась на меня... Я вижу, вам налево Ходить теперь нельзя...
Доктор:
Мы говорим о вас, а не о моей личной жизни.
Алиса:
О, столько оговорок Я слышала от вас, Что подсознанья морок Рассеялся за раз. Но Эрос - бог несчастный, Хоть бог святой любви, Забывчивый ужасно, Что там не говори. Мне санитар в палате Срывая голос в хрип И кутаясь в халате, Как сумрачный Эдип Загадывал загадку О странном существе, Пронырливом и гадком, Снующем в темноте. Под утро я заснула, Надеясь разгадать, Стакан перевернула С лекарством и кровать Всю перемяла - тщетно, Уснула наконец, И поняла, что в руку Мне сон пришёл - венец Ночных раздумий скудных Безумного ума, Я в символах пречудных Увидела сама Все ваши похожденья, Намёк на грязный флирт, Все наши сновиденья - Как старый добрый спирт: Дают забвенье бедным Страдающим сердцам, Они - надежда бледным Ходячим мертвецам. Пусть руки перевиты Ремнями за спиной, Когда мы будем квиты, Вы будете со мной Соперничать за право Вернуться в мир теней И в лужице кровавой Из списка ста смертей Просить о самой скорой...
Доктор:
Увидеть вам придётся Рассвет и листопад Не скоро - сердце бьётся, Но как-то невпопад. Зато для диссертаций Вам времени гора, И вдохновенья море. Попутные ветра Безумья враз надуют Все ваши паруса В дурдоме не горюют, В дурдоме - чудеса. Не радость и не горе - В палате жить у нас, Все санитары в сборе, Уже обхода час: Они вас обеспечат Волшебным порошком, Уколами залечат Весь наш чудесный дом. Такие сказки видеть - Не каждому дано, Под небеса умчитесь И будете как Бог.
Николай Шальнов
Сообщение: 2066
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Рите очень нравится дух хаоса Джулия Ванг из "Битвы экстрасенсов". Светлая королева. В детстве Рита мечтала стать знаменитым прорицателем, кем-то вроде мамзель Ленорман, перед которой преклонялась. И ТАРО просто обожала. Иногда так и хочется наслать на кого-нибудь порчу. Не будь Рита принципиальной, давно бы наслала. Но Рите не нравятся люди, которые, дорвавшись до власти, используют её незнамо как. Вот, например, у одной из старушек-поблядушек лебёдушек, Той-Которую-Нельзя-Называть: "При плохих аспектах - алчность, склонность к насилию с девизом " власть - это право". Возможно, неуместный шовинизм, любовь к роскоши, пышные пиры, как символ власти над другими". Власть - это ответственность, в первую очередь. И в оккультизме соразмерно с силами, которые развивает адепт, нарастает и ответственность за их обладание. "Великие падали, не выдержав бремени ответственности", говорит древний источник об идущих по путям оккультного совершенствования.
Николай Шальнов
Сообщение: 2068
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Где-то Рита нашла демотиватор, но забыла, где, поэтому слепила почти такой же, во всяком случае, с такой же подписью. Да, действительно, жаль, что никогда... Ну, даже не обязательно, чтобы была моей. Но Рита бы выразила Эмили Отемн своё восхищение за всё, ею созданное (у Риты, правда, уже целый список тех, кому бы она послала письма с выражением благодарности). Песни Эмили, как выразилась бы Тайра и другие ведущие "Топ-модели по-американски", действительно, рассказывают историю. И такими средствами, которые считаются классическими, простыми, самими собой разумеющимися: она как будто наполняет эти рамки новым дыханием жизни. В своём стиле, victoriandustrial.
Николай Шальнов
Сообщение: 2069
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Странно, но воспоминания чаще влетают в комнату вместе с весенним ветром. Наверное, они дремали меж страниц Овидия вместе с сушёными лепестками фиалок, которых ворвавшийся порыв рассевает по комнате. Но бывает, воспоминания посещают тебя и в стылый зимний вечер.
Лепесток клевера - как залог вечной дружбы. Портрет, присланный из Петербурга, с дарственной надписью той, что вышла замуж. Картина с домиком посреди леса - трогательное послание женщины, которую я люблю. Сборник твоих стихов в единственном экземпляре. Фенька и слизеринский галстук. Письма, надушенные амброй. Подвеска на шею от знакомого эмаря. Странный механизм с кучей шестерёнок. Мелодия из анимэ-радио. Веер из вороньих перьев. Сломанные карманные часы. Значок хогвартского старосты. Бабушкина брошь. Перепелиные яйца в бокале для вина, полном желудей. Мантия, пропитанная дымом костра. Старый клёпаный ошейник. Диванная подушка, от которой исходит чуть слышный аромат туалетной воды переночевавшего друга. Страницы старого дневника. Старые смс-ки от подружки.
Николай Шальнов
Сообщение: 2070
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Интересно, можно ли сравнить паркур и готику? Учитывая то, что идеологи паркура активно самовыражаются как актёры. На ум приходят почему-то догонялки на погосте и полёты на мётлах =). Хотя с интеллектуализмом готики чаще ассоциируют шахматы, а также фехтование и страйкбол (развлечение некоторых упоротых киберготов наряду со сталкингом и диггерством), ролевой туризм, естественно. Аналогии в эклектике:
"Паркур не учит использовать какие-либо средства или приспособления, а позволяет использовать только собственное тело и развивать навыки поведения в условиях «здесь и сейчас». Деревья, стены, крыши, парапеты и перила — обыкновенные препятствия трейсера. Крайне важны скорость реакции, умение оценивать обстановку и свои возможности. Для того, чтобы заниматься паркуром, человеку необходимо развиваться в целом ряде дисциплин. Прежде всего, необходимо познать себя, стремясь создать гармонию между телом и духом, оценить свои нынешние возможности и начать бороться со своими недостатками, страхами. Наиболее всего для этого подходит скалолазание. Также хорошим способом воспитания духа являются единоборства, где постоянно приходится бороться с психологическим фактором, нарабатывая стремление побеждать себя. Для развития навыков перемещения поможет и лёгкая атлетика".
"Также, как уже, готы обычно исповедуют достаточно серьезные жизненные принципы, которые сочетают две несочетаемые грани: carpediem, сегодняшний день последний, а потому его нужно соответственно прожить и обще-зажёванных-тривиальных: настоящая вера в себя, в настоящую дружбу и любовь. «Shealwayssaidsimple, trivialthings– Iusedtosayitwaskindatrivial– Believemenothingistrivial!» (TheCrow). Таким образом, в большинстве своем, готы переплавляют два этих подхода в один: жить каждый день как последний и при этом придерживаться своей философии (жить в своем мире) и выглядеть так, как это соответсвует состоянию души (обычно – с преобладанием черного цвета). Если мировоззрение готов можно более или менее четко описать (жизнь по принципам абсолютного индивидуализма и мрачной романтики), то с конкретными примерами или источниками дело обстоит сложнее, так как у каждого они свои. Можно сказать, образно и в общем, что гот живет по принципам Виктора Цоя (максимально выраженных в фильме «Игла» и альбоме «Звезда по имени солнце»), духовных идеалах романов Ремарка («Триумфальная Арка», «Черный обелиск», «Три товарища») и верит в истины основоположные для фильма «Ворон» («TheCrow»). Жить сейчас и здесь и, чтобы это стоило того. Попытка сделать так, чтобы все было красиво или не было. Любить – так до конца, выглядеть – так сексуально и индивидуально, говорить – так правду. Как ни парадоксально, но то же время в реальной жизни и работе некоторые корпоративные готы живут по принципу ордена иезуитов – «цель оправдывает средства». Итак: сочетать банальное и высокое. Загонять примитивные инстинкты в сложные туннели глубоких эмоций".
Блин, хочу себе костюмчик как у парня в центре.
Николай Шальнов
Сообщение: 2071
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: мои милые старушки, астрология, рассказы старой балерины
Полжизни Рита страдала от поблядушки №1, Той-Кого-Нельзя-Называть, полжизни провела за рассмотрением её карты, злорадствуя - не к чести Риты будет сказано - любым мерзостям, там встречающимся. Астрология развивает у человека такое мерзкое качество, как зависть. Помогает только осознание процессов, описываемых в её символах. Так, кое-как справившись с завистью в отношении возможностей Юпитера в X доме этой дивной дамы, Рита-таки убедила себя, что "продвижение к власти любого ничтожества", который этот дом сулит обладателю, не есть хорошо, поскольку в руках ничтожества власть делает её носителя шахидкой. Потом она завидовала "душе, сочетающей идеализм, поэзию и красоту", создающей "работы большой ценности". Сначала Рита думала, что это какие-то вещественные ценности - книги там, картины, но потом до неё допёрло, что это - мужики, с которыми эта старушка-поблядушка лебёдушка имеет дело. Оттого и не ставит в необходимость страдать от разбитого сердца, когда герой героем не оказывается - блеском-то она его наградила через этот символ! Живи и удивляйся - в этом жизнь. Зависть Рита трансформирует через страстное стремление к соотвествию, присущее всем живым существам, в образы, более или менее отчётливые, в которые потом вживается с сумрачным упорством, как Эмили Бронте в характеры героев своего "Грозового перевала". Правда, у последней тоже под конец жизни шизофрения развилась, ну да это не страшно. Во всяком случае, для неё: в том веке домашний кров был настоящей тюрьмой и сумасшедшим домом в одном лице. Хорошо хоть, что у неё сёстры были, которых она любила. И какая тебя так увлекла, в сполу одетая, Деревенщина? Не умеет она платья обвить около щиколотки.
Сафо
Николай Шальнов
Сообщение: 2072
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Встретила Рита сегодня знакомого. Она даже имени его не знает, но он постоянно интересуется, во всяком случае, поверхностно, как дела у обладательницы Прыткого Пера. "Здорово, братуха, как житуха? Работаешь? Всё нормально? Насваи будешь?". Звучало это несколько развязно, что немного смутило Риту, привыкшую к жёстким формальным ритуалам социализации, вежливости и эстетике в общении. Этот тип отлично подошёл бы на роль антипода какому-нибудь положительному персонажу Риты. Во всяком случае, развития в рамках условностей этому человеку не грозит. Возможно, это даже и хорошо. Рита вообще удивляется тому, что порой неожиданные всплески общественной популярности приводят к тому, что с ней начинает здороваться все и каждый, как это было в старших классах школы, когда имена интересующихся меланхоличной, отрешённой от хаоса общественности Ритой она узнала только на выпускном. Может, это и хорошо, ведь антитотем Риты - озлобленный одиночка, никого к себе не подпускающий, ни во что хорошее не верящий и втихую обожающий смерть и похороны. "Дни и ночи бродить на сумрачных гробах" - это для Риты, она там заранее оплакивает линьки светлых гениев, чтобы потом не так плохо было, как Белая Королева из сказки Кэрролла, которая проревелась перед тем, как уколоть себе палец. Интерес к антиподам - это удел страдающих юношеской любовью. Обычно антиподы у Риты вызывают чувство зависти, комплекс неполноценности и обострённое ощущение собственного социального эгоизма. Интересно, что вообще в Рите такого интересного? Рита - большая зануда, в этом можно убедиться после нескольких минут знакомства с ней.
Николай Шальнов
Сообщение: 2073
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: музыка, искусство вечно, старые мастера, светлые гении
Очень красивая музыка, неоднозначная, загадочная, как и всё у господина Ручья. Жаль иногда, что яне обладаю гением, сродни гению Баха, чтобы в полной мере воспринять и понять его удивительное творчество. Прав был Шопенгауэр, утверждая, что "всякий раз, как умирает человек, погибает некий мир, который он носит в своей голове; чем интеллигентней голова, тем этот мир отчётливее, яснее, значительнее, обширнее, тем ужаснее его гибель".
Николай Шальнов
Сообщение: 2074
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Уравняю, пожалуй, права некоторых подобных тэгов. "Размышления" теперь будут одним "мыслевыбросом", тэг "астрология" превращается в оригинальные шорты "астрономическую башню". Да будет так! Для пущего эффекта =) Ещё одну главу "Златовласки" Рита попросту списала с себя, как если бы она была Алисой, а Трелони был бы Антоша. Поскольку надо было описать эту встречу, Рита почерпнула всё из описания положения моего синастрического Урана в одиннадцатом доме Антоши (см. "Введение в синастрическую астрологию" Авессалома Подводного).
"Почему я не наполняю свою жизнь смыслом? Боюсь упреков эпохи.
Здесь Уран в своем доме, и аспект проявляется очень энергично, особенно если партнер достаточно ураничен. Тогда дружба с ним будет для меня сильным переживанием, и знаки судьбы пойдут через партнера сплошной чередой - только успевай их расшифровывать. В какой-то мере эту функцию возьмет на себя сам партнер, у которого в связи с дружбой со мной возникнет множество оригинальных идей по самым разным поводам; они иногда покажутся мне излишне эксцентричными, а иногда и опасными, но никогда скучными.
Наша дружба может начаться очень быстро, как озарение, но со временем я могу устать от непредсказуемости поведения партнера и его капризов, ложащихся на меня тяжелым грузом, который он может явно недооценить. На высоком уровне мы можем работать как очень дружная и творческая пара, но перед этим партнер должен научиться воспринимать также и мой взгляд на него и наши групповые ситуации, и относиться к нему с должным уважением; мне же следует понять, что идеи партнера чаще всего представляют собой сырой материал, из которого может что-то получиться лишь если я всерьез возьмусь их разрабатывать, а не возложу эти обязанности на него.
При пораженном Уране возможны и сильные накладки - например, партнер способен внезапными выходками осложнить мои отношения с друзьями или помешать работе в группе - но при проработке Урана эти эффекты, во-первых, уменьшаются, а во-вторых, частично компенсируются нашим совместным творческим вдохновением в группе".
Глава 97
На следующие утро Алиса рассказала Гермионе о том, что увидела во сне. Та только пожала плечами, услышав о том, что девочка решила отправиться к Трелони. - Ума не приложу, что тебе может дать эта старая шарлатанка. Ты её уроки помнишь? Бред сивой кобылы. - Ну, а что ты предлагаешь делать? Такими вещами не шутят. Я, конечно, не претендую на истину в последней инстанции, но, если уж мне приснилось нечто из ряда вон выходящее, то, наверняка, это имеет какой-то смысл. - Да ладно, смысл! Начиталась всякого, вот вся эта дурь и вылилась в сновидение. Алиса хмыкнула. Луна бы, наверное, развернула целую концепцию касательно интуитивных озарений, а вот Гермиона, по-видимому, действительно всегда и во всём руководствовалась исключительно рассудком. - Схожу к ней, а там посмотрим. От меня не убудет, верно? - Иди, если тебе не лень тащиться к ней на её чердак, - Гермиона проводила подругу к выходу сочувствующим взглядом. Алиса, петляя коридорами Хогвартса, добралась-таки до коридора в Северной Башне, откуда разносились вопли известного всему "Хогвартсу" сэра Кэдогана. - Подлые трусы! Жалкие клятвопреступники, забывшие законы чести и долга! - вопил он вслед проходящим с картины на картину монахам, ясно удивлённым и ошарашенным таким "гостеприимством". - Здесь есть другой путь? - спрашивали они у алхимика в зелёном плаще, который только отрицательно покачал головой. - Жаль. Придётся проходить мимо этого излишне усердного воина Господня всякий раз, когда нам позовёт к себе в гости госпожа Антуанетта. - А ведь ещё нам и обратный путь предстоит! - вторил ему монах с короткой бородкой, тащивший в руках бутыли с вином. Все трое вздохнули.
- Вы, дочь моя, вижу тоже держите путь на верхние этажи? - спросил третий монах, высокий, с большими залысинами. Алиса утвердительно кивнула головой. - Мне вас искренне жаль. Хотя, кто знает, может быть, этот пылкий сэр обойдётся с вами соответственно тому кодексу чести, который он нам пропагандировал тут битый час, размахивая своим мечом и не давая пройти. Рита знала сэра Кэдогана: его речи не отличались разнообразием, обычно он называл всех "псами Иерусалима" и "неверными отступниками", почитая своим долгом оповестить всех присутствующих о незавершённых при его жизни славных деяниях. Угрожая всем подряд своим мечом, он проповедовал рыцарские доблести, которых у него, по его мнению, было в избытке, а вот у всех остальных явно не доставало. Хотя он явно заблуждался и отставал в какой-то степени в развитии, в отличие от многих других портретов, приспособившихся к современным порядкам, над ним не смеялись, почитая за одного из тех рыцарей и пиратов красоты и куртуазной любви, которые уже перевелись. Тем более, что к прекрасному полу он относительно снисходительно и почти благоговейно, не упуская возможности отпустить в сторону какой-нибудь студентки изысканный комплимент. Так случилось и на этот раз. - Куда направляется столь юная и столь очаровательная особа в этот утренний час, свободный от занятий? - А вы-то откуда знаете, что у меня нет пар? - спросила Алиса, не желая игнорировать вежливого сэра. - О, долг рыцаря - не только орудовать мечом, но и знать, когда это делать. А это само собой влечёт за собой то, что я знаю многое из того, что не знают другие. Ну, - тут он замялся и покраснел. - Об этом мне рассказал Кровавый Барон, добавив, что я могу не переживать из-за слизеринцев, которые всегда начинают издеваться над моей манерой держать себя. Но я-то знаю, что я - рыцарь, каких ещё поискать! - он надулся и покраснел от гордости. - А Задушенная Леди сообщила мне, что Пивз снова проказничает в кабинете Заклинаний по ночам, и что леди Моргана, та, что висит на первом этаже напротив кабинета Рун, решила снова устроить вечеринку в честь дня своей безвременной кончины... Одним словом, благородный сэр был большим любителем собирать сплетни. - О, в этом я не сомневаюсь, почтенный сэр Кэдоган, - поспешила уверить его Алиса. - Может быть, вы знаете, свободна ли профессор Трелони, и находится ли она у себя в кабинете в данную минуту? Рыцарь расплылся в довольной улыбке. - Всегда приятно общаться с человеком, который правильно воспитан. Разумеется! Прорицательница сейчас в башне, занимается своим ремеслом, и, возможно, нагадает мне когда-нибудь новые славные подвиги! Вы не представляете, как скучно порой бывает в замке, в котором все увлечены то воспоминаниями, то попойками, то какими-то своими мыслями - сплошные зануды! Представляю, какими они были при жизни... Алиса незаметно прошмыгнула мимо полотна к площадке, на которой студенты обычно дожидались уроков Прорицания. - До встречи, прекрасная леди, думаю, ваша красота разгонит мрак, клубящийся вокруг сердец многих благородных мужей... - пропел ей вслед рыцарь. К удивлению Алисы люк был распахнут, а вниз свешивалась верёвочная лестница, как бы приглашая девочку войти. Алиса вскарабкалась в кабинет пророчицы. Странное помещение было, как всегда, заполнено дымом благовоний, подсвечено льющимся из-за драпировок светом, было жарко, как будто бы топили несколько каминов сразу. Пока Алиса осматривалась, из-за разрисованной арабесками драпировки незаметно выскользнула Сибила Трелони: в нескольких шалях, накинутых одна поверх другой, глаза блестят из-за стёкол гигантских очков. - О, дорогая моя, я знала о вашем приходе ещё вчера. Прошу вас, присаживайтесь! - профессор кивнула на один из столиков, на котором возвышался самый большой из хрустальных шаров из множества, расставленных по остальным столам. - Чай скоро поспеет, и мы сможем поговорить с вами в неформальной, так скажем, обстановке. Алиса поняла, почему пророчица пользуется такой популярностью у многих и многих студентов. Она умела расположить к себе. Тон её был подкупающим, движения - плавными, от хогвартской кассандры исходили волны приятного тепла, и какой-то тонкий, изысканный аромат, который напомнил Алисе почему-то Восток с его негой и наслаждениями, с его лунными ночами и пламенными страстями... Хотя, возможно, это просто так разыгралось её воображение, и немудрено: вся обстановка комнаты склоняла к этому. Алиса одёрнула себя, боясь, что заснёт, загипнотизированная внимательным взглядом изучающей её женщины, смотрящей будто бы сквозь неё. - Что вас привело ко мне? - загадочным, как она сама, голосом спросила Сибила. - А вы не знаете? - Алиса пыталась угадать, действительно ли Трелони заинтересована в общении со своими студентами, или ей просто хочется разузнать побольше о хогвартской жизни, чтобы потом строить версии происходящего и возможные варианты развития событий, предлагая возбуждённым слушателям наиболее вероятный их итог. - Нет, увы, это скрыто от меня. Могу предположить, что вы видели сон или видение, имеющее значимость для вас и для ваших близких или друзей. - Как вы... - глаза Алисы расширились от удивления. - О, это моя профессия, - Трелони чуть улыбнулась. - То, что значимо для нас, но скрыто от нашей братии, обычно находит выход в экстатических видениях или ночных грёзах, явленных тому, кто не в силах самостоятельно расшифровать знаки, которые судьба посылает нам... Очень часто, когда интуиция подсказывает нам что-то через символы, с которым сознание человека не привыкло работать, моя наука помогает распознать их или хотя бы дать верное направление мыслям моих клиентов. Вы, насколько я помню, учитесь на третьем курсе? В следующем полугодии мы как раз будем изучать сновидения и всё, что с ними связано, и, если вы будете внимательными, то можете многое узнать о скрытой стороне вещей. Алиса ещё раз напрягла волю, чтобы не заснуть. Голос ясновидящей буквально заставлял погрузиться в подобие транса. - Расскажите, что смутило вас? Что заставило вас усомниться в силах собственного разума и обратиться ко мне за помощью? - голос Трелони звучал глухо и как-то издалека. - Они... Все четверо... Все основатели факультета приснились мне этой ночью, говорили о том, что будет с избранными, и о том, какой знак они должны будут им подать в условленное время. И они не знали, что придумать, чтобы материализовать вещь, которая, по их мнению, сумеет донести до этих избранных суть их послания, - вкратце изложила Алиса, и это позволило ей убедиться, что она не спит. - О, отцы-основатели... Это большая честь, что силы былого обретают в ваших снах подобие формы, да ещё и явленной вам в момент сакрального... - Я с трудом понимаю... - О, вы поймёте, когда придёт время. Каждый ученик несёт в себе какое-то скрытое дарование, недаром основатели измыслили распределять студентов по факультетам. Темперамент, характер, врождённые наклонности - всё это в своё время должно принести свой плод и развиться в деятельность, которую может принести пользу всему человечеству. И четвёрка великих прекрасно это понимала. Они знали, что когда-то им придётся завершить свой жизненный путь, и когда-нибудь им придётся передать часть своих сил, своей сущности, той, что остаётся на земле, не умирая, до прихода последышей, тем, кто этого наиболее достоин. Но кто это будет - не в силах были определить даже самые сильные из провидцев прошлого. Нам не известно, что определит их выбор - наследственность ли, заслуги родителей, путь самих избранных - так уж, простите, привыкли называть этих счастливцев или, наоборот, носителей тягостного Бремени... Может, это будут те, чья судьба или деяния заговорят сами за себя, и через них Наследие Основателей проявит себя в полной степени... Никто не знает. Однако тот факт, что вам явилось это удивительное видение, уже о многом говорит. Если вы и не явитесь одной из четырёх продолжателей дела основателей, то, возможно, станете знаменитым пророком, который предвещает этот чаемый многими из нас день... Алиса вздрогнула. Ей не очень-то хотелось походить на мадам Трелони, которая ведёт такой странный образ жизни и вообще отличается большой эксцентричностью. - В любом случае, - будто прочитав её мысли, вдруг спокойно и холодно заявила гадалка, - Этого не мне и не вам решать. Ту информацию, которую вы получили от основателей, вы не должны разглашать никому, даже самым близким людям... - Но я уже рассказала... Гермионе... - промолвила Алисе. - А, мисс Грейнджер... Помню-помню... Это ещё хорошо, что вы рассказали именно ей, но веры в сверхличное для неё - почти никакой. Под сверхличным я подразумеваю то, что неподвластно умственному контролю, составившему славу нашей, европейской цивилизации. Разработками в этой области занимается Когтевран, я как раз пишу статью на эту тему... Ну да ладно. В любом случае, вы должны взять с неё обещание, что больше она никому об этом не расскажет. Если то, что вы видели, имеет настоящую силу, а я уверена, что это так, - то вы получите указания, что делать, в самом скором времени. Древние не привыкли медлить с важными поручениями. И могу похвалить вашу рассудительность... Да-да, не удивляйтесь, нужен незаурядный ум, чтобы догадаться о том, что для изучения вашей ситуации нужен именно ум, а не интуиция. Другой ум, более осведомлённый в вещах, лежащих за пределами вещей, простите уж за каламбур. Одна голова хорошо, а две - лучше! - улыбнулась на на этот раз просто и безо всякой таинственности. Желаю вам удачи в ваших изысканиях! Профессор Бинс рассказывал, что вы делаете большие успехи в истории магии. Я не специалист в этой области, но скажу только, что историю я в годы своей учёбы очень любила. Она - подлинный источник мудрости и уроков жизни. Иногда, изучая эту дисциплину, делаешь открытия, к которым приходишь в изучении Прорицаний гораздо позднее. "И эта наука есть царица наук", как сказал бы Роджер Бэкон, не так ли? Алису снова начало клонить в сон. - Я вижу, вы устали, - вновь заговорила Трэлони. - А я вас даже чаем забыла напоить. - Что вы, не стоит так себя утомлять... - произнесла Алиса, но Трелони уже достала с полки красивую чашку, разрисованную цветами и бабочками. - Не правда ли, красивый рисунок? - она повертела в руках свою чашку. - Напоминает о лете... Особенно о позапрошлом. А вам не напоминает? - пророчица лукаво прищурилась. Алиса смутилась: - Что вы имеете в виду? - От меня не утаишь, милочка, таких простых вещей, как сердечные тайны... Хотя бывают и такие, которые не понять и самой Смерти, а она, как известно, знает всё... Вот почему говорят, что Любовь сильнее Жизни и Смерти... Трелони щёлкнула пальцами, и чашки наполнились до краёв ароматным чаем. Алиса почувствовала запах бергамота и ещё чего-то экзотического. Она с удовольствием отхлебнула. Чай её немного взбодрил. - Да, чай отличный, недавно прислала приятельница, отправившаяся в Индию в паломничество. Она нагадала нынешнему Министру его пост, и он в знак благодарности проспонсировал её поездку. А я-то знала об этом сразу, как только узнала о существовании Корнелиуса Фаджа! Ну, я как всегда упускаю хорошие шансы и возможности... - Лаванде Браун очень нравится ваш предмет, - заговорила Алиса. - Она постоянно сверяется со справочниками, которые вы редактировали, и всегда гадает нам на кофейной гуще по вечерам. - Лаванда? А, тоже помню. Старательная девочка, думаю, при правильном применении её энергии она может развить свою интуицию... Настоящей Кассандры, кончено, из неё не выйдет - у неё недостаточно для этого способностей, но, думаю, погоду она предсказать сумеет. Алиса рассмеялась. - Переверните-ка чашку, - сказала Трэлони. - Только для начала повращайте ей немного, как я вас учила... Так, семь раз против часовой стрелки... Правильно... Трелони ловким жестом опрокинула свою чашку на блюдечко, у Алисы получилось не так хорошо. - Давайте-ка, я посмотрю... Трелони долго рассматривала рисунок, образованный чаинками. - Ну вот... Вижу неприятности... Не волнуйтесь, совсем небольшие.... А вот на любовном фронте явно нечто интересное... Вижу парня. Он по вам сохнет. Именно сохнет, другие, вижу, увлечены вами, но не настолько... А вот тут - ваш враг. Не бойтесь, он только лишь набирает силу, и будет действовать через кого-то, кто очень вам интересен... Будьте бдительны, - гадалка отвалилась на спинку плетёного кресла. - Ну, я думаю, вам пора. Через несколько минут начинаются пары у Минервы МакГонагалл, а она, как я знаю, строго относится к опозданиям на свой урок. Алиса встрепенулась и посмотрела на часы, висящие над шкафом. Действительно, до начала занятия оставалось всего минут пятнадцать, а её ещё за домашним задание заскочить в спальню надо... Поблагодарив Трелони, она поторопилась спуститься, и, сорвавшись с последней перекладины верёвочной лестницы, больно ушибла себе ногу. Пробегая мимо Кэдогана, она услышала вслед массу комплиментов, и она почти физически ощутила, что у неё покраснели уши: как-никак, а вежливость всегда подкупает, даже от такого типа, как сумасшедший рыцарь.
Николай Шальнов
Сообщение: 2075
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Когда сомкнётся сумрак беспечальный Могильных крыл над вашей головой, Когда под звон литавр погребальных Вы завершите долгий путь земной,
Когда толпа прославленных поэтов К могиле вашей вечную тропу Проложит сотнями изящнейших сонетов, Тогда и я скажу, что сберегу
В уставшем сердце образ незабвенный, И форму, и бессмертной красоты Строй той, что будет вечно жить нетленной В устах молвы и в сердце без мечты.
Когда под мрамором могил на лоб надменный Наложит смерть холодную печать, Когда на труп ваш сонм остервенелый Червей нахлынет всласть попировать,
Тогда вы вспомните единственного друга, Сумевшего - всем судьбам вопреки - Отдать всю жизнь на прославленье трупа, Чьи совершества духа далеки
От неба и от ада - куртизанке Нельзя открыть ворота в рай Петру, И будете вести вы перебранку, С чертом, прекрасная, за место - хоть в аду. __________________________________
*Прочти и сожги (лат.)
Николай Шальнов
Сообщение: 2077
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 12.12.14 00:32. Заголовок: тэги: сказки на ночь..
тэги: сказки на ночь, вконтактовское
Рита, дура, выложила черновой вариант стиха, и думает, откуда столько несостыковок и ошибок...
Николай Ты бы могла влюбиться в эмаря? =)
xxx Вряд ли. Они слишком эмоциональные)
Николай Шальнов
Сообщение: 2078
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Джулия Ванг из "Битвы экстрасенсов" утверждает, что "месть - самое ужасное качество в людях, и от мести нужно избавляться, иначе она будет преследовать вас всю жизнь". Хотя сама взяла и прокляла убийц девочки, которую надо было описать по часам на руке. Не, я бы такую ответственность на себя бы не взял - не суди, как говорится. Рите бы избавиться от злопамятства, известно ведь, что негативные, целенаправленные мыслеформы имеют большую силу, особенно у тех типов личности, сила мысли которых управляется энергией. Последним ритуалом организованного Ритой Ордена Чёрного Дракона был ритуал вызова подруги Асмодея. Подруга не явилась, но Рита потом дня три ходила сама не своя. Не, чёрная магия - это не по мне, "я не вампир", как выразилась моя тётушка про готику. Хотя сам ритуал был весьма экзотическим, о нём стоит хотя бы прочитать.
Вызов Дианы Вогон, подруги Асмодея
(По книге М.А.Орлова "История сношений человека с дьяволом").
...Взял лист обыкновенной, так называемой золотой, бумаги, которой обклеивают коробочки, и вырезал из нее семь звезд, каждая с семью лучами. Затем на золотой стороне каждой звезды он надписал одну за другой все семь букв имени Люцифера. Писал он, конечно, французское или латинское имя "Lucifer", которое состоит из семи букв. На исподней белой стороне звездочек он написал одну за другой буквы слова "Masanec" - это псевдоним мисс Воган. Остатки листа он свертел в комочек и капнул на него ровно семь капель розового масла. Наделав звезд, он взял заранее приготовленный квадрат из белого картона в 70 см. На этот картон была наклеена большая семилучовая звезда из серебряной бумаги, а в центре была наклеена звезда из золотой бумаги. Вокруг этого кружка, против острия каждого луча звезды, были написаны буквы имени "Lucifer"; эти буквы были написаны зелеными чернилами, а повыше их, в промежутках между ними, семь букв слова "Asmodea". Этот большой картон с серебряной звездой он положил на круглый стол. На стол он поставил, прямо на золотой кружок, наклеенный на звезде, большую спиртовую жаровню. Кресло было так поставлено, что первая буква имени Люцифер приходилась как раз против его середины. Семь звезд, которые раньше были вырезаны, лежали одна на другой правильной кучкой справа от заклинателя. Он сложил их в порядке букв в имени Люцифер, так что сверху лежала звезда с буквой L. Слева же от него лежал комочек золотой бумаги, смоченный розовым маслом. Заклинатель зажег спиртовую лампу и выключил остальной свет Когда стрелка хронометра остановилась ровно на 22 часах, заклинатель взял в левую руку комочек надушенной бумаги и положил его на букву R, последнюю букву имени Люцифера, а средний палец правой руки, которую он держал широко разверстою, - на последнее А имени Asmodea. После того он свою разверстую руку прижал к себе против сердца и громким голосом очень внятно и медленно проговорил: - Асмодей, дозволь своей супруге Диане появиться передо мною. Потом он зажмурил глаза и сосредоточенно считал секунды до 77. Совершив этот счет, заклинатель открыл глаза и проследил, когда будет ровно 3 мин. одиннадцатого. Когда наступил этот момент, он левой рукой быстро переложил надушенный комок бумаги на следующую букву имени Люцифера, вторую с конца, т.е. Е. И опять он произнес то же воззвание к Асмодею. Последовало новое зажмуривание глаз и новый счет до 77. Когда прошло еще три минуты, он переставил бумажный комочек и палец на следующую букву и продолжал так до последних букв. Но после последнего перемещения он уже не зажмуривался, а взял бумажный комочек левой рукой и бросил его в пламя спиртовой лампы. Правой рукой он в то же время взял золотую звезду, лежащую сверху (на которой были буквы L и М). Прежде всего он почтительнейше облобызал эту звезду с той и другой стороны, а затем и ее сжег в пламени спирта. Теперь началось последовательное сжигание всех золотых звезд, но на этот раз с промежутками ровно в 7 минут, так, чтобы последняя звезда сгорела как раз к одиннадцати часам, И в тот момент, как догорела последняя звезда, он откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Заклинатель в последний раз проговорил свой призыв и медленно открыл глаза. Спиртовая лампа вдруг вспыхнула ярким белым пламенем, и в ту же секунду он увидел перед собою на кресле, стоявшем по ту сторону стола, мисс Диану Воган.
Николай Шальнов
Сообщение: 2079
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Ход чёрных солнц, их брошенные звуки - Твоих очей святых огнь панацей. О, как бледны возлюбленные руки, Обвившие волшебный кадуцей!
Зелёный лев прочерчивает круг, И жезл святой навечно разделит Три цвета вечности - три розы с серебром, И Меч Фламберга пламенем горит.
Живительная сила двух орлов Пробудит царственную поступь королей. Смотри, наш элексир почти готов,
И, видишь, пробудился вечный змей, И гордый лев, что солнце поглотил, И два дракона завершили цикл -
Любви небесной бег волшебных дней. _________________________________
*Visita Interiora Terra Rectificanto Inveniens Occultum Lapidem
Николай Шальнов
Сообщение: 2080
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 14.12.14 00:34. Заголовок: тэги: звезда в шоке ..
тэги: звезда в шоке Есть многое в природе, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам.
"Гамлет, принц датский"
Рита никогда не удивлялась толпе скептиков-маразматиков, которые не верили ни во что, что не укладывалось в привычное им понимание вещей и в то, что недоступно пяти органам чувств. Но Рита была удивлена тем, что актёры сериала "Чернобыль", которые ей полюбились, тоже были настроены весьма скептически в отношении специалистов из "Битвы экстрасенсов". Может быть, сказалось влияние Нептуна в Козероге моей возрастной группы (Рита и сама часто застревала в собстенном нелепом догматизме в попытках зашорить формальной логикой духовные и метафизические вопросы). Почему-то один из выпусков этого шоу напомнил Рите слова Элен Бернс из "Джейн Эйр":
"- Ну что, Элен? - сказала я, взяв ее за руку. Она нежно стала растирать мои пальцы, чтобы согреть их, и продолжала: - Если весь мир будет ненавидеть тебя и считать тебя дурной, но ты чиста перед собственной совестью, ты всегда найдешь друзей. - Да, Элен! Я понимаю, главное - знать, что я не виновата; но этого недостаточно: если никто не будет любить меня, лучше мне умереть. Я не вынесу одиночества и ненависти, Элен. Чтобы заслужить любовь твою, или мисс Темпль, или еще кого-нибудь, кого я действительно люблю, я согласилась бы, чтобы мне сломали руку или бык забодал меня. Я охотно бы стала позади брыкающейся лошади, чтобы она ударила меня копытом в грудь... - Успокойся, Джен! Ты слишком заботишься о любви окружающих. Ты слишком горячо все принимаешь к сердцу. Творец, создавший твое тело и вдохнувший в него жизнь, дал тебе более твердую опору, чем твое слабое "я" или чем подобные тебе слабые создания. Кроме нашей земли, кроме человеческого рода, существует незримый мир, царство духов. Этот мир окружает нас, он повсюду; и духи оберегают нас, их дело - стоять на страже; и хотя бы мы умирали от стыда и горя, хотя бы нас окружало презрение и ненависть угнетала бы нас, - ангелы видят наши мучения, они скажут, что мы не виноваты (если это действительно так; а я знаю, что ты невиновна и что низкое обвинение мистера Брокльхерста исходит от миссис Рид; сразу же увидела по твоим горящим глазам, по твоему чистому лбу, что у тебя правдивая душа). А бог только ждет, когда наш дух отделится от плоти, чтобы увенчать нас всей полнотою награды. Зачем же поддаваться отчаянию, если жизнь недолга, а смерть - верный путь к счастью и свету?"
Николай Шальнов
Сообщение: 2081
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
"Свое первичное восприятие мира [Джулия] Ванг сформировала, опираясь на книгу "Дао Хаоса", написанную Эдди Эрикссоном".
Эдди Эрикссон в "Дао Хаоса" пишет: "Вечно зубоскалят - только клоуны и мертвецы. Бездна Хаоса – безмолвна и невозмутима. Непрестанно натужно юморят и шутят напоказ – лишь ядовитые желчные лярвы пошлости и сарказма. Ардханари Бездны, Божественные Андрогины Всевышнего Хаоса – улыбаются тихо, внутри Безмолвного Духа своего. Дух Истинный – всегда бесстрастен и невозмутим. Что заставляет голема бесконечно выставлять напоказ себя и свое пустословие? Причины разные: внутренние комплексы, ущербность, неестественное одиночество и праздное безделье; необоснованная гордыня и непомерное тщеславие, помноженные на гипертрофированное ЧСВ и неутоленную жажду славы и популярности, но прежде всего, это амбиции и высокомерие астрального паразита, сидящего в нем, именно он порождает это жгучее желание поклонения и обожания у толпы. Лярва, сидящая внутри голема, терзает его больной мозг и заставляет без конца натужно юморить, «креативить», тешить свое тщеславие. Это – становится для него как наркотик. Голем, одержимый подобной лярвой, вынужден снова и снова, постоянно манифестировать свою кривляющуюся оболочку, постоянно подпитывая астрального паразита внутри себя, раздувая эго ложного самомнения. Подлинный Дух Всевышнего Хаоса – всегда скромен и незаметен. Безмолвный Свет его – тихо сияет вдали от мира сего. Он - не приемлет ни жалоб, ни обвинений, ни похвал, ни оправданий. Он - чистое Индифферентное Сияние в Покое и Любви в Пустоте Абсолютного Ничто Всевышнего Хаоса".
Жесть. Я - голем, лярва и астральный паразит.
Николай Шальнов
Сообщение: 2082
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 14.12.14 20:07. Заголовок: тэги: охотники за сн..
тэги: охотники за сновидениями, мои университеты
Приснилась сегодня ночью Джулия Ванг. Интересненько. А ещё куча молний. Если верить оригинальной концепции одного чела с теософского форума, основывающейся на прообразе Великой Иерархии, часто образы людей, которых мы почитаем за авторитетных фигур, являются нам во сне и чему-то нас учат, о чём-то предупреждают. А молния, как известно - это известие. И в этот же день пришло Рите письмо с уведомлением из её учебного заведения. Также молния предрекает веселье. А какое может быть веселье у Риты? Разве что развесёлый Новый Год с наклюканными дедом Морозом и Снегурочкой и перебравшим, плюющимся спиртом Прытким Пером.
Николай Шальнов
Сообщение: 2083
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 19.12.14 17:36. Заголовок: тэги: о ничтожестве ..
тэги: о ничтожестве и горестях жизни, графомания
Умерла у Риты тётушка. Вот так вот - жизнь продолжается, пока кто-то не умер. Провожаем в лучший мир, земной не очень-то и стоит внимания.
Вроде эпитафии
Характером на гром похожий, Гневливый, точно адский бес, Он смотрит в небеса, но всё же Достать не может до небес.
Кому обязан он порывом И мысли скорбной, и мечты? Его душа, как лёд, остыла, Лишившись прежней красоты.
В холодном мраке непогоды Его плащом полощет ветр, У ног его темнеют воды, Стеная песней мрачных недр.
Темнеет небо над скалою, Рассыпав тысячи зрачков, Идёт он сумрачной стезёю, И в ад спуститься он готов.
Всё взяв от мира, у могилы Дедов и пращуров стоит, Один, как сокол в небе синем, Гонимый ветром, и молчит.
А давшая ему печальный, Пророческий и странный дух, Ему приснилась на прощанье - И взор её навек потух.
И души его славных предков Звездами дальними блестят, И гнев, и ропот человеков Их вечный мир не возмутят.
Николай Шальнов
Сообщение: 2084
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 19.12.14 18:26. Заголовок: тэги: о ничтожестве ..
тэги: о ничтожестве и горестях жизни, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, мыслевыброс, мои милые старушки
Пока Рита тут изучала тайны жизни и смерти... В одной из серий "Битвы экстрасенсов" показывали Алёшеньку - знаете его? Это уродец, типа инопланетянин, которого ещё живого обнаружила на кладбище и с неделю выкармливала сумасшедшая старуха. Потом он пропал. И дело даже не в том, что он умер потом и что, по одной из версий, его тельце использовали в качестве набалдашника для посоха какого-то колдуна, а в том, что про это рассказали несчастной старушке, доживавшей свои дни в сумасшедшем доме. Она так плакала, так плакала... Ужас просто! Разве можно так поступать со старыми больными людьми? У неё, наверное, этот Алёшенька был единственным дорогим существом. Могли бы и промолчать. Умерла бы хоть спокойно. Тени прошлого! О, как мне родственны все вы! Каждый вечер я шлю вам прощальный мой вздох. Что вас ждет, о восьмидесятилетние Евы, На которых свой коготь испробовал бог!
Правду говорят: "Когда Бог хочет наказать человека, он лишает его разума". Благодаря одной лебёдушке, Той-Чьё-Имя-Нельзя-Называть, и чьи грехи Рита с трудом, но всё-таки отпустила, Рита побывала в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи и такое видела... Ну, самым, наверное, простым из всего был ежедневный "парад зомби", как довольно жестоко окрестили это явление её сокамерники. Это когда совсем уж плохих больных ведут на обследование. Скрюченные, взгляд бессмысленный - кадры из фильма ужасов. Хотя Рита часто приходит к выводу, что в весёлом доме, вдали от происков всех свои старушек, она обрела настоящую внутреннюю свободу, всё, что она там пережила, она никогда не забудет. "Всякий, кто хоть раз вышел из дурдома, останется там навсегда, даже если и освободится формально", - говорит Эмили Отемн. Вот и осталось Рите черпать вдохновение из образов своей Бастилии, в качестве компенсации "заставив болезнь оплачивать свои больничные счета. Это была лучшая месть, которую только можно было придумать".
Николай Шальнов
Сообщение: 2085
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Внезапно идея написать что-то подобное посетила Риту, когда она шныряла по работе из подъезда в подъезд. И она написала. Альбус Дамблдор/Минерва МакГонагалл.
"Новая Элоиза". Из книги Риты Скитер "Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора"
<...> Первой настоящей любовью Альбуса Дамблдора была любовь к Минерве МакГонагалл. До этого Альбуса никогда не интересовали девушки. Он был безнадёжно влюблён сначала в своего брата Аберфорта, а затем - в своего приятеля и товарища по научным изысканиям Геллерта Гриндевальда. Геллерт был властолюбивым человеком, идея обнаружить все так называемые "Дары Смерти" была тесно связана у него с желанием достичь высот власти и могущества, в то время как Альбус стремился лишь к углубленному изучению наук, познанию тайн Вселенной и всего, что лежит за пределами привычного понимания вещей. Вместе они строили грандиозные планы, вместе играли в квиддич, вместе предвосхитили те открытия, которые впоследствии составили славу магической науки двадцатого столетия. Дамблдор был привязан к своему приятелю столь сильно, что их последующая разлука ввиду известных обстоятельств весьма огорчала молодого талантливого человека, и до конца своих дней Дамблдор не мог забыть того, кто стал ему проводником к самым сокровенным глубинам магии и искренне сострадал тому, что "столь замечательная личность пала жертвой ловушки тщеславия". Изучая переписку Гриндевальда и Дамблдора, обнародованную совсем недавно, можно заметить, что эти чувства не были не взаимны, но из чувства порядочности молодой Альбус поступился своими чувствами ради "блага нации", как он выразился однажды в своём дневнике. Если верить слову, можно сказать, с античных времён волшебное сообщество не знала таких сильных взаимных чувств, хотя и разных, в какой-то степени, по своей природе, но, тем не менее, одухотворённых единой целью и той миссией, которую Дамблдор почитал своей до самых последних дней его жизни. Притупив боль разбитого сердца, юный Альбус с головой ушёл в учёбу. Надо сказать, что его достижения в магических искусствах были замечательны, об этом заговорили в Министерстве, и тогдашний Министр Магии Винсент Арбигайл сказал, что когда-нибудь Альбус займёт его место. Почти так и произошло на самом деле: Дамблдор, как известно, отказался от этого поста в пользу преподавания в "Хогвартсе". Всё последующее время его жизни было ознаменовано чередой блестящих открытий, прославивших его имя не только в научных кругах, но и среди волшебников всего мира. О педагогической деятельности и реформах, проведённых ныне покойным директором школы чародейства и волшебства написано немало книг, к одной из них я настоятельно отсылаю. Это "Образ мира в зеркале Еиналеж", книга, написанная историком магии Батильдой Бэгшот в ознаменование обнаружения Дамблдором зеркала с необычайными свойствами. Никто не знает, что видел в нём сам директор, но многие, кто глядели в него, в будущем утверждали, что всё, что отразила им его серебряная поверхность, нашло реальное осуществление в связи с деятельностью Альбуса Дамблдора на его прижизненном посту. Знакомство с Минервой МакГонагалл, талантливой студенткой факультета Гриффиндор, полностью перевернуло жизнь молодого преподавателя, заслужившего блестящую репутацию одного из самых прогрессивных профессоров трансфигурации за последние два столетия. Ей было шестнадцать, ему - почти семьдесят. Трудно было назвать эти отношения романом в том смысле слова, которое мы придаём ему теперь, но тот факт, что он был очарован юной Минервой, а она была поражена его личностью - это ясно из личных дневников и воспоминаний обоих. Дамблдор взял своеобразную опеку над девочкой, и на протяжении многих последующих лет они сотрудничали во всех возможных областях магического знания. Многие недоброжелатели считают, что своими ранними успехами МакГонагалл была обязана исключительно протекции своего учёного покровителя, однако нельзя не учитывать тот факт, что нынешняя директриса "Хогвартса" сама обладала врождёнными талантами, способствовать развитию которых было всегдашней миссией школы волшебства Туманного Альбиона. Многие завидовали девушке, многие просто были к ней безразличны, считая занудой и зубрилой, но многие современники, вспоминая будущую преподавательницу, в один голос говорят, что успехом у противоположного пола она пользовалась, и немалым. "Она всё своё свободное время посвящала учёбе", - говорит Ванесса Брайн. "Мне казалось, что она вовсе не знает о существовании развлечений, - делится Пол МакКинли. - В возрасте шестнадцати лет её сверстницы больше интересовались пятикурсниками, чем учёбой". Но МакГонагалл не интересовали пятикурсники. Её интересовали пятикурсницы. Об этом явно свидетельствуют её дневниковые записи и немногие из тех, кто были посвящены в её тайны. Бывшая возлюбленная МакГонагалл, лауреат многих премий в области изящных искусств, с нотой сожаления рассказывает о "лучшем романе в её жизни" (имея в виду отношения с МакГонагалл в период их обучения в "Хогвартсе"), уверяя, что человека, способного "так глубоко её понимать", она не знала. Из рассказов этой старой балерины, неоднократно приставленной к награде "Чары Нимуэ", мы знаем и о характере отношений, возникших между ученицей и преподавателем. Продолжение тут:Скрытый текст
Юная МакГонагалл считала эти отношения просто дружбой между наставником и подопечной - так, наверное, и следовало бы их воспринимать. Но будущее показало, что будущий директор сделал её посвящённой не только в сокровенные тайны магии, но и в свои сердечные проблемы. Их часто можно было застать прогуливающимися по берегам Большого Озера и разговаривающими на самые разные темы - от достоинств поэм Снорри Вислоухого до обсуждения достоинств рождественского пирога. В дневнике Дамблдора то и дело обнаруживаются краткие упоминания об их встречах, во время которых Дамблдор "считал себя счастливейшим человеком на свете". Из дневников МакГонагалл ясно, что она подобных чувств не разделяла. Она пишет: "Я никогда не могла противиться причудам своей собственной натуры. Я всегда ощущала себя не такой как все, и, быть может, Альбус (в своих заметках она называла своего преподавателя только по имени) стал для меня кем-то вроде путеводной звезды во мраке общего непонимания. Он дал мне понять, что возможность быть собой - самое прекрасное, что есть на этом свете. Может быть, это - к несчастью ли или наоборот, - только больше распалило моё желание обрести подругу сердца". После окончания Минервой школы их пути на время разошлись. Минерва устроилась на работу в Министерстве, причём до сих пор неясны причина её размолвки с её ухажером, который предложил ей руку и сердце. Минерва не желала ранить сердце домочадцев, никогда в открытую не говорила о своих нестандартных наклонностях, и поэтому её отношения с Дугалом можно считать лишь фикцией, которой она прикрывала самую сильную страсть своей жизни - любовь к Люси Эддингтон. О подробностях этой истории вы можете узнать из ценных мемуаров Натали Барнз, в то время бывшей близкой подругой Минервы. Она в подробностях описывала каждый день их пребывания летом в поместье Эддингтонов. Её слог лёгок, интересен, и я думаю, читателю доставит незабываемое наслаждение узнать всё про нынешнюю главу школы колдовства. Но вернёмся к нашей истории. Из дневников Альбуса Дамблдора мы узнаём, что его чувство на какой-то короткий срок не осталось без ответа. Чудесным образом, во время их с Минервой очередной прогулки вдоль опушки Запретного Леса "руки скрестились сами собой, она, охнув, опустилась на траву. Я присел рядом с ней. Вокруг пахло розмарином и лавандой, и множеством других, не менее восхитительных полевых цветов. У меня кружилась голова от духоты и разлитых в воздухе ароматов - ещё немного, и я упал бы в обморок, если бы... Внезапно Минерва безвольно повисла на моих руках. Мне показалось, что ей стало дурно, и я поспешил поднять её. Но вдруг она открыла глаза, чистые, как два лесных озера, не замутнённые ряской, и вдруг поцеловала меня. От неожиданности я не понял, что произошло. Я смотрел и смотрел на неё, пока до меня не дошло, что же произошло на самом деле. Тогда она поцеловала меня ещё раз, как это бывает с влюблёнными по-настоящему. Ещё немного - и я бы не выдержал и точно потерял сознание. А мне было уже почти семьдесят! А она засмеялась ещё громче. Смеялась, смеялась... И тогда я тоже засмеялся. Это было лучшим моментом в моей жизни..." Все последующие годы Альбус Дамблдор был безнадёжно влюблён в свою коллегу по ремеслу: Минерва МакГонагалл устроилась работать в "Хогвартсе" на должности преподавателя трансфигурации. Про то, было ли между ними что-то вроде того, о чём Дамблдор так сдержанно и так красиво описал в своих личных записях, нам неизвестно ничего. По-видимому, все последующие годы их роднили только общие научные интересы. Они не меняли своих сексуальных предпочтений и мировоззрений, и им, наверное, было и так хорошо, ведь преподавательская деятельность, по моему мнению, одна из самых интересных в мире профессий. Они даже соперничали между собой, но всегда в дневниках Дамблдора после очередного соревнования стояла запись вроде той, что стала притчей во языцех ещё во время обучения в школе подруги знаменитого Гарри Поттера - Гермионы Грейнджер: "Колдовство? Есть другие, более важные вещи. Дружба и смелость". Такие и многие другие подобные пометки мы встречаем в изобилии на страницах директорского ежедневника. Но в одной из поздних записей Альбуса Дамблдора, сделанных буквально за два дня до его безвременной кончины, я обнаружила фразу: "Это был единственный раз, когда меня поцеловала женщина. И её поцелуй был прекрасен, как сама Смерть".
Николай Шальнов
Сообщение: 2086
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 19.12.14 21:32. Заголовок: тэги: окно в спальню..
тэги: окно в спальню, юмор
В тему.
Николай Шальнов
Сообщение: 2087
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, сказки о жизни, авторитетные фигуры, о ничтожестве и горестях жизни
Поскольку Рита не из тех, кому везёт в романах и в любви, она находит почти садомазохистическое удовлетворение в анализе и социологической деятельности. Например, как Кай пытается сложить слово "вечность" из льдинок, она с юных лет пытается заполнить таблицу соотношения субкультур и их взаимодействий, или почитывает стихи без ритма и рифмы на "Фикбуке" - занятие довольно увлекательное, учитывая то, что вся графоманская стряпня Риты попахивает жертвой содержания ради формы (хотя кого сейчас удивишь рассуждениями об этом вечном несоотвествии?), а в том, что пишут другие, она чувствует неподдельную искренность. Может быть, Рита не открыта к новым потенциальностям, обращающим жизнь стремящихся к новому опыту в расцвет и обновление, поэтому она часто напоминает себе старую деву, находящую в своих мемуарах неиссякающий источник вдохновения. На днях Рита обнаружила в одном из подъездов своего дома кучу книг, которых кто-то собирался выбросить за ненадобностью. А всё, что плохо лежит - то наше, поэтому Рита быстренько пополнила свою библиотеку собранием сочинений Хемингуэя, Сенкевича, романами Бальзака, Пруста и Майн Рида, дублетными экземплярами "Крёстного отца" и старинными лечебниками. Ну, там ещё куча всего было... Главенство интеллектуального подхода к жизни - единственное, что спасает Риту от осознания ничтожеств и горестей существования. "Если бы на свете не было бы книг, я бы давным-давно сошёл с ума" (или "пришёл в отчаяние"), - говаривал старик Шопенгауэр, в библиотеке которого насчитывалось 1375 литературных единиц, если мне не изменяет память.
"Неожиданно жизнь Шопенгауэра коренным образом изменилась. Рано утром 20 апреля 1805 г. отец Шопенгауэра взобрался на крышу склада позади большого семейного особняка и бросился на мель. Истинная причина его самоубийства остается невыясненной до сих ор. Брак Шопенгауэра-старшего давно превратился в какую-то мучительно-тягостную проблему; обстановка в Европе была удручающей; будущее торгового дела выглядело неважно. И все же нельзя сбрасывать со счетов приступы меланхолии, ему свойственной (которая перейдет и к Артуру), а также наследственности (Артурова бабка со стороны отца была душевнобольной женщиной). Однако не стоит подозревать в отсутствии душевного здоровья Артура: более здравого мыслителя, чем Шопенгауэр, мир еще не видывал. Дело о самоубийстве замяли, как это часто бывает в высшем обществе. Торговое дело Шопенгауэра было свернуто, а семье досталась пожизненная рента. Мать Артура и его младшая сестра покинули Гамбург, у них началась новая жизнь, исполненная любви к искусству, в знаменитом центре культуры – в Веймаре. 18-летний Шопенгауэр остался в одиночестве в городе, работа ему не нравилась, однако он чувствовал себя обязанным продолжать дела. Незадолго до своей смерти отец Шопенгауэра ознакомил сына с эссе, принадлежащим поэту Маттиасу Клаудиусу. Оно называлась "Моему сыну". Рассуждения о внутренней силе, духовности, сопряженные с отстраненностью от мирских дел, были созвучны настроениям Шопенгауэра. Впрочем, самоуглубление отнимало у него не все время. Как и в более поздние годы, земная жизнь Шопенгауэра текла сама по себе, имея мало общего с его сокровенными мыслями и чувствами. Именно в эту пору друг Шопенгауэра Анфим, родившийся в Гавре, приезжает изучать торгово-купеческое дело в Гамбург. Оба они были при деньгах, и по выходным оба бегали за кулисы, чтобы подцепить актрис и хористок. Если горе-ухажерам не удавалось добиться успеха, то они наверстывали недостачу "в объятиях какой-нибудь усердной шлюхи".
Николай Шальнов
Сообщение: 2088
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Юстэс вспоминает свои индустриальные увлечения в великолепной, но не родной Нарнии.
Меланхолия
Когда мы устаём томиться Тоской по миру старины, Тогда за мерным блеском спицы Мы в царство снов бредём, и сны
Нас облекают в бархат с шёлком, Достойных древних королей, За зеленеющим пригорком Нам чудится простор морей,
И славных подвигов отрада Нам полнит душу до краёв - Так огнь осенних звездопадов Сопровждает лязг боёв.
И жизнь средь этого потока Теряет ценность навсегда, И в срок уйти, или до срока - Уж всё равно: одна звезда
Погоды в небе не изменит, Её мгновенье - как искра Возжённого для восхвалений Богов победного костра.
Развратник, утонувший в гроге, Я страстью вызван в ночь другой - На грязной городской дороге Даю шалаве золотой.
Я знал романтику другую: Вдыхая труб фабричных дым, Я в ночь беззвёздную, глухую Ведомый кем-то, уходил.
Индустриальная держава Теперь как сон: Кэр-Параваль Меня венчал венками славы И блеском стали оковал.
Теперь я рыцарь безмятежных Долин и паладин небес, Но иногда под вечер снежный Я отправляюсь в старый лес.
Руины крепости старинной Напоминают мне о том, Как я по улицам пустынным Иду со стареньким зонтом.
Кварталов мрачных перегибы И сумрак брошенных домов Мне не заменит блеск былинный Нарнийских вечных городов.
И менестрель велеречивый, И пышный королевский бал Бессильны пред неизлечимой Тоской по лондонским ночам.
Николай Шальнов
Сообщение: 2089
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 20.12.14 09:00. Заголовок: тэги: люди, красота ..
тэги: люди, красота в изгнании
Нашла Рита в группе по интересам одного очень красивого молодого человека. Может быть, его красота отличается от привычных Рите типажей красоты, но в нём Рита с лёгкостью увидела своё чувство эстетической оценки: больно уж он похож на её двоюродного брата. Наверняка у него с Эмили Отемн (справа) схоже положение планет - Солнце и Венера в соединении и, как следствие, красота и изящество в самовыражении. Рите достичь красоты и изящества в самовыражении не удавалось никогда, да и фотогеничностью у неё проблемы. Ну и хрен бы с ним. Зато чувство красоты Рита не утратила.
Николай Шальнов
Сообщение: 2090
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Очень люблю этот концерт для клавира с оркестром. Не нашёл записи с клавесином, но звучит потрясающе. Партию клавесина лучше пытаться рассмотреть в отдельности.
Николай Шальнов
Сообщение: 2091
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Обнаружила Рита в леске за домом чудесную тропку, на которой стоит фонарь. Прям как в Нарнии - ещё иней выпал, как в сказке. Взбрело Рите в голову откосплеить Эдмунда на фоне этого фонаря, да вот матушка "на такое позорище" не решилась. Ничего. Найду кого-нибудь с фотиком, захвачу меч, мантию, устрою театр погорелого актёра у всех на виду xD
Николай Шальнов
Сообщение: 2093
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 21.12.14 21:57. Заголовок: тэги: ролевые игры, ..
тэги: ролевые игры, графомания
Рита не могла не заявиться к ролевикам на праздник зимнего солнцестояния. Она пообещала это ещё осенью. Почти длинная ночь в году прошла довольно весело. Рита пожелала во время проведения ритуала традиционных пожеланий со свечой, чтобы ролевое движение Орена не затухло, поскольку оно - "неисчерпамый источник вдохновения и предмет отдельного рассмотрения для незаурядных умов". "Лучше быть позитивным идиотом, чем унылым говном", - пожелала мастер "Детей Волн". Рита, правда, похихикала про себя: ведь как можно, периодически ныряя в готику, не быть унылым? =)
Пожелание ролевикам
Прошёл один невероятный год Под гул назойливый моих печальных лир, Мы были счастливы, мы ныли от невзгод, И как-то странно изменился мир.
Мои однообразные стихи О том, как смерть проходит с жизнью рядом, Я думаю, не так уж и плохи. Как в диадему влитые Плеяды,
В тумане самой долгой из ночей Горят светильни в славу вечной дружбы, Пусть огнь сердца, точно сто свечей, Мерцающих в церквях во время службы,
Так полыхает, чтобы блеск зари Не смог соперничать с их трепетным сияньем, О, ролевик! Их пламя сохрани В душе своей - как звёзды без названья
Они вдруг вспыхнут новою звездой На удивленье всем земным племенам, И за сияющей, волнительной мечтой Народ пойдёт: надежду иудеям
Давал ведомый Господом пророк, Так станет пусть звездою путеводной Профессора великого урок Для вас в скрижалях "Сильмариллиона".
Николай Шальнов
Сообщение: 2094
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: киномания, эстетические категории, мои университеты, поттериана, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи
Рита часто вспоминает свою подругу детства, она её очень любит. Белла и Джейкоб в детстве, по выражению последнего, "играли в куличики", а Рита запомнила то, как в детсаде она козюльки мазала на кровать своей будущей соратнице по весёлым вечеринкам. Её потом оттирать всё это заставили, и знакомица при всяком удобном случае про это вспоминала =) Прекрасным проникновенным искусством для Риты на этот раз стала шестая часть "поттерианы", которая нравится Рите больше остальных, и которую она в обязательном порядке просматривает перед Новым Годом. Впечатления незабываемые. Следует отметить, что "Принц-полукровка" был любимой книгой Риты во время её путешествия в сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи. Этот роман в буквальном смысле помог ей не сойти там с ума - такой вот каламбур. А подружка та, когда я к ней в гости зашёл, говорила, что "так плакала, так плакала, когда Дамблдор умер...". Да уж, Рита в то время обнаружила ужаснейший перевод в интернете, до того, как книга вышла, и прочла - что за воспоминания!.. Искусство режиссёра - это ещё и способность передать за ограниченное время то, что не выражено явно в художественном произведении, подать некий символ, который зрителю предстоит расшифровать. Вот, например, как мне кажется, душевное смятение Малфоя прекрасное передано в сцене, где он посылает через Исчезательный Шкаф Пожирателям сначала яблоко, которое вернулось надкушенным, потом - птичку, которую ему переслали уже убитой. Наверное, у Риты развился СПГС, но в надкушенном яблоке она углядела классический символ искушения (Малфой пока не опорочен преступлениями), в птичке - классический символ души, которая умирает вместе с душой преступника. А в той сцене, где Гарри с Джинни в Выручай-Комнате выпускают посланную, скорее всего, Пожирателями птичку для того, чтобы Малфой вернул им её убитой, предвосхищается не только то, что Малфой не отважится на убийство, но и въяве показывают и назначение Выручай-комнаты - выручать из беды, и то, что птица, в традиционном европейском символизме считавшаяся символом души или же любви, обрела свободу, как обрёл её дух Дамблдора после смерти. А это - то, чем Рита занимала себя на парах по просьбам трудящихся. Обнаружила спустя полгода между страниц с описанием источников по Риму и похабным рассказом по "Хроникам Нарнии". Блокнот так и назвала: "Дневник бездарного извращенца", по аналогии со своим "Дневником плохого парня" с вензелем Пуффендуя. Слава барсукам! =)
Николай Шальнов
Сообщение: 2095
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Под прикладным искусством обычно имеют в виду род творческой деятельности, при которой художественная функция произведения в той или иной мере сочетается с утилитарной. Поэтому произведение прикладного искусства можно воспринимать как художественную ценность и использовать практически. Сложность подобного определения заключается в том, что художественное качество также представляет собой преображенную полезность (утилитарность), результат духовного, идеального переосмысления практических потребностей человека. Поэтому искусство (как искусная деятельность вообще) становится художественной в той мере, в какой человеку удается преобразовать свои практические потребности в идеальные ценности. "Художественный образ духовен по своей модальности, он является формой идеального как субъективной реальности, локализующейся в человеческом сознании". Однако в искусстве происходит постоянное превращение идеального духовного содержания в материальную форму: "материализация духовного и одухотворение материального". Результатом этого процесса является проникновение художественного мыления в сферы утилитарной деятельности — ремесло, технику, строительство, и, наоборот, техническое творчество внедряется в художественное. Однако словосочетание "прикладное искусство" следует применять, во избежание путаницы понятий, только к тем явлениям творческой деятельности, которые несут в себе художественно-образное содержание. Такие области как дизайн, оформительское искусство, моделирование одежды, основным содержанием которых являются не художественные, а эстетические ценности, не следует называть прикладным искусством. Вопреки буквальному прочтению термина, искусство никуда не прикладывается, оно существует по определению. Художественная ценность не прилагается к материальной, а одно переходит в другое. Поэтому все разновидности прикладного искусства имеют подвижную, асимметричную функциональную структуру, в которой исторически меняется соотношение ценностей. В искусстве Древнего мира не существовало прикладного искусства, поскольку все его функции были синкретичными. В античном искусстве также не разделяли понятий "техника" и "искусство", то и другое обозначали понятием "techne". В Древней Греции статуями не любовались в музеях, с ними всегда что-то делали: поклонялись, украшали цветами и плодами, одевали в дорогие ткани, им подносили еду и напитки и обращались с просьбами. Все произведения искусства служили атрибутами мифологически-религиозного образа жизни. В произведениях Плиния Старшего и Павсания восторженные оценки произведениям искусства даются за иллюзию и тонкость технического выполнения. Поэтому применение термина "прикладное искусство" по отношению к античности недопустимо. В средневековом искусстве усиливалась специализация мастеров, наряду с греческим "techne" встречается латинское слово "arsis" (в значении "свободный труд"). Однако в Средние века еще не определилась область "чистого искусства", свободная от утилитарности, поскольку живопись и скульптура развивались внутри архитектурной композиции. Отсюда столь неорганичное звучание определений вроде: "прикладное искусство Византии" или "прикладное искусство средневековой Франции". В Средневековье существовала особая область художественных ремесел, но их функциональная структура отлична от прикладного искусства Нового времени. Учитывая это обстоятельство, специалисты склонны использовать иные термины: "художественные ремесла" (нем. Kunsthandwerk) либо "малые формы искусства" (нем. Kleinkunst, франц. arts mineurs, petit art). Например: малые формы искусства Древней Греции, малые формы традиционного искусства Китая и Японии. Показательно происхождение немецкого термина: "angewandte Kunst", который неправильно переводят как "прикладное искусство" (на самом деле: wandte, от нем. wenden — "поворачивать, изменяться, обращаться"). Метаморфозы значений, смыслов, функций произведений античного искусства хорошо раскрывают истории их бытования и связанные с ними мифы.
В историческом развитии форм художественного мышления следует также отличать бифункциональность от декоративности — качества, возникающего в результате художественного переосмысления связи произведения искусства с окружающей средой. Произведения декоративного и прикладного искусств имеют разные функции и поэтому представляют собой различные виды искусства, но в процессе исторического развития они взаимодействуют. В сакральных видах искусства взаимодействуют художественная и религиозная функции, но из-за этого их нельзя называть "прикладными". После эпохи Итальянского Возрождения, когда произошло размежевание архитектуры, живописи и скульптуры, образовалось станко́вое искусство — живописная картина, скульптура, не связанные с определенным местом в архитектурной среде. С этого времени можно говорить об отдельной сфере декоративно-прикладного искусства. Главным качеством "прикладного" произведения является его вещность, причем ощущение вещи может не сопровождаться ясно выраженной утилитарностью; материальнопрактическая функция присутствует в такой вещи "в снятом виде". Например, жанр портрета относится к полифункциональному искусству, поскольку собственно живописное содержание портрета дополняется внехудожественным — документальным, фактологическим. То же происходит в классическом жанре картины на историческую тему. Но мы не называем такие произведения прикладными, поскольку внехудожественная часть их содержания еще не превращает их в вещь. Иной пример: в коллекции Уоллеса в Лондоне экспонируется отлитое из бронзы изображение свернувшейся в клубок змеи, выполненное пугающе натуралистично. Произведение создано в Северной Италии около 1600 г. и, возможно, служило прессом для бумаг. Но при взгляде на эту змею не возникает ощущения "вещи", слишком сильна ее "портретность". Такие произведения ввиду сложности их функционально-образной природы трудно отнести к определенному роду искусства. В середине XIX в. в связи с успехом Всемирных выставок, под влиянием роста промышленного производства в разных странах создавались музеи прикладного искусства. В 1857 г. такой музей был создан в Лондоне. В 1859 г. Королевский музей искусства и промышленности открылся в Вене. В России проводили "мануфактурные выставки", с 1870 г. утвердилось название "художественная промышленность". В искусстве XX в. помимо дизайна, архитектурного проектирования, существования традиционных народных промыслов и художественных ремесел появлялись формы "вынужденного прикладного искусства". Художник обращался к прикладному роду творчества из прагматических или коммерческих соображений. Оказавшись во враждебной среде технической цивилизации, он попадал в ситуацию, аналогичную той, в которой оказался герой повести Дж. Б. Пристли "Тридцать первое июня": со всей душой художник работал над упаковкой "Чулок прекрасной дамы" (в этом названии писатель с грустной иронией отметил противоестественное сочетание рыцарской куртуазной традиции с современностью). Результатом "размывания" художественного творчества в охватывающем его поле коммерческой деятельности является появление пренебрежительного термина "поделка" как синонима "прикладного искусства". В 1960—1970-х гг. художники стали уходить из области прикладного искусства в сферу "чистой предметности", они создавали предметы, но не вещи. Внешне сходные с изделиями, имеющими утилитарную функцию, такие предметы как бы изображали сами себя. Возникал эффект двойного отражения. Одни критики посчитали это явление "кризисом прикладного искусства", другие объявили о появлении нового способа творчества. Дабы выйти из терминологических затруднений, подобные композиции стали именовать "антивещами", "портретами утилитарных предметов". Н. В. Воронов предложил наиболее широкое понятие "искусство предметного мира". Это определение, удачно объединяющее многие тенденции в развитии искусства конца XX в., не следует, однако, подменять неприемлемым: "предметное творчество", поскольку любое творчество в широком значении этого слова имеет свой предмет. Прикладное искусство подразделяют на виды согласно утилитарной функции: мебель, утварь, одежда; на разновидности в зависимости от используемого материала: изделия из керамики, стекла, металла, дерева. Специализация художника-прикладника зависит от техники обработки материала, например резчик по дереву, чеканщик по металлу, живописец по фарфору. Такие мастера, согласно классической традиции, совмещают навыки художника (рисовальщика, композитора, модельера) и ремесленника, технолога. В этом заключается еще одна важная особенность прикладного искусства, хотя возможно и разделение труда. Взаимодействие видов искусства в "пограничных областях" породило, в частности, прикладную графику. В нее включают афишу, плакат, книжную графику, экслибрис, эпиграфику, эмблематику (прикладную или декоративную графику следует отделять от дизайн-графики, где ведущим является эстетический, а не художественно-образный метод). Термины "прикладная живопись" или "прикладная скульптура" неприемлемы, поскольку, взаимодействуя с архитектурой или композицией декоративно-прикладного искусства, живопись преобразуется в роспись, а скульптура — в декоративную пластику либо в монументально-декоративную скульптуру.
Николай Шальнов
Сообщение: 2099
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 23.12.14 15:49. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, графомания
Первой картиной, которая поразила меня у прерафаэлитов, была картина Бёрн-Джонса "Мартовские ноготки". Все самые волнительные впечатления юности и ощущения, которые вызвали у меня шедевры мастеров великого братства, были связаны у меня с этой нежной, красивой картиной. "В густой траве лежишь ты недвижимо / Полупрозрачны пальцы, как цветы..." - вспоминается. Она и вдохновила меня на это стихотворение.
Дары волхвов
Впечатления юности. На картину Бёрн-Джонса "Мартовские ноготки"
Дни нашей юности первоначальной - Короткая, но дивная пора, Когда рассвет ленивый, беспечальный Глядится в окна с раннего утра.
Тропами тайными ведут тебя к полянке Заветной, затерявшейся в лесу, Проснувшиеся чувства спозаранку, Как звёздный свет - паломников к Христу.
И воля - золото души, уздою нежной Беспечным управляя бегом дней, Препятствий не находит, лишь мятежный Природный гул нам слышен в глубине
Души, не знавшей главного порока - Раздумий разума, чьё злое ремесло В дни поздние, заранее, до срока Склоняет ниц уставшее чело.
Мечты - вздох ладана, к небесному престолу Дар душ людских - молитву - донесёт, И херувим, спустивши очи долу, Крылами лёгкими своими шевельнёт,
Рассеяв смирну - радость каждодневной Задумчивой мечтательности встреч - От края и до края по вселенной, Как Искупителя божественную речь.
О, свет искусства, блещущий сквозь веки, Смежённые усталостью пути, Как Вифлеемская звезда, свети вовеки, И младость грустную к спасенью выводи!
Я цвет апрельских грёз собрал в ладони, Они трепещут - звёздные цветки, Так, спрятав солнце в огненном подоле, Девица собирала ноготки.
Николай Шальнов
Сообщение: 2100
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
До просмотра "Хеталии" Рита долго гадала, как можно слэшить страны. Теперь допёрло. Просто зарисовка по своеобразному "братскому соперничеству" за господство, закончившемуся, как известно, весьма плачевно. Для обоих.
Германия/Италия
Развратный, в тьму сходящий Рим Венец своих угасших лет Тебе вручил, и новый мир На рейнских берегах стоит.
Как много вас теперь роднит, Столпы жестокого наследья! Италия бичом свистит И щёлкает оковом медным.
Кровавый посох кесарей Вручили немцам Нибелунги, Народ обильнейших полей Уж не идёт мозолить руки:
Идёт окованной стопой По миру гитлеровский воин, О, кто теперь из вас достоин Венец принять из рук другой?..
Николай Шальнов
Сообщение: 2101
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Генри Джеймс о Джейн Бёрден: "О, моя дорогая, что это за женщина! Она прекрасна во всем. Представь себе высокую, худощавую женщину, в длинном платье из ткани цвета приглушенного пурпура, из натуральной материи до последнего шнурка, с копной вьющихся черных волос, ниспадающих крупными волнами по вискам, маленькое и бледное лицо, большие темные глаза, глубокие и совсем суинберновские, с густыми черными изогнутыми бровями… Высокая открытая шея в жемчугах, и в итоге — само совершенство. На стене висел её портрет почти в натуральную величину кисти Россетти, настолько странный и нереальный, что если бы вы его видели, то приняли бы за болезненное видение, но необыкновенной похожести и верности чертам. После обеда… Моррис прочитал нам одну из своих неизданных поэм… а его жена, страдая от зубной боли, отдыхала на софе, с платком у лица. Мне казалось, что было что-то фантастичное и удалённое от нашей настоящей жизни в этой сцене: Моррис, читающий плавным античным размером легенду о чудесах и ужасах (это была история Беллерофонта), вокруг нас живописная подержанная мебель квартиры (каждый предмет — образчик чего-либо), и, в углу, эта сумрачная женщина, молчаливая и средневековая со своей средневековой зубной болью"
Николай Шальнов
Сообщение: 2104
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Не знаю, где буду на Новый Год, поэтому поздравлю-ка я всех заранее. Доберусь до компа в праздник - поздравлю ещё раз.
"Сказкам", самому замечательному, самому серьёзному и авторитетному ресурсу в области фанфикшна желаю процветания, авторам - вдохновения и нахождения новых граней и связей в мирах, которые долгое время бередили душу своими упоительными видениями ценителям прекрасного. Пусть новый виток в спирали эволюции подарит миру новые шедевры и новые упования.
Старушкам-лебёдушкам желаю одного - не пережить тех мучений, причиной которых они когда-то сами явились, а также того, чтобы они, эти некогда "любимые и прекрасные существа", держались от меня на достаточном расстоянии. Той-Кого-Нельзя-Называть, кроме как пожелания не нарваться на сук собственных наполеоновских прожектов, не желаю ничего.
Эти люди "были преданны мне. Они предпочли отправится в Азкабан, нежели отречься от меня… Когда стены Азкабана рухнут, они будут вознаграждены так, как и мечтать не могли". Дине, моей доброй редакторше, верящей в меня, несмотря ни на что, желаю всего самого хорошего, чего только можно пожелать. Найди себе настоящего Малфоя, пусть он поможет тебе написать твою историю любви, добавив новые главы, выразив то, что я был выразить не в состоянии. Гриндевальду, замечательному Гелли, водителю стада и лидеру, желаю политических успехов. Пусть твоя деятельность знаменует начало нового, золотого века. Ворону, Артуру и Льву желаю творческих успехов, начинаний с долгосрочной отдачей и вдохновения. В частности, Артуру желаю, чтобы он никогда не чувствовал себя ненужным и не пытался пробить лбом стену, даже если этот год и бараний. Ворону, человеку, о котором Рита не переставала думать все эти долгие полгода, она желает приобрести настоящих друзей, чтобы они его никогда не предавали.
Эти люди были источниками вдохновения и образцами для подражания. Роберту Паттинсону, Тому Старриджу, Тайре Бэнкс, Йену Сомерхолдеру, Александру Васильеву, Эмили Отемн, Джулии Ванг и многим другим светлым гениям, авторитетным фигурам и звёздным королевам желаю дальнейших успехов на поприще их замечательных искусств.
Своим недоброжелателям, открытым, тайным, мнимым и выдуманным, желаю смерти. Сдохните!
Персоналу сумасшедшего дома для непослушных дев викторианской эпохи желаю не дойти до ручки.
У Бога я прошу мира во всём мире (возможно ли это, понимая человеческую сучность сущность?). Счастья для всех даром, и пусть никто не уйдёт обиженным, как говорится. И мудрости желаю побольше. И пошли мне, Боже, подружку, не фильдеперсовую, а простую, чтобы навсегда. Не мышонка, не лягушку, не неведому зверюшку, ни наркоманку (достаточно помучились), не лесбиянку (то же самое), не похотливую потаскушку (несчастье моих юных лет)... Пусть музой будет, пусть будет роман о любви до гроба. Пусть светлый гений не линяет никогда. Ещё прошу, чтобы Ты дал мне контроль над своими чувствами, чтобы я мыслил разумно, не отдавался им до пресыщения и безрассудства, и не уподоблялся кое-кому, для кого чувственные удовольствия составляют саму суть бытия.
Всем творческим людям я желаю веры. Человек, проживший с верой в сверхличную жизнь, через которую творчески изъявлялся дух, может испытать благословение и мир, даже если цикл его опыта близился бы к концу. Известный факт.
И всегда помните: Рита Скитер высоко сидит, далеко глядит. И Прыткое Перо, как и Тёмный Лорд, никогда не отдыхает =)
Всех с праздником и всего самого хорошего!!
"Жизнь и смерть, энергия и покой... Если я остановилась сегодня, это всё же того стоило, и даже ужасные ошибки, которые я совершила и которые я бы исправила, если бы могла, боль, что сжигала меня и оставила шрамы в моей душе - всё это стоило того, чтобы мне позволили пойти туда, куда я шла: к этому аду на земле, к этому раю на земле и обратно: внутрь, под, между, сквозь них, в них и над ними".
Джиа Каранджи
Николай Шальнов
Сообщение: 2105
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 26.12.14 15:06. Заголовок: тэги: звезда в шоке ..
тэги: звезда в шоке, охотники за сновидениями
Рита более или менее успешно завершила "Операцию Ы или новые приключения Артура Уизли" по эксплуатации соковыжималки-мясорубки, которую ей недавно привезли. Навыжимала чашку мандаринового сока, правда, попахивало горелым пластиком. Инструкции Рита всё-таки следовала, но принцип научного тыка Рита считает самым действенным из всех существующих приёмов. Рита пересмотрела вчера "Сонную Лощину", а ночью она выступила в роли маньяка-головореза, головы так и летели. И ещё что интересно: Рита часто впечатлена идеей приложить все усилия для завоевания чьего-то сердца в яви, а в киберстимпанковских снах ей часто снятся знакомые, которых она никогда не хотела бы больше видеть в рядах своих соратников, и она испытывает к ним чувство сильной любви. Вот, недавно приснился сон, где Рита в греческих одеждах попивает винцо у ног бывшего друга. Нет, только не на моей кухне! Хотя матушка и говорит, что я "просто завидовал его успеху", есть более существенные причины, по которым Рита избавляется от ненужных привязанностей. Предательств и тех, людей, которые ставят ей палки в колёса, она долго терпеть не может. В общем, Рите надо было родиться где-нибудь в Древней Греции, на каком-нибудь Делосе или Лесбосе, где красота и любовь в соразмерности шли рука об руку.
Николай Шальнов
Сообщение: 2106
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Куда бежишь, скажи, олень, В мантилье выпавшего снега? До дальних северных земель, Или до сказочного брега? Ответь мне, северный олень...
О, где твоя страна лежит, Страна любви, страна надежды, Где солнце вечное ложит Свой блик на сомкнутые вежды? Ответь мне, северный олень!
О, королевский пилигрим! С какой вестью ты отправлен Холодной королевой зим И вьюгой зимнею затравлен? Ответь мне, северный олень!
Ты - воплощение любви К свободе собственных желаний, Скажи, умчаться б мы могли С тобой в заснеженные дали? Ответь мне, северный олень!
Глаза - прозрачны и горды, В них - звёзд далёкое мерцанье, Ты был на севере, где льды И пламя северных сияний? Ответь мне, северный олень!
Всем миром, парочкой коньков Нас королевы награждают, Но как под гнётом каблуков Сердца мужей способны таять? Ответь мне, северный олень!
Прощай, олень, родной, прощай, Пройдёт, быть может, бесконечность, Пока из льдинок слово "вечность" Узор холодный сложит Кай. Беги, мой северный олень...
Николай Шальнов
Сообщение: 2107
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 26.12.14 17:51. Заголовок: тэги: меланхолия, ст..
тэги: меланхолия, старые мастера, искусство вечно
Созвучно настроению души сие прекрасное стихотворение Михайло Юрьевича. В колонках - "Through the glass". Почему-то иногда вспоминаются слова Снейпа, обращённые к Гарри: "Вы с Сириусом точно малые дети: вечно стоните, плачетесь, как несправедливо обошлась с вами жизнь. Может быть, вы ещё не заметили, но жизнь вообще несправедлива!"
Монолог
Поверь, ничтожество есть благо в здешнем свете. К чему глубокие познанья, жажда славы, Талант и пылкая любовь свободы, Когда мы их употребить не можем? Мы, дети севера, как здешные растенья, Цветем недолго, быстро увядаем... Как солнце зимнее на сером небосклоне, Так пасмурна жизнь наша. Так недолго Ее однообразное теченье... И душно кажется на родине, И сердцу тяжко, и душа тоскует... Не зная ни любви, ни дружбы сладкой, Средь бурь пустых томится юность наша, И быстро злобы яд ее мрачит, И нам горька остылой жизни чаша; И уж ничто души не веселит.
Николай Шальнов
Сообщение: 2108
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Вызвано к жизни Melrose Black, для неё же и написано.
В уединеньи тайных дум Одна созрела пышным цветом: Огонь эльдар, что вечно юн, Слить с Валинора вечным летом,
Разбавить соком двух Дерев, И влить неугасимый пламень В фиал хрустальный до краев, В дар недр земных - в прозрачный камень.
Искусность, ловкость, мастерство Умелых рук и ум изящный - В творенье всё вовлечено Изделий дивных и блестящих
Предвечным светом, что стекал С Лаурелин озолочённой, И нежным серебром мерцал В соцветиях Тельпериона.
Благословен ты: и недаром Сказанье древнее поёт, Что искушённые эльдары Узрев трудов твоих исход,
Заворожённые, застыли, Слова здесь были не нужны. Весь древний блеск в себе сокрыли Твои созданья. Точно сны
О совершенстве дней творенья Сгустились в явь в игре камней, Ведь и поныне сновидений О них у эльфов нет родней.
Душа твоя навек застыла, Хоть и расщепленная, в них Звезда в челе Эарендила Напоминает о твоих
Деяньях вечных и былинных... Мне мысль не даёт покой: Быть может, создав Сильмариллы, Урезал ты свой путь земной?
Пусть было так... Но дух твой странный, Испепеливший тело в прах, Возжёг в других страсть к созиданью В неостывающих сердцах.
P. S.: обожаю эту картинку с Куруфинвэ:
Николай Шальнов
Сообщение: 2110
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 27.12.14 20:35. Заголовок: тэги: охотники за сн..
тэги: охотники за сновидениями, авторитетные фигуры
Вот и закончилась "Битва экстрасенсов". В том, кто победит, Рита не сомневалась, потому как накануне её приснилась Джулия Ванг. Там ей предложили испытание, участником которого была сама Рита - в образе подопытного кролика нацистской лаборатории смерти. Ванг не справилась с заданием, поскольку сказала точно, что за ширмой - актёры. Но ведь так-то оно и было! А потом она с Ритой шли под ручку по бабушкиному саду, и Рита сказала: "Я не сомневаюсь, кто победит", и Ванг ответила: "Я тоже не сомневаюсь". Так вот =)
Зная, что я ухожу, На останках сей Земли, Обернувшись я скажу, Мы старались как могли.
Мы сгорали на кострах И пылали от любви, Танцевали на углях И старались как могли.
Умирали насовсем, Возвращаясь из могил, Мы хотели счастья всем, Мы старались как могли.
Утопали мы в слезах И смеялись, и цвели, Но развеян ветром прах, Мы старались как могли.
Джулия Ванг
Николай Шальнов
Сообщение: 2111
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: меланхолия, искусство вечно, мои милые старушки, светлые гении, сказки о дружбе - Скарлетт, так не поступают в приличном обществе! - Я ещё не видела, чтобы это общество вело себя прилично.
В "Унесённых ветром" меня всегда притягивала одна сцена, очень сильная, когда Скарлетт отправляется за доктором для роженицы, и видит на вокзальной площади огромное количество раненых, целое поле. Наверное, у некоторых людей после лицезрения такого, особенно в юности, может наступить что-то вроде переосмысления, или духовного перерождения, не знаю, как это назвать... Почему-то вспоминаются слова Шопенгауэра: "Если бы каждому из нас воочию показать те ужасные страдания и муки, которым во всякое время подвержена вся наша жизнь, то нас объял бы трепет, и если провести самого закоренелого оптимиста по больницам, лазаретам и камерам хирургических истязаний, по тюрьмам, застенкам, логовищам невольников, через поля битвы и места казни; если открыть перед ним все темные обители нищеты, в которых она прячется от взоров холодного любопытства, то в конце концов и он, наверное, понял бы, что это за "лучший из возможных миров". Как всегда, Рита разбавляет ложкой дёгтя мёд предпраздничного настроения. В контакт постучалась какая-то тётя Алёна, занимающаяся эзотерическими практиками, этакая Баба Катя из "Битвы экстрасенсов". Это чем-то напомнило Рите отчёт одной из старушек-лебёдушек, когда там к ней один поклонник после её концерта постучался в контакт, чтобы познакомиться. Она его отшила, да ещё и грязью полила. Дура. Зато у Риты появилась идея - она создала фейк с говорящей фамилией "Миротворцев" и славно развлеклась, расписывая старушкам свои псевдопохождения и разводя их на откровенность. Правда, потом Рите стало стыдно за это ребячество. А ещё Рита прочитала в одной из контактовских групп по психологии, что понятия "настоящая дружба" и "настоящая любовь" - фикция, что эту номенклатуру придумали люди, стремящиеся к идеальному. Вот ведь блин! И без того в мире мало что можно водрузить на пьедестал идеала, светлые гении, как правило, линяют, и эта линька причиняет массу неврозов, беспокойств и разочарований, так ещё и такие святые вещи, как дружба и любовь, общественность обесценила. Ужас.
...И дружба расцвела меж нами в свете лунном, - Но вдруг, в сияющей ночи, У вас, красавица, у лиры той, чьим струнам Сродни лишь яркие лучи,
У светлой, радостной, как праздничные трубы, Все веселящие вокруг, Улыбкой жалобной скривились, дрогнув, губы, И тихий стон, слетевший вдруг,
Был как запуганный, заброшенный, забытый Ребенок хилый и больной, От глаз насмешливых в сыром подвале скрытый Отцом и матерью родной.
И, словно пленный дух, та злая нота пела, Что этот мир неисправим, Что всюду эгоизм и нет ему предела, Он только изменяет грим.
Что быть красавицей - нелегкая задача, Привычка, пошлая, как труд Танцорок в кабаре, где, злость и скуку пряча, Они гостям улыбку шлют,
Что красоту, любовь - все в мире смерть уносит, Что сердце - временный оплот. Все чувства, все мечты Забвенье в сумку бросит И жадной Вечности вернет.
Как ясно помню я и той луны сиянье, И город в призрачной тиши, И то чуть слышное, но страшное признанье, Ночную исповедь души.
Бодлер
Николай Шальнов
Сообщение: 2115
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 30.12.14 16:17. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, старые мастера
Люблю эту картину Маковского.
Мать
Она была исполнена печали, И между тем, как шумны и резвы Три отрока вокруг нее играли, Ее уста задумчиво шептали: "Несчастные! зачем родились вы? Пойдете вы дорогою прямою И вам судьбы своей не избежать!" Не омрачай веселья их тоскою, Не плачь над ними, мученица-мать! Но говори им с молодости ранней: Есть времена, есть целые века, В которые нет ничего желанней, Прекраснее - тернового венка...
Н. А. Некрасов
Николай Шальнов
Сообщение: 2116
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Давно витала в воздухе идея интерпретации этого сюжета.
Пророчество
"Иль ты боишься Таким же быть в своих делах и в мощи, Как и в желаньях?"
"Макбет", Шекспир
Макбет
Проходят дни зловещей чередой, Недели пролетают, как минуты. За маской маска - грешник иль святой, Иль гений сумрака во дни народной смуты - На этом маскараде чередой Сменяются немым калейдоскопом, Сам чёрт сломает ногу, занятой Исканьем душ, вращающихся скопом В мятежной Пляске Смерти, чья пята Царапает полы на вечеринке: Костлявая делами занята, Хоть кажется, что вьётся без заминки На пару с Ловеласом в парике, Прикрывшем глупую и лысую макушку, И Дон-Жуан помятый налегке Вращает в вальсе резвую старушку. Я одинок в толпе, и без толпы Я одинок вдвойне - о, кто мне скажет, Как вырвать ум, в капкане для мечты На веки вечные, казалось бы, зажатый?
Ответь, сияющий небесный херувим, Иль демон ада, знойный и порочный! Я вызываю в явь из тьмы могил Туманный призрак в этот час полночный! Приди ко мне, кто б ни был ты, ответь На все вопросы, дух иного света! Им нет числа. Хоть если б умереть Мне суждено от этого ответа.
Первая ведьма
Приветствую! Ты звал нас - мы пришли Из бездны бездн, которой нет названья. Для всех, кто стал рабами красоты, Хранит порок своё очарованье. Ты выразить не можешь эту страсть, Понятно: ведь превыше всех искусств Оно земных. Что ж, может, не упасть И разобраться с двойственностью чувств Вспоможем мы: тот пьедестал, что ты Воздвиг в гордыне без благословенья, Нам будет на руку. Среди таких, как ты, Были герои дней столпотворенья. Их гордый вызов мрачным небесам Отвергнут был, но и в земной юдоли Они такие деяли дела, Что зависть пробирает поневоле. Гордец отвергнут небом и землёй, Но он и в ад спуститься не желает, Чтоб обрести всё то, о чём мечтает, И оду глупости своей людской поёт. Всё то, что жжёт желанием преступным, Пытает пыткой сладостной своей И в гуле оргий, празднуя отступным Мечтам и мыслям, - всё найдёшь у ней.
(указывает на вторую ведьму)
Вторая ведьма
Заветных чувств проявленная сладость, Сокрытая доселе в безднах душ, И тайная, озлобленная радость Воришки, урывающего куш, Постыдных снов и страсти безответной, Лелеемых надежд огонь земной И благодать нежнейших дней, небесной Блаженною спосланной Госпожой - Всё обретёшь, надменный. Ты с купели Был обречён узнать, что за чертой. Терпенью позавидовал б святой, С которым ты блуждал, не видя цели.
Третья ведьма
Ищи за гранью жизни, за пределом Чертогов смерти то, что суждено. Быть может, то, чем так давно хотела Судьба увить высокое чело, Найдёшь цветущим, а под ним - созданье, Которое Всевышним вручено Тебе на попеченье. Беспечальным Пребудет друг с тобою заодно На веки вечные... Хотя я помянула Того, кто выше всех. Ох, зря я так... Заря заогневела. Улетаем! Прощай, Макбет. Ты распознаешь знак, Когда последний снег под солнцем стает. Когда придёт назначенное время, Ты понесёшь отмеренное бремя.
Николай Шальнов
Сообщение: 2117
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Подступает очередной Новый Год. Надеюсь, он принесёт всем нам только хорошее, в чём бы это не выразилось. Всем счастья и добра, и бесконечного творчества. Я же, желая творцам и читателям сказок успехов на ниве писательского и всех прочих искусств и всего наилучшего, "преисполняюсь веры в безграничное, безоблачное будущее - вечный мир, куда вступает душа, мир, где жизнь безгранична в своей длительности, и любовь в своём сострадании, и радость в своей полноте". Рита вместе с Прытким Пером, теперь мирно подрёмывающем на пергаменте, могут сказать, как Джулия Ванг: "Мы старались, как могли". Всех с наступающим праздником!!!
Николай Шальнов
Сообщение: 2118
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
На дне рождения матушки Рита закатила концерт на своём псевдоклавесине. Причём не самый удачный - такое ощущение было, что махито водкой разбавляла не её тётушка Лариса (тоже Владимировна, как и Бочарова), а Рита, лажавшая как медведь на гуслях. Впрочем, медведь на гуслях сыграл бы лучше. Не играйте с пианистом - он стреляет как может! Зато у тётки она узнала, как правильно готовить огромное количество спиртных напитков, которые Рита не употребляет, и то, что помимо постельных ролёвок они подразделяются ещё и на наполеоновские игры, революционные и игры по Второй Мировой войне. Так держать, моя дорогая! Прямая дорога тебе в мастера. Проленилась Рита половину декабря, теперь делает домашку. "Библиообраз идеального библиотекаря" - замечательно! Культуру в массы! =) Помечтала.
Библиообраз современного библиотекаря. Слайдшоу, которого пока нет.
1. Библиотекарь - профессионал по обработке информации в библиотечной и информационной науках, который выполняет организацию и управление информационными услугами и материалами для всех, кому требуется эта информация. Как правило, библиотекари работают в государственных библиотеках или библиотеках высших или средних учебных заведений, начальных или средних школ, медиа-центрах, библиотеках в рамках предприятий или компаний. На западе некоторые библиотекари могут быть независимыми предпринимателями, работающими в качестве информационных специалистов, каталогизаторов, и по прочим специализированным направлениям.
2. В конце XIX - начале XX века на страницах Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона было дано следующее описание этой профессии: "Библиотекарь — звание, которое встречается уже в древнейшие времена; мы видим библиотекарей в Египте, при дворе Птоломеев; в настоящее время Б. называется обыкновенно лицо, которому поручается заведование книгохранилищем или какой-либо его частью; в некоторых странах, однако, как, напр., в Германии, Б. называется исключительно то лицо, которому поручено управление всей библиотекой; лица же, заведующие отделениями библиотеки, носят разные другие названия: в Германии — Custos, Assistent, во Франции — Conservateur и т. д. С развитием библиотечного дела мало-помалу определилась та сумма качеств и знаний, которая необходима библиотекарю для успешного ведения дела; возникла наука библиотековедения, изучить которую в настоящее время можно только практически — службой в библиотеке же. От библиотекаря требуется способность к усидчивому труду, любовь к порядку, он должен знать новые языки и быть энциклопедически образованным человеком; необходимо также знание всего, что касается истории книги, книгопечатания и т. п."
3. Библиотекарь должен уметь сохранить и приумножить культурные богатства, накопленные Отечеством за его многовековую историю.
4. Библиотекарь должен уважать книгу, понимать важность сохранения традиций достойного её оформления, он должен хотя бы иметь представление о книгоиздательстве или иметь представление о делах печати. Библиотекарь должен ценить и уважать искусство древнего книгопечатания и бережно относиться к тому, что стало прообразом книги современности.
5. "Смелость, инициатива, предприимчивость - как много они значат, да ещё везение вдобавок" (Т. Драйзер, "Финансист"). Библиотекарь должен быть человеком хозяйственным и бережливым, экономистом по природе или, на худой конец, хорошо разбираться на рынке предлагаемой библиотекой услуг, внимательно изучать финансовые механизмы и все возможные виды коммерческой деятельности, чтобы обеспечить библиотеке новые возможности расширения сфер своего культурного влияния и её способность выживать в условиях современной, не всегда стабильной финансовой структуры.
6. Библиотекарь должен соблюдать принятые в библиотеке стандарты поведения и следить за соблюдениями приличий в процессе работы читателей с литературой. Библиотека - это место, где музы говорят с занимающимися [а не сбор посетителей пивнушки, на которой у муз начинается приступ тошноты].
7. Библиотекарь должен быть открыт к различного рода новшествам и инновациям, способствующим оптимизации работы всех библиотечных систем, должен быть дальновидным, прозорливым и способным видеть перспективу. Библиотекарь должен знать о том, что ждёт библиотеку в будущем, уметь использовать опыт прошлого для лучшего понимания настоящего и формирования у библиотеки прочного социального престижа.
8. Библиотекарь должен заботиться не только о сохранности и приумножении внутренних ресурсов библиотеки, поддерживать порядок во всех возможных библиотечных системах, но и способствовать формированию внешней привлекательности библиотеки и обслуживания, поддерживать эстетическую презентативность библиотечного помещения на высоком уровне.
9. Идеальный библиотекарь должен уметь работать с детьми, любить их и хорошо их понимать. Также библиотекарь должен уметь найти подход к мятущейся в душевных поисках юности, указать путь тем, кто ищет света истины во мраке, должен уметь разделить свои сердце и душу с тем, кто менее удачлив в делах этого мира, чем он сам.
10. Библиотекарь должен понимать и уважать искусство - залог конструктивных ценностей, должен способствовать формированию у читателей хорошего вкуса, быть если не знатоком, то хотя бы ценителем художественной литературы, чтобы суметь донести до читателя не только своё видение актуальных, вневременных и общечеловеческих проблем, которые ставит перед собой проза и поэзия прошлого и современности, но и дополнить продуктом душевного труда общую картину культуры, к изучению которой приступает пользователь библиотеки.
11. Библиотекарь должен быть человеком интеллигентным, внимательным, утончённым, думающим, образованным, душевным, чутким, положительным во всех отношениях. В лучшем случае он сам должен стать носителем высокой внутренней культуры, духовности и стать примером для подражания.
12. Пожелаем же библиотеке выживать не только в экстремальных условиях, но и успешно развиваться в любых культурных условиях и политических обстоятельствах, в любые времена, при любом строе и давать возможность человечеству прикоснуться к шедеврам мирового культурного и научного наследия, облагораживать дух и нравственность, физический облик и внутреннее содержание людей, нести в мир Истину, Любовь, Свет, Красоту и Добро! Пыщщ!!!
Николай Шальнов
Сообщение: 2119
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 05.01.15 14:41. Заголовок: тэги: сказки о жизни..
тэги: сказки о жизни
У декадента всё, как не верти, Навыворот, пример тому свидетель: Он видел музыку, он слышал блеск зари, Он обонял мечту, он щупал добродетель.
Главное праздненство года Рита отметила у своего старого приятеля. У него чудесная хата - вся в картинах, там куча книг и множество необычных вещей - коллекция пистолей, винтовки, двуручные мечи, сувениры со всех частей света и угрожающий вырез юбки хозяйки дома. Шутка. Вечеринка была в кельтском духе, все в килтах, только Рита как белая ворона в костюме матросни на этом празднике жизни чувствовала себя несколько скованно. Приятель собрал целую коллекцию спиртных напитков, самых разных, Рита таких бутыльков в жизни не видывала - всё это напомнило ей лабораторию незабвенного Снейпа. По незнанию Рита вылакала полкастрюли глинтвейна, уснула поздно ночью под новогодний салют. Перетанцевала, переела, ветры дуют, знаете, хех... Видела прикольный приборчик для скручивания папирос. Оставила стихотворение в ноутбуке и, перемыв гору посуды поутру, оседлала свою метлу и смылась. Шалость удалась. Потом ещё Ворон поздравил, просидела с ним в контакте до самого вечера. Пересмотрела "Дневник Бриджит Джонс" со своей старушкой-лебёдушкой. Да, когда-то Бриджит явилась Рите в самую поганую минуту жизни, когда и жить-то не хотелось, и судьба этой неудачницы вдохновила Риту на дальнейшее странствование среди теней мира без мечты. Скарлетт, Эльвира, Миранда Пристли - вся эта галерея дивных женских образов сопровождает Риту всю жизнь, как вечная Офелия, только если та красиво умерла, то Бриджит даёт путёвку в жизнь, прямо "на парад шлюшек и викариев". Собрание напитков в баре приятеля напомнило Рите "органчик" дез Эссента, который задался целью претворить вкус в цвет.
"Дез Эссент закрыл окно. После каминного жара холод был резким и пронизывающим. Съежившись, дез Эссент подсел к огню. Чтобы согреться, ему захотелось что-нибудь выпить. Он прошел в столовую и открыл шкаф-поставец. Там на крошечных сандаловых подставках выстроился ряд бочонков с серебряными краниками. Называл он эту ликерную батарею своим губным органом. Особая соединительная трубка позволяла пользоваться всеми кранами одновременно. Стоило нажать некую незримую кнопку -- и скрытые под кранами стаканчики дружно наполнялись. И тогда "орган" оживал. Выступали клапаны с надписью "флейта", "рог", "челеста". Можно было приступать к делу. Дез Эссент брал на язык каплю напитка и, как бы исполняя внутреннюю симфонию, добивался тождества между вкусовым и звуковым ощущением! Дело в том, что, по мнению дез Эссента, все напитки вторят звучанию определенного инструмента. Сухой Кюрасао, к примеру, походит на бархатистый суховатый кларнет. Кюммель отдает гнусавостью гобоя. Мятный и анисовый ликеры подобны флейте -- и острые, и сладкие, и резкие, и мягкие; а вот, скажем, вишневка неистова, как труба. Джин и виски пронзают, как тромбон и корнет-а-пистон. Виноградная водка кажется оглушительной тубой, а хиосское раки и прочая огненная вода -- это кимвалы и бой барабанный! Дез Эссент считал, что аналогию можно было бы расширить и создать для услады дегустатора струнный квартет: во-первых, скрипка -- все равно что добрая старая водка, крепкая, но изысканная; во-вторых, альт и ром одинаковы по тембру и густоте звука; в-третьих, анисовая крепкая настойка -- настоящая виолончель, то душераздирающая и пронзительная, то нежная и тихая; и, наконец, в-четвертых, чистая старая можжевеловка столь же полновесна и солидна, как контрабас. Если же кто-то пожелает квинтет, то для этого потребуется еще и арфа -- дрожь серебристо-хрупкого стаккато перцовки. На этом аналогия не заканчивалась. Диапазон мелодии возлияния знал и свои оттенки. Достаточно было вспомнить, что бенедиктин -- это минор в мажоре напитков, которые в винных картах-партитурах снабжены пометой "шартрез зеленый". Познав все это, дез Эссент, благодаря долгим упражнениям, сделал свое небо местом исполнения беззвучных мелодий -- похоронных маршей, соло мяты или дуэта рома с аниcовкой. Переложил он на винный язык даже знаменитые музыкальные сочинения, которые были неразлучны со своим автором и посредством сходства или отличия искусно приготовленных коктейлей передавали его мысли во всех их отличительных особенностях. Иной раз он и сам сочинял музыку. Черносмородинной наливкой исполнил с соловьиным посвистом и щелканием пастораль, а сладким шоколадным ликером спел знаменитые в прошлом романсы "Песня Эстеллы" и "Ах, матушка, узнай". Однако в этот вечер дез Эссенту не хотелось музицировать. И он извлек из органчика лишь одну ноту, взяв бокальчик, предварительно наполненный ирландским виски. Он снова сел в кресло и стал смаковать свой овсяно-ячменный сок с горьковатым дымком креозота. Знакомые вкус и запах пробудили воспоминания, давным-давно забытое. Подобно Фениксу, это впечатление возникло из небытия и вызвало то же самое ощущение, какое было у него во рту, когда -- давно уже -- хаживал он к зубным врачам".
Николай Шальнов
Сообщение: 2120
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрономическая башня, музыка, старые мастера, искусство вечно, сказки о любви
Рита одно время ныла, почему у неё Солнце не в 5 доме (люди с таким положением "благодаря любвеобилию и романтической жилке могут дать счастье другим"). Но по зрелому размышлению поняла, что иметь Солнце в 4 не так-то уж и плохо. У Баха было такое положение, например. Чувство национальной гордости развивается. А без этого, наверное, невозможно было создать такую божественную музыку. Ведь стоит только послушать его клавирные концерты, так просто диву даёшься, какой великой душой должен обладать человек, сумевший не только вместить в себя такое богатство душевных переживаний, но ещё и выразить их, да так, что его творения прошли сквозь время, а сравнить их до сих пор мало с чем можно. Загадка его, наверное, в трудолюбии, в стремлении шлифовать своё мастерство до немыслимого совершенства, это-то и помогло ему добиться астрономических высот в своей профессии. Во всяком случае, положение Ритиного Плутона в 6 доме устраивает её, она почему-то испытывает неприязнь к людям с Плутоном в 5, возможно оттого, что в низшем своём положении это даёт ненависть к идее творчества, и наоборот, все те люди, которые Рите не нравятся, наверняка имеют Плутон в 5 доме. Она давно обнаружила эту закономерность, по поведению становится понятно. Вот напои такого человека - и он выложит про тебя всё, что думает, это уже проверено не раз. Рита часто вспоминает роман её юности - "Консуэло" Жорж Санд, где обрисован образ юной девушки, благодаря своему прилежанию развившую свой талант до недостижимого совершенства. Вкрадывается чувство, что когда Рита ставит перед собой какую-нибудь артистическую амбицию, она вспоминает какую-нибудь свою неудачную любовь, и это даёт ей силы жить. Положение Ритиной Селены в Деве указывает на то, что Рита способна многое вытерпеть за других людей, а иногда ей кажется, что за одного человека она готова вытерпеть ещё столько же, сколько вытерпела когда-то, хотя это и звучит безрассудно, учитывая то, что времени нам отведено мало, а светлые гении линяют быстрее, чем мы успеем сказать слово "квиддич". А может быть, Рите просто хочется заново пережить этот странный опыт. Душа мне странная дана.
"I cieli immensi narrano Del grande Iddio la gloria II firmamento lucido All'universo annunzia, Quanto sieno mirabili Delia sua destra le opere...
Восхитительный румянец залил ее щеки, священный огонь зажегся в больших черных глазах, и под сводами церкви раздался ее неподражаемый голос, чистый, могучий, величественный, — голос, который мог исходить только от существа, обладающего исключительным умом и большим сердцем. После нескольких тактов сладостные слезы хлынули из глаз Марчелло. Граф, не будучи в силах совладать с волнением, воскликнул: — Клянусь богом, эта женщина прекрасна! Это святая Цецилия, святая Тереза, святая Консуэло! Это олицетворение поэзии, музыки, веры! <...> Подавленная, словно уничтоженная этой высокой похвалой, Консуэло низко склонилась, как если бы намеревалась встать на колени, и, не будучи в состоянии вымолвить ни слова, только поднесла к губам мертвенно-бледную руку великого старца, но, поднимаясь, она кинула на Андзолето взгляд, который, казалось, говорил ему: "Неблагодарный, и ты не разгадал меня!"
Николай Шальнов
Сообщение: 2123
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: мыслевыброс, киномания, эстетические категории
К слову о положении Солнца в пятом доме... В "Дневнике Бриджит Джонс", во второй части, есть сцена, где Бриджит спрашивает у Ребекки, не изменял ли ей с последней Марк. А та ответила, что она на самом деле влюблена в Джонс. Вот так вот. И поцеловала её. И всё это было так красиво, так трогательно-умилительно-романтично, что ситуация, несмотря на некоторую свою комичность, таковой Рите не представилась. И Рита подумала, что вот она - самая настоящая любовь. Та самая, что "долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла" и т. д. Ребекка уважает выбор возлюбленной, наверняка зная, что много воды утечёт, прежде чем Джонс решит когда-нибудь "метнуться на сторону" и, быть может, разделить сердце с лесбиянкой. Рита бы на месте Джонс плюнула на этого зануду Марка и пошла бы сапфическим путём. Иногда думаешь: если и нет любвеобилия соответствующего, что даёт уверенность в том, что ты можешь дать счастье другим, то высшим достижением в отношениях Риты с людьми, то тот эффект, который она желает произвести на понравившихся ей людей заключался бы в способности передать то, что она пережила сама, чтобы через Риту люди бы ощутили все эти тонкие нюансы чувств. Даже если Рита - не примадонна с Венерой в Рыбах, распространяющая благодать одним своим присутствием, для неё было бы небезынтересно передать другому хотя бы то, что она ощутила, когда созерцала эту потрясающую сцену с любовницей-лесбиянкой, так живо напомнившую ей Флёр Делакур. Хотя, наверное, это естественное желание человека - передать хотя бы часть того, что он чувствует, другим. Даже если другим это нафиг не упало - у них своего хватает.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.
"- Дочь моя, - начал он прерывающимся голосом, - прими благодарность и благословение умирающего. Ты в один миг заставила меня забыть целые годы смертельных мук. Когда я слушал тебя, мне казалось, что со мной случилось чудо и непрестанно терзающая меня жестокая боль исчезла навсегда. Если ангелы на небесах поют, как ты, я жажду покинуть землю, чтобы вкусить вечное наслаждение, которое я познал благодаря тебе. Благословляю тебя, дитя мое! Будь счастлива в этом мире, как ты этого заслуживаешь. Я слышал Фаустину, Романину, Куццони, всех самых великих певиц мира; они не стоят твоего мизинца. Тебе суждено дать людям то, чего они еще никогда не слыхали, тебе суждено заставить их почувствовать то, чего до сих пор не чувствовал еще ни один человек!.."
"Консуэло", Жорж Санд
Николай Шальнов
Сообщение: 2124
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Выложила Рита на ютуб своё исполнение "Менуэта" Рамо, не без огрехов, думала, будет эффект клавесина от её модернизаций домашнего пиано. Не вышло, но менуэт ей очень нравится, душевный такой.
Николай Шальнов
Сообщение: 2125
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Приятель поссорился с девушкой, не позвал её на новогоднюю вечеринку. Говоит: "Задолбала, вечно у неё Солнце в Раке, Марс в Зайце, Луна в Волке... Надоело". Похихикала Рита, узнав в этом описании себя. Впечатала в "Яндекс" "зануды ли Девы?", получила типичный обмен любезностями между Девой и Стрельцом =):
Ку-Ку: Дев не люблю, возможно потому, что я Стрелец. Дева для Стрельца это Инквизиция. Мужчины Девы могут нравиться мне внешне иногда, например, Хью Грант, Киану Ривз, но что с ним ,с Девой делать не представляю. Как это скучно, когда мужчина совершенно не способен на инициативу в отношениях! Кстати, о чистоплотности Дев: у некоторых другая крайность - вопиющие неряхи, особенно, если недовольны жизнью.
Ку-ку: Дама из Простоквашино: !!! [url=http://goroskop2.com/goroskop-deva-muzhchina-linda-gudman/]http://goroskop2.com/goroskop-deva-muzhchina-linda-gudman/[/url] !!!
А ты, видимо, прикидываешься Астрологом такого быдлячьего пошиба, да? Линда Гудмен ничего путного не написала, да будет тебе известно.
Дама из Простоквашино: Ку-ку, у Вас климакс? Или недо ...? Молча прошли по ссылке и оставили своё скудное мнение при себе. Если вы "Астролог быдлячего пошиба" (конец цитаты), оставьТЕ Вашу ссылку. Можете не отвечать, заранее спасибо.
Ку-ку:Дама из Простоквашино: Ку-ку, у Вас климакс? Или недо ... ? Молча прошли по ссылке и оставили своё скудное мнение при себе.
Деревня, она и есть деревня, очень правильный ник. Хотя для дамы ты слишком груба - материшься, и что особенно радует, я таки тебя достала - материшься, дура деревенская. Может и городская, но все равно дура! И никакой ты не астролог, графоманша бездарная в стиле девочек из Дома-2
Дама из Простоквашино: Ку-ку, не обращайтесь больше ко мне, у меня фобия по отношению к Вам. Счастья Вам личного и ума на завтрак.
Ку-ку: Да, дорогая, ум - это тебе не команды раздавать и таблички отрывать. Прожевала? Желаю тебе побольше ослов на пути для выполнения твоей миссии на Земле, но не надейся на Стрельцов. Мужчины Стрельцы не выносят мужеподобных манипуляторш вроде тебя, а женщины Стрельцы и подавно. Такую запущенную форму Козерога, Тельца или Девы как ты знаки огня в упор не видят.
Николай Шальнов
Сообщение: 2126
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Эту главу Рита написала, вдохновившись описанием одного из астрологических символов, где "не понять, какую пакость он там замышляет". Малфой, кстати, сегодня приснился, сидел у Риты на коленях. Вот ведь странно: Рита никогда не считала его светлым гением, однако Драко снится ей с завидной регулярностью, воплощая в себе все идеалы дружбы, перед которыми Рита благоговеет.
Потом говорили о разных вещах: об учёбе, о предстоящем зачёте у Флитвика и о том, откуда у Ханны Эббот внезапно появились отвратительные конопушки. Пэнси настаивала, что это какая-то разновидность сглаза, и это подтвердил Малфой, заявивший, будто видел собственными глазами, как Ханна поссорилась с Вильгельминой Браун - заносчивой слизеринкой, гордящейся своей родословной и длинными ногами, из-за парня с Когтеврана, который, намереваясь когда-нибудь стать вратарём сборной своего факультета, наплевал на них обоих, с головой окунувшись в квиддич. Но на неприязнь девушек друг к другу это не повлияло: они так и остались соперницами, выискивающими случай подбросить другой какую-нибудь пакость. - Веснушки смотрелись бы хорошо на ком-нибудь другом, но только не на ней, - уверял Малфой. - Видели бы вы... Да вы и так же видели... У неё лицо бледное, как поганка, пепельные волосы, и всё это вкупе с веснушками смотрится ужасно. Алиса припомнила, что видела эту девицу, которая когда-то, как им ногие другие, считала Гарри Поттера наследником Слизерина, в башне пуффендуйского крыла. У неё, действительно, на лице высыпали отвратительные веснушки, портившие всю её миловидность. Девушка старалась не встречаться взглядами со студентами, прятала лицо и держалась поближе к стенам. Алиса ещё тогда подумала, что она что-то скрывает или не хочет, чтобы на неё обращали много внимания. - Не хотела бы я встать на пути у Браун, - пробасила Пэнси. - Эта штучка неразборчива в средствах, и явно не ценит добрых отношений... Складывается такое ощущение, что ей патологически нужны враги. - Да шут с ней, странная она какая-то, - махнул ладонью Малфой, случайно попав по крохотному эльфу, принёсшему ему поздравление от какой-то таинственной незнакомки, которое, стоило только его развернуть, рассыпалось мелодичной трелью. Эльф, обиженно глядя на Драко, стеная, припадая на одно крыло, направился обратно к бару, где под маленькой ёлкой расселись его товарищи. Драко, казалось, не обратил на произошедшее - ни на эльфа, ни на послание - особого внимания. - А вчера я нашла в библиотеке такую странную книгу, - заговорщически понизила тон Паркинсон, оглядевшись по сторонам. - Просто жуть. В Запретной Секции. Честно говоря, я там побывала первый раз - Снейп попросил принести ему один том по зельям. Ну я и побродила там между полок, коли уж выпала такая возможность. И увидела один экземпляр... Стоял на полочке, отдельно от всех, как будто специально для меня оставили - так он притягивал взгляд! Я взяла, посмотрела: красивый переплёт, красный бархат обит гравированной медью, уголки инкрустированы, защёлки в виде молний. Мне ещё тогда пришла в голову мысль, что это не случайно. Я и раскрыла книгу. Выяснилось, что она была завезена в Сорбонну одним арабом, тайно, специально для одного алхимика, который с досады от того, что не может раскрыть секрет приготовления философского камня, решил предаться чернокнижию. Со слов араба, в этой книге хранились секреты всех древних ритуалов, некоторые из них таковы, что многие маги, не справившись с использованием этих руководств, сходили с ума или навсегда пропадали, а куда - неизвестно. Я, честно говоря, не совсем верю всем этим россказням, на какую-то минуту мне показалось, что книгу поместили в Запретную Секцию потому только, что она может напугать первокурсников или других чересчур впечатлительных малявок, но потом подумала, что стоит переписать оттуда пару-тройку заклинаний, так, на всякий случай. Ты же знаешь, Драко, что я увлекаюсь Тёмными Искусствами. - На этих словах Пэнси снова огляделась и странно хихикнула. - Нет, вы не подумайте ничего плохого. Всё в рамках дозволенного. Знаете, я, наверное, тот тип личности, которому всё запретное и порочное кажется таким соблазнительным, что я чувствую себя Евой, которую Змей когда-то искусил "знать добро и зло". Только если с Евой это произошло однажды, то мне кажется, что со мной это происходит едва ли не каждый день.
- Многое же ты узнала! - от души рассмеялся Малфой. - Особенно то, какое пиво сегодня надо было выбрать к нашему столу! Да, на это у тебя особое чутьё. Пэнси обиженно хмыкнула, но, к удивлению Алисы, проглотила замечание и продолжила: - Мне нужны смельчаки. - Кто-о?! - Малфой посмотрел на неё как на ненормальную. Причина такой реакции осталась для Алисы неизвестной. - Смельчаки, слов таких не знаешь, что ли? - спокойно повторила Паркинсон. Казалось, она уже привыкла к странностям своего приятеля и реагировала лишь постольку, поскольку ей самой казалось необходимым вставить какое-нибудь уточнение. - Не трусы, иными словами. Я хочу провести один ритуал... Очень опасный. Говорят, многие сходили с ума, когда решались на подобное. - Паркинсон, ты не перестаёшь меня удивлять! - Малфой смотрел на подругу удивлёнными глазами. - Сначала ты изучаешь книги, которые запрещены официальной программой, потом обираешься заняться деятельностью, выходящей за рамки всех школьных правил... А теперь ещё и говоришь, что тебе нужны те, кто не побоится спятить! Ты меня пугаешь иногда. Пэнси проигнорировала это, во всяком случае, не ответила. Но спустя минуту Алиса поняла, что Пэнси, переварив это заявление, пришла к некоторым соображениям. - В общем, так. Я знаю тебя, причём знаю, как облупленного. Я не ожидала от тебя такого ответа, Драко, поэтому не была готова к твоему отказу. Ведь я правильно поняла, ты не собираешься мне помогать? - С чего ты взяла, что не собираюсь? - удивился вдруг Драко. Пэнси тоже удивилась, но быстро взяла себя в руки: - Так ты согласен? Согласен помочь мне? - Да, я же не совсем спятил, чтобы упустить такую авантюру. Или... пока не спятил, - Драко вздохнул, неловко дёрнув локтём. Кружка упала на пол, осколки брызгами разлетелись во все стороны. На них теперь внимательно смотрело десятка два человек. - Вот терпеть не могу, когда портят послевкусие и атмосферу тайны, - брезгливо поморщилась Пэнси, искоса поглядывая на любопытных. - Я ведь так не хотела, чтобы мы привлекли к себе лишнего внимания! - Ты слишком принимаешь во внимание мнение окружающих, дорогуша, - Малфой восстановил заклинанием кружку и водрузил её обратно на стол. - Непохоже, если она решилась на такое, - к неожиданности для себя встряла в разговор Алиса. - Я бы не рискнула использовать материалы таких необычных книг, тем более, что они не одобрены и не проверены преподавателями. - Ты говоришь как твоя подруга-гряз... - Малфой вовремя оборвал себя. - Не скромничай, Златовласка, - примирительно заговорил он, уловив изменение во взгляде гриффиндорки. - Я тебя знаю. Ты читала в библиотеке моих родителей книги и пострашнее этой сарацинской ереси. - Да, но я никогда бы не решилась применять все эти знания на практике. Тем более, что половина всего, что я там разузнала, выветрилось у меня из памяти, во всяком случае, точность и фактология, которая необходима для исследований в этих запретных областях. А всё, что осталось в голове, годится только на смутные ссылки в сочинениях да на сказки, которые мы с Гермионой рассказываем по вечерам первокурсникам, когда они просят рассказать им у камина страшные побасенки. Малфой ухмыльнулся. Пэнси перевела тяжёлый взгляд на Алису. - Слушай. Дело есть. Вообще-то я не хотела тебя дёргать, но, судя по тому, что о тебе говорят в школе, такое мало кому, кроме тебя, можно доверить. Будешь моим мантарезом? - Ке-ем? - Алиса удивилась. Она впервые слышала это странное слово. - Мантарез - это нечто вроде доброго помощника, - разъяснил Малфой. - Тот, кто в случае необходимости может принять удар от неудачного черномагического воздействия на себя. Что-то вроде Непреложного Обета. Но ты, Пэнси, совершенно спятила предлагать такое моей подруге. - Она тебе такая же подруга, как и я, - обиженно протянула Пэнси. - В смысле? - переспросила Алиса. - А он что, когда-то подвергал тебя подобной... процедуре? - Было дело... - начала было Пэнси, но Драко, попытавшись незаметно толкнуть Паркинсон ногой под столом, с силой ударил по изнанке столешницы коленкой. На этот звук к ним повернулись те же лица, что и несколько минут назад. Они улыбались и, по-видимому, расценивали их не иначе, как шумных весельчаков, готовых развлечь толпу. Кто-то даже кинул в сторону Драко волшебную хлопушку, которую последний с хмурым видом испепелил палочкой в воздухе под разочарованный гул компании за столиком напротив. - Молчи, Паркинсон... Алиса, я бы не хотел, чтобы ты об этом знала. Пока, во всяком случае. - Хе-хе, - Пэнси явно была рада, что нашла больное место приятеля, который весь вечер отпускал в её сторону сальные шуточки. - Ну хорошо. И ты думаешь, что я соглашусь на такое? - глядя на Пэнси в упор, спросила Алиса. - Ну, я надеялась, что тебе это будет интересно... - протянула она. - Ведь ты же общаешься с нами, слизеринцами, а нас всегда притягивает неведомое и опасности, с ним связанные. Хотя ты же... В общем, я тебя силком не тащу, смотри сама. Как знаешь. - Согласна. - Ответила девочка. Это быстрое решение было второй большой неожиданностью за вечер. Алиса удивлялась самой себе: она соглашалась на безумства вопреки воле рассудка. - Выкладывай, что там у тебя... Она вздохнула и принялась слушать выкладки Паркинсон.
Николай Шальнов
Сообщение: 2127
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Интересно. Из статьи "Упасика. Учителя и Елена Петровна Блаватская". Такие статьи порой трудно читать из-за научного аппарата, но в целом они довольно поучительны и познавательны ( http://www.lomonosov.org/article/upasika_teachers.htm ).
"Из писем Махатм, из обширной переписки Е.П. Блаватской видно, как тяжело давались контакты с европейскими учениками, с каким трудом последние ассимилировали новые для них, но вечные и потому ясные и простые истины. Так, Учитель К.Х. пишет: "Я чувствую себя усталым от этих бесконечных диспутов. Чем больше я пытаюсь объяснить им обоим (Синнету и Хьюму – Е.З.) обстоятельства, которые управляют нами и вводят между нами так много препятствий к свободному общению, тем меньше они понимают меня!... Это похоже, как будто мы кричим друг другу через непроходимый овраг, и только один из нас видит своего собеседника. В самом деле, нигде в физической природе не существует такой горной бездны, так безнадежно непроходимой и мешающей путнику, как та духовная бездна, которая не подпускает их ко мне". "Условности утомленного мира нас всегда мало интересуют, и менее всего теперь, когда мы ищем людей, а не церемониймейстеров, преданности, а не внешних приличий". "Мы никогда не хнычем перед неизбежным, но стараемся из наихудшего по возможности сделать лучшее. И хотя мы не толкаем и не тащим в таинственное царство оккультизма тех, у кого нет охоты, никогда не уклоняемся выразить свое мнение свободно и бесстрашно, все же мы всегда готовы помочь тем, кто идут к нам, даже агностикам, которые занимают отрицательную позицию ничего не знать, кроме феноменов, и ничему другому не верить". Трудности контактов с западными учениками углублялись еще и укоренившейся в европейской культуре традиции дифференцированного, так называемого линейного мышления, в отличие от континуального, недуального. Привычка воспринимать целое как сумму простых элементов (один логический шаг за другим) наложила свой отпечаток на восприятие эзотерической традиции: ее школы мыслились как отдельные, а иногда и конкурирующие между собой за знание истины. Следует помнить, что такой подход не отражает подлинной реальности. А она заключается в том, что "в настоящее время, – по свидетельству Махатм, – существуют три центра Оккультного Братства, далекие друг от друга географически и такие же далекие экзотерически, но истинная эзотерическая доктрина по существу своему идентична... Все они стремятся к той же великой цепи, но внешне ни одна не сходится с другой в деталях метода действия. Это обычное явление, что ученики, принадлежащие к различным школам оккультной мысли, сидят у ног одного и того же Гуру. Упасика (мадам Б.) и Суббу Роу, хотя ученики одного и того же Учителя, не являются последователями одной и той же философии: одна – буддистка, а другой – адвайтист". Это свидетельство является принципиальным по той причине, что поиск Истины не ограничен принадлежностью к школе, равно как возрасту, касте и полу. Как говорили древние мудрецы, не следует повторять дорогу, которой однажды прошли мастера, но следует искать то, что они искали. Вообще говоря, принципы субординации в системе "Учитель – Ученик" Западом все еще в достаточной мере не усвоены. Эта тема требует особого внимания еще и потому, что она раскрывает не только особенности жизненного пути Е.П. Блаватской, но и некоторые личностные характеристики ее Учителей. Они, как уже было сказано, воплощенные Адепты, но они – люди, и потому так ценны для нас крупицы сведений о внутренней жизни, рассыпанные по страницам их писем. Информация об Учителях человечества живет в мире людей, но сохраняется и тайна движения по дороге Света. Тем величественнее для нас подвиг Махатм, которые, несмотря на знание человеческой природы, вновь и вновь предпринимают беспримерные усилия по пробуждению дремлющего человечества, попытки, становящиеся зримыми книгами, картинами, мелодиями самой жизни. "Немногие из нас (за исключением таких, которые достигли конечной негации Мокши) в состоянии настолько освободиться от влияния наших земных связей, чтобы быть нечувствительными в различных степенях к высшим радостям, эмоциям и интересам обычного человечества. До тех пор, пока конечное освобождение не поглощает Эго, оно должно осознавать чистейшие симпатии, вызванные эстетическими воздействиями высокого Искусства; его наиболее нежные струны должны отвечать на призыв наиболее святых и благородных человеческих привязанностей". Очевидно, что для гималайских Махатм Индия всегда была священной привязанностью. В письме Хьюму мы находим: "Вы гордитесь, что вы не патриот, – я не горжусь этим, ибо, учась любить свою страну, человек приучается любить все человечество"; и далее: "Индия еще не потеряла своих адептов и свое "Непроизносимое имя" – утерянное имя! Индия еще не мертва духом, хотя она быстро умирает". Человеческое страдание слышится в горьких словах Учителя К.: "Индия кажется покрытой удушливой серой мглой – моральным атмосферным явлением – одической эманацией ее порочного социального состояния: там и сям мерцает точка света, которая отмечает сколько-нибудь духовную сущность человека, стремящегося и борющегося за высшее знание... Я так страдал от этого вынужденного заглядывания с небольшого расстояния в моральное и духовное состояние моего народа, и был так потрясен этим более близким ознакомлением с эгоистичной низостью человеческой природы (всегда сопровождающей проход человечества через нашу ступень эволюционного круга)". В сущности, все Учителя человечества, и основатели мировых религий, и творцы национальных культур, и святые подвижники, – все до одного необыкновенно сильно любили свое отечество, без колебания принося свои жизни и труды на его благо. Условия жизни могли забросить таких людей в самые неожиданные места, как Е.П. Блаватскую, например, но и там их мысль вновь и вновь возвращалась к родным берегам. Можно сказать, что признак высокой любви к Родине, созидавшей творческий дух строителей культуры, является признаком реального адепта".
Николай Шальнов
Сообщение: 2128
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Известная среди теософов тема - "Как писалась "Тайная Доктрина". Со слов самой Блаватской, она цитировала книги, которые никогда прежде не читала, а по ходу дела выяснилось, что ссылки на страницы книг Британской библиотеки, которые она в руки не брала, даны исключительно верно, только написаны задом наперёд, как это бывает в случае с астральным слепком изображённого. Довольно интересная тема, одна моя знакомая писала текст автописьмом. Мне кажется, сходство между этими несколько разнородными способами передачи информации есть:
xxx брала 2 зеркала и пыталась фокусировать взгляд на отражении точки из одного зеркала в другом то есть я фокусировалась на фантомной точке транс был сильный находясь в трансе, я пробовала автописьмо
Сверхновый
На окраинах Вселенной Чёрный бархат небосвода. В звёздной бездне несравненной Абсолютная свобода. В суете земной привычной Редко смотрим мы на небо, Чтоб увидеть необычный Мир, где раньше никто не был. В танце кружатся планеты, И косматые кометы все туда-сюда снуют. А в космических глубинах Дружно хоры звёзд поют. Космос тот же бесконечный Как и много лет назад, А галактик танец вечный Зачаровывает взгляд. И я там бывала, и я наблюдала Рождение новой сверхновой звезды, Которая свет всей Вселенной давала. С тех пор утекло уже много воды. Носилась энергия словно торнадо, Звезда родилась у меня на виду. Горжусь я, что было до эры до нашей В пять тысяч стопятом далёком году. Вселенная дышит со скоростью света. Люблю я комет искрохвостых полёт. Я в космосе тоже затеряна где-то. И время - моё, и пространство – моё!
28.09.2012
Из статьи: "Блаватскую обвиняли в неправдивости, неточности сообщений. Но ведь сказано: не задавайте вопросов, и не услышите лжи. Елене Петровне запрещалось ее Учителями раскрывать все знание, которое она от них получала. Поэтому вместо дипломатических ухищрений она прямо говорила, до каких пределов она может информировать общество, и была при этом слишком правдивой, откровенной и не способной притворяться, чтобы искушенное в интригах общество ее правильно поняло. Обучение сознательному разделению семеричных принципов и управление ими в период пребывания в Ашраме Махатм навсегда осталось тайной Елены Петровны. Эта оккультная тренировка позволила ей достичь концентрации ума, давшей возможность адекватно воспринимать тексты "Тайной Доктрины".
«Личность Е.П.Б. была, таким образом, инструментом, распределяющим весь материал, контролировавшим его форму, выразительность, оттенки, тем самым наложив отпечаток собственного стиля... Подобно тому, как дневной свет, проникая сквозь окна храма, приобретает оттенки цветного стекла, так и мысли, переданные через мозг Е.П.Б., изменялись выработанными ею литературным стилем и способом их выражения. Сама Блаватская так видела ситуацию с передачей знаний: «Когда я пишу о незнакомом или малознакомом мне предмете, я обращаюсь к Ним, и один из Них вдохновляет меня. Он дает мне возможность просто переписывать из рукописей, и даже печатный материал, возникающий перед моими глазами в воздухе, во время чего я ни разу не была в бессознательном состоянии. Именно осознание Его покровительства и вера в Его могущество позволили мне стать такой сильной умственно и духовно... и даже Он (Учитель) не всегда необходим; потому что во время Его отсутствия по каким-то другим делам, Он оставляет во мне заместителя своих знаний... В такие моменты это уже пишу не я, а мое внутреннее Эго, мое "светлое я", которое думает и пишет за меня... Не знаю, Вера, веришь ты мне или нет, что-то необыкновенное происходит со мной. Ты не можешь себе представить, в каком удивительном мире картин и видений я живу. Я пишу "Изиду", скорее не пишу, а перерисовываю и срисовываю, что она лично показывает мне. Иногда мне кажется, что древняя Богиня Красоты сама ведет меня через все страны и их прошлое, и я это описываю. Я сижу с открытыми глазами и, по-видимому, все вижу и слышу, что реально происходит вокруг меня, и в то же время я вижу и слышу то, что пишу. У меня перехватывает дыхание, я боюсь шевельнуться, опасаясь, что чары исчезнут. Как в волшебной панораме медленно проходят передо мной столетие за столетием, образ за образом. Я пропускаю все это через себя, соединяя эпохи и даты, и знаю наверняка, что ошибки быть не может. Нации и народы, страны и города, давно ушедшие во тьму доисторического прошлого, возникают, затем исчезают, уступая место другим, после чего мне говорят соответствующие даты. Седая старина сменяется историческими периодами, мифы объясняются мне с событиями и людьми, существовавшими в действительности, и каждое выдающееся событие, каждая новая страница этой многоликой книги жизни предстает передо мной с фотографической точностью. Мои собственные расчеты являются мне позднее, как отдельные цветные картины различной формы в игре, которая называется casse-tete ("головоломка"). Я собираю их вместе и стараюсь правильно расположить их одну за другой, но, конечно, это не я делаю, а мое ego, мое высшее Я. И все это происходит при содействии моего Гуру и Учителя, помогающего мне во всем".
Николай Шальнов
Сообщение: 2129
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Встретила Рита недавно свою бывшую деканшу, Шебаршову, которая Рита продолжает в шутку именовать Шебаршихой (ну, её одногруппница как-то бухала с одним дедом, у которого связи в академических кругах, а её отчисляли как раз, ну вот он и говорит ей: "Подойди к Шебаршихе, скажи...". Так и повелось. Такая старая стала, жалко прям тётку. А ведь Рита грешным делом мечтала когда-нибудь скинуть её и самой стать деканшей. Равно как всю жизнь мечтала учиться у другого препода, которого тоже встретила недавно. "Как дела?" - спрашиваю. "Да нормально, диссертацию пишу". А он был как раз на том весеннем балу, в подготовке которого участвовала Рита. "Дадите почитать?" - спрашиваю. "Конечно!". Рите его кандидатская очень понравилась, вместо подготовки к зачётам Рита оставалась после занятий её изучить. "Странный чел", - говорили про него студенты, недолюбливающие его догматизм. - "Если про Апокалипсис написано в Евангелии, то он обязательно по его словам должен произойти". А Рита вспоминала, с какой добротой её наставники относились к ней в период её обучения, она вспомнила отрывок из "Наоборот" Гюисманса и роман Поппи Брайт, которым зачитывалась - про готов, вампиров и извращения всякие. Роман-фанфик, как она его назвала. Матушка моя больше знает про меня, чем я сам. Утром задумчиво так цитирую Россетти: "Душа так просит волшебства...". "Ну вот видишь, душа просит пошлости, а ты в деканы лезешь", - не расслышала матрона. Рита по сути - вечная студентка. Этот статус, столь уважаемый Лорой Бочаровой, она несла с гордо поднятой головой всю свою жизнь через все социальные институты, куда её зашвыривала нелёгкая, но удивительная судьба. "Представь себе: недавно слышала, что в одном университете декан организовала в подвале сауну с услугами ночных бабочек. Это в институте-то, там, где учат жизни!" - рассказывает одна из старушек. Рита аж подпрыгнула: "Не в нашем ли?" =) "Он вспомнил, как снисходительны были к своим подопечным отцы-наставники, не заставляя по пятьсот, а то и по тысяче раз переписывать один и тот же стих, а лишь делали помету на полях: "исправить ошибку"; не карали за беготню и невыученные уроки, но слегка журили; опекали настойчиво, но мягко и, стараясь угодить, разрешали гулять, где хочется, а также пользовались любым незначительным и не учтенным церковью праздником, чтобы добавить к школьному обеду пирожки и вино или устроить пикник. Словом, необременительное иезуитское иго означало не утруждать ученика, а говорить с ним на равных и относиться к нему, как к взрослому, но баловать, как дитя. И тем самым учителя приобретали власть над учениками и в какой-то мере придавали форму уму, который взращивали. Они, поначалу направив питомца и привив ему определенные понятия, позднее содействовали его развитию ловко и ненавязчиво. Они следили за дальнейшей судьбой своих подопечных, способствовали их карьере, рассылали им письма с различными наставлениями, как это делал доминиканец Лакордер в посланиях соррезским ученикам. Дез Эссент на собственном опыте испытал все это. Впрочем, он был уверен, что устоял. Он и в детстве был упрямцем, строптивцем, казуистом и спорщиком и не поддавался ни обработке, ни лепке. А когда закончил школу, то и вовсе стал скептиком. Встречи с законниками, нетерпимыми и ограниченными, беседы с аббатами и служащими храма свели на нет все усилия иезуитов, вооружили независимый ум, укрепили неверие. В общем, он почитал себя свободным от всякого принуждения и ни с кем не связанным. Правда, в отличие от выпускников светских лицеев и пансионов, сохранил добрые воспоминания о школе и учителях. Но именно теперь он вдруг засомневался, так уж ли бесплодно поле, вспаханное иезуитами, и не дают ли все же всходы посеянные ими семена".
Николай Шальнов
Сообщение: 2130
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Задача трёх тел - одна из фундаментальных проблем науки. Несмотря на то, что сформулировал её ещё Ньютон, полное решение задачи остаётся неизвестным и по сей день.
Формулировка проблемы. Задача трёх тел в каноническом варианте формулируется следующим образом: «Как перевезти через реку волка, козу и капусту в лодке, вмещающей только перевозчика и двух перевозимых, так, чтобы волк не съел козу, коза не съела капусту, а капуста — волка?» В данной задаче возможно допущение, что съедобность перевозчика стремится или равна нулю, поэтому считаем, что перевозчик несъедобен. Несложно понять, что в случае двух тел задача не столь сложна.
Альтернативная формулировка проблемы. Задача трёх тел в альтернативном варианте формулируется следующим образом: «Как правильно, с пользой, весело и без последствий для мебели провести время трём студентам правильной ориентации различного пола?» Несложно понять, что в случае двух тел задача не столь сложна. Задача взаимодействия двух упругих тел была подробно рассмотрена древнеиндийскими механиками в трактате «Камасутра».
Частные решения. Задачу трёх тел пытались решить многие известные учёные. Так, Леонард Эйлер рассмотрел три частных случая, когда волк, коза или капуста имеют пренебрежимо малые размеры и перевозчик может просто положить их в карман. Иммануил Кант предположил возможность частного решения в случае, когда волком управляет категорический императив. Вольф Мессинг предложил внушить волку что коза — это капуста; козе внушить что капуста — это волк, а капусте внушить что она «чувствует себя отдохнувшей и полной сил». После этого их можно перевозить в любом порядке.
Полное решение. Несмотря на простоту задачи, ее полное решение в терминах элементарных функций до сих пор неизвестно. Решение задачи через ряды предложил раввин одесской синагоги Карл Зундман. Он сказал так: «Надо подождать. Может быть, волк сдохнет. Может быть, коза сдохнет. Может быть, капуста протухнет.» Такое решение, несмотря на его формальную правильность, не подходит для реализации на современных компьютерах.
Бобруйские геологи предложили второе полное решение задачи. Вкратце без упоминания тяжёлых для осознания терминов оно звучит так: «Если надо, чтобы река осталась позади, достаточно к ней повернуться спиной…»
Николай Шальнов
Сообщение: 2131
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Зимой, когда меня утомляет оцепенение, я с наслаждением погружаюсь в дорогие страницы "Цветов Зла". Не успев открыть моего Бодлера, я втянут в преудивительный пейзаж: вижу его с остротой, созданной вкушением опиума. Вверху и на горизонте — мертвенно-бледное от скуки небо, с голубыми прорывами (их сделала осужденная Молитва). На дороге единственная растительность: страдают редкие деревца; в рисунке болезненной коры — спутанность обнаженных нервов. Их видимый рост, несмотря на странную неподвижность воздуха, сопровождается бесконечной душераздирающей жалобой, напоминающей скрипичную; дойдя до конца веток, она переходит в музыкальную дрожь листочков. Всмотревшись, я замечаю мрачные бассейны, расположенные наподобие грядок вечного сада: окаймленная черным гранитом, куда вставлены индийские драгоценности, дремлет мертвая металлическая вода с тяжелыми медными фонтанами; на нее тоскливо падает луч, полный грации увядших вещей. Ни единого цветка на земле, вокруг — лишь изредка несколько перышек из крыльев падших душ. Небо, освещенное, наконец, вторым лучом, затем другими, постепенно утрачивает мертвенную синеватость и проливает бледную голубизну чудесных октябрьских дней; вскоре вода, эбеновый гранит и драгоценные камни запылали, точно городские стекла вечером: это закат. О чудо! фантастическое зарево, вокруг которого распространяется опьяняющий запах встряхиваемых волос, падает каскадом с потемневшего неба! Лавина ли это извращенных роз, имеющих грех в качестве аромата? — Может, румяна? Или кровь? — Необыкновенный закат! Или этот поток — всего лишь река слез, пропитанных пурпуром бенгальского огня Сатаны-акробата, который шурует сзади? Прислушайтесь: это падает с похотливым звуком поцелуев... Наконец, чернильные сумерки затопили все; слышно лишь порхание преступлений, угрызений и Смерти. Тогда я закрываю лицо; всхлипывания, вырванные из души не столько кошмаром, сколько горьким ощущением изгнания, пересекают черную тишину. А что же в таком случае родина? Закрыв книгу и глаза, я ищу ее. Предо мной появляется мудрый поэт и указывает ее в гимне, мистическом, как лилия. Ритм этой песни похож на розетку древней церкви: среди орнамента из старых камней, улыбаясь в серафическом ультрамарине (он воспринимается молитвой, исходящей из глубины их глаз, а не из нашей вульгарной лазури) Ангелы белые, словно облатки, выплескивают в пении свой экстаз, аккомпанируя себе на арфах из самородного золота, на чистых лучах с контурами труб и на тамбуринах, где звенит девственность юных громов; у святых есть пальма — и я не могу смотреть выше теологических добродетелей, настолько невыразима святость; но я слышу, как бессмертно взрывается слово: Аллилуйя! ________________
[1] Эта симфония, созданная в 1864 г., состояла из трех частей: Готье, Бодлер, Банвиль. Легко заметить, что Малларме еще не освободился от бодлеровского влияния; во всех трех частях ощущается дух стихотворений в прозе, а во второй части простодушно перечислены все темы "Цветов зла"
Ж. К. Гюисманс
Николай Шальнов
Сообщение: 2132
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
План Пэнси был донельзя прост: вызвать какого-то древнего духа, которому в книге было посвящено введение и несколько глав довольно странного содержания, а затем заручиться его поддержкой и использовать его в качестве помощника в планах слизеринки по охмурению одного симпатяги с Пуффендуя. - А, быть может, он подсобит мне на экзаменах, которые должны быть довольно сложными в этом году, - завершила Пэнси панегирик своему обожаемому кумиру. - Ну, ты как всегда, ищешь журавля в небе, - заметил Малфой, явно не одобрявший увлечений Паркинсон сомнительными лицами со стороны. Непонятно было, то ли он ревновал её, то ли был к ней полностью равнодушен, но факт того, что он согласился принять участие в этом проекте, говорил о многом. "О многом, но только не об уровне нравственности студентов Слизерина", - подумала Алиса, перед глазами которой проплыла ватага соперников, единодушно признавших, по словам надувшегося от важности Драко, его своим лидером и вождём. - Это всё же лучше, чем потрёпанная синица, хотя бы и в руках, - самоуверенно произнесла Пэнси, вставая. Она едва не смела с ёлки добрую половину игрушек, когда подняла руку, чтобы позвать официантку для расчёта. - Плачу я, - потянулся Малфой за кошельком. - Ну уж нет, я затеяла эту заварушку, я и расплачиваюсь, - ответствовала Паркинсон, мигом вываливая на стол галлеоны. - С такими темпами ты скоро разоришься, - Малфою явно не нравилось играть роль иждивенца. - Особенно с твоей любовью к потреблению спиртного в неограниченных количествах. Пэнси проигнорировала это замечание. Однако видно было, что оно её изрядно задело. - Пусти в журавля бумеранг, - предложила Алиса в надежде разрядить обстановку. - Возможно, на обратном пути он сшибёт и синицу заодно. - Ага, или меня вместе с добычей, - подмигнула Паркинсон, суя несколько серебряных монет пышногрудой хозяйке заведения в качестве чаевых. - Всего вам хорошего! Удачи в благих начинаниях! - пожелала Розмерта, задвигая за уходящими стул. - А она нам понадобится, - назидательно произнесла Паркинсон, потрепав блондинистую Малфоевскую копну, на что тот зыркнул на неё недовольным взглядом. - Она сказала, "в благих", - снова неожиданно для себя добавила Алиса. Та вроде бы не услышала, и Алиса возблагодарила за это всех святых. Ей не хотелось портить отношения с девочкой, хотя бы потому, что она стала для неё за этот вечер кем-то вроде проводника, связующим её с Малфоем, тем, каким она его когда-то знала: весельчаком, остроумцем и душой компании. Пэнси, будто почувствовав это её настроение, бросила как бы невзначай: - Наш приятель в последнее время стал каким-то не таким... Не таким, каким был раньше. Как будто панцирь нарастил: его уже ничем не проймёшь. На сходках сидит хмурый, молчаливый такой... Как будто воды в рот набрал, а по ночам шляется неизвестно где. Хоть бы ты на него повлияла, что ли... Если это возможно, конечно. Алиса подумала про себя, что если даже самой всемогущей Паркинсон, с её возможностями тайной регентши благородных отпрысков и спасительницы заблудших душ это не удалось, то ей, которой видит Драко раз в полгода, это и подавно не удастся. Они вышли на улицу. Было довольно холодно, и Пэнси спрятала руки в карманы и затянула потуже воротник с облегающим мехом, пушистым и красивым на вид. У Пэнси был вкус, это было ясно хотя бы по изящной форме причёски, которую она соорудила для похода в "Хогсмид". "И наверняка для того, чтобы покрасоваться перед Малфоем", - подумала Алиса, прекрасно зная о пристрастиях Слизерина к вычурным модам, выпендрёжу и игре на публику. "Довольно неплохая привычка, учитывая то, что их стремление не сдаваться очень часто и приводит их если не к победам, то хотя бы к каким-то достижениям". Дорожку почти замело. Драко обернулся и произнёс что-то, что - было не разобрать. Паркинсон громко переспросила его. Он повторил, но его слова глохли из-за воя метели и плотного воротника, через который он говорил: - Я хочу показать вам кое-что... Давайте посмотрим на Визжащую Хижину, говорят, там полным-полно привидений! Паркинсон отшатнулась: - Ну уж нет... Я что, привидений не видела?
Это прозвучало неубедительно, учитывая то, что, по известным слухам, привидений из Хижины увидеть было нельзя. Слизеринка поняла свой промах и попыталась оправдаться: - Ну, я видела, конечно, но вообще я не люблю рисковать... И вообще, уже поздно! Драко, ты что, не проводишь меня до замка? - Ну конечно, провожу! - заверил он её. - Только посмотрим немного - и пойдём все вместе. - Не, я трусиха, - сдалась Паркинсон, почему-то сникнув. Это могло показаться несколько странным, учитывая её отвагу на словах. Да и на деле, насколько знала Алиса, Паркинсон не была малодушной. - Эх ты, кишка тонка! - пристыдыл её Малфой. До замка-то хоть не боишься одна идти? - Даже если и боюсь, то что? - обиженно бросила ему Пэнси и одиноко побрела по дорожке к "Хогвартсу". Алисе стало жаль её. - Драко, тебе не стыдно? - упрекнула она приятеля. - Как же мы её бросим? Она за нас всех заплатила, была такой весёлой весь вечер... А ты - "кишка тонка"! Уверен, без меня ты и сам туда побоишься идти в одиночку! На Малфоя, казалось, это не произвело ни малейшего впечатления, только распалило его азарт. - Ну идём же! Я уверен, тебе понравится! - он ухватил Алису за рукав железной хваткой и едва ли не силком потащил девочку на окраину деревушки. Алиса переступила через себя и всю дорогу ругала себя за малодушие. Малфой ещё и подбросил дров в камин её разочарования: - Ты видела, видела её? - воодушевлённо повторял он. - Она явно приревновала! Дура. Как была дурой, так и останется! Девочка поражалась себе, а, вернее, тому, что она до сих пор не вырвалась и не послала куда подальше этого заносчивого ублюдка, который умел лучше всех на свете играть на чувствах и бросать друзей в ответственные моменты. Тем временем им навстречу выплыли из тумана две коренастые фигуры. Это были Крэбб с Гойлом, они явно поддали лишнего и распевали в оба голоса какую-то похабную частушку. - Эй, вы, говнюки! - крикнул им Малфой. - Айда с нами, поглядим на привидений! Те едва не сели в снег, услышав про привидений. Но начальственный тон Малфоя вернул их в состояние боевой готовности. Алисе стало жаль этих ведомых созданий почти так же, как и Паркинсон, ей хотелось сказать им, что они, в общем-то, достаточно самостоятельные существа, но подумала и решила, что для таких типов, как они, всё-таки иногда нужна такая крепкая узда, как покровительство и водительство Малфоя, который, хоть и не отличался порой особой деликатностью, но повести за собой мог, а мог и научить иногда, чему следует, хотя бы тому, что на любую силу, которой так часто злоупотребляли эти двое, вполне может найтись и другая сила, хотя бы и мистическая. Все четверо вскоре оказались напротив странного деревянного сруба, мрачного и довольно зловеще выглядевшего в свете выплывшей из-за облаков луны. Строение, действительно, напоминало обиталище какой-то древней, неведомой, но мрачной и злокозненной сущности, которая сейчас, казалось, задремала, но только на один глаз. Внезапно Крэбб ойкнул и повернулся в сторону. На шапке у него красовалось пятно снега. Он принял выходку Крэбба за шутку, и, чтобы снять напряжение, вызванное лицезрением унылого и мрачного пейзажа, принялся перебрасываться снежками со своим приятелем, вскоре к ним присоединился и Малфой. Алиса наблюдала за этим ребячеством минут пятнадцать, потом неторопливо развернулась и отправилась по дорожке обратно, прикидывая, сколько времени нужно Малфою, чтобы заметить её отсутствие. Оказалось, что не так-то уж и много. Вскоре она услышала скрип снега и прерывистое дыхание слизеринца у себя за спиной. - Ты что же, решила бросить меня? - немного обиженно произнёс Малфой. Он довольно мило при этом надул свои губы. "Изнеженные, аристократические губёшки, совсем как у девушки", - с улыбкой подумала Алиса. Малфой тем временем с убедительным красноречием расписывал свои "боевые" подвиги у Визжащей Хижины. Привидений он там, как и Крэбб с Гойлом, оставшихся в "Трёх мётлах" доводить себя до последней стадии кондиции, не обнаружил, но решил заявиться сюда как-нибудь днём, чтобы обнаружить лаз внутрь и исследовать постройку. - А ночью что, кишка тонка? - съязвила Алиса. Малфой не заметил поддёвки и серьёзно ответил: - Да ночью тут сам чёрт ногу сломит. Держу пари, что он прячется где-нибудь внутри хижины и дожидается утра, чтобы почистить дорожки. Спокойный юмор Драко несколько смягчил Алису: она позволила себе расслабиться, дав себе слово на будущее, что обязательно окажется бесстрастной в ситуации, когда Малфой наткнётся на собственные грабли и попадётся на удочку сомнительных приятелей, которых у него, как правило, было пруд пруди.
Николай Шальнов
Сообщение: 2133
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Тянет Риту на оды. На прочтение IV книги "Истории" Тацита.
Тациту
Под сенью рощ, в немом сопровожденье Блестящих муз, чело склонивши ниц, Бредёшь один, без тени сожаленья О шуме праздном суетных столиц.
Развратный Рим, утехи куртизанок, Дары владых могучих и цариц, Увещеванья целомудренных весталок, Любви песнь нежную сменил ты на гробниц
Молчанье властное: они тебя призвали В былых и чуждых сердцу временах, В былых восторгах, негах и печалях Найти венок, опаленный в боях.
Его презрел и гений полководцев, И дух раздора дней гражданских смут, И вожаки бунтующих народцев, И Мессалина, и предатель Брут.
Эрида в гущу буйного сраженья Его швырнула - раздразнить войска, Но вожаки германцев из презренья Его надели на уши осла.
Удел пророческий невнятен инородцам, Как не понять былого чужакам: Так жемчуг мудрости, рассыпанный под солцнем, В грязь втоптан свиньями на радость вожакам.
Тебе удел божественный начертан, У книжек есть особая судьба, И, как жива твоя простая вера В грядущее Отчизны, так и та
Питает животворным вдохновеньем Творца истории и ясной, и живой, Хвала тебе и твоему терпенью, И брошенный венец, мудрейший, твой!
Николай Шальнов
Сообщение: 2134
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Обряд собрались проводить на одной полянке, которую Паркинсон облюбовала, гуляя по опушке Запретного Леса. Пэнси была девушкой предусмотрительной, поэтому она заранее запаслась всем необходимым, а этого необходимого был целый ранец. В нём были свечи, большие, чёрные, утыканные маленькими булавками - именно такие видела Алиса на гравюрах, когда изучала древние гримуары, - ритуальные ножи, покрытые магическими знаками и непонятными для основного большинства, того большинства, что считало Тёмные Искусства чем-то неправильным, тем, что не должно волновать порядочного мага. Были там и клубки заговорённых верёвок, и большие чаши для сбора росы, которые Паркинсон ловко переделала под жертвенные кубки. Были и странной формы статуэтки, которые напоминали излюбленные маггловскими археологами фигурки беременных женщин, были даже атрибуты магии вуду - засушенные головы неизвестных существ, о печальной участи которых можно было только догадываться. Вместе со всем в рюкзаке обнаружилась большая старинная колода карт ТАРО с рисунками трёхсотлетней давности, во всяком случае, манера помечать всеми доступными символами сюжеты карт осталась с тех времён. Паркинсон даже ухитрилась захватить с собой портрет какого-то своего пращура, который, по её глубокому убеждению, способен был увеличить шансы удачного проведения ритуала почти вдвое. Не забыла она и про защитные талисманы - связки кореньев и луковиц магических растений, мешочек которых был засунут в большой кованый фонарь, который во время ритуальной магии устанавливался у навершия пентаграммы, гексаграммы или любой другой магической фигуры и собирал вокруг себя невидимых духов-помощников. Запасливости Пэнси можно было только позавидовать, равно как и её изобретательности, проявленной при подготовке места действия к надлежащему виду. Она сновала туда-сюда по полянке, точно какая-нибудь одержимая колдунья древности, жизнеописания которых так любил цитировать профессор Бинс на своих парах. Приспосабливая под свои нужды всё, что имелось у неё в наличии, Пэнси преобразилась из рядовой слизеринки в архитектора древнего храма, возносившего свои благовония странным богам, жаждущим поклонения, обожания и жизненнной силы их почитателя, и в этой роли смотрелась вполне естественно. Драко скрывал свою усмешку, понимая, что неуважение к таким стараниям подруги вполне могло обернуться для него нелицеприятной стороной: как-никак, а Пэнси полторы недели сидела на диете, не употребляя мяса и бубнила заговоры и молитвы духам стихий даже на уроках Снейпа и МакГонагалл, не обращая внимания на их окрики, и даже успела поссориться со своими подругами, старания которых нивелировала тем, что стала причиной снятия двадцати баллов со Слизерина. Всё это окружило Пэнси недоверием и недопониманием со стороны однокашников, но подняло на недосягаемую высоту в глазах такого педанта, как Малфой, который, хоть и подтрунивал частенько над своей напарницей, но знал цену всему, что связано с тёмной стороной вещей. То, что Пэнси так основательно решила подготовиться к вызову духа, навело его самого на честолюбивые мысли, и он решился набраться опыта вместе с ней, прежде чем самому "проделать что-нибудь этакое", как он выразился, делясь своими соображениями с Алисой, пригласив её посидеть на скамейке после уроков - на той самой, что стала притчей во языцех у всех студентов "Хогвартса". В тот день во внутреннем дворике не было никого, что дало Малфою возможность излить Алисе душу в той степени, в которой он позволил это сделать, не рискуя опорочить свою кастовую принадлежность описанием неблаговидных поступков, которые совершал раз за разом на протяжении всех каникул, за что получил от отца громовещатель с угрозой лишения наследства. Пэнси только посмеялась над этим, но Малфой воспринял угрозу серьёзно, и целый день ходил, погружённый в свои думы. Эта исповедь немного успокоила Алису, которая была взволнована наблюдениями Паркинсон касательно замкнутости Малфоя, и она просидела на злачном для слизернских сплетников месте ещё добрые два с половиной часа, болтая с Драко на разные темы - от проигрыша ирландской команды по квиддичу бразильским спортсменам до обсуждения студентами новой шляпы профессора Стеббль, украшенной большим цветком дионеи (надо сказать, эта особенность дизайна шляпы вызвала у половины обитателей замка содрогание, а у другой половины - восторженные отклики, были даже последователи, увенчавшие себя венками из росянки).
На Алисе было надето ожерелье, оплетённое травами, которые Паркинсон заказала не откуда-нибудь, а из самого Лютного Переулка. Украшенная кошачьими черепами и различного рода мерзостями, выглядела эта ритуальная принадлежность довольно зловеще, так что Алиса на какую-то минуту захотела бросить всё к чертям и смыться, но вспомнила о данном обещании и склонила голову перед Паркинсон, которая увещевала девочку как хороший конюх - строптивую лошадёнку. В то время, когда Пэнси нараспев читала заклинание на древнем языке - страннее Алиса в жизни не слышала, - Малфой пощёлкивал орешками и потягивал папиросу, к неудовольствию Паркинсон, которая не курила и не любила, когда курили при ней. - Хотя бы сейчас потерпел бы, что ли... Бу-бу-бу... Бу-бу-бу... - бубнила она слова заговора, которые напомнили Алисе заклинания африканских колдунов, не хватало только звуков тимпана и прихлопывания в такт. Впрочем, Паркинсон заменила их на кастаньеты, которые выудила из кармана рюкзака, чем основательно добила Малфоя. - Аххха-ха-ах! - ржал Малфой, глядя на то, как слизеринка прыгает вокруг костра, подобно сибирскому шаману, готовому войти в транс. - Вот сейчас ты точно похожа на обезумевшего мопса!.. Последние слова его были заглушены громким крещендо Паркинсон, которым она закончила свои песнопения. Это и спасло Малфоя от гнева его попечительницы, которая, по-видимому, была теперь способна на что угодно. Во всяком случае, вид её говорил сам за себя: волосы растрёпаны, глаза выпучены, губы дрожат, руки с силой сжимают кастаньеты как заклинатель духов - бубен. - Ну всё, вроде готово... - устало, но довольно проговорила она. - Так, теперь замыкаем круг... "Кругом" она назвала фигуру, образованную сцепленными руками все троих, нагнувшихся над костерком, разведённым в середине небольшой гексаграммы, очерченной солью, с щедростью посыпанной вдоль периметра аналогичной фигуры, начертанной на снегу. Соль была особенная, волшебная, она золотом блестела в отсветах костра. Малфой вложил свою ладонь в ладонь Алисы. Она показалась девочке влажной и холодной. Малфой же приложил руку Алисы к щеке и довольно промурлыкал: - Златовласка... Давай останемся на ночь, твоя ладошка лучше любой подушки... - Вот ещё! - возмутилась Алиса и уже хотела вырвать руку, но вспомнила о том, что, замкнув круг, его нельзя размыкать не в коем случае вплоть до самого конца ритуала. Она покрепче сжала ладонь приятеля, а затем и увидела поднятый вверх указательный палец Пэнси, которая, развернув на коленях свиток с переписанным заклинанием, воззвала на том же странном языке к духу, от которого возжелала себе на риск помощи и поддержки. С минуту всё было тихо. Малфой бурчал себе под нос что-то вроде того, что костерок слабый, и следовало его разжечь посильнее, чтобы "согреться, если пламя любви почти не согревает". Паркинсон, казалось, была поглощена священнодействием, изредка отрываясь на то, что подсыпала в костёр странного светящегося порошка из большой бутыли, который вспыхивал наподобие летучего пороха и рассыпался ярко-розовыми искрами у них над головами. - Повторяйте за мной, - обратилась Пэнси к ребятам, отбросив, наконец, свиток в сторону. - Заклинаю вас, сильные и святые ангелы, именами Кадос, Кадос, Кадос, Эсхереие, Эсхереие, Эсхереие, Хатим, Йа, могущественным создателем миров; Кантине, Йайм, Йаник, Аник, Калбат, Саббак, Берифай, Алнайм; заклинаю вас именем Адонай... Алиса и Малфой повторяли за ней известное заклинание. Искра попала в глаз Алисе, и она отпрянула от костра, едва не разорвав круг, на что Пэнси ответила недовольным взглядом. Ничего не происходило. Малфой, завершив за Пэнси её речитатив, откинул голову вверх и рассматривал звёзды: казалось, его мало интересовало то, чем занимается подруга, в то время как она смотрела в огонь испытующим взглядом, готовым привести к послушанию любого духа, который только дерзнёт высунуться из пламени. - Ну же... Я жду со всем почтением! - спустя двадцать минут и Пэнси, казалось, была утомлена ожиданием. Алиса позволила себе расслабиться и придвинуться поближе к огню. Внезапно внимание девочек приковал небольшой шар серебристого пламени, который стал медленно подниматься от костра вверх. Алиса пихнула Драко, безмятежно пялящегося на небосвод, и тот, немного удивившись, с интересом смотрел на то, что же будет дальше. Тем временем Паркинсон ещё громче, чем обычно, повторила заклятье призыва и склонилась ниц, сделав знак остальным, чтобы они сделали то же самое. Друзья подчинились. Когда они подняли глаза, они увидели то, что повергло Алису в шок, а Малфоя изрядно испугало. Пэнси сидела, безвольно опустив голову на грудь, в то время, как костёр, рассыпав вокруг ярко-фиолетовые искры, со злорадным шипением погас, оставив остальных сидеть в полной темноте. - Вот это вляпались! - голос Малфоя в полной тишине звучал как-то призрачно и незнакомо. Большая хвостатая комета пронеслась по небосклону, но её никто не заметил.
Николай Шальнов
Сообщение: 2135
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
- Эй, Паркинсон! Что с тобой?! - Малфой, казалось, был не на шутку встревожен. - Ты не пугай так! Драко подбежал к подруге, осветил её лицо светом на конце палочки и с силой потряс ту за плечи. Паркинсон не реагировала. Тогда Малфой прошептал: "Агуаменти!", - сбрызнув лицо Пэнси струёй воды, но и это действо не возымело успеха. Алиса уже подумывала о том, не бежать ли ей в замок за помощью, но внезапно Паркинсон вздрогнула, всхлипнула и промычала что-то нечленораздельное. Малфой ещё энергичней затряс девочку. Алиса остановила его: - Ну хватит уже! Паркинсон, наконец, пришла в себя и открыла глаза. Несколько секунд она смотрела на друзей непонимающим взглядом, потом вдруг громко икнула и снова впала в прострацию. Малфой, казалось, был в отчаянии. - Ну хоть ты предложи, что делать будем! - вскричал он, глядя на Алису, будто та имела при себе все противоядия мира и все рецепты от последствий неудачных магических экспериментов, которым, по-видимому, подвергся не сколько Малфой, и даже не Алиса, способная, по убеждению слизеринки, смягчить обратное воздействие целенаправленного потока энергии в случае неудачи, а сама Пэнси, столь самоуверенно решившая подчинить опасного духа и на свою голову рискнула, несмотря на предупреждение, провести этот злосчастный ритуал. - Да не знаю я! - Алиса слегка ударила ладонями по щекам слизеринки и прощупала её пульс. - Принеси чашу, ту, что стоит у дерева, с резной ручкой! Да поживее! Слей в него из того бутылька, который лежит в правом кармане её рюкзачка, разбавь водой! Малфой мигом оказался на другом краю полянки и спустя несколько секунд уже подносил к недвижным губам девочки красивую чашу, от которой поднимался голубоватый пар. К счастью, эффект возымел действие. Вскоре Пэнси глубоко вздохнула и открыла глаза. На этот раз её взгляд был более или менее осмысленным. Она пошевелила руками, потом, с помощью Малфоя, уселась, укрытая плащом Драко, который тот заботливо подоткнул под неё. Она попыталась заговорить, но у неё это получилось плохо. Алиса едва разобрала то, что она попыталась выразить: - Альхе... Альхеор... Он дал мне... Дал мне всю свою силу... Она закашлялась, пытаясь набрать воздуха в лёгкие. Малфой заставил её сделать ещё несколько глотков животворящего напитка. - Надеюсь, это не опасно? - с тревогой спросил Малфой, обращаясь опять к Алисе. Та только покачала головой, пытаясь припомнить что-нибудь об эффектах подобных ритуалов и их последствиях.
- Не знаю... Во всяком случае, он дал ей силу, а не отнял её. Жить будет, - последнюю фразу она произнесла, желая успокоить скорее не Малфоя, а себя саму, поскольку чувствовала вину в отношении той, коей позволила совершить такую большую глупость, да ещё и согласившись принять во всём этом безобразии собственное участие. Малфой растирал руки и щёки слизеринки. Несмотря на то, что всё закончилось, хотя бы по первым признакам, относительно благополучно для слизеринки, он всё больше волновался, постоянно переспрашивая, как та себя чувствует. - Да нормально, успокойся уже... - устало проговорила Пэнси, отстраняясь от Малфоя. - Не парься. Тот опустился на землю, не сводя взволнованного взгляда с подруги. Та с помощью Алисы поднялась и стала обходить поляну, собирая зачарованные предметы. - Остановись, Паркинсон, - сказал Малфой, перехватывая её под локоть. - Достаточно ты сегодня потрудилась. Мы всё уберём. Пока Пэнси вяло пыталась руководить сборами, потягивая через силу волшебный настой, Алиса пыталась разобраться, что же, собственно, с ней произошло. Она слышала о подобных эффектах, но только краем уха - от четы Малфоев, обсуждавших иногда в гостиной эксперименты древних в запретной области, от преподавателей, которые настоятельно рекомендовали студентам не впадать в безрассудство и не лезть со своим всегдашним, вошедшим в легенду хогвартским любопытством куда не положено, из некоторых книг, в которых упоминались бегло ритуалы чёрной магии прошлых веков. Иногда она натыкалась на описания настоящих трагедий, которые случались с теми, кто противоборствовал Тьме и испытывал на себе некоторые из их отвратительных методов на себе, даже с наиболее искушёнными и бесстрашными из почитателей Тёмных Искусств. Все эти воспоминания и отсутствие в них хотя бы подобия того, что произошло недавно на её глазах, только усиливало её беспокойство. Если Паркинсон и вправду удалось подселить к себе какого-нибудь демона, добром это кончиться в итоге всё равно не должно было: даже научившись управлять им, в полной степени подчинить себе она этот сгусток тьмы не сможет, и, скорее всего, он возымеет со временем над ней собственный, специфически-черномагический контроль. Получив что-то, знай, что взамен тебе обязательно придётся отдать что-то своё, возможно, что-то очень дорогое и близкое тебе. Тёмные силы не любят гармоничного обмена энергиями, тем ужаснее может быть результат подобных махинаций: недаром те, кто находит в себе силы поддаться грубым искушениям Тьмы, в большинстве случаев не находили дороги обратно и шли к роковой черте семимильными шагами. Драко тем временем расспрашивал Паркинсон: - Ну хоть как он выглядел? Он показался тебе? Он хоть на человека смахивает? Пэнси отрицательно покачала головой. - Вот блин, он даже не человек, - Малфой сглотнул, и посмотрел на Алису так, как будто это в него вселился демон и вот-вот грозит лишить его наследства. - Что делать-то? - Да заткнись ты! - Пэнси вспыхнула, но быстро успокоила себя. Казалось, она уже вполне сносно себя чувствовала. Она даже позволила себе запустить в Малфоя кубком, чего с ней обычно не случалось. - Вот видишь, видишь, что я говорил! Она уже полностью под его контролем! - Драко ловко увернулся от предмета и, казалось, снова обрёл былую весёлость. Только тревожные нотки в его голосе, которые не исчезли и спустя несколько дней после происшествия, напоминали о печальном эксперименте. "Быстро же он всё забывает", - подумала Алиса, отметив, что эта особенность характера Драко, так украшавшая его личность в известные времена и кажущаяся уделом людей легкомысленных, может быть порой полезной, особенно в тех случаях, когда требуется смена декораций и разрядка напряжения. Обратно шли молча. Они едва успели явиться в замок не позже положенного срока: Филч процедил что-то сквозь зубы насчёт того, что нацарапает ещё одно письмо в Министерство с просьбой укоротить вечерние часы досуга, но никто не обратил на него особого внимания. Алиса взяла с Малфоя слово, что тот сообщит ей, если случится что-нибудь ещё, чего нельзя объяснить - а такое ощущение неотступно преследовало её - и с неспокойным сердцем отправилась в гостиную Гриффиндора.
Николай Шальнов
Сообщение: 2136
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 10.01.15 02:22. Заголовок: тэги: сказки о дружб..
тэги: сказки о дружбе, рассказы старой балерины, мыслевыброс
- Мисс Муркул - нудистка! - Она что, разгуливает голой по салону? - Нет, она всё время нудит! - И о чём же она нудит? - О том, что ей не дают разгуливать голой по салону.
"Крутое пике"
Рита не зря вбила в поисковик запрос про занудство Дев, ведь сама Рита - тот ещё занудный синий чулок. Уж не знаю, почему ей так порой не везёт с друзьями, может быть, потому, что она сверхкритична по отношению к ним. Ищет, ищет, находит - а потом усердно выискивает в них недостатки. Опыт души, который отчасти даёт гармоничный 10 дом в гороскопе, если учитывать действие, выходящее за рамки врождённых возможностей, часто учит Риту, что не следует слишком идеализировать друзей, если не хочешь потом в них разочароваться. И всё же Рита часто вспоминает один прекрасный майский вечер, во время которого она бродила с одним приятелем до самой ночи в лесах и полях, умудрилась попасть под власть его харизмы, привязаться к нему, подобно клейкому эпилептоидному слизняку, настрочить пару стихотворений, наметить стратегию действия, наглотаться всякой дури, просчитать все астрологические комбинации, разнюхать обстановку: какие друзья, чем увлекается, какие идеи взращивает... В общем, всё как положено. Потом грёбаных два месяца пыталась вытащить его на улицу, вспомнить, как говорится, молодость. Вытащила. В итоге чуть не померла от его нудизма. И ведь жалко парня: такой доверчивый, как сама Рита, которую развести - как два пальца об асфальт. Попыталась в качестве компенсации превратить его в свою жилетку, да тоже не очень, Рита не очень-то любит плакаться, если только уж совсем не прижмёт. Так, депрессирует в одиночестве, комплексует, всё очень просто. В общем, разбежались мы надолго, Водолеи с Девами если и сходятся, то только как два намагниченных шарика - чтобы потом снова разойтись. Однако как Толкину хватило первых лет жизни в Южной Африке на все описания природы во "Властелине колец", так этого вечера, полного признаний и надежд, ей хватило на все описания дружеских отношений в её фиках в более или менее пристойных сценах. В общем, Рита всегда рада видеть этого товарища, порядочного и весьма необычного, настолько необычного, что она в минуты редких встреч с ним забывает о собственной долбанутости и с сожалением вспоминает о том вечере на школьном стадионе, когда она оставила его в тяжёлых размышлениях, а ведь надо было остаться! Тогда, быть может, она и озарила своего светлого гения дружбы хотя бы отблеском нечеловеческого блеска!.. Да, Антоша, знал бы ты, как ты иногда меня бесишь! Ну да мы всё равно тебя любим. Я и Прыткое Перо.
Николай Шальнов
Сообщение: 2137
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
...Ты, о Любовь, ты, чей бальзам Таит целенье неземное, Спадающая в душу нам, Как дождь на луг, иссохший в зное! Ты, мимо пронося свой дар, Спаляющая как пожар! Ты, полнящая все святыни Напевами столь странных лир И дикой прелестью! — отныне Прощай: я покорил весь мир.
Когда надежд орел парящий Постиг, что выше нет вершин, Он лет сдержал и взор горящий Вперил в свое гнездо у льдин. Был свет вечерний. В час заката Печаль находит на сердца: Мы жаждем пышностью богатой Дня насладиться до конца. Душе ужасен мрак тумана, Порой столь сладостный; она Внимает песню тьмы (и странно Та песнь звучит, кому слышна!). В кошмаре, так на жизнь похожем, Бежать хотим мы и не можем.
Пусть эта белая луна На все кругом льет обольщенье; Ее улыбка — холодна; (Все замерло, все без движенья); И, в этот час тоски, она — Посмертное изображенье! Что наша юность? — Солнце лета. Как горестен ее закат! Уж нет вопросов без ответа, Уж не прийти мечтам назад; Жизнь вянет, как цветок, — бескровней, Бескрасочней от зноя... Что в ней!..
Э. По, "Тамерлан"
Николай Шальнов
Сообщение: 2138
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Душа, тобою жизнь столетий прожита, Но, несмотря на бури, ты нежна, Как цвет первоапрельский, заалевший. Как радуется солнцу заболевший, Хотя б его в последний раз узреть Ему начертано, так ты помолодеть На миг спешишь в лучах благих светила, Хотя у камелька ты уж давно почила, Царица куртизанок разбитных... Я сонм видений, сумрачно-немых, Зрю в отраженьях глаз твоих пустых, Повитых поволокой дымки грёз, Что за похмельем следуют, как пёс Сорвавшийся с цепи, в охлопьях из репья, С обмотанным останком вервия На шее, для которой знать не ново Хозяина отчаянную злобу, Но всё же возвратившийся вновь в дом Спустя три месяца, как был он утоплён (Во всяком случае, так думал господин, Забывший его верность, ездовым Собакам долг печальный предпочтя). Один, опять один... Оплывшая свеча Дрожит в окне забытой во степях Хибары скошенной хромого бобыля - Воображенья, что за Вдохновеньем Как старая вдова за умершим с похмелья С Воспоминаньем ходит на погост, На крест дрожащий, сторожащий пост Моих надежд, что стаей воронья Гнездятся в склепе сердца у меня.
Николай Шальнов
Сообщение: 2139
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Помните забавные тесты, которые описывают ваш психологический возраст, образ души и проч. проч.? Результат одного Рита обнаружила в одной из своих бесчисленных папок с картинками. По этому поводу сочинила дем того типа, где посылки и следствие банальны, зато правдивы.
Николай Шальнов
Сообщение: 2141
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: графомания, листы старого дневника, сказки о дружбе
Перечитываю свои старые фики и диву даюсь, откуда во мне столько пошлых идей, развившихся из благородных побуждений, и нехороших слов, которые я старательно вытравляю из лексикона. Но - странно - эта вещь, в отличие от всей остальной графоманской ерунды, изобилующей архаизмами и претензиями на изящество мысли, оказалась для моей души живее всех живых, если опустить похабные сцены и налёт псевдоромантизма, слизанный из пошленьких бульварных романов. Уже не помню, из какого опыта эта выжимка ( http://ficbook.net/readfic/2175466 ), возможно, этот свод - ассимиляция моих представлений о дружбе, выраженная в процессе неизменного стремления к абстрактному любовному абсолюту. Вот отрывок из главы:
"Я уже почти смирился с тем, что отдалился от Картмана и его дружков. Зато с Баттерсом мы скорефанились так, как если бы он был моим младшим братом или кем-нибудь в этом роде. Почти всё свободное время мы проводили время, и я не обращал внимания на заявления Эрика в духе: "Надо же, посмотрите, наш Кеннет опять торчал с этим Стотчем на заднем дворе. Глядишь, скоро и они станут готами!". При чём здесь были эти кретины, я понять не мог, однако, забив на все картмановские шпильки в адрес моей персоны, то и дело притаскивал на место нашей первой встречи со Стотчем, где последний в перерывах между уроками околачивался, что-нибудь из лёгкого горячительного, и теперь стал искусителем для него самого. Баттерс вовсе не оказался таким уж примерным домашним мальчиком, каким он представлялся мне до близкого с ним знакомства, и вскоре в наши общие привычки вошло распевание каких-нибудь лёгких песенок в духе кантри или просто лежание на полусломанных скамейках, когда мы пялились в небеса и размышляли каждый о своём. В этих моментах было что-то невыразимо щемящее, как если бы мы со Стотчем презрели сраный мир и жили только в себе и только для себя. Стотч по-прежнему вёл свои дневники, только вместо привычных цветочных узоров на их полях там появились остролистные растеньица в духе наколок, которыми славились некоторые особо приблатнённые персоны и искусству которых я научил Стотча. Говоря о взаимообучающем опыте, то мы с Баттерсом многое позаимствовали друг у друга: я стал более собранным и более внимательным, если не сказать - добродетельным, он же научился, наконец, расслабляться и отличать более важное от менее важного, а распознавание, как известно - большое достижение. С течением времени моя привязанность к нему только возросла, и мне казалось, что если и существуют параллельные или какие-нибудь другие миры, сходные с нашим, но коренным образом отличающиеся от него по качеству, то этими мирами были возникшие в голове Баттерса видения, которые он с завидной регулярностью описывал в своих блокнотах и событиями из которых делился со мной. Проявлялось это тем сильней, чем больше он, по его представлению, "распускался", покуривая со мной марихуаны или принимая другие вещества, в избытке расфасованные мной по разным уголкам моей хаты или гаража, в котором мы зависали порой до полуночи. Эти его откровения, какими бы они не казались на первый взгляд бредовыми и необычайными, стали для меня источником вдохновения, моей личной дозой и моим самым большим искушением в жизни. Хотя нет, вру. Самым большим искушением в жизни стал для меня сам Стотч. И этого было не отнять у моей судьбы, "как вкусившие мудрости не могут отрицать бессмертия ума: так не кончится день, пока светит солнце, с тех пор, как он в сиянии солнца начался". Как-то раз мы вопреки обыкновению засиделись после уроков на математике, Стотч ни за что не хотел уходить, пока не разобрался с последним длинным уравнением. Мне, признаться честно, было посрать на это уравнение, однако я решил дождаться Лео заодно проверив, нет ли кого в коридоре, чтобы сводить Баттерса в одно местечко, о котором знал только я да пара чуваков из параллельного класса. Вся школа думала, что вход на крышу запечатан после того, как там обнаружили пару использованных шприцов и обёртку от феназипама, и вход в "рай", как окрестил крышу начальной школы Стэн Марш, разочарованный, казалось, больше остальных, был заказан. Да, это было место для романтиков, прожжённых своим миросозерцанием до мозга костей. Однако мне посчастливилось узнать код на замке, который висел на выходе, и я, слушая причитания малолетнего гота о том, что теперь им придётся искать новое место гнездования, понял, что молчание в данном случае - золото, и правильно сделал. Ведь везде, где появлялись готы, вскоре показывалась стайка вампиров или иных говнарей, которые превращали интересные места в сборище с попойками, блевотиной на ступеньках и тому подобное. Это-то я и решился открыть Стотчу, как моему главному проводнику по лабиринту жизни. Решил, в свою очередь, открыть ему путь к небесам.
Вид со школьной крыши, на которую мы не без проволочек забрались (Стотч прорвал себе штанину на самом пикантном месте), был, действительно, потрясающим. Полуденное солнце выжигало покрытия домов, блестевших, как начищенные сковородки. Мелкий слепой дождь брызгал каплями, изрисовавшими гонт фасада странными знаками. Вечером, на закате, вид отсюда на город был бы, наверное, ещё более потрясающим, однако я не знал, удастся ли нам пробраться в школу во вторую смену, поэтому довольствовался тем, что Лео с открытым ртом осматривал стимпанковские "прибамбасы", змеящиеся через всё пространство крыши со стороны школьной столовой до шахт, уводящих непонятно куда, и которые в наши дни ещё назывались несколькими избранными "вентиляционной системой". Старая, полупрогнившая доска, на которой любители острых ощущений обычно протирали свои задницы, лежала на том же самом месте, никем не замеченная и нетронутая. Такой же девственной белизной просияла алюминиевая упаковка феника, которую я припас, когда ходил в аптеку за каким-то лекарством для матери. В этот день, полный "микрострессов", как выразился бы мистер Маки, я больше всего на свете хотел бы забыться, да и Стотч, заснувший на не очень-то любимой им биологии, уткнулся мне в рукав и сопел до тех пор, пока его не разбудил Эрик, что-то громко крякнувший по поводу размножения одноклеточных. Кстати, с тех пор, как я начал дружить с Лео, Картман перестал выпендриваться и обрывался на полуслове, едва мы встречались с ним взглядами. В его взгляде читалась обычно созревшая подколка в адрес Стотча, в моём - готовность на любые действия в том случае, если это говно выползет из него наружу. Стотч тем временем ходил по крыше туда-сюда, вовсю распевая. Я попытался его заткнуть, сказав, что это чревато. Он замолчал, но глаза его блестели, как если бы он уже заглотил какой-нибудь херни. Впрочем, это я и собирался предложить ему. Распечатав упаковку, я заглотил штук пять или шесть колёс. Протянув горсть таблеток Лео, я уселся на доску и достал из рюкзака энергетик. Гремучая смесь должна была подействовать в самом скором времени, и меня немного подташнивало от страха, что на Лео эти привычные мне забавы могут сказать отрицательно. Он и так вёл себя иногда более чем странно. Но на этот раз он, весело улыбнувшись, отправил горсть таблеток в рот и изящным движением руки перенял у меня протянутую бутылку с выпивкой. Феник действовал на меня по-разному. Часто я просто не помнил, что со мной происходило, знал только, что было хорошо, и это меня успокаивало. Когда мне ещё было хорошо в жизни? Разве что только с Баттерсом? Чувство того, что я оскверняю что-то, когда предлагаю другу эту пакость, не отпускало меня, и я уже хотел предложить ему засунуть два пальца в рот и сблевануть всё это, как Баттерс, похоже, распахнул своё сердце навстречу небу. Спустя несколько минут накрыло и меня. Что было после, я не помнил. Как и всегда. По пробуждении от великолепных грёз, в которых меня загнал транквилизатор, я обнаружил себя лежащим на коленях Стотча, мычащего что-то сквозь дрёму, а свою руку - на том самом месте на его штанах, где гвоздь неудачно прорвал большую дырень. Капюшон сполз с меня, на лицо мне упали первые капли дождя. Казалось, что мы проторчали здесь большую часть дня: солнце клонилось к закату, заливая светлым пурпуром жестяную набивку пристроечных крыш. Где-то со стороны заднего двора завывали "Skinny Puppy": было ясно, что готы сегодня тоже не торопились расходиться по домам. Баттерс неспокойно дышал во сне, рефлекторно сжав мне запястье, едва я попытался высвободить руку из его захвата. Я успокоился и прислонился головой к краешку его живота. Он был чуть тёплый, тонкая полоска кожи оголилась из-под рубашки. На неё как раз падал тонкий, жёлтый луч, пробившийся черед клубящееся, медленно двигающееся в сторону востока облако".
Николай Шальнов
Сообщение: 2142
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
В своих изысканиях в области ономатологии Рита наткнулась на презабавный список с толкованием русских женских имён ( http://cheeky90.narod.ru/imja.html ). Наверное, этот список можно назвать предтечей ономатологии, достигшей своего расцвета в трудах Павла Флоренского. Ух, умора! Рита в своё время читала всё это взахлёб, жалела, что нет подобного же списка мужских имён, и наивно интерпретировала их с поверхности морализма. Например, она думала, что если её знакомая старушка-лебёдушка Полина "в юности разбитная бабонька, с годами не утрачивает моложавости и поэтому в старости обожает молодёжь", то это значит, что она любит возится с молодёжью, работает в области юношеской психологии и социологии, что-то в этом духе. Со временем стало ясно, что на самом деле имелось в виду под словами "обожает молодёжь" =) . А фраза "Юленька - неприкаянная душенька" заставила в своё время Риту задуматься о том, неприкаянная ли душенька матушкина подруга тётя Юля, которая вечно жалуется на то, что нету денег, а сама покупает гарнитур за 300 штук и два раза в год ездит за границу. Нет, конечно, каждый ищет счастья по-своему, Рита тоже всё проматывает, но всё же... В общем, самая неприкаянная душенька тут одна Рита.
Тебя бы я любил, о, Ночь! Без звезд горящих, Чей свет мне говорит знакомым языком! - Затем, что пустоты и тьмы ищу кругом.
Но даже мрак — шатер, где меж холстов висящих Живут, являясь мне бесчисленной толпой, Родные существа, утраченные мной.
Бодлер
Николай Шальнов
Сообщение: 2143
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Посмотрела Рита "Пиратов Карибского моря". Есть там несколько сцен, которые Риту вдохновляют до безумия. Это игра капитана Летучего Голландца на органе. Очень эффектно. Между делом. По ходу, сочинение "Златовласки" становится уделом существования Прыткого Пера. Глава 116
В библиотеке Алиса и Гермиона проторчали добрые три часа, перебирая книги и сборники магических рецептов. Если в других областях магического знания Гермиона чувствовала себя как рыба в воде, и Алиса с такой же лёгкостью плыла за ней к поискам новых подводных горизонтов, то на этот раз постараться пришлось им обеим: ни одна из девочек доселе не сталкивалась с тонкостями магии стихий. О ней мельком упоминала МакГонагалл, когда читала лекции по трансфигурации жидкостей, Флитвик порой вставлял свои реминисценции касательно воздействия природных сил на жизненную силу заклинателя в момент сращивания этих энергий, кое-что рассказывал даже Бинс, когда рассказывал о тех или иных открытиях, "запечатлённых на скрижалях времени". Люпин как-то вскользь бросил о том, что с этим таинственнейшим из искусств ученики столкнутся напрямую лишь на пятом и отчасти на шестом курсах. Но никто из них не демонстрировал свои умения, никто не учил и не передавал свой опыт студентам третьего курса напрямую, а о том, чтобы практиковаться в этой магии на собраниях общества Затерянного Класса, как порой величала старую комнату для упражнений с Малфоем, Луной и Диггори, речи как-то не заходило, и Алиса пожалела, что в своё время не расспросила об этом Седрика подробнее. Однако, покопавшись, они обнаружили, что кое-что стоящее в наследии "Хогвартса" для опытов со стихиями всё же имелось. Гермиона вытащила на свет божий два древних манускрипта, таких, что едва возможно было разобрать, что на них написано. - И что ты предлагаешь с этим делать? - сказала Алиса, скептически оглядев пергамент, испещрённый полустёртыми знаками. - Если бы хоть картинки были... - Ахха, ага, как в учебниках для первого курса! - посмеялась Гермиона. - У меня есть в запасе средство для подобных случаев. И девочка вытащила из школьной сумки свиток тончайшего пергамента, такой Алиса видела впервые в жизни. Наверняка он был очень дорогой, поскольку его выделка казалась идеальной. С ним явно надо было обращаться очень осторожно, поскольку одно неловкое движение рукой - и свиток мог бы утратить свою целостность. Цвет пергамента был нежно-розовый. Гермиона осторожно поднесла его к окну, и в солнечном свете, льющемся в окно библиотеки, Алиса распознала большой министерский водяной знак. - Достала по блату из министерской канцелярии, - похвалилась Гермиона. - Это Проявитель. Если ты хочешь реставрировать старинную рукопись, то лучшего способа не найти. - И как это работает? - спросила Алиса. - А вот сейчас и увидишь. Я знаю одно заклинание. Уверена, стены этой школы сейчас услышат его впервые за много веков. - А ты, оказывается, умеешь быть хитрой, когда надо, - улыбнулась девочка, подумав, сколько проворства было необходимо, чтобы раздобыть такую штуковину. - А то, - ответила подруга, накладывая пергамент на древний текст. Пришлось месяц копить, чтобы расплатиться за такой маленький кусочек. Их сейчас почти не изготавливают, так что пришлось отплатить ещё одной услугой... Ну да ладно, это долгая история, потом как-нибудь расскажу. Оккульта Винк! - произнесла она, проведя палочкой над Проявителем. Спустя несколько секунд на розовой поверхности пергамента расползлись в разные стороны красные чернильные змейки, в точности повторявшие замысловатый готический шрифт, которым была исписана рукопись. Только текст на копии стал более отчётливым, почти совершенным, если не считать нескольких букв, которые при проявлении то и дело меняли своё начертание. - По-видимому, это ошибки, которые по старинке сначала стирали скребком, а сверху надписывали правильную букву. Вот Проявитель и не может понять, что ему необходимо выявить. Но я думаю, мы и так догадаемся обо всём из контекста... Пока красные полосы вычерчивали искусно нарисованные прописные буквы, Алиса попыталась разобрать, что написано в первом абзаце. Ей легко это удалось. Продолжение тут:Скрытый текст
"Отважным исследователям, решившим посвятить своё свободное время от благородного дела волхования делу ещё более благородному - изучению сокрытой мощи четырёх стихий, сие подсобие будет на пользу и уму, и сердцу. Написано в лето Господне 1024 Григорием Тулузским, рабом Божьим, проникнувшем в тайны природы елико это оказалось возможным для его скромного разума...". Далее текст стал мельче, и, чем больше Алиса углублялась в его изучение, тем больше понимала, каким сложным было дело, за которое они с Гермионой взялись. Описание ритуалов и заклинаний было столь многословным, столь трудным для понимания, уяснения, а, тем более для их исполнения, что у Алисы внутри всё похолодело. Но оставить Пэнси в существующем положении она не могла, хотя то, за что они взялись, было чревато надругательством над человеческий природой. - Вот это монах, - попыталась пошутить Алиса, глядя на Гермиону, которая, затаив дыхание, изучала список ингредиентов, необходимых для овладения основами стихийных процессов. - Да ладно тебе, - бросила та, не отрываясь от пергамента. - И не такое проворачивали. Не думала, кстати, что тебя пугают трудности. Это несколько задело Алису. Хотя она часто замечала в последнее время за Гермионой такие явно выраженные странности, как спокойствие при совершении всяких безрассудств, она списывала это на врождённую храбрость подруги и на её способность осознавать, что при проведении научного эксперимента порой приходится мало-мальски, но чем-то жертвовать, особенно тогда, когда суть этих экспериментов выходит за рамки учебного курса. Но всё чаще при столкновении с неведомым Гермиона только распаляла саму себя, и это настроение переходило на окружающих её близких друзей. В этой своей слабости она призналась как-то и Алисе за кружкой сливочного пива, которое она редко употребляла ввиду своей сильной восприимчивости даже к слабым дозам алкоголя. По большей части, Гермиона сама себя накручивала, не умея расслабляться, так что дело было тут вовсе не в алкоголе, а в том, что ей, как и любой девушке, иногда надоедало быть чересчур правильной, и иногда ей просто необходимо было сменить роль в великом спектакле жизни. Такую смену масок иногда одобрял Рон, над этим посмеивался Гарри, и только Алиса понимала, как трудно бывает порой Гермионе решиться на что-нибудь, а потом ещё и пожинать последствия отступления от своих временем проверенных принципов. "Иногда ты бываешь великолепной и страшной", - вспомнила Алиса слова Рона. И верно. Гермиона, затевавшая какую-то авантюру, выходящую за рамки положенного, выглядела впечатляюще. Алиса удивлялась тому, откуда в ней столь энергии, появлявшейся из ниоткуда, и в неизвестно куда уходящая, когда пыл первооткрывателя, нарушителя правил или сумасшедшего экспериментатора улетучивался, оставляя Гермиону буквально выпотрошенной, будто бы отдавшей часть своего глубинного, сокровенного опыта для нужд науки, с которой она связала себя непорываемыми узами, сидящей в кресле у камина в полном одиночестве с книгой стихов какого-нибудь маггловского поэта, которые, по её словам, приводили девочку в более или менее сносное "умственное состояние". - Ладно, после разберёмся в остальном. Главное я поняла. Теперь надо раздобыть необходимое, - неожиданно для Алисы, сосредоточившейся на размышлениях, произнесла Гермиона. - Иди в гостиную, узнай, как там эти двое. Если будут нудить, скажи, что я больше не буду помогать им писать домашнюю работу. Не представляешь, как надоедает, когда приходят на готовое, а когда требуется решительность, то с них все взятки гладки. Она отодвинула чернильницу, удерживающей пергамент в развёрнутом состоянии, и, запихнув новый вариант пособия по стихиям в сумку, направилась к выходу. - Отнеси свиток мадам Пинс, скажи ей, что мы ничего не поняли. Для вида, чтобы она ничего не заподозрила. Алиса осторожно свернула манускрипт и задумалась, что на этот раз совершит Гермиона, чтобы обойти все имеющиеся в Хогвартсе запреты.
Николай Шальнов
Сообщение: 2144
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Ритуал в контексте духовного дискурса современных СМИ
"Современное российское виртуальное пространство — сложный, но достаточно целостный механизм, имеющий свои содержательные компоненты и жанровые очертания, обусловленные массовыми интересами аудитории. Ритуал — категория структурного порядка, помогающая оформить дискурс СМИ как востребованную, эффективную систему. Если попытаться суммировать все наши представления о ритуалах (языческих, христианских, социальных, психологических и др.), то дефиниция будет выглядеть следующим образом. Ритуал (лат. “ritualis” — обрядовый) — сложившаяся система регламентировано последовательных действий, соответствующих какому-либо акту (религиозному, гражданскому, дипломатическому, этическому), имеющая отчетливое внешнее оформление. Это регулярно воспроизводимое символическое действие, которое характеризуют повтор, продление, стремление к объединению для выражения определенных социально-культурных взаимоотношений (признание системы ценностей, организующей во всех аспектах жизнь человека, поддержание авторитетов, социально-нормативной системы и т. д.). Журналистика, в принципе, ритуальна. Как любая устоявшаяся в социуме профессия, она состоит из привычных, последовательных действий, обладающих символическим, творческим наполнением (сбор фактуры, подготовка материала, верстка газеты, планерки, пресс-конференции и т. д.). Как известно, устойчивость и жизнеспособность любой профессиональной структуры во многом обусловливается тем, насколько развиты элементы, определяющие ее единство и целостность. Эффективность и целостность корпоративной системы предполагает выработку единообразных профметодик, правил поведения и общей картины мира. Ритуал в СМИ ориентирован именно на эти интегрирующие и стабилизирующие аспекты существования профессиональной системы. Все, что связано с потреблением продукта СМИ, также тяготеет к ритуальному оформлению. Удовлетворение потребностей в информации, отдыхе (релаксации), приобщение к массовой культуре с помощью средств массовой коммуникации для среднестатистического потребителя — процесс каждодневный, имеющий специфическое, стереотипное обрамление: кто-то предпочитает это делать за чашкой чая за столом, а кто-то на любимом диване. Итак, медиа-ритуал — это структурно-содержательный уровень функционирования массовой информации, который непосредственно регламентирует и организовывает процесс, определяет порядок и часто содержание действий. Ритуал в СМИ выражает связь субъекта (журналиста и потребителя) с системой социальных отношений и ценностей, это некая сложившаяся традиция или установленный порядок определенного информационно-социального взаимодействия. Обязательное составляющее любого ритуала — повтор — является необходимым условием реализации профессиональных методов и приемов. Чтобы моментальное стало системным, чтобы информационная технология была замечена и производила соответствующий эффект, она должна необходимое количество времени дублироваться в поле внимания потребителя. Имидж журналиста, брэнд издания, идея текста и т. д. становятся очевидными лишь при условии повтора в его двух разновидностях: синонимность и смысловая вариативность [3, с. 63; 12, с. 136]. Синонимность подразумевает повторение одного и того же с помощью разных лексических ресурсов, а смысловая вариативность рассчитана на "повторение того или иного тезиса в разных содержательных аспектах, рассмотрение одной идеи с разных сторон..." [12, с. 136]. ( http://jf.spbu.ru/upload/files/file_1274186233_8639.pdf )
Николай Шальнов
Сообщение: 2145
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Можно было бы приписать к этому наброску пейринг "Драко/Седрик", если бы в нём был бы слэш, но слэша нет, и это можно считать лишь дополнением к той солянке, которая была собрана в подобии фика об этих странных отношениях под названием "Любовь - самая удивительная магия", который сейчас Рита просто физически не может перечитывать =)
Музыка слёз
Над поместьем сгущались тучи, большие, клубящиеся, готовые вот-вот разразиться ливнем. В пустых комнатах привольно гулял ветер, перешёптываясь с занавесками, послушными любым его проказам. На столе стояли початые бутыли абсента вперемежку с пузатыми винными бочонками, колоды игральных карт, разметанные по всей комнате, мешались с картами ТАРО, книги, разрезанные впервые с момента их приобретения, валялись тут и там - на журнальных столиках с малахитовым покрытием, на больших кожаных диванах, на подоконниках, сбрызнутым утренней влагой, стекающей с листьев сирени, облепленных цветами вьюнов, облетевших раньше времени. Сквозь большую ширму, расшитую восточными рисунками, видна была замысловатая пляска каминного огня. Между больших диванных подушек были разбросаны фотографии из семейных альбомов с золочёными обложками: там Нарцисса и Люциус Малфои, как живые, пытались замереть перед колдокамерой со строгим выражением лица, но это у них плохо получалось из-за бьющего в глаза солнца. Почти на всех фотографиях с ними стояла солнечная погода. Они были ещё совсем молодыми, и только одна большая семейная фотография стояла на каминной полке, вырывая из прошлого тот момент времени, когда они, пройдя долгий жизненный путь, улыбались так, как это могли делать только одни они: зная себе цену, сдержанно и как-то отстранёно. Эту фотографию любил рассматривать Драко. По обе стороны от рамы стояли красивые хрустальные вазы с нарциссами вперемежку с ирисами, разбавленными розовыми цветами глицинии, в изобилии росшими в большом саду, расстилавшимся за окнами поместья вплоть до самых полей, очерченный лесом, сейчас взволнованным ветром. Верхушки сосен колебались в такт ветру, точно гребень одной гигантской волны, грозящей смести всё на своём пути. Но эта волна замерла в ожидании неизвестно чего, как если бы то, что прошло, не находило себе подобия в настоящем, и всё, что происходило за арочными сводами высоких окон с резными рамами, было лишь тенью случившегося. Седрик вошёл в комнату, сбросив с себя не пригодившийся дождевик. В его руке разливали солнечное тепло несколько небольших подсолнухов. Казалось, что в наступившем полумраке они освещали собой ту часть помещения, в котором он застыл, глядя на опустевший портрет в большой бронзовой раме. Человек, изображённый на нём, при виде Диггори демонстративно развернулся и удалился из поля зрения. Эту привычку почивший отец известного аристократического семейства заимел с тех самых пор, как Драко Малфой, его прямой предок, изрядно потрёпанный последними событиями, завёл отношения с бывшим пуффендуйским старостой. Несмотря на то, что пуффендуец был чистокровным магом и в его отношениях с Драко не было ничего предосудительного или неблаговидного, Малфой, точно чуя что-то запретное в их совместном существовании, брал на вооружение свои "старомодные", как упорно продолжал их именовать Малфой-младший, принципы, и, отпуская какое-нибудь колкое замечание в адрес какого-нибудь предка Диггори или факультета, на котором Седрик учился, удалялся, знаком или выразительной фразой повелевая и Нарциссе сделать то же самое. Та, хотя и не имела ничего против совместного обсуждения дел живых звёздными августовскими ночами, уходила в другое место из чувства солидарности с мужем, которого любила и почитала и после своей смерти. Тогда Малфой и Седрик оставались совершенно одни, наедине со своими мыслями и чувствами. Если Седрику удалось вырвать свою эмоциональную составляющую из когтей прошлого, то Малфою это давалось нелегко, и часто он впадал в какое-то подобие прострации, по выходе из которого (этому способствовал изрядный глоток крепкого виски, который Седрик почти насильно вливал ему в рот, несмотря на упорствования приятеля) он начинал мелочно перебирать события былого, строя неисполнимые планы мести и злорадствуя над попавшими давным-давно впросак недоброжелателями, упорно пытаясь выложить из осколков прошлого дорожку в грядущее, которое никак не наступало, а если и наступало, то являло собой почти точную копию их каждодневного ритуала существования: с единожды заведёнными правилами, обычаями и привычками. На этот раз Малфой, который спустился в комнату, едва заслышав шаги приятеля, который довольно долго отсутствовал, принёс с собой из верхней комнаты несколько бутылок хереса и коробку шоколадных конфет, водружённую на шаткий постамент из горлышек бутылей. Совершив ловкий акробатический пируэт, он сбросил ношу на диван, застеленный оленьей шкурой, и плюхнулся на него, мечтательно устремив взгляд на потолковую лепнину. - Где тебя носило? - спросил он, не глядя на друга, который, бросив дождевик на одно из кресел, подтянул к себе вазу с орешками и принялся пощёлкивать ими, точно дятел: один за одним, один за одним.
- Сам знаешь, где. Дальше парка я всё равно не ухожу. Впрочем, нет, вру. Я нашёл в ограде одну старую, заросшую пробоину в мир. Ну, тот мир, который мы не покидаем вот уже несколько месяцев подряд, - добавив голосу как можно больше поэтичности, ответил пуффендуец. - И явился он мне в образе откоса, спускающегося к реке, на которой очень неплохо было бы порыбачить, пока есть такая возможность. - С чего ты взял, что впоследствии у тебя не будет такой возможности? - механически и почти безэмоционально спросил Малфой, ощупью наливая в бокал креплёного вина. - Не думаешь же ты, что мы будем рыбачить зимой... Тебе не наскучило твоё домоседство? - спросил пуффендуец, глядя на то, как Драко подтягивает к себе какую-то книжку и бессмысленными глазами смотрит куда-то сквозь неё. - Тебе определённо нужны новые жизненные впечатления, иначе ты тут совсем завянешь. - Того, что я пережил, мне вполне достаточно, - не меняя тон, ответил наследник поместья. - Думаешь, то правильно - жить прошлым? - спокойно проговорил Седрик, понимая, что за время его отсутствия ничего не изменилось. "А могло ли быть иначе?" - промелькнуло у него в голове. Тем, что он отсутствовал больше половины дня, он успокаивал скорее себя, чем флегматичного Драко, для которого, казалось, кроме его собственных воспоминаний не существовало ничего на свете. - Нахожу это достаточно интересным, - Малфой большими глотками допил содержимое бокала и вновь потянулся за бутылкой. - Попробуй, уверен, тебе это тоже понравится. - Ну вот ещё, - вспыхнул Седрик и смутился. Конечно, его родители были живы, и жизнь для него не была столь обесцвечена, как для Драко. Но ведь извести себя на нет - это не выход из ситуации! Седрик, несмотря на проблемы с работой, взял отпуск и прибыл сразу же, едва получил известие о похоронах Люциуса и Нарциссы, и, не найдя в себе силы оставить Малфоя одного, остался в Малфой-меноре на добрых полгода, изредка выезжая из него в "Гринготтс" пополнить кошель из оставленного ему денежного подарка от отца. После того, что он увидел, когда приехал в это мрачное, опустевшее место, расцвеченное лишь великолепными садами, его перестала интересовать даже собственная карьера. Он остался, чтобы помочь Малфою справиться с болью от неизлечимой душевной раны, которую наносит нам жизнь тогда, когда мы меньше всего этого ожидаем. Малфою было вообще всё равно, что с ним случится, несмотря на все попытки Седрика расшевелить его и отвлечь от мрачного созерцания. Как Драко до сих пор не сошёл с ума, Седрику представлялось неразрешимой загадкой. - Ты играть умеешь? - внезапно спросил Малфой Диггори. Этот вопрос немало удивил его приятеля, привыкшего к тому, что Малфой не терпел лишнего шуму, и иногда срывался на домовиков, которые шлёпали по паркету босыми ногами, когда мыли пол. - Смотря на чём, - попытался пошутить Седрик. - Ну, на музыкальном инструменте каком-нибудь. На рояле, например... Или на виолончели. - Нет, даже не пробовал никогда, - признался Седрик. То, что ему медведь на ухо наступил ещё в глубоком детстве, было для Диггори нежелательной темой для обсуждения, поскольку бывший ловец пуффендуйской сборной любил музыку, но совершенно не разбирался ни в её направлениях, ни в чём-либо другом, что требовало анализа или хотя бы понимания. - А я вот умею. Умел, во всяком случае, сейчас не знаю, как... - Вот-вот, - уцепился Диггори за возможность. - Сыграл бы ты что-нибудь, что ли... Ответ, как казалось Седрику, был уже известен: рояль стоял, прикрытый чёрным покрывалом, обезжизненный уже тогда, когда пуффендуец появился на пороге Малфой-менора, и, казалось было, что этот инструмент был создан только для того, чтобы позволить воображению отдохнуть на странных очертаниях, которые он приобрёл, когда на него набросили мрачную ветошь. - Лень, - бросил Малфой, отставив, наконец-то, бокал в сторону. - Хотя... Драко подумалось на минуту, что всё, что он делал до этого - читал, рассматривал картины, наслаждался ароматами садовых цветов, перебирал рисунки матери, на которых с такой любовью были изображены птицы и экзотические животные, - существовало только для того, чтобы жить своей особенной, уединённой жизнью, и отличной, и обособленной от его собственной. И то, что он в попытках приглушить сердечную боль, пытался соприкоснуться с ними, показалось ему каким-то кощунством по отношению к прошлому. Как и многие ценители, к которым он, впрочем, себя не относил, он взял у искусства тысячу счастливых часов, не дав миру взамен ни единой минуты творческого огня. И сейчас он ощущал что-то вроде раскаяния с уколами чувства вины, которые подступали к горлу, за то, что он так эгоистично использовал - неразумно и не для совершенствования - радость от понимания красоты. Ему даже стало как-то неловко перед Диггори, который каждый день слушал тишину и редкие его, малфоевские, изречения, порождаемые его затуманенным алкоголем мозгом в адрес жизни, которую он не ощущал и которая представлялась ему бесконечной серой пеленой, разбивавшейся о панцирь его безразличия подобно тому, как разбивались о стёкла витражей гостиной струи ливня, которыми разразились, наконец-то, после многих дней невыразимо сухой погоды, не слишком-то щедрые небеса. Малфой поднялся с дивана. Он чувствовал, что ему далось это с усилием. Привыкнув к бездействию, он начал понимать, как это трудно - приниматься за что-то, что требует творческой отдачи, даже если это творчество было выражено в спонтанном желании выразить то, что гнездилось в его душе и вот уже который день требовало вырваться наружу. Он стянул покрывало с рояля. Оно казалось ему лёгким, несмотря на то, что это была плотная ткань, довольно длинная, лежащая на поверхности инструмента несколькими слоями. Чёрная поверхность лаковой доски поблёскивала в огоньках свеч, висевших под потолком и стоявших в больших канделябрах, вспыхнувших сразу же, как темнота заволокла пространство за окном и заполнила собою гостиную. Он прикоснулся к клавишам. Они показались ему холодными, точно кости, и это сравнение заставило его вспомнить то, как он шутки ради развлекал гостей на вечеринках своей игрой в то время, которое казалось ему отстоящим от настоящего момента настолько далеко, что это перестало казаться ушедшей былью, а предстало игрой воображения, странной грёзой, которую вдруг захотелось воплотить так, чтобы пережить вновь отголоски тех неясных чувств, которых он когда-то считал сутью своего существования. Он взял первые аккорды старинного похоронного марша. Эта мелодия всегда трогала его своим невыразимым очарованием. Когда он играл эту музыку раньше, перед его внутренним взором будто бы проходили времена, которые он не застал, он чувствовал что-то такое, что не мог почувствовать, и эти ощущения рождали у него в душе странное сочетание банального и высокого, и порождавшего то, что он потом назвал чувством стиля, опираясь на это ощущение всякий раз, когда пытался выразить что-то своё, что-то очень личное. Теперь же, вспоминая эту мелодию, почти не ошибаясь в её исполнении, он чувствовал, что она точно приобрела новый размах, новые краски. Как если бы опыт последних нескольких месяцев окрасил привычные музыкальные созвучия тем, чем эта музыка никогда не стала бы, не будь в жизни Драко смерти, бессонницы и, главное - Седрика Диггори, который сидел сейчас на диване, заворожённый чудесной, потусторонней красотой рождённых из долгого забвения аккордов, ароматы которых Малфой извлекал из тех глубин, доступ к которым открыт только для единственного из искусств, язык которого понятен всем без исключениям народам земли.
Николай Шальнов
Сообщение: 2146
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 15.01.15 09:50. Заголовок: тэги: красота в изгн..
тэги: красота в изгнании, искусство вечно, эстетические категории
Интересно, хорошо ли это - быть чувственным человеком? Рита порой кривляется перед телевизором, когда идёт "Топ-модель по-американски" в попытках изобразить то чувственность, то пресыщенность, то изнеженность, то разврат, да всё плохо получается.
Вот это бодлеровское стихотворение нравится.
Украшения
Дорогая нагою была, но на ней Мне в угоду браслеты да бусы звенели. И смотрела она и вольней и властней И блаженней рабынь на гаремной постели.
Пляшет мир драгоценностей, звоном дразня, Ударяет по золоту и самоцветам. В этих чистых вещах восхищает меня Сочетанье внезапное звука со светом.
И лежала она, и давалась любить, Улыбаясь от радости с выси дивана, Если к ней, как к скале, я хотел подступить Всей любовью, бездонной, как глубь океана.
Укрощенной тигрицею, глаз не сводя, Принимала мечтательно разные позы, И невинность и похоть в движеньях блюдя. Чаровали по-новому метаморфозы.
Словно лебедь, волнистым водила бедром, Маслянисто у ней поясница лоснилась. Нет, не снилось мне это. Во взоре моем Чистота ее светом святым прояснилась.
И назревшие гроздья грудей, и живот Эти нежные ангелы зла и порока Рвались душу мне свергнуть с хрустальных высот, Где в покое сидела она одиноко.
Антиопины бедра и юноши грудь, Завладевши моим ясновидящим глазом, Новой линией жаждали вновь подчеркнуть Стан, который так стройно вознесся над тазом.
Лампа при смерти в спальне горела одна И покорно, как угли в печи, умирала. Каждый раз, как огнисто вздыхала она, Под румянами кровь озверело играла.
Николай Шальнов
Сообщение: 2147
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Беседа с Вороном о Джулии Ванг из "Битвы экстрасенсов". Иногда мне кажется, что я бессознательно уподобляюсь её несколько экспрессивной манере поведения, что несколько пугает, поскольку эта самоуверенность может перерасти в некорректность. А так - действительно, классная бабища.
xxx классная бабища
xxx люблю когда девушки максимально хотят показать свою женственность... а не эти дичи в кроссовках и балахонах
Николай Шальнов
Сообщение: 2149
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Вот под эту музыку Рита чуть не разревелась на Новый Год. Душевная. Надо ноты раздобыть. Почему-то вспомнились слова Марчелло, обращённые к Консуэло: "Ты в один миг заставила меня забыть целые годы смертельных мук. Когда я слушал тебя, мне казалось, что со мной случилось чудо и непрестанно терзающая меня жестокая боль исчезла навсегда. Если ангелы на небесах поют, как ты, я жажду покинуть землю, чтобы вкусить вечное наслаждение, которое я познал благодаря тебе". И вспомнилась ещё бодлеровская "Музыка":
Музыка
Порою музыка объемлет дух, как море: О бледная звезда, Под черной крышей туч, в эфирных бездн просторе, К тебе я рвусь тогда; И грудь и легкие крепчают в яром споре, И, парус свой вия, По бешеным хребтам померкнувшего моря Взбирается ладья. Трепещет грудь моя, полна безумной страстью, И вихрь меня влечет над гибельною пастью, Но вдруг затихнет все - И вот над пропастью бездонной и зеркальной Опять колеблет дух спокойный и печальный Отчаянье свое!
Николай Шальнов
Сообщение: 2150
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
xxx кстати еще вопрос, что побудило героя переехать в особняк? и вообще это особняк был, или так себе домишко?
Николай
Ну я ж говорил, что ему осточертел Париж с его населением, а, вернее, те социальные группы, с которыми он общался или имел дело - с писателями, богачами, сокурсниками... Сам роман - это манифестация разочарования в идеалах гуманизма. Буржуазия изживала себя и духовно, и интеллектуально, поэтому дэз Эcсент решает удалиться от мира, чтобы "обрести корм" в писателях и художниках, которые, по его мнению, достойны того, чтобы ими восхищаться. У Бердяева есть эссе "Утончённая Фиваида", где он довольно интересно разбирает этот роман Гюисманса.
xxx круто) короче вечерухи регулярно делает?
Николай
Ага. Делал. Пока слово "упадочник" не стало характеристикой того, о чём не говорят вслух из соображений деликатности.
вконтактовское
Дэз Эссент безмерно ценил Шарля Бодлера. Классе в десятом, когда я читал "Цветы зла", они привлекали меня необычностью "порочных" сюжетов. Позднее, с возрастом, я стал глубже понимать строгую соразмерность композиции сборника, его удивительную многогранность. Когда читаешь "Цветы зла", возникает впечатление, будто слушаешь какое-то музыкальное произведение, немыслимо величественное и исполненное безмерной печали. Каждое стихотворение - аккорд в этой песне, вызывающий ассоциации то с экзотическими, чувственными ароматами, то с утончёнными, волнующими запахами, наполняющими свод церкви вечерами. "В поэзии Бодлера... такие великолепные черные тона, счастье ужаса, блаженство отчаянья, радость неосуществимого желанья, и вторая их особенность, образность пышная, причудливая, пьяная, поддерживаемая парами опиума и алкоголя, столько же, сколько филологическим гурманством". Гумилёв дал очень точное определение его поэзии, которое как бы слилось с тем, чем я жил в своих бесцельных блужданиях, находя, как пишет Эдгар По, "в огнях и тенях большого города ту неисчерпаемую пищу для умственных восторгов, которую дарит тихое созерцание": "поэзия Бодлера подобна закатному небу, где борьба света и тени порождает на мгновенье храмы и башни нашей истинной родины, лица тех, кого мы могли бы действительно полюбить, лиловые моря, в которых бы мы утонули, благословляя смерть". Бодлером вдохновлялись и весь Серебряный Век русской культуры, и вся болезненно-утончённая Европа того времени. Так что Бодлер - не только поэт готов и декадентов. "Зато и влияние его на поэзию было огромно", - пишет Гумилёв (см. "Поэзия Бодлера": http://www.gumilev.ru/clauses/64/ )
Из любимого учебника культурологии: "Бодлер одним из первых замахнулся на две важнейшие опоры рационализма - веру в изначальную доброту человека и убеждённость в разумной целесообразности поступательного хода вещей. "Сверхприродная" эстетика Бодлера имеет в основании иные краеугольные камни: 1) Предзакатный характер стареющей буржуазной цивилизации внушает чуткость к красоте увядания, поэзии печали. Впитавшее испарения эпохи бытие ущербно. Преодоление этой ущербности - героизм времён упадка, и эту миссию выполняет искусство. 2) Искусство преодолевает эпоху при помощи воображения, а не подражания природе. Воображение - это повторение акта божественного творения мира из хаоса. Оно предполагает "магическое колдование" миром, и поэтому необходимейшей частью искусства становится странное, мистическое и даже безобразное".
Когда-то Рита разошлась, и на семинаре по педагогике сделала выкладку из замечательной статьи Косикова "Шарль Бодлер: между "восторгом жизни" и "ужасом жизни" ( http://tzone.kulichki.com/anomal/hud/bodler/bodler2.html ). Учитывая её любовь к позе и сценическим эффектам, основные идеи не были изложены ей должным образом, зато она познакомила аудиторию с лучшими творениями великого мастера. Ей тогда было важно заручиться авторитетом у своего однокурсника (Рита ненавидит себя за это вечное стремление встревать со своим чувством соперничества куда не следует), с которым она к своему стыду имела несчастье поссориться на втором курсе, до сих пор вспоминает этот эпизод, заливаясь краской. Он, кстати, приснился ей на днях: обсуждал с другим Ритиным знакомым сатанизм и так кавайно потрепал её по холке, дескать, переходи к дьяволопоклонникам. Рите было так хорошо, что она было чуть не перешла, но тут её разбудил звонок с работы.
"В середине XIX века модерн стал приобретать устойчивую тенденцию противопоставлять себя истории и традиции вообще, рвать исторические связи. Модерном начинается считаться только то, что выражает просто "новое". Начинается погоня за "большей новизной" как таковой. Такая модификация ясно представлена, например, в теории искусства Ш. Бодлера... на которого большое влияние оказал Э. По. Бодлер ориентировал художников на отказ от традиционных норм и образцов. Их творческие установки стали напоминать работу разведчика, внедряющегося в незнакомую сферу, где есть риск внезапных и опасных столкновений. Художнику предлагалось завоёвывать пространство и время будущего, не ориентируясь при этом на какие бы то ни былло указания. Он не знал никаких правил поведения в этом открытом ему будущем, над ним не тяготели нормы и образцы; он просто рвался к новому, не зная при этом ни пути, ни ориентиров. Ш. Бодлер, по сути, сформулировал стратегию культуры постмодерна. (Следует уточнить следующее обстоятельство. За новизной гнался, например, и авангард. Но он признавал ценностную иерархию, хотя и в извращённой форме: новое всегда выше старого, т. е. новое как бы сравнивало себя со старым. Постмодерн отказался от иерархии, от оценок, от какого бы то ни было сравнения с прошлым".
"Гюго не переставал учиться, упражняясь; Бодлер, длительность жизни которого достигает едва половины долгоденствия Гюго, развивается совершенно иным способом. Можно сказать, что в ту толику времени, которая ему отведена на жизнь, он должен восполнить вероятную ее кратковременность и предчувствуемую недостаточность применением того критического интеллектуализма, о котором я говорил выше. Какие-нибудь двадцать лет ему даны на то, чтобы достичь вершины собственного совершенства, распознать личное свое достояние и определить ту особенную форму и место, которые вознесут и сохранят его имя ("Прими стихи мои, и если мое имя причалит счастливо к далеким временам..."). У него нет времени, и у него не будет времени исподволь подходить к прекрасным целям литературной волеустремленности при помощи большого числа опытов и многообразия произведений. Надо идти кратчайшей дорогой, добиваться экономии поисков, избегать повторений и несогласованных предприятий: надо, следовательно, искать, что ты есть, что ты можешь, чего ты хочешь, путями анализа и в самом себе соединить с самопроизвольными доблестями поэта проницательность, скептицизм, внимание и разборчивый дар критика. Продолжение тут:Скрытый текст
Вот в чем именно Бодлер, хотя и романтик по происхождению, и даже романтик по вкусам, может порой иметь вид некоего классика. Существует бесчисленность способов определить - или считать определенным, - что такое классик. Мы нынче примем следующее: классик - это писатель, несущий в самом себе критика и интимно приобщающий его к своим работам. Был некий Буало в Расине, или подобие Буало.
<...>
Но под совсем иным небом, среди народа, целиком занятого своим материальным развитием, пока еще безразличного к прошлому, устраивающего свое будущее и предоставляющего опытам всех родов полнейшую свободу, нашелся человек, который в эту же пору стал размышлять над вещами духа, в том числе - над литературным творчеством, с такой четкостью, проницательностью и ясностью, какие никогда раньше не встречались в такой мере в чьей-либо голове, одаренной поэтическим воображением. Никогда проблема литературы не подвергалась до Эдгара По исследованию в своих предпосылках, не сводилась к проблеме психологии, не изучалась путем анализа, в котором логика и механика эффектов были бы так смело применены. Впервые отношения между произведением и читателем были выяснены и утверждены в качестве положительных оснований искусства. Этот анализ - и здесь именно заключается обстоятельство, подтверждающее его ценность, - может быть успешно проведен, с такой же точностью, во всех областях литературного творчества. Те же наблюдения, те же отличительные признаки, те же качественные пометки, те же направляющие идеи равно применимы как к произведениям, предназначенным могущественно и резко воздействовать на восприятие, захватить читателя, любящего сильные ощущения или странные происшествия, так и к жанрам самым утонченным, к хрупкой организованности созданий поэта.
Утверждать, что этот анализ сохраняет свою значимость в области повествования в такой же мере, как в области поэзии, что он применим к конструкциям воображения и фантастики столь же хорошо, как и к литературному воспроизведению и отображению действительности, - значит утверждать, что он примечателен своею общностью. Тому, что имеет действительную общность, свойственна плодотворность. Достичь такой точки, которая позволила бы овладеть всем полем действия, означает неизбежно охватить весь ряд возможностей; области, которые предстоит исследовать; пути, которые надо проложить; земли, которые отойдут под обработку; здания, которые придется возвести; отношения, которые надлежит установить; методы, которые потребуется применить. Неудивительно поэтому, что По, обладавший такой могущественной и уверенной методой, сделался изобретателем ряда жанров, создал первые и самые разительные образцы научной повести, современной космогонической поэмы, романа уголовной поучительности, введения в литературу болезненных психологических состояний, и что все его творчество на любой странице дает такое проявление интеллектуальности и воли к ней, какой нет ни в одной другой литературной карьере.
Этот великий человек был бы нынче совершенно забыт, не поставь себе Бодлер задачи ввести его в европейскую литературу. Не преминем отметить, что мировая слава Эдгара По слаба или сомнительна только на его родине да в Англии. Этот англосаксонский поэт до странности мало известен среди единоплеменников.
Другое замечание: Бодлер и Эдгар По взаимно обмениваются ценностями. Один дает другому то, что у него есть, и берет то, чего у него нет. Этот дает тому целую систему новых и глубоких мыслей. Он просвещает, оплодотворяет его, предопределяет его мнение по целому ряду вопросов: философии композиции, теории искусственного понимания и отрицания современного, важности исключительного и некой необычности, аристократической позы, мистицизма, вкуса к элегантности и к точности, даже к политике... Бодлер весь этим насыщен, вдохновлен, углублен.
Но в обмен на эти блага Бодлер дает мысли По бесконечную широту. Он протягивает ее будущему. Это - протяженность, которая видоизменяет поэта в самом себе, по великому стиху Малларме ("И вот, таким в себе, его меняет Вечность..."), это - работа, это - переводы, это - предисловия Бодлера, которые раскрывают его и утверждают его место в тени злосчастного По".
Николай Шальнов
Сообщение: 2151
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Этот зверь быстрее ветра И могу заверить вас, Что сто двадцать километров Развивает скорость в час! Избежать пытаясь плена, Он почти неуловим И коварен, как гиена. Очень плохи шутки с ним. У него прямые ноги, Словно у борзого пса, Но причислен он в итоге Всё же к кошкам. Чудеса! Этот зверь немногочислен, В книгу Красную зачислен. Очень схож с ним леопард. А зовут его гепард.
Синючкова Ж.
Николай Шальнов
Сообщение: 2153
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
С вами снова Ритка-В-Каждой-Бочке-Затычка, куртизанка Прыткого Пера и мать-настоятельница обители журналистской братии. На фотке она в своей неизменной полосатой майке, которую она носит в знак уважения к мадемуазель Коко, после ночи ужаса и извращённой радости готовая, как Маша Распутина, "отдаться каждому, кто находится в зрительном зале. В хорошем смысле, конечно" (с) Любовь Казарновская. Риту неотвратимо влечёт прошлое, погружаясь в очередное подобие смерти, она часто возвращается к лучшим дням своей юности, когда ей казалось, что какое-то высшее существо освещало ей пути повседневности, это светлое чувство можно было сравнить разве только с рассветными огнями на лугу, над которым только что прошёл холодный ливень. Вот, в частности, на филфаке, где Рита иной раз подыхала от усердия и скуки, истощая свой ум в попытках осмысления всего, что ей вещали ex cathedra, она славилась неуёмным эксцентризмом и безрассудным свободолюбием, прогуливая порой занятия и шляясь по злачным закоулкам своей alma-mater, желая обрести "в волненьях бурь народных" живительные силы для разума и души. Порой этот энтузиазм ставил её в неприятные и опасные ситуации, но, чёрт побери, она бы сотню раз ещё пережила всё это. Скука - это страшное дело. Изрядно потрёпанная тогда жизнью, Рите захотелось вдруг обрести идеал отношений, в чём бы он не выражался - в новой интрижке, в новой дружбе, в деловом партнёрстве... Бывает такое, когда после долгого и упорного рассмотрения в разном свете разных идей, после переваривания жизненных и эстетических впечатлений, пытаешься их ассимилировать в чём-либо, выцеживая квинтессенцию, вот в случаях с Ритой это и были люди. Рита тогда почитывала фик Лены Хабенской "Послевоенный синдром", где Малфой с Седриком в больнице святого Мунго перепихнулись по-дружески. А после "Сумерек" все роли, которые сыграл Паттинсон, были для Риты интересны, вот и выбрала она в качестве своего эго-идеала, периодически подвергавшемся безжалостной профанации, этого персонажа. И вдруг в одном из своих простодушных блужданий она увидела своего одноклассника, разговорилась с ним - блин, он так живо напомнил ей своими качествами то, к чему она так беззаветно стремилась... То ли влюбилась она в него, то ли привязалась просто, не без печальных последствий для себя, но почему-то она долго размышляла над его характером, над его судьбой, может быть, хоть в какой-то степени компенсировав свою природную чёрствость и бесчувственность, в общем, заволокла романтикой всю свою повседневность. Вообще Рита имеет странную привычку сначала погружаться в омут греха и низменных удовольствий, которые на самом деле, как указывает её Луна в XII доме, оказываются "пресными и ненастоящими", а потом пытается компенсировать это в своём творчестве и в жизни, которую она когда-то стремилась обратить в произведение искусства, обращая любовь к пошлости в любовь к возвышенным идеалам. Может быть, потому, что Рита тщетно пытается всегда совместить несовместимое - порок с одухотворённостью, её и прельщает Византия, где разнузданные оргии соседствовали с утончённым богословием. В общем, Рита унаследовала из прошлого интерес к необычным людям и стремление наградить их нечеловеческим блеском даже тогда, когда они этого и не особо заслуживают. Она уже не помнит даже, как выглядел тот её одноклассник, как и некоторые другие её неудачные влюблённости, но прошлое невозможно исправить или изменить, им можно только вдохновляться, из него можно извлекать опыт и стараться делать так, чтобы те, кого мы любили когда-то, были счастливее нас. Отождествление с идеалом большим, чем жизнь - вот, наверное, миссия Риты в этой жизни. Сценка из фика напомнила ей разговор с ним в кофейне. Господи, до чего же Рита была наивна, такой, наверное, и останется до конца дней своих.
"- А. Старое доброе "ты ставишь нас в неловкое положение, а значит, это - целиком и полностью твои проблемы, и помогать мы тебе не будем", - кивнул Седрик. - Что, и твои друзья поступают так же? - У всех бывает плохое настроение, - улыбнулся шатен. Гарри усмехнулся и вдруг почувствовал себя идиотом. - Да... Но ты... вроде как...всегда приятен людям... – смущенно выдавил он. - Гарри, если бы ты только знал, - резко покачал головой Седрик. Его челка при этом очаровательно растрепалась. Гарри стоял буквально в нескольких дюймах от Седрика и мог любоваться, как поднимается и опускается его грудь под синей рубашкой. – На прошлой неделе я так сильно переживал из-за Турнира, что все избегали меня три дня, как будто я был заразным. Правда, внешняя привлекательность не имеет значения, - произнес он. – Других всегда раздражает, когда тебе плохо. Вообще, часто они просто разворачиваются и уходят".
Также Рита перечитала свой старый фик. Отдав дань жанру, в более или менее пристойных сценах она выразила своё восхищение ценностью опыта. Забавно всё это читать спустя какое-то время.
В огромном зеркале озера отражался светящийся, точно волшебный домик, Вуд-холл. Была как раз одна из тех звёздных ночей, что так нравились Седрику, в воздухе стояла непереносимая свежесть летнего леса, окружавшего поместье, и было странно наблюдать за наследником всего этого великолепия, растянувшемся, подобно утомлённой лани, на ворохе скошенной травы. В бездонном, заколдованном рюкзаке Вуда хранились всевозможные штуковины, о которых в мире магглов ходили всякие небылицы, а в магическом мире на обладателя всех этих богатств навешивался неизменный ярлык "странный", "чудной" или "вконец повёрнутый". Там были образцы вечного двигателя, машины времени и маховики всех форм и размеров, были странные подобия големов, в которых ещё не вдохнули жизнь, чахлые мандрагоры и штуковины необычных форм, вроде тех, что парили под потолком в кабинете астрономии мадам Синистры. Впрочем, всё остальное использовалось по прямому назначению: альбомы для гербариев, склянки и бутылочки всевозможных видов, связки трав, отгоняющих болотную нежить, магниты и кольца с камнями различных свойств - всё, что с такой тщательностью было описано в учебниках по магии, на которые обычно забивала золотая молодёжь и которые штудировали к экзаменам отличники Когтеврана. Были "Пролегомены" Ибн Халдуна, книга, которую, если читать её между строк, может навести на всякие оригинальные и свежие мысли, и "Слово о классификации наук", в котором аль-Фараби сравнивает душу с зеркалом, в котором отражаются формы вещей. Была у Вуда и "Утопия" Томаса Мора, образ Амаурото - исчезающей столицы идеального государства - явно был списан с Хогвартса, невидимого профанам в тумане. Вуд был рьяным сторонником крайнего номинализма, считающего, что язык маскирует псевдообозначающую функцию описаний и вводит человека в соблазн приписать объективное существование идеальным сущностям. Короче говоря, плодить сущности, лишённые того, чему в действительности ничего не соответствует, было его единственной радостью, и в какой-то степени Седрик соглашался с ним, понимая, что все красоты поэзии и вся утончённость языка порой является порождением блуждающих неведомо где умов и бездн непостоянных, страдающих неутолимой тоской по красоте душ художников и поэтов. Как узнать, был ли взят чарующий образ мака Россетти из воспоминаний, или он, как и вся его братия, стремился передать деловитую точность вечносущего потока форм, постоянно изменяющихся и раскрывающих на мгновение всю свою многозначную прелесть? Говоря об искусстве, трудно было вообще судить о преходящих впечатлениях, невесть откуда озаряющих порой угасающие в чаде опиумных паров мозги богемных странников. Стоило только задуматься об истоках, производящих корнях сил души, дающих жизнь удивительным творениям пера и кисти, разум отказывался совершать самые простейшие умозаключения, и Красота опять торжествовала, оставляя свои почитателям единственную и быстрогаснущую на ветру надежду на возможное постижение её сути. Даже размышлять над этим было мукой мученической, поскольку мысли, как правило, обладают удивительной способностью притягивать к себе с неизведанных сфер дурманящую пелену покрывала-вуали этой Царицы Мира, к которой, как ни подойди, а всё становится ещё более неясным, равно как и благородным и утончённым. И остаётся человек, преображённый, возвышенный, в полнейшем одиночестве в этой видимой вселенной, без проводника, кроме разве что своей неутолимой жажды вкусить хотя бы ещё раз из этой чаши жизни благословенное вино. Седрик и сам всю жизнь стремился выразить невыразимое, весь парадокс заключался в том, что выразить себя порой бывало довольно легко, и эти волшебные моменты происходили как естественное продолжение творческой натуры, изливающей в мир красоту и гармонию. Но, стремясь к чему-то особенному, недостижимому, ему казалось, что для выражения подлинной сути мира необходимо было приложить какое-то иное, титаническое усилие, соразмерно с которым нам открываются неизведанные вселенные, будто созданные для того, чтобы жрец святилища нашего внутреннего "я" расцветил их яркими красками. Порой мысли лихорадочной толпой устраивали балы в усталых мозгах ловца; иные были ему знакомы - это были обрывки снов, которые в яви тревожили своими странными фантасмагориями уставшее воображение, иные были неизвестной природы, казалось бы, они приходили из ниоткуда и были тем желаннее для изучения и рассмотрения, чем необычней были формы и своеобразней - чувства, ими вызываемые. Жизнь порой приоткрывает нам пандоров ларец своих удивительных тайн, но, будто бы боясь того, что на волю вместе с услаждающими душу грёзами вырвутся химеры, ничуть не уступающие по силе сладкоголосым сиренам иных миров, быстро захлопывает его прямо перед носом бесстрашного исследователя. "О том, что высказыванию не поддаётся, следует молчать. Явить вовне невысказываемое можно только делом жизни", - вспомнил Седрик вычитанное им в какой-то философской работе. На какое-то время щемящая тоска отступила, и Седрику грустно подумалось, что это ненадолго: червь сомнения вновь и вновь будет грызть сердцевину его нутра до тех пор, пока утлую лодчонку его разума не прибьёт снова к берегам очередного залива - собирать раковины моря познания с тщетной надеждой понять когда-нибудь суть и его мира, и мира Вуда.
Впрочем, были и моменты, когда эти двое занимались самыми простыми и далёкими от абстракций вещами, например, рыбалкой. Оливеру, как правило, везло больше: он приносил домой чуть ли не по два ведра карасей, окуней и прочих разновидностей водной живности, включая раков. Седрик же порой засыпал от того, что его поплавок оставался неподвижным в течение нескольких часов кряду. В общем-то, он не обижался, списывая всё на то, что Вуд использует всякие уловки вроде волшебной подкормки, бывшей в своё время в большой моде у волшебников постарше, или на то, что его наследственная удочка заговорена. Несмотря на безрыбье, Седрику удалось весело провести время в компании растений, свойства которых ещё не до конца были выявлены магической наукой. Близ озерца, где они отирались, прижилось невиданное количество и странных, и удивительных видов растительного царства.
Возвращаясь с очередной рыбалки, Седрик и Вуд разговорились о том, что их ждёт в начале следующего учебного года. Оба прекрасно сдали экзамены, оба были приставлены к особым хогвартским наградам, и даже Снейп удовлетворёно - в кои-то веки! - кивнул, взглянув на экзамене в котёл Вуда, ко всеобщему удивлению. Лето, пролетевшее столь быстро, что едва можно было заметить переходы дня в ночь и обратно, постепенно перетекало в август. Впрочем, приятелей это не особо расстраивало, хотя то, что будет с ними в следующем году, по прежнему оставалось тайной за семью печатями. Их чувство, родившееся так внезапно, их странные отношения, которым было трудно дать описание, хотя тысячи слов порой витали в умах обоих и с таким же безмятежным спокойствием упархивали куда-то за грань сознания, их предчувствия, которые были столь же мимолётными, как и дни, в которых они наслаждались всей полнотой бытия - всё это настраивало обоих на определённый лад. В жизни бывают моменты, когда прошлое не властно над нами, настоящее ещё не выкристаллизовалось, а будущее ещё не набросило на душу надушенный скорбью мех неизбежных разочарований. В такие минуты земная жизнь не кажется такой уж сложной и утомительной, время будто бы останавливается, и хочется всего себя посвятить чему-нибудь или кому-нибудь. В такие минуты слова признаний звучат искренней, чем когда бы то ни было, а клятвы, даваемые друзьям и любимым каужтся ненарушимыми. Седрику казалось - и это странное ощущение преследовало его на протяжении многих дней, не обязательно тех, о которых написано выше, что его странное увлечение - больше, чем просто дружба, оно движется по своим собственным законам и развивается вне зависимости от обстоятельств. Хотя он и понимал, что такого быть не может, упоительная грёза, в которой сладостно было пребывать душе, никак не рассеивалась вопреки всему, и Диггори хотелось верить, что это не его чувства, а благословение нерушимого высшего существа, руководящего всеми нашими поступками, и то, что мы привыкли называть "личностью" - лишь слепой, бредущий об руку с ангелом рая странник в знойной пустыне. Многие поэты и книжники пытались описать любовь, и вскоре её описания приелись обоим приятелям, так что творения восточных поэтов вскоре были водворены обоими на верхние полки высоченных кедровых шкафов, расставленных вдоль шести длинных стен вудовской библиотеки, зато засушенные лепестки роз и лилий ниспадали на них дождём, стоило только им было приняться за исследование эротических романов какой-нибудь античной Элефантиды или руководства по классическому сексу современных специалистов в этой области. - Проклятье какое-то, - говорил Вуд, пересматривая ярко раскрашенное содержимое очередной книжонки, вытащенной им с заднего ряда полки, уставленной пособиями по приготовлению редких зелий. - Вчера я нашёл в "Жизни Агриппы" вот эту прелесть, - он протянул Седрику аккуратно вырезанный лист из "Камасутры" с изображением воодушевлённой парочки, принимавшей невероятные вариации классической "наездницы", - А теперь ещё это бесстыдство под "Стами сильнейших волшебников XIV века". На Диггори с открытки глядела слипшаяся парочка амурчиков в стиле прошлого века и нахально улыбалась, демонстрируя свои прелести. По краю была пущена веточка сирени, а внизу мелким почерком было что-то написано. Прочитав послание, Седрик едва смог удержаться от смеха: "Розалия, страсть моя, сегодня ночью на сеновале жду тебя, как солнце - лета. Пора доить коров!". - Да, мои предки в молодости любили позабавиться с прислугой. Будешь проходить мимо гобелена с фамильным древом, посмотри, и увидишь, сколько побочных побегов отходит от главного ствола. Бастарды, как выразились бы чванные Малфои. - Сама судьба подталкивает нас к тому, чему нет названия, - проворковал Седрик, притягивая к себе Вуда. Тот помешкал, пытаясь поставить старый том на полку, но не успел: с его ветхих страниц дождём рассыпались лепестки розовых цветов. Седрик прижал Оливера к дверце шкафа и поцеловал. Оливер издал не то всхлип, не то вздох, и осел на мягкий ворсистый зелёный ковёр. Библиотеку заливал серебристый лунный свет, когда они проснулись, оба - от какого-то неясного предчувствия. Взгляд Седрика упал на напольные часы, оправленные в подобие готической башенки с острыми навершиями. Было уже за полночь. Родители Вуда уехали по какому-то особому поручению на несколько дней, и эти дни были в полном распоряжении друзей. Седрик Диггори и Оливер Вуд сидели на одной из кованых скамеек, так украшавших парки Вуд-холла. Стоял конец августа, но осень ещё не багрянила листья прекрасных рощ этого удивительного места. Сквозь прозрачные, незамутнённые воды прудов можно было видеть камни, лежащие на их глубине. Обоих тянуло к размышлениям и созерцанию. Здесь, в этом прекрасном месте, где утихают страсти, и разум находит отдохновение, можно было направить свой ум к возвышенному, ничем не замутнённому лицезрению того, что обычно серые будни покрывают пеленой угрюмой пыли. - Совесть, которую мы здесь успокоили, наверняка в ближайшие дни не поднимет голоса, - усмехнулся вдруг Диггори, а на удивлённый взгляд Вуда только покачал головой. Вид у Оливера был такой, как если бы его внезапно вырвали из тихого сна, спокойного и безмятежного, как всё царящее вокруг великолепие. - Д.. да, - промямлил Вуд в ответ, вспомнив вчерашний вечер, который они посвятили спокойному отдыху при свечах в апартаментах Оливера - большой комнате, заваленной всякими безделушками: длинными свечами, на манер хогвартских, меряющими время, колодами гадальных карт, каждая из которых была величиной с половину школьной тетради, книгами на самые разные темы - от истории квиддича до теории высших областей трансфигурации; стопками пергамента, исписанного наблюдениями, такими же внушительными стопками валентинок от поклонниц, старыми моделей "Хогвартс-экспресса", коллекционирование которых вошло у Вуда в привычку, песочными часами викторианской эпохи, странными, витающими в воздухе и пузырящимися в воде веществами под стеклянными колпаками, мётлами, которым не нашлось мечта в чулане, дневниками и светильнями, сделанными из старых бладжеров и подвешенными на цепях под потолком. В общем, всем тем удивительным множеством вещей, которые становятся бесполезными со временем, но которые мы не выбрасываем в силу какой-то суетной и суеверной привязанности к ним. Этих вещей было множество. Колдографии в рамках, дипломы и награды, покрывшиеся пылью кубки, вратарские перчатки соседствовали со статуэтками Персея и утончёнными гобеленами в больших резных деревянных рамах - на этих шедеврах ткачества были изображены прославленные сцены из жизни предков Вуда; рога на стенах и большое чучело павлина, покачивающего своими перьями завершало это празднество разнолюбия причудливого вкуса. Хотя многое из этого изобилия было уже неиспользуемым, на всём этом лежало особое охранное заклинание - не сколько от воров, которым проникнуть в обитель Вудов было практически невозможно, сколь от старения и неизбежного влияния времени, которое незаметно проникает в самую суть вещей и незаметно меняет их облик. Запечатав дверь заклинанием, на этот раз довольно мощным, друзья предупредительно обезопасили себя от возможного вторжения родителей Оливера, которые следили за своим чадом как за заблудшей овцой, неожиданно найденной и вот-вот готовящейся вновь покинуть родимый хлев. Хотя Седрик и произвёл на них благоприятное впечатление, отец Вуда довольно прозрачно намекнул обоим, что не потерпит у себя в поместье "легкомыслия". Вуду, казалось, было на это наплевать. Он зажёг ароматизированные свечи, раздобыл где-то бутылочку отличного вина, и вот теперь, блаженно развалившись на пушистом пледе, слушал, как Диггори перебирает струны гитары. В комнате было душно: садовые ароматы перебивали даже запах сгорающего парафина, а звёздное небо так и склоняло к ленивой мечтательности. Настроение у обоих было лёгкое, какое обычно бывает после нетрудного дня, полного увеселений и развлечений, и встречи рассвета на лугу. Диггори, не привыкшему отдыхать, было немного совестно за своё праздное времяпрепровождение, и первую половину вечера он пытался занять себя изучением инструкции к большой, древней и весьма оригинальной колоде, составленной по какому-то наукой неизведанного принципу прапрабабкой Оливера. Карты были нарисованы вручную, с большим искусством, каждая деталь была прочерчена с невыразимым изяществом. Казалось чудом, как акварельные мазки находили себе пространство между линиями позолоты и разбавленной эмали, придававшей выпуклость картонной основе и делавшей изображение почти живым в лунном свете. И это почти без помощи волшебства! - Да, старуха боготворила Ленорман. Её математический принцип так и не понят, ты знаешь... - прокомментировал Вуд, разливая вино по бокалам, парящим чуть выше большой карты поля для квиддича, на котором летали живые фигурки гриффиндорской команды. Бремя безмятежности, которое царило в этом благодатном месте, не нарушалось ничем, кроме приглушённых отблесков на стене от пляски каминного огня. Будущее бросает свою тень задолго, как войти, но оно ещё не наступило, и всё лучшее, что было в них обоих, было теперь здесь обращено в слияние разумов, тел и душ.
Николай Шальнов
Сообщение: 2154
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Как в мелочах скрывается порой Залог грядущих нежных искушений, Так восхищаться вечно я тобой Готов, но чем плавней твои движения,
Тем ход часов становится быстрей, И, ускользая в ночь, утрата эта Мне кажется безмерней всех скорбей Нависших над тщетою полусвета.
Разврат и нега, щедрые в лобзаньях, Тебя увили шёлками страстей, И на мои любовные страданья В пример приводят блеск ушедших дней,
Когда рассвет закатами сменялся Быстрей, чем испаряется слеза, Когда час счастья вечностью казался, Сплетаясь с сном, как винная лоза.
Как бич желанен светский этикет, Которым ты орудуешь, как шпагой. Я свой прощальный трепетный привет Как тайну грязную, завитую в бумагу,
Перечитаю вслух, пока не слышит Дух совести, и брошу на кровать: Письмо, как ты, такой любовью дышит, Что лучше бы его не открывать.
Ох, такая ерунда вышла... Перечитывала недавно "Ромео и Джульетту", почему-то с образами этого чудесного произведения вяжется песня Глызина "Поздний вечер в Соренто". Да, кончились у Риты каникулы, шалость удалась, теперь вот по всем статьям её растащат в разные стороны. Было бы неплохо провести эти "каникулы" в Риме, в школе всегда об этом мечтала.
Николай Шальнов
Сообщение: 2155
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: графомания, киномания, сказки о жизни, моя шокирующая жизнь, светлые гении
Пересмотрела Рита фильм "Беги" с Уильямом Моусли в главной роли - про паркурщиков. Ей нравится Уильям как актёр, несмотря на то, что в "Хрониках Нарнии", в первой части в особенности, она больше отождествляла себя с Эдмундом, чем с ним. Неудивительно, ведь в какой-то степени основной конфликт был замешан на Эдмунде и его нравственном начале: ему пришлось пройти через серьёзный этап становления характера. В "Беги" у главного героя три правила паркурщика и человека, который постоянно находится в движении, а, поскольку Рите нравится исследовать чьи-то жизненные кредо, она попыталась примерить их на саму себя:
1. Внимательно исследуй окружающую обстановку.
Рита вечно что-то анализирует, хотя зачастую ей не хватает способности проконтролировать это и связать воедино частности. Наверное, это связано с тем, что далеко не всё можно в этой жизни поставить под контроль.
2. Следуй своим инстинктам.
А вот тут как раз наоборот: она либо ставит их на службу рассудку, который порой бывает сильнее любых чувств, либо, наоборот, отдаётся чувствам до пресыщения, что приводит к неимоверной тупости "жизненного" интеллекта. Странно, но середину в данном случае всегда трудно обрести.
3. Не ввязывайся ни во что.
С этим ещё сложнее: Рите трудно жить спокойно, она вечно во что-нибудь встревает, и это не всегда есть хорошо. Хотя бывает и другая крайность: Рите бывает иногда столь пофигу на себя и на других, что её часто ловят и используют.
"Златовласка" продолжает своё триумфальное шествие на авансцене творческого бытия Риты. Человеческая комедия, блин...
Глава 121
Вечеринка на Слизерине была для Алисы необычайным переживанием. Она впервые видела такое большое количество народа в гостиной: приглашённые были разряжены в лучшие наряды, так, что девочка даже постыдилась своего неброского платья. Не успела она как следует освоиться, как из толпы вынырнул Нотт с двумя бокалами абсента, один из которых он протянул Алисе. Она отказалась по известным причинам: все знали, что "слабоалкогольные" спиртные напитки слизеринцев валят с ног, а пунш и абсент, которые изготавливаются по старинным рецептам, уносят после первых же нескольких глотков. - Разумно, ответил Тео, ставя бокалы на столик, украшенный красивой кружевной скатертью с вышитыми на вставках атрибутами факультета. - Но я всё-таки надеюсь, что ты не уйдёшь с празднества, не отведав ничего... стоящего. - Что ты имеешь в виду под "стоящим"? - осторожно спросила Алиса. - Ну, например, некоторые вещи, которые подаются на десерт. - И что будет на десерт? - Не что, а кто, - подмигнул Нотт. - Я познакомлю тебя со своей подругой. Недавно нашёл этот неогранённый бриллиант в копях факультета, думаю, тебе придётся по вкусу общение с ней. "С чего он это взял?" - подумала Алиса, осматриваясь, как бы желая увидеть ту, что покорила сердце её бывшего воздыхателя. Нотт перехватил её взгляд: - Не ищи её, она ещё не спустилась. Не готова пока. - Понятно... - ответила Алиса, стянув с проплывающего мимо подноса кубок с тыквенным соком. - Думаю, мы найдём, чем себя развлечь, - несколько скучающе сказал Нотт, глядя на гостей, которые медленным хороводом перемещались по гостиной в поисках соблазнов. Намеренно или нет делали это они, было неясно: Алиса пока не знала всех в лицо, хотя Нотт оказался довольно словоохотливым, чего с ним обычно не случалось, и начал поимённо называть всех присутствующих, приплетая к каждому относительно субъективную характеристику. - Джойс, учится на четвёртом курсе... Все известно его пристрастие к блондинкам. Неудивительно, ведь его отец страдал той же манией, заказывает себе проституток исключительно с белым цветом волос: он большая шишка в Министерстве, поэтому ему всё сходит с рук. А это - Галатея. Несмотря на древнее имя, не отличается красотой, гордится тем, что недавно получила одобрение от геральдического общества на право иметь собственный герб. Дионея Шатле, полуфранцуженка, на неё заглядываются все факультеты, но её, кажется, не интересуют пятикурсники, а только пятикурсницы. Славная парочка вышла бы из неё с вот той кобылкой, которая потряхивает своим сивым хвостиком на затылке: зовут Кейт. Использует приворотное зелье при каждом удобном случае, поэтому половина наших стараются не иметь с ними дела: она всё равно не выдерживает и увенчивает своих кавалеров большими и ветвистыми рогами, о чём они не догадываются, пока она сама не сжалится и не скажет им об этом... Нотт, казалось, готов был продолжать этот список до бесконечности, и Алиса уже готовилась впасть в то состояние, когда мы вроде бы соблюдаем все видимые приличия, но душою и разумом находимся где-то очень далеко, но внезапно взгляд девочки упал на удивительной красоты существо, спускавшееся по лестнице, увитое побегами неизвестного растения с жемчужно-белыми цветами. Она и сама была похожа на только что распустившийся жемчужный цветок, сбрызнутый росой, и от этого кажущийся ещё более свежим и прекрасным. В белом платье, в меховой накидке, тоже белого меха, она была чудо как хороша, Алиса впервые по-настоящему осознала смысл поговорки "глаз не оторвать". Спускающаяся именно притягивала взгляды, даже гомон, царящий вокруг, понемногу сник, и несколько десятков пар глаз устремились на царственное шествие этого ангела во плоти по ступеням лестницы. Никто не шелохнулся до тех пор, пока она не миновала последнюю.
Девочка - а она была ровесницей Алисы - казалось, была удивлена, что никто не веселится, как положено на празднике, равно как и не понимала того, почему все смотрят на неё. Её светлое, изящное лицо с мелкими чертами, которые всё же с удивительной соразмерностью гармонировали с формой глаз, как бы сияющих своим, неотражённым, мерцающим голубым светом, было окружено озером меха и казалось, что девушка на мгновенье вынырнула из-под полыньи, как древняя волшебница, решившая посмотреть на Артура прежде, чем передать ему заговорённый меч. Её волосы червонного золота ниспадали большими волнами на округлые плечи, слишком совершенные для девочки её возраста, мелко вздымалась грудь в так дыханию, руки плавно и осторожно сняли накидку, освободив лебедино-белую шею с невероятно нежной кожей: казалось, что она вот-вот порвётся, настолько она была схожа с выбеленным, выделанным до невероятной тонкости пергаментом. - А вот и десерт, - Нотт кивнул на девушку. - Она спустилась раньше, чем я ожидал, но зато будет слаще, когда к нему притронешься. - А кто она? - спросила Алиса, с удивлением рассматривая неземное создание. - У неё волосы очень похожи на мои, только чуть темнее. - Да, волосы у неё - наследственный дар. У всех О`Дайенов такие, - не без гордости произнёс Нотт, как если бы он сам принадлежал к этому семейству. - А как её зовут? - снова спросила Алиса, глядя на то, как нежная белая ручка потянулась за бокалом с шампанским. - Ванилла. - Интересное имя, - улыбнулась Алиса. - Как "ваниль". Впервые слышу. - У нас уже все привыкли, многие считают это остроумным и интересным. Слово "экстравагантность" на Слизерине употребляют в несколько иных случаях, если ты об этом, - увидел Нотт улыбку на губах Алисы. - Ну да, конечно... "Экстравагантность"... - ответила Алиса, а сама подумала о том, что неплохо бы и ей иметь такой же улыбчивый и милый рот, как у неизвестной слизеринки, которую она видела впервые, и которая каким-то непостижимым образом повлияла на Тео, что он едва не забыл про Алису и успел помириться с Малфоем после продолжительной вражды.
Ангел по имени Ванилла, казалось, искал кого-то в толпе. Увидев Нотта, девочка проплыла к нему через толпу, не задев никого. У Алисы невольно возникла ассоциация с лебедем, который плывёт по пруду, полном кувшинок, расступащихся перед этой царственной птицей. Это была пышная чистота, та самая, которую некоторые особо утончённые персоны ищут в чувствах, распространяющая вокруг себя чувственный, пряный аромат, сбавленный корицей, которая проявлялась в череде нежных древесных нот. "Постаралась", - не без зависти подумала про себя Алиса, ловя себя на том, что она никак не может надышаться запахом, исходящем от девочки. Ванилла посмотрела на Алису своими чуть удивлёнными глазами, в которых не отражалось ничего. Казалось, они жили своей особенной, нутряной жизнью, как если бы и озёра, и небо, в них отражающиеся, были замкнуты в хрустальные алмазы, мерно мерцающие в свете свечей, парящих под потолком. - Ванилла, - протянула она руку Алисе движением, говорящим само за себя. В нём была сдержанная светская утончённость и всё богатство артистического шарма. В другом случае Алиса бы, наверное, не остановила своё внимание на этом факте и не поняла бы этих тонкостей, но это живое произведение искусства, которое чуть насмешливо и в то же время томно глядело на неё из-под опушённых ресниц, принадлежало, казалось, не этому времени, и посему каждая грань этого самородка контрастировала по блеску со всей царственностью слизеринского сборища - так изысканное обрамление оковывает редкий бриллиант. - Алиса, рада знакомству, - наконец ответила девочка, понимая, что с трудом отрывает себя от созерцания редкой красоты лица. - Я вижу, вы знакомы с Ноттом, - как ни в чём не бывало заговорила девочка, и Алиса была рада, что услышала ноты простоты в голосе этого существа, которая, казалось, одним взмахом ресниц способна была повести мелодию праздника в угодном ей самой направлении. - А вот я имела удовольствие познакомиться с ним только на прошлой неделе. - Да, Нотт мне хороший приятель, - удивилась Алиса тому, как моментально среагировала, подобрав точное определение существующим обстоятельствам: Нотт уже не был её ухажёром, и в то же время назвать его просто знакомым не поворачивался язык. - А почему я никогда не видела вас раньше? Мне кажется, вас трудно не заметить, а я вот, к сожалению, вижу вас впервые в жизни. Ванилла улыбнулась и опустила глаза. - Неудивительно, - ответила она после нескольких секунд паузы. - Я недавно в Хогвартсе, приехала недели две назад. Видите ли, я была сильно больна, до такой степени, что врачи не решались отпустить меня на самостоятельное обучение в школу, и мне пришлось заниматься дома с приглашёнными учителями. Небезынтересное удовольствие, но, знаете ли, я никогда не мыслила себя вне общества, и поэтому просто счастлива тому, что мне дозволено учиться здесь, вместе со всеми. Я всегда мечтала о друзьях, и, как видите, часть моей мечты уже осуществилась, - она улыбнулась ещё раз, посмотрев на Тео и взяв его за руку с нежностью, достойной Персефоны, смягчающей огненную натуру своего мужа, и с трогательной робостью, которую испытала, наверное, одна лишь Джульетта у тела Ромео, ещё не верящая в то, что её возлюбленный покинул её навсегда. - Да, Ванилла оказалась очень интересным собеседником, - напыжился Тео, точно пытаясь позаимствовать из блеска своей очаровательной подруги несколько лучей для себя. - Мы поняли друг друга с первого слова, а потом и слова-то стали почти не нужны. - Шутник, - Ванилла слегка ударила белоснежными перчатками, снятыми с рук, Нотта по предплечью. Обернувшись к Алисе, она добавила: - Нотт не чает во мне души, говорит, что без него он вообще бы молчал, как рыба. Видимо, мы - родственные души. Я тоже не особо словоохотлива. Да уж, эти двое однозначно подходили друг другу. Нотт залился краской неведомо почему, и в этом состоянии он выглядел чудо как умильно, как если бы естественность шла ему больше, чем все светские выкрутасы. "Подлинная человечность против лоска Слизерина", - усмехнулась про себя Алиса, почувствовав ещё один укол зависти от того, что в таком гармоничном состоянии духа, как эти двое, действительно, прекрасно дополняющих друг друга, она не находилась уже очень давно. - Я поболтаю с Забини, он давно меня ждёт, - поспешила она улизнуть из-под прожекторов внимания: заметно было, что на них троих то и дело поглядывают пары любопытных глаз, скорее всего, разделявших мнение Алисы касательно совершенства идиллии этих двоих баловней судьбы. Алиса юркнула в толпу и почувствовала себя легче. Никогда прежде несколько минут светского общения не казались ей такими трудными. Несмотря на то, что, вопреки ожиданиям Алисы, в Ванилле отсутствовали натянутость и некоторая жеманность, отличавшая многих родовитых див со Слизерина, даже напротив, естественная простота её обращения была приятна, Алисе нужно было остаться наедине с собой, а заодно и подумать, хотя бы о том, что она, собственно, здесь делает: в отблесках сияния этой царственной парочки ей казалось немного неуютно. А она дала обещание держать себя чин чинарём - со всеми положенными формальностями, которые так высоко ценили подаваны Серебряной Змеи. "Время-то ещё только семь часов, а я уже устала", - подумала она, стянув со стола кубок с тыквенным соком. Сок показался девочке холодным и очень вкусным. Тем временем на в другой стороне гостиной, откуда Алиса только что успешно улизнула, состоялся короткий, но содержательный для Нотта разговор. - Ну, как она тебе? - нетерпеливо расспрашивал Тео голубоглазую красавицу. - Что ты о ней думаешь? - Вполне себе милая особа, - ответила Ванилла. - Мне кажется, она была бы тебе неплохой компаньоншей... - В том-то и дело, что она была мне... компаньоншей, и была бы ей всегда, если бы не мои тёрки с двумя другими оболтусами... Ей это не особо-то и нравилось. Но если с одним я ухитрился-таки найти общий язык, то другой до сих пор представляет из себя препятствие, которое я никак не могу преодолеть, - в который раз повторял он известную Ванилле историю. - Сдались тебе эти препятствия, - улыбнулась Ванилла. Казалось, что улыбчивость - её привычное состояние. - Сконцентрируйся на главном. Тебе надо пленить её сердце, а не взять приступом крепость. - Это почти одно и то же, - бросил Нотт девушке, выискивая глазами Алису среди приглашённых. - Не могу даже и думать о том, что с ней сейчас трепется этот придурок... - Да, ты явно не выносишь соперничества, - как бы для себя самой отметила Ванилла. - Незавидное качество. Хотя и выдерживать его далеко не каждому дано... Знаешь, если тебе нужно моё мнение как подруги, скажу одно: она пока свежая. Такая чистая, такая скромная... Но цену себе знает. Я увидела это в её глазах. Не спрашивай, как: понимание человеческой природы в крови вейл, а тебе я открою страшную тайну: все женщины в моём роду, начиная с бабки, были вейлами. Хотя внешность у меня матери. И эта гриффиндорка похожа на меня, мне кажется, не только внешне. В ней есть те качества, которыми так гордится Слизерин, и проявляются они в ней по-разному... Это можно уловить по её манере держаться, если ты хочешь узнать о том, как я об этом догадалась, - перехватила она любопытный взгляд Нотта. - Больно много ты поняла по первым двум минутам знакомства, - несколько раздражённо проговорил Нотт, отвернувшись в сторону. - Как ты вообще можешь утверждать что-то с такой уверенностью? Мне вот кажется, что она просто большая капризуля, и парни интересуют её только с точки зрения искушённости, здесь, конечно, многие могут дать мне фору... Хотя бы тот же Малфой. И вообще она на меня никогда внимания не обратит. - Время покажет, кто из нас оказался ближе к истине, - загадочно улыбнулась Ванилла. - Не упусти своего шанса, приятель. Я пошла, подумай над моими словами! Махнув рукой даме в фиолетовом платье, которая со скучающим видом рассматривала подносы с яствами, она направилась к ней, перехватив на пути пару восхищённых взглядов и бокал с шампанским для подруги.
Николай Шальнов
Сообщение: 2157
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 22.01.15 23:09. Заголовок: тэги: сказки о любви..
тэги: сказки о любви, философия в будуаре
Эти благовонья, клятвы, поцелуи, Суждено ль им встать из бездн, запретных нам, Как восходят солнца, скрывшись на ночь в струи, Ликом освеженным вновь светить морям? Эти благовонья, клятвы, поцелуи...
Бодлер
Красивое письмо. Из романа Руссо "Новая Элоиза". Примечательно, что "за первые 40 лет "Новая Элоиза" только официально переиздавалась 70 раз, - успех, какого не имело ни одно другое произведение французской литературы XVIII века".
"ПИСЬМО LV
К Юлии
О, умрем, моя нежная подруга, умрем, любовь моего сердца! Для чего нам отныне наша постылая молодость, — ведь мы изведали все ее утехи. Объясни, если можешь, что довелось мне перечувствовать в ту непостижимую ночь, помоги мне понять то, что я испытал, или позволь расстаться с жизнью, ибо она лишилась всей той прелести, которою я наслаждался вместе с тобой. Я упивался утехами любви, а мнил, что познаю счастье. Ах, я лелеял лишь пустые мечты и грезил о каком-то суетном счастье. Плотские вожделения обольщали мою грубую душу. Только в них я искал наивысшее блаженство, но я постиг, что, лишь изведав чувственные наслаждения, я начал обретать духовные. О чудо природы! Божественная Юлия! Какое блаженство — обладать твоим сердцем, пред этим бледнеют восторги самой пылкой любви. Нет, я скорблю не оттого, что не вкушаю их! О, нет! Откажи мне, если так надобно, в упоительных ласках, за которые я отдал бы тысячекратно свою жизнь, но только дай мне вновь насладиться всем тем, что возвышеннее их в тысячу крат. Дай мне вновь насладиться тем слиянием душ, которое ты предвещала и позволила мне вкусить. Дай вновь насладиться дивной истомой, излияниями наших сердец. Дай вновь насладиться пленительным сном, в который я погрузился, припав к твоей груди, дай вновь насладиться еще более отрадным пробуждением и нашими прерывистыми вздохами, и слезами умиления, и лобзаниями, которыми мы упивались в сладостной неге, и тихими стонами, слетавшими с твоих уст, когда в тесных объятиях сердце твое льнуло к сердцу, созданному для соединения с ним.
Скажи мне, Юлия, — ведь ты так чувствительна, что хорошо умеешь судить о чувствах других, — как ты думаешь, впрямь ли было любовью то, что я чувствовал прежде? Мои чувства, поверь мне, со вчерашнего дня изменились. Не пойму сам, но они не так страстны, зато нежнее, отраднее, волшебнее. Помнишь ли ты о часе, который мы провели в тихой беседе о любви нашей и о нашем смутном и страшном будущем, которое заставляло нас еще живее ощущать настоящее? Помнишь ли ты об этом, увы, быстротечном часе, овеянном легкой печалью, придавшей нашей беседе нечто столь трогательное? Я был спокоен, а ведь я был рядом с тобою. Я обожал тебя, но ничего более не желал. Я даже не представлял себе иного, высшего блаженства, — лишь бы вечно, вот так, лицо твое льнуло к моему, лишь бы чувствовать твое дыхание на своей щеке, лишь бы твоя рука обвивала мою шею. Какое умиротворение всех чувств! Какое чистое, долгое, всеобъемлющее блаженство! Завороженная душа упивалась негой, — казалось, так будет всегда, так будет вечно. Нет, не сравнить исступление страсти с этим душевным покоем. Впервые за всю свою жизнь я испытал его возле тебя. Однако суди сама о той странной перемене, которую я ощущаю: нет в моей жизни часа счастливее, и мне хотелось бы, чтоб только этот час длился вечно. Так скажи, Юлия, разве прежде я не любил тебя? Или не люблю сейчас? Не люблю? Что за сомнения! Да разве я уже не существую? Или жизнь моя не так же сосредоточилась в твоем сердце, как в моем? Чувствую, — да, я чувствую, — ты стала мне в тысячу раз дороже. В своем изнеможении я обрел новые душевные силы и полюбил тебя еще нежнее. Правда, чувства мои стали спокойнее, зато и характер их стал еще глубже и многообразнее. Ничуть не ослабнув, они умножились. Кроткое дружеское участие умеряет порывы страсти, и нет, поистине, таких душевных уз, которые не соединяли бы нас с тобою ныне. О моя нежная возлюбленная, о супруга моя, сестра, милая моя подруга! Какую ничтожную долю чувств своих выразил я, перебрав эти имена, самые любезные мужскому сердцу! Признаюсь, к великому своему стыду и унижению, я стал сомневаться: уж не возвышеннее ли твоя любовь моей любви? Да, Юлия моя, ты — властительница моей жизни, и я обожаю тебя всем своим существом, я обожаю тебя всеми фибрами души, — но у тебя душа более любящая, любовь глубже проникла в твое сердце, это видно, это чувствуется. Она и одухотворяет твою красоту, и сквозит в твоих речах, придает твоим очам трогательную нежность, звукам голоса твоего волнующую проникновенность; она и сообщает другим сердцам в твоем присутствии, неприметно для них, неуловимые движения твоего сердца. Как же далек я от этого очаровательного состояния души, когда она все наполняет собою. Я хочу насладиться любовью, а ты любишь. Я упиваюсь восторгами страсти, ты — самой страстью. Мой любовный пыл — ничто по сравнению с твоею пленительной томностью, а чувства, которыми питается сердце твое, и есть само блаженство. Не далее как вчера я вкусил это, — столь чистое, — наслаждение. Ты мне оставила частицу непостижимой прелести, живущей в твоей душе, и вместе с твоим сладостным дыханием в меня словно проникает новая душа. Так поспеши, заклинаю, завершить свое творение. Возьми у меня то, что еще осталось от моей души, и замени одной лишь своей душой. Да, прекрасный ангел мой, неземное создание, только чувства, подобные твоим, способны воздавать славу твоей красоте. Только ты одна достойна и внушать любовь, и чувствовать ее. Ах, надели меня своим сердцем, Юлия моя, чтобы я мог так любить тебя, как ты заслуживаешь!"
Николай Шальнов
Сообщение: 2158
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Пока Рита корпит над своими проектами, придумайте-ка рифму к этому двустишию:
Рита пишет свой курсач, Не курсач, а прямо... (нехороших слов не использовать!)
Вот, например, задание по оформлению текста заставило Риту задуматься о том, что было бы, если бы она собрала, наконец, свою графоманскую стряпню в кучу и сделала из неё подобие сборника. Вообще Рита всегда восторгалась идеями прерафаэлитов, которые подошли к этому делу едва ли не боговдохновенно: форма, в которую они обрамляли шедевры прошлого, была более чем совершенна. Одни "Кентерберийские рассказы" в вёрстке Морриса чего стоят. А уж о диске "Искусство символизма", который запорола Ритина одноклассница, и на котором была великолепная коллекция виньеток Бёрн-Джонса к "Смерти Артура", Рита вспоминает как о потерянном рае.
Помедитировав на аннотацию к "Хроникам Нарнии", Рита сподобилась на это безобразие. Типа Эдмунд случайно наткнулся на Волшебный Шкаф и вернулся в наш мир. При всём нарнийском параде, ахха.
Николай Шальнов
Сообщение: 2160
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: мыслевыброс, рассказы старой балерины, моя шокирующая жизнь
Рита любит, несмотря ни на что, возвращаться к тому времени, которое считают началом жизни. В частности, к отрочеству - гнезду её вдохновений и комплексов. Многое из того времени она уже озвучила под тегом "рассказы старой балерины". Мало интересного - обычное детство, и всё же необыкновенно-своеобразное, как детство любого человека на земле.
Что Рита любила? Если смотреть глубже, в самом раннем детстве, то в детском саду ей нравилось бродить среди кустов жасмина, там, где дети обычно не гуляли, строить всякие пакости воспитателям и другим детям, лепить жвачки на диваны и играть в похороны. Да, Рита была весьма беспокойным ребёнком, правда, не по годам серьёзным. Больше всего на свете она мечтала смыться из детсада, да вот почему-то не сделала этого, равно как уже позднее не смылась из сумасшедшего дома для непослушных дев викторианской эпохи, а ведь ей предоставлялось немало случаев. Странно, но она каким-то образом умудрялась в невзрачных условиях гармонизировать пространство вокруг и терпеть всё, что подбрасывает ей жизнь. В этом терпении, возможно, выпестовалась её любовь к уединению и замкнутости, а также к привычке наблюдения за людьми и за природой. В школе Рита тоже слонялась одна, чуралась компаний и выбирала себе в качестве компаньонов странных и необычных личностей. Летом в деревне она дочитывала то, что из своей природной лени не успевала прочитать за четверть. Находила много интересного. Любила шляться одна по ночному городу и по деревне, по старому кладбищу с каким-нибудь романом, который никак не дочитывала за лето. Не любила рыбалку, футбол и всякие дешёвые развлечения, из-за чего бесконечно ссорилась со своими двоюродными братьями, которые, несмотря на всё это, не оставляли её в покое и всё-таки находили области применения её странным наклонностям. Но она всё равно с ними ссорилась - в особенности из-за своего склочного характера. Возвращаясь в город, она ковырялась в учебниках, точно Гермиона, пытаясь охватить весь курс за раз, но потом остывала к учёбе и снова вращалась в утомительном кругу бесконечных условностей, которыми была напичкана её школьная жизнь. Отдушиной являлся только "Орден Чёрного Дракона" - кружок любителей оккультизма и пошлых американских молодёжных комедий, уроки музыки и литературы, и театральное закулисье, где Рита среди очаровательных костюмов, декораций и великолепия стекающего грима предавалась своим странным грёзам и фантазиям и упивалась долгожданным одиночеством. Рита любила историю. Ей нравилось копаться в лаборантской своей учительницы и рассматривать разные старинные предметы, макеты и древности, а также самой сооружать всякие замки, храмы и колокольни из того, что попадалось под руку. Прошлое было для Риты милее настоящего, в котором она как ни старалась, так и не могла найти себе настоящее место. К концу школы Рита уже успела нашуметь в своём кругу готическими загонами, переходами из одного класса в другой (от скуки, конечно, не иначе), своими учебными достижениями, попойками, скандалами с учителями и всеми прелестями затянувшегося пубертатного периода. На выпускной, где Риту к большому её удивлению расхваливали на все лады (за что - для неё это до сих пор остаётся загадкой), она пришла с запозданием, поскольку идти туда вообще не хотела, да и то в вампирском наряде, и, пока другие втихую нажирались, играла похоронные марши в актовом зале, перепугав директрису муз. отделения до полусмерти - хорошенький подарочек от выпускника! Как потом выяснилось, Ритины одноклассники заказали одну проститутку на всех и развлекались с ней на даче, чем вызвали шквал негодования, слёз и всего подобного у прекрасной половины выпускающихся. Частые приступы апатии, мизантропии и депрессий, страсть к необычному самовыражению, которая редко заканчивалась для Риты чем-то положительным, увлечение мистикой, мечтательность, любовь к которой Рите привила её матушка, бесчисленные эксперименты с жизнью - всё это вкупе с любовью к литературе декаданса довершило факт становления мировоззрения Риты как типичной готки-героини своего времени. В целом, детство Риты было безоблачным, каким, наверное, и должно было бы быть любое детство. В нём были и "Гарри Поттер", и "Властелин Колец", и неудачная любовь (целых три), и стремление обрести, наконец, свободу от ограничений судьбы. То, какой костью в горле стала для Риты эта свобода - уже другая история. Странно, но Риту вдохновляли американские молодёжные комедии. Они точно заполняли собой ту пустоту, которая возникала в душе в результате добровольного затворничества. Одновременно с этим в Рите сосуществовала сущность, которая часто почти против воли Риты уводила её в леса, на пустоши, на заброшенные стройки, в такие дыры, откуда Рита чудом находила выход, - в общем, как это бывает со всеми, кому мало места в четырёх стенах. А в том времени, времени надежд и ожиданий, это казалось раем на земле, и единственное настоящее, чем жила в то время Рита, было понимание, что эту юность стоит прожить ради неё самой, хотя бы потому, что унылое безмолвие всей остальной жизни уже не наполнит душу таким необыкновенным трепетом, когда бесконечное кажется необычайно близким, а вечность расстилается перед тобой, как открытая книга, как роман длиною в жизнь.
О! будь вся юность — лишь единый сон, Так, чтобы дух проснулся, пробужден Лучами Вечности, как мы — денницы, Будь этот сон — страданье без границы, — Его все ж предпочел бы, чем коснеть В реальности, тот, кто привык терпеть, Чье сердце было и пребудет страстно — Мук хаосом здесь, на земле прекрасной!
Но был ли б этот, в долгой темноте Прошедший, сон похож на грезы те, Какими в детстве был я счастлив? — (Ибо Небес прекрасней ждать сны не могли бы!) При летнем солнце я тонул в мечтах О Красоте и о живых лучах; Я сердце отдал, с жаром неустанным, Моей фантазии далеким странам И существам, что сотворил я сам… Что, большее, могло предстать мечтам?
То было раз, — лишь раз, — но из сознанья Не выйдет этот миг! — Очарованье Иль чья-то власть гнели меня; льдяной Во тьме дышал ли ветер надо мной, В моем уме свой облик оставляя? Луна ль звала, над сном моим пылая, Холодной слишком? — звезды ль? — только тот Миг был как ветер ночи (да пройдет!), Я счастлив был — пусть в грезах сна пустого! Я счастлив был — в мечтах! — Люблю я слово «Мечта»! В ее стоцветной ворожбе, Как в мутной, зыбкой, призрачной борьбе С реальностью видений, той, что вещий Бред создает, — прекраснейшие вещи Любви и рая есть, что мне сродни, Но чем не да́рят юношества дни!
"Мечты", Э. По
Николай Шальнов
Сообщение: 2161
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Во Франции уже давно так не мечтают, как Людовик XIV
Кароль Буке
Учебник "Культурология" под редакцией Г. В. Драча - единственная книга, которую Рита осилила дочитать до конца за последние полгода. За исключением "Хроник Нарнии".
"Духовный кризис начала века нашёл своеобразное разрешение в эпоху регентства герцога Орлеанского, когда прежняя атмосфера ханжества и педантизма, характерная для Версальского двора, сменяется таким высвобождением чувств и страстей, что выливается зачастую в оргии, разгулы, пренебрежения приличиями. Если Людовик XIV говорил: "Государство - это я", то Людовик XV демонстрировал уже неподражаемое безразличие к судьбам страны, заявляя: "После нас - хоть потоп". Но не случайно "регентство" и последующие годы становятся в общественном сознании синонимом предельно развращённой и циничной эпохи. В предчувствии "потопа" аристократия стремилась брать от жизни всё. Любовные похождения, галантные праздники новоявленных "пастухов" и "пастушек", придворные интриги, отрицание всех ценностей, которые прежде считались незыблемыми, - характерные черты данной эпохи. Нравственность облегчается, вкусы утончаются, формы усложняются и искривляются. Отношение к миру становится всё более условным и маскарадным. Даже придворный этикет и церковная служба всё больше принимают черты пышного, эффектного театрального зрелища. В эпоху Людовика XV одежда, причёски, сама внешность человека стали больше, чем когда-либо, произведением искусства и одновременно - свидетельством сословной и должностной принадлежности. Изысканные туалеты знати казались вычурными и претенциозными на фоне жалкой и убогой черни. Это было время всесильной мадам де Помпадур, грешной, но обворожительной Мадам Леско, блистательного авантюриста Казановы и грустного кавалера де Грие, предпочитающего свою несчастную любовь блестящей карьере. Нетрудно увидеть, что разрешение духовного кризиса в эпоху рококо было чисто внешним: за праздниками, маскарадами, разгулом скрывались все те же опустошённость и безразличие, паралич воли к преобразованию страны. Европейский мир как бы изживал в культуре эпохи рококо свои последние сословно-патриархальные иллюзии. Но эта культура имела свои положительные стороны: она освобождала искусство от предрассудков, стереотипов, ориентировала его не на абстрактные идеалы, а на вкусы современников. Это дух скепсиса, иронии, насмешки, пропитавший эпоху рококо, породил ту блестящую лёгкость и непринуждённое остроумие, с которым идеологи Просвещения заговорили о серьёзнейших проблемах философии и морали. Это апелляция культуры рококо к интимному миру человеческих чувств, это умение превратить всё вокруг в источник удовольствия, сделать красивое - максимально удобным, полезным - вело к новым эстетическим завоеваниям, подготавливало почву для мощной демократической культуры эпохи Просвещения".
Лунный свет
Твоя душа, как тот заветный сад, Где сходятся изысканные маски, — Разряжены они, но грустен взгляд, Печаль в напеве лютни, в шуме пляски.
Эрота мощь, безоблачные дни Они поют, в минорный лад впадая, И в счастие не веруют они, И, песню их с лучом своим свивая,
Луна лесам и сны, и грёзы шлёт, Луна печальная семье пернатой, И рвётся к ней влюблённый водомёт, Нагими мраморами тесно сжатый.
Поль Верлен
Николай Шальнов
Сообщение: 2162
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Прошло несколько дней с тех пор, как Алиса побывала на празднестве Основателей. Всё своё свободное время она посвятила учёбе, поскольку в свете последних событий сильно отстала по некоторым предметам, в частности, по Заклинаниям. Профессор Флитвик уже неоднократно намекал ей на то, что ей пора серьёзней углубиться в те первоисточники, список которых он набросал ей на длинном свитке, заполнив его почти полностью. - Знаете, дорогая, вы у меня до недавних пор числились в лучших ученицах, - говорил он, отечески глядя на Алису. - Мне не хотелось бы, чтобы вы перестали быть примером для остальных, ведь раньше вы показывали куда более высокие результаты, чем в последнее время. Не знаю уж, что заставило вас отвлечься от такого серьёзного процесса, как образование, но скажу вам одно: никогда не упускайте времени поучиться, поскольку, возможно, у вас уже никогда больше не будет этого времени. И он многозначительно поправил своё пенсне. Алисе этот упрёк показался не вполне заслуженным. И действительно, она действовала из лучших побуждений, пытаясь вывернуть Пэнси из той заварушки, в которую та попала со всей безнадёжностью своей опрометчивой натуры. "Будь на то моя воля, - думала Алиса, возвращаясь в гостиную Гриффиндора, - я бы эти Заклинания вызубрила бы от корки до корки, как делает это Гермиона перед каждым новым учебным годом". Тем не менее ей пришлось усадить себя за конспекты и книги. Она многое почерпнула для себя, в особенности из тех разделов, в которые она прежде не углублялась, и была рада тому, что не утратила вкуса к учению. В особенности ей показался занимательным тот факт, что Пэнси, которая обычно училась через пень колоду, проявила интерес к тем же вопросам, которые Алиса рассматривала в своих работах и которые она теперь освещала профессору Заклинаний почти на каждой новой паре. Разок-другой от Паркинсон даже прилетала сова с письмом с просьбой прояснить тот или иной вопрос, чем Алиса и занимала себя на досуге не без пользы для души. Ей казалось, что если она и способна просветить кого-нибудь, кроме самой себя, то это было выше любых ожиданий, которые оправдывала её жизнь. Сотрудничество с менее развитыми существами, которое ей сулило общение с Пэнси, хоть и тешило в какой-то степени тщеславие Алисы как наставницы, накладывало на неё особую ответственность за все идеи, которые она преподносила подруге на блюдечке с голубой каёмочкой. Пэнси, хотя и впитывала недополученные знания, как губка, была не прочь отлынивать от занятий в пользу развлечений, к чему пристращала и Алису, которая к развлечениям относилась с настороженностью, особенно к тем, в каких преуспевала слизеринка. Впрочем, они обе нашли время для обсуждения одного события, которое послужило предметом пересудов многих студентов и стала предметом сплетен на несколько недель вперёд. - Сегодня приезжает мой дед, - сказал как-то Драко, прогуливаясь с Алисой по мосту через озеро. Холодный зимний ветер кусал за нос, не грел даже несколько раз обмотанный вокруг шеи шарф. - Он будет справляться о моём житье-бытье. Это его интересует всегда в первую очередь. А, учитывая его настойчивость, преподавателям просто так не отделаться.
И действительно: на следующий день Алиса не раз видела пожилого волшебника, чванного видом, бродящего по школьным коридорам и то и дело останавливающего кого-нибудь из старост, разговаривая с ними в пренебрежительно-высокомерной манере, присущей тому типу аристократии, к которому относился Малфой-младший. Выпятив грудь, он чинно нёс свою алебастровую бороду, как если бы в этой бороде заключалась вся фамильная честь семьи Малфоев. Второй раз Алиса увидела его на сдвоенной со слизеринцами паре у Снейпа: тот сидел молча на задней парте, не спуская глаз с преподавателя, и иногда высказывая едкие замечания в адрес некоторых особо прытких гриффиндорцев, которые из кожи вон лезли, чтобы привлечь хоть какое-то внимание профессора зельеварения. Этот своеобразный парадокс в поведении школьников был вызван тем, что Слизерин шагал вперёд семимильными шагами, почти не оставляя Грифиндору шансов догнать его по количеству баллов, и, несмотря на то, что зелья никогда не представляли особого интереса и любви у гриффиндорцев, на какое-то время этот предмет завладел их вниманием, Алисе даже показалось, что некоторые её сверстники улучшили качество содержимого своих котлов в рекордно короткие сроки. - Ну вот, и ты хочешь сказать, что эта бурда - настоящее Лунное Зелье? - издевательски посмеялся над стараниями Парвати малфоевский пращур. - В моё время тебя заставили бы это выпить. Не знаешь, практикуется ли это похвальное занятие теперь? - обратился он к Драко, который старательно нарезал кальмаров, боясь упасть лицом в грязь перед дедом. - Ммм.. Не знаю... Бывает иногда, - ответил он, покраснев, как рак, когда цвет жидкости в котле стало внезапно не светло-синего, а грязно-розового оттенка. Алиса догадалась, что он переборщил с количеством щупалец и явно не в ту сторону мешал черпаком, но поделать ничего не могла. С дедом явно шутки были плохи. - Профессор! - гаркнул Абраксас - так звали этого человека с выразительными серыми глазами и самим воплощением бестактности. - Что у вас делает на факультете эта бестолочь? - указал он на Парвати, которая покраснела от обиды, не зная, куда ей деваться. - На вашем месте я бы давно высек её розгами и турнул вон из школы, чтобы не позориться перед Инспекцией, если она надумает к вам нагрянуть. Если надумает, конечно, поскольку судя по факту нахождения здесь таких, как эта персона, она не появлялась здесь со времён самого великого Мерлина! Хотя нет... В бытность мою студентом она бывала тут пару раз... Ко мне у неё нареканий не было никаких. Неудивительно, почему ты до сих пор не преуспел в зельеварении, Драко! Видимо, подобное окружение не обязывает к развитию здорового честолюбия. А ты и не думаешь оправдывать ожидания семьи, как я вижу! Профессор Снейп сносил выпады престарелого задиры с каменным лицом. Создавалось ощущение, что колкости Абраксаса отскакивали от него, как если бы Снейп автоматически применял к ним Отталкивающие Чары. - Как только Дамблдор позвовлил этому старому пердуну присутствовать на парах? - возмущался Рон: дед Малфоя и его не обошёл вниманием, сразу признав в "рыжем несносном салаге" отпрыска Артура Уизли, а, заглянув в его котёл и разразившись деланым "фу, какая помойка!", перебрался на другую парту к очередной жертве. - Присутствие опекунов, родителей и родственников на занятиях не запрещается, - пожала плечами Гермиона, к которой одной у Абраксаса Малфоя не нашлось претензий, хотя он и сказал, что ей неплохо было бы навести порядок на голове. Гермиона ничего не ответила, хотя было видно, что в ней бушует вулкан: все знали об особенностях волос Гермионы обращаться в пучки проволочек после каждой головомойки. - Был бы у меня такой дед, давно бы подмешал ему в еду какой-нибудь пакости, вроде той, что Фред с Джорджем опробовали недавно на некоторых задаваках со Слизерина: тех начали вылезать волосы. Вот было бы здорово, если бы этот чистоплюй потерял самое драгоценное, что него имеется! Студенты между делом прозвали Абраксаса "Сивой бородой": борода была белая, пушистая, кучерявая и очень эффектно смотрящаяся, особенно в профиль, так что кое-кто уже бахвалился, что исхитрился раздобыть из неё волосок, а Колин Криви имел несчастье испросить у деда разрешение сфотографировать его, за что получил такую отповедь, что не решался высунуться из гостиной три дня кряду. Досталось, как говориться, многим. Абраксас даже осмелился пререкаться с директором касательно того, что школьникам разрешается посещать "Хогсмид": дед не постеснялся заявить при первокурсниках, что в своё время они с приятелями резвились там с танцовщицами из бродячего театра, и уснастил свою речь такими выразительными эпитетами, что дети, особенно те, которые не успели заткнуть уши, как сделало это большинство благовоспитанных когтевранцев, рассказывали потом по всему замку такие небылицы, которые моментально перенесли личность Абраксаса Малфоя в область легенд.
Николай Шальнов
Сообщение: 2163
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Пока Рита искала толкование слова "отчётливость", наткнулась на интересную статью про французский менталитет. Нам препод по зарубежке рассказывала о своём путешествии в Париж. Интересно рассказывала, Рита вспомнила строки из "Героя нашего времени": "Меня невольно поразила способность русского человека применяться к обычаям тех народов, среди которых ему случается жить; не знаю, достойно порицания или похвалы это свойство ума, только оно доказывает неимоверную его гибкость и присутствие этого ясного здравого смысла, который прощает зло везде, где видит его необходимость или невозможность его уничтожения".
Что примечательно, языком любви, вопреки представлению Риты, является вовсе не французский, а латынь.
Французский менталитет
Франция – это страна, имеющая разнообразные природные ресурсы и условия, благоприятные для экономического развития и жизни людей. Французы являются одной из старейших европейских наций, известных своими культурными и историческими богатствами. Предки французов были преимущественно рыжеволосые кельты с задиристым характером. Римляне именовали их галлами, что в переводе значит одновременно и «галл», и «петух». До сих пор галльский петух остается одним из национальных французских символов.
Менталитет французов со временем оброс огромным количеством стереотипов. Французы склонны к опозданиям, они не очень любят работать и поэтому в любую минуту с радостью готовы сорваться с рабочего места, чтобы выпить чашечку кофе, прогуляться или же заняться любовью. После выходных, придя на работу, они долго раскачиваются. В понедельник даже многие магазины не работают до обеда. Но, с другой стороны, внутренне каждый француз весьма структурирован. Жена, любовница, их может быть несколько, но…. Всё это с четким представлением о конечных результатах и без лишних затрат.
Французы являются истинными патриотами своего языка. Им очень нравится, когда иностранцы пытаются объясняться именно по-французски. Они всегда остановятся, улыбнутся и с удовольствием все объяснят. Многие, конечно, знают английский, но язык этот не любят, поэтому очень редко и неохотно говорят на нем. Даже персонал во французских гостиницах и ресторанах плохо разговаривает на иностранных языках. Это говорит о том, что Франция слишком собой горда.
Французы отличаются вежливостью и умением красиво и быстро говорить. Они искусно ведут переговоры и отстаивают свои позиции. Зачастую французы великодушны и восторженны, но при этом очень хитры и расчетливы. Рационализм этой нации прекрасно иллюстрируется следующим высказыванием: для немцев и греков главное - открывать мир, для русских – чувствовать, для римлян – завоевывать мир, а для французов – мыслить. У французов внутренняя потребность в реализации себя в обществе, потому что для полноты ощущений им просто необходимо делить с окружающими идеи, чувства, мысли и эмоции. Точность и пунктуальность здесь не чтят, считается, что чем выше у человека социальный статус, тем позже ему позволяется приходить.
Традиционно обед у француза наступает в 20.00, поэтому, если Вас пригласили на обед, знайте, что Вас ожидают именно в это время. По завершении обеда на десерт подают сыр, обычно сразу нескольких сортов. Запивают сыр только красным вином, и ничем другим, ни кока-колой, ни соком. Об этом стоит не забывать даже в дорогом ресторане.
Французское чувство юмора, характеризующееся большой язвительностью в сравнении с английским и немецким, носит более интеллектуальный характер. В нужный момент остроумный комментарий может разрядить даже самую тяжелую конфликтную ситуацию, поэтому французы очень редко устраивают скандалы и драки. Они всегда и во всем аккуратны, но это не означает, что у них размеренный и спокойный характер. Под внешним лоском скрываются пылкие сердца, временами французы способны на дерзкие и необдуманные, но крайне эмоциональные поступки. Соблазнить женщину для настоящего француза считается приятной честью. Более того, если мужчина пригласил женщину к себе в гости, то она может быть уверена, что француз предпримет всё, чтобы обольстить. Иная ситуация считается просто ненормальной.
Одна из ярких особенностей национального характера французов – их удивительная тяга к различным экспериментам. Им безумно нравится фантазировать, выдумывать нововведения, даже если при этом требуется разрушить что-то устоявшееся. Французов больше интересует процесс изменения, путешествие в неизведанное, ну, а к чему это приведет, это неважно. Главное для них – никогда ни в чем не отставать, соответствуя последним требованиям моды, причем модной должна быть как одежда, так и технические изобретения, фильмы и языковые выражения. Их манит бешеный ритм жизни.
Несмотря на привязанность к городской жизни, многие чувствуют глубокую и неразрывную связь с землёй, многие из них в душе истинные крестьяне. Сельская жизнь у них романтизируется, за каждый участок земли француз станет драться до последнего, чтобы увеличить количество своей земельной площади. Ум вызывает у французов восхищение и истинное преклонение. Больше всего они уважают в человеке сочетание одновременно и ума, и чувств.
Французам не нравится сидеть дома, потому что в доме они чувствуют себя узниками. Они просто созданы для различных мероприятий, торжеств, где можно блеснуть не только элегантным нарядом, но и интеллектом, проявив свое красноречие. Французы обожают выставлять себя напоказ, не только в офисах, но и в кафе, залах ожидания аэропорта. Но при этом они очень правильные, стараются, чтобы все нормы, правила и предписания были соблюдены. Несмотря на то, что они чтут свято Конституцию, Право и Закон, им свойственно преувеличивать важность чего-либо, не воспринимая вещи слишком серьезно.
Стремление к изысканности внешних форм, живой ум, склонность к изумительно изящным новинкам и экспериментам сделали французов своеобразным эталоном стиля и вкуса, законодателями в различных сферах европейской моды. Характерное чувство вкуса проявляется и в кулинарном искусстве, когда совсем небольшие порции, а зачастую и крошечные кусочки пищи долго сервируются, раскладываются по картонным коробочкам и перевязываются ленточкой – лишь бы всё выглядело красиво.
Николай Шальнов
Сообщение: 2164
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
На днюху одногруппницы замутила Рита такую фигню вот. Любимый актёр и персонаж моего твёрдого духом редактора. Вы, конечно, его узнали. Внизу пришпандорила девиз Малфоев: "Милосердие всегда побеждает". Хороший девиз.
Николай Шальнов
Сообщение: 2165
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 29.01.15 16:35. Заголовок: тэги: листы старого ..
тэги: листы старого дневника, сказки о дружбе, мои университеты, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи
В последнее время Рита всё чаще возвращается к воспоминаниям своего шестнадцати - девятнадцатилетия. Собственно, не так-то уж и стара Рита, но 23 - это всё-таки не мало. "Нет рассудительных людей в семнадцать лет", - это Рембо. "А я иду такая вся в Дольче & Габбана" - это Верка Сердючка. Несмотря на то, что Рите разрешили не посещать пары истории и философии, она на них всё-таки ходит: это увлекательнейшее занятие. В частности, последняя пара, где рассматривалось известное стодневное правление Наполеона, навела Риту на некоторые размышления. В своё время тема личности в истории очень трогала и волновала её, равно как и жизнь и судьба этого удивительного человека. Рита пересмотрела все фильмы, посвящённые Наполеону, срок, который она мотала в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи, она часто сравнивала со ссылкой французского императора на остров Святой Елены - после всех славных подвигов её разгульной молодости. Интересные параллели можно провести сквозь время: мы трижды спасали Европу - один раз от монголов, когда те засматривались на неё после покорения Руси и дошли почти до границ Италии, второй раз мы выпихнули Наполеона из России, потом победили Гитлера. А неблагодарный Старый Свет переписывает учебники в лучших традициях постсоветского периода и называет Россию агрессором и фашистским государством. Странно, хотя этим уже никого не удивишь. И всё же некоторые персоналии овеяны ореолом какого-то трагического величия. Рита, которую весьма привлекает роскошь, драгоценности, яркий блеск, помпезность и зрелища, часто медитирует на "Посвящение императора Наполеона" Давида, и это наполняет её душу каким-то особым светом. Над могилой Бонапарта, как мне кажется, действительно, "горит луч бессмертия", наверное, он тем и велик, что указал русскому народу его "высокий жребий".
А вчера Рита обнаружила в архивах письмо друга. От этого письма веяло весенней свежестью, как в те дни, когда мы впервые узнали друг о друге: оба читали Верлена, оба увлекались историей Третьего Рейха, строили грандиозные планы и оба благополучно покинули декадентский сайт, который, как Рита и предсказывала, исчез со страниц Рунета со всем его содержимым. А жаль.
"Знаешь, пусть ты и говоришь, что людей нельзя сравнивать, но всё равно ведь в глубине души ты считаешь себя ниже тебя. У нас была слишком разная жизнь, если бы я оказался в тех обстоятельствах, в которых оказался ты, а ты – в моих, то, возможно, всё было бы по-другому. Я тоже понял многое, многое, чего не понял ты. Это не попытка обидеть, я правда так считаю. У меня очень большие планы на будущее, я должен сделать очень многое, я боюсь погрязнуть в обыденности, как это случилось с Локвудом, Хитклифом, Скворцовым Хиндли. Не хочу умереть так, как умер Эрншо. Я хочу изменить мир. Стать Великим ради того, чтобы изменить этот мир. Я всю жизнь верил, что смогу, но потом я разуверился в себе. Пойми, одного стремления мало, нужен талант, сила, воля, умение убеждать. Есть вещи, которые даются «от бога» - а я не чувствую их в себе. Я не смог стать лучшим. Я не наделён каким-то настоящими талантами, я средненький, мне свойственны слабости. Я считаю, что слабые не должны жить, что жить должны лишь сильные, слабые отравляют мир самим своим существованием, и сомневаюсь, не должен ли я сам умереть, чтобы очистить мир от себя? Мне сложно судить о себе, мне важно твоё мнение, больше ведь меня никто не знает до конца, да и не доверяю я больше никому. Как уже писал, у меня есть планы на будущее, но для этого… После того, как меня отчислили с нашего идиотского факультета, мне нужно поступить в медицинский и стать там одним из лучших. Мне нужно произвести там очень хорошее впечатление. А потом уже начать вербовать сторонников. Потом отслужить в армии после медицинского, мне нужно научиться хотя бы навыкам владения оружием и умению управлять. Потом по возвращении начать свою борьбу, так же, как Гитлер. Не хочу заглядывать, как там всё будет, но мне есть, за что бороться. Я хочу изменить мир, изменить к лучшему для всех. И у меня даже есть понимание, как это сделать. Но хватит ли у меня силы, ума, таланта? Поэтому я так настойчиво добиваюсь твоего ответа. Мне нужно что-то, что поможет мне поверить в себя и понять себя. Или наоборот, понять, что недостоин, и умереть. Если бы я точно знал, то смог. Но я в сомнении, а сомнение – слабость. Я хочу понять причину своих неудач. Понять и не допустить в дальнейшем. Я догадываюсь о том, как изменился ты – ты понял, что все разные и что каждому – своё. Что жалость бесплодна, что нужно жить для себя, что тот, кто справится со всеми страданиями, выпавшими на долю, может обрести счастье. Что нужно бороться до конца. Что нужно быть сильным. Возможно, я ошибаюсь, но мне видится так. И ещё, мне нужно изменить себя. Я уже писал, каким я хочу стать. Но не знаю, как: одного желания тоже мало. У меня сейчас очень трудный период, я как никогда одинок, я словно скован. А так хочется действовать, рубить с плеча. Сейчас решается моя судьба. Или я стану сильным, отрину свои слабости, жалость, любовь, сострадание, память – или я проиграл. Победить или погибнуть – третьего не дано. Поэтому я прошу тебя о помощи, старый друг. Хочу узнать твоё мнение – я уже писал, почему оно мне так важно. Поэтому я прошу ответа – ты видишь во мне силу, ум, талант? Как ты считаешь, я достоин? Ответь пожалуйста, мне безумно важно это понять".
Николай Шальнов
Сообщение: 2166
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: авторитетные фигуры, листы старого дневника, находки, fashion style
"Пока смотрел "Модный приговор", скурил пачку "Винстона", - такую запись Рита обнаружила в одном из своих старых дневников. А тётя Юля, матушкина подруга, имея в виду своего сына и меня, заявила на днях: "Да уж, пока мы вас женим, ребята, рак на горе точно свистнет". А вспомнила Рита эти слова после просмотра "Модного приговора" - программы, которой Рита никогда не изменяла - с участием небезызвестного фрика Гогена, чья история отозвалась у Риты гармоничной струной в сердце - жизнь всегда искушала Риту эксцентричностью и эпатажем. В общем, выпуск весьма показательный.
Николай Шальнов
Сообщение: 2167
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
У Риты много костюмов, на за отсутствием честолюбия и соответствующих поводов ей некуда их надевать. Поэтому она приспосабливает их под обыденность: отдавать жалко - нажито непосильным трудом коллекционера. Разница между первой и второй фоткой - год, разве что только пафоса поубавилось на первой. Пока сливала фотки в одну картинку, вспомнила Рита о когда-то читанном интервью с Эди Слиманом - дизайнером, который поразил её в юности.
Дизайнер. Интервью с Эди Слиманом.
В 2001 году первая парижская коллекция Эди Слимана (Hedi Slimane) для Dior Homme произвела необычное впечатление на всех собравшихся. Его тонкие, как бритва, силуэты, изящный покрой на уровне от кутюр (haute couture), и роскошные ткани олицетворяли изощренность и чувственность. А мелкие, скрытые детали, такие как, блестки на складках брюк – удивили даже суровых критиков. Еще две более утонченные коллекции были продемонстрированы на показах Весна/Лето 2002. Слиман представил брюки с очень низкой посадкой и белые сорочки с воротниками button-down украшенные красными блестками, которые он назвал «Ранами любви». В новой коллекции, Эди дает иное значение смокингу, и украшает изящные рубашки и пиджаки геральдическими символами и крестами.
После трех прекрасных коллекций, Эди Слимана по праву стал новым законодателем мужской моды.
Клаус: В Париже ты окружен большим числом людей, ты передвигаешься везде со своей командой. Но в Берлине, я вижу, что ты один тащишь свой материал для показа в полиэтиленовых пакетах. Почему, Эди? У тебя какое то особое отношение к Берлину? Эди: В Берлине я чувствую себя свободно, мне не приходится предпринимать какие либо усилия. Я сажусь в ночной поезд из Парижа, и прибываю сюда рано утром, когда город еще спит. Поезд идущий на восток создает особое ощущение городской близости. Это очень приятная, медленная поездка. Клаус: А что еще тебе нравится в Берлине? Эди: У меня в Берлине мало знакомых, кроме того, я не знаю немецкого. Таким образом, моя связь с городом весьма легка и беззаботна. Клаус: Таким образом, ты убегаешь от суеты? Берлин – твой тихий уголок? Эди: Да! Мой друг Жан Жак Пикарт всегда подшучивает, что Kunst-Werke — мой «загородный» дом. Когда я прибываю сюда, я чувствую, что мое время действительно принадлежит мне. Клаус: Фактически ты предпочитаешь шумный город, нежели тихие пригороды? Эди: Когда люди говорят, что нашли невероятно тихий, пустой берег, где нет ни души, я их прекрасно понимаю. Но лично меня, одна только мысль остаться одному на берегу доводит до нервного срыва :) Мне необходимо движение, и наличие людей вокруг. Клаус: ты любишь Берлин, потому что это молодой, дикий, свободной город? Эди: Это и является основным отличием от Парижа. Берлин постоянно меняется. Это и притягивает творческих людей. Кроме того, город не похож ни на какой другой, здесь есть очень сильная молодежная культура, которой просто не существует в Париже. Есть чувство активности, а так же легкая грусть. Я нахожу все это привлекательным.
Клаус: Какова твоя главная цель? Эди: Боюсь, их у меня несколько. Одна из них – это отлично провести следующий день. Кроме того, у меня есть возможность познакомиться с интересными людьми, со схожими взглядами на жизнь. Другая моя цель — встретить партнеров, с которыми я бы мог развивать свои будущие проекты. Такие встречи, как правило, происходят случайно. Клаус: Кто позвал тебя в мир моды? Эди: Фактически, Жан Жак Пикарт меня и втянул в моду. Клаус: Как он узнал, что ты добьешься таких успехов? Как вы познакомились? Эди: Мне было двадцать три, и я был немного потерян, делал кое-как вещи, для различных «уличных» показов. А Жан Жак был связан с модой в течение очень многих лет. Он сделал то же самое и с Кристианом Лакруа – это он открыл миру Лакруа. Клаус: У него своеобразный инстинкт на таланты? Эди: Да! Знаете, есть люди, которые увидят и заметят тебя, а есть такие, которые никогда не обратят на тебя внимание, даже если ты будешь стоять перед ними и махать руками. Мне кажется, что самое важное в жизни происходит случайно. Это замечательно, ведь никогда не знаешь, что случится после. Клаус: Ты вырос в Париже? Эди: Да, я родился и вырос там. Я практически все время, проводил в городе. Именно из-за этого, как мне кажется, я люблю мегаполисы, и чувствую себя неуютно в тихих местах. Клаус: Твоя семья занималась пошивом модных вещей? Эди: Я бы не сказал «модных», но семья матери имела свое ателье и множество портных. Она – итальянка. Клаус: А твой отец? Он житель Туниса? Эди: Да, и я чувствую себя ближе к его корням. Клаус: Как твои родители относятся к тому вниманию, которое ты получил, когда начал работать в Dior? Эди: Мои родители больше переживают за то, как я делаю, и не слишком ли много я работаю. Клаус: Ты упоминал, что любишь наблюдать. Это из-за этого ты делаешь много фотографий? Эди: Когда мне исполнилось одиннадцать, мне подарили камеру. С тех пор я всегда много снимаю для своих архивов. Клаус: Что тебя вдохновляет на создание коллекций — цвета, архитектура, люди, идущие вокруг? Эди: О! Да все что угодно. Одно могу сказать, я не люблю начинать с описания коллекции, как делают некоторые дизайнеры. Не люблю сосредотачиваться на определенных темах. Клаус: Ты часто вспоминаешь Ив Сен Лорана (Yves Saint Laurent)? Эди: Постоянно! Он работал как проклятый, создавая коллекцию то с русскими мотивами, то с китайскими. Клаус: Как происходит процесс проектирования одежды? Эди: Большинство композиций прибывает из ателье. Для меня важно, что бы процесс проектирования протекал в рабочем помещении, я нуждаюсь в техническом персонале вокруг. Я должен строить одежду. Клаус: Что ты подразумеваешь под техническим персоналом? Эди: У меня очень традиционная студия высокой моды (Haute Couture), которая состоит из главного портного (Premier d’Atelier), — главы студии, помощника главного портного (Seconde d’Atelier), промежуточное звено, между главой студии и дизайнерами со швеями. Так же есть три портных, и т.д. В новую студию я не привлекал свою старую команду из Ив Сен Лорана, потому что хотел начать все с чистого листа. Единственный человек, которого я привел из Лорана – это главного портного, и то он пришел из отдела высокой моды (Haute Сouture), мы с ним никогда до этого не работали. Клаус: Когда ты начинал в Dior Homme, разве ты не перепроектировал цело ателье, от мебели до расположения этажей? Эди: У нас не было другого выбора, кроме как строить все это. Когда я попал в Dior, нам досталось только небольшое ателье, бывший склад. Никакого креативного отдела (bureau d’études), что бы придумывать новые идеи и образы, у нас не было. При проектировании, я хотел видеть студию, которая была бы воздушной, эфирной, так как коллекции меняются каждый сезон, а я не люблю сидеть на месте. Клаус: Получается, что когда ты пришел в Dior, тебе пришлось строить как само здание, так и команду? Эди: Да, строил и снаружи, здание, и внутри, команду. Клаус: Процесс производства мне кажется весьма организованным. Ты проводишь в ателье по восемь или двенадцать часов в день? Эди: Да, я могу не приходить в ателье некоторое время, но я предпочитаю быть там, чтобы держать все под контролем. Клаус: Таким образом, ты трудишься день и ночь, что бы за три недели до показа коллекция была готова, а потом оставшееся время отдыхаешь? Эди: Нет, я так не люблю, хотя многие дизайнеры именно так и работают. Клаус: Ты можешь описать свои отношения с командой? Это похоже на семью или футбольную команду, где каждый знает свое место? Эди: Да, полностью! Christian Dior – большая корпорация, и по сравнению с ним, Dior Homme действительно маленькое ателье. Это дает нам чувство особой важности, которое только укрепляет нашу сплоченную команду. Клаус: Ты наверное очень строгий и требовательный руководитель? Эди: Я предъявляю высокие требования не только к команде, но и к себе самому. Я запускаю разработку новой коллекции, сразу же после показа, потому что команда нуждается постоянно в новой работе и их надо держать в тонусе. Клаус: Как тебе удается посещать Берлин так часто? Эди: К сожалению, я здесь не часто. Было бы отлично проводить в Берлине хотя бы по четыре дня в месяц. Но я всегда застреваю в Париже. Клаус: Несколько лет назад, Париж не имел такого количества талантливых молодых дизайнеров. Теперь есть новое поколение – ты, Пьер Хуиг (Pierre Huyghe), Доминик Гонсалес-Фоэстер (Dominique Gonzalez-Foerster). Огромные надежды возлагаются на постройку нового арт-центра Palais de Tokyo. Ты бы сказал, что город вновь возраждается? Эди: Мне сложно ответить на этот вопрос, поскольку чувствую, что я вынужден находиться в Париже в данное время. Клаус: Это из-за того, что ты стал знаменитым? Эди: нет, это только из-за работы. Очень много работы. Если ты хочешь быть в состоянии выдвигать новые идеи в Париже, есть только один способ сделать это – использовать свое положение в ателье как инструмент для достижения цели. Именно поэтому я люблю работать в команде. Клаус: Париж рано вознаграждает за трудолюбие. В Нью-Йорке тебе бы пришлось бороться дольше. Отчасти из-за того, что многие против индивидуального успеха как такового. Эди: Успех требует времени и в Париже. И ты не заслужишь уважения французов просто так. Французы большие конформисты, чем другие нации. Первое упоминание обо мне было в американской прессе. Только тогда французская пресса обратила на меня внимание. Клаус: А что ты думаешь про Нью-Йорк? Эди: Я думаю, что Нью-Йорк будет более интересным через несколько лет, чем сейчас. Нью-Йорк был одурманен деньгами и успехами конца 90-х. Люди не были верны себе. Все выглядело шаблонным. С 11-го сентября это другой мир. У этого города огромный потенциал. Клаус: Ты бы мог жить там? Эди: Я люблю Нью-Йорк. Но я не такой человек, которой мог бы проектировать одежду на Манхэттане, затем посылать в Париж перед показом. Я присоединился к Dior из-за его близости к традиционному пошиву одежды высокого класса (Haute Couture), которая возможно только в Париже. В другом месте это было бы невозможным.
В 2007 году Эди Слиман покинул пост главы мужского подразделения модного дома Dior. Его место занял бельгиец Крис Ван Аш (Kris Van Asche), уже успевший показать свою первую коллекцию сезона весна/лето 2008.
Николай Шальнов
Сообщение: 2168
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
В качестве материала для своих социологических исследований Рита завела себе целый выводок детишек, как у Шерлока Холмса, который напрвлял их по своим мелким поручениям. Ей не скучно с ними возиться, ибо юношеская психология и социология входит в круг научных интересов Риты. Вспоминается одна из старушек-лебёдушек, Маша, Грета-Из-Мечты, которая горда, чувственна, вынослива, любит удовольствия, детей, цветы и всё, что доставляет земной жизни грацию и очарование. Рита тоже любит всё это. Хотя со своими старушками, исключая Машу, Риту иногда и тянуло расправиться так же, как это сделал Лестат с аристократкой с видео снизу, которая и сама сговорилась с любовником, который убил её супруга, Рита не мстительна - этот порок она долгое время вытравляла из себя вместе со злопамятностью. Эх, Машенька, вот на старость лет будешь вспоминать, что есть люди, которые тебя помнили, знали и, вдохновившись тобой, исписали целых три 48-листовые тетради графоманскими виршами.
Николай Шальнов
Сообщение: 2169
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 01.02.15 08:31. Заголовок: тэги: охотники за сн..
тэги: охотники за сновидениями, нарциссизм, искусство вечно
Вот если бы кто-нибудь дал когда-нибудь оценку Рите как прозаику, то, наверное, сделал бы следующие выводы о её немногочисленных слэшных фиках: "Герои этих произведений - эстетствующие мечтатели, часто жертвующие страстью ради дружбы, ко всему в жизни относящиеся очень серьёзно, ведь секс - не главное, а вдвоём выжить легче. Это упорные, старательные и несколько педантичные труженики, неустанно развивающие свои таланты, падкие на всё экзотическое, вычурное, неестественное и фальшивое. Они странны во всём: в образе мысли, в причудах, в увлечениях, во внешнем виде, в привычках... Они часто не могут существовать друг без друга, как не могут разграничить свою внутреннюю вселенную от такой же вселенной в своей половине".
Впрочем, это нарциссическое определение графомании Риты родилось у неё по пробуждении, когда она по привычке своей стала структурировать мысли, в которых облекла бы впечатления от удивительного сна, который приснился ей сегодня и в котором она прожила несколько жизней, и где время тянулось днями, а то и неделями кряду. Сон отличался от многих других ещё и насыщенностью подробностями, деталями, непрерывностью сюжета, так, что его можно было бы рассматривать как отдельное произведение искусства, если бы Рита обладала лучшей памятью на сны.
В общем, сначала Рита с родственниками посещает свою деревню, разросшуюся до невероятных размеров, в одну многоэтажку все умудрились заехать прям на автомобиле, и перемещались по ней почти в полной темноте, полагаясь только на чутьё тётки, которая, по-видимому, знала это место как свои пять пальцев. Перемещались на машине, причём с этажа на этаж по плавным переходам так долго, что Рита умудрилась даже несколько раз поспать. Здание оказалось огромадным и очень мрачным, более похожим на незабвенный завод резиново-технических изделий, на которых она порой сталкерит. А спускаться было гораздо труднее, поскольку делать это пришлось на вагонетке, на пути которой попадались такие "развесёлые" аттракционы, что становилось просто жуть - Дисней со своими гротесками отдыхает. Еле выбрались. Описывать все подробности не имеет смысла: я вроде и помню их до мелочей, но их было так много, и все они были такими сюрреалистичными. Одно препятствие запомнилось больше остальных: какой-то хер, внешностью напоминающий Дейви Джонса из "Пиратов Карибского моря", заставил нас прокладывать за ограниченное количество времени петлистые, пересекающие друг друга рельсовые дорожки, ну и всё в том же духе. Далее действие плавно перемещается на "Титаник", где Рита упорно пытается предупредить всех о том, что он скоро затонет, но все отчего-то относятся к этому настолько флегматично, что Риту вскоре самой стало на всё наплевать, и она стала рассматривать книги из библиотеки, откуда последняя старушка, до которой ваша журналистка пыталась достучаться, решила перед смертью почитать Анну Ахматову. Пока Рита рассматривала великолепное издание "Смерти Артура", к ней подошла ещё одна старушенция, которая решила отравить своего тестя, и зазывала Риту в компаньонки. Рите пришлось надеть маску, чтобы скрыть своё лицо и отвязаться от назойливой ведьмы, которая преследовала её по всему кораблю, мешая филантропической миссии Риты по спасению лайнера. Во всё это была вставлена душещипательная сценка, исполненная морализма касательно ответственности, которую я принимаю на себя, открывая людям правду. Потом действие перемещается на школьную крышу, которая ещё воспринимается отчаявшейся Ритой как борт непотопляемого лайнера, и где ей за труды и заботы позволяют узреть Нарнию: сначала она распознала знак в облаках, которые свились в образе Великого Льва, потом она увидела силуэт единорогов в стае грачей, а потом сам пол крыши превратился в огромную карту Нарнии, всё вокруг начало изменяться, краски переливаться одни в другие, и Рита вскоре увидела всех персонажей Льюиса как живых, ей стало так необыкновенно хорошо, как это было с ней, когда она в детстве читала "Братьев Львиное Сердце" и верила в миры, в которые попадают после смерти. Потом начался блокбастер, который тоже невероятно долго было бы описывать, даже если Рита бы и вспомнила всю последовательность событий. Приколы были в том, что Рита там перегрохала половину своих врагов, взявших моду чуть что, швырять в неё газовые и дымовые шарики, взяла училку в заложницы и прикончила китайскую шахидку-ассасинку. Потом шариками стала пользоваться она сама, едва успев взорвать выход из школы до тех пор, пока местная инспекция непонятно какого самозваного "императора Рейха" не взяла её с поличным. В городе, который по какой-то причине был захвачен пришельцами, был комендантский час, и Рита умудрилась едва не утонуть в луже, которая оказалась глубже, чем её рост.
Это вкратце. Это второй запомнившийся Рите сон после сна о тамплиерах, тайных орденах и драгоценностях, которые были так хороши, что земными словами их не описать. Осталось сильное впечатление, вспоминается великолепное стихотворение "Парижский сон" Шарля Бодлера, которое Рита перечитывает редко, обычно после таких вот необычных сновидений, но которое очень часто находит в её душе ответ. Что уж трогает Риту по-настоящему, так это запахи, звуки и цвета.
Парижский сон
Константину Гису
I
Пейзаж чудовищно-картинный Мой дух сегодня взволновал; Клянусь, взор смертный ни единый Доныне он не чаровал!
Мой сон исполнен был видений, Неописуемых чудес; В нем мир изменчивых растений По прихоти мечты исчез;
Повод для ношения всего официального у Риты всё-таки нашёлся. Рита намылилась в театр с группой. Используя памятный галстук, с которым связаны весьма сентиментальные воспоминания, навела "красоту". Фото - очередное доказательство того, почему Рите до сих пор не продают спиртное без паспорта.
Николай Шальнов
Сообщение: 2171
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: мои университеты, искусство вечно, мыслевыброс
Рита более чем не пожалела, сходив на спектакль. За каких-то 150 рублей увидеть чудо, которое обновляет, преображает душу - это вам не три пачки "Винстона". Рита вообще обнаружила одну закономерность: несмотря на то, какого характера происходит на сцене действие, Рите не очень-то хочется смеяться, а под конец спектакля (романтической комедии), Рита и вовсе чуть не расплакалась: столь несовершенным показался ей диссонанс недолговечного прекрасного с грубой прозой бытия. Возможно, это произошло и от того, что Рита довольно серьёзно настраивает себя всякий раз, когда идёт в обиталище муз, да и сегодня она вспомнила ненароком отрывок из "Консуэло", тот, в котором героиня отвечает графу на вопрос о том, о чём она думает по ходу выступления, если не о публике и её реакции, не об успехе и не о боязни осрамиться:
"Эта публика не страшит меня, я даже и не думаю о ней. Я думаю о том, что можно было бы еще сделать с той ролью, которую так блестяще исполняет Корилла. Мне кажется, что в этой роли есть не использованные ею эффекты. — Как? Вы не думаете о публике? — Нет, я думаю о партитуре, о намерениях композитора, о характере роли, об оркестре, достоинства которого надо использовать, а недостатки скрыть, постаравшись превзойти себя в некоторых местах. Я слушаю хор, который не всегда на высоте: он, по-моему, требует более строгого управления; обдумываю, в каких местах надо будет пустить в ход все свои возможности, предусмотрительно приберегая для этого силы в местах менее трудных. Как видите, граф, есть много такого, о чем стоит подумать, помимо публики, которая ничего в этом не понимает и не может понимать".
Так и Рита: всё действие она думала об актёрском мастерстве, требующем величайшей душевной отдачи, о свете, об исполнителях, о режиссуре и её чудесах, о том, сколь трудно бывает предусмотреть все возможные варианты развития событий, часто не зависящих от актёра, о сценаристе, который вписал в роль испанской проститутки длинные тирады на языке Кармен (артистке, вероятно, пришлось их долго заучивать, чтобы говорить с беглостью темпераментной испанки), об изяществе поданных фраз и о некоторых показавшихся для Риты особенно трудных для исполнения местах - о таких совершенстве в освоении речевой техники, которого Рита и не мечтала добиться когда-то, когда занималась в театральной студии. Возможно, потому, что роли в то золотое время Рите доставались исключительно мрачные или откровенно драматические, да и все спектакли, которые она посещала, были с трагическим финалом, она редко находила драматический театр способным на чудеса бурлеска или водевиля, комедии или чего-нибудь ещё пленительно-озорного. Она поняла, вспомнив школьные годы, сколь многое она упустила, вечно критикуя своих наставников и прогуливая занятия по мимике или мизансцене. Хотя Рита и была весьма требовательна к себе, как к артистке, и выкладывалась по возможности полностью, чтобы не переигрывать, только одна роль понравилась Рите и принесла ей душевное удовлетворение: эта роль не была публичной, Рита работала над ней в уединении и после репетиций - это был образ Клитемнестры. Все помнят эту удивительную женщину, которая убила своего мужа Агамемнона, героя Троянской войны, с любовницей Кассандрой, и была за это погублена собственным сыном. У Риты, вдохновлённой тогда бессмертными образами Гомера, она вызвала только отвращение. И только Брюсов разглядел в этом персонаже, ставшем синонимом вероломства, отвергнутую женщину, оставленную один на один со своим душевным горем. Вот тогда Рита прониклась и усердно донимала свою преподавательницу по поводу тонкостей создания этого образа, к нему она порой возвращается, когда очень хочет кому-нибудь отомстить. Как-то Ритина тётка сказала: "Не знаю, почему профессия актёра так ценится в обществе, больше, чем остальные профессии...". Рита тогда не решилась ответить, а стоило сказать хотя бы то, что профессия актёра, по сути, - это сумма всех профессий, поскольку изображаемое лицедеем - это отражение жизни во всём её многообразии и даже больше. "И вы не понимаете, что на появление этого оттенка были затрачены миллионы долларов и огромный труд. И хотя вы думаете, что сделанный вами выбор подчёркивает вашу независимость от моды, на самом деле вы носите свитер, который был выбран для вас людьми в этой самой комнате. Из горы тряпок", - сказала как-то Миранда Пристли из "Дьявол носит "Prada".
Николай Шальнов
Сообщение: 2172
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 02.02.15 14:43. Заголовок: тэги: музыка Рита в..
тэги: музыка, мои университеты
Рита вот только проповедовала в своей презентации о том, что в библиотеке нельзя шуметь, поскольку "музы говорят с занимающимися", а сама и не заметила, что из компьютерных наушников (которые тут на каждом компе) слишком уж громко завывает Эмили Отемн. Вот, кстати, ещё одна красивая интерпретация легенды о леди из Шеллот, на этот раз от королевы викториандастриэла.
"Она с прялкой сидит взаперти И не может вспомнить, как это было. Она говорит: "Эта комната станет моей могилой, И нет никого, кто мог бы меня спасти". Она садится к своей цветной пряже, Зная, что влюблённые пробуждаются в одной постели. Она говорит: "Сколько еще я так проживу? Есть ли кто-нибудь, кто выпустит меня за плату? Ведь я угасаю в тени... Я хочу увидеть небо. Кто угодно, кроме меня, может наблюдать за заходом солнца, Так почему же я не могу?..
Припев:
Идет дождь, Звезды падают с небес, И ветер, Ветер, знаю, так холоден... Я жду Дня, когда я наконец умру Прямо здесь, Прямо здесь, ведь мне сказали, Что я умру, не успев состариться, А ветер, знаю, так холоден..."
Она смотрит на отражающую поверхность стекла И видит коня и всадника, проезжающего мимо. Она говорит: "Этот мужчина станет моей погибелью, Ведь он - все, чего я когда-либо хотела в жизни, Уверена, он даже не знает моего имени, И все девушки для него одинаковы. Но мне все еще нужно выбраться отсюда, Потому что я не думаю, что смогу встретить еще одну ночь там, Где я угасаю в тени И не могу видеть неба. Кто угодно, кроме меня, может наблюдать за приливами, Так почему же я не могу?..."
Николай Шальнов
Сообщение: 2173
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 04.02.15 16:46. Заголовок: тэги: графомания У ..
тэги: графомания
У Бодлера муза была продажной и больной. Ущербной вроде ни у кого не помню.
Ущербная муза
Унылой, праздной и ленивой Подруге не нужна узда, Когда в очах её унылых, Мерцаний смутных переливы Дрожат как дальняя звезда За стёклами окон немытых. Зазывной похоти блистанье - Как факел черни площадной, Как красных фонарей дрожанье Ведущих в тьме немых ночей Рассказ о новых тайнах грязных, Так и она в огне свечей Признаний вздохи полусвязных Вплетает в ход речей разгульных. В своих фантазьях странных, буйных Лелеет снова смертный грех - Блистанья чувственных утех. Горюет только лишь о том, Что-де, не может она в дом Ввести чредою покорённой Всех сладострастников земных, Бредущих с бездн лихого ада, Ещё дышащих серным смрадом И адской страстию своей, Неутолённой на Земле. Утратив стыд и божий страх, Орду любовников во прах Она и дни и ночи рада Как Мессалина, сожигать. И, как росянка ловит мух, Так и она смущённый дух Поймает в сети на кровать И будет тихо растлевать. А то порой печалят слух Её печальные рулады Об удовольствиях, которых Она испробовала снова (В который уж по счёту раз), Но для которых вновь готова Явить себя без всех прикрас С рубцами грудей обнажённых.
Николай Шальнов
Сообщение: 2174
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 04.02.15 17:40. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, мои университеты, мыслевыброс, готика
Рита перечитывает "Потерянные души" Поппи Брайт и думает о том, сколь глубоко въелась готика в её существование. "Эстетизация окружающего мира для готов может служить формой протеста против обыденности или общепринятых ценностей", - пишет "Википедия". Сегодня Рита на экзамене разглагольствовала о том, как же хороши на самом деле эстетические взгляды Джона Рёскина, прерафаэлитов и Оскара Уайльда в частности. Рита сама в юности пережила сильный духовный кризис вроде кризиса личности Дориана Грея, а, точнее, Оскара Уайльда, который выявил в романе те ценности, взаимосвязь которых стала для него в итоге его поисков неразрывной. Что интересно, о своём 17 - 18-летии Рита тоже может сказать словами Рембо - это было чистой воды "одно лето в аду": этот год стал для неё пиком разгульных похождений, компенсировавших весь целибат депрессии первого курса филфака. Хотя она и на дне этой печали сумела найти благоуханный мёд, когда поняла, что через весь период разврата и низменных страстей протянулась нить веры во что-то высшее. Подобно Великому Архитектору, созерцающему драгоценное чудо своего земного паломничества, Рита завершает каждую сессию своих хогвартских сезонов со смешанными чувствами восторга и удивления. "И есть бессмертие - путь растворения, белый лик смерти, вечное путешествие. Эту смерть избрали Агасфер и Мерлин, и многие, оставившие после себя в гробнице лишь благоухание", - писала Лора Бочарова. Хотя восьмой дом гороскопа в Козероге, по мнению Павла Глобы, и обещает Рите глубокий маразм, сабианский символ поэтично описывает "свет в конце пути" - символ Перехода. При воспоминании об этом в памяти всплывает образ Эдмунда, приревновавшего Питера к его девушке, когда тот вернулся со свидания в рубашке со следами поцелуев.
Николай Шальнов
Сообщение: 2175
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Несмотря на то, что Рита Скитер любит всё редкое и странное, с уклоном в экстравагантность и вычурность - в литературе, в искусстве, порой ей становится интересно всё массовое и пущенное на поток. Хотя ко всему этому Рита относится поначалу с большим подозрением. Например, она не сразу приняла "Сумерки", а "Дневники вампира" посмотрела только спустя пять лет после выхода первого сезона. Интересно, что "Мерлина" она смотрела все пять лет подряд без перерывов, с самого начала, не пропуская ни одной серии. Простая и естественная красота, наверное, всё-таки имеет преимущество над изощрённостью. Так, замечено, что красивым людям идёт всё, например, Йену Сомерхолдеру - одному из светлых гениев Риты, с персонажа которого она брала пример. Главное качество, которое Рита обнаружила в артисте - трудолюбие и отсутствие боязни перед трудностями - она взращивала, вдохновившись мастерством его игры. Йен, правда, жутко напоминает Рите её двоюродного брата, с которым Рите связываться себе дороже: обязательно втянет её в какую-нибудь авантюру.
Николай Шальнов
Сообщение: 2176
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: мои университеты, искусство вечно, пороки и добродетели
Побывала Рита на собрании оренбургского Союза Писателей. Судьба играет с Ритой в неприятные игры: она не даёт забыть Ту-Которую-Нельзя-Называть. Рита неустанно пытается вычеркнуть из памяти эту дивную даму, предварительно выбросив её из жизни, ухитрившись сдержать себя от проклятья в её адрес за все невыразимые мучения, которые та ей причинила. И всё настроение испортили тем, что вслух её там пестовали и её стихотворения читали. Рита и без того завистлива, не терпит соперничества и злопамятна, так вот теперь старые раны её были растравлены произношением имени, к которому Рита испытывает только страх и презрение. В общем, подобная ситуация сподвигла Риту на то, чего она никогда не делала прежде: она заглянула в полиграфический отдел и распечатала себе сборник собственных стихов в качестве компенсации за ущемлённое болезненное самолюбие. Выяснилось, что там можно печатать цветные картины на формате А3 всего за 10 (!) рублей, в то время, как Рита печатала фоты на листе в два раза меньшего размера за пятьдесят. В общем, она распечатала там заодно и "Пылающий июнь" Блейр-Лейтона, потом заехала в магазин строительных принадлежностей, чтобы закупить там псевдозолочёный плинтус - сделать из него раму и дать шедевру достойное обрамление. Надо бы ещё парочку прерафаэлитских картин распечатать - Рита всегда мечтала, чтобы у неё в доме весели их работы.
Ленив я с детства был, любил Вино, читал Анакреона, - Но в легких строфах находил Я зовы страсти затаенной. Алхимии мечты - дано Веселье превращать в страданья, Наивность - в дикие желанья, Игру - в любовь, в огонь - вино! Так, юн, но здрав умом едва ли, Я стал любовником печали, Привык тревожить свой покой, Томиться призрачной тоской. Я мог любить лишь там, где грозно Дышала Смерть над Красотой, Где брачный факел "Рок" и "Поздно" Вздымали между ней и мной.
Э. По
Николай Шальнов
Сообщение: 2177
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Кстати говоря, пазл в виде картины, приведённой постом выше, Рита собирала, будучи в гостях у своей троюродной сестры в Уфе. Все каникулы собирала. Хороший способ поразмыслить над миром и своим отношением к нему. Есть надежда трансофрмировать свои не самые лучшие качества в достоинства.
Побывав в близлежащем храме муз, Рита набрала готической литературы - Байрона там, Сологуба и других - и посмотрела её перед сном. Наткнулась на одно творение Эдгара По, на которое раньше не обращала внимания. А стоило бы.
Тишина
Притча
Горные вершины дремлют; В долинах, утесах и пещерах тишина.
Алкман
«Внемли мне, – молвил Демон, возлагая мне руку на голову. – Край, о котором я повествую, – унылый край в Ливии, на берегах реки Заиры, и нет там ни покоя, ни тишины. Воды реки болезненно-шафранового цвета; и они не струятся к морю, но всегда и всегда вздымаются, бурно и судорожно, под алым оком солнца. На многие мили по обеим сторонам илистого русла реки тянутся бледные заросли гигантских водяных лилий. Они вздыхают в безлюдье, и тянут к небу длинные, мертвенные шеи, и вечно кивают друг другу. И от них исходит неясный ропот, подобный шуму подземных вод. И они вздыхают. Но есть граница их владениям – ужасный, темный, высокий лес. Там, наподобие волн у Гебридских островов, непрестанно колышется низкий кустарник. Но нет ветра в небесах. И высокие первобытные деревья вечно качаются с могучим шумом и грохотом. И с их уходящих ввысь вершин постоянно, одна за другою, надают капли росы. И у корней извиваются в непокойной дремоте странные ядовитые цветы. И над головою, громко гудя, вечно стремятся на запад серые тучи, пока не перекатятся, подобно водопаду, за огненную стену горизонта. Но нет ветра в небесах. И по берегам реки Заиры нет ни покоя, ни тишины.
Была ночь, и падал дождь; и, падая, то был дождь, но, упав, то была кровь. И я стоял в трясине среди высоких лилий, и дождь падал мне на голову – и лилии кивали друг другу и вздыхали в торжественном запустении. И мгновенно сквозь прозрачный мертвенный туман поднялась багровая луна. И взор мой упал на громадный серый прибрежный утес, озаренный светом луны. И утес был сер, мертвен, высок, – и утес был сер. На нем были высечены письмена. И по трясине, поросшей водяными лилиями, я подошел к самому берегу, дабы прочитать письмена, высеченные на камне. Но я не мог их постичь. И я возвращался в трясину, когда еще багровей засияла луна, и я повернулся и вновь посмотрел на утес и на письмена, и письмена гласили: запустение. И я посмотрел наверх, и на краю утеса стоял человек; и я укрылся в водяных лилиях, дабы узнать его поступки. И человек был высок и величав и завернут от плеч до ступней в тогу Древнего Рима. И очертания его фигуры были неясны – но лик его был ликом божества; и ризы ночи, тумана, луны и росы не скрыли черт его лица. И чело его было высоко от многих дум, и взор его был безумен от многих забот; и в немногих бороздах его ланит я прочел повествование о скорби, усталости, отвращении к роду людскому и жажде уединения. И человек сел на скалу и склонил голову на руку и смотрел на запустение. Он смотрел на низкий непокойный кустарник, и на высокие первобытные деревья, и на полные гула небеса, и на багровую луну. И я затаился в сени водяных лилий и следил за человеком. И человек дрожал в уединении; но убывала ночь, а он сидел на утесе. И человек отвел взор от неба и взглянул на унылую реку Заиру, и на мертвенную желтую воду, и на бледные легионы водяных лилий. И человек внимал вздохи водяных лилий и ропот, не умолкавший среди них. И я притаился в моем укрытии и следил за человеком. И человек дрожал в уединении; но убывала ночь, а он сидел на утесе. Тогда я спустился в трясину и направился по воде в глубь зарослей водяных лилий и позвал гиппопотамов, живущих на островках среди топи. И гиппопотамы услышали мой зов и пришли с бегемотом к подножью утеса и рычали, громко и устрашающе, под луной. И я притаился в моем укрытии и следил за человеком. И человек дрожал в уединении; но убывала ночь, а он сидел на утесе. Тогда я проклял стихии проклятием буйства; и страшная буря разразилась на небесах, где до того не было ветра. И небо потемнело от ярости бури – и дождь бил по голове человека – и река вышла из берегов – и воды ее вспенились от мучений – и водяные лилии пронзительно кричали – и деревья рушились под натиском ветра – и перекатывался гром – и низвергалась молния – и утес был сотрясен до основания. И я притаился в моем укрытии и следил за человеком. И человек дрожал в уединении; но убывала ночь, а он сидел на утесе. Тогда я разгневался и проклял проклятием тишины реку и лилии, ветер и лес, небо и гром и вздохи водяных лилий. И они стали прокляты и затихли. И луна перестала карабкаться ввысь по небесной тропе, и гром заглох, и молния не сверкала, и тучи недвижно повисли, и воды вернулись в берега и застыли, и деревья более не качались, и водяные лилии не кивали друг другу и не вздыхали, и меж ними не слышался ропот, не слышалось и тени звука в огромной, бескрайней пустыне. И я взглянул на письмена утеса и увидел, что они изменились; и они гласили: тишина. И взор мой упал на лицо человека, и лицо его было бледно от ужаса. И он поспешно поднял голову и встал на утесе во весь рост и слушал. Но не было ни звука в огромной бескрайней пустыне, и письмена на утесе были: тишина. И человек затрепетал и отвернулся и кинулся прочь, так что я его более не видел.» Да, прекрасные сказания заключены в томах Волхвов, в окованных железом печальных томах Волхвов. Там, говорю я, чудесные летописи о Небе и о Земле, и о могучем море, и о Джиннах, что завладели морем и землей и высоким небом. Много мудрого таилось и в речениях Сивилл; и священные, священные слова были услышаны встарь под тусклой листвой, трепетавшей вокруг Додоны, но, клянусь Аллахом, ту притчу, что поведал мне Демон, восседая рядом со мною в тени могильного камня, я числю чудеснейшей всех! И, завершив свой рассказ, Демон снова упал в разверстую могилу и засмеялся. И я не мог смеяться с Демоном, и он проклял меня, потому что я не мог смеяться. И рысь, что вечно живет в могиле, вышла и простерлась у ног Демона и неотрывно смотрела ему в лицо.
Николай Шальнов
Сообщение: 2178
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: киберпанк, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи
Нашла Рита в сети "Манифест киберпанка", о котором узнала впервые. Поместила его копию в папку, посвящённую родимому сумасшедшему дому. Был дядя, сказал, что у него знакомый получил три высших образования, занимался астрологией, в итоге сбрендил и, наклюкавшись, бродил по деревне с частушками, пока его трактор не задавил:
"Мимо моего окна Пронесли покойника. А у того покойника ... Выше подоконника!"
Улыбнулась Рита, предвидев "чудный свой удел" в зеркале прошлого и будущего. И всё же "я нисколько не сомневаюсь, что вкусившие мудрости не могут отрицать бессмертия ума. Так не кончится день, пока светит солнце, с тех пор, как он в сиянии солнца начался", как говорил Кузанский.
Манифест киберпанка
Манифест киберпанка Кристиана Кирчева A Cyberpunk Manifesto by Christian As. Kirtchev
Киберпанк
Мы те самые, Другие. Технологические крысы, плывущие в океане информации. Мы - это скромный школьник, сидящий за последней партой в дальнем углу класса. Мы - это подросток, которого все считают странным. Мы - это студент, взламывающий компьютерные системы и пытающийся достичь предела своих возможностей. Мы - это взрослый человек, сидящий на скамейке в парке с лэптопом на коленях и программирующий новую виртуальную реальность. Нам принадлежат гаражи, напичканные электроникой. Паяльник на рабочем столе и разобранный на части радиоприемник, подвал, в котором стоят компьютеры, жужжат принтеры и гудят модемы - всё это тоже наше. Мы видим реальность в ином свете. Мы видим больше, чем обыкновенные люди.
Они видят только то, что снаружи. Мы видим то, что внутри. Реалисты со взглядом романтиков - вот кто мы такие. Мы странные люди, о которых практически ничего неизвестно. Люди, индульгирующие в своих собственных мыслях, день за днём сидящие за компьютером, ищущие необходимую информацию в сети. Мы редко выходим из дома. Мы делаем это время от времени лишь для того, чтобы сходить в соседнюю лачугу или бар, где мы встречаемся со своими немногочисленными друзьями. Иногда мы выходим из дома, чтобы встретиться с очередным клиентом, или наркодилером... или просто совершить прогулку. У нас мало друзей, лишь несколько человек, с которыми мы ходим на вечеринки. Всех остальных мы знаем только в сети. Наши настоящие друзья там, на другом конце провода. Мы знаем их по каналам ретрансляции диалогов IRC, по группам новостей и по другим системам, в которых мы работаем. Нам наплевать на то, что о нас думают другие. Нам наплевать на то, как мы выглядим и что говорят люди в наше отсутствие. Большинство из нас любит жить скрытно, оставаться в тени и общаться друг с другом лишь по необходимости. Некоторые из нас любят быть на виду, они любят славу. Их знает весь андеграунд. Их имена на слуху. Но всех нас объединяет одно - все мы Киберпанки. Общество не понимает нас. Мы выглядим "таинственными" и "сумасшедшими" в глазах обыкновенных людей, живущих вдалеке от информации и свободы мысли. Общество не признает нас - общество, живущее, думающее и дышащее одним единственным способом - как все. Оно запрещает нам думать о том, что мы свободные люди. Свободомыслие запрещено. У каждого Киберпанка есть индивидуальность, он не марионетка. Киберпанки - это люди, начиная от самых обыкновенных и никому не известных, до гениев-техноманьяков, музыкантов, играющих электронную музыку и исследователей-самоучек. Киберпанк больше не является жанром художественной литературы. Это уже не субкультура. Киберпанк - это новая отдельная культура, дитя новой эры. Культура, которая объединяет наши взгляды и интересы. Мы составляем единое целое. Мы киберпанки.
Общество
Общество, окружающее нас, связывает друг с другом людей и предметы, превращает их в единую массу и медленно затягивает в зыбучие пески времени. И хотя в это трудно поверить, всем уже очевидно, что мы живём в больном обществе. Так называемые реформы, которыми повсеместно хвастаются наши правительства, - это лишь незначительные сдвиги, в то время как можно совершать целые прыжки. Люди боятся нового и неизвестного. Они предпочитают старые, проверенные истины. Они боятся перемен. Они боятся потерять то, что у них уже есть. Их страх настолько силен, что превратился в оружие. Их страх запрещает свободомыслие. И в этом их главная ошибка. Люди должны оставить свой страх позади и двинуться вперед. Какой смысл всё время держать синицу в руках, если можно поймать журавля. Всё, что нужно сделать - это протянуть руки и почувствовать новое; дать свободу помыслам, идеям и словам. Новые поколения веками воспитывались в духе своих прародителей. Идеалом считается то, чему следует большинство. Индивидуальность забыта. Люди думают одинаково, используя клише, заученные с самого детства. А когда какой-нибудь ребенок отваживается бросить вызов власти, его наказывают и приводят в качестве плохого примера. "Вот что случается с теми, кто выражает свое мнение и игнорирует мнение учителя". Наше общество больно и нуждается в лечении. Лекарством является смена системы...
Система
Система. С многовековым прошлым, существующая на принципах, которым нет места в сегодняшнем мире. Система, которая практически не изменилась со времени своего появления. Это неправильная Система. Чтобы управлять нами, Система должна обманным путем навязывать свои правила.Правительство хочет, чтобы мы слепо следовали его указаниям. Мы живем в информационных сумерках. Когда люди получают информацию, отличную от информации правительства, они не могут отличить правду от лжи. Поэтому ложь становится правдой - правдой, лежащей в основе всего. Таким образом правители управляют нами при помощи лжи, а обыкновенные люди не могут различить правду и слепо следуют за правительством, полностью доверяя ему. Мы боремся за свободу информации. Мы боремся за свободу за свободу слова и печати. За свободу выражать наши мысли, не опасаясь преследования Системы. Даже в самых цивилизованных и "демократических" странах, Система распространяет дезинформацию. Даже в странах, претендующих на звание колыбели свободы слова. Дезинформация - основное оружие Системы. Оружие, которое она успешно использует. Именно Сеть помогает нам свободно распространять информацию. Сеть, не имеющая границ и не знающая предела. Все, что принадлежит нам, принадлежит и вам. Все, что принадлежит вам, принадлежит и нам. Каждый может использовать информацию. Ограничений не существует. Шифрование информации - это наше оружие. Зашифрованные революционные послания могут беспрепятственно распространяться по Сети, и правительство может только догадываться об их содержании. Сеть - это наше королевство, в сети мы короли.
Законы
Мир меняется, но законы остаются прежними. Система не меняется, лишь кое-какие детали приводятся в соответствие с новым временем, однако в целом все остаётся на своих местах. Нам нужны новые законы. Законы, соответствующие времени, в котором мы живём, и миру, который нас окружает. Не законы, построенные на опыте прошлого. Законы, построенные для сегодняшнего дня, законы, соответствующие дню завтрашнему.
Видение будущего
Некоторые люди не задумываются над тем, что происходит в мире. Они заботятся только о себе, о своем микрокосмосе. Такие люди могут видеть только мрачное будущее, будущее их личной жизни, которой они живут в данный момент. Другие обеспокоены будущими событиями. Их интересует всё, что будет происходить в будущем в глобальном масштабе. Их взгляд на жизнь более оптимистичен. В их глазах будущее выглядит чище и прекраснее. Они могут представить себе человека, ставшего более значительным, и мир, ставший более мудрым. Мы находимся где-то посередине. Для нас важно то, что происходит сейчас и то, что произойдет завтра. Наши взгляды устремлены в Сеть. И Сеть разрастается с каждым днем. Вскоре весь мир будет опутан Сетью: от военных систем до домашних компьютеров. Но сеть - это колыбель анархии. Её нельзя контролировать и в этом её сила. Каждый человек будет зависеть от Сети. Вся информация будет курсировать по сети, запертая в хаосе нулей и единиц. Тот, кто контролирует Сеть, контролирует информацию. Мы будем жить в смешении прошлого и настоящего. Плохое идёт от человека, а хорошее идёт от технологии. Сеть будет контролировать маленького человека, а мы будем контролировать Сеть. Если не будешь контролировать сам, будут контролировать тебя. Информация - это сила!
Где мы?
Где мы? Мы все живем в больном мире, где ненависть - это оружие, а свобода - мечта. Мир развивается слишком медленно. Киберпанку очень трудно жить в вечно недоделанном мире, смотреть на окружающих и видеть как плохо они строят свой мир. Мы идём вперед, они тянут нас назад. Общество сдерживает нас. Да, оно сдерживает свободу мысли. Своими безжалостными образовательными программами в школах и университетах. Они тренируют в детях одинаковое видение мира. Любые возражения пресекаются и наказываются. Наши дети обучаются в этой древней и не изменившейся системе. Системе, которая не допускает свободомыслия и требует четкого соблюдения правил... В каком бы мире мы жили сейчас, если бы люди двигались вперед прыжками, а не ползли. Киберпанк, тебе очень трудно жить в этом мире. Кажется, что время остановилось. Мы оказались в нужном месте, но не в нужное время. Все вокруг слишком банально, люди не меняются. Как будто общество хочет вернуться в прошлое. Некоторые люди, пытающиеся найти свой мир, мир Киберпанка, находят его и строят собственными руками. Строят в своих мыслях, в меняющейся реальности. Поэтому они живут в виртуальном мире. В выдуманном мире, находящемся вне пределов вселенной. Некоторые люди привыкают к реальному миру, такому, какой он есть на самом деле. Они продолжают жить в нем, но они не любят его. У них нет другого выбора, но они верят в то, что мир вырвется из объятий пустоты и двинется вперед. Все, что мы пытаемся сделать - это изменить ситуацию. Мы пытаемся приспособить сегодняшний мир к нашим нуждам и взглядам. Максимально используем его возможности и не обращаем внимания на всякий хлам. Там, где нам не под силу что-либо изменить, мы можем просто жить, жить как Киберпанки. Не имеет значения то, насколько трудной будет наша жизнь. Когда общество наносит удар, мы всегда отвечаем. Мы строим собственные миры в Киберпространстве. Среди нулей и единиц, среди битов информации. Мы строим свое сообщество. Сообщество Киберпанков. Киберпанк! Борись за свои права! Мы электронные духи, группа свободомыслящих повстанцев. Киберпанки. Мы живем в киберпространстве, мы везде, мы не знаем границ. И это наш манифест. Манифест киберпанка.
14 февраля 1997 г. (перевод Сальникова А.М.)
***
Киберпанк
Мы нео люди. Тот новый вид homosapiens, который родился в это время, в этом возрасте. Наше чувство мира воспринимает киберпространство как вещь естественную. Первый вздох, сделанный нами в момент прихода в этот мир, состоял из плотного электрического потока в проводах, механического гула, вибрации данных, несущихся по информационным “хай -веям”, по воздуху и по кабелю. Информационное пространство само по себе является главным элементом нашей жизни. Но “мутации”, это не просто присутствие окружающих нас предметов технологии. Каждый может научиться понимать и “принимать” новые технологии, но мы те, у кого это от рождения. Мы те, кто видит реальность в другом свете. Своим взглядом мы видим больше, чем обычные люди. Они видят лишь то, что снаружи, мы же улавливаем и то, что внутри. Мы – реалисты с глазами мечтателей. То, как мы думаем и смотрим на мир, кровь, текущая в наших венах, мысли в наших головах - все это “мутация”, отделяющая нас от остальных. “Сетевые маньяки”, “технологические психи”, “компьютерные ботаники” – наши символы. Мы – новые; каждое место этого нового мира мы принимаем как родной дом. Мы знаем историю, но она мертва и только цепляется за край могилы. А Киберпанк – всего лишь слово, смысл его в нас самих – мужчинах и женщинах, которые живут и мыслят себя иначе. Вы можете назвать нас сумасшедшими, психами, безумцами, странными, непонятными – это, наверное, самое подходящее слово из вашего словаря, которое сможет отразить все то, чем вы нас считаете. Почти весь сегодняшний мир ожидает серьезная перемена. Кто-то прозябает в своих руинах, другие же идут вперед, оставляя прошлое позади. Общество, которое до сих пор не хочет себя обновить, нашло точку стабильности своего существования в проверенных временем истинах и методах восприятия мира. Но мы – не они. Киберпанки всегда будут обновляться. А те, кто заявляет, что Киберпанк мертв, просто не способны видеть его перерождение на волне новых открытий. Вы ведь не можете сказать, что эволюция остановилась, не так ли? Киберпанки это те, кто эволюционируют. Бунтари, борющиеся за собственное существование. И мы верим в собственные силы, потому что наше преимущество в понимании новых феноменов, неясных остальным, но являющихся часть нашего существования.
> Общество
Общество предпочитает следовать за лидером. Лидер это тот – кто сможет управлять им. Люди, принимающие решения на основе того, что было выдано им в качестве истины и лжи, слепо следуют и слепо верят. Общество должно учиться на собственных ошибках. Общество это масса, местно или удаленно управляемая системой. Общество осело на одном месте и предпочитает слушать и повиноваться. Общество это отражение масс, которые лишь хотят следовать за кем-то, а не жить по собственной воле. Это общество находится под контролем правительств и корпораций в последовательной и схематичной системе управления. А вся эта система – подвластна “Старшему Брату” одним нажатием на кнопку. Общество создало ту среду, в которой оно может существовать, мир, преклоняющийся перед правительствами и корпорациями. Этот мир дышит ненавистью к любым нарушениям Системы. Во все времена людям было необходимо следовать за кем-нибудь, и этот некто заметил, что может с легкостью извлекать выгоду из своего положения. Так он начал грязную игру, ибо, будучи единственным авторитетом, был неуязвим в своей системе. Общество и теперь остается под контролем и даже наслаждается этим. Общество отрицает нас потому, что мы гораздо опаснее для ее утопии, чем все правительства мира. Мы не принадлежим к общественным массам.
> Система.
Система. Веками существовавшие принципы, сегодня уже не актуальны. Система практически не изменилась со дня своего создания. Система это то, что тобой управляет. Это правительство, состоящее из людей, живущих отдельно от общественных масс. Правительства так же не менялись с момента становления социальной жизни человека. С другой стороны, контролем обладают корпорации, и появляется вопрос: у кого же в руках вся власть? У корпораций, управляющих правительствами, либо наоборот? Или все они “варятся в одном котле”? В любом случае, системе требуется опора, и этой опорой становятся массы общества, будто загипнотизированные верой в кого-то, подвластные контролю над собой, над личной жизнью каждого члена общества. Эта опора возникает тогда, когда система “выстреливает ложью” в социальные массы. Они хотят, чтобы мы верили в эти “лже-истины”. Система должна навязывать свою правду, чтобы править. Правительство хочет, чтобы мы слепо следовали за ним. Не только правительства, но корпорации, которые диктуют нам свою моду и стили, предпочтения в еде, которые устанавливают цены на медикаменты. Правительства и Корпорации – это и есть Система. Установки правил “вливаются” через СМИ. Лишь глухой и слепой позволит управлять своей жизнью кому-то, чья жажда денег и власти прикрывается имитацией Заботы, Поддержки, Безопасности и Стабильности. Система боится хаоса, но хаос это лишь путь к тому, что они называют свободой выбора. И тогда, децентрализованные, люди смогут найти лучший выход.
> Информация.
Телевидение, радио, пресса теперь не единственные источники информации для ищущего или спящего человека. Интернет это новое информационное пространство, где информация распространяется свободно, и где никто не живет в “информационном затмении”. Даже там, где правительства и бизнес пытаются накладывать ограничения и подчинять своей власти поток информации – всегда есть способы найти ту информацию, которая сможет дать хотя бы часть правды, сможет “просветить”. Ведь информация это все еще власть. И мы свидетели реального роста и развития нашей расы. Информационные барьеры больше не сдерживают нас, не закрывают наш настоящий потенциал, и теперь люди обладают бОльшими правами. Ученые делают открытия, которые больше не могут быть сокрыты для коммерческого и государственного использования. Печально, если люди бессильны требовать то, что им обещано. Теперь же информация может “пробудить” людей, трансформировать общество. Однако средства информации показали свою ложность, заключающуюся в отсеивании правды, что лишь поднимает цену информации. > Где мы? Мы те, в чьем ДНК начало формироваться новое чувство, которое позволит будущим поколениям взаимодействовать с киберпространством, информационной средой. Ни одно стационарное или имплантированное устройство не сможет полноценно заменить то, что дает нам природа. Вокруг происходят мутации. Эволюция снабдила нас лучшим набором “инструментов” взаимодействия с окружающими нас изменениями. Вот почему мы – Киберпанки, нео люди, электронные умы. Мы знаем, что Киберпространство – зеркальный мир, отражающий и содержащий в себе все прошлые и настоящие деяния человека. Киберпространство это невидимый мир, где человеческий разум и мысли сливаются с материей и принимают видимую для органов чувств форму с помощью машин. Киберпространство всегда существовало здесь, там, везде – но только сейчас мы устанавливаем связь и открываем его – мы начинаем меняться. Киберпанки – мы те, кто живет в киберпространстве и использует сегодняшнюю технологию лишь в качестве транспорта, дабы оказаться на Той, другой стороне. Мы созидаем новую расу. Киберпанков. И это наш второй манифест.
Николай Шальнов
Сообщение: 2179
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: мыслевыброс, искусство вечно, филологическая дева
Пока Рита почитывала похабные частушки и писалась от хохота, она задумалась о том, уместен ли мат в произведениях искусства. Как-то она читала фик по "Южному Парку", довольно хорошо написанный, в которым нехорошие слова встречались по нескольку раз в одной строке. Ещё вспомнилось одна учителька, которая на собрании Союза Писателей встала и раскритиковала их сборник за то, что в нём присутствует "тюремные варваризмы". Странно. "Не нравится - не читайте", - всегда говорила Рита. Если рассматривать "красоту и изящество в самовыражении" в соединении Солнца и Венеры, то, наверное, одним из критериев этой "красоты и изящества" будет то, что можно обозвать в какой-то степени уместностью - способностью необычными средствами передать то, что может быть воспринято в данный момент на "ура". Например, парка с капюшоном моего приятеля в погожий осенний денёк или викторианское платье с нашитыми шестерёнками в викторианском сумасшедшем доме у Эмили Отемн. Почему-то вспоминается Уайльд: "Критик - это тот, кто способен в новой форме или новыми средствами передать свое впечатление от прекрасного. Высшая, как и низшая, форма критики - один из видов автобиографии". А мат как раз уместен в фике по "Южному Парку", поскольку речь идёт о школьниках, которые, судя по одному моему юному другу, без этого совершенно не обходятся. А уж персонажи мультфильма - и подавно. Правда, и тут можно прогадать: "лишь в чувстве меры истинное благо", - писал гениальный английский бард. Поскольку Рита в школе была зачарована эпитетами и сложными прилагательными перевода "Илиады" и просторечными выражениями "Метаморфоз" Апулея, тема матерщины прошла как-то мимо неё, она только раз применила некоторые словечки в фике "Я с тобой", успешно заменяя их порой жаргонизмами и сленговыми выражениями, и, думается, правильно сделала. Если Паустовский советовал "не употреблять иностранных слов", поскольку "наш язык так богат и разнообразен, что нам незачем брать у тех, кто беднее нас", то и в случаях с невероятным богатством грубоватого народного юмора дело обстоит точно так же. Трудно представить Картмана и Генриетту, употребляющих высокопарные выражения, но преимущества русского языка над америнканщиной как раз в бесчисленном множестве оттенков, выраженных в словах "с ярко выраженной экспрессивной окраской", как неутомимо подмечает "Ворд". Да и Сэлинджер в "Над пропастью во ржи" дал образец почти недосягаемого совершенства того, как можно говорить от лица подростка, не впадая в морализаторство или в противоположность - в филологический натурализм "контркультурной прозы". Кстати, на жаргонизмах и тюремном сленге построена добрая часть "Зоны" Довлатова, хотя там целая глава была посвящена описанию филологических развлечений заключённых, упражняющихся в искусстве создавать витиеватые матерные выражения. Интересно, как сейчас обстоит с этим делом в тюрягах? У Риты брат работает охранником в местах не столь отдалённых, но она постоянно забывает расспросить его об этом.
Николай Шальнов
Сообщение: 2180
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Рита любит Машеньку Грету-Из-Мечты. Пусть даже Рита и склонна рассматривать её как любимое и прекрасное существо, когда она находится от Риты на достаточном расстоянии. Во-первых, её имя - одно из тех редких русских имён, которых Рите нравится произносить, а во-вторых просто потому, что Маша в какой-то прекрасный момент стала для Риты олицетворением готики. Машенька Грета-Из-Мечты отважна, темпераментна, хитра, обладает магическими способностями, вынослива и жестка - её трудно разжалобить. Зато весьма безмятежна со своими. С ней у Риты всегда вязался один бодлеровский сонет. Теруан де Мерикур (вторая сноска к стихотворению), к слову, предводительствовала, по некоторым источникам, толпе восставших, идущих на Версаль. Была одета в костюм амазонки, скроенный по картинке из тогдашнего учебника истории, а конец свой она нашла в сумасшедшем доме, когда обезумела от ударов плетьми, которыми некогда светскую львицу наградили фанатичные якобинки.
SISINA*
Скажи, ты видел ли, как гордая Диана Легко и весело несется сквозь леса, К толпе поклонников не преклоняя стана, Упившись криками, по ветру волоса?
Ты видел ли Theroigne**, что толпы зажигает, В атаку чернь зовет и любит грохот сеч, Чей смелый взор - огонь, когда, подняв свой меч, Она по лестницам в дворцы царей вбегает?
Не так ли, Sisina, горит душа твоя! Но ты щедротами полна, и смерть тая, - Но ты влюбленная в огонь и порох бурно,
Перед молящими спешишь, окончив бой, Сложить оружие - и слезы льешь, как урна, Опустошенная безумною борьбой.
Рита также нашла довольно забавный комментарий про Бодлера и его поэзию:
>>> "Боюсь, некоторые экзальтированные дамочки, склонные к декадентским настроениям, несколько поумерили бы свои восторги насчет Бодлера, если бы прочитали его "Художника современной жизни" или там "Мое обнаженное сердце". Ну а в частности - то, что он писал о женщинах. Рекомендую, для расширения кругозора, хе-хе. Вообще несчастного Бодлера облепили ярлыками по самое не балуйся: он вам и декадент, он же и символист, он и сатанист, и гот, и панк и все на свете. А на самом деле он в теории писал одно, в стихах другое, а делал - третье. Но зла он не воспевал и декадансом не страдал ни в коем случае. Стереотипы, епт... Три года близкого общения показали, что верить этому товарищу противопоказано. Эклектичен до безобразия. Стерпит все - импрессионизм, романтизм, классицизм - и не поморщится. Сделать из него на дипломе экспрессиониста, что ли..."
Да, в общем-то, эта дама права. Гумилёв писал: "Странно было бы приписывать Бодлеру все те переживания, которые встречаются в его стихах. Чем тоньше артист, тем дальше его мысль от воплощения ее в действие. Веками подготовлявшийся переход лирической поэзии в драматическую в девятнадцатом веке наконец осуществился. Поэт почувствовал себя всечеловеком, мирозданьем даже, органом речи всего существующего и стал говорить не столько от своего собственного лица, сколько от лица воображаемого, существующего лишь в возможности, чувств и мнений которого он часто не разделял. К искусству творить стихи прибавилось искусство творить свой поэтический облик, слагающийся из суммы надевавшихся поэтом масок. Их число и разнообразие указывает на значительность поэта, их подобранность — на его совершенство <...> Бодлер в действительности не примыкал ни к какой школе и не создал своей. Во Франции его считали то романтиком, то парнасцем, у нас почему-то еще и символистом. Но для того, чтобы быть романтиком, ему не хватало ни культа чувства, ни театрального пафоса, ни характерного многословья. Для парнасцев он был слишком нервен, слишком причудлив, и он говорит не столько о вещах мира, сколько о вызываемых ими ощущеньях. С символистами у него общего только то, что они у него заимствовали, главным образом, утонченная фонетика стиха, но ни ощущенья многопланности бытия, ни желанья дать почувствовать за словами абсолютное у него не было".
Николай Шальнов
Сообщение: 2181
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 10.02.15 20:10. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, светлые гении
Пока Рита тут возвращалась к наследию автора неологизма "nevermore", то вспомнила про статью, а, вернее, про отрывок из статьи Шарля Бодлера "Эдгар По" из имеющегося у неё издания "Цветов зла" - Бодлер, как известно, переводил По и буквально "открыл" его для европейцев. Также Рите показалось занимательным сочинение По "Философия творчества", где этот мастер мистики и детектива детально разбирает процесс создания своего бессмертного "Ворона": http://lib.ru/INOFANT/POE/poe1_3.txt
Из статьи Шарля Бодлера "Эдгар По"
Жизнь По, его нрав, манеры, внешний облик — все, что составляет его личность, представляется мне одновременно мрачным и блестящим. Внешность его была обольстительна, странна, и на ней, как и на его произведениях, лежала печать безграничной меланхолии. По во всех отношениях был щедро одарен природой. В юности он проявил необычайную склонность ко всяким физическим упражнениям. Несмотря на небольшой рост, женственные руки и ноги и на то, что все его существо было проникнуто чисто женским изяществом, он был очень силен и доказал это в нескольких поразительных случаях. Так, однажды в молодости он выиграл пари, переплыв расстояние, непосильное для человека обыкновенного. Можно сказать, что природа одаряет энергичным характером тех, от кого она ждет великих дел, подобно тому как она наделяет долголетием деревья, которые должны служить символами печали и горя. Эти люди, иногда невзрачной внешности, обладают силой атлетов, могут предаваться и буйному веселью и работе, склонны к излишествам и способны к удивительной воздержанности.
Эдгару По присущи несколько характерных черт, единодушно признаваемых всеми его биографами: высокое природное благородство, красноречие, красота, которой он, судя по рассказам, немного кичился. Его манеры — странное соединение гордости с удивительной нежностью — были полны уверенности. Лицо, походка, движения, посадка головы — все это указывало, особенно в молодости, что он избранник. Весь его облик отличался всепроницающей торжественностью. Он был отмечен природой, как фигуры тех прохожих, которые сразу привлекают внимание наблюдателя и остаются в его памяти. Педантичный и придирчивый Грисволд признается, что, явившись с визитом к По, он нашел его бледным и страдающим после болезни и смерти жены и был чрезвычайно поражен не только изысканностью его манер, но и его благородным лицом, всей атмосферой его комнаты, меблированной, впрочем, довольно скромно. Грисволд не понимает, что поэт больше всех других умеет пользоваться привилегией парижанки и испанки — украшать себя пустяком, и что По, влюбленный во все прекрасное, в чем бы оно ни проявлялось, уж конечно нашел бы новый способ превратить бедную хижину в сказочный дворец. Разве не описывал он в высшей степени оригинально и интересно проекты обмеблировки, планы дач, садов, декоративного пейзажа?
Существует прелестное письмо госпожи Франсис Осгуд, одной из приятельниц По, которая сообщила нам весьма любопытные подробности о характере, личности и семейной жизни поэта. Эта женщина, сама очень интересная писательница, энергично отрицает все пороки и заблуждения, приписываемые поэту. Может быть с мужчинами, — говорит она Грисволду, — он был таким, каким вы его описываете; как мужчина вы может быть, правы. Но я утверждаю, что с женщинами он был совершенно иным, и женщина, познакомившись с По, могла питать к нему лишь глубокую симпатию. Я всегда считала его образцом изящества, благородства и великодушия.
Впервые мы встретились в Астор-хаузе. Уиллис передал мне за табльдотом экземпляр «Ворона», о котором, по его словам, автор хотел знать мое мнение. Мистическая, неземная музыка этой поэмы так глубоко поразила меня, что, узнав о его желании познакомиться со мной, я испытала странное чувство, похожее на ужас. Он явился Его красивая горделивая голова, темные глаза, блиставшие светом избранничества, светом чувства и мысли, его манеры — все это было соединение невыразимого величия и нежности. Он поклонился мне спокойно, важно, почти холодно. Но под этой холодностью так ясно сквозила симпатия, что я невольно была глубоко взволнована. С этого момента до его смерти мы были друзьями, и я знаю, что в своих последних словах он вспомнил и обо мне; пока его царственный разум не был свергнут с трона, он дал мне лучшее доказательство своей преданности и дружбы.
Особенно великим казался мне Эдгар По в глубине своей простой и поэтичной души. Он был весел, сердечен, остроумен, то сдержан, то капризен, как избалованный ребенок, но даже среди самой тяжелой литературной работы у него было ласковое слово, добрая улыбка, внимательное и любезное обхождение как для его нежной, молодой и обожаемой жены, так и для всех его гостей. Бесконечные часы проводил он за столом под портретом умершей любимой, всегда усердный, терпеливый, записывая своим великолепным почерком чудные фантазии, беспрестанно рождавшиеся в его блестящем и остром уме. Однажды утром, помнится, я встретила его более радостным и оживленным, чем обыкновенно. Виргиния, его нежная жена, просила меня зайти к ним, и я не могла устоять перед ее просьбами… Я застала По работающим над серией статей, которые он опубликовал под заглавием «Литераторы Нью-Йорка». «Посмотрите, — говорил он мне, разворачивая с победоносным смехом несколько свитков исписанной бумаги (он писал на узких полосках, чтобы сообразовать свою рукопись с корректурными оттисками журналов), — я покажу вам различные степени моего уважения к разным членам нашего литературного мира. Они определяются длиной полосы. В каждом из этих свертков укатан и старательно обсужден кто-нибудь из вас. Иди сюда, Виргиния, помоги мне!» И он разворачивал один сверток за другим. Последнему, казалось, не было конца. Виргиния, смеясь, держала один конец полосы и отступала к одному углу комнаты, муж ее — к другому. «Кто же этот счастливец, — спросила я, — которого вы удостоили такой бесконечной приветливости?» — «Слышишь!» — вскричал он, словно ее тщеславное маленькое сердечко не подсказало уже ей, что это — она сама…
В рассказах По никогда не говорится о любви. Элеонора и Лигейя собственно говоря вовсе не представляют любовных историй; главная идея, которая пронизывает оба произведения, совершенно иная. Быть может, он думал, что проза — недостаточно высокий язык для передачи этого странного и почти непереводимого чувства; но зато его стихотворения полны описаний любви. Священная страсть является в них великолепной, блистающей, словно звезда, и всегда слегка отуманенной неизбывной грустью. В своих статьях По несколько раз говорит о любви как о чем-то таком, что заставляет перо трепетать. В Поместье Арнгейм он утверждает, что четыре основных условия счастья следующие: жизнь на свежем воздухе, любовь женщины, отрешение от всякого честолюбия и созидание нового Прекрасного. Замечание госпожи Франсис Осгуд относительно рыцарски вежливого отношения По к женщинам подкрепляется еще тем, что несмотря на его великолепный талант в описаниях всего странного и ужасного, во всех его произведениях нет ни одного места похотливого или грубо чувственного, Его портреты женщин окружены, так сказать, ореолом; они сверкают среди неземной дымки, они написаны восторженным обожателем. Что же касается до незначительных эпизодов романтического характера, то можно ли удивляться, если столь нервный человек, характернейшей чертой которого быть может является неудержимое стремление к Прекрасному, и увлекался иногда флиртом, этим вулканическим, опьяняющим цветком, для которого наиболее благодарной почвой является воспаленный мозг поэтов?
Об удивительной красоте По, о которой говорят несколько биографов, я думаю, можно приблизительно составить себе представление, призвав на помощь все широкие, но характерные понятия, заключенные в слове романтик — слове, которое передает разные виды и оттенки духовной красоты. У По был широкий властительный лоб. Некоторые выпуклости его обнаруживали выдающиеся способности — построений, сравнения и установления причинности; в нем царствовал в горделивом спокойствии дух идеальности, в особенности эстетического чувства. И несмотря на эти дары, а может быть именно вследствие избытка их, голова По в профиль не была красива. Ведь во всех случаях, когда что-нибудь в каком-либо смысле находится в чрезмерном количестве, результатом изобилия может стать недостаток, результатом злоупотребления — истощение. Глаза его, неопределенно-темного цвета, близкого к фиолетовому, были одновременно черны и полны блеска. К этому прибавьте благородный и гордый нос, рот тонкий и грустный, хотя и с легкой улыбкой, волосы светло-каштанового цвета, лицо, обыкновенно бледное, с выражением немного рассеянным и подернутым обычной грустью.
Разговор По был всегда замечателен и давал пищу для размышлений. По не был тем, что называют хорошим говоруном — это ужасная вещь, — а к тому же и речь его, и перо боялись всего условного; но обширные познания, великолепный слог, прекрасная подготовка и впечатления, собранные в нескольких странах, делали речь его поучительной. Его речь, в высшей степени поэтичная, строгая по построению и в то же время выходящая за пределы всякого известного метода, богатство образов из мира, столь мало посещаемого толпой обыденных умов, его чудесное искусство выводить новые и таинственные заключения из неоспоримых и необходимых предположений, открывать изумительные перспективы, одним словом, искусство чаровать, заставлять мыслить, мечтать, вырывать душу из грязи рутины — вот его замечательные способности, о которых у многих людей сохранились воспоминания…
По — писатель нервов и даже чего-то большего, — и лучший, какого я только знаю. Каждое его вступление к рассказу увлекает, как вихрь. Его торжественность поражает и заставляет ум быть бдительным. Раньше всего чувствуется, что речь идет о чем-то важном. И медленно, мало-помалу разворачивается история, весь интерес которой основан на незаметном уклонении интеллекта в сторону, на смелой гипотезе, на неосторожном смешении различных способностей на весах природы. Читатель, завороженный, принужден следовать за автором в его увлекательных историях.
Никто другой, повторяю, не изображал увлекательнее исключения из человеческой жизни и природы, страстное любопытство выздоравливающего, смены времен года, полные возбуждающей красоты, жары, сырость и туман, когда южный ветер смягчает и ослабляет нервы, как струны инструмента, а глаза невольно наполняются слезами. Никто не описывал лучше галлюцинаций, вызывающих сначала сомнения, а вслед затем уверенность и рассудительность; абсурд, водворившийся в уме и управляющий им с ужасной логикой; истерию, сметающую волю; противоречие между нервами и умам и человека, дошедшего до того, что боль он выражает хохотом. По анализирует все, что мимолетно, взвешивает невесомое, описывает до мелочей подробным, научным, ужасным образом все воображаемое, что витает вокруг нервного человека и приводит его к погибели.
Даже страсть, с которой он бросается в странное из любви к странному и в ужасное из любви к ужасному, помогает мне поверить в искренность его произведений и в соответствие в нем человека поэту. Я отметил уже, что у некоторых людей эта страсть часто бывает следствием непримененной обильной жизненной энергии, иногда — упорного целомудрия или глубокой, но сдерживаемой чувственности.
В недрах этого творчества, где воздух разрежен, ум может испытывать глубокую тоску, страх до слез, беспокойство души, живущей в большом и странном пространстве. Но восхищение пересиливает: искусство По так велико! Фон и детали там соответствуют чувствам героев. Одиночество на лоне природы или беспокойная городская жизнь — все это изображено нервно и фантастично. Как наш Эжен Делакруа, возвысивший свое, искусство до степени высокой поэзии, Эдгар По любит располагать свои фигуры на зеленоватых и лиловых тонах, откуда распространяется фосфорический блеск гнили и дух бури…
Герои По, или вернее герой его — человек со сверхъестественными способностями, человек с расшатанными нервами, человек, пылкая и страждущая воля которого бросает вызов всем препятствиям; человек со взглядом, острым как меч, обращенным на предметы, значимость которых растет по мере того, как он на них смотрит. Это — сам По. Его женщины, все лучезарные и болезненные, умирают от каких-то странных болезней, говорят голосом, подобным музыке. И это — также он сам. По крайней мере своими странными стремлениями, познаниями, неизлечимой грустью они сильно напоминают личность их творца. Что же касается до его идеальной женщины, его Титаниды, то она является в различных образах в его слишком немногочисленных стихотворениях, образах или, вернее, манере ощущать красоту, которую душа автора соединяет в обширное, но впечатляющее единство. В нем быть может еще нежнее, чем где-либо, выражается ненасытная любовь к Прекрасному. Она есть великий титул, то есть сумма всех титулов По; пред ней поэты должны преклониться и благоговеть!
Шарль Бодлер
1856
Николай Шальнов
Сообщение: 2182
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 11.02.15 09:57. Заголовок: тэги: сказки о дружб..
тэги: сказки о дружбе, искусство вечно, рассказы старой балерины, готика
Шла вчера Рита по улице, увидела парня, и мысль промелькнула: "О, Масол! [Масловский Илья] Неужели вернулся?!". Присмотрелась - нет, не Масол. Обозналась. Этот чел сейчас проживает в Москве, а Рита раньше дружила с ним, делилась своими первыми впечатлениями от "Властелина Колец", которым была раньше увлечена до безумия и слушала его гитарные вариации. В прошлом году Рите почти удалось "воскресить хоть призрак наслаждения" от своих школьных филологических изысканий в области толкиенистики, теперь от этого остались лишь прекрасные воспоминания. Что так тянет людей в столицы? Ни в Питер, ни в Москву Рита в жизнь не поедет - ей там делать нечего. Где родился, как говорится, там и пригодился. У Риты вообще какое-то подозрительное чувство возникает при упоминании о больших городах. И в Орене есть ещё злачные места, о которых Рита и не ведает. Впрочем, Масла Рите хоть как-то заменил Ворон - человек, к которому Рита успела привязаться и о котором вспоминает чаще, чем о ком-либо другом.
Ещё Рита наконец-таки распечатала "Манифест готов", которым когда-то вдохновлялась: поразительная вещь, Рита в юношеском упоении выучила его наизусть и цитировала везде, где только можно. Знать бы, кто эту замечательную вещь написал, сказать бы ему, что он - большой молоток. Жаль, что некоторые вещи существуют лишь в единственном виде и в небольшом формате, она бы потребовала проду, как делают это на "Фикбуке"! Ход мыслей некоторых людей вызывает у Риты восхищение, быть может, познавая Бога через красоту и величие человеческого - через данный человеку разум - Рита постепенно отходит от привычной ей мизантропии. Хотя в каком человеке не отражается неизбывное "человеческое, слишком человеческое?", даже всечеловеческое?..
Пока все спорят, что такое готика и кто есть гот, а кто – никто, мы для себя это решили:
Наша этика
Прежде всего, гот – это романтик. Романтик с большой буквы, для которого важна Свобода. Свобода тоже с большой буквы. Но человек живет в мире людей и вынужден считаться с его законами. В этих условиях Свобода трансформируется в разумный эгоизм и прагматизм. Однако все же далеко не всегда хочется обитать в нашем ханжеском, жадном, вороватом, уродливом и невежественном обществе. Мы хотим жить в дружественном и благородном сообществе, и намереваемся отказывать вороватой серости в праве вторгаться в нашу жизнь. Пусть называют это эскапизмом – но это защитная реакция от надменного понукания и попыток ханжей влезать в душу своими немытыми лапами. Однако мы назвали бы этот путь не эскапизмом, а элитарностью. Элитарные группы, подобные готам, не поддающиеся гипнозу пошлым масскультом, существовали во всех культурах в различных обществах. Мы не хотим иметь в качестве идеала упрощенных и выхолощенных героев в «новорусских» ремейках старых сказок. Это наш идеал? Не хотим!!! Мы неагрессивны, хотя и будем пытаться стоять за себя, за свое достоинство и идеалы. Возможно, эта неагрессивность связана с большим количеством девушек, которые имеются в рядах готов. А может – с нежеланием придерживаться морали кулачного права. Готика – явление европейской культуры. Высокой культуры. Но в этой фразе главным словом является «культура». Культура – это то, что отличает нас от животных. Культура с большой буквы. Культура может и имеет право ограничивать Свободу. «Мы такие – какие мы есть», могут сказать и дети помойки. Свобода быть свиньей, возможно и имеет право на существование, но готы – не свиньи! Оставим свинство детям помоек и ханжам, которые, прикрываясь разглагольствованиями о христианской культуре, благословляют лысых отморозков разрисовывать могилы фашистскими знаками. Памятники истории, архитектуры и культуры достойны преклонения. Избрать местом своего нахождения старинные места скорби – значит сделать их атмосферу частью своей поэзии… Можем ли мы вести себя как вандалы? Нет, не можем и не должны. Темная эстетика предполагает возвышенную утонченность, печальную созерцательность, викторианскую романтичность, сумеречный аристократизм, а не грязное варварство «детей помойки» и кошкодавов. А вот бескультурье – понятие интернациональное. И нам одинаково неприятны как скинхеды, грабящие в темных подворотнях тех, кто слабей, прикрываясь «расовой теорией», так и таджикские цыгане – приезжающие в наш город «на заработки» - для обворовывания прохожих. Мы выше национализма.
Этические моменты темной эстетики
Мы приверженцы темной эстетики. Но «темное» не есть зло. Если «свет» рассматривать как синоним «порядка» - абсолютной и неизменной регламентации, то «тьма» - символизирует хаос, изменчивость. Возможно, найдутся фанатики, которые готовы жить при абсолютном «свете» или при абсолютной «тьме», но это уже из области патологии. Мы живем в мире, где есть место и тьме и свету, где они постоянно сталкиваются, и, словно обволакивая друг друга, образуют причудливые узоры, там, где есть место мерцающей красоте, тайне. Это особенно важно в тех условиях, когда понятие «свет» взято на вооружение ханжами, и, благодаря этим хозяевам криводушных истин, символом «света» стало пуританство. В «свете» стало неуютно. Темная эстетика – это поэзия, литература, арт, музыка. Темная эстетика – это то, что дает смысл жизни людям, уставшим от телевидения, желтой прессы, музыки, рассчитанной на примитивные инстинкты приматов,… она дает пищу для интеллекта, для созидания, ее могут понять и принять лишь избранные. Она не ограничивает себя какими-то рамками, кроме тех, которые каждый налагает на себя сам. Темный эстет – истинный ценитель прекрасного. Он чувственен и изыскан, его привлекает все таинственное и необычное. Чувственность и ощущение прекрасного трудно ожидать от людей, не обремененных интеллектом, культурой и аристократичностью. Для этого плебса важны наращенные на гормонах мышцы, агрессия и выползшая из тюремных бараков мораль. В противовес этому грубому герою безликой человеческой толпы, готы подчеркивают свою утонченную изысканность, интеллект и интеллигентность, которые имеют свои внешние символы: утонченная аристократичность, чувственная нежность, длинные волосы, мягкость поведения, подчеркнуто астеническое телосложение и поэтичность. Разумеется, у «перекаченных кабанов», имеющих гору мышц и зачатки интеллекта, будут возникать усмешки по поводу утонченно-женственного парня – гота в отношении его некабаньего вида. Он не «дистрофик», не «одевается как баба» – это иная, интеллектуальная культура, ориентированная не на грубую силу, а на отточенность ума. В нынешнем пуританском обществе принято скрывать проявления дружбы. Любой дружеский эмоциональный взгляд тут же будет истолкован как проявление извращения. Но если готу при обращении к другу не хочется делать свой взгляд искусственно выхолощенным и безжизненным? Это у них – у пуритан – дружба сведена к меркантильным, деловым отношениям. Представьте себе бескорыстного друга – Гобсека или мерзейшего Иудушку Головлева. Ваши ли это идеалы дружбы? И имеют ли моральное право такие нравственные уроды диктовать нам с кем и как дружить, и как внешне проявлять свои чувства к друзьям или знакомым? При всей меланхоличности в наших отношениях, мы хотели бы открытости в выражении симпатий и антипатий. Поэтому гомоэротика (вспомните «Интервью с вампиром») – это не тема постели – это вопрос эстетики. Хотя для людей с неразвитым интеллектом, вопрос об эстетике слишком сложен. Увидев увлеченную беседу двух парней со светящимися от симпатии глазами, для неотягощенного интеллектом пуританина, вывод однозначен: беседа закончится кроватью. Это просто другая культура, другая мораль. Во всем видеть только греховное и страшиться всего того, что хотя бы косвенно напоминает это греховное. Мы не пуритане! Пусть ругают за глаза и тайно завидуют! Они этим обделены и знают это. Отсюда и злость. Отсюда агрессия и попытки подачи всего в ущербном и извращенном виде. Считается, что готам свойственно меланхолическое восприятие мира. Это не признак надменности или спеси. Просто понимание того, что в мире помимо красоты есть и уродство – вызывает грусть, а отстраненность – дает способность оценить изящество такой игры. На становление и самоосознание готов большое значение оказали сатанисты, от коих готы почерпнули некоторые символы: крест, и, в меньшей степени, пентаграмму. Крест, как прямой, так и перевернутый. Эта атрибутика воспринимается нами как честь темной эстетики, без привкуса идеологии и философии. Почитание символов смерти – характерная черта этики готов. Она не связана с сатанизмом, где этим символам придается не эстетическое, а оккультное значение.
Наша эстетика
Романтизм и чувство прекрасного, печальная созерцательность и меланхолическая утонченность. Мы любим размышлять на фоне древних развалин, в безлюдных местах суровой дикой природы и покрытых пылью веков местах скорби. В готике есть такая таинственная красота привлекающая, необычная, манящая... К сожалению, не повезло нашему региону с древними развалинами. А развалины того, что есть, обычно усыпаны штукатуркой, битым кирпичом и деревянной щепой. Индустриальная романтика – это на любителя. Однако нам повезло с природой: нордической, сумрачной. Деревья на камнях с лишайником и торчащими корнями. Немногочисленные остатки печально-старых чащоб – древлепущи. Фьорды с ледяной водой. Влажная вата тумана. Хрустальные звуки «В пещере горного короля» Э. Грига. Муаровый закат умирающего солнца тонет в облаках. Пламенеет закатный знак. Томные порывы холодного ветра. Опавшие листья на свинцовой воде. У природы постоянно ускользающая красота. Это вам не монументальные дворцы, где и через многие годы можешь увидеть то, что и когда-то давно. Это обаяние ежесекундного изменения… Теплый и уютный шелест листвы… Дурманящие запахи ночного луга... Подлунные орхидеи, изнывающие терпким ароматом ванили… Можжевельники со щедрой горчинкой джина по рту… Готическое уединение. Либо тепло друзей, особенно осязаемое на прохладном фоне тронутой тленом природы. О Верлене. Об Уальде. О Бодлере. «Вы помните, что видели мы летом?/ Мой ангел, помните ли вы?». Мы растворяемся в чаше мироздания и любви друзей.
Из Ритиных "Баек из склепа":
«Начал Освальд с того, что он, по его словам, последние несколько недель жил совершенно особенной, недоступной уму простому жизнью, а, учитывая особенности его ментального аппарата, о которых я писал выше, я был уверен, что речь пойдёт о чём-то уж совсем из ряда вон выходящем, и это вскорости подтвердилось. «Ум, - думал я, - Есть такая субстанция, которая способна жить своей совершенно особой жизнью, той, что обычно игнорируется на наш взгляд более значительными силами, на которых покоится известная концепция взаимосвязи макро- и микрокосма, в зависимости от того, какая сила преобладает, ту и считают довлеющей над всеми остальными, однако тончайшие нюансы и повороты мысли, которых мы ожидаем от других, но производством которых мы редко обременяем себя, поскольку, как и ритуалы любви, это требует определённых усилий и навыка, приобретают особенные черты, когда исходят от другого: чужие мысли всегда кажутся нам более значительными, чем собственные. Особенно остро это переживается в тех случаях, когда им придаётся изящное оформление, такое, что порой заставляет людей остановиться и послушать их, и неважно, кем они выражены: уличным музыкантом, сиделкой, пропустившей через душу добрую сотню любовных романов, или обыкновенным юристом, который устал слушать однообразную болтовню присяжных и от скуки предавшимся созерцанию вещей, ранее им во внимание не принимавшихся – делом, чрезвычайно полезным для других, которым на подобные занятия не хватает ни времени, ни должной компетенции».
Николай Шальнов
Сообщение: 2183
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: мыслевыброс, искусство вечно, о ничтожестве и горестях жизни
Рита вечерком медитировала на сцену из "Интервью с вампиром", сцену, где Антонио Бандерас блеснул своей неповторимой индивидуальностью и красотой. И кто был мог подумать, что Рита встретит одну свою знакомую продавщицу - своего первого рецензента и критика первого сборника её стихов! Муж бросил её после тридцати лет брака и ушёл к пропоице с тремя детьми. Жесть. Вот и думай о том, стоит ли заводить с кем-либо отношения, если и герои не оказываются героями, и светлые королевы линяют. Впрочем, Рита всегда находила применение своей сверхчувствительной натуре, трансформируя её в красоту чувствительной души - относительно сносному заменителю её чрезвычайной чёрствости и бесчувственности. Думая о том, сколь несправедлив мир и прокручивая в голове афоризмы Шопенгауэра, Рита думала о многострадности пути жизни человека. Глядя на океан человеческих страданий, воистину хочется сказать: "Терпи всё, ибо это ещё не то, что человек стерпеть может".
"Знаешь, очень немногие вампиры могут вынести бессмертие. Многие погибают по собственной воле. Мир меняется, мы - нет. В этом-то всё и дело. И это губит нас. Но ты должен вжиться в современный мир. - Я? Ошибаешься. Я не дух какого-либо времени. Я везде лишний. И так было всегда - Луи, ты не просто дух своего времени. Ты - его сердце. Если ты потеряешь свою красоту, она уйдёт из твоего времени. - А эти вампиры в театре? - Они неинтересны и бесполезны, пусты и холодны. А ты... Ты думаешь о чьём-то разбитом сердце. Вампир с душою человека. Бессмертный со страстями смертного. Ты прекрасен, друг мой..."
Великолепна и другая сцена с диалогом Луи и Армана
Николай Шальнов
Сообщение: 2184
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 11.02.15 22:35. Заголовок: тэги: сказки о дружб..
тэги: сказки о дружбе, графомания
Когда Рита задаётся вопросом, способна ли она на чувства или на любовь, то она мысленно возвращается к своему давнему другу, которого она, наверное, любит. За что, спрашивается? За то, что он не такой, как она сама, за то, что в нём есть то, чего нет у Риты, за то, что его образ жизни и его опыт наверняка несколько иной, за то, что он любит читать и путешествовать, за то, в конце-концов, что одного из своих самых примечательных и любимых персонажей её графомании она списала с него. За его душу, сближающуюся с журналистикой в тех отчётливых движениях, как душа Риты близка в созвучиях с некоторыми прелюдиями Баха в самых интимных мгновениях соприкосновения души с Богом.
Ворону
Чудесным сном промчалась юность, И прошлых дней затмился круг, Но часто вспоминаю мудрость Совета твоего, мой друг.
И, точно к рее наклонённой Стремится влажная струя, Так я, мечтою напоённый, Вновь возвращаюсь к юным дням.
Я вспоминаю клятвы дружбы - Обеты, чуждые прикрас, Движенья душ, скоропослушных Фортепиано в летний час.
Бывали, друг мой, огорченья, Печаль несбывшихся надежд, И долго смутные сомненья Мне отворить не дали вежд -
Узреть прекрасное в природе, И человеческое в нас, Блистанье звёзд на небосводе, Движенье рук, сиянье глаз...
Но кто былое воспомянет, И расхождения в пути, Когда тень прошлого над нами Проходит, как гроза в степи?
Цветёт назло всем тёмным силам Росток, что с временем крепчал: Известно, что Патрокл Ахилла В Аиде радостно встречал.
Когда душа моя взрослела На лоне деревенских нив, Я с томом мрачного Бодлера По кладбищу один бродил.
И было безнадёжно горько За злобу, зависть и хандру, Когда б я мог сложить хоть сколько Стихов, воспевших дружбу ту.
Николай Шальнов
Сообщение: 2185
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: музыка, меланхолия, искусство вечно, светлые гении
Рита любит перечитывать начало "Убийства на улице Морг". Это произведение примечательно для Риты хотя бы тем, что его главный персонаж сумел заменить ей Шерлока Холмса, когда все похождения последнего были Ритой перечитаны по нескольку раз. Притягателен также и образ жизни Дюпена, на описании которого Рита построила свой досуг, разве что только в то время не было мобильников, и Дюпен не мог слушать постоянно Баха. Про Баха, а, точнее, про одну его прелюдию, я вспомнил, когда во время музыкальных упражнений стал наблюдать закономерности, которые трудно поддаются объяснению. Бывает, игра тебя удовлетворяет, но не в смысле удовольствия, которые некоторые особо утончённые и мастеровитые натуры получают от исполнения музыкальных произведений, а когда ты доволен тем, что сыграл без оплошностей. Бывает и наоборот: как бы хорошо в техническом отношении ты бы не сыграл что-то, то ли настроение не то, то ли ещё что-то, но тебе это просто не нравится. И в поисках середины между этим Рита вроде как чувствует оттенки и тонкости звучания, которых она добивается и которые неожиданно вскрываются после долгих усердий как бы сами собой. Становится понятна значительность великих мастеров, которые в совершенстве улавливали эти музыкальные отголоски и обертона и, опираясь на это, умудрялись не только раскрывать все возможности инструмента, но и выводить музыку на качественно новый уровень, синтезируя в своём творчестве все предыдущие достижения. Гений - это не только человек, способный слышать и транслировать легендарную "музыку сфер" (вспомните "Секретные материалы": "Музыка звучит во всех тональностях одновременно... Это божественно!"), но и способный уловить взаимосвязь между частными предшествующими прорывами. У Шмакова находим: "Каков бы гений ни был, он никогда не является продуктом среды, а наоборот, служит естественным олицетворением какого-либо аспекта абсолютно совершенного синтеза, существующего для данной группы". Таково моё понимание светлого гения, хотя они все, блин, линяют. Зато музыка остаётся. И вспомнила Рита про одну прелюдию... Баха Рита каждый раз слушает как бы заново, и он постоянно открывает ей всё новые грани. В особенности Рите нравится прелюдия и фуга до минор из "Хорошо темперированного клавира", недавно Рита слушала её в своём учебном заведении, чуть не плакала. Вот чудесное исполнение, с большим изяществом играет чел.
Из "Убийства на улице Морг":
Что за песню пели сирены или каким именем назывался Ахилл, скрываясь среди женщин, — уж на что это, кажется, мудреные вопросы, а какая-то догадка и здесь возможна.
Сэр Томас Браун, «Захоронения в урнах»
Так называемые аналитические способности нашего ума сами по себе малодоступны анализу. Мы судим о них только по результатам. Среди прочего нам известно, что для человека, особенно одаренного в этом смысле, дар анализа служит источником живейшего наслаждения. Подобно тому как атлет гордится своей силой и ловкостью и находит удовольствие в упражнениях, заставляющих его мышцы работать, так аналитик радуется любой возможности что-то прояснить или распутать. Всякая, хотя бы и нехитрая задача, высекающая искры из его таланта, ему приятна. Он обожает загадки, ребусы и криптограммы, обнаруживая в их решении проницательность, которая уму заурядному представляется чуть ли не сверхъестественной. Его решения, рожденные существом и душой метода, и в самом деле кажутся чудесами интуиции. Эта способность решения, возможно, выигрывает от занятий математикой, особенно тем высшим ее разделом, который неправомерно и только в силу обратного характера своих действий именуется анализом, так сказать анализом par excellence[1] Между тем рассчитывать, вычислять — само по себе еще не значит анализировать.
Шахматист, например, рассчитывает, но отнюдь не анализирует. А отсюда следует, что представление о шахматах как об игре, исключительно полезной для ума, основано на чистейшем недоразумении. И так как перед вами, читатель, не трактат, а лишь несколько случайных соображений, которые должны послужить предисловием к моему не совсем обычному рассказу, то я пользуюсь случаем заявить, что непритязательная игра в шашки требует куда более высокого умения размышлять и задает уму больше полезных задач, чем мнимая изощренность шахмат. В шахматах, где фигуры неравноценны и где им присвоены самые разнообразные и причудливые ходы, сложность (как это нередко бывает) ошибочно принимается за глубину. Между тем здесь решает внимание. Стоит ему ослабеть, и вы совершаете оплошность, которая приводит к просчету или поражению. А поскольку шахматные ходы не только многообразны, но и многозначны, то шансы на оплошность соответственно растут, и в девяти случаях из десяти выигрывает не более способный, а более сосредоточенный игрок. Другое дело шатки, где допускается один только ход с незначительными вариантами; здесь шансов на недосмотр куда меньше, внимание не играет особой роли и успех зависит главным образом от сметливости. Представим себе для ясности партию в шашки, где остались только четыре дамки и, значит, ни о каком недосмотре не может быть и речи. Очевидно, здесь (при равных силах) победа зависит от удачного хода, от неожиданного и остроумного решения. За отсутствием других возможностей, аналитик старается проникнуть в мысли противника, ставит себя на его место и нередко с одного взгляда замечает ту единственную (и порой до очевидности простую) комбинацию, которая может вовлечь его в просчет или сбить с толку.
Вист давно известен как прекрасная школа для того, что именуется искусством расчета; известно также, что многие выдающиеся умы питали, казалось бы, необъяснимую слабость к висту, пренебрегая шахматами, как пустым занятием. В самом деле, никакая другая игра не требует такой способности к анализу. Лучший в мире шахматист — шахматист, и только, тогда как мастерская игра в вист сопряжена с умением добиваться победы и в тех более важных областях человеческой предприимчивости, в которых ум соревнуется с умом. Говоря «мастерская игра», я имею в виду ту степень совершенства, при которой игрок владеет всеми средствами, приводящими к законной победе. Эти средства не только многочисленны, но и многообразны и часто предполагают такое знание человеческой души, какое недоступно игроку средних способностей. Кто внимательно наблюдает, тот отчетливо и помнит, а следовательно, всякий сосредоточенно играющий шахматист может рассчитывать на успех в висте, поскольку руководство Хойла (основанное на простой механике игры) общепонятно и общедоступно. Чтобы хорошо играть в вист, достаточно, по распространенному мнению, соблюдать «правила» и обладать хорошей памятью. Однако искусство аналитика проявляется как раз в том, что правилами игры не предусмотрено. Каких он только не делает про себя выводов и наблюдений! Его партнер, быть может, тоже; но перевес в этой обоюдной разведке зависит не столько от надежности выводов, сколько от качества наблюдения. Важно, конечно, знать, на что обращать внимание. Но наш игрок ничем себя не ограничивает. И хотя прямая его цель — игра, он не пренебрегает и самыми отдаленными указаниями. Он изучает лицо своего партнера и сравнивает его с лицом каждого из противников, подмечает, как они распределяют карты в обеих руках, и нередко угадывает козырь за козырем и онер за онером по взглядам, какие они на них бросают. Следит по ходу игры за мимикой игроков и делает уйму заключений, подмечая все оттенки уверенности, удивления, торжества или досады, сменяющиеся на их физиономиях. Судя по тому, как человек сгреб взятку, он заключает, последует ли за ней другая. По тому, как карта брошена, догадывается, что противник финтит, что ход сделан для отвода глаз. Невзначай или необдуманно оброненное слово; случайно упавшая или открывшаяся карта и как ее прячут — с опаской или спокойно; подсчет взяток и их расположение; растерянность, колебания, нетерпение или боязнь — ничто не ускользает от якобы безразличного взгляда аналитика. С двух-трех ходов ему уже ясно, что у кого на руках, и он выбрасывает карту с такой уверенностью, словно все игроки раскрылись.
Способность к анализу не следует смешивать с простой изобретательностью, ибо аналитик всегда изобретателен, тогда как не всякий изобретательный человек способен к анализу. Умение придумывать и комбинировать, в котором обычно проявляется изобретательность и для которого френологи (совершенно напрасно, по-моему) отводят особый орган, считая эту способность первичной, нередко наблюдается даже у тех, чей умственный уровень в остальном граничит с кретинизмом, что не раз отмечалось писателями, живописующими быт и нравы. Между умом изобретательным и аналитическим существует куда большее различие, чем между фантазией и воображением, но это различие того же порядка. В самом деле, нетрудно заметить, что люди изобретательные — большие фантазеры и что человек с подлинно богатым воображением, как правило, склонен к анализу.
Дальнейший рассказ послужит для читателя своего рода иллюстрацией к приведенным соображениям.
Весну и часть лета 18… года я прожил в Париже, где свел знакомство с неким мосье С.-Огюстом Дюпеном. Еще молодой человек, потомок знатного и даже прославленного рода, он испытал превратности судьбы и оказался в обстоятельствах столь плачевных, что утратил всю свою природную энергию, ничего не добивался в жизни и меньше всего помышлял о возвращении прежнего богатства. Любезность кредиторов сохранила Дюпену небольшую часть отцовского наследства, и, живя на ренту и придерживаясь строжайшей экономии, он кое-как сводил концы с концами, равнодушный к приманкам жизни. Единственная роскошь, какую он себе позволял, — книги, — вполне доступна в Париже.
Впервые мы встретились в плохонькой библиотеке на улице Монмартр, и так как оба случайно искали одну и ту же книгу, чрезвычайно редкое и примечательное издание, то, естественно, разговорились. Потом мы не раз встречались. Я заинтересовался семейной историей Дюпена, и он поведал ее мне с обычной чистосердечностью француза, рассказывающего вам о себе. Поразила меня и обширная начитанность Дюпена, а главное — я не мог не восхищаться неудержимым жаром и свежестью его воображения.
Я жил тогда в Париже совершенно особыми интересами и, чувствуя, что общество такого человека неоценимая для меня находка, не замедлил ему в этом признаться. Вскоре у нас возникло решение на время моего пребывания в Париже поселиться вместе; а поскольку обстоятельства мои были чуть получше, чем у Дюпена, то я снял с его согласия и обставил в духе столь милой нам обоим романтической меланхолии сильно пострадавший от времени дом причудливой архитектуры в уединенном уголке Сен-Жерменского предместья; давно покинутый хозяевами из-за каких-то суеверных преданий, в суть которых мы не стали вдаваться, он клонился к упадку.
Если бы наш образ жизни в этой обители стал известен миру, нас сочли бы маньяками, хоть и безобидными маньяками. Наше уединение было полным. Мы никого не хотели видеть. Я скрыл от друзей свой новый адрес, а Дюпен давно порвал с Парижем, да и Париж не вспоминал о нем. Мы жили только в себе и для себя.
Одной из фантастических причуд моего друга — ибо как еще это назвать? — была влюбленность в ночь, в ее особое очарование; и я покорно принял эту bizarrerie[2] как принимал и все другие, самозабвенно отдаваясь прихотям друга. Темноликая богиня то и дело покидала нас, и, чтобы не лишаться ее милостей, мы прибегали к бутафории: при первом проблеске зари захлопывали тяжелые ставни старого дома и зажигали два-три светильника, которые, курясь благовониями, изливали тусклое, призрачное сияние. В их бледном свете мы предавались грезам, читали, писали, беседовали, пока звон часов не возвещал нам приход истинной Тьмы. И тогда мы рука об руку выходили на улицу, продолжая дневной разговор или бесцельно бродили до поздней ночи, находя в мелькающих огнях и тенях большого города ту неисчерпаемую пищу для умственных восторгов, какую дарит тихое созерцание.
В такие минуты я не мог не восхищаться аналитическим дарованием Дюпена, хотя и понимал, что это лишь неотъемлемое следствие ярко выраженной умозрительности его мышления. Да и Дюпену, видимо, нравилось упражнять эти способности, если не блистать ими, и он, не чинясь, признавался мне, сколько радости это ему доставляет. Не раз хвалился он с довольным смешком, что люди в большинстве для него — открытая книга, и тут же приводил ошеломляющие доказательства того, как ясно он читает в моей душе. В подобных случаях мне чудилась в нем какая-то холодность и отрешенность; пустой, ничего не выражающий взгляд его был устремлен куда-то вдаль, а голос, сочный тенор, срывался на фальцет и звучал бы раздраженно, если бы не четкая дикция и спокойный тон. Наблюдая его в эти минуты, я часто вспоминал старинное учение о двойственности души и забавлялся мыслью о двух Дюпенах: созидающем и расчленяющем.
__________________________________
[1] По преимуществу (франц.)
[2] Странность, чудачество (франц.)
Николай Шальнов
Сообщение: 2186
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: мыслевыброс, искусство вечно, мои университеты, волшебные сказки
"Помни, что ты - один из многих, и ты станешь одним из лучших"
Клайв Льюис
Рита таки сделала это: она перепечатала программу детского чтения, где нашлось даже место Льюису и Толкиену. Хвала прогрессивным методистам =) Рита никогда особо не гордилась наличием синтетического мышления и способностью создавать концепции, поэтому в интеллектуальной жизни она довольствуется аллюзиями, аналогиями, анализом и тем, что так не любил Профессор - аллегориями. В частности, когда ей вспомнилось стихотворение про дельфина - наиболее близкого к человеку в умственном отношении существа - она подумала ещё про трёх животных, которых можно было назвать друзьями человека. Кот, в литературе часто выступающий как образ проводника (Учёный Кот, Кот-Баюн, Чеширский Кот), собака (преданный друг человека) и лошадь (бесстрашие и свобода). Толкин выразил в Хуане - псе Валинора из "Сильмариллиона" - всё лучшее, что образ собаки мог в себя вобрать. Хуану даже было разрешено говорить, пусть и только трижды в жизни. Конь Игого из "Хроник Нарнии" Льюиса ("Конь и его мальчик") тоже говорящий. Интересно даже, не позаимствовал ли идею Льюис у Профессора, ведь известно, что Толкин и остальные инклинги зачитывали друг другу свои сочинения? Вообще одушевить животное, мне кажется, самая удачная находка у этих писателей, настолько удачная, что идея единства коня и его мальчика становится настолько близкой душе, что невольно хочется, как Шаста, оседлать какого-нибудь Игого и, послав всех подальше, отправиться в Нарнию, где говорящим коням уже никто не удивляется. "Конь и его мальчик", наверное, самая прекрасная повесть из цикла, недаром все её так нахваливали.
Николай Шальнов
Сообщение: 2187
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Наделала Рита рамок для картин прерафаэлитов. Сбылась места готической королевы =)
А недавно она нашла весьма интересную статью, где деятельность прерафаэлитского братства приравнивалась к деятельности тайных обществ (да так-то оно и было поначалу, на самом деле). В статье даётся намёк на увлечения художников оккультными учениями.
Прозерпина, Лилит и рыжий Иисус
Екатерина Дайс
В Москве, в ГМИИ им. Пушкина уже несколько месяцев проходит грандиозная выставка прерафаэлитов – более 80 работ из музеев Великобритании и США, тысячи посетителей, постоянные толпы у входа. Это несомненный успех, оказалось, что в нашем городе много ценителей романтики и рыцарства, но все ли картины одинаково понятны любителям искусства? Когда мы читаем о творчестве художников PRB (этой таинственной аббревиатурой пользовались члены братства прерафаэлитов), одно из самых частых высказываний – в их картинах много «символизма». Но что это за символизм, как правило, не объясняется. Что означают лилии и розы, алый цвет и зеленый, ангелы и странники, череп над крестом на четках монашки и рыжий цвет волос Иисуса? Изображенный разными мастерами, Христос прерафаэлитов отличается от того привычного образа, который возникает у нас при воспоминании о традиционной религиозной живописи. Это рыжий Иисус на полотнах Уильяма Дайса, Форда Мэдокса Брауна, Уильяма Холмана Ханта и Джона Миллеса. В нем есть что-то неуловимо еретическое, что-то от другой ветви христианства, скрытой под спудом официальной традиции. Не зря среди излюбленных героинь прерафаэлитов, чью красоту они выписывали с особым упоением, – леди Лилит, Суламифь и Мария Магдалина. Эти женские образы чрезвычайно важны для мистериальной традиции европейской культуры и отсылают с одной стороны к демоническому, с другой – к чувственному и таинственному. Лилит как первая жена Адама противопоставляется Еве, Суламифь как возлюбленная Соломона становится матерью Менелика, эфиопского царя, и со всей этой историей связаны многие масонские и каббалистические легенды. Мария Магадалина, возможно, была не только любимой ученицей, но и невестой Иисуса на пире в Кане Галилейской (так говорит нам популярная версия Дэна Брауна, заимствованная им у исследователей герметизма Майкла Бейджента, Ричарда Ли и Генри Линкольна). То есть все эти дамы свидетельствуют о внимании прерафаэлитов к подспудной истории христианской цивилизации, к рыцарским орденам и тайным обществам, внутри которых истории о Лилит, царице Савской и Марии Магдалине имели и имеют особое значение. И когда прерафаэлиты подписывали свои первые картины инициалами PRB, возможно, они имели в виду нашумевшие в начале 17 века документы розенкрейцеров, носившие названия «Fama Fraternitatis RC» и «Confessio Fraternitatis RC [1]». По крайней мере, они могли отсылать к сложившейся традиции восприятия в европейской культуре текстов (а картина – это тоже своеобразный текст), относящихся к тайным орденам и движениям. Самая знаковая для меня картина этой выставки – не знаменитая «Офелия», а «Отрок Христос» Джона Миллеса. На ней в теплом домашнем пространстве плотницкой мастерской изображены шесть персонажей: в центре Мария, стоящая на коленях и целующая в щеку рыжего мальчика в белой рубашке. Трое мужчин заняты у стола – они что-то мастерят. Все эти персонажи (Мария, Иисус и трое плотников), находящиеся внутри мира мастерской, написаны теплыми красками и принадлежат к миру живых. Робко ступая, едва выйдя из-за края холста к зрителю, в нижнем правом углу пригорюнился второй мальчик (вероятно, это Иоанн Креститель). Он несет миску с водой (символ крещения) и, насупившись, наклонил голову. Чувствуется, что он лишний в этом пространстве. Его фигура написана холодными тонами и похожа скорее на привидение, а не на живого ребенка.
Эта картина, которую совершенно спокойно рассматривают посетители Пушкинского музея, в свое время наделала много шума. Так, великий Чарльз Диккенс был до глубины души возмущен ею и писал следующее: «На первом плане этой плотничьей мастерской стоит уродливый, заплаканный мальчишка в ночной рубашке, видимо, получивший по руке удар от палки другого, с кем он играл в соседней сточной канаве. Он поднял руку, показывая ее женщине, стоящей на коленях, столь ужасно уродливой, что она показалась бы чудовищем в самом похабном французском кабаке [2]». И, как это ни странно, но в чем-то Диккенс прав. Действительно, мы видим конфликт между этими двумя детьми, причем на стороне одного из них все остальные взрослые персонажи, а второй понимает, что сейчас ему серьезно попадет. Интересно, что художник Джеймс Колинсон, изначально близкий к PRB, будучи ревностным католиком, окончательно разорвал все дружеские связи с прерафаэлитами, поскольку счел эту работу богохульной. Когда я стояла в Пушкинском музее и смотрела на это произведение Миллеса, первое, о чем я вспомнила, было «Евангелие детства» – гностический трактат, некоторые эпизоды из которого уже использовали в своем творчестве художники Средневековья. Картина напомнила мне следующее место: «После этого Он (Иисус) снова шел через поселение, и мальчик подбежал и толкнул Его в плечо. Иисус рассердился и сказал ему: ты никуда не пойдешь дальше, и ребенок тотчас упал и умер. А те, кто видел произошедшее, говорили: кто породил такого ребенка, что каждое слово Его вершится в деяние. И родители умершего ребенка пришли к Иосифу и корили его, говоря: Раз у тебя такой сын, ты не можешь жить с нами или научи Его благословлять, а не проклинать, ибо дети наши гибнут [3]». В Евангелии детства гностическому Иисусу от 5 до 12 лет, и он предстает перед нами в образе молодого мага, еще не умеющего управлять своими способностями. И. Свенцицкая и М. Трофимова формулируют это так: «Гностики интересовались детством Иисуса именно потому, что они по существу не признавали его человеческой природы и полагали, что Иисус-ребенок обладал теми же неземными свойствами, что Иисус-взрослый [4]». Но среди евангельских чудес воскрешения нет тех, которые были бы вызваны опрометчивым гневом главного персонажа. В «Евангелии детства» это именно неловкий юный волшебник, не контролирующий свои эмоции и несущий гибель своим товарищам по играм. Именно поэтому мальчик в левом углу картины Джона Миллеса «Отрок Иисус» так грустен и мрачен: он знает, что его ждет. Другая ключевая картина этой выставки – «Прозерпина» Данте Габриэля Россетти, чьи работы, пожалуй, наиболее узнаваемы. В его творчестве мы можем найти квинтэссенцию «прерафаэлитства» – с его духом средневековых трубадуров, почитания Прекрасной Дамы, соединения Эроса и Танатоса, как в любви Данте и Беатриче, превращающейся в творческую энергию для постижения божественной красоты. У Данте Габриэля Россетти тоже была своя Беатриче, причем даже две. На первой, поэтессе Элизабет Сиддал, он успел жениться, но их брак не продержался и двух лет – Элизабет ушла в мир иной. В могилу к любимой Россетти положил сборник своих стихов, посвященных ей, написанных в одном экземпляре. Друзья стали уговаривать достать их из гроба, что и было сделано, но в результате художник пережил нервное расстройство. Вторая Беатриче, Джейн Бёрден, была женой друга художника Уильяма Морриса, принадлежавшего ко второй волне прерафаэлитов. Их любовный треугольник напоминал Россети миф о Церере и Прозерпине (в древнегреческой традиции – Деметре и Персефоне). Когда в 1874 году Россетти пишет свою «Прозерпину», обе его возлюбленные совмещаются в единый образ – утраченной любви, проводящей часть года в царстве мертвых. В руках у Прозерпины плод граната, в символическом смысле означающей верность (Плутон, хозяин подземного мира, коварно заставил божественную невесту вкусить маленькое красное зернышко, в результате чего она не смогла его покинуть навсегда). В правом верхнем углу этой картины мы видим сонет Данте Габриэля Россетти, в котором он обращается к Джейн Бёрден:
Прозерпина О светлый день, на краткий миг пролей Свой бледный луч в забытый уголок Моей темницы, в горестный чертог! Цветущей Энны и родных полей Не стоит плод, что у моих очей Похитил свет небес. Полны тоски Луга Аида. О, как далеки Былые дни от будущих ночей! Как далека я от себя самой – Витаю в мыслях где-то, знака жду, И сердцем слышу, как, томясь в бреду, Душа другая шепчет, скрыта тьмой: «Как тяжек, Прозерпина, твой покой! О, горе! Не избыть твою беду [5]».
Россетти говорит здесь о плоде, вкусив который, его героине уже не вернуться обратно. И в этом, несомненно, есть отсылка не только к античности, но и к библейскому сюжету. В каком-то смысле эта Прозерпина является еще и Евой, взявшей плод с древа познания добра и зла, полностью переменившей тем самым свою судьбу. Джейн Бёрден действительно вкусила знаний – простая служанка, ставшая любимой моделью прерафаэлитов, выучившая несколько языков и обучившаяся игре на пианино, она, по некоторым сведениям, послужила прототипом для Элизы Дулиттл из пьесы «Пигмалион» Бернарда Шоу. Если посмотреть на несколько ее портретов, изображающих модель в разных образах – Сирийской Астарты, королевы Гвиневры, английской аристократки в синем шелковом платье, можно заметить необыкновенную отрешенность, даже мироотреченность. Она как будто бы все время находится в трансе, наблюдая за яркими картинами древних мистерий, разворачивающимися в ее подсознании. Россетти и другие прерафаэлиты рисуют женщин такими, какими они могли бы быть в финикийских храмах и на процессиях в дни Элевсинских мистерий, в молельных комнатах ранних гностиков и в ожидании рыцарей из крестовых походов. Это женщины, служащие Великой Богине и являющиеся ее земными воплощениями, противостоящими грубой мужской патриархальной культуре. Это Прекрасные Дамы, чей культ неожиданно возродился в Великобритании во второй половине XIX века, в эпоху модернизации, промышленного поворота и правления королевы Виктории. Это те, кто поменял идеалы красоты в современной моде, ставшие идеалами для современных кутюрье. И даже «дакфейс», над которым столько смеются в сегодняшних соцсетях, отсюда – от пухлых и выпяченных вперед губ прерафаэлитской «Прозерпины». Это образ романтического Средневековья, которое иногда возвращается, если верить, что время не линейно, а течет по спирали и одна временная точка может пересекаться с другой в предыдущей эпохе. То, что на выставке много людей, означает, что прерафаэлиты каким-то образом «попали» в мироощущение столичной публики, в то настроение, которое присуще сейчас москвичам. Так что, в связи с небывалым интересом москвичей к данной экспозиции, выставку продлили на несколько недель, до 13 октября 2013 года.
Примечания:
[1] Слава Братства и Вероисповедание Братства Розенкрейцеров, так похожее на Прерафаэлитское Братство, правда, художники пользовались не латынью, а английским языком, но слово «братство» используется и теми, и другими. [2] Цит. по Майорова Н., Скоков Г. Шедевры мировой живописи. Викторианская живопись и прерафаэлиты. М.: Белый город, 2013. С. 45-52. [3] Свенцицкая И., Трофимова М. Апокрифы древних христиан. Евангелие детства (Евангелие от Фомы) URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/apokrif/Foma.php [4] Там же. [5] Россетти Д. Г. Прозерпина. Пер. с англ. А. Круглова. // Поэтический мир прерафаэлитов. Новые переводы. М.: Центр книги Рудомино, 2013. С. 135
Николай Шальнов
Сообщение: 2188
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 14.02.15 11:30. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно
Рита очень любит картину Россетти "Благословенная Беатриче". Это искусство, говорящее и уму, и сердцу. Рита с добрый час вчера разглагольствовала про значение творчества прерафаэлитов, но эта "икона прерафаэлитизма" - то, что лучше видеть, чем описывать. Множество ассоциаций рождается, о многом хочется задуматься. В голове скользят строки из "La Vita Nuova" Данте:
...Смерти власть, печальный, возлюбил. Лишь к ней одной летят мои желанья С тех пор, как поразил Мадонну гнев ее. Всю жизнь на муки Я осужден. И в горести разлуки Ее красу не видит смертный взор. Духовною она красою стала И в небе воссияла, И ангелов ее восславил хор. Там вышних духов разум утонченный Дивится, совершенством восхищенный.
"В 1862 году Элизабет Сиддал, муза и жена Россетти, умерла, отравившись лауданумом. Известно, что художник видел прямую связь между своей "идеальной" любовью к Элизабет и любовью Данте к Беатриче. Картина "Беатриче благословенная", написанная Россетти после смерти жены, стала последней, в которой он изобразил ее в образе Беатриче. Сам живописец говорил, что хотел показать здесь смерть "как экстаз, неожиданное духовное преображение". Вглядитесь в лицо Беатриче. Глаза ее закрыты - она уже видит картины иного мира. Ее золотисто-рыжие волосы, просвеченные солнцем, создают подобие нимба вокруг ее головы. Птица, вестник смерти, роняет в ее раскрытые ладони мак - символ забвения и спокойного сна. На заднем плане зритель может разглядеть фигуры Данте и Ангела (персонифицированной Любви). Вся сцена залита таинственным предзакатным светом, причем с его помощью автор акцентирует внимание не столько на лице, сколько на руках Беатриче. Свет падает так, что зрителю становится понятно - лицо возлюбленной Данте обращено к источнику света, а ее ладони принимают его, как благодать. С точки зрения колористических и композиционных решений картина предельно проста - она не столько восхищает, сколько завораживает".
Николай Шальнов
Сообщение: 2189
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 15.02.15 11:32. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: графомания
Вот ведь подсознательная мания величия: Рита поставила не привычный для изложения своего стихоплётства тег "графомания", а "искусство вечно", хех. Типа приравняла свои писули к великим творениям, которые она помещает под последним упомянутым тегом. Здравствуй, дядюшка Фрейд! =)
Улыбка
Татьяне Кондраковой
На пышном празднике веселья, Средь масок, игр и вина, Среди восторга упоений Одна она была грустна.
Среди кружка друзей усталых, Что хор за сцену провожал (На сцене этот хор оставил Витать божественный нектар:
Внимать возвышенному пенью Какой-то сценарист решил Заставить публику - с веленья, Каких-то высших светлых сил).
Улыбка нежная игриво Скользила по её губам, О многом грустном говорила Она внимательным глазам:
О том, что всё на свете бренно, Что буйство красок и огней Закат под утро сменит бледный На череду печальных дней.
И то, что в душах обновляет Природа пением своим, Замолкнет наконец, оставит Нас, одиноких, на пути.
И грустно было мне на бале, На этом карнавале снов, Что так печально был в начале Улыбкой вашей озарён.
Николай Шальнов
Сообщение: 2190
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 15.02.15 15:43. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, старые мастера, о ничтожестве и горестях жизни
...Пускай, как траурные дроги, Они влекутся в тот же ад, В котором я погибнуть рад.
Бодлер
В одном из выпусков того журнала, где Рита впервые подробно прочитала о прерафаэлитах, она наткнулась на обзор "Золотого века" нидерландской живописи. Ей понравился один художник - Рогир ван дер Вейден. О художнике - тут: Скрытый текст
Рогир ван дер Вейден
Творчество Рогира ван дер Вейдена можно сравнить с мужественной, но трагической попыткой выйти из архетипической для Северного Возрождения формулы «человек во вселенной». Речь идёт не об итальянской концепции «человек над вселенной» а скорее о попытке исчерпывающе воплотить возникшие на основе доктрины «нового обетования» принципы «индивидуального благочестия», согласно которым Бог раскрывается до конца только в единичном, только в индивиде. Индивидуализм Рогира ван дер Вейдена декларировал право человека на персональную, непосредственную связь с Богом. Последнее положение оставляло вне сферы внимания художника окружающий мир. Личное духовное общение с Богом предполагало создание индивидуального портрета души, «воссоздание духовной сущности индивидуальной человеческой личности, которая интерпретирована в качестве самостоятельной ценности, не зависящей ни от каких сторонних элементов» (Н. М. Гершензон-Чегодаева). Как следствие этого, человек рассматривался вне родовой связи с человечеством и, по существу, терял опору во внешнем мире. Его жизненной стезёй становится духовное избранничество и одиночество. Он должен положиться только на собственные духовные силы, оставаясь с вечностью один на один и глядя ей в лицо. Суть портретных образов и живописных композиций художника состоит именно в высокой трагедии тотального одиночества, непосильным бременем ложащегося на душу человека. Под напором этой ноши дематериализуются пространство и объём, гаснет божественный свет, обнажаются предельные эмоциональные тоны цветовой композиции, хрупкие линии и силуэты истончаются и нервно напрягаются, ритмы обретают излом, символизирующий «отмеченную Рогиром «трещину» человеческой души, породившую выражение пессимизма и тревоги». Каменные стены в «Снятии с креста» и «Распятии», голая пустыня в «Страшном суде», чёрные непроницаемые фоны в портретах становятся немыми свидетелями волеизъявления и выбора личности. Показательно, что грешников в «Страшном суде» ван дер Вейдена никто не тащит в ад, они сами идут, угнетаемые тяжестью вины за совершённые грехи. Идеал морального кодекса человечества не исчез из поля зрения художника, однако акценты сместились в сторону индивидуального прочтения всеобщего, в сторону духовной активности как модели, так и самого портретиста. За сто с лишним лет до начала драматического краха ренессансного индивидуалистического идеала нидерландский художник смог в полной мере оценить тяжесть расплаты человечества за индивидуализм и мужественно принять это. Как истинный представитель Возрождения, «обнажив всю глубину трагизма человеческой жизни, Рогир восславил своим искусством присущую индивидуальной личности горделивую силу, обособленную от Бога и от остального человечества и дарующую человека в возможности собственного разума и собственной воли» (Гершензон-Чегодаева).
Особенно запомнилась его картина "Снятие с креста". Вспомнился Грюнвальд с его "Распятием", поразительно описанным в "Бездне" Гюисманса: Скрытый текст
Дюрталь впервые познал откровения этого натурализма в прошлом году, тогда еще не столь сильно возмущенный бесстыдным зрелищем конца нашего века. Это было в Германии перед распятием Матеуса Грюнвальда. Он задрожал в кресле и почти в муке закрыл глаза. Со странной отчетливостью предстала пред ним вызванная в этот миг памятью его картина. Внутренним стоном раздался в душе его сейчас тот вопль изумления, который испустил он, войдя в маленькую залу Кассельского музея. Как и тогда, встал перед ним Христос, терзаемый на кресте, к которому вместо перекладины прикреплен был плохо очищенный сук, подобно своду, выгнувшийся под тяжестью тела. Казалось, что сук вот-вот выпрямится и милосердно отпустит от земного мира злодейств и преступлений измученное тело, снизу поддерживаемое огромными, вонзенными в ноги гвоздями. Раскинутые, словно отторгнутые от плеч руки Христовы были До самого запястья скручены впившимися в мускулы ремнями. Хрустели перебитые ладони, напряженные пальцы разжались и как бы благословляли. Трепетали сосцы, омоченные потом. Глубокие борозды обозначились на стане между выступавшими ребрами. Потемнело и посинело усеянное красными пятнами вспухшее тело. Словно булавочные уколы пестрели вонзившиеся занозы отпавших от розог игл. Появилась сукровица. Сочилась влажная рана бедра и, подобная выжатому спелому соку, заливала бедра кровь. Бледно-розовая, беловатая, водянистая, цвета светлого мозельвейна жидкость струилась по груди и стекала на живот, опоясанный куском полотна, образовавшим волнистые, закругленные складки. Смыкались чашечки судорожно сжатых колен, бессильно повисли скрученные ноги и ступни, одна поверх другой – растянутые, безмерно растерзанные, залитые кровью. Ужас вселяли обезображенные, истерзанные ноги. Вздулась и распухла кожа под головкой гвоздя, и противоречили благословляющему движению кистей судорожно искривленные пальцы ног. В них чувствовалось как бы возмущение, посиневшими ногтями они почти вонзались в алую землю, подобную пурпуром подернутым равнинам Тюрингии. Огромная, с печатью смятения высилась над этим растерзанным телом голова. Изнуренная, повисла она, беспорядочно увенчанная терниями. Один глаз на лике приоткрылся, и в нем еще трепетало выражение ужаса и муки, а искаженный лоб выделялся над изможденными щеками. Судорожно стенал весь искаженный облик, и лишь улыбался отверстый рот, сведенные челюсти которого застыли в жестоком содрогании. Безмерны были мучения, и в бегство обратились веселившиеся палачи, устрашенные агонией. Ему чудился крест, накренившийся почти в уровень с землей, оттененный глубоким, таинственным фоном ночного неба и хранимый двумя стоявшими по сторонам спутниками. То были Пресвятая Дева и святой Иоанн. Голова Богоматери была укрыта капюшоном цвета бледно-розовой крови, волнами ниспадавшим на Ее одежду, цвета померкнувшей лазури, ложившуюся длинными складками. Суровая и бледная, неподвижно стояла, роняя слезы, Пречистая Дева и рыдала, судорожно сжав пальцы. Святой Иоанн обликом своим напоминал смуглого швабского селянина грубого вида – высокий ростом, с бородой в мелких завитках, он был облачен в широкополое, как бы из древесной коры скроенное одеяние алого цвета, поверх которого накинут был плащ цвета желтой замши, с видневшейся из-под откинутых рукавов подкладкой лихорадочно-зеленого цвета незрелых лимонов. Изнуренный слезами, но более выносливый, чем сокрушенная, изнемогшая, но все еще державшаяся на ногах Дева Мария, в бурном порыве сложил он руки и простерся к Телу, в созерцании устремив на Него пламенные, затуманенные глаза, задыхаясь и оглашая безмолвие криком, вырвавшимся из его сильной груди. Ах! Какой далекой казалась эта обагренная кровью и орошенная слезами Голгофа от той нежной Голгофы, которой со времен Ренессанса молится католическая церковь. Этот растерзанный Христос был не таким, каким почитают Его верующие уже четыреста лет, не Христом богатых, могучим красавцем, рыжеволосым юношей с расчесанной бородой, с чертами лица тонкими и изнеженными, то был Христос св. Иустина, св. Василия, св. Кирилла, Тертуллиана, Христос первых веков церкви, Христос горести народной, возложивший на себя бремя всех грехов мира и в унижении своем воплотившийся в формах наивысшего смирения. То был Христос бедняков, Христос, общавшийся с несчастнейшими из тех, кого снизошел Он искупить, с обездоленными и нищими, со всеми, над бедностью или уродством которых издевается людская злоба. Христос, всегда доступный человеческому пониманию, Христос с телом слабым и бессильным, покинутый Отцом, который смягчился, лишь когда были исчерпаны все мыслимые муки. Христос, оставленный всеми, кроме Богоматери. К Ней, немощной и бессильной, воззвал Он криком дитяти и к окружавшим Его палачам. В высшем уничижении, несомненно, претерпел Он страсти до наивысшего предела человеческого терпения и, следуя неисповедимыми путями, допустил, чтобы с часа заушений и бичевания, поношений и ругательств, с часа всех этих злобно измышленных страданий, вплоть до ужаснейших мук бесконечной агонии, прервалась Его Божественность. Так лучше было ему мучиться, хрипеть, издыхать, как разбойнику, как собаке, – грязно, униженно, доходя в своем падении до крайних ступеней, до позора разложения, до последнего поругания – гниения. Конечно, никогда не изображал в таком натурализме Божественное Тело художник, не опускал своей кисти в такую глубину терзания, в такую гущу кровавых пыток. Это было чрезмерным, было ужасным. Грюнвальд выказал себя беспощаднейшим реалистом. Но если всмотреться в распростертого Искупителя, в Божественное Тело, то впечатление менялось. Сияние исходило от этой истерзанной главы, неземное светилось в измученном теле, в лике, искаженном страданием. Действительно было Телом Господним это тело и без сияния лучей; в терновом венце, усеянном каплями алой крови, являл Иисус свое небесное сверхсущество между Приснодевой, сокрушенной, в отчаянии рыдавшей, и св. Иоанном, воспаленные глаза которого утратили уже способность источать слезы. Преображенные чрезмерной необычностью их душ, расцветали их простые лики. Бедность, крестьянская простота забывались при созерцании картины, неизгладимым оставалось лишь впечатление сверхземных существ, стоявших возле Бога.
Грюнвальд сочетал в себе высшую меру реализма с беспощаднейшим идеализмом.
Никогда не восходил художник к такому пламенному проникновению, не переносился так вдохновенно с вершин духа к бесконечному своду Небес. Он воплотил в образе две крайности и из плоти, поправшей смерть, извлек изысканнейшие ароматы любви, горчайшую муку слез. Несравненное произведение искусства раскрывалось в этой картине – искусства сурового, призванного возвестить тягчайшую печаль тела и явить утонченнейший образ бесконечной скорби души. Равного этому не существовало ни на одном художественном языке. В литературе к идеалу сверхъестественного реализма, к этой обнаженности и истине, приближались до известной степени некоторые страницы Анны Эммерих о Страстях. Может быть, также отдельные излияния Рюисброка, как бы лучась двойным пламенем – белым и черным, – напоминали в некоторых чертах своих божественное уничижение Грюнвальда... Но нет, оно единственное: земное и одновременно неземное.
В стилистике раннего и самого знаменитого алтарного образа Рогира ван дер Вейдена отразилась его первая профессия – скульптор. Однако нельзя сказать, что «Снятие с креста» является имитацией раскрашенной готической скульптуры. Это скорее блестящий пример переосмысления в формах живописи национальной традиции монументальной пластики. Формула Николая Кузанского о «знающем незнании», то есть принципиальной непознаваемости мира божественного, таила возможности различного прочтения. Поль Лимбург и Роббер Кампен истолковали её в пользу мира земного, чьи законы как раз поддавались рациональному осмыслению, и сосредоточились на закономерностях реального бытия. Рогир ван дер Вейден трагически воспринял появление оппозиции «божественный мир – мир земной» взамен средневековой модели тотальности мира божественного. Его сознание было потрясено фактом распада мира и отсечения человека от баюкающего и защищающего Абсолюта, в котором он обретал бессмертие. Художник с ужасом осознал, что человечество оказалось запертым в клетке своего земного существования и обречённым на страдание и смерть. То, что с современной точки зрения считается «прогрессивным» завоеванием Ренессанса – выдвижение на первый план человека и только человека, центрированность и замкнутость пространства алтарной картины на нём, достижение автономного существования вне космической ритмики готического храма, переживалось Рогиром ван дер Вейденом как трагедия. Жёсткость креста, на котором умер Христос, отсекает картину от спасительной вертикали храма, в которой была надежда на воскресение. Фигуры св. Иоанна слева от Марии Магдалины справа своей развёрнутостью на центр берут в своеобразные скобки событие, происходящее на картине и также изолируют его, но теперь от возможности рассеивания скорби в горизонтали земного бытия. Перед нами в форме готической ниши для скульптуры возникает невыносимо узкий просцениум, где разыгрывается трагедия смертности человечества перед бесстрастным лицом Абсолюта, воплощённом в бестрепетной, невероятно привлекающей, но совершенно непроницаемой абстракции золота. Оппозиция двоемирия у Рогира ван дер Вейдена напряжена до предела и бескомпромиссно проведена по всем параметрам. Абстракция плоскостности как знака божества противопоставлена подчёркнутой объёмности фигур людей, некогда вылепленных из праха земного. Единичность божественного в монолите золота противостоит дробной сумятице мирского. С центральной вертикалью креста/лестницы, символом воскрешения и восхождения на небо, спорит опадающая диагональ смертных тел Христа и Марии, их обессилевших рук, которым больше не суждено соприкоснуться. Бесстрастность вечности сопоставлена с потрясающей глубиной человеческой трагедии, отлитой в непререкаемость пластических формул. Уравновешенной гармонии триады цветов у Яна ван Эйка (см. Гентский алтарь) противопоставлена дисгармония нервических кровавых всплесков красного, мертвенности белого, опадающей бездны беспамятства синего, бессилия жизненности зелёного. В центре картины Рогира ван дер Вейдена действительно, по ренессансным канонам, оказывается богочеловек, но богочеловек – безысходно смертный. Художник в формах Возрождения задаётся вопросами бытия, которые актуализировались значительно позднее – в постренессансный кризис и далее – драмой человека, одинокого во Вселенной.
Николай Шальнов
Сообщение: 2191
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 16.02.15 07:17. Заголовок: тэги: охотники за сн..
тэги: охотники за сновидениями
Снилась такая Санта-Барбара... Вспомнил слова одного своего приятеля, который говорил, что ему надоело "играть роль благовоспитанного мальчика арийских кровей". =) Вкратце: я - один из русских диверсантов времён Великой Отечественной. Надо было втереться в доверие к немцам, да так, чтобы они этого не заметили, прорваться в самое сердце Рейха, разнюхать там кое-что под видом "актёров", поставить там спектакль, разболтать самого фюрера (всё это с превеликими предосторожностями, но всё-таки вышло): спектакль прошёл на "ура", Гитлеру, сидящему в тогдашней вип-ложе, весьма понравилось. В общем, оставалось только со всей добытой информацией слинять незаметно. Фашики готовы были сами нас отвезти до того места, откуда мы должны были тайным путём ретироваться, да вот незадача: я торопясь, снимая на ходу костюм Арлекина, выронил какой-то документ, а его подобрала одна симпатичная мадам, судя по всему, чистейших арийских аристократических кровей, сидевшая во время спектакля рядом с Гитлером, на внешность очень напоминающая Магдалену из "Отголосков прошлого", где Паттинсон сыграл Дали. Я думал всё, пиши-пропало, так тщательно разработанная и проведённая операция сорвалась. Но, к счастью, дамочка в фальшивости документов ничего не соображала, а, быть может, соображала, даже очень... Говорила, что "нам надо вернуться, иначе...". Ничего не договаривала, я уж думал, не захватить ли её с собой, что было ещё большим риском. Машина уже трогается. А дама плачет, ошарашивает меня известием о том, что влюблена в меня, что ей ненавистен Рейх, и всё его искусство тоже ненавистно, и Гитлера она тоже ненавидит. В этой эпопее, растянувшейся на несколько часов, появляется какой-то нехарактерный персонаж в виде проницательной старухи, которая опередила лучшие немецкие умы и раскусила весь наш план. Такое началось... А тут ещё постельная сцена напоследок с дамой, прямо в саду, которая решила умереть, но зато от счастья...
В общем, всё это напомнило мне боевик, приснившийся мне на прошлой неделе, где я шлялся по заброшенному зданию, полному зомбяков. Выяснилось, что это здание было смоделировано на компе, а меня каким-то образом втянуло в виртуальную реальность. Когда я это понял, я начал совершенствовать игру, меняя содержимое этого квеста, в результате чего зомби обрели собственный разум и играть стало интересней. Только вот незадача: в игре возможно было только проводить незначительные изменения, а вот выбраться из неё было куда сложнее, если не почти невозможно...
Сон о зомби оставил у меня сильное тягостное впечатление, как это было со мной при чтении описания затопления Берлинского метро во время штурма столицы Рейха, когда "взрыв привёл к разрушению тоннеля и заполнению его водой... Вода хлынула в тоннели, где укрывалось большое количество мирных жителей и раненых. Число жертв до сих пор неизвестно".
"Сведения о количестве жертв … различны — от пятидесяти до пятнадцати тысяч человек… Более достоверными выглядят данные о том, что под водой погибло порядка ста человек. Конечно, в тоннелях находились многие тысячи людей, среди которых были раненые, дети, женщины и старики, но вода не распространялась по подземным коммуникациям слишком быстро. Более того, она растекалась под землей в различных направлениях. Безусловно, картина наступающей воды вызывала в людях неподдельный ужас. И часть раненых, равно как и пьяных солдат, а также мирных жителей, стали её неизбежными жертвами. Но говорить о тысячах погибших было бы сильным преувеличением. В большинстве мест вода едва достигала полутораметровой глубины, и у обитателей тоннелей имелось достаточно времени, чтобы эвакуироваться самим и спасти многочисленных раненых, находившихся в «госпитальных вагонах» рядом со станцией «Штадтмитте». Вполне вероятно, что многие из погибших, чьи тела впоследствии поднимали на поверхность, на самом деле умерли не от воды, а от ран и болезней ещё до разрушения тоннеля".
Николай Шальнов
Сообщение: 2192
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрология, мыслевыброс, мания величия, окно в спальню
В описании Венеры в 6 доме Рита обнаружила: "Если Марс и Венера находятся в VI доме в соединении в сильной позиции и близко к Нептуну, это может давать ханжеский морализм, заставляющий делать вид, что секс нас вовсе не интересует. В результате мы можем в порядке компенсации пристраститься к тайной слежке за интимными отношениями других людей, чтобы хоть косвенно пережить сексуальные радости, в которых отказали себе". Если верить статистике, то многие Девы из всего многообразия видов сексуальных девиаций предпочитают вуайеризм. Интересно, чем развлекают себя Стрельцы? Хотя Рита с подозрением относится к подобным заявлениям, хотя бы просто потому, что многое из привычной Деве аскезы "исследователи" принимают за импотенцию, дескать, этот знак ничего не может. Может, просто не хочет? Шопенгауэр, кстати, ценил аскезу, внутреннюю свободу и одиночество. "Кто не любит одиночество, тот не любит свободы, ибо только в одиночестве можно оставаться свободным", - писал великий старик. Всё через трусы, а ведь Рита думала, что неплохо было бы так захватить мир, правда, другой вопрос не даёт покоя: что со всем этим потом делать? От себя не убежишь, как вот уже несколько лет Рита пытается всеми правдами и неправдами избавить себя от мысли о Той-Кого-Нельзя-Называть. Всё перепробовав, пришла к выводу, что порой разрядить обстановку можно только из пулемёта. На днях даже ритуалы с ТАРО проводила, да всё без толку. Если бы Рита завоевала мир, то в нём не было бы ни страха, ни памяти, и любовь была бы по розовым талонам. Очень кстати на днях ваша журналисточка прочитала "451 градус по Фаренгейту" Рея Бредбери, поняв, откуда в "Эквилибриуме" идея уничтожения произведений искусств (там, помнится, в начале сожгли "Джоконду"). Главный герой антиутопии - пожарник, чья профессия состоит в сожжении книг. И заварушка начинается с того, что он крадёт с места преступления несколько экземпляров и связывается с бывшим профессором словесности, который давно потерял работу из-за отсутствия потребности в нём общества. Вот Рита и думает. Может, у неё самой и не хватило бы смелости уничтожить культурное наследие человечества, но сыворотку от эмоций она бы точно всем вколола. Кстати, Рита закрыла сессию. На пятёрки. Рита даже убоялась, как бы у неё не развился синдром отличницы, а то прежде какой-нибудь хер обязательно запарывал ей хорошую зачётку, так что она и мечтать забыла о статусе образцовой ученицы. Картинка в тему как раз:
Николай Шальнов
Сообщение: 2193
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 16.02.15 12:17. Заголовок: тэги: ролевые игры, ..
тэги: ролевые игры, мыслевыброс, готика
В описании Луны в Тельце XII дома натальной карты Риты значится то, что натив "умрет внезапно, быстро, по чужой вине, от нарушения ритма, совершенно счастливым". Всегда было интересно, как я умру. Если, конечно, в статье не имеется в виду символическая смерть, или какой-нибудь ещё момент перехода/перерождения вроде мистерий смерти в разных тайных обществах типа масонов. Вообще эту тему Рита рассматривала через призму ролевого бытия, так, например, она в своё время шутила, что приезжает на игры умирать вместо того, чтобы играть в них: Рита так усердно готовилась к ним, что, приезжая, не видела иного спасения от энергичного действия сюжета кроме как в мертвятнике. Влечение к Танатосу, описанному ещё доктором Фрейдом, пронизывает всю природу человеческого существа. Вот Риту и вытягивало всегда в такие моменты, когда вместо того, чтобы спрятаться или укрыться, она бросала вызов происходящему и напарывалась на клинок. Природу этих безрассудств она определить не могла, несмотря на то, что перед этим подобием суицида она всегда чувствовала, что Смерть ходит где-то рядом. Так, на "Хрониках Амбера" она сразу раскусила подозрительных лиц, пришедших "с миром", а на "Детях волн" угадала в старой колдунье весьма коварную даму с мачете в сапоге. Несмотря на это Ритино чувство самосохранения почти не возымело гласа: в первом случае её погубило любопытство, а во втором - чувство милосердия, пускай и игрового. Несмотря на критику игр Лоры Бочаровой, в частности, "Хогвартских сезонов", на которых, по мнению некоторых, не соблюдалась техника безопасности, Рита весьма высоко ценит её вступительную статью к игре, в которых та говорила о Смерти как о неизбежном спутнике каждого учащегося в школе с ненормальными предметами, ненормальными преподавателями и ненормальными существами. Рита в последнее время чаще обыкновенного шуткует чёрным юмором. Например, на днях её весьма рассмешила ситуация, когда она идёт с матушкой по улице, и, блаженно улыбаясь, говорит словами священника: "В горе и в радости, в богатстве и в бедности и умерли в один день... день свадьбы". Или сегодня на работе, увидев машину "Скорой помощи", Рита изрекла: "Хорошо хоть, не катафалк". Что же. Мертвятник, наверное, для того и существует, чтобы говорить на вечные темы. Чем Рита никогда не пренебрегала. Весьма забавной, кстати, была смерть дельца из "Парфюмера", когда тот уснул счастливым от предвкушения прибыли, а ночью мост, на котором стоял его дом, рухнул в реку. "Вы ждёте вывода? Он прост: Пусть каждый припадёт к моей руке холодной И лоб подставит мне для поцелуя! Ведь Смерть... Она уже близка!"
"Интервью с вампиром".
Николай Шальнов
Сообщение: 2194
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 16.02.15 17:41. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, эстетические категории
Тот счастливец, кто битвами жизнь сократил, Не сменяв на покой вожделенные дали, Где с востока на запад светило светил Проплывает, горя, словно чаша Грааля.
Кретьен де Труа, "Парцифаль"
Известно, чем закончилось блистательное апостольство Оскара Уайльда, "апостола эстетизма", Принца Парадокса и "arbitrum elegantum" заката викторианской эпохи. Однако мэтр зелёной гвоздики был прав во многом, в частности, в своих идеях касательно самоценности искусства, заимствования одним видом искусства сюжетом из другого и "подражания искусства природе". "Лондонские туманы не существовали, пока их не открыло искусство", - его фраза, понимать следует как "пока художники не описали прекрасными словами эти туманы, они не имели красоты, которая нас теперь восхищает". В известном викторианском романе Коллинза "Женщина в белом" автор рассуждает: "Только в книгах, но не в действительности, мы ищем утешения на лоне природы, когда мы в горе, или созвучия в ней, когда мы счастливы. Восторги перед ее красотами, так подробно и красноречиво воспетые в стихах современных поэтов, не отвечают необходимой жизненной потребности даже лучших из нас. Детьми мы их не замечали. Те, кто проводит жизнь среди многообразных чудес моря и суши, обычно нечувствительны к явлениям природы, не имеющим прямого отношения к их призванию в жизни. Наша способность воспринимать красоту окружающего нас мира является, по правде сказать, частью нашей общей культуры. Мы часто познаем эту красоту только через искусство. И то - только в те минуты, когда мы ничем другим не заняты и ничто другое нас не отвлекает. Все, что может постичь наша мысль, все, что может познать наша душа, не зависит от красоты или уродства мира, в котором мы живем. Возможно, причина отсутствия связи между человеком и вселенной кроется в огромной разнице между судьбой человека и судьбой природы. Высочайшие горы исчезнут во мраке времен, малейшее движение чистой человеческой души - бессмертно".
Прерафаэлиты в своём творчестве обессмертили средневековье, воплотив в своих работах идеалы рыцарства и куртуазности сквозь призму неовикторианского романтизма, благодаря чему те мрачные века, не лишённые, впрочем, высоких культурных достижений, предстают перед нами во всём блеске своего утраченного ныне великолепия. "Средние века не существовали, пока их не открыли прерафаэлиты", - думает Рита, глядя на многие работы великого братства. В частности, одна картина Россетти, осветившая потусторонним, мистическим блеском её лучшие годы - "Как сэру Галахаду, сэру Борсу и сэру Персивалю помогали в поисках Святого Грааля, но сестра сэра Персиваля умерла в пути" - всякий раз наполняет юной свежестью её душу, когда Рита рассматривает эту работу. Рита часто связывает эту картину со строчкой из песни "Мельницы" "Королевская охота": "Как подносили вам, короли, девы наших холмов кубки мёда". Наверное, это связано с тем, что благость Грааля была явлена не храбрейшему воину, а простодушному Персивалю ("Будьте как дети, иначе не войдёте в царство Божье", - написано в Евангелии). А, может, с красивым сабианским символом: "Утомленный путешественник на душной, пыльной дороге берет из рук сельской девочки воду, чтобы напиться". - Указывает на того, кто отдает и принимает, кто любит жизнь странника, встречаясь лицом к лицу с лишениями и испытаниями. И не важно, насколько труден путь этого человека, поддержка придет к нему до того, как его путешествие закончится. Это символ Взаимности". Рита долго размышляла над символизмом этой картины, вспоминая все легенды, которые были связаны с Граалем. Нашла одну статью, котрую можно прочесть, пройдя по ссылке, тут: http://seanconneryfan.ru/str2/statia88-2.html ("Небесная чаша").
Святой Грааль
Один из самых распространенных символов средневековой западноевропейской традиции - Чаша последней Вечери. В христианской символике Грааль - это чаша или блюдо, в которое Иосиф Аримафейский собрал кровь Христа, пригвожденного к распятию. Грааль выражает идею добровольной жертвы и искупления. В эзотерическом контексте Грааль - это чаша Традиции. Два аспекта символа: тема Грааля и тема его поиска. Тема Грааля развивает символику чаши. Чаша, являющая собой части круга, означает Луну и женское начало творения. Чаша Грааля ассоциируется с лунным серпом и представляет собой сосуд для хранения эликсира жизни. Легенда гласит, что Грааль был сделан ангелами из изумруда, упавшего со лба Люцифера, когда он был низвергнут в бездну. Согласно Генону, изумруд связан с жемчужиной, которая крепится на лбу в индуистской символике. Это - третий глаз Шивы - «орган вечности». Связан с темой искупления и преображения. Как Дева Мария искупила грех Евы, Спаситель искупил грех Люцифера. Потеря Грааля означает потерю внутренней устойчивости, центра, утрату памяти, утрату райского состояния, подверженность смерти и тлению. Поиски Грааля ассоциируются с поисками мистического Центра как того центра энергетической опоры, с помощью которого можно перевернуть весь мир. В самом общем своем значении символизирует мистический центр, божественный первопринцип. Утверждается, что Грааль пришел с Востока и должен туда вернуться, что говорит о его значении в качестве источника света. Неопределенность образа Грааля является одной из его ключевых характеристик: это тайна, и даже своим избранникам Грааль является то так, то иначе. С одной стороны, поиск Грааля в широком смысле отождествляется с поиском сокровища. С другой стороны, он символизирует мистическое единение с Богом (в данной идее чувствуется влияние учения Бернара Клервоского, средневекового мистика). Всякий недостойный, оказавшийся около Грааля, наказывается раной или болезнью, так как Грааль терпит близ себя только целомудренных и безгрешных. Только безупречный рыцарь сэр Галахад мог смотреть в Грааль и созерцать в нем явление божества; образ Галахада олицетворяет божественную любовь, в противопоставление образу его отца, сэра Ланселота Озерного, вдохновленного на поиск Грааля королевой Джиневрой. Утрата Грааля стала причиной гибели королевства Артура, что может быть истолковано символически: забвение божественного первопринципа влечет за собой потерю райского состояния, а также смерть и увядание Природы. Образ Грааля связывается также с символикой рога изобилия (он способен насыщать своих избранников) и христианским мотивом манны небесной, а также с таинством причащения.
Николай Шальнов
Сообщение: 2195
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 16.02.15 22:40. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, юмор, мылевыброс, старые мастера
Из жизнеописания Фридриха Ницше в послесловии к "Заратустре": "24 мая - поджог Тюильри в Париже коммунарами; слухи о подожжённом Лувре. Запись Козимы Вагнер от 28 мая: "Рихард оживлённо говорит о пожаре и его значении: "если вы не способны создавать полотна, то вы не стоите того, чтобы обладать ими". Профессор Ницше говорит, что для учёных такие события равносильны концу всего существования. О Бакунине: гордится ли он этим?". Из письма к К. фон Герсдорфу от 21 июня: "Кроме битвы наций нас ужаснула та голова интернациональной гидры, которая столь страшным образом предстала вдруг взору как индикатор совершенно иных битв будущего. Если бы мы смогли переговорить с глазу на глаз, присущая нашему миру чудовищная ущербность современной жизни, по сути всей старой христианской Европы и её государств, прежде же всего повсюду царящей ныне романской "цивилизации", - мы согласились бы, что на всех нас, со всем нашим прошлым, лежит вина за подобный становящийся явью ужас и что, стало быть, нам следует воздержаться от того, чтобы в высокомерии не взвалить вину за преступление борьбы против культуры только на тех несчастных. Я знаю, что это значит: борьба против культуры. Когда я услышал о парижском пожаре, я был на несколько дней полностью раздавлен и затоплен слезами и сомнениями: всё научное и философско-художественное существование показалось мне нелепостью, если оказалось невозможным истребить за один-единственный день великолепнейшие творения искусства, даже целые периоды искусства; убедительнейшим образом цеплялся я за метафизическую ценность искусства, которое не может существовать здесь просто ради бедных людей, но предназначено к исполнению более высоких миссий. Но даже в самой невыносимой точке боли я не был в состоянии бросить камень в тех кощунников, которые явились для меня лишь носителями общей вины, о которой впору бы думать и думать!".
Часто, слушая по телевизору политические сплетни, трудно отделаться от мысли, что нации, взрастившие своих светлых гениев, могут порождать и всяких политиков, которые весьма далеки хотя бы от истории, из которой в первую очередь извлекать уроки должны именно они. Так, например, весьма показательно молчание Ангелы Меркель на заявление какой-то финляндской политической шишки касательно того, что СССР развязал Вторую Мировую и претендовала на мировое господство. Рита не политолог, и она понимает, как порой трудно признать ошибки своего народа и смотреть правде в лицо, но всё же немцы давным-давно приняли к сведению позорные страницы своей истории. Пора бы и руководству над этим поразмыслить. Всё это к тому, что часто национальные менталитеты бессознательно ассоциируются порой у Риты с политикой государств и с руководством стран. Порой так и хочется спросить вслед за Малиновским из сериала "Не родись красивой": "Секретарша - лицо компании. И вы хотите, чтобы у нашей компании было такое лицо?!". И Рите приходится всякий раз напоминать себе, что не все немцы одинаковые, и Германия для неё в первую очередь - страна Баха и Гёте, Вагнера и Гегеля, Шумана и Марлен Дитрих, и только во вторую очередь - Гитлера и всей его клики. Хотя в детстве Рита часто задумывалась, глядя на "Знамя Победы над Рейхстагом" о судьбе держав: ей было жаль Рейхстаг, который, некогда могучий и величественный, был изрядно пообтрёпан советскими войсками. Теперь у Риты эта фотография вызывает слёзы гордости за Родину, о Рейхстаге она думает редко, но иногда ей становится грустно от того, сколь быстротечна жизнь вещей, созданных людьми, и о том, как великолепна была когда-то жизнь, как удивительна в своей радующей глаз пышности!.. "Даже читать об этой ушедшей в прошлое роскоши было наслаждением"...
Николай Шальнов
Сообщение: 2196
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: готика, издержки профессии, рассказы старой балерины, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи
Встретила Рита на работе одного своего знакомого, с которым в лагере проживала. Предложил подработку, только вот вряд ли у Риты это выйдет: ей ещё предстоит мозгоштурм на психологических группах - последствие пребывания Риты в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи. Кстати, о лагере. Рита с трудом вписалась в лагерную группу, поскольку она бессознательно следовала в то золотое время принципам романтизма и индивидуализма, то, что все её странные увлечения в совокупности назывались готикой, она узнала только спустя два года. Идеологически она с трудом приспособилась к коллективу, подобное же случилось на первом курсе филфака: к группе она привыкала с большим трудом, правда, потом научилась приспосабливаться к любым людям и обстоятельствам, как Остап Бендер. В лагере её считали странной, Рита больше смахивала на Венсди Аддамс, чем на нормального ребёнка: она была замкнута, меланхолична, больше читала и бродила в одиночестве по древним лесам, окружавшим её временное пристанище. Да и характер - резкий, порывистый, импульсивный - был причиной постоянных драк, склок и недоразумений. Плыла так Рита против течения целый месяц, но не жалела об этом, поскольку её часто бесили её однолагерники хотя бы тем, что в них отсутствовала жалость: слыханное ли дело - травить одного целой стаей! Природу подростковой жестокости Рита так до сих пор до конца понять не может, только предполагает то, что у подростков отсутствует устоявшаяся система ценностей. В общем, взяла она этого беднягу под крыло, а он её предал, гад такой. В результате она совершила не самый благовидный поступок: напугала его, как наследница семейки Аддамс, до полусмерти, до сих пор стыдно. Оправдывает её только то, что она не подозревала о впечатлительности приятеля. "Сказка о чёрном ферзе", которую Рита скомпоновала из общего лагерного фольклора, исследованиями которого Рита коротала однообразные дни, по-видимому, была весьма хорошо ею продумана. Порой Рита ненавидит себя за те образы, которые создаёт. В частности, в той же шарашкиной конторе на празднике ужасов она играла Вия, а по ночам подрисовывала гномику из "Белоснежки" ноготь - с каждой ночью он становился всё длинней, а потом распространяла слухи о поселившейся в лагере нечисти. Просто поразительно, сколько оказалось восприимчивых к этой белиберде умов. Рита даже закрутила роман - от скуки, неудивительно, что вышел он не самым удачным. Зато удачным вышел её плевок на голову вожатого (ей-богу, не нарочно), который случайно проходил мимо Ритиного балкона. Ну, ещё Рита развлекала себя "экономикой" - собиранием бумажек, которые потом можно было обменять на всякую мелочь. Меняла на книги, которых было так мало, и такого посредственного содержания, что ей пришлось выдумывать свои истории самой, а когда хандра уже совсем заедала, то Рита подбивала сокамерников на всякие сомнительные магические практики. Вот так вот =)
Николай Шальнов
Сообщение: 2197
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: готика, искусство вечно, авторитетные фигуры
В своё время Рита зачитывалась вампирско-неформальными романами Поппи Брайт, стоящими по известности на той же ступени, что и вамприада Энн Райс. Герои её книг - гордые, чувственные, дерзкие, потерянные, в чём-то неприкаянные странные личности, порой из маргинальных слоёв общества. Брайт демонстрирует мастерство жизненных наблюдений и неплохое знание человеческой природы. Обильная детализация, не переходящая, однако, в натурализм, привлекает своим бесконечным разнообразием. Двумя-тремя штрихами Поппи создаёт весьма запоминающиеся образы, полюбившиеся многим. В чём-то её стиль схож с Тони Уайтом, хотя лексика богаче и не столь банальна. Можно сказать, что в некоторых случаях Рита, сама того не замечая, подражала писательнице в полетевших на днях с компа приключениях вампира из Нью-Орлеана под рабочим названием "Байки из склепа".
...Июнь, на взгляд Заха, был последним терпимым месяцем в Новом Орлеане — аж до середины осени. Дни уже стояли жаркие, но не настолько завязшие в пропитанной влагой духоте, как это будет в июле, августе и почти до конца сентября. В эти непотребные месяцы он спал далеко за полдень, и в сны вплетались дребезжание и шум капель от работающего кондиционера. Вечера он проводил, набивая голову информацией, словами и образами и трудноуловимыми взаимосвязями смыслов, которые они порождали в его мозгу, или кряпая себе дорожки через бесконечные лабиринты запретных компьютерных систем, или просто болтаясь по эхам и доскам объявлений, где был не только желанным, но и до смешного почитаемым гостем. Только через несколько часов после заката он выбирался во Французский квартал, чтобы бороздить освещенные газовыми фонарями переулки, бродить среди пьяных до изумления туристов и разношерстной толпы по запачканной неоном улице Бурбон, встречаться с друзьями, передающими по кругу бутылку вина на Джексон-сквер, или зависнуть в темном баре или прокуренном клубе на рю Декатур, или даже от случая к случаю закатиться на вечеринку на Святом Людовике № 1 — на старом кладбище на краю квартала.
Но сегодня он спустился по лестницам па тротуар и, распахнув чугунную решетку, глубоко вдохнул влажный воздух, будто духи. Отчасти так оно и было: попав в легкие, воздух осел в них словно влажный хлопок, но сохранил аромат квартала, опьяняющую смесь тысячи запахов — морепродукты и пряности, пиво и конский навоз, масляные краски и благовония, и цветы, и мусор, и речной ил, и подо всем этим — чистый ветхий запах возраста, старого чугуна, мягко осыпающегося кирпича, камня, истоптанного миллионами ног и запомнившего бесконечно малый отпечаток каждой из них. Квартира Заха на третьем этаже выходила на крохотную рю Мэдисон, одну из двух самых коротких улиц в квартале, вторая, ее близняшка Уилкинсон шла по другую сторону Джексон-сквер. Здания по его стороне улицы были украшены затейливым чугунным литьем. Тихая маленькая Мэдисон, длиной лишь в квартал, выходила прямо на сочное многоцветье и толчею Французского рынка. Проходя мимо магазина старомодной одежды на углу, Зах постучал в открытую дверь и приветственно помахал его владельцу-хиппи (который недавно по-соседски продал ему по дешевке черный сюртук на шелковой подкладке королевского пурпура — хотя до Рождества ходить в нем будет слишком жарко), потом прошел насквозь площадь, приютившую развалы, где в зависимости от дня и везения можно найти что угодно — от бесполезного мусора до самых настоящих сокровищ Лафитта. И вот он уже на Французском рынке, где со всех сторон его обступают аппетитные запахи и гармоничные краски, где под сводом старой каменной крыши свалены в огромные светящиеся груды дары съедобного мира. Здесь были пирамиды помидоров, алых до боли в глазах, огромные корзины баклажанов, блестящих, будто начищенная пурпурная лаковая кожа. Вот темно-зеленые сладкие перцы и изысканная кремовая зелень нежных маленьких миртильон-патиссонов. Вот луковицы — огромные, размером-с голову ребенка, — красные, желтые и жемчужно-белые. Вот орехи, и спелые бананы, и гроздья прохладного, будто глазированного, винограда, а вот свисают со стропил свежие травы, продаваемые по пучку, роскошные косы чеснока и сушеных красных перцев-табаско. Вот стебли свежего сахарного тростника, продаваемые по футу, так чтобы можно было жевать и высасывать сладкий сок, бредя по рынку и восхищаясь запахами. А вот еще выращенный дома рис и бочонки блестящих красных фасолин к нему, и длинные связки копченых сосисок-кажун, чтобы бросить в кашу для вкуса. В стороне тянулись рыбные ряды, где можно купить свежих крабов, и раков, и даже сома, и ярко-голубых креветок с Залива длиной в ладонь, и даже — если очень захочется — аллигатора. И у каждого прилавка — торговцы, нахваливающие свой товар, старики, прибывшие сюда до рассвета в тяжелогруженых грузовиках. Лица их напоминали изборожденную складками хорошо выделанную кожу, черную или темно-коричневую, — кажун, кубинцы, временами даже азиаты. Рынок, на взгляд Заха, был одним из наиболее культурно и этнически разношерстных мест города. Хорошая карма для места, куда еще каких-то две сотни лет назад за утренними покупками приходили рабы. У каждого торговца товар был самый лучший, самый свежий, самый дешевый; все и каждый заявляли об этом один громче другого, пока настойчивая многоголосая хвала фруктам и овощам не поднималась к сводам, чтобы спиралями разойтись меж каменных колонн. Товар вам здесь продадут штучно или за фунт и весь, черт побери, сразу, если захотите. Но Заху хотелось иного. Он шел через рынок, присматриваясь, по не покупая, пока не достиг раскинувшейся на задах барахолки. Здесь товары бывали или ветхие и обшарпанные, или странные и причудливые. Столы ломились от ракушек на магнитах и керамических раков-солонок, а между ними стояли козлы, с которых торговали кожаными украшениями, сапожными ножами, эфирными маслами и пучками благовонных палочек и подозрительными с виду кассетами, записанными с CD-диска, что купил недавно продавец. Некоторые торговцы приветственно кивали Заху. Вот Гарретт — нервный парнишка с обесцвеченными перекисью волосами и трагическими глазами ангела. Гарретт рисовал картины, слишком страшные для жаждущих портрета толп с Джексон-сквер; на столике перед ним были разложены распятия-подвески и светоотражающие очки. Торговля шла бойко. Вот пурпурноволосая Сирена, пахнущая пачулями жрица неведомой богини, счастливо кивает над своим алтарем пиратских “Cure” и “Nirvana”. Сирена безмятежна, как само ее имя, пока какой-нибудь ни о чем не подозревающий нечистый на руку покупатель не сочтет ее легкой добычей! Тогда она как хлыст разворачивалась единым змеиным движением, одной рукой забирая в захват несчастного вора, а другой высвобождая свой товар. Вот похожая на привидение Лареза с черной подводкой а-ля Клеопатра: эта худышка в рваном бархатном платье читала Таро на площади — когда не продавала на рынке самодельных кукол-вуду. Особой прибыли ее гадания не приносили: она рассказывала клиентам столько плохого и так часто попадала в точку, что клиенты почти всегда требовали деньги назад, и она всегда их возвращала — но обязательно с числом, нацарапанным на банкноте нестираемым маркером, день и год — иногда в далеком будущем, иногда зловеще близко. Зах бегло оглядел столы и прилавки. Вывеска каждый день кочевала с места на место, но всегда у кого-нибудь да была. Наконец он заметил, что она приклеена к столу со шляпами, за которым стоял тощий молодой человек с лицом цвета черного кофе и копной дредок, которые как змеи будто вырастали из макушки его черепа и, извиваясь, спускались до середины спины. Дредки были перевиты пурпурными, красными, желтыми и зелеными нитками — цвета Расты и Марди Гра. Этот джентльмен проходил под сладкозвучным именем Дугал Сен-Клер. Аккуратно отпечатанная благопристойная вывеска, приклеенная скотчем к краю его стола, гласила: ПОМОГИТЕ НАМ В БОРЬБЕ ПРОТИВ НАРКОТИКОВ! ЗАРАНЕЕ БЛАГОДАРНЫ ЗА ЛЮБОЕ ПОЖЕРТВОВАНИЕ. — Захария! По-моему, тебе нужна шляпа, дружище! Дугал замахал Заху, и лицо его расплылось в усмешке, такой же солнечной и укуренной, как и его родная Ямайка. Голос у него был глубокий и веселый, а акцент — будто темный сладкий сироп. Из беспорядочной кучи на столе Дугал выхватил широкополую черную шляпу. Это оказалась шляпа меноннитов, богато украшенная лентой из черной кожи и мелкими раковинами. К чести Дугала, он не попытался грубо насадить шляпу на голову Заху, а просто протягивал ему, пока Заху не пришлось взять ее. Зах повертел в руках шляпу, но не стал надевать ее. Здесь могут всучить все что угодно. — На самом деле, — сказал он, — я хотел сделать небольшое пожертвование на правое дело. — Во-во, друга. Нет проблема. Дугал даже не протянул руку, а просто придвинул ее к краю стола, где она была доступна на случай, если кому-нибудь вздумается что-нибудь в нее сунуть. Вынув незаметно из кармана две двадцатки, Зах подсунул их под неподвижную ладонь. Темные глаза Дугала скользнули по руке, посчитав сумму в момент исчезновения денег. Запустив руку под стол, он извлек оттуда толстую брошюру, которую и протянул Заху: “Опасности марихуаны” — да уж, зомби из пропаганды в наши дни действительно превзошли самих себя по части воображения. Зах убрал брошюру в карман. Отвинтив крышку термоса, Дугал щедро плеснул в пластиковый стаканчик дымящегося черного кофе. Насыщенный цикорием запах коснулся ноздрей Заха. Увидев, как он ежится, Дугал протянул ему стаканчик. — Допивай, друга. Утром взял свежим из “Кафе дю Мон”. У Заха руки чесались взять стаканчик. Он знал, каким теплым и умиротворяющим будет этот стаканчик на ощупь, знал, как плавно прокатится по языку вкус медленно обжаренного кофе. К несчастью, он знал, и каковы будут последствия: как сердце у него забьется о грудную клетку, будто пленный зверь, как начнет точно губка высыхать мозг, как глазные яблоки станут словно гудеть и подрагивать в глазницах. — Не могу больше пить кофе, — признался он. — Когда-то я его любил, но сейчас меня от него только трясет. Тяжелые брови Дугала сошлись у переносицы в искреннем ужасе. — Но у нас же почти самый лучший джава в мире! Только глотни — и он тебя живо поправит. — Я даже бескофеиновый пить не могу, — печально отозвался Зах. — У меня слишком богатое воображение. — Тебе двадцать? — Девятнадцать. — И ты перестал пить кофе… — Когда мне было шестнадцать. Дугал покачал головой. У лица его заколыхались слегка разлохматившиеся концы дредок. — Во-во, тебе надо расслабиться. Если бы я не смог пить новоорлеанского кофе, я бы вносил пожертвований даже больше, чем ты. — Так какой самый лучший? — Ямайская “голубая гора”, друга. Жуй по утрам пирожки с соленой рыбой, пей две-три чашки “голубой горы” и живо избавишься от черных кругов под глазами. Ага, подумал Зах, и умри от сердечного приступа, не дожив до двадцати пяти. Они еще пару минут поболтали (“Вечеринка сегодня, — сообщил ему Дугал, — полно хороших ребят закинут трип у Луи”. Что в переводе означало: сколько получится — от трех до двадцати — человек собираются сегодня ночью закинуться кислотой на кладбище Святого Людовика.). Когда Зах уже прощался, намереваясь уходить, Дугал остановил его: — Берешь шляпу? Полцены — нет проблема. Зах совсем забыл, что все еще вертит в руках меноннитскую шляпу. Он собрался было бросить ее назад на стол, потом остановился. Шляпы у него не было, а эта неплохо укроет от солнца. Он надел шляпу — села как влитая. Дугал кивнул. — Очень идет. Похож в ней на сбившегося с пути истинного проповедника. И вновь эта солнечная ухмылка. Зах тоже рассмеялся. Эти ребята и впрямь могут всучить все что угодно. По пути домой Зах остановился у прилавка с колониальными товарами, где купил несколько пригоршней смертельно острых красных перцев. Время от времени па рынке появлялись оранжевые и желтые башмачки, или хабапьерос, которые росли на родине Дугала. Считалось, что это самый острый в мире перец — в пятьдесят раз острее жалапеньо, — у них был сладкий фруктовый привкус, который так любил Зах. Но пока сойдут и луизианские перцы. Ими он перекусит потом, попивая молоко и несясь по трассам королевства хакеров.
<...>
Дело не в том, что он не мог себе позволить муффулетту, когда захочет. Все было бесплатно или почти бесплатно. Все, что могло ему понадобиться, лежало у самых кончиков пальцев всякий раз, когда он садился за стол и включал комп. Но он так и не привык к тому, чтобы еды было вдоволь. В кухонных шкафах родителей никогда ничего не было — если не считать выпивки. На экране бушевал фильм. В городе Давич — надо же, какое оригинальное название, — повесился священник, что распахнуло ворота в ад или куда там еще. Зомби с плохой кожей теперь проецировали себя словно беженцы со звездолета “Энтерпрайз”. Заху вспомнился единственный священник, которого он когда-либо знал, — отец Руссо, служивший мессы, куда по выходе из очередного глухого запоя таскала его мать раз в несколько месяцев. Однажды двенадцатилетний Зах в одиночестве отправился на исповедь, нырнул в исповедальню и, прислонив раскалывающуюся от боли голову к экрану, прошептал: Благословите меня, отец, ибо против меня согрешили. Жаркие слезы выдавились у него из глаз, когда губы складывали эти слова. Не так надо начинать покаяние, ответил священник, и надежда Заха угасла. Но он настаивал: Моя мать ударила меня ногой в живот и заставила меня блевать. Мой отец ударил меня головой о стену: Разве вы не можете мне помочь? Дурной мальчишка, ты клевещешь на родителей. Разве ты не знаешь, что должен им повиноваться? Если они наказывают тебя, то только потому, что ты согрешил. Господь говорит: почитай отца своего и матерь свою. А КАК НАСЧЕТ ТОГО, ЧТОБЫ ОНИ ПОЧИТАЛИ МЕНЯ? взвизгнул он, ударив рукой в хрупкую стену исповедальни, и жгучий шип боли воткнулся в его и без того растянутую руку. Отдергивая занавеску, врываясь в каморку священника, вздергивая рубашку, чтобы выставить напоказ сочные многоцветные синяки и следы ремня на батарее ребер. ЧТО ТЫ НА ЭТО СКАЖЕШЬ, ХРЕН В РЯСЕ? ЧТО ОБ ЭТОМ ГОВОРИТ ГОСПОДЬ? Глядя в ошарашенное лицо священника, видя, как меняют свой цвет с красного на пурпурный апоплексические щеки и нос, как вспыхивают праведным гневом водянистые глаза, Зах с тошнотворной ясностью понял, что здесь помощи не дождешься, что священник даже и не видит его, что священник пьян. Точно так же пьян, как были пьяны вчера вечером родители. Его выволокли из церкви и велели не возвращаться — как будто он еще когда-либо сюда придет. Рухнув на каменные ступени, он рыдал еще около часа. Потом встал, выхаркнул на ступени огромный ком флегмы и ушел с безмолвной болью, гораздо более глубокой, чем от синяков и ссадин, болью, шедшей из самой раненой души, которой никогда больше не коснуться католической церкви. Приятно было бы поглядеть, как висит и горит отец Руссо и кровь льется из его глазных яблок. Возможно, священник уже мертв; возможно, ему отведена главная роль в каком-нибудь адском фильме Луцио Фульчи, Зах очень на это надеялся.
Поппи Брайт, "Рисунки на крови"
Николай Шальнов
Сообщение: 2198
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Выложили в инет икону. Типа желания исполняет. Подписи - одна краше другой: "не верьте идолам", "пошли на ***, православные" и т. п. Поражаешься бескультурью: никто не заставляет вас верить, но до чего же надо опуститься, чтобы проявить такую нетерпимость, пусть даже и к чуждой религии? Как-то Рита сказанула за обеденным столом, где она обычно смакует свои наполеоновские проекты, что хочет стать Римским Папой. Это уже после того, как она разочаровалась в своей деканше и перестала страдать по её месту. Вообще в жизни проигрываются странные мистерии. Так, например, Рита предала анафеме Ту-Кого-Нельзя-Называть, свою асексуальность часто сравнивает с целибатом, и часто подаёт попрошайкам, заранее зная, что они спустят все эти деньги на всякие непотребства. Но говорил Иисус: "Просящему у тебя дай, и у хотящего занять у тебя не отвращайся". Вообще во всех Ритиных блужданиях по миру есть что-то от христово-невестиного, такого утончённо-целомудренного, сохраняющего свою чистоту даже среди богомерзкой ереси оккультных наук, которым она предаётся со страстью отступницы. В ономатологии Флоренского её уподобляют Корделии, но Риту, скорее, можно сравнить ещё и с Психеей, осветившей ложе своего Эрота огнём любопытства: она вечно во что-то встревает, вечно думает о ком-то, вечно стремится к недостижимому, и мечты её странны. Может, именно из-а своих мечтаний она и не особо переживала - ни когда приходила пора очередной линьки героев - она остригала их, как овец, хотя эта овчинка и не стоила особой выделки, ни когда муза не оказывалась музой, награждённая Ритой нечеловеческим блеском. Скорее, "нечеловеческим упрямством", надо было написать, но Рита всегда страдала от собственной гордыни, особенно когда дело доходило до того, что добрый доктор Ярослав из сумасшедшего дома для непослушных дев викторианской эпохи посчитал за проявление болезни, а Рита ведь до сих пор в этом, к своему несчастью, убеждена: Та-Кого-Нельзя-Называть, видите ли, по Мартину Шульману кармически предназначена Риту учить. Ну уж нет, только не на моей кухне!.. Вспоминаются строки из "Эльвиры":
- Надо посадить её на осла и выгнать из города! - Боюсь, ей это может понравиться...
Очень люблю эту картину Россетти ("Мысли монахини"). Как и "Благословенная Беатриче", она склоняет к созерцанию.
"На полотне художник изобразил монахиню в белом одеянии, гуляющую в монастырском саду. Картина полна скрытых символов: книга в руке монахини открыта на странице с изображением распятия Христа («мистического жениха»), белые лилии, цветущие вокруг, олицетворяют непорочность. Монастырская ограда за спиной девушки очерчивает границы ее существования, в то время как пронзительно синее небо символизирует беспредельность жизни вечной. Возможно, эта картина была связана с любовью художника к Марии Россетти, сестре Данте Габриэля, Уильяма Майкла и Кристины, которая отвергла предложение руки и сердца, а впоследствии стала монахиней".
Николай Шальнов
Сообщение: 2199
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
То, что всегда так волновало - чувство прекрасного, заключённое в линиях, деталях и формах, то, что придаёт такое изящество простым вещам, образам и людям.
Песенка Амбридж
"Я наведу здесь порядок!" (с)
Я - большая тётя-мотя, Я порядок наведу: В форму форм, как Аристотель, Эту школу заключу.
Кто бы знал, как это трудно: Уловить в сиянье глаз, В блеске снов и в чувствах бурных То, что так волнует нас.
Вот Синистра: плиссировка Возбуждает разум мой, Что же хочет так чертовка Спрятать под своей полой?
(Может быть, татуировку?) Как же Пинс идёт лорнет! Как непринуждённо-ловко Стебль втиснулась в корсет!
У Миневры так изящно Шляпа на глаза сползла... У Сибилы не напрасно Лента в косу вплетена:
Праздник жизни, незнакомый Тем, кто не был посвящён В тайны сплетен коридорных, Только возбуждает взор:
Посмотри на локон нежный, Сбитый на бок у Луны, Глянь на танец безмятежный Фей и эльфов - словно дым
Распадаются мгновенно Все изыски нежных дам Лепестками, ветром сменным Разметённых по ночам.
Парни - просто загляденье, Простота и красота! В них, наверное, как в пенье Есть все прелести рулад:
Только с музыкой сравнима Вся изящность нежных форм - Даже Гойл, сын гориллы, Галстук подобрал под тон.
Или взглянешь на Уизли: Их прекрасна худоба, Взгляд - как ирисы, что сбрызнул Дождь, ниспавший на луга.
Погляди теперь на Криви: Кеды - просто милота! О таких, как о могиле, Теплится моя мечта!
Глянь на Седрика: причёска - Точно летние лучи, Набок выбитая чёлка - Цвета пламени свечи...
Как идёт Малфою серый Тонкий нежный кардиган: Надо быть, наверное, смелым, Чтоб его представить нам!
Как хорош изгиб запястья У Финч-Флетчи: посмотри - Эти руки так прекрасны, Что мне не с чем их сравнить.
Симус Финниган - ещё бы, Кто бы свет своих шнурков - Фиолетово-зелёных Спрятал в недра сундуков?
Они светятся хвостами Пробегающих комет, Нам напоминаньем стали О земных исходе лет.
Красота пороков нежных, Дивный юношеский свет Старцев, прячущих мятежный Дух под спудом зрелых лет -
Всё томится в формах дивных, В тонкость линий отлитых, С звуком скрипки лишь сравнимых, С нежной флейтою... Мой стих
Длинный, дольше - будет мука. Я веду его к концу. В этом мире форм и звуков Лень мне вовсе не к лицу.
Передача впечатлений Вот в такую лабуду Отлилась... Вернусь к веселью, Как порядок наведу!
Николай Шальнов
Сообщение: 2200
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 18.02.15 21:27. Заголовок: тэги: музыка Сегодн..
тэги: музыка
Сегодня Рита проснулась на редкость счастливой. В голове вертелась песенка "Аббы" - "The winner takes it al", и та сцена из "Mamma mia", где Мэрил Стрип поёт в красном платке. Под вечер Рита стало опять грустно, хоть помирай (только не говорите Ярославу Сергеевичу, доктору психиатрии из сумасшедшего дома для непослушных дев викторианской эпохи, а то он опять упечёт Риту за решётку). На дне рождении тётка рвала струны на гитаре, пела красивую песню, про Нью-Орлеан, жаль, Рита слов не запомнила. Вот в Нью-Орлеан Рита бы поехала. Выдержка из "Дневника плохого парня": "Новый Орлеан имеет репутацию города, где можно с легкостью найти любые "взрослые" развлечения. Город известен своей клубной жизнью, доступностью алкоголя, музыкой, казино, большому гей-сообществу. Но кроме этого, Новый Орлеан - это исторические районы, интересная архитектура, музеи, шоппинг, фестивали, парады, яркие праздники. Самый известный и популярный праздник - карнавал Марди Гра (Mardi Gras). Также могут вызвать интерес туры по окрестностям (плантации, болота), различные варианты круизов". Но Рите он примечателен не этим, а тем, что в этом "городе готов" разворачивались события романов Энн Райс и Поппи Брайт. Рита уже смирилась с тем, что её притягивает как магнитом на помпезные зрелища. Есть в этом что-то от надломленности Парижа эпохи Помпадур.
Николай Шальнов
Сообщение: 2201
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 18.02.15 21:29. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно
С этим чудесным стихотворением Бодлера вяжется прелюдия Баха
Грустный мадригал
Не стану спорить, ты умна! Но женщин украшают слезы. Так будь красива и грустна, В пейзаже зыбь воды нужна, И зелень обновляют грозы.
Люблю, когда в твоих глазах, Во взоре, радостью блестящем, Все подавляя, вспыхнет страх, Рожденный в Прошлом, в черных днях, Чья тень лежит на Настоящем.
И теплая, как кровь, струя Из этих глаз огромных льется, И хоть в моей - рука твоя, Тоски тяжелой не тая, Твой стон предсмертный раздается.
Души глубинные ключи, Мольба о сладострастьях рая! Твой плач - как музыка в ночи, И слезы-перлы, как лучи, В твой темный мир бегут, сверкая.
Пускай душа твоя полна Страстей сожженных пеплом черным И гордость проклятых она В себе носить обречена, Пылая раскаленным горном,
Но, дорогая, твой кошмар, Он моего не стоит ада, Хотя, как этот мир, он стар, Хотя он полон страшных чар Кинжала, пороха и яда.
Хоть ты чужих боишься глаз И ждешь беды от увлеченья, И в страхе ждешь, пробьет ли час, - Но сжал ли грудь твою хоть раз Железный обруч Отвращенья?
Царица и раба, молчи! Любовь и страх - тебе не внове. И в душной, пагубной ночи Смятенным сердцем не кричи: "Мой демон, мы единой крови!"
Николай Шальнов
Сообщение: 2202
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрология, мыслевыброс, листы старого дневника
Тэг "листы старого дневника" в какой-то степени схож с тегом "дневник плохого парня" - это реально существующие заметки, с одной лишь только разницей что в последнем дневнике собраны все земные пороки, от которых Рите не хватает духу себя избавить: ярко блещут камни в короне обольстителя Мары. Наткнулась вот на статью про Дев, в своё время одной из её честолюбивых целей было именно "создание необыкновенных произведений искусства, где единство замысла подчеркнуто каждой мельчайшей деталью и подробностью" (сравните с благородным пунктом программы прерафаэлитов - "...самое главное: создавать абсолютно прекрасные произведения искусства"). Собственно, стихотворение "Песенка Амбридж", опубликованное двумя постами выше, и посвящено всем Девам и их замечательному стремлению к работе с формами. Вспомнила на днях, что списала Кенни из своего фика не только с Ворона. Это получился, скорее, собирательный образ, как описанный Толкиеном в образе Сэма Гужни рядовой солдат британской армии. Второй чел, который послужил источником вдохновения - Ритин одногруппник, как раз - Дева. Интересно, всё-таки, в своё время все болтали о содержании, что-де, содержание важнее, даже в религии дух ценится выше буквы. Хотя какое содержание без формы и имел бы ценность дух, лишённый оболочки?..
Про Дев
"Дева умеет получать глубокое удовлетворение от любой работы, сделанной (по ее мнению) хорошо, какой бы неприятной и грязной эта работа ни казалась окружающим: Дева инстинктивно умеет видеть в самых низких формах Божественное начало и ощущает необходимость своих действий для достижения высшей гармонии Космоса. Это видение дает возможность высокой Деве создавать необыкновенные произведения искусства, где единство замысла подчеркнуто каждой мельчайшей деталью и подробностью. Непроработанной Деве приходится столкнуться с таким положением дел, когда она, с одной стороны, чувствует, что она ответственна за формы, которые попадают ей в руки, а с другой - у нее ничего не получается, работа словно валится из рук, все пачкается, теряется и ломается. Если Дева опускает руки, то из нее получается страшная грязнуля и неряха, каких свет не видывал - таким способом судьба ей наглядно показывает ее кармическое предназначение.
У нереализованной Девы образуется следующее подсознательное убеждение: "Как только я берусь за работу с формами, наведение порядка и т.п., у меня появляется энтузиазм (другими словами, включается Дева и дает энергию), я втягиваюсь в работу и трачу много сил, а в результате ничего не получается, и я падаю без сил среди хаоса, так что лучше уж и не начинать вовсе". Тем не менее, какое-нибудь одно символическое действие даже совсем непроработанная Дева будет производить со всей тщательностью, что окружающим покажется странностью или глупостью, а для человека это единственный оставшийся канал связи с зодиакальным знаком. При акцентуации это ведет к характерным неврозам навязчивости, часто с анально-уретральной тематикой.
Дева - главный утешитель. Что бы с человеком ни происходило, какие бы душевные страдания и лишения не выпадали на его долю, когда он, найдя в себе минимальные силы, начинает заниматься каким-нибудь конкретным делом (например, готовит стол для поминок), к нему приходит Дева и по-своему его утешает, отвлекает внимание, помогает изживать самое тяжелое горе (переключение основных энергетических каналов муладхары).
Дева обладает наиболее конкретным мышлением из всех зодиакальных знаков. Она с очень большим трудом воспринимает абстрактные понятия, упорно пытаясь найти им аналогию из мира понятных ей форм, что далеко не всегда возможно. Поэтому Деве свойственна жуткая профанация: не поняв и не прочувствовав достаточно общей концепции или тонкостей устройства вашей душевной жизни, но усвоив лексику, Дева может начать говорить такое, что вы горько пожалеете о своем знакомстве с нею. На тонкие вещи вообще не следует смотреть слишком пристально; понять это Деве необычайно сложно. Но зато если она осваивает тонкие планы и формы, она способна на такую виртуозность операций, которая недоступна никакому другому знаку".
Николай Шальнов
Сообщение: 2203
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
"Карл Шестой... так страстно любил жену брата, что один прокаженный предсказал ему безумие от любви; когда ум его помутился, его успокаивали только сарацинские карты с изображениями Любви, Смерти и Безумия". Рита с трудом успокаивается, когда читает описание Венеры в Рыбах. По непонятной причине Риту это описание просто бесит, возможно, от зависти. Рита предполагает, что люди в какой-то степени сами выбирают свою судьбу, и кодификация планет в знаках - не более, чем оформление выбора души. Жаль, однако, что невозможно совместить два знака в одном. Вероятность этого была научным интересом в области астрологии Риты в последние месяцы, как когда-то - вычисление идеального союза. Рита также любит вычислять вероятность счастливого брака по расчёту, брака без нужды по любви и вероятность поправить браком шаткое материальное положение. Довольно занимательное дело (вот и думай после этого о Венере в Рыбах).
Это я на вечеринке, где пели про Нью-Орлеан. Блин, как душевно всё-таки пели!..
Николай Шальнов
Сообщение: 2204
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 19.02.15 02:44. Заголовок: тэги: записки у изго..
тэги: записки у изголовья, мыслевыброс, сказки о дружбе
В отличие от сексуально озабоченной конкурентки, Той-Чьё-Имя-Нельзя-Называть, Рита тоже озабочена, только другими вопросами - вопросами души. На фрейдовские вопросы ей как-то наплевать. В частности, Рита думает об одном своём юном приятеле, с которым она поддерживает отношения, поскольку, как ручей Нарцисса, я вижу в его глазах отражение своей юности. Хорошее время, Рита часто к нему возвращается. Всё богатство и тонкость чувств и пробуждение сексуальных энергий трудно описать, можно только вспоминать с нотой ностальгии. Правда, Рита была тогда предельно чувственна, распущена и постоянно шлялась в поисках сексуальных приключений с такими же озабоченными, как она сама. Изведав все формы порока, в девятнадцать лет она успокоилась и поставила табу на все формы плотских утех. Иногда способность рассматривать человека даже не как цель, а как материал для исследования или как плод своего труда (как рассматривала Ольга Илью Обломова) приносит большее удовлетворение, нежели корыстные чувства и расчётливость. Сегодня этот малыш, весьма напоминавший бы Рите Баттерса, если бы только не матерился постоянно и не обладал той пробивной силой, которая отсутствовала у персонажа "Южного Парка", жаловался на училку русского, которая отобрала у него "GTA". Счастливец! Однако Рита испытывает к нему чувство жалости, странной хотя бы тем, что, по сути-то, и нет никаких причин. Может быть, она чувствует некий диссонанс, конфликт между его личностью и попыткой выразить её вовне? Риту притягивает в этом человеке способность типичного Скорпиона обращать миру то одно, то другое лицо: милого шушпанчика и, собственно, ядовитой гадины. А ещё тот потенциал, который она видит в нём нераскрытым - жуткое противоречие тонкости натуры и грубости обращения с людьми. Флоренский об этом написал неплохо:
"Эта тяжесть Дмитрия вместе с его внутренней заторможенностью служит препятствием к полному раскрытию и осуществлению в культуре его способностей: Дмитрий одарен значительно выше среднего. Он умен, хотя ум его более склонен разлагать, нежели строить; обладает вкусом, идущим не от натасканности в соответственных областях, а от чрева, и сродным биологическому инстинкту красоты, которою он опьяняется; в нем - много четкости мысли, отчасти производной от глубинной гордости, - вообще мысль его хотя и не быстрая, но полновесная и содержательная. В Дмитрии есть чувство культуры и чувство природы, интерес к жизни в разных ее проявлениях. В том, что делает он, есть своя звонкость и ценность, это не бывает вялым, относится ли оно к разряду большого или малого. Но гордость заставляет Дмитрия требовать от себя большего, чем насколько он способен, и, понимая свою недостаточность для этого, он предпочитает вовсе воздержаться и от того, на что способен".
А ещё я тащусь от его кед. Как у гота Пита из "Южного парка" - просто загляденье.
Николай Шальнов
Сообщение: 2205
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 20.02.15 17:12. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, готика
"Если Миранда меня уволит, я обшарю все фаст-фуды в Нью-Йорке, но до тебя доберусь", - словами Эмили из "Дьявол носит "Prada" настроила себя Рита на поиск статьи по прерафаэлитам, которая в своей основательностью и глубиной проникновенности в предмет в своё время открыла ей величественный пласт викторианской культуры. Но, как и многие другие вещи, которыми мы так дорожим, она куда-то исчезла. Все остальные журналы остались, а этот, со статьёй, пропал. Так было со многими редкими книгами, которых Рита тщилась раздобыть, со многими вещами и даже с картами ТАРО, которые на витрине были годами никому не нужны, а потом внезапно в самый необходимый момент оказывались востребованными неизвестно кем. Компенсировала всё эта Рита изучением статей по Фра Анжелико, китайской живописи, в чём-то сближающейся по принципам со столь отдалённым по времени европейским романтизмом, и модерном, который так любит Александр Васильев из "Модного приговора": ноги этого стиля растут от тех же прерафаэлитов, чьи ноги, в свою очередь, растут от художников треченто и кватроченто, и Фра Анжелико в частности ("А краски, краски - ярки и чисты, / Они родились с ним и с ним погасли. / Преданье есть: он растворял цветы / В епископами освященном масле..."). Рита же растворяла в масле видимой пристойности свои поступки - смазываясь, они на вид становились вроде как пристойными. Даже строители, которые посмеялись над Ритиной излишней вежливостью, не взбесили её чёртовы плебеи, мы - аристократы, остальные - быдло! Если уж быть готкой, то быть ею и в том пункте, который говорит о том, что эти благодетели человечества должны быть подчёркнуто вежливыми. Где же найти тут грань между благожелательностью и светским пустым этикетом, за которым часто ощущается ненависть, которую трудно скрыть?.. Вот ведь вопрос, гораздо более интересный, чем вопрос о символизме художников Поднебесной. В своё время авторитетной фигурой для Риты была преподавательница математики, в предмете которой Рита не смыслила абсолютно ничего, но с которой Рита разделила представление о произведениях Ренессанса как о невспаханной целине: настолько Рита в своё время была не осведомлена о философии искусства этого периода, да и сейчас остаётся не особо осведомлённой. Она долго медитировала над "Сотворением Адама", изучая статьи по композиции фигур этой удивительной работы, отослав их потом учительнице. Со своей второй авторитетной фигурой (преподавательницей эстетики) Рита в универе даже ни разу не виделась, только подпитывала себя легендами о её сверхкультурности и сверхутончённости, в какой-то степени равновесие эстетического и математического достигалось наличием на кафедре философской антропологии другого типа, перед которым Рита благоговела - Ильдара Рустамовича, преподавателя логики, ради конференции у которого Рита отказалась от просмотра вагнеровской "Тристана и Изольды".
А вот эта картина, которую Ритин сосед, просматривая у неё в гостях альбом с шедеврами Уффици, назвал "Выкидыш", чем Риту очень позабавил, оказалась куда глубже и многозначней, чем Рите показалось на первый взгляд. Недаром, как выяснилось, она в своё время вызвала у современников восторженные отклики.
"Алтарь Портинари как наиболее значительное произведение второй половины XV в. является своеобразной вехой в нидерландском искусстве. По своей значительности он сопоставим с Гентским алтарём. О сдвигах, произошедших в мировидении, свидетельствует новое живописное воплощение концепции двоемирия. Благовещение внешних створок атларя по-прежнему указует на суть сокровенного внутреннего изображения. Однако если в Гентском алтаре внешнее и внутреннее соотносились как земное и небесное. у ван дер Гуса всё куда сложнее. В драматической экспресии Благовещения наблюдается странная двойственность - трудно понять, живые люди изображены в виде скульптур или скульптуры представлены как живые люди. Показана вроде бы земная сцена. однако события происходят не в конкретном интерьере, как у ван Эйка, а на фоне абстракции - безупречной ритмике полуциркульных арок. Перед нами воплощение сложной теологической идеи - соединение Благовещения исторического, которое состоялось некогда, и Благовещения литургического, которое существует в Вечности. Создаётся ситуация, в которой мы как будто присутствуем при самом мгновении превращения исторической реальности в вечность, живых персонажей - в мраморные изваяния, в факт сакрального бытия. О том, что это именно мир сакральный, свидетельствует "небесный" свод тройных арок (подобным образом было обозначено трансцендентально небо над деисусом в Гентском алтаре) и символическая отмеченность фигур белым цветом.
Этот одушевлённо-мраморный цвет божественной святости передаётся фигурке младенца в сцене Рождества. При раскрытии алтаря достигается почти кинематографический эффект: вечность расцвечивается всеми земными красками и превращается в свою противоположность - в земную историю. Божественное естество младенца, лежащего прямо на пепельного цвета земле, вочеловечиваясь, смешивается с прахом земным. В сокровенности внутреннего пространства алтаря вместо сакрального мира оказывается подчёркнуто земной пейзаж. единой панорамой развёртывающийся на всё пространство триптиха. Его естественность и принадлежность земле подчёркнута преобладанием "земных" красок - оттенков коричневого, охры и чёрного скал, почвы, каменных и деревянных строений. Это земля, и именно дети земли, пастухи, пришли поклониться чуду. Их одежды того же цвета, что и камни, их лица и руки - цвета обожжённой глины. Воплотившись в материю, энергетика божественного красного утратила свою огненную открытую пламенность и только иногда вспыхивает в одеждах Иосифа и святых, в лепестках огненной лилии, символе мученической крови Христа. Колорит триптиха, по контрасту с горением Гентского алтаря. подчёркнуто остывший, холодный. Это плата за дистанцированность земного бытия. Свою лепту вносят ангелы, пришельцы неба. чьи бело-голубые одежды излучают драгоценный холод сфер. Холодный рассвет на левой створке и холодный хакат на правой - благодаря их свету полнится земля тенями и тьмой. Сгустившаяся под крышей хлева тьма порождает дьявола. явившегося в мир, чтобы предотвратить события Рождества. То, что у ван Эйка было разнесено по разным уровням сложной архитектуры вселенной, у Гуго ван дер Гуса сосуществует в земном пространстве, но не сливается друг с другом. Мир божественный и земной, мир священной истории и современности, даже мир тьмы обладают не только своим цветом, но и своим обособленным пространством. своим масштабом. Хрупкие маленькие фигурки ангелов, образуя вокруг младенца охранительный круг, даже не соприкасаются с по-земному тяжёлыми фигурами святых, к тому же они отличаются странной плоскостностью рядом с пластической мощью своих покровителей. Дьяволу пространство вообще не дано, в свое стеснённости он читается как антипространственная сущность. Гуго ван дер Гус на сонове новой формулы вселенная/пейзаж сделал попытку "создать синтетический образ, спаяв в единый зрительный комплекс явления, между котрыми в его собственном представлении сохранилась непроходимая пропасть". Даже не достигнув в полной мере желаемого, он смог преодолеть полностью средневековые представления о простраснтве как функции иррационального, в результате чего категория пространства "окончательно приобрела для него значение функции жизни, которой он начал пользоваться в своём искусстве произвольно, согласно вставшим перед ним творческим задачам" (Н. М. Гершензон-Чегодаева). Именно в объективизации и одновременно субъективизации категории пространства можно видеть вклад Гуго ван дер Гуса в становлении ренессансной картины мира".
Николай Шальнов
Сообщение: 2206
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, музыка, искусство вечно
Вроде бы та песня, которую пела тётка на дне рождении, правда, нет слов "прощай, Нью-Орлеан", которые так эффектно завершили выступление. Что же, весьма показательное произведение (как выяснилось, это народная американская баллада), если заменить название города у Миссисипи на "Оренбург", а "дом восходящего солнца" на "сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи", то песня как раз про Ритину судьбу. Всё в природе не случайно: закономерности, которыми пронизаны искусство и жизнь в неразрывном целом, легко можно уловить в связях и отношениях, на первый взгляд кажущиеся дуновением мечты, смешной странностью и прихотью впечатлительности. Русскоязычная версия песни ("Блеснет слезой") в исполнении группы "Калинов Мост" послужила саундтреком к фильму Гарика Сукачева "Дом солнца", - вещает "Википедия". Хороший фильм про хиппарей, кстати. "Он ушел, а не бросил. А это две разные вещи", - хорошая фраза оттуда.
В Новом Орлеане есть дом, Его называют «Домом Восходящего Солнца». Сколько молодых душ было загублено там!
И, видит Бог, моя тоже.
Моя мать была швеей, Она сшила мне новые джинсы. Отец был игроком В Новом Орлеане.
Всё, что нужно игроку, Это чемодан и колёса. Отец чувствовал удовлетворение, Только когда был мертвецки пьян.
О, мама, накажи детям Не поступать как я, Не волочить жизнь опустившегося грешника В «Доме Восходящего Солнца»
Одна нога на платформе, Другая на подножке поезда. Я возвращаюсь в Новый Орлеан Чтобы нести свой крест.
Что ж, в Новом Орлеане есть дом, Его называют «Домом Восходящего Солнца». Сколько молодых душ было загублено там!
И, видит Бог, моя тоже....
Николай Шальнов
Сообщение: 2208
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 21.02.15 12:15. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, мыслевыброс
Рита пересмотрела "Эдварда руки-ножницы". Когда в одиннадцать лет она впервые посмотрела это творение Тима Бёртона, то в конце едва не разрыдалась: подобное чувство нежной грусти, радостной тоски возникало у неё тогда, когда она ощущает противопоставление совершенства - несовершенному, индивидуальности - обывательству, красоты - безобразному. Этот фильм-притча был как бы живительной струёй, окном в мир, который Рита тогда только начала познавать. Значительные и совершенные из произведений искусств не способны не восприниматься, это очень явно ощущалось в сравнении с бесконечными боевиками низкого пошиба и американскими фильмами не самого высокого качества, которыми Рита засматривалась, как все дети того возраста. Фильм-притча, фильм с элементами гротеска, где одно резко противопоставляется другому, где очень тонко и в то же время очень явно проведена линия между внутренним миром простодушного творца необыкновенно богатых способностей и толпы с её вечно изменяющимися претензиями, с её жестокостью, ограниченностью и неблагодарностью - всё это всегда находило у Риты отклик в душе. В голову Рите пришлось сравнить "Эдварда" с другим "готическим" фильмом - "Эльвирой Повелительницей Тьмы": оба героя необыкновенны, самобытны, оригинальны, оба оказываются в среде тупых обывателей, конформистов и потребителей, оба в итоге находят свою подлинную мечту. Правда, в случае с Эльвирой, которая медленно, но верно шла к своей звезде, минуя непонимание, но ловко демонстрируя публике своё природное очарование, обращая социальные течения себе на пользу и умело используя наследство предков и в итоге завоевала престиж и признание, Эдвард, наоборот, сначала был принят всеми с большой охотой, но с трудом вписался в общество, а в конце-концов и вовсе оказался этим обществом гоним: толпа в конце "Эльвиры" приходит героиню пестовать, Эдварда - линчевать. Хотя оба в итоге находят выражение своей индивидуальности в творчестве: у Эльвиры это - сцена, у Эдварда - необыкновенные произведения искусства, созданные им в добровольном затворничестве. Интересно так просто подумать.
Николай Шальнов
Сообщение: 2209
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: моя шокирующая жизнь, сказки о любви, волшебные сказки, мои милые старушки, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи
Рита подняла свои кости и в поисках счастья прошвырнулась по городу. Ну, если иметь в виду, что счастье заключается в новых фотообоях на стену спальни. В общем, занесло Риту в "Армаду" - это оренбургский торговый комплекс такой, этакий "рай на земле" для относительно состоятельного слоя общества. Среди всех этих дельфинов, динозавров, обезьян, кошек и прочих прелестей - развлечений для детей и их родителей, среди великолепия одежд, предметов быта, ароматов, роскошных диванных обивок, еды и моря всего прекрасного Ритин взгляд упал на целующуюся парочку подростков лет шестнадцати. О, что это было за великолепие! Он смотрел на неё так, как если бы в ней было сосредоточена вселенная: в этом взгляде чувствовалась такая сопричастность душе, такая потребность в понимании и взаимности, такая поглощённость ею, что трудно было взгляд оторвать. Все в шестнадцать живут любовью, это чувство кажется в это время единственным и наиболее важным, самым всеобъемлющим и самым сильным. Всю свою юность Рита слушала сказки - училась их писать. Училась у своих старушек-лебёдушек: старушка Машенька Грета-Из-Мечты рассказывала Рите страшные сказки, готические - сказки Лавкрафта; старушка Полина - сказки Джона Толкина, старушка Юля - сказки братьев Гримм, старушка Таня - сказки Андерсена, старушка Та-Чьё-Имя-Нельзя-Называть извратила психику Риты эротическими сказками. Впрочем, Рита и это сумела обратить если не в благоухающую амброзию, то хотя бы во что-то относительное стоящее памяти.
Всё то, чем могла бы быть юность Риты, но так ею и не стала хотя бы в виду того, что Рита считала юность своею и прожила её так, как сама того хотела, она потом обнаружила в "Сумерках". В девятнадцать смотреть их и считать, что жизнь прошла - это, наверное, единственный диагноз, за который можно упечь в сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи. Трудно сказать, что не осталось воспоминаний, но они иногда бывают столь остры, что лучше бы их и не было бы. Как в том моём стихотворении: "Письмо, как ты, такой любовью дышит, / Что лучше бы его не открывать".
Николай Шальнов
Сообщение: 2210
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Рита, изучая искусство модерна, в который раз наткнулась на мысль о разочарованиях в идеалах гуманизма и ренессанса, на которых зиждилась европейская культура вплоть до Шопенгауэра, который, руководствуясь представлениями буддизма об угасании жизни и сознания и полного прекращении существования в нирване (по открытиям тогдашней, ещё юной, науки востоковедения), называл, в отличие от Ницше, сострадание позитивной силой, одной из тех светлых сил, что порождает любовь в условиях дегуманизации внутреннего мира человека под железной поступью позитивного прогресса. Ницше же в "Заратустре" посвятил отдельную главу "О сострадательных", в которой посчитал это качество недостойным сверхчеловека: "Ах, где в мире совершалось больше безумия, как не среди сострадательных? И что в мире причиняло больше страдания, как не безумие сострадательных?". В какой-то степени его можно понять, прочитав полностью эту главу (хотя бы "С тех пор как существуют люди, человек слишком мало радовался; лишь это, братья мои, наш первородный грех!"). Вообще вся философия Ницше показалась мне сплошным парадоксом, где величие сверхчеловека шло от утверждения его внутренней мощи с учётом покорения тех страстей, которые властвуют над разумом. Но если понимать нирвану в эзотерическом смысле - как "состояние абсолютного существования и абсолютного сознания, куда Эго человека, во время жизни достигшего высшей степени совершенства и святости, входит после смерти тела, а иногда, как в случае Готамы Будды и других, и при жизни", то становится ясно, что сострадание, которое некоторыми психологами приравнивается к сентиментальности (последнюю часто рассматривают как отрицательное свойство психики), то становится понятной возвышенная этика "Голоса безмолвия", обнародованного Е. П. Блаватской:
"Одеяние шанджня может воистину стяжать вечный Свет. Лишь оно даёт нирвану разрушения; оно останавливает колесо рождений, но, лану, оно также убивает и сострадание. И не могут больше совершенные будды, облекающиеся в славу дхармакайи, содействовать спасению человека. Увы! Будут ли многие Я пожертвованы одному Я, человечество — благу единиц?
Знай, о начинающий, это — Открытый Путь, дорога к себялюбивому блаженству, избегаемая бодхисаттвами "Тайного Сердца", буддами Сострадания.
Жить для блага человечества — это первый шаг. Практиковать шесть светлых добродетелей — второй.
Облекающийся в смиренные одежды нирманакаи отрекается от вечного блаженства для себя, дабы содействовать человеческому спасению. Достичь блаженства нирваны, но отречься от него — это заключительный шаг, высочайший на Пути Отречения.
Знай, ученик, это и есть Тайный Путь, избранный буддами Совершенства, пожертвовавших своим Я ради тех, кто слабее.
Но если для тебя чересчур высоко "Учение Сердца", если сам ты нуждаешься в помощи и боишься предложить помощь другим, — да будет предупреждено робкое сердце твое вовремя: довольствуйся внешним учением Закона. И всё же надейся. Ибо если "Тайный Путь" недостижим для тебя сегодня, он может сделаться доступным завтра. Узнай, что ни единое усилие, даже малейшее — будь оно в верном или неверном направлении — не может исчезнуть из мира причин. Даже рассеявшийся дым не остается без следа. "Жестокое слово, произнесенное в прежних жизнях, не уничтожается, а всегда возвращается".* Не может перечное растение дать жизнь розе, а серебристая звезда благоухающего жасмина не может превратиться в шипы и чертополох".
Почему-то подумала про это Рита, когда расплакалась, пересмотрев в очередной раз концовку "Эдварда Руки-Ножницы".
Николай Шальнов
Сообщение: 2211
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 22.02.15 13:56. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно
Пересматривая архивы, Рита наткнулась на работы Жана Дельвиля. В чём-то его работы сближаются с "Саломеями" Моро, героиня которых - "красавица, каталепсический излом тела которой несет в себе проклятие и колдовскую притягательность, - это бездушное, безумное, бесчувственное чудовище, подобно троянской Елене, несущее погибель всякому, кто ее коснется". Эти картины возбуждают какое-то странное чувство, сродни болезненному эротизму - невольно вспоминаешь Бёрдслея, который, всё же, был довольно ироничен, например, в "Лакедемонянских послах": http://cdn.endata.cx/data/games/6203/14o90959432f.jpg
Вот что пишут о женском образе модерна: "Принципиальным для модерна является переориентация с мужского типа культуры на женский. Древняя традиция оппозиционного разделения мира на мужское и женское закрепила за женским началом понятие хаоса, низа, тьмы, сокровенно-внутреннего, иррационального, стихийного, загадочного, в равной степени порождающего жизнь и отнимающего её. Достаточно вспомнить такие образы, как Тиамат, Иштар, Гея, Горгоны, Химера, Сцилла и Харибда. Ориентация на модель нижнего мира неизбежно вызвала к жизни и образ его хозяйки. Е. Мурина отмечает, что "культ женщины, женского начала, перерастает в модерне в настоящую "феминизацию" изобразительно-сюжетной основы стиля. Господство женского начала или особой женственности, декадентской, хрупко-изломанной или "демонически-роковой", но тем более притягательно-дурманящей, очень характерно. Это один из лейтмотивов "мифологии" модерна, сквозная тема стиля. Женщина-вамп - такой же распространённый стереотип, как нимфа, русалка или принцесса". В модерне архетип богини-матери преимущественно проявляет свою хтоническую/демоническую сущность. Она не столько подательница жизни, символ её бесконечного возрождения, как в древних культурах, сколько неуловимый фантом, губящий алчущего её мужского начала. Страх индивидуализированного сознания XIX века перед конечностью жизни нашёл своё выражение в том, что из древней круговой формулы деятельности богини-матери: Эрос/жизнь/Танатос - выпадает срединная часть, в результате чего остаётся фрейдистская формула Эрос/Танатос. Женщина становится символом смерти. Дыханием смерти овеяны все расставания, бесконечные поиски и запоздавшие на целую жизнь встречи "сказов" модерна. Обретённые принцессы в контексте модерна оборачиваются гибелью. Наиболее показательным примером в этом отношении является переосмысление концепции средневековой легенды в панно "Принцесса Грёза" М. Врубеля - встреча поэта и его музы происходит в междумирье сновидения-смерти. Даже когда любящие счастливо воссоединяются, то не для жизни, как это было в традиционной сказке, которая кончается формулой "и жили они долго и счастливо", и не в этой жизни, а в ирреальности Эллизиума, рая, зазеркальной сказочной страны. Чистым примером такого ирреального мира сновидений/смерти является сугубо женский мир В. Борисова-Мусатова, существующий между "Сном божества" и "Реквиемом". Образ мужчины в нём может появиться только на мгновение или и вовсе не появиться. Именно в этом обнаруживается неожиданное родство Борисова-Мусатова и Мунка. В картине последнего "Танец жизни" фигура мужчины буквально сгорает в вихре красного платья женщины, олицетворяющей мгновения зрелости. Его нет в вечности ожидания невесты в белом слева и в столь же вечном безмолвии прощания вдовы в чёрном справа. Вся трагедия этой картины в том, что мужское оплодотворяющее начало выпадает из цикла. Ещё одни вариантом безвозвратной гибели мужского начала является инверсия древней формулы"бессмертная богиня - смертный партнёр". В паре Тамара - Демон, сквозной трагедии творчества М. Врубеля, бессмертием наделён Демон. И гибель женщины/жизни приводит к тому, что бессмертие оборачивается вечной мукой смерти. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить одно-единственное исчезающее мгновение жизни в графическом листе "Тамара в гробу" с бесконечностью вариаций на тему мучений Демона. В том же ключе решена Врубелем и трагедия Фауста - мгновение истинной жизни в образе Маргариты неуловимо-недоступно (триптих "Фауст"), полёт же в сумеречной пустыне мира - вечен ("Полёт Фауста и Мефистофеля")".
Рите нравится колесить по окраинам города - за окном часто расстилаются прекрасные индустриальные пейзажи. Заброшенная мясобойня, заброшенный завод РТИ, заброшенная электростанция, дом со львами - можно часами бродить там, натыкаясь порой на самые необычные предметы - от сломанных гогглов до дневников старого профессора. Что интересно, одно из самых романтических воспоминаний Риты связано с кладбищем: как-то раз она читала там стихи Россетти в знойный летний полдень, это было необычайно прекрасно! Ритой тогда овладело то, что она называет викторианским чувством - это ощущение размеренной безмятежности, изолированной от времени, скользящей в зарослях шиповника и остывающей на могильных плитах. Может быть, поэтому её так зацепила эта сцена из "Рисунков на крови":
"На глинистой дороге, ведущей к небольшому кладбищу Потерянной Мили, было жарко. Тревор привык ходить по городским улицам, где томящий летний зной перемежался порывами кондиционированного холода из дверей, постоянно открывающихся на тротуары, улицам, где всегда можно нырнуть в подъезд или под навес.
Но на этой дороге под названием Проезд Сгоревшей Церкви, если верить покосившемуся указателю на повороте с Пожарной улицы, тени не было совсем, если не считать раскидистых крон случайных деревьев. Немногочисленные дома стояли далеко друг от друга. В основном это были фермерские усадьбы, построенные среди полей, которые, зеленея табаком или щетинясь пшеницей, подступали к самой дороге. Здесь были участки намного лучшие, чем у Дороги Скрипок, землю здесь еще не запользовали до смерти. Пусть дома здесь и не были новыми или веселыми, но их дворы украшали большие зелёные лужайки, не искалеченные горами отбросов или ржавеющими остовами автомобилей.
Солнце неимоверно палило на дорогу и устилающий ее крупный гравий — по сути, куски гранита, будто раздавленные останки кладбища, засевшие во влажной красной глине. Сланцевые вкрапления улавливали свет, чтобы затем раздробить его на миллион острых как бритва осколков. Тревор был даже рад, когда небо начало затягивать облаками — медленно наползала летняя гроза. Мозги, казалось, спеклись, а кожа уже чесалась от новеньких солнечных ожогов. Рюкзак у него был непромокаемый — чтобы предохранить от влаги блокнот для рисования. Если гроза достаточно помедлит, он начнет на кладбище новый рисунок. Если нет, то просто посидит на земле, давая дождю промочить себя до нитки.
Тревор чувствовал почти безмолвное присутствие смерти впереди: нет, не старухи с косой, наблюдающей из-за угла, но все же он ощущал присутствие чего-то так же ясно, как палящий зной на коже. И это что-то было будто радиочастота или, точнее, пустое пространство на волне между частотами: нет сигнала, который можно было бы поймать, и все же слышишь слабое электрическое гудение — не совсем тишина, не совсем звук. Словно находишься в комнате, из которой только что кто-то вышел, в комнате, которая до сих пор хранит смутный запах и слабое движение воздуха. Однажды в интернате, в дормитории, где спал Тревор, у страдающего эпилепсией ребенка случился припадок: мальчик умер за несколько часов до рассвета, когда все спали и никто не мог ему помочь. Тревор проснулся холодным тихим утром и понял, что смерть рядом, хотя он не знал, к кому и как она пришла.
Но кладбище впереди издавало тихое гудение — будто сверчки на солнце, будто шестеренки в часах, у которых кончается завод. Расположенное в тенистом тупике проезда Сгоревшей Церкви, окруженное с трех сторон лесом, это место казалось утолением боли. Тревор никогда не видел захоронения своей семьи. Едва завидев кладбище, он уже знал, что это подходящая прелюдия к возвращению домой.
Разумеется, ему не позволили присутствовать на похоронах. Насколько Тревор знал, собственно, и похорон-то не было. Уезжая из Остина, Бобби Мак-Ги сжег за собой все мосты, родных у них не было. За погребение трехдешевых сосновых гробов, очевидно, пришлось заплатить муниципалитету Потерянной Мили.
Позднее группа карикатуристов и издателей комиксов собрала деньги на камень. Много лет назад кто-то послал Тревору полароидный снимок. Тревор помнил, как все вертел и вертел фотографию в руках, пока жир с его пальцев не запачкал глянцевую бумагу, помнил, как спрашивал себя, кто болел за Мак-Ги так, чтобы поехать в Потерянную Милю и сфотографировать могилу его семьи, но недостаточно, чтобы спасти сына Бобби из того ада, каким был интернат.
Он помнил рисунок, который вскоре нарисовал, — могила в разрезе. Могильный камень он специально сделал блестящим и гладким, как будто гранит покрывало какое-то темное вязкое вещество. Глинистая земля под камнем повсюду была усеяна червями, крупицами породы, костями, случайно выломавшимися, отделившимися от суставов. На рисунке было три гроба; в двух — больших лежали длинные тела, закутанные в саваны, складки которых наводили на мысль об изувеченных лицах. Фигура в маленьком гробу была странной: это могло быть одно гротескно неправильной формы тело или два небольших тела, слившиеся в одно.
Мистер Уэбб, учитель рисования в младших классах, прятавший у себя в столе пузырьки от лизерина с дешевым виски, назвал рисунок патологическим и скомкал его. Тогда Тревор набросился на него — худые руки вытянуты, пальцы скрючены в когти, — целя в глаза. Учитель машинально ударил его наотмашь. Обоих наказали: Уэбба — отстранением на неделю, а Тревора — изгнанием из класса рисования и конфискацией блокнота. Тревор покрыл стены своей комнаты рожденными яростью граффити: роящимися тысяченогими жуками, парящими скелетными птицами, каллиграфически выведенными проклятиями, раззявленными в крике лицами с черными дырами вместо глаз. Больше на уроки рисования его не пускали. Но вот он — источник его рисунков и его снов, место, которое он так часто видел в своем воображении, что оно казалось знакомым. Кладбище было почти таким, каким он его себе воображал, — маленьким, тенистым и заросшим, многие памятники покосились, корни старых деревьев уходят через могилы в богатую почву, докапываясь до питательных залежей похороненных здесь лет. Можно ли увидеть лицо Диди в дупле, переливы оттенков золота в маминых волосах в пучке выгоревшей на солнце травы, силуэты длинных пальцев в изящно-сучковатой ветке? Можно. Но сначала надо найти их могилу. Порывшись в рюкзаке, Тревор отыскал банку джолт-колы и, открыв ее, опрокинул теплую газировку в рот. Тошнотворно сладкий вкус вспенился у него на языке, побежал струйками между зубами. Вода была отвратительной, будто затхлая газированная слюна. Но кофеин тут же послал электрические разряды в мозг, смягчил грохот в висках, смел красную паутину, зависшую перед глазами.
Это был единственный наркотик, который что-то давал ему. Некогда Тревор подсел было на амфетамины, но бросил, едва заметил слабую дрожь в руке. Трава слишком напоминала ему о родителях в те счастливые времена, когда Бобби еще рисовал. Алкоголь наводил на него ужас: это — чистая смерть, просто смерть, дистиллированная и разлитая по бутылкам. А игла обладала для него такой патологической притягательностью, что он даже не решался попробовать, хотя побывал во многих притонах и тусовочных тупиках, где мог бы получить наркотики, если бы захотел. Он знал, что героин предположительно прозрачный, и все же представлял его себе черным, как чернила… Чернильные завитки расходятся по венам от иглы, вбаюкивая его в ужасающе знакомый мир кошмаров.
Допив последний глоток гадостной джолт-колы, он убрал пустую банку в рюкзак и ступил на извивающуюся меж могил тропинку. Почва под ногами была неровной, некошеная сорная трава местами доставала ему до кончиков пальцев. Он ловил травинки и выпускал их из рук.
Это было не единственное место захоронений в Потерянной Миле. По пути в город Тревор заметил несколько маленьких приходских кладбищ и вспомнил, что в окрестных лесах разбросаны могилы времен Гражданской войны и семейные участки, где в кучку сбились два-три грубо вытесанных надгробия.
Но это было самым старым кладбищем из еще открытых. Здесь были недавние надгробия, буквы и даты на которых были выбиты так четко, что, казалось, повисли прямо над гладкой поверхностью гранита. Вкрапления кварца и слюды в полированном камне ловили умирающий свет. Здесь были старые надгробия, каменные кресты и наклонные сланцевые мемориальные доски, края которых осыпались, а надписи расплывались. Здесь были небольшие белые надгробия детей, иногда с агнцами, похожими на гладкие куски мыла, наполовину расползшимися под водой душа.
Некоторые могилы были заляпаны кричащими красками — цветами, уложенными в яркие каскады или безжалостно заплетенными в венки.
А другие могилы стояли заброшенные.
Боль прошила ему руки. Тревор обнаружил, что стоит перед длинной простой гранитной плитой, и понял, что стоит он здесь уже несколько минут, ломая руки до скрипа в суставах. Он заставил себя расслабить их — один палец за другим.
А потом поднял голову и поглядел на надгробие всех, кого он когда-либо любил.
Мак-Ги
Роберт Фредерик р. 20 апреля 1937 г.
Розена Парке р. 20 октября 1942 г.
Фредерик Дилан
р.6 сентября 1969
14 июня 1972 г.
Тревор забыл, что второе имя его брата было Дилан. Мама всегда говорила, что это в честь поэта Дилана Томаса. А Бобби возражал, что поскольку Диди родился в 1969-м, то кто бы что ни говорил, все всегда будут считать, что его назвали в честь Боба Дилана. Что это всю жизнь будет его преследовать.
Но Бобби позаботился о том, чтобы этого не случилось По дороге сюда Тревор думал, не услышит ли он стенания и жалобы, не проберутся ли червями их голоса через шесть футов плотной земли, через двадцать лет разложения и распада, чтобы подняться над стрекотанием и гудением насекомых в высокой траве, над медленным ворчанием надвигающей грозы. Но хотя он все еще слышал мягкое гудение собрания мертвых, его собственные мертвецы молчали. Теперь, когда он наконец появился здесь, он чувствовал себя до крайности обыденно, испытывал почти разочарование: никто не заговорил с ним, никакая костлявая рука не вырвалась из могилы, чтобы схватить его за колено и утащить вниз. Снова бросили.
Став на колени, Тревор приложил ладонь к прохладному камню, потом бросил на землю рюкзак и растянулся рядом с ним. Он лег посередине могилы, наверное, над телом Диди. Трудно было поверить, что тело Диди, тело, которое он в последний раз видел холодным и окоченелым на кровати с головой, размазанной по подушке, как переспелый плод, лежит прямо под ним. Он не знал, производили ли в полиции реконструкцию голов и лиц, или хрупкий череп Диди так и оставили распадаться на части, будто разбитое пасхальное яйцо. Земля была теплой, небо над головой набухло почти черными облаками. Если он собирается рисовать, пожалуй, стоит начать".
Николай Шальнов
Сообщение: 2213
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Слоганы к астрологическим статьям Риту просто убивают, например, в положении "Старший брат-соперник" (вечный источник вдохновения Риты) или "Заморский принц у себя на родине может обратиться обратно в чудовище", или то, что стало девизом ритиной жизни - "Если "человек" звучит гордо, значит он не прекрасен": типа то, что если человеку и есть, чем гордиться, то только разве что своим внутренним миром, так как внешний - сплошное убожество (схоже с другой шуткой: "ничто человеческое нам не чуждо нужно"). Или то, что у Ворона - человека подлинной чувственности - в Юпитере во втором доме: "Самомнение рождественской индюшки значительно выше, чем у подруг". Интересно, что думает сам Ворон по поводу своего самомнения? Как бы он отнёсся к тому, если бы его назвали индюшкой, да ещё и с рождественской?.. У людей с Юпитером в 10 доме конфликты с начальством возникают из-за необычайно завышенного самомнения (неудивительно, с аппетитами этих юпитерианцев сделать в этой жизни "что-то большое"). О положении ритиного 10 дома в Водолее можно прочитать тут: "Руководители этого человека люди довольно странные, очень ученые и работающие с утра до ночи, не интересуясь вверенными им людьми, вспоминая о них, только когда ему, начальству, нужна поддержка. Когда руководству нужна помощь-подчиненные обязаны являться как штык и аврально исправлять все, что это самое руководство накуролесило. Оно вечно гоняется за какими-то идеями, до которых сотрудникам нет никакого дела. Главная мечта этого руководства в том, чтобы его сотрудники работали даром. Его идеи понять тяжело, и практической выгоды в них маловато: на первый взгляд". Хотя Рита не думает, что её начальница Ксюша Юбочка-Из-Плюша именно такая. Нормальная начальница, проблем не возникало, даже подарок сделала на день рождения. В общем, как я понимаю своего знакомого, которого его девушка достала своими астрологическими вычислениями. "Луна в Зайце, Марс в Козле, Стрелец в Свинье".
Николай Шальнов
Сообщение: 2214
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Простовато, зато искренне. Давно хотел что-то подобное выкинуть.
И. С. Баху
Не Ручей - Море должно быть ему имя! (Бетховен)
Суть виртуоза - простота, Вы на бессмертные вершины С ней вместе - об руку рука - Шли, глядя в тьму ночной долины,
Где песнь земли ещё вилась Туманной дымкою курений Костров, вулканов и вина, И эхом всех народных пений.
Нектар целебный высших сфер Вы с вашим гением вдохнули - Холодный воздух, что вскипел Бурленьем чувств и сном раздумий
В чудесном вашем существе, Вместившем все людские чувства, И даже больше - выси все Ниспали к вам дождём искусства.
Под сводом храма вижу вас, Когда, парик отбросив, гордо Вы все возможности прикрас Высвобождаете проворно
Из инструмента, чьё нутро Крестьяне сравнивают с чёртом, А вы смеётесь, им назло Играя мрачные аккорды.
Орган изучен, все тона Звучат в ночи попеременно, О чём вы думали тогда, Когда играли строчку эту?
Как можно выразить всё то, Что нами скрыто от себя же, Мне до сих пор неясно, но Тем бдительнее я на страже
Своей души стою, чтоб вас Она постигла совершенней, Чтоб стал понятней мне экстаз Ваших возвышенных творений.
Вы вечный диалог с собой Ведёте нежно, ваши мысли Незамутнённою водой В раздумье звуков бьют о пристань,
Вобрав в себя всю красоту Заката чувств, мечты залива, Ручьёв веселья чистоту, Душевных радостей приливы,
Тоску по миру сна, по дню, Когда покой на землю снидет, Когда последнюю зарю Блестящие моря увидят;
Всё то, чем мира голоса Нам говорят о бесконечном, Всё то, что чувства в небеса Возносят пением беспечным
Или на перьях снежных крыл - Серьёзной думой, песней мира; И скорбный погребальный гимн, И песню свадебного пира.
И я пытаюсь вас понять, Поспеть за мыслию парящей: Что вы хотели нам сказать Созвучьем дивным и звенящим?
О чём вы думали тогда, На гребнях тем попеременных, Ручей, вскормивший океан Гармоний светло-совершенных?..
Николай Шальнов
Сообщение: 2215
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 23.02.15 09:49. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, светлые гении, меланхолия
К этим последним трём стихотворениям Ахматовой из цикла "Северные элегии" Рита бы приписала латинскую фразу "Tempus edax rerum" - "всепоглощающее время". Люблю её стихи, как будто книгу жизни читаешь. Тем более, что эти элегии считаются вершиной философской лирики поэтессы. Давным-давно в школе изучал её творчество после того, как переписал несколько стихов из тетради подруги, а потом два года болел этой "русской Сафо".
<ПЯТАЯ>
Блажен, кто посетил сей мир В его минуты роковые.
Тютчев
Н А.О-ой
Меня, как реку, Суровая эпоха повернула. Мне подменили жизнь. В другое русло, Мимо другого потекла она, И я своих не знаю берегов. О, как я много зрелищ пропустила, И занавес вздымался без меня И так же падал. Сколько я друзей Своих ни разу в жизни не встречала, И сколько очертаний городов Из глаз моих могли бы вызвать слезы, А я один на свете город знаю И ощупью его во сне найду. И сколько я стихов не написала, И тайный хор их бродит вкруг меня И, может быть, еще когда-нибудь Меня задушит... Мне ведомы начала и концы, И жизнь после конца, и что-то, О чем теперь не надо вспоминать. И женщина какая-то мое Единственное место заняла, Мое законнейшее ими носит, Оставивши мне кличку, из которой Я сделала, пожалуй, все, что можно. Я не в свою, увы, могилу лягу. Но иногда весенний шалый ветер, Иль сочетанье слов в случайной книге, Или улыбка чья-то вдруг потянут Меня в несостоявшуюся жизнь. В таком году произошло бы то-то, А в этом - это: ездить, видеть, думать, И вспоминать, и в новую любовь Входить, как в зеркало, с тупым сознаньем Измены и еще вчера не бывшей Морщинкой...
Но если бы откуда-то взглянула Я на свою теперешнюю жизнь, Узнала бы я зависть наконец...
Последний ключ - холодный ключ забвенья. Он слаще всех жар сердца утолит.
Пушкин
Есть три эпохи у воспоминаний. И первая - как бы вчерашний день. Душа под сводом их благословенным, И тело в их блаженствует тени. Еще не замер смех, струятся слезы, Пятно чернил не стерто со стола - И, как печать на сердце, поцелуй, Единственный, прощальный, незабвенный... Но это продолжается недолго... Уже не свод над головой, а где-то В глухом предместье дом уединенный, Где холодно зимой, а летом жарко, Где есть паук и пыль на всем лежит, Где истлевают пламенные письма, Исподтишка меняются портреты, Куда как на могилу ходят люди, А возвратившись, моют руки мылом, И стряхивают беглую слезинку С усталых век - и тяжело вздыхают... Но тикают часы, весна сменяет Одна другую, розовеет небо, Меняются названья городов, И нет уже свидетелей событий, И не с кем плакать, не с кем вспоминать. И медленно от нас уходят тени, Которых мы уже не призываем, Возврат которых был бы страшен нам. И, раз проснувшись, видим, что забыли Мы даже путь в тот дом уединенный, И, задыхаясь от стыда и гнева, Бежим туда, но (как во сне бывает) Там все другое: люди, вещи, стены, И нас никто не знает - мы чужие. Мы не туда попали... Боже мой! И вот когда горчайшее приходит: Мы сознаем, что не могли б вместить То прошлое в границы нашей жизни, И нам оно почти что так же чуждо, Как нашему соседу по квартире, Что тех, кто умер, мы бы не узнали, А те, с кем нам разлуку Бог послал, Прекрасно обошлись без нас - и даже Всё к лучшему...
5 февраля 1945
Фонтанный Дом
СЕДЬМАЯ
А я молчу, я тридцать лет молчу. Молчание арктическими льдами Стоит вокруг бессчетными ночами, Оно идет гасить мою свечу. Так мертвые молчат, но то понятно И менее ужасно. . . . . . . Мое молчанье слышится повсюду, Оно судебный наполняет зал, И самый гул молвы перекричать Оно могло бы, и подобно чуду Оно на всё кладет свою печать. Оно во всем участвует, о Боже! Кто мог придумать мне такую роль? Стать на кого-нибудь чуть-чуть похожей, О Господи! - мне хоть на миг позволь. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . И разве я не выпила цикуту, Так почему же я не умерла Как следует - в ту самую минуту? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Нет, не тому, кто ищет эти книги, Кто их украл, кто даже переплел, Кто носит их, как тайные вериги, Кто наизусть запомнил каждый слог . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Нет, не к тому летит мое мечтанье, И не тому отдам я благодать, А лишь тому, кто смел мое молчанье На стяге очевидном - написать, И кто с ним жил, и кто в него поверил, Кто бездну ту кромешную измерил . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Мое молчанье в музыке и песне И в чьей-то омерзительной любви, В разлуках, в книгах... В том, что неизвестней Всего на свете. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Я и сама его подчас пугаюсь, Когда оно всей тяжестью своей Теснит меня, дыша и надвигаясь. Защиты нет, нет ничего - скорей. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Кто знает, как оно окаменело, Как выжгло сердце и каким огнем, Подумаешь! Кому какое дело, Всем так уютно и привычно в нем. Его со мной делить согласны все вы, Но все-таки оно всегда мое . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Оно мою почти сожрало душу, Оно мою уродует судьбу, Но я его когда-нибудь нарушу, Чтоб смерть познать к позорному столбу.
Николай Шальнов
Сообщение: 2216
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: графомания, анимэ, искусство вечно, эстетические категории
С темой соразмерности всегда вязалась эта удивительная картинка из анимэ, которая очень точно передаёт состояние души, как работы Бёрдслея - утончённые, эротические, болезненно вычурные, но необычайно красивые. Правда, в этой композиции больше "воздуха для дыхания", в то время как работы Бёрдслея - "цветы, взлелеянные рукой знатока в стеклянных оранжереях с искусственной влагой (…) отрава слишком тонких курений и слишком изысканных форм".
Соразмерность
Идём вперёд, и нам не ведом счёт Богатства артистизма - дара неба, И этот вычислительный исход Возможен только с соразмерной мерой -
С богатством мыслей. Точно дромадёр, Бредущий над песками в знойный час, Мы вызов бросили природе... Вот орёл Парит вдали - там ждёт оазис нас,
И для уставших гордых пилигримов В нём вдосталь чистых, точно небо, вод. Несём с собою драгоценный клад -
То старая культура нам дала: Она скользит во тьму, а мы - вперёд Идём тропой усталой бедуинов.
Ощущения, которые вызывает у меня эта картина, сродни впечатлениям от "Призвания Персея" Бёрн-Джонса и "Весны" Ботичелли: Скрытый текст
Николай Шальнов
Сообщение: 2218
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: моя шокирующая жизнь, рассказы старой балерины, нарциссизм
Алкашка тётя Валя, живущая этажом выше, когда Рита была маленькой, приводила своих хахалей на гулянки. Ночами диван её нещадно скрипел. Рита жаловалась: "Вот, тёте Вале можно прыгать на диване, а мне нельзя". Впрочем, когда Рита выросла, она нашла другой способ не давать спать соседям, в частности, своими фортепианными вариациями. Трансформация либидо в творчество, наверное, самое стоящее употребление переизбытка сексуальной энергии. Сегодня Рита играла прелюдию до минор Баха (из ХТК) - какая чудесная гармония! Как волны - один такт перетекает в другой, это божественно... Вспомнился Дориан Грей:
"В мастерской они застали Дориана Грея. Он сидел за роялем, спиной к ним, и перелистывал шумановский альбом "Лесные картинки". - Что за прелесть! Я хочу их разучить, - сказал он, не оборачиваясь. - Дайте их мне на время, Бэзил. - Дам, если вы сегодня будете хорошо позировать, Дориан".
Было бы ещё, кому позировать... Хотя, судя по этим двум фоткам, Дориан Грей из Риты никудышный.
Николай Шальнов
Сообщение: 2219
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 25.02.15 11:20. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно
Рита обнаружила в истории искусства последователя прерафаэлитов, о котором она никогда не знала. Вот красота и изящество в самовыражении! Его работа "Плач по Икару" навеивает ассоциации с работами Уотерхауса "Гилас и водные нимфы" и "Нимфы находят голову Орфея": Скрытый текст
"Гилас и водные нимфы"
"Нимфы находят голову Орфея"
Герберт Джеймс Дрейпер (англ. Herbert James Draper) (1863 — 1920) — английский художник, известен своими женскими образами, которые он заимствовал из мифологии и литературы. Последователь прерафаэлитов и классиков. Он родился в Лондоне, учился в школе St John's, а затем в Королевской Академии в Лондоне, и побывал в нескольких учебных поездках в Риме и Париже между 1888 и 1892 гг. В 1889 году он выиграл в Королевской Академии путешествий стипендию и отправился в Испанию, Италию, Францию, Голландию и Бельгию. В 1890-х он работал и как иллюстратор. В 1891 он женился на мисс Иде Уильямс, в этом браке родилась дочь. С 1894 начался самый продуктивный период его работы. Он сосредоточил свое внимание, главным образом на мифологических сюжетах из древней Греции. Его картина "Плач по Икару (The Lament for Icarus)", завоевала золотую медаль на Всемирной выставке в Париже в 1900 году. Хотя Дрейпер не был членом Королевской Академии он принимал участие в ежегодной экспозиции с 1897 года. Дрейпер был довольно известным художник при своей жизни. В последние годы его популярность был утрачена и в наши дни он почти забыт. Но сейчас он вышел из тени и его заслуги пересматриваются.
Николай Шальнов
Сообщение: 2220
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Когда Рита жила в деревне, она всегда держала перед собой на полке какую-нибудь книгу, которая была символом её стремлений. То это была "Смерть Артура" Мэлори, напоминавшая Рите о "лучших годах жизни", которые, по выражению Элизабет Сиддал, она и остальные члены прерафаэлитского братства провели в Оксфордской библиотеке, то "Элексиры Сатаны", то "Консуэло", то "Искусство слова" Моэма - в общем, то, что несло в себе главную идею - стремления к обретению артистического чувства языка, умения видеть в природе необыкновенные образцы для подражания или томления по идеалам куртуазности. Лет в шестнадцать Рита хотела, подражая дэз Эссенту из гюисманского "Наоборот", завести себе пюпитр для каких-нибудь редких изданий или для Книги Таинств, или для книги записи всего плохого, что Рите кто-то когда-то насолил =) Шучу. Вчера, перечитывая первую главу второго тома похождений талантливой венецианки, Рита в который раз убедилась, каким удивительным воздействием обладает слово, заставляя видеть и чувствовать то, что никогда не виделось и не чувствовалось. Простые истины, но как же они важны для того, чтобы внести смысл в повседневность!
"— Вы говорили, что у него нет таланта, — сказал граф, обращаясь к Консуэло, — вы слишком строги или слишком скромны в отношении своего ученика. Он очень талантлив, и наконец я вижу в нем что-то, присущее вам.
Добрый Христиан хотел этим маленьким триумфом Андзолето загладить унижение, которое перенесла мнимая сестра из-за выходок брата: он усиленно подчеркивал достоинства певца, а тот слишком любил блистать, да и скверная роль, навязанная им себе, стала уже на — доедать ему, и, заметив, что граф Альберт становится все более задумчив, он снова сел за клавесин.
Канонисса, дремавшая обыкновенно при исполнении длинных музыкальных вещей, попросила спеть еще какую-нибудь венецианскую песенку; и на этот раз Андзолето выбрал более приличную. Он знал, что лучше всего ему удавались народные песни. Даже у Консуэло своеобразные особенности венецианского наречия не звучали так естественно и характерно, как у этого сына лагун, врожденного певца и мима.
Он так чудесно изображал то грубую откровенность рыбаков Истрии, то остроумную, удалую бесшабашность гондольеров Венеции, что невозможно было без живого интереса ни внимать ему, ни глядеть на него. Его красивое, живое и выразительное лицо становилось то суровым и гордым, как у первых, то ласковым и насмешливо-веселым, как у вторых. Вульгарное кокетство его наряда, от которого за милю отдавало Венецией, еще усиливало впечатление и в данный момент не только не портило его, а, напротив, шло к нему.
Консуэло, вначале относившейся к выходкам Андзолето безразлично, пришлось теперь притворяться равнодушной и чем-то озабоченной. Волнение все более и более охватывало ее. В Андзолето она видела всю Венецию, а в этой Венеции — всего Андзолето прежних дней, с его веселым нравом, целомудренной любовью, с его ребяческой гордостью. Глаза ее заволакивались слезами, а игривость Андзолето, смешившая других, будила в ее сердце глубокую нежность. После народных песен граф Христиан попросил Андзолето исполнить духовные.
— О, что касается этих песнопений, я знаю все, какие только исполняются в Венеции, но они на два голоса, и если сестра — она тоже их знает — не захочет петь со мной, то я не смогу исполнить желание ваших сиятельств. Все тотчас стали упрашивать Консуэло. Она долго отказывалась, хотя ей самой очень хотелось петь. Наконец, уступая просьбам добрейшего Христиана, стремившегося примирить ее с братом и старавшегося показать, что сам он совершенно примирился с ним, она села подле Андзолето и робко запела одну из длиннейших духовных песен на два голоса, которые в Венеции во время великого поста поют по целым ночам у статуй мадонн на перекрестках улиц. Мелодия у них скорее веселая, чем печальная, но однообразие припева и поэтичность слов, в которых чувствуется часто что-то языческое, исполнены нежной грусти, — она мало-помалу овладевает слушателем и наконец совсем захватывает.
Консуэло, подражая женщинам Венеции, пела нежным, глуховатым голосом, а Андзолето — резким, гортанным, как поют тамошние юноши, сопровождая свое пение аккомпанементом на клавесине, тихим, непрерывным и легким, напомнившим его подруге журчание воды у каменных плит и шелест ветерка в виноградных лозах. Ей почудилось, что она в Венеции в волшебную летнюю ночь, под открытым небом, у какой-нибудь часовенки, увитой виноградными листьями, освещенной трепетным сиянием лампады, отражающимся в слегка подернутых рябью водах канала. О, какая разница между зловещим, душу раздирающим волнением, пережитым ею этим утром, когда она слушала скрипку Альберта у других вод — неподвижных, черных, молчаливых, полных призраков, и этим видением Венеции — с дивным небом, сладкими мелодиями, лазурными волнами, изборожденными отражением то быстро мелькавших огней, то лучезарных звезд! Андзолето как бы возвращал ее к созерцанию чудного зрелища, воплощавшего для нее идею жизни и свободы, тогда как пещера, суровые древнечешские напевы, кости, освещенные зловещим светом факелов, отражающимся в воде, где, быть может, таились те же наводящие ужас реликвии, бледное восторженное лицо аскета Альберта, мысли о неведомом мире, символические картины, мучительное возбуждение от непонятных чар слишком тяготили спокойную, простую душу Консуэло. Чтобы проникнуть в эту область отвлеченных идей, ей достаточно было одного усилия, которое при ее яркой фантазии ей ничего не стоило сделать, но в результате все существо ее было надломлено, истерзано таинственными муками, изнуряющим очарованием. Ее южный темперамент, больше даже, чем воспитание, восставал против сурового посвящения в мистическую любовь. Альберт был для нее гением севера, глубоким, могучим, иногда величественным, но всегда печальным, как ветер ледяных ночей, как приглушенный голос зимних потоков. У него была душа мечтательная, пытливая, вопрошающая, все превращающая в символы — и бурные грозовые ночи, и путь метеоров, и дикую гармонию лесов, и стертые надписи древних могил. Андзолето, напротив, был олицетворением юга, распаленной и оплодотворенной горячим солнцем и ярким светом плотью, вся поэзия которой заключалась в интенсивности произрастания, а гордость — в силе организма. В нем говорила жизнь чувства, жажда наслаждений, беспечность и бесшабашность артистической натуры, своего рода неведение или равнодушие к понятию о добре и зле, нетребовательность к тому, что называется счастьем, презрение или неспособность к мышлению — словом, то был враг и противник идей.
Оказавшись между этими двумя людьми, из которых каждый был связан со средой, совершенно чуждой другому, Консуэло точно обессилела, лишилась всякой способности действовать энергично, смело, уподобилась душе, отделенной от тела. Она любила прекрасное, жаждала идеала, и Альберт знакомил ее с этим прекрасным, предлагал ей этот идеал. Но Альберт, развитию таланта которого мешал недуг, слишком отдавался умственной жизни. Он так мало знал о потребностях жизни действительной, что часто терял способность ощущать собственное существование. Он не представлял себе, что мрачные идеи и предметы, с которыми он сжился, могут внушить его невесте, находившейся всецело под влиянием любви и добродетели, иные чувства, кроме восторженной веры и умиленной любви. Он не предвидел, не понимал, что увлекает ее в атмосферу, где она умерла бы, подобно тропическому растению в полярном холоде. Вообще, он не отдавал себе отчета в том, какое насилие она должна была совершить над собой, чтобы думать и чувствовать, как он.
Андзолето, напротив, нанося раны душе Консуэло, возмущая во всех отношениях ее ум, в то же время вмещал в своей могучей груди, развившейся под дуновением благовонных ветров юга, живительный воздух, в котором Цветок Испании (как он, бывало, называл Консуэло) нуждался, чтобы ожить. Он напомнил ей о жизни, исполненной бездумного созерцания, неведения и прелести, о мире простых мелодий, светлых и легких, о спокойном, беззаботном прошлом, в котором было так много движения, непосредственного целомудрия, честности без усилий, набожности без размышления. Это было почти существование птицы. А разве артист не похож на птицу и разве не следует человеку испить хоть немного от кубка жизни, общей для всего живого, чтобы самому стать совершеннее и направить к добру сокровища своего ума!
Голос Консуэло звучал все нежнее и трогательнее по мере того, как она инстинктивно поддавалась анализу, которому я здесь уделил, быть может, слишком много времени. Да простится мне это! Иначе было бы трудно понять, вследствие какой роковой изменчивости чувств эта девушка, такая разумная, такая искренняя, за четверть часа перед тем с полным основанием ненавидевшая Андзолето, забылась до того, что с наслаждением слушала его голос, касалась его волос, дышала одним с ним воздухом. Гостиная, слишком большая, как известно читателям, была плохо освещена, да к тому же и день уже клонился к вечеру. Пюпитр клавесина, на который Андзолето поставил раскрытую толстую нотную тетрадь, скрывал их от слушателей, сидевших на некотором расстоянии, и головы певцов все ближе и ближе склонялись друг к другу. Андзолето, аккомпанируя уже только одной рукой, другой обнял гибкий стан своей подруги и незаметно привлек ее к себе. Шесть месяцев негодования и горя исчезли из памяти молодой девушки, как сон. Ей казалось, будто она в Венеции и молит мадонну благословить ее любовь к красавцу жениху, предназначенному ей матерью, молящемуся с ней рука об руку, сердце к сердцу. Она не заметила, как Альберт вышел из комнаты, и самый воздух показался ей легче, сумерки — мягче. Вдруг по окончании одной строфы она почувствовала на своих губах прикосновение горячих уст своего первого жениха. Она сдержала крик и, склонившись над клавесином, разрыдалась.
Николай Шальнов
Сообщение: 2221
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
После выхода известной статьи о готах ( http://www.borshec.ru/pages-view-32-6-1.html ), написанной с закосом в научный стиль и послужившей квинтэссенцией того, что используют СМИ и психиатрия, для того, чтобы привить общественности ложное представление о готике, Рита начала коллекционировать статьи, в которых эта тема освещается под таким углом, что у Риты ум за разум заходит. Оказывается, Рита не только бисексуалка, но ещё и некрофилка, и элемент криминогенной направленности, и невероятный "гот-андроид" (мой планшет, по-видимому, тоже гот), а ещё, как выяснилось, мне нравится ощущение своей порочности. Нет, Рита обычно не критикует чужие статьи, поскольку в них иногда бывает выражено по-новому то, что хочется услышать (страсть любого журналиста), но то, что готы занимаются проституцией, это, друзеля, конечно, новость. Как новость и о тотальном чёрном цвете в одежде - уже давно пора учесть, что цвета в готическом прикиде могут быть самыми разнообразными. Если уж говорить о порочности начистоту, то Рита очень часто хочется уничтожить своё низшее начало, а заодно и высшее, которое не в силах с низшим справиться. "Жизнь - это боль, только боль... Нас учили быть счастливыми, верить в сказочный конец, но боль убивает наши души, только боль..." (с) Пит, "Южный парк" =) В общем, читайте сами:
Готы
"Готы" (от англ. goths – готы, варвары) – квазирелигиозная молодежная субкультура и связанное с ней молодежное движение, характеризующиеся мистически мрачным, депрессивным восприятием и выражением отношения к своей жизни. Идеология движения "готов" основана на идее романтизации смерти (dark romantic), боли, мучений, на исповедании эстетики смерти, тления. Отсюда соответствующие стиль некромантического деканданса в атрибутике и аксессуарах, а также преимущественно черные цвета одежды. Культивируется все, что каким-либо образом относится к "темной стороне бытия", что как-то связано со смертью, с фатализмом.
Для субкультуры "готов" характерна общая тенденция к театральности, позёрству и гипертрофированной заботе о специфическом имидже, к извращенной форме эстетства, внимание к сверхъестественному и эксцентричному. Гoтам нравится ощущение собственной порочности и неординарности. Поэтому они охотно заимствуют кладбищенскую, вампирскую и хипповскую эстетику.
Для "готов" характерны депрессивное психологическое состояние, искусственная стимуляция, либо имитация такого состояния, как вариант – романтически-депрессивный взгляд на жизнь, меланхолия и равнодушие ко всему происходящему.
Движение "готов" в целом является аморфным, общая иерархия и иерархические структуры в конкретных объединениях или направлениях отсутствуют.
Средний возраст "готов" – 15-19 лет. Минимальный возраст – 14 лет, реже встречаются лица 20-22 лет. По данным МВД России, фиксируется существенное численное превалирование девочек: на 10 девочек – 2-3 мальчика.
Существует определенное течение в музыке, оцениваемое и воспринимаемое "готами" как "готическое" (группа "HIM" с поклонниками, иногда именуемыми "химозниками", группы "Lacrimosa", "Hellirius", "Arcana", "Sophia" и др.).
Движение "готов" характеризуется распространением среди участников обоих полов бисексуализма, позиционируемого как неотъемлемая часть образа жизни "гота". Иногда девочки- готы (встречается самоназвание "готесса"), говоря о себе в третьем лице, определяют себя в мужском роде ("он"), отговоркой при этом является разъяснение, что речь идет о ней как о человеке (слово мужского рода). Практикуется "свободная любовь" на готических вечеринках и встречах.
Специалисты выделяют следующие подгруппы "готов":
Готы – сатанисты. Готы – "вампиры". Характерные черты: особое распространение бисексуализма среди участников, а также демонстративное "кусание в шею" в качестве приветствия между "готами" и как своего рода визитная карточка гота-"вампира". Готы "Кибер-готы" виртуальные группы, более общающиеся в интернете; помимо черного цвета акцент в одежде делается на кислотно-розовый и кислотно-фиолетовый). "Панко-готы" (внешняя атрибутика является сходной с "панковской"). "Фетиш- готы" (пропагандирующие садо-мазо). "Трайбл- готы" (поклонники культа друидов). Маргинальные слои "готов" ("бэби-готы", маргинальная часть "роле-готов" из числа так называемых "ролевиков", "алко-готы" и др.). Окологотические фанатские сообщества. Готы-модники (увлекающиеся лишь внешней атрибутикой движения). Идентификационные внешние признаки "готов", практически не встречающиеся в иных молодежных субкультурах:
Длинные волосы на голове, окрашенные в иссиня черный цвет, иногда – с выкрашенными темно-синим цветом участками; при этом виски или иные части головы могут быть выбриты. Часто используется специальная прическа "готический ирокез" (нечто вроде "ирокеза" черного цвета, который не стоит вертикально, а зачесан на бок). Тотальное использование в одежде исключительно черного цвета. Одежда обычно длиннополая. Девочки-готы предпочитают носить корсеты (иногда близкие к эстетике садомазохизма – из кожи и латекса), зачастую носят длинные платья, стилизованные под старину, либо длинные черные юбки в сочетании с черными блузами. "Готы" носят черные высокие ботинки со шнуровками. Участниками обоих полов может носиться длинный черный плащ. Ношение оккультно-религиозного "египетского креста" – анкха (крест с петлей на верхнем конце). Характерно ношение колец, кулонов, подвесок, значков, брошей с сатанистской символикой либо с выраженной символикой смерти (двух- или трехмерные изображения черепов (неспецифический признак, должный оцениваться в комплексе), скелетов, гробов), стилизованные изображения трупов, например – мертвой девочки-героини мультсериала "Линор"). Иногда – кулоны и подвески с изображениями летучих мышей, в том числе стилизованных. Для части "готов" ношение такой символики и атрибутики носит мистический смысл и является неотъемлемой частью их жизни, для некоторых "готов" это дань своеобразной моде, для всех, помимо основной мотивации, эта символика и атрибутика выполняют функцию распознавания своих сторонников. Многочисленный пирсинг на лице: язык, губы, брови (неспецифический признак, должный оцениваться в комплексе). Черный лак на ногтях у мальчиков (при плохом качестве лак может выглядеть коричневым; по другим данным используется специальный оттенок именно коричневого лака), крашенные в черный, иногда в красный, цвет губы, подведенные черным косметическим карандашом глаза у мальчиков при отсутствии в поведении признаков гомосексуализма и при отсутствии четких признаков отношения к другому молодежному неформальному движению (обводка черным карандашом глаз редко встречается в среде панков). Черно-белый макияж. Практикуется специальное отбеливание лица при помощи белого грима или пудры в целях придания лицу выраженной мертвенности, неестественной бледности (неспецифический признак, встречается также у "кишей" – поклонников рок-группы "Король и Шут"). Средствами макияжа могут быть также сымитированы "синяки под глазами". По мнению психологов, выбор исключительно черного цвета одежды в ряде случаев обусловлен глубокими психологическими травмами несовершеннолетних "готов", для них это цвет одиночества, ребенок ограждается от людей, пытаясь защитить себя от них и спастись от боли.
Следование искусственно созданной (фиктивно-реконструированной) "готической" субкультуре является довольно дорогостоящим в силу специфики атрибутики и одежды.
Идеология ряда объединений и направлений "готов" носит сатанистский характер. По мнению специалистов, за последние 10 лет отмечен целый ряд контактов "готов" с сатанистскими сектами (в большинстве случаев – с "сатано-ролевиками"), как правило такие контакты происходили на кладбищенских сходах "готов". Другие объединения связаны с исповеданием искаженных форм буддизма, что исключает как их интерес к сатанизму, так и негативное восприятие ими сатанизма с позиций христианского понимания.
Субкультура "готов" содержит в себе определенные характерные черты, обуславливающие ее потенциальную криминогенность и высокую социальную опасность:
Выбор кладбищ в качестве предпочтительных мест сходов (в Москве среди "готов" популярно Ваганьковское кладбище, на котором очень много немецких старинных могил). Некоторые группы "готов" склонны к вандализму на кладбищах, открыто заявляют об этом в интернете. По сообщения СМИ, уже неоднократно фиксировались факты участия "готов" в катах кладбищенского вандализма. Пограничное, маргинальное состояние сознания многих "готов", происходящие в среде "готов" процессы характеризуются тенденцией к увеличению агрессивности сообщества. Смычка с идеологией религиозного сатанизма и расширяющиеся контакты с сатанистскими сектами. Отмечена суицидальная направленность отдельных направлений движений "готов". Так, Университет города Глазго опубликовал результаты исследования, свидетельствующие о том, что молодые люди, увлекающиеся готической субкультурой, более склонны к самоубийству, нежели их сверстники из других молодёжных субкультур. По сообщениям СМИ, в начале мая 2008 г. в Казани совершили групповой суицид две 14-летних школьницы, бросившиеся под проходящий поезд. Судя по записям в личных дневниках школьниц и по специально одетой в связи с запланированным суицидом одеждой, был сделан вывод, что они относились к "готам". Большой общественный резонанс вызвала трагедия в Благовещенске в сентябре 2006 года. Две двоюродные сестры 14 и 16 лет выбросились с 12-го этажа, связавшись скотчем. В предсмертной записке говорилось: "Самоубийство посвящается одиноким воинам декаданса". А в 1999 году в подмосковной Балашихе три девочки 11, 12 и 14 лет одновременно шагнули из окна, предварительно наглотавшись таблеток. В предсмертной записке они попросили "похоронить их в одном красно-черном гробу". Весной 2008 года в столице Коми на городском кладбище шестнадцатилетняя девушка-готесса повесилась на кресте. Задумав уйти из жизни, юная сыктывкарка поделилась своим намерением с подругами, но ни родители, ни учителя даже не подозревали о ее мрачных мыслях. Найдя в сети Интернет информацию о том, как гот может "красиво" расстаться с этим миром, она выполнила описанный в Интернете ритуал. Много более жесткие, в сравнении с другими социально негативными объединениями несовершеннолетних, коммуникативные барьеры, исключающие участников движения из коммуникативной системы общества, повышенная сложность психологического выведения ребенка, втянутого в движение готов, из этого движения. Бисексуальность как часть субкультуры многих направлений "готов" дает свои специфические результаты. По данным правоохранительных органов, зафиксировано появление "готов-проституток" и т.н. "V.I.P.-сопровождения" в "готическом" стиле, а также появление предложений гомосексуальных услуг "готов" в "профессиональной" зоне "голубых" проституток (сквер у станции метро "Китай-город"), при этом, по данным правоохранительных органов, стоимость сексуальных услуг несовершеннолетнего-проститутки в готической атрибутике ниже, чем у курсанта военного училища, но выше, чем у рядовых "голубых" проституток. На целом ряде порносайтов появились самостоятельные разделы порнопродукции – "секс готов", что свидетельствует о сформировавшемся рынке коммерческого услуг "готов"-проституток. ГотыПо мнению ряда специалистов, в частности кандидата медицинских наук, сексопатолога А. Воронина, кладбищенские пристрастия являются одной из форм проявления некрофилии. Это заболевание, которое встречается редко и преимущественно у психически больных людей. Они специально устраиваются на работу в морги или на кладбища, чтобы быть ближе к объекту своей страсти. Такие люди крайне редко обращаются за помощью к специалистам и обычно скрывают свое занятие от окружающих, даже от членов семьи. Они попадают на лечение лишь после того, как их задержат правоохранительные органы или разоблачат близкие.
Николай Шальнов
Сообщение: 2222
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 28.02.15 09:30. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, мои милые старушки
Мария Портинари с портрета Ханса Мемлинга очень похожа на Машеньку Грету-Из-Мечты. Глаза такие же хитрющие, и есть что-то флегматичное.
Николай Шальнов
Сообщение: 2223
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: светлые гении, мои милые старушки, авторитетные фигуры
У Риты есть редкие нелиняющие музы - это Тайра Бэнкс, Эвелина Хромченко, Кейт Бланшетт, Мэрил Стрип и Маша Грета-из-Мечты. Хотя все они, к сожалению, из разряда "человек-художественный образ". Где бы раздобыть книгу Тайры "Внешняя и внутренняя красота"? Молодец Тайра, деньги хоть в дело пустила, дала другим людям такую великолепную возможность к самораскрытию... А вот фотка. На ней ясно видно, почему Рита рассматривает Машу как вдохновляющую модель:
Николай Шальнов
Сообщение: 2224
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
В Орене который день стоит невыразимая красота. Повезло нашему региону со степями, необъятными, как вселенная, с сумрачной природой и необыкновенными пейзажами.
Сообщение: 2225
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 28.02.15 10:57. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, находки
Нашла Рита то, что составляло предмет её научного интереса в юности. О возможном количестве сюжетов в мировой литературе (начиная с Борхеса):
Количество сюжетов в мировой литературе ограничено. С этим фактом сталкивается почти каждый человек, который решил однажды заняться писательским ремеслом. И это количество не только ограничено, но и подсчитано! Существует несколько типологий, которые дают довольно убедительный ответ на вопрос: «Сколько же всего сюжетов есть в наличии?» Впервые этой проблемой заинтересовался византийский писатель (и по совместительству константинопольский патриарх) Фотий, еще в IX столетии составивший «Мириобиблион» — собрание кратких описаний произведений древнегреческих и византийских авторов, включая литературу церковную, светскую, историческую. Тысячу лет спустя, интерес к этой проблеме вспыхнул с новой силой, причём теперь уже список сюжетов стремились составить как можно более краткий!
"Историй всего четыре. Одна, самая старая - об укрепленном городе, который штурмуют и обороняют герои. Защитники знают, что город обречен мечу и огню, а сопротивление бесполезно; самый прославленный из завоевателей, Ахилл, знает, что обречен погибнуть, не дожив до победы. Века принесли в сюжет элементы волшебства. Так, стали считать, что Елена, ради которой погибали армии, была прекрасным облаком, виденьем; призраком был и громадный пустотелый конь, укрывший ахейцев. Гомеру доведется пересказать эту легенду не первым; от поэта четырнадцатого века останется строка, пришедшая мне на память: «The borgh brittened and brent to brondes and askes»; Данте Габриэль Россетти, вероятно, представит, что судьба Трои решилась уже в тот миг, когда Парис воспылал страстью к Елене; Йитс предпочтет мгновение, когда Леда сплетается с Богом, принявшим образ лебедя.
Вторая, связанная с первой, - о возвращении. Об Улиссе, после десяти лет скитаний по грозным морям и остановок на зачарованных островах приплывшем к родной Итаке, и о северных богах, вслед за уничтожением земли видящих, как она, зеленея и лучась, вновь восстает из моря, и находящих в траве шахматные фигуры, которыми сражались накануне.
Третья история - о поиске. Можно считать ее вариантом предыдущей. Это Ясон, плывущий за золотым руном, и тридцать персидских птиц, пересекающих горы и моря, чтобы увидеть лик своего бога - Симурга, который есть каждая из них и все они разом. В прошлом любое начинание завершалось удачей. Один герой похищал в итоге золотые яблоки, другому в итоге удавалось захватить Грааль. Теперь поиски обречены на провал. Капитан Ахав попадает в кита, но кит его все-таки уничтожает; героев Джеймса и Кафки может ждать только поражение. Мы так бедны отвагой и верой, что видим в счастливом конце лишь грубо сфабрикованное потворство массовым вкусам. Мы не способны верить в рай и еще меньше - в ад.
Последняя история - о самоубийстве бога. Атис во Фригии калечит и убивает себя; Один жертвует собой Одину, самому себе, девять дней вися на дереве, пригвожденный копьем; Христа распинают римские легионеры.
Историй всего четыре. И сколько бы времени нам ни осталось, мы будем пересказывать их - в том или ином виде."
* * *
Кристофер Букер в своей книге «The Seven Basic Plots: Why We Tell Stories» ("Семь основных сюжетов: почему мы рассказываем истории") описал, как можно догадаться, семь базовых сюжетов, на основе которых, по его мнению, написаны все книги в мире. 1. «Из грязи в князи» - название говорит само за себя, самый яркий пример, знакомый всем с детства - Золушка. Герои - обыкновенные люди, открывающие в себе что-то необычное, благодаря собственным усилиям или по стечению обстоятельств оказывающиеся «на вершине». 2. «Приключение» - трудное путешествие в поисках труднодостижимой цели. По мнению Букера, сюда попадают и Одиссей, и Ясон, кроме того, в эту категорию попадают и «Копи царя Соломона», и «Вокруг света за восемьдесят дней». 3. «Туда и обратно». В основе сюжета попытки героя, вырванного из привычного мира, вернуться домой. В интерпретации Букера это и «Робинзон Крузо», и «Алиса в зазеркалье», и многие другие. 4. «Комедия» - Определенный вид сюжета, который развивается по собственным правилам. В эту категорию попадают все романы Джейн Остин. 5. «Трагедия» - кульминацией является гибель главного героя из-за каких либо недостатков характера, обычно любовной страсти или жажды власти. Это, прежде всего, «Макбет», «Король Лир» и «Фауст». 6. «Воскресение» - герой находится под властью проклятия или темных сил, и из этого состояния его выводит чудо. Яркий пример этого сюжета - Спящая красавица, пробужденная поцелуем принца. 7. «Победа над чудовищем» - из названия ясно, в чем заключается сюжет - герой сражается с монстром, побеждает его и получает «приз» - сокровища или любовь. Примеры: Дракула, Давид и Голиаф
* * *
Но наиболее нашумевшим стал список сюжетов, составленный драматургом Жоржем Польти, который включал в себя тридцать шесть пунктов (кстати, первым число тридцать шесть было предложено еще Аристотелем и намного позднее поддержано Виктором Гюго). Тридцать шесть сюжетов и тем Польти охватывают, в основном, драматургию и трагедии. Вокруг этого списка велись споры, его неоднократно критиковали, но опротестовать само число 36 почти никто не пытался.
1. МОЛЬБА. Элементы ситуации: 1) преследователь, 2) преследуемый и умоляющий о защите, помощи, убежище, прощении и т. д., 3) сила, от которой зависит оказать защиту и т. д., при этом сила, не сразу решающаяся на защиту, колеблющаяся, неуверенная в себе, почему и приходится её умолять (повышая тем самым эмоциональное воздействие ситуации), чем больше она колеблется и не решается оказать помощь. Примеры: 1) спасающийся бегством умоляет кого-нибудь, могущего его спасти от врагов, 2) умоляет об убежище, чтобы в нём умереть, 3) потерпевший кораблекрушение просит приюта, 4) просит власть имущего за дорогих, близких людей, 5) просит одного родственника за другого родственника и т. д. 2. СПАСЕНИЕ. Элементы ситуации: 1) несчастный, 2) угрожающий, преследующий, 3) спаситель. Эта ситуация отличается от предыдущей тем, что там преследуемый прибегал к силе колеблющейся, которую нужно было умолять, а здесь спаситель появляется неожиданно и спасает несчастного не колеблясь. Примеры: 1) развязка известной сказки о Синей бороде. 2) спасение приговорённого к смертной казни или вообще находящегося в смертельной опасности и т. д. 3. МЕСТЬ, ПРЕСЛЕДУЮЩАЯ ПРЕСТУПЛЕНИЕ. Элементы ситуации: 1) мститель, 2) виновный, 3) преступление. Примеры: 1) кровная месть, 2) месть сопернику или сопернице или любовнику, или любовнице на почве ревности. 4. МЕСТЬ БЛИЗКОГО ЧЕЛОВЕКА ЗА ДРУГОГО БЛИЗКОГО ЧЕЛОВЕКА ИЛИ БЛИЗКИХ ЛЮДЕЙ. Элементы ситуации: 1) живая память о нанесенном другому близкому человеку обиде, вреде, о жертвах, понесенных им ради своих близких, 2) мстящий родственник, 3) виновный в этих обидах, вреде и т. д. — родственник. Примеры: 1) месть отцу за мать или матери за отца, 2) месть братьям за своего сына, 3) отцу за мужа, 4) мужу за сына и т. д. Классический пример: месть Гамлета своему отчиму и матери за своего убитого отца. 5. ПРЕСЛЕДУЕМЫЙ. Элементы ситуации: 1) содеянное преступление или роковая ошибка и ожидаемая кара, расплата, 2) укрывающийся от кары, расплаты за преступление или ошибку. Примеры: 1) преследуемый властями за политику (например, «Разбойники» Шиллера, история революционной борьбы в подполье), 2) преследуемый за разбой (детективные истории), 3) преследуемый за ошибку в любви («Дон Жуан» Мольера, алиментные истории и т. п.), 4) герой, преследуемый превосходящей его силой («Прикованный Прометей» Эсхила и т. д.). 6. ВНЕЗАПНОЕ БЕДСТВИЕ. Элементы ситуации: 1) враг-победитель, появляющийся самолично; или вестник, приносящий ужасную весть о поражении, крахе и т. п., 2) поверженный победителем или сраженный известием властитель, могущественный банкир, промышленный король и т. п. Примеры: 1) падение Наполеона, 2) «Деньги» Золя, 3) «Конец Тартарена» Анфонса Додэ и т. д. 7. ЖЕРТВА (т. е. кто-нибудь, жертва какого-нибудь другого человека или людей или же жертва каких-нибудь обстоятельств, какого-либо несчастья). Элементы ситуации: 1) тот, кто может повлиять на судьбу другого человека в смысле его угнетения или какое-либо несчастье. 2) слабый, являющийся жертвой другого человека или несчастья. Примеры: 1) разорённый или эксплуатируемый тем, кто должен был заботиться и защищать, 2) ранее любимый или близкий, убеждающийся, что его забыли, 3) несчастные, потерявших всякую надежду и т. д. 8. ВОЗМУЩЕНИЕ, БУНТ, МЯТЕЖ. Элементы ситуации: 1) тиран, 2) заговорщик. Примеры: 1) заговор одного («Заговор Фиеско» Шиллера), 2) заговор нескольких, 3) возмущение одного («Эгмонд» Гете), 4) возмущение многих («Вильгельм Телль» Шиллера, «Жерминаль» Золя) 9. ДЕРЗКАЯ ПОПЫТКА. Элементы ситуации: 1) дерзающий, 2) объект, т. е. то, на что дерзающий решается, 3) противник, лицо противодействующее. Примеры: 1) похищение объекта («Прометей — похититель огня» Эсхила). 2) предприятия, связанные с опасностями и приключениями (романы Жюль Верна, и вообще приключенческие сюжеты), 3) опасное предприятие в связи с желанием добиться любимой женщины и т.д. 10. ПОХИЩЕНИЕ. Элементы ситуации: 1) похититель, 2) похищаемый, 3) охраняющий похищаемого и являющийся препятствием для похищения или противодействующий похищению. Примеры: 1) похищение женщины без её согласия, 2) похищение женщины с её согласия, 3) похищения друга, товарища из плена, тюрьмы и т. д. 4) похищение ребёнка. 11. ЗАГАДКА (т. е. с одной стороны задавание загадки, а с другой — выспрашивание, стремление разгадать загадку). Элементы ситуации: 1) задающий загадку, скрывающий что-нибудь, 2) стремящийся разгадать загадку, узнать что-нибудь, 3) предмет загадки или незнания (загадочное) Примеры: 1) под страхом смерти нужно найти какого-нибудь человека или предмет, 2) разыскать заблудившихся, потерявшихся, 3) под страхом смерти разрешить загадку (Эдип и Сфинкс), 4) заставить всяческими хитростями человека открыть то, что он хочет скрыть (имя, пол, душевное состояние и т. д.) 12. ДОСТИЖЕНИЕ ЧЕГО-НИБУДЬ. Элементы ситуации: 1) стремящийся чего-нибудь достигнуть, домогающийся чего-нибудь, 2) тот, от чего согласия или помощи зависит достижение чего-нибудь, отказывающий или помогающий, посредничающий, 3) может быть ещё третья — противодействующая достижению сторона. Примеры: 1) стараться получить у владельца вещь или какое-нибудь иное жизненное благо, согласие на брак, должность, деньги и т. д. хитростью или силой, 2) стараться получить что-либо или добиться чего-либо с помощью красноречия (прямо обращенного к владельцу вещи или — к судье, арбитрам, от которых зависит присуждение вещи) 13. НЕНАВИСТЬ К БЛИЗКИМ. Элементы ситуации: 1) ненавидящий, 2) ненавидимый, 3) причина ненависти. Примеры: 1) ненависть между близкими (например, братьями) из зависти, 2) ненависть между близкими (например, сын, ненавидящий отца) из соображений материальной выгоды, 3) ненависть свекрови к будущей невестке, 4) тёщи к зятю, 5) мачехи к падчерице и т. д. 14. СОПЕРНИЧЕСТВО БЛИЗКИХ. Элементы ситуации: 1) один из близких — предпочитаемый, 2) другой — пренебрегаемый или брошенный, 3) предмет соперничества (при этом, по-видимому, возможна перипетия сначала предпочитаемый оказывается потом пренебрегаемым и наоборот) Примеры: 1) соперничество братьев ( «Пьер и Жан» Мопассана), 2) соперничество сестёр, 3) отца и сына — из-за женщины, 4) матери и дочери, 5) соперничество друзей («Два Веронца» Шекспира) 15. АДЬЮЛЬТЕР (т. е. прелюбодеяние, супружеская измена), ПРИВОДЯЩИЙ К УБИЙСТВУ. Элементы ситуации: 1) один из супругов, нарушающий супружескую верность, 2) другой из супругов — обманутый, 3) нарушение супружеской верности (т. е. кто-то третий — любовник или любовница). Примеры: 1) убить или позволить своему любовнику убить своего мужа («Леди Макбет Мценского уезда» Лескова, «Тереза Ракен» Золя, «Власть тьмы» Толстого) 2) убить любовника, доверившего свою тайну («Самсон и Далила») и др. 16. БЕЗУМИЕ. Элементы ситуации: 1) впавший в безумие (безумный), 2) жертва впавшего в безумие человека, 3) реальный или мнимый повод для безумия. Примеры: 1) в припадке безумия убить своего любовника («Проститутка Элиза» Гонкура), ребёнка, 2) в припадке безумия сжечь, разрушить свою или чужую работу, произведение искусства, 3) в пьяном виде выдать тайну или совершить преступление. 17. РОКОВАЯ НЕОСТОРОЖНОСТЬ. Элементы ситуации: 1) неосторожный, 2) жертва неосторожности или потерянный предмет, к этому иногда присоединяется 3) добрый советчик, предостерегающий от неосторожности, или 4) подстрекатель, или же тот и другой. Примеры: 1) из-за неосторожности быть причиной собственного несчастья, обесчестить себя («Деньги» Золя), 2) из-за неосторожности или легковерия вызвать несчастье или смерть другого человека, близкого (Библейская Ева) 18. НЕВОЛЬНОЕ (по неведению) ПРЕСТУПЛЕНИЕ ЛЮБВИ (в частности кровосмешение). Элементы ситуации: 1) любовник (муж), любовница (жена), 3) узнавание (в случае кровосмешения), что они находятся в близкой степени родства, недопускающей любовных отношений согласно закону и действующей морали. Примеры: 1) узнать, что женился на своей матери («Эдип» Эсхила, Софокла, Корнеля, Вольтера), 2) узнать, что любовница — сестра («Мессинская невеста» Шиллера), 3) очень банальный случай: узнать, что любовница — замужем. 19. НЕВОЛЬНОЕ (по незнанию) УБИЙСТВО БЛИЗКОГО. Элементы ситуации: 1) убийца, 2) неузнанная жертва, 3) разоблачение, узнавание. Примеры: 1) невольно способствовать убийству дочери, из ненависти к её любовнику («Король веселится» Гюго, пьеса, по которой сделано оперы «Риголетто», 2) не зная своего отца, убить его («Нахлебник» Тургенева с тем, что убийство заменено оскорблением) и т. д. 20. САМОПОЖЕРТВОВАНИЕ ВО ИМЯ ИДЕАЛА. Элементы ситуации: 1) герой, жертвующий собой, 2) идеал (слово, долг, вера, убеждение и т. д.), 3) приносимая жертва. Примеры: 1) пожертвовать своим благополучием ради долга («Воскресение» Толстого), 2) пожертвовать своею жизнью во имя веры, убеждения… 21. САМОПОЖЕРТВОВАНИЕ РАДИ БЛИЗКИХ. Элементы ситуации: 1) герой, жертвующий собой, 2) близкий, ради которого герой жертвует собой, 3) то, что герой приносит в жертву. Примеры: 1) пожертвовать своим честолюбием и успехом в жизни ради близкого человека («Братья Земгано» Гонкура), 2) пожертвовать своей любовью ради ребёнка, ради жизни родного человека, 3) пожертвовать своим целомудрием ради жизни близкого или любимого («Тоска» Сорду), 4) пожертвовать жизнью ради жизни родного или любимого и т. д. 22. ПОЖЕРТВОВАТЬ ВСЕМ — РАДИ СТРАСТИ. Элементы ситуации: 1) влюблённый, 2) предмет роковой страсти, 3) то, что приносится в жертву. Примеры: 1) страсть, разрушающая обет религиозного целомудрия («Ошибка аббата Муре» Золя), 2) страсть, разрушающая могущество, власть («Антоний и Клеопатра» Шекспира), 3) страсть, утолённая ценой жизни («Египетские ночи» Пушкина). Но не только страсть к женщине, или женщины к мужчине, но также страсть к бегам, карточной игре, вину и т. д. 23. ПОЖЕРТВОВАТЬ БЛИЗКИМ ЧЕЛОВЕКОМ В СИЛУ НЕОБХОДИМОСТИ, НЕИЗБЕЖНОСТИ. Элементы ситуации: 1) герой, жертвующий близким человеком, 2) близкий, который приносится в жертву. Примеры: 1) необходимость пожертвовать дочерью ради общественного интереса («Ифигения» Эсхила и Софокла, «Ифигиния в Тавриде» Эврипида и Расина), 2) необходимость пожертвовать близкими или своими приверженцами ради своей веры, убеждения («93 год» Гюго) и т. д. 24. СОПЕРНИЧЕСТВО НЕРАВНЫХ (а также почти равных или же равных). Элементы ситуации: 1) один соперник (в случае неравного соперничества — низший, более слабый), 2) другой соперник (высший, более сильный), 3) предмет соперничества. Примеры: 1) соперничество победительницы и её заключённой («Мария Стюарт» Шиллера), 2) соперничество богатого и бедного. 3) соперничество человека, которого любят, и человека, не имеющего права любить («Эсмеральда» В. Гюго) и т. д. 25. АДЮЛЬТЕР (прелюбодеяние, нарушение супружеской верности). Элементы ситуации: те же, что в адюльтере, приводящем к убийству. Не считая адюльтер способным создать ситуацию — сам по себе, Польти рассматривает его как частный случай кражи, усугублённой предательством, при этом указывает на три возможных случая: 1) любовник(ца) более приятен, нежели твёрд, чем обманутый(ая) супруг (а), 2) любовник(ца) менее симпатичен, чем обманутый(ая) супруг(а), 3) обманутый(ая) сугтруг(а) мстит. Примеры: 1) «Мадам Бовари» Флобера, «Крейцерова соната» Л. Толстого. 26. ПРЕСТУПЛЕНИЕ ЛЮБВИ. Элементы ситуации: 1) влюблённый(ая), 2) любимый(ая). Примеры: 1) женщина, влюблённая в мужа дочери («Федра» Софокла и Расина, «Ипполит» Эврипида и Сенеки), 2) кровосмесительная страсть доктора Паскаля (в одноимённом романе Золя) и т. д. 27. УЗНАВАНИЕ О БЕСЧЕСТИИ ЛЮБИМОГО ИЛИ БЛИЗКОГО (иногда связанная с тем, что узнавший вынужден произнести приговор, наказать любимого или близкого). Элементы ситуации: 1) узнающий, 2) виновный любимый или близкий, 3) вина. Примеры: 1) узнать о бесчестии своей матери, дочери, жены, 2) открыть, что брат или сын убийца, изменник родины и быть вынужденным его наказать, 3) быть вынужденным в силу клятвы об убийстве тирана — убить своего отца и т. д. 28. ПРЕПЯТСТВИЕ ЛЮБВИ. Элементы ситуации: 1) любовник, 2) любовница, 3) препятствие. Примеры: 1) брак, расстраивающийся из-за социального или имущественного неравенства, 2) брак, расстраивающийся врагами или случайными обстоятельствами, 3) брак, расстраивающийся из-за вражды между родителями с той и другой стороны, 4) брак, расстраивающийся из-за несходства характеров влюблённых и т. д. 29. ЛЮБОВЬ К ВРАГУ. Элементы ситуации: 1) враг, возбудивший любовь, 2) любящий врага, 3) причина, почему любимый является врагом. Примеры: 1) любимый — противник партии, к которой принадлежит любящий, 2) любимый — убийца отца, мужа или родственника той которая его любит («Ромео и Джvльeттa»,) и т. д. 30. ЧЕСТОЛЮБИЕ И ВЛАСТОЛЮБИЕ. Элементы ситуации: 1) честолюбец, 2) то, чего он желает, 3) противник или соперник, т. е. лицо противодействующее. Примеры: 1) честолюбие, жадность, приводящая к преступлениям («Макбет» и «Ричард 3» Шекспира, «Карьера Ругонов» и «Земля» Золя), 2) честолюбие, приводящее к бунту, 3) честолюбие, которому противодействуют близкий человек, друг, родственник, свои же сторонники и т. д. 31. БОГОБОРЧЕСТВО (борьба против бога). Элементы ситуации: 1) человек, 2) бог, 3) повод или предмет борьбы. Примеры: 1) борьба с богом, пререкание с ним, 2) борьба с верными богу (Юлиан отступник) и т. д. 32. НЕОСОЗНАВАЕМАЯ РЕВНОСТЬ, ЗАВИСТЬ. Элементы ситуации: 1) ревнивец, завистник, 2) предмет его ревности и зависти, 3) предполагаемый соперник, претендент, 4) повод к заблуждению или виновник его (предатель). Примеры: 1) ревность вызвана предателем, которого побуждает ненависть («Отелло») 2) предатель действует из выгоды или ревности («Коварство и любовь» Шиллера) и т. д. 33. СУДЕБНАЯ ОШИБКА. Элементы ситуации: 1) тот, кто ошибается, 2) жертва ошибки, 3) предмет ошибки, 4) истинный преступник Примеры: 1) судебная ошибка спровоцирована врагом («Чрево Парижа» Золя), 2) судебная ошибка спровоцирована близким человеком, братом жертвы («Разбойники» Шиллера) и т. д. 34. УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ. Элементы ситуации: 1) виновный, 2) жертва виновного (или его ошибка), 3) разыскивающий виновного, старающийся его разоблачить. Примеры: 1) угрызения совести убийцы («Преступление и наказание»), 2) угрызения совести из-за ошибки любви («Мадлен» Золя) и т. д. 35. ПОТЕРЯННЫЙ И НАЙДЕННЫЙ. Элементы ситуации: 1) потерянный 2) находимый(ое), 2) нашедший. Примеры: 1) «Дети капитана Гранта» и т. д. 36. ПОТЕРЯ БЛИЗКИХ. Элементы ситуации: 1) погибший близкий человек, 2) потерявший близкого человека, 3) виновник гибели близкого человека. Примеры: 1) бессильный что-нибудь предпринять (спасти своих близких) — свидетель их гибели, 2) будучи связанным профессиональной тайной (врачебной или тайной исповеди и т. д.) он видит несчастье близких, 3) предчувствовать смерть близкого, 4) узнать о смерть союзника, 5) в отчаянии от смерти любимого(ой) потерять всякий интерес к жизни, опуститься и т. д.
* * * Признаюсь честно, мне кажется, что Польти составил свой список слишком общо, слишком размашисто, и хотя я не раз изучал этот список, интересовался им, но не могу сказать, что он устраивает меня целиком и полностью. Я согласен с той мыслью, что количество тем мировой литературы ограничено, но из существовавших ранее типологий и списков, ни один не кажется мне совершенно адекватным. И потому, я готов предложить свою типологию, вернее свой список, а чтоб не повторять старших товарищей, я определю круг самых часто встречающихся сюжетов, самых популярных, к которым, однако, сводится-таки большинство произведений литературы, драматургии и кинематографии. Причем, опишу я не базовые темы, не в общем и целом, а конкретизирую. Итак, основных сюжетов, по версии Макса Акимова, двенадцать:
ПЕРВЫЙ сюжет, самый заезженный - Золушка. Он очень стабилен, все вариации укладываются в четкую сюжетную канву «эталона». Сюжет любим авторами дамской литературы, часто применятся сценаристами мелодрам. Примеров огромное множество. ВТОРОЙ сюжет - Граф Монте-Кристо - тайный герой, становящийся явным к концу пьесы, откуда-то получающий богатство, или возможности. Его миссия - отомстить, или свершить справедливость! Сюжет очень любят авторы приключенческих романов и детективов. Появился он задолго до Александра Дюма, но данный романист наиболее успешно «раскурил» это сюжет, и уж после него многие пользовали и пользовали вышеназванный сюжетец. ТРЕТИЙ сюжет - Одиссея. Этот сюжет можно назвать и первым, он необычайно популярен. Вариации на его основе могут быть разные, но стоит лишь приглядеться, и ушки-то торчат вполне явственно. Фантасты, фэнтезисты, авторы приключенческой литературы, романов-путешествий и некоторых других жанров очень любят этот древний сюжет, а порой копируют и детали древнегреческой истории, которую условно можно считать отправной, эталонной. ЧЕТВЁРТЫЙ сюжет - Анна Каренина. Трагический любовный треугольник. Имеет корни в древнегреческих трагедиях, но наиболее ярко и подробно сумел выписать его Лев Николаевич. В двадцатом столетии, особенно в начале и середине века, этот сюжет был одним из самых популярных, (даже обычных копий, списанных у Толстого, когда авторы-умельцы меняют лишь имена-фамилии, исторические декорации и прочий антураж, я видел несколько). Но много и талантливых вариаций на данную тему. ПЯТЫЙ сюжет - Гамлет. Сильная личность с подвижной психикой. Надломленный герой, рефлексирующий и яркий, сражающийся за справедливость, вкусивший предательство близких людей и прочие прелести. Ничего, в финале, не добивающийся, способный лишь измучить себя, но достичь некоего духовного просветления и очищения, к чему побуждает и зрителя. Интересный до безобразия. Тут и комментарии давать нечего. Сюжет стабильный, очень популярный, в нём много достоевщины, (родной и близкой русскому сердцу, и моему в частности). В нынешний момент данный сюжет популярен как никогда. ШЕСТОЙ сюжет - Ромео и Джульетта. История счастливой любви. Общее количество повторений этого сюжета превышает количество повторений всех прочих сюжетов, но отчего-то талантливых произведений очень мало, буквально на пальцах можно пересчитать. Однако в нынешних сериалах, в беллетристике (особенно женской), в драматургии и песенном творчестве сюжет необыкновенно популярен. Сюжет, опять же, чрезвычайно стабильный, как пошло с древности, так и доныне, особых вариаций немного. СЕДЬМОЙ сюжет - Отцы и дети. Истоки его древнегреческие, сюжет сложный, и вот уж в нём-то простор для вариаций очень большой. Сюда же можно условно отнести сюжет о невесте Ясона, которая вынуждена выбирать между отцом и женихом, жертвовать одним из них. Короче говоря, всё многообразие родительского эгоизма, сталкивающегося с эгоизмом детей, описывает этот древний клубок сюжетов, похожих друг на друга. Встречается и альтруизм родителей, а ещё реже альтруизм детей, но обычно и это заканчивается трагедией (будто сглазил кто весь наш человеческий род. Короля Лира спросите, он вам расскажет). ВОСЬМОЙ сюжет - Робинзон. Отчасти перекликается с Гамлетом, прежде всего в звучании темы одиночества, и немного с Одиссеем, однако историю Робинзона можно-таки назвать отдельным большим сюжетом мировой литературы. Нынешние писатели и сценаристы нередко копируют, слово в слово, произведение Даниэля Дефо. Но есть и немало талантливых и самобытных вариаций. Герой, чаще всего, абсолютно один на острове, но это не обязательное условие, бывает, что несколько героев оказываются в некоей оторванности от большого мира, пытаясь выжить и остаться личностями, чтоб в конце концов спастись. Моя самая любимая вариация - рассказ Салтыкова-Щедрина «Как один мужик двух генералов прокормил». ДЕВЯТЫЙ сюжет - Троянская тема, тема войны. Противостояние двух систем, вражда и ненависть, оборотная сторона которой - благородство и самоотречение. Этот сюжет, как правило, наслаивается на другие сюжеты, или они наслаиваются на него, но нередки и классические военные романы, описания войн в деталях, с различной степенью художественности. Органической частью этой категории сюжетов является сюжет «Спартак» - рассказ о борце, о герое, личность которого порой является противоположностью характеристик рефлексирующих героев, поскольку суть Спартака - жёсткая борьба как образ спасения, как образ жизни и образ мыслей, борьба напряженная, явная, бросающая вызов. ДЕСЯТЫЙ сюжет - Катастрофа и её последствия. Классический античный сюжет. В нынешнюю пору его затаскали так, что говорить неохота. Очень много бездарных копий, однако изредка встречаются и любопытные. Сюжет очень узкий в плане смысловых вариаций, но очень широкой в плане описательных возможностей, антуража и деталей. Но, по совести говоря, почти каждый следующий роман повторяет предыдущий, хоть к гадалке не ходи! ОДИННАДЦАТЫЙ сюжет - Остап Бендер - плутовской роман, авантюрный роман. Истоки и классические образцы - в литературе Франции Нового Времени. Чрезвычайно популярный в наши дни, чаще всего комедийный. Клубок сюжетов довольно яркий, нередко попадаются и удачные вариации, но все они, так или иначе, копируют пару-тройку шаблонов, созданных ещё в начале двадцатого века. К подобию этого же сюжета можно условно отнести и многочисленные романы, повести и рассказы, эксплуатирующие образ ироничного частного детектива (или следователя), который выступает как «Остап Бендер наоборот». Нынче популярен и востребован некий «плутовской детектив» (иногда «плутовской боевик»), главный герой которого раскрывает преступления, или аферы (а иногда тайны прошлого). Этот сюжет часто дополняется литературным приёмом, который можно условно назвать «рассказ-ребус», на нём строится большинство телевизионных сериалов (детективного формата), а также немало книжных серий, в обилии разложенных на полках магазинов. ДВЕНАДЦАТЫЙ сюжет - Машина времени, путешествие в будущее. Его зеркальное отражение - стилизация путешествий в прошлое, исторические романы. Однако данный вид произведений, как правило использует «путешествие в прошлое» лишь как антураж, а сюжет прослеживается один из тех, которые я перечислил выше, в то время как «путешествие в будущее» нередко бывает «чистым сюжетом», то есть суть его сводится именно к описанию того, как оно всё там устроено в этом неведомом будущем.
Ну вот, таков примерный список самых часто применяемых, часто затрагиваемых писателями сюжетов. Нередко сюжеты попадаются в эталонном виде, но тот писатель, который поумней, который читал немало, он, прежде чем сесть за письменный стол, старается отыскать для себя синтез сюжетов, то есть в одном произведении комбинировать несколько базовых сюжетов, а также максимально видоизменять исходную идею сюжета. Существует и такое явление, как бессюжетная проза, что-то наподобие рассказа-зарисовки, романа-зарисовки, (определять эти жанры можно по-разному). Литературные достоинства таких текстов бывают разными, порой неплохими, в них могут звучать философские мотивы, подражание Овидию и тд. Но всё же, нередко встречаются довольно отчётливые модификации тех двенадцати сюжетов, которые я перечислил.
Николай Шальнов
Сообщение: 2226
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 28.02.15 12:31. Заголовок: тэги: астрология, о ..
тэги: астрология, о ничтожестве и горестях жизни, мои милые старушки, светлые гении, авторитетные фигуры, мыслевыброс
Как-то сидим мы с Ольгой - товарищем по несчастью - в её комнате, которую сами же и разукрасили большими чёрно-белыми фотографиями в видом на Прагу и делимся рассуждениями о ничтожестве и горестях жизни. Она как раз читала "Обрыв" Гончарова, я спрашиваю, понравилось ли ей. Она отвечает: "И в жизни всё - дерьмо, и в книге - дерьмо". Рита часто вспоминает про это, когда обращается к астрологии: стоит только просмотреть хотя бы аспекты солнца ( http://murzim.ru/reinkarnacija/karmicheskie-vzaimootnoshenija/11730-aspekty-solnca.html ), которые разукрашивают вначале всё яркими красками, а в конце выявляют сексуальную деградацию, разочарования и неудовлетворённость. И герои не оказываются героями, и музы - музами. Рита сначала расстраивалась тому, что всё так плохо, а потом впадала в удивительный для самой себя цинизм - линяет герой, ну и фиг с ним и с ним, сам виноват. Чем-то это смахивает на излюбленную формулу ритиных отношений: "Если я вам не нужен, то и вы мне не нужны". Ужасно, ужасно - до какого неприкрытого цинизма опускается существо Риты! Она с трудом сдержала себя, чтобы не выбросить в окошко биографию Лермонтова, которого до некоторых пор считала свои духовным братом, из которой стало ясно, что его зазнобу, по которой он страдал, причём неразделённо, звали так же, как Ту-Кого-Нельзя-Называть. Вот почему мне нравится история как предмет: её всегда можно переписать, хотя бы видимо вымарав из неё не самые приятные страницы. В отличие от жизни. На работе вчера как на злобу дня подвернулась табличка на двери с надписью "Товарищи жильцы! Не хлопайте дверью!", причём частица "не" была зарисована, а внизу приписана ссылка: www.beznadega.ru Из авторитетных фигур Риту, помимо прочего, вдохновляют две дамы - судья из "Давай разведёмся" - она, по крайней мере, достаточно нравственна, и Тайра Бэнкс - её опыт и профессионализм вызывают восхищение. Прислал знакомый лекции по антропогенезу. Отправила ему Рита со словами "разумное, доброе, вечное" ссылку на второй том "Тайной доктрины" госпожи Блаватской.
Николай Шальнов
Сообщение: 2227
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Как же меня задолбали на работе агрессивные старушки, юродствующие алкоголики, тупые гопники, озлобленные хамы, упёртые уборщицы и невоспитанные дворники! А ещё все враги и недоброжелатели, всех бы на кол! Если бы Рита не избрала своей судьбой судьбу миролюбивой молодёжи, она бы точно сотворила что-нибудь безобразное. Сколько же надо такта, внимательности, миролюбия и терпения, чтобы гармонизировать всё это дантовоадовое рабочее пространство! Сколько ресурсов на это надо тратить, внутренних и жизненных, просто жуть. На зеркало нашего общества нечего пенять, коли рожа крива, а у Риты с её периодическим впадением в озлобленность, злопамятность, мстительность и мнительность она крива, даже очень. А ещё вы видели бы срач, который устраивают жители у себя в подъездах, а потом говорят, что виноваты курьеры! Хватило Рите в своё время жизненных битв, лень в них ввязываться, правильно сказал Диоклетиан, удалившись под конец своей императорской карьеры в деревню: "Капустные кочаны рубить лучше, чем человеческие головы".
Николай Шальнов
Сообщение: 2228
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Размышляя о "Битве экстрасенсов", о "чудесах", о цели и назначении её участников, Рита задумалась: возможно, все те кумиры, перед которыми мы так благоговеем, демонстрируют свои способности ради удовлетворения тщеславия, не больше. Хотя, может быть, это не так. Если вспомнить всех великих оккультистов, которые являли миру чудеса, выходящие за грань обычного понимания, то становится понятно, на каком высоком уровне духовного развития они находились, стремясь не к наживе на демонстрации своих оккультных способностей, но к развитию лучшего в человеческом существе. Камешек в огород Ритиного тщеславия. Читаем в "Письмах махатм":
"К.Х. – Синнетту Получено в Симле около 15 октября 1880 г.
Уважаемый Брат и Друг, Именно потому, что опыт с Лондонской газетой заткнул бы рты скептикам, – он немыслим. С какой бы точки зрения вы не взглянули – мир всё ещё в своей первой стадии освобождения, если не развития, следовательно, не готов. Совершенно справедливо, мы действуем естественными, а не сверхъестественными средствами и законами. Но так как, с одной стороны, наука не будет в состоянии (в её настоящем положении) объяснить чудеса, даваемые во имя её, а с другой, невежественные массы всё же будут рассматривать феномен в свете чуда, то каждый свидетель случившегося будет выведен из равновесия, и результаты будут прискорбны. Поверьте мне, так случилось бы, особенно с вами, кто породил эту идею, и с этой преданной женщиной, которая так неразумно стремится в широко раскрытую дверь, ведущую к известности. Эта дверь, хотя и открытая такою дружеской рукой, как ваша, очень скоро окажется ловушкой – и притом, действительно, роковой для неё. Но это, конечно, не является вашей целью? Бездумны те, кто, размышляя над настоящим, добровольно закрывают глаза на прошлое, оставаясь естественно слепыми к будущему! Я далёк от мысли причислять вас к последним, потому и пытаюсь пояснить. Если бы мы согласились на ваше желание, знаете ли вы какие в действительности последствия возникли бы по следам успеха? Неумолимая тень, которая следует за всеми человеческими нововведениями, уже надвигается. Тем не менее, лишь немногие сознают её приближение и опасность. Что же должны ожидать те, кто предложат миру нововведение, в которое, если и будет уверовано, то, благодаря человеческому невежеству, это конечно будет приписано тёмным силам, в которые верят и которых страшатся две трети человечества? Вы говорите: половина Лондона была бы обращена, если бы вы могли доставить им «Пионера» в день его выпуска. Осмелюсь заявить, что если бы люди поверили в правдивость этого, они убили бы вас до того, как вы обошли бы Гайд Парк; если же они не поверили бы в правдивость этого, то самым меньшим, что случилось бы, – это потеря вашей репутации и доброго имени за пропаганду таких идей.
Успех подобной попытки должен быть рассчитан и основан на знании людей, вас окружающих. Оно полностью зависит от социальных и моральных условий людей, при их касании к этим глубочайшим и наиболее сокровенным вопросам, могущим взволновать человеческий ум, о божественных силах в человеке и возможностях, заключающихся в природе. Многие ли, даже среди ваших лучших друзей, тех, которые окружают вас, более, нежели только поверхностно заинтересованы этими непонятными сокровенными проблемами? Вы могли бы их пересчитать по пальцам вашей правой руки. Ваша раса похваляется освобождением в их столетии гения, так долго заключённого в тесный сосуд догматизма и нетерпимости – гения знания, мудрости и свободы мысли. Она говорит, что, в свою очередь, невежественные предрассудки и религиозное изуверство, закупоренные в бутыль наподобие злому джину древности и запечатанные Соломонами от науки, покоятся на дне морском и никогда больше не смогут выбраться на поверхность и царствовать над миром, как это было во дни оные; что общественный разум совершенно свободен и, одним словом, готов воспринять любую указанную истину. Но действительно ли это так, мой уважаемый друг? Опытное знание не совсем ведёт начало от 1662 г., когда Бэкон, Роберт Бойль и Епископ Честерский превратили по королевскому указу свой «Невидимый колледж» в Общество поощрения экспериментальной науки. Века прежде, нежели Королевское Общество сделалось реальностью на плане «Пророческих начертаний», врождённое стремление к скрытому, страстная любовь к природе и её изучению привели людей в каждом поколении к попыткам и проникновению в её тайны глубже, нежели это делали их предшественники. Roma аntе Romulum fuit – аксиома, преподаваемая в ваших английских школах. Отвлечённые запросы в самые смущающие, запутанные проблемы не возникли в мозгу Архимеда как внезапный, до сих пор незатронутый вопрос. Это было, скорее, размышление прежних запросов в этом же направлении и людьми, отделёнными от его дней длинным периодом, гораздо длиннейшим, нежели время, отделяющее вас от Великого Сиракузца. Врил «Наступающей Расы» (роман Э.Бульвера. – прим. ред.) был обычным достоянием рас, уже исчезнувших. А так как сейчас и само существование наших гигантских предков подвергается сомнению, хотя в Гималаях, на территории, принадлежащей вам, мы имеем пещеру, полную скелетами этих великанов, – и огромные размеры их неизменно рассматриваются как единичные причуды природы, то так же и врил (или Акаша, как мы называем) рассматривается, как невозможность – миф. А без совершенного знания Акаши, её комбинаций и свойств, как может наука объяснить подобные феномены? Мы не сомневаемся, что представители вашей науки открыты убеждениям, тем не менее, факты сначала должны быть доказаны им, должны сделаться их собственностью, должны отвечать, подчиняться их способам исследования, только тогда они сочтут их допустимыми в качестве фактов. Если вы только заглянете в предисловие к «Микрографии», вы найдёте в предпосылках Хука, что внутренняя связь предметов имеет меньше значения в его глазах, нежели их внешнее воздействие на чувства, а прекрасные открытия Ньютона нашли в нём величайшего противника. Современных Хуков много. Подобно этому учёному, но невежественному человеку былых дней, ваши современные учёные менее беспокоятся отыскать физическую связь фактов, которая могла бы открыть им многие оккультные силы в природе, нежели установить удобную «классификацию научных экспериментов»; таким образом, по их мнению, самое важное качество каждой гипотезы не в том, чтобы она была истинной, но лишь правдоподобной..."
И вот ещё факт, который может оказаться интересным тем, кто часто сталкивается с обвинениями Блаватской в шарлатанстве:
"Вторым аргументом, доказывающим реальное существование Махатм, являются различные артефакты, связанные с их деятельностью, и прежде всего – их послания западным последователям теософии.
Одним из таких артефактов является отправленная Махатмой Кут Хуми телеграмма, написанная лично им (в ту эпоху текст телеграмм писался от руки). Текст этой телеграммы приводится в «Письмах Махатм», а подробная история этой депеши была изложена в книге Дж. Барборки «Махатмы и их учение»: «...24 октября г-н Синнетт отправил письмо из Симлы в Амритсар г-же Блаватской. Оно шло до нее три дня, прибыв 27-го числа в 2.00 пополудни. Е.П.Б. немедленно “переправила” послание журналиста Махатме, который получил его в 30 милях от Равалпинди в 2.05 пополудни. Кут Хуми послал телеграмму г-ну Синнетту в 4.00 пополудни из Джелама. В отношении этого Махатма дал следующие комментарии: если это Е.П. Б[лаватская] была “автором моих писем, если это она создавала мои послания, то, если не признать, что она вездесуща или имеет дар перелетать из Амритсара в Джелам — расстояние более 200 миль — за две минуты, каким образом она могла написать за меня послание моим собственным почерком в Джеламе менее чем через два часа после того, как Ваше письмо было получено ею в Амритсаре?”
Это должно быть достаточным доказательством для любого из клеветников! Г-жа Блаватская никак не могла написать телеграфное сообщение».
Интересными свидетельствами реальности Махатм являются и их письма. Среди писем, посланных Махатмами британским теософам, были не только написанные обычным способом, но и созданные неизвестным на Западе методом так называемого «осаждения», основанным на паранормальном явлении материализации. Именно таким образом была создана большая часть писем Махатм.
При анализе рукописного текста, полученного таким способом, становится ясно, что он предполагает технику или методику, неизвестную науке той эпохи. В качестве иллюстрации приведем увеличенный фрагмент письма Махатмы, на котором отчетливо видна необычная структура рукописного текста на бумаге, говорящая о том, что при создании этого изображения использовались неизвестные западной науке методы.
Косвенным свидетельством реального существования Махатм и их необычных способностей являются многочисленные демонстрации Е.П. Блаватской различных феноменальных проявлений в присутствии большого числа свидетелей, что заведомо исключало возможность какого-либо обмана. Большей частью эти явления были основаны на материализации различных предметов – от ювелирных изделий (броши и перстни) до предметов обихода (чашек с блюдцами). Как подчеркивала Е. Блаватская, способностью к совершению данных паранормальных проявлений она овладела под непосредственным руководством Махатм. Феноменальные проявления (в частности, явление материализации), продемонстрированные Е. Блаватской, подробно описаны в книгах А.П. Синнетта, Г. Олькотта, Дж. Барборки, К. Вахтмейстер; там же указаны имена и фамилии свидетелей этих явлений, которые иногда в письменной форме подтверждали реальность этих феноменов. Подобных артефактов за первые десятилетия истории теософского движения накопилось немало.
Журнал "Genesis: исторические исследования". Содержание № 1 за 2012 год. Шамбала: миф или загадка истории?"
Николай Шальнов
Сообщение: 2229
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Из статьи "Катабасис": "Представление о дальней необитаемой (то есть враждебной для земных людей) стране, как о месте нахождения потустороннего мира, и о способах её достижения формировалось в соответствии с опытом и средой обитания каждого народа. Основные варианты включают плавание к дальним берегам или островам (греки, пaпуaсы), странствие по непроходимому полному опасностей лесу (восточные славяне, индийцы), по горам (индейцы Мезоамерики), либо сочетания указанных вариантов (шумеры, римляне, скандинавы, финны). Многие сказания уделяют сугубое внимание преодолению героем препятствий на пути в потусторонний мир или по его достижении. Пассивное сопротивление среды (бурное море, опасные потоки, непроходимая чаща) можно рассматривать как реликт архаических сказаний, где потусторонние силы, часто персонифицированные в виде хозяйки леса, морского царя или владыки преисподней, воздвигали препятствия на пути героя. Таковы задания Бабы-Яги, сходные элементы сохранились и в эпосе. Индейские герои, помимо выбора дороги на перекрёстке, должны отличить истинных владык Шибальбы от деревянных кукол, угадать их имена, не попасться на коварную уловку, когда им предложат сесть на раскалённую каменную скамью, и т. п.; в противном случае они не вернутся в мир живых. Змей Горыныч (исходно — владыка гор) может погубить или полонить богатыря. Гильгамеша пытаются запугать и отвратить от его затеи насельники потустороннего мира; Хермод должен пройти испытание вопросами.
Нередко часть путешествия происходит при недостатке света или в полной темноте (аллюзия на могилу) (Хермод, Гильгамеш, Эней). Внешность попавшего в потусторонний мир меняется (Гильгамеш), иногда — чудовищным образом (Идзанами). Путешествие в потусторонний мир и нахождение в нём, естественно, символизирует смерть (пусть временную), а испытание героя сверхъестественным существом в потустороннем мире выявляют исконную связь рассматриваемого мотива с ритуалом инициации (В. Я. Пропп). Инициация, как показано бесчисленными исследованиями этнографов, в свою очередь, является ритуальным отображением смерти и возрождения, так что член общины «умирает» и, пройдя испытания, «воскресает» с изменённой внешностью (татуирoвка, подпиливание зубов, ритуальные увечья) и новым именем".
Примечательно: Бильбо Бэггинс из сказки Толкиена тоже проходил своего рода "инициацию" и проверкой загадками перед тем, как обрести Кольцо Всевластья. Сравнить Горлума с Бабой Ягой было бы, конечно, слишком смело, зато подгорный мир весьма легко ассоциируется с Аидом. Столь же легко можно провести аналогию между образом Галадриэль и Палладой в Весах (в политическом смысле натив с этим положением - защитник прав человека): "Галадриэль дала пристанище членам Братства Кольца после их похода через Морию и преподнесла им богатые и полезные дары. Она испытала членов Братства, мысленно предложив им сделать выбор между их тяжёлым путём и их потаёнными желаниями, которые могут заставить свернуть с пути. Она также позволила Фродо и Сэму заглянуть в Зеркало. Она отказалась принять Кольцо Всевластья от Фродо, осознавая, что, обретя Кольцо, она станет великой, могущественной, но ужасной владычицей, обладающей разрушительной силой, способной лишь порабощать и уничтожать". С этим вяжется смысл известной поговорки "пройти огонь, воду и медные трубы", где под последними подразумевается испытание властью. А про метафизический смысл самого Кольца хорошо написала Лора Бочарова (см. предисловие к "Хогвартским сезонам": http://hp-ekb.ru ): "Есть два архетипа, описывающие жизнь человека на земле. Первый - это путешествие туда и обратно. Корабль аргонавтов, вернувшийся с Золотым Руном, хоббиты вернувшиеся без Кольца Всевластья (а до того - с ним), "Снежная Королева", все сказки странствий, философия "вечного возвращения" и массовый поток фэнтази развивают этот миф. Лучше всего он обозначен в метафизике Толкиена: люди - странники на земле, они приходят из неведомых мест, где находится их дом, хлебают горя, меняют мир, и возвращаются домой. Смысл странствия - исполнение некого квеста и - одновременно - сохранение собственной природы в неизменности. Герой не должен пасть, как бы его не ломали. В некотором роде, это жизнь как испытание, закольцованная у порога дома ("ну, вот я и вернулся")". По поводу принятия нового имени после символического "воскресения" или посвящения в таинство - у того же Толкина довольно много рассыпано фактов в легендариуме, хотя это довольно просто: герой обретает новое имя после прохождения испытания - Берен Эрхамион (Однорукий), Арагорн-Бродяжник-Элессар, Белег Куталион и пр. Толкиен прекрасно знал мифы и легенды разных народов, в особенности же - финского эпоса, так что неудивительно, что все архетипы он позаимствовал оттуда.
Николай Шальнов
Сообщение: 2230
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
У зеркала уж полчаса крутясь, Накрасила глаза я `углем черным… На кладбище пошла, минуя грязь, Неспешным шагом, тихим, похоронным…
По кладбищу брожу я каждый день, Чтоб быть "труготом" (это вам не шутки!) Крестов могильных ледяная тень Сокроет ночью силуэт мой жуткий…
В сети кустов, проросших там и тут, Я зацепилась юбкою длиннющей. И с криком диким я упала в пруд, Где, показалось мне, утопленник гниющий
Схватил меня рукой за шею крепко И собирался уж тащить на дно… (Но не покойник то был - просто ветка…) Наверно, испугала я его…
Я выбралась из лужи поскорей И макияж размазала побольше Чтоб показаться мертвецам страшней Особо на погосте ночью.
Дошла до гроба, где должна я спать, Чтоб показать друзьям свою труёвость, (Ведь каждый гот обязан ночью стать Вампиром. Это же не новость!)
Ну вот и утро. Первый шаг прошла. Теперь должна я совершить убийство… И блеск стального перочинного ножа Пронзил насквозь черв`я живого быстро.
Пускай прольется ч`ервя того кровь На наш алтарь для сатанинской мессы… И это убеждает меня вновь, Что стала я труёвенькой готессой.
Вдруг зазвонил в кармане телефон, Любимая мелодия из «HIM»-а… Я подпевала Вилле в унисон, Совсем забыв про ту, что мне звонила.
И как теперь совсем не знаю я Мне можно оправдаться перед нею Ведь это была девушка моя (Но не подумайте, не лесби мы, не геи)
Все готы «би», и мы такими будем, Чтоб стать скорее «труЪ», как мы хотим, Как странно, что вокруг смеются люди, Когда целуемся под музыку из “HIM”.
........
to be continue...
Николай Шальнов
Сообщение: 2231
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 02.03.15 23:14. Заголовок: тэги: старые мастера..
тэги: старые мастера, теософия
Рита ввела тэг "теософия", поскольку из мистики она больше тяготеет именно к этой области неизведанного. Хотя, в общем-то, теософия объединяет в себе почти всё, что связано с попытками понимания "божественной мудрости". Рита читает "Антропогенезис" - второй том "Тайной доктрины" Блаватской - книгу, которую держал у себя на полочке Энштейн и книгу, не только давшую невиданный доселе синтез науки, религии и философии, но и предвосхитившую многие научные открытия XX века. Разумеется, "нет пророка в своём отечестве" - до сих пор имя этой замечательной женщины подвергается насмешкам и нареканиям. Рита поражается необыкновенным познаниям, собранным там великой оккультисткой XIX века, которой современники были "бесконечно благодарны за необычайно расширившийся мир духовных горизонотов". Рите также очень нравится обнародованный ею "Голос Безмолвия" - жемчужина восточной мистики ( http://www.theosophy.ru/lib/golos.htm ), о которой Елена Писарева - первый биограф Блаватской, сказала: "Пусть же эта маленькая книга научит вдумчивого читателя понять и полюбить ту большую душу, которая была способна подниматься на такие горные высоты, где нет места ничему временному, личному и условному, где уже чувствуется дуновение Божественного и Вечного".
Из "Антропогенезиса":
"Могли ли люди существовать 18,000,000 лет назад?
На это Оккультизм отвечает утвердительно, несмотря на всех ученых возражателей. Кроме того, длительность эта покрывает лишь человека Вайвасваты Ману, т. е. муже-женщину, уже разделенных на два различных пола. Две Расы с половиной, которые предшествовали этому событию, могли жить 300,000,000 лет назад, вопреки всем возражениям науки. Ибо геологические и физические затруднения, выставляемые против этой теории, не могли существовать для первоначального, эфирообразного человека Оккультных Учений. Все решение (исход) спора между светскими и эзотерическими науками зависит от веры в существование астрального тела внутри физического и от доказательства этого, причем первое, астральное тело, независимо от физического. Позитивист Поль д'Ассье, казалось бы, доказал этот факт довольно ясно, не говоря уже о накопившихся многовековых свидетельствах, так же как и о доставляемых современными «спиритуалистами» и мистиками. Трудно будет отрицать этот факт в наш век доказательств, опытов и зрительных демонстраций. Тайная Доктрина утверждает, что физическое человечество существовало на земном шаре на протяжении последних 18,000,000 лет, несмотря на общие катаклизмы и смещения в Четвертом Круге нашей планеты, которые – благодаря тому, что этот период является временем наибольшего физического развития, ибо Четвертый Круг есть срединная точка Жизненного Цикла, предназначенного ему – были гораздо более ужасными и напряженными, нежели на протяжении любого из трех предыдущих Кругов – Циклов его ранней психической и духовной жизни и его полу-эфирных условий. Этому периоду предшествовали 300,000,000 лет минерального и растительного развития. На это, конечно, возразят все те, кто откажется принять теорию о «бескостном», чисто эфирообразном человеке. Наука, знающая лишь физические организмы, возмутится, а материалистическая теология тем более. Первая будет возражать на основании логики и разума, опирающихся на предубеждение, что все одушевленные предметы всегда и во все века существовали на том же плане материальности; последняя же, на основании самых нелепых вымыслов. Смехотворное утверждение, обычно выдвигаемое богословами, основано, именно, на предположении, что человечество (читайте христиане) на этой Планете имеет честь быть единственными человеческими существами во всем Космосе и что в силу этого они лучшие среди своего рода. Оккультисты, твердо верующие в Учение Основной Философии, отвергают возражения как богословов, так и ученых. Со своей стороны, они утверждают, что даже во время тех периодов, когда даже на обоих полюсах должен был существовать невыносимый жар со следующими за ним наводнениями, поднятием долин и постоянным смещением великих вод и морей, даже в ту эпоху ни одно из этих обстоятельств не могло явиться препятствием для той человеческой жизни и организации, какой они наделяют раннее человечество. Ни состояние разнородности окружающих областей, полных смертоносных газов, ни опасности от едва лишь затвердевшей коры не могли воспрепятствовать Первой и Второй Расе появиться даже во время Угольного или самого Силурийского Века.
Таким образом, Монады, предназначенные одушевлять будущие Расы, были готовы для новых преображений. Они прошли свои фазы «имметализации», фазы растительной и животной жизни, от низшей до высшей, и находились в ожидании своих человеческих, более разумных форм. Тем не менее, что могли сделать Пластичные Ваятели, как не следовать законам эволюции Природы? Могли ли они, как это утверждается мертвой буквой Библии, подобно «Господу-Богу» или же, как Пигмалион в греческой аллегории, создать Адама-Галатею из вулканической пыли и вдохнуть «Живую Душу» в Человека? Нет; потому что Душа была уже там, латентная в своей Монаде и нуждалась лишь в «покрытии». Пигмалион, который безуспешен в оживлении своей статуи, и Бахак Зиво гностиков-назареян, которому не удается построить «человеческую душу в твари», являются гораздо более философскими и научными представлениями, нежели Адам, взятый в смысле мертвой буквы, или же библейские Элохимы-Создатели. Эзотерическая Философия, которая учит самопроизвольному зарождению – после того как Шишта и Праджапати бросили семя жизни на землю – показывает, что Ангелы, более низкой степени, могут построить лишь физического человека даже с помощью Природы, после того как они выявили Эфирообразную Форму из себя самих и предоставили физической форме постепенно развиваться из ее эфирообразного или из того, что было бы названо в настоящее время, ее протоплазматического образца. И против этого будут сделаны возражения; «самопроизвольное зарождение», скажут нам, является отставленной теорией. Опыты Пастера уже двадцать лет как отставили ее, также и проф. Тиндаль высказывается против нее. Прекрасно, предположим, что он против. Он должен был бы знать, что если бы даже самопроизвольное зарождение, действительно, было доказано как невозможность в наш настоящий мировой период и при наших существующих условиях, – что оккультисты отрицают – то, все же, это не было бы доказательством, что оно не могло произойти при других космических условиях, и не только в морях Лаврентьевского-Периода, но даже на содрогавшейся тогда Земле. Интересно было бы узнать, как может наука объяснить появление видов и жизни на Земле, особенно же человека, раз она отвергает, как библейские учения, так и самопроизвольное зарождение? Наблюдения Пастера, однако, далеки от совершенства или же доказательств. Бланшар и д-р Люто отвергают их значение и фактически доказывают, что они лишены его. Пока что вопрос этот остается sub judice, так же как и другой, относительно того, когда, в каком периоде появилась жизнь на Земле. Что же касается идеи, что Монера Геккеля щепоть соли! – разрешила проблему начала жизни, то это просто нелепость. Те материалисты, которые склонны смеяться над теорией «Само-Сущего», «Само-Рожденного Небесного Человека», представленного, как Эфирообразный, Астральный Человек, должны извинить даже новичка в Оккультизме, если он, в свою очередь, высмеет некоторые теории Современной Мысли. Доказав весьма научно, что примитивная крапинка Протоплазмы (Монера) не растение и не животное, но является и тем и другим и, что она не имеет предков среди них, ибо, именно эта Монера служит отправной точкой для всякого организованного существования, нам, наконец, говорят, что Монеры являются своими собственными предками. Это может быть весьма научным, но оно также весьма метафизично, именно слишком, даже для оккультиста. Если самопроизвольное зарождение изменило сейчас свои методы – может быть, благодаря накопленному материалу под рукой – настолько, что даже сделалось неуловимым, то, все же, оно было в полной силе при зарождении земной жизни. Даже самая простая физическая форма и эволюция видов показывают, как работает Природа. Гигантский, чешуйчатый пресмыкающийся завр, крылатый птеродактиль, мегалозавр и стофутовый в длину игуанодон позднейшего периода, все они являются преображениями ранних представителей животного царства, находимых в отложениях первичной эпохи. Было время, когда все вышепереименованные «допотопные» чудовища появились, как филаментоидные инфузории, без оболочки или же щита, без нервов, мускулов, органов или пола, и все они воспроизводили свои виды посредством геммации, как это делают микроорганизмы, зодчие и строители наших горных цепей, по данным науки. В таком случае, почему же не человек? Почему же он не мог следовать тому же закону в своем росте, т. е., постепенному уплотнению? Каждый непредубежденный человек предпочтет поверить, что Первоначальное Человечество имело сначала эфирообразную – или, если предпочтут, огромную филаментоидную, студенистую форму, выявленную Богами или естественными «Силами», которая росла, уплотнялась на протяжении миллионов веков и сделалась гигантской в своем физическом импульсе и устремлении, пока она не утвердилась в огромную физическую форму Человека Четвертой Расы – нежели допустить, что он был создан из праха Земли (буквально) или же от какого-либо неизвестного антропоидного предка. Также наша Эзотерическая Теория не расходится с научными данными, исключая первого появления, как говорит д-р А. Уильсон, член К. Общ., в своем письме в журнале «Knowledge», (Дек. 23, 1881): «Эволюция – скорее Природа в свете эволюции – изучалась лишь на протяжении каких-либо двадцати пяти лет или около того. Это, конечно, является просто ничтожной частицей времени в истории человеческой мысли». Именно в силу этого мы не теряем надежды, что материалистическая наука улучшит свои методы и постепенно примет Эзотерические Учения – если даже вначале они будут разобщены со своими, слишком метафизическими для науки, элементами. Разве уже было сказано последнее слово по вопросу о человеческой эволюции? Как говорит проф. Гёксли: «Каждый подобный ответ на этот великий вопрос [истинного места человека в Природе], который неизменно утверждается, если и не самим автором, то последователями его, как полный и окончательный, остается на вершине авторитета и уважения на протяжении, может быть, одного столетия, может быть, двадцати; но время так же неизменно доказывает, что каждый ответ был лишь приближением к Истине – и был терпим, главным образом, в силу невежества тех, которыми он был принят, но становился совершенно неприемлемым после исследования его более обширным знанием преемников их». Допустит ли известный дарвинист возможность, что его «Пифекоидный Предок» будет занесен на лист «совершенно неприемлемых предположений» , при свете «большего знания» оккультистов? Но откуда произошел дикарь? Один только факт «поднятия до цивилизованного состояния» не объясняет еще эволюцию форм. В том же письме «Эволюция Человека» д-р Уильсон делает другие любопытные признания. Так в ответ на запросы, поставленные «G. М.» в «Knowledge», он замечает: «Произвела ли эволюция какие-либо изменения в человеке? Если так, то каковы эти изменения? Если нет, то почему?.. Если мы откажемся признать [как это делает наука], что человек был создан совершенным существом, а затем он был деградирован, то существует лишь другое предположение – предположение эволюции. Если человек поднялся от дикаря до цивилизованного состояния, то, несомненно, это есть эволюция. Мы еще не знаем, ибо такое знание трудно приобрести, подвержена ли человеческая форма тем же воздействиям, как и формы низших животных. Но без сомнения, подъем состояния дикаря до цивилизованной жизни означает и предпосылает «эволюцию», и эволюцию значительного протяжения. Умственная эволюция человека не подлежит сомнению, постоянно расширяющаяся сфера мысли возникла из малых и грубых начинаний, подобно самому языку. Но способы жизни человека, его сила приспособления к окружающим условиям и бесчисленные другие обстоятельства, сделали факты и течение его «эволюции» очень трудными для исследования». Сама эта трудность должна была бы заставить эволюционистов быть более осторожными в своих утверждениях. Но почему эволюция невозможна, если «человек был создан совершенным существом и потом деградировал?» В лучшем случае, это приложимо лишь к внешнему физическому человеку. Эволюция Дарвина, как отмечено в «Разоблаченной Изиде», начинается у срединной точки вместо того, чтобы начать от общего, как для человека так и для всего другого. Метод Аристотеля и Бэкона может иметь свои преимущества, но, несомненно, он уже обнаружил свои слабые места. Пифагор и Платон, которые исходили от общего к частному, являются теперь, при свете современной науки, более сведущими, нежели Аристотель. Ибо последний противился и опровергал представление о вращении Земли и даже ее шаровидности, когда он писал: «Почти все, кто утверждает, что они изучали небо в его однообразии, заявляют, что Земля находится в центре, но философы итальянских школ, иначе называемые пифагорейцами, учат совершенно противоположному». И это потому, что пифагорейцы были посвященными и следовали дедуктивному методу. Тогда как Аристотель, отец индуктивной системы, сетовал на тех, кто учил, что: «Центр нашей системы был занят солнцем, и земля была лишь звездою, которая, вследствие вращательного движения вокруг этого самого центра, производит ночь и день». То же самое и по отношению к человеку. Теория, преподаваемая Тайной Доктриной и ныне излагаемая, является единственной, которая может дать сведение о появлении человека на Земле без впадения в нелепость, в веру в «чудоподобного» человека, созданного из праха земли, или же в еще большее заблуждение теории о человеке, развившемся из щепотки известковой соли, экс-протоплазмической Монеры. Аналогия есть руководящий закон в Природе, единственная истинная нить Ариадны, которая может провести нас через самые запутанные тропы ее владений, к ее первичным и конечным тайнам. Природа, как творческая мощь, беспредельна, и никакое поколение физических ученых никогда не сможет похвалиться, что оно исчерпало ее пути и методы, как бы ни были однообразны законы, которым она следует. Если мы можем представить себе шар «Огненного тумана», – катящимся на протяжении эонов времени в междупланетном пространстве – постепенно становящимся планетой, самосветящимся шаром, чтобы утвердиться наконец, как обитаемый человеком Мир или Земля; пройдя, таким образом, через стадию мягкого пластичного тела до окруженного скалами земного шара; и если мы видим, что все на нем развивается из студенистого, не имеющего ядра пятна, которое становится Саркодою Монеры, затем переходит из своего простейшего состояния в формы животного, чтобы вырасти в гигантское чудовище пресмыкающегося Мезозойского периода, чтоб снова сократиться в (сравнительно) карликового крокодила, встречаемого теперь лишь в тропических странах и, наконец, в обычную, повсеместно распространенную ящерицу – если мы можем представить себе все это, то как может один только человек избежать общий закон? «Гиганты существовали в те времена», говорит Книга Бытия, повторяя утверждения всех прочих Восточных Писаний; и легенды о Титанах основаны на антропологическом и физиологическом факте. И так как твердый, щитовидный пресмыкающийся был однажды студенистой крапинкой, «совершенно однородной частицей белковины в сильно клейком состоянии», то таким же был внешний покров первичного человека, его ранний «покров кожи» plus бессмертная Монада и временная психическая форма и тело внутри этой оболочки. Современный твердый, мускулистый человек, противостоящий почти всем климатам, может быть, около 25,000,000 лет тому назад, был именно тем, чем являются Монера Геккеля, точнее говоря, «организмом без органов», совершенно однообразной субстанцией, с бесформенным белковидным телом внутри и имеющим лишь внешне человеческую форму. Ни один ученый в этом столетии не имеет права считать цифры браминов, в связи с вопросом хронологии, нелепыми; ибо их собственные вычисления часто значительно превосходят все заявления, сделанные Эзотерической Наукой. Это легко может быть доказано. Гельмгольц вычислил, что охлаждение нашей Земли от температуры в 2000° до 200° Цельсия должно было продолжаться в течение периода не менее чем в 350,000,000 лет. Западная наука (включая геологию), по-видимому, допускает существование нашей планеты на протяжении около 500,000,000 лет. Сэр Уилльям Томсон, однако, ограничивает появление самой ранней растительной жизни 100,000,000 лет тому назад – утверждение, почтительно опровергаемое Архаическими Рекордами. Но теории в области науки изменяются ежедневно. Пока что некоторые геологи весьма противятся таким ограничениям. Фольгер вычисляет: «Таким образом, время, потребовавшееся для отложений слоев, известных нам, должно было равняться, по крайней мере, 648 миллионам лет». Как время, так и пространство бесконечны и вечны"
"Тайная доктрина", т. 2
Николай Шальнов
Сообщение: 2232
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 03.03.15 14:39. Заголовок: Из "Астрального ..
тэги: теософия
Примечательные места из "Астрального плана" Ч. Ледбиттера ( http://www.theosophy.ru/lib/astral.htm ). Довольно интересно, особенно про вампиров и оборотней:
Из "населяющих астральный мир существ":
<...>
7. Самоубийцы и жертвы внезапной смерти. Понятно, что человек, спешно вырванный из физической жизни несчастным случаем или самоубийством когда он ещё в полном здравии и полон сил, окажется на астральном плане в условиях, значительно отличающихся от тех, что окружают умершего от старости или болезни. В последнем случае хватка земных желаний более или менее ослаблена, а самые грубые частицы скорей всего уже удалены, так что человек, вероятно, окажется в шестом или пятом подразделении астрального мира, или даже выше. Принципы его подготавливались к разделению постепенно, а потому шок будет не так уж и велик. В случае же внезапной смерти или самоубийства ни одно из этих приготовлений не имело места, и вывод принципов из их физического футляра уместно будет сравнить с вытаскиванием косточки из незрелого плода. За личность цепляется ещё много астральной материи самого грубого рода, и следовательно, она будет удерживаться на седьмом, то есть самом низшем, подразделении астрального плана. Мы уже описали его как место вовсе не приятное, но всё же оно не то же самое для всех, кто вынужден временно его населять. Те жертвы внезапной смерти, земная жизнь которых была чиста и благородна, не имеют сродства с этим планом, и время их пребывания там проходит в «счастливом неведении и полном забытьи, или в состоянии спокойной дремоты, полной розовых снов», как было сказано в одном из ранних писем, посвящённых этому предмету.*
__________ * Письмо Кут Хуми А. П. Синнетту, см. «Письма махатм», письмо 70 — прим. пер.
С другой стороны, если земная жизнь людей была низкой и грубой, чувственной и эгоистичной, то в этой нежелательной области они будут сознательны в полнейшей степени, и могут стать ужасно злыми существами. Горя всеми видами отвратительных страстей, которых они, не имея физического тела, уже больше не могут прямо удовлетворить, они делают это опосредованно, через медиума или любого чувствительного человека, которого им удаётся одержать, и испытывают дьявольское удовольствие, применяя все средства введения в заблуждение, которые даёт им астральный план, чтобы ввести других в те самые излишества, которые оказались столь фатальными для них самих.
Здесь я снова цитирую из того же письма: «Это пишачи, инкубы и суккубы средневековых авторов — демоны жажды и ненасытного обжорства, похоти и жадности, хитрости, злости и жестокости, подталкивающие своих жертв к ужасным преступлениям и пирующие при их совершении». Из последнего класса происходят и демоны-искусители — дьяволы церковной литературы, но они бессильны перед чистотой мыслей и намерений, и ничего не могут сделать с человеком, если он сам сначала не поощрял в себе те пороки, в которые они хотят его ввести. Тот, чьё психическое зрение раскрыто, часто может видеть толпы этих несчастных созданий вокруг мясных лавок, питейных заведений и прочих мест с ещё более низкой репутацией — то есть повсюду, где можно найти радующие их грубые влияния, и где они встречают ещё воплощённых людей сходного с ними мышления. Для такого существа встретить медиума, с которым оно находится в сродстве — действительно страшное несчастье; это не только позволит ему необычайно продлить свою ужасную астральную жизнь, но и возобновит, возможно, на неопределённый период, его способность создавать плохую карму и тем готовить себе воплощение самого низкого характера, и это помимо риска потери большой части умственных способностей, которыми ему случилось обладать. Если такому человеку повезёт не встретить сенситива, через которого можно удовлетворять свои страсти, неисполненные желания постепенно выгорят, а испытанные при этом страдания, вероятно, во многом уже исполнят плохую карму предыдущей жизни. Положение же самоубийцы ещё более усложняется тем, что его безрассудный поступок уменьшил способность “я” отвлечь в себя низшую свою часть, так что это подвергает его многим дополнительным опасностям. Однако, следует помнить, что степень вины самоубийцы значительно меняется сообразно обстоятельствам — от нравственно безупречных поступков Сократа* или Сенеки через все промежуточные степени до самоубийства какого-нибудь негодяя, который пытается таким образом спастись от последствий своих преступлений. Соответственно варьируется и посмертное состояние.
__________ * Хотя Сократ был казнён, он мог легко спастись, потому некоторыми его поступок расценивается как самоубийство — прим. пер.
Следует заметить, что представителей этого класса, подобно теням и оживлённым оболочкам, можно называть малыми вампирами, так как когда бы им ни представилась возможность, они продлевают своё существование, вытягивая жизненность из человеческих существ, на которых они оказываются способны влиять. Вот почему и медиум, и участники сеанса по его окончании часто чувствуют себя столь ослабленными. Учеников оккультизма учат защищаться от таких попыток, но без этих знаний трудно избежать большей или меньшей дани этим существам, если оказался на их пути.
8. Вампиры и оборотни. Остаётся упомянуть две ещё более омерзительные, но к счастью, и более редкие возможности, прежде чем этот раздел будет завершён, и хотя они во многих отношениях сильно различаются, всё же наверно будет лучше сгруппировать их вместе, поскольку объединяет их неземной ужас и исключительная редкость — последняя происходит из-за того, что в действительности это наследие прежних рас — отвратительный анахронизм, ужасный реликт тех времён, когда человек и окружающая его среда были во многом не такими, как теперь. Принадлежа к пятой коренной расе, мы уже должны выйти за пределы возможности подвергнуться любому из этих двух видов ужасной судьбы, и мы почти уже достигли этого развития, поскольку такие существа повсюду считаются лишь средневековыми выдумками, и всё же примеры их иногда встречаются даже сейчас, хотя в основном в странах со значительной примесью крови четвёртой расы, таких как Россия или Венгрия. Народные легенды о них, вероятно, содержат значительные преувеличения, но тем не менее в основе этих жутких историй, передаваемых из уст в уста среди крестьян Восточной Европы, лежит ужасная истина. Общая идея подобных рассказов столь широко известна, что требует упоминания не более чем мимоходом. Типичный образец истории о вампирах — «Кармилла» Шеридана ле Фаню, хотя она и не претендует на документальность; ещё более отвратительный рассказ — «Дракула» Брэма Стокера. Очень примечательный отчёт о необычной форме этого существа можно найти в первом томе «Разоблачённой Изиды», с. 454. Читателям теософической литературы известно, что человек может жить столь низкой и эгоистичной жизнью, быть столь злым и жестоким, что весь его низший ум станет неразрывно связан с желаниями и наконец отделится от своего духовного источника, который — в высшем я. Некоторые изучающие, похоже, полагают, что такие случаи вполне обычны, и мы можем каждый день встретить на улице множество таких «бездушных людей», но это, к счастью, неверно. Чтобы достичь этих высот зла, предполагающих полную потерю личности и ослабление стоящей за ней индивидуальности, человек должен душить всякий проблеск бескорыстия или духовности и не иметь в себе ничего, что может его спасти; а помня, как часто, даже у худших из негодяев, можно найти какие-то неплохие стороны, мы поймём, что оставленные личности должны всегда составлять незначительное меньшинство. Всё же, как бы сравнительно малочисленны они ни были, они существуют, и вот из их-то рядов выдвигаются ещё более редкие вампиры. Такое потерянное существо после смерти очень скоро обнаруживает, что не может оставаться в астральном мире, а должно быть в полном сознании непреодолимо втянуто в «своё собственное место», таинственную восьмую сферу, где медленно распадётся, пережив опыт, который лучше не описывать. Однако, если смерть произошла внезапно или была результатом самоубийства, оно может при некоторых обстоятельствах, особенно если знает что-то из чёрной магии, удерживаться от этой ужасающей смертельной судьбы путём жизни едва ли менее ужасающей — отвратительного существования вампира. Поскольку восьмая сфера не может востребовать его до смерти физического тела, он сохраняет его в состоянии, подобном каталептическому трансу при помощи ужасной уловки — переливания в него крови, вытянутой из других человеческих существ при помощи полуматериализованного астрального тела, таким образом оттягивая окончательное свершение своей судьбы путём множества убийств. Народное «суеверие» опять же совершенно верно предполагает, что самое лёгкое и эффективное средство в таком случае — выкопать и сжечь тело вампира, тем лишив его своего опорного пункта. Когда могилу раскапывают, тело обычно имеет вполне свежий и здоровый вид, а гроб нередко бывает полон крови. В странах, где в обычае кремация, вампиризм такого типа, естественно, невозможен. Оборотни, хотя и будучи столь же отвратительны, являются продуктом несколько иной кармы, и в действительности их место должно быть в первой, а не во второй части нашей классификации человеческих обитателей этого плана, поскольку в такой форме они всегда впервые проявляются ещё во время жизни. Это непременно требует некоторого знания магических искусств — по крайней мере достаточного для выделения астрального тела. Когда это предпринимает человек совершенно жестокий и скотский, его астральное тело при некоторых обстоятельствах может быть захвачено другими астральными существами и материализовано в виде какого-нибудь дикого животного, обычно волка. В таком состоянии он будет рыскать по окрестностям, убивая других животных и даже людей, таким образом удовлетворяя не только свою собственную жажду крови, но и тех бесов, которые его на это толкают. В этом случае, как часто бывает и при обычных материализациях, каждая рана, нанесённая животному, путём примечательного явления реперкуссии будет воспроизведена на физическом теле человека, хотя после смерти этого тела астральное (которое, вероятно, будет продолжать появляться в той же форме) будет менее уязвимо. Однако, оно будет и менее опасно, так как если не найдёт подходящего медиума, не будет способно к полной материализации. В таких проявлениях, вероятно, задействована приличная часть материи эфирного двойника, а возможно, как в случае некоторых материализаций, дань взымается и с газообразных и жидких составляющих физического тела. В обоих случаях флюидическое тело, похоже, способно удаляться от физического на куда большие расстояния, чем это иначе возможно для проводника, содержащего по меньшей мере некоторое количество эфирной материи. В наш век модно насмехаться над тем, что называют глупыми суевериями неграмотных крестьян, но как в вышеописанных случаях, так и во многих других, изучающий оккультизм обнаружит за тем, что с первого взгляда казалось просто чепухой, неоткрытые или забытые истины природы, и так научится быть осмотрительным в отрицании точно так же, как и в принятии. Исследователям астрального плана не следует очень опасаться встретить неприятных существ, описанных в этом пункте, поскольку, как уже говорилось, сейчас они исключительно редки, и к счастью, со временем их количество будет неуклонно уменьшаться. В любом случае область таких проявлений ограничена непосредственными окрестностями возле их физических тел, как и можно было полагать, учитывая их чрезвычайно материальную природу.
9. Люди в «сером мире». Я уже говорил, что вампиры и оборотни — это анахронизмы, и что они принадлежали к эволюции предыдущей коренной расы. Но хотя наше развитие превзошло эту конкретную форму проявления, сам тип людей, отчаянно цепляющихся за физическую жизнь из-за отсутствия уверенности в существовании чего-то другого, всё ещё существует среди нас. Будучи сильно материалистичными, и не имея при земной жизни никаких идей и представлений, выходящих за пределы физического, они теряют рассудок от страха, когда обнаруживают, что отрезаны от него и их уносит всё дальше. Иногда такие люди делают отчаянные попытки вернуть какое-то соприкосновение с физической жизнью. Большинству из них этого не удаётся, и постепенно они оставляют борьбу, и как только они делают это, то сразу же соскальзывают в естественную краткую бессознательность и быстро пробуждаются уже в астральном мире. Но те, кто достаточно сильны, чтобы добиться частичного и временного успеха, цепко держатся хотя бы за некоторые фрагменты своего эфирного двойника, а иногда им даже удаётся извлечь частицы и из физического тела. Можно сказать, что действительным определением смерти будет полное и окончательное отделение эфирного двойника от плотного тела — иными словами, разрушение физического тела из-за удаления его эфирной части. Но пока связь сохраняется, могут быть и условия для каталепсии, транса или анестезии; когда же она окончательно разрывается, происходит смерть. Когда в момент смерти человек удаляется из своего плотного тела, он берёт с собой эфирную часть этого проводника. Но эта эфирная материя сама по себе не является полноценным проводником — она лишь часть его. Потому, пока человека ещё облегает эта эфирная материя, он ни на одном плане, ни на другом. Он потерял свои органы физических чувств, но не может чувствовать астральным телом, поскольку ещё обёрнут в это облако эфирной материи. Некоторое время — к счастью, только некоторое — они живёт в туманном сером мире беспокойства и дискомфорта, где он не может ясно видеть ни физических, ни астральных событий, а схватывает лишь случайные проблески и тех, и других сквозь тяжёлый туман, в мире которого он бродит, потерявшийся и беспомощный. Вообще-то нет никаких причин, по которым какой-либо человек должен был страдать от таких неприятностей, но он боится, что отпустив этот клочок сознания, он может потерять это сознание навсегда — то есть будет фактически уничтожен, и потому отчаянно цепляется за оставшееся. Со временем, однако, ему придётся его отпустить, поскольку эфирный двойник начнёт распадаться, и он счастливо погрузится в более полную и широкую жизнь. Иногда можно встретить таких людей, в жалком состоянии, иногда с плачем и причитаниями, дрейфующих на астральном плане, и одна из самых трудных задач помощника — убедить их, что им нужно лишь забыть свой страх, расслабить своё напряжение и позволить себе погрузиться в мир и забытье, в котором они столь нуждаются. Похоже, они воспринимают такое предложение, как совет потерпевшему кораблекрушение вдали от берега оставить обломок, за который он держится, и довериться бурному морю.
10. Чёрные маги или их ученики. Это — противоположная крайность, соответствующая второму в нашей классификации разряду умерших, ученикам, ожидающим воплощения, но в данном случае, вместо того, чтобы получить разрешение использовать необычный метод прогресса, человек идёт против естественного процесса эволюции, задерживаясь на астральном плане при помощи магических искусств — иногда самого отвратительного свойства.
Из главы "Явления":
Кладбищенские привидения. Если привидение наблюдается возле могилы, то скорее всего это эфирная оболочка недавно похороненного человека, хотя это может быть и астральным телом живущего человека, посещающего во сне могилу друга. Это может быть и материализованной мыслеформой — то есть искусственным элементалом, созданным той энергией, с которой человек думает, что присутствует в этом конкретном месте. Тем, кто привык пользоваться астральным зрением, легко различить эти разновидности, но не имеющий практики скорей всего всех их нечётко назовёт «привидениями».
Явления умирающих. Явления призрака прямо перед смертью вовсе не необычны, и часто действительно бывают визитами, которые наносит умирающий непосредственно перед тем моментом, который мы решили называть разъединением, хотя опять же они могут точно так же быть и мыслеформами, созданными его искренним желанием увидеть какого-нибудь друга, прежде чем перейти в незнакомое состояние. Были и некоторые случаи, когда визит наносился сразу после смерти, а не до неё, и в таких случаях посетитель являлся настоящим привидением, но по различным причинам эта форма явления представляется менее частой, чем первая. Неспокойные места. Привидения, являющиеся в том месте, где было совершено какое-нибудь преступление, часто бывают мыслеформами, созданными преступником, поскольку обычный преступник, будь он жив или мёртв, но особенно — когда мёртв, всё время возвращается в мыслях к обстоятельствам своего поступка. А поскольку эти мысли, естественно, особо живо возникают в его уме в годовщину преступления, то часто лишь тогда создаваемые им мыслеформы достаточно сильны, чтобы материализоваться и стать видимыми обычному зрению — чем и объясняется периодичность подобных проявлений. Закоренелые преступники часто бывают слишком бесчувственны для того, чтобы ими двигало воспоминание какого-то конкретного преступления, но в этом случае могут вступить в действие и другие факторы. Ещё один момент, связанный с такими явлениями, состоит в том, что где бы ни произошло какое-либо сильное ментальное потрясение, или переживался парализующий ужас, боль, печаль, ненависть, или практически любая сильная страсть, на астральной материи остаётся столь заметный отпечаток, что человек даже с малейшими проблесками психических способностей не может не получить глубокого впечатления. Чтобы увидеть всю сцену, ему потребуется лишь лёгкое временное увеличение чувствительности, и событие во всех подробностях произойдёт будто прямо у него на глазах. В таком случае он может сообщить, что это место посещается призраками, и он их видел. У людей, пока что неспособных к психическому видению ни при каких обстоятельствах, от посещения таких мест часто остаётся неприятное впечатление. Например, многим бывает не по себе, когда они проходят мимо того места, где было Тайбернское дерево,* или не могут оставаться в кабинете ужасов мадам Тюссо, хотя они могут нисколько не сознавать, что их дискомфорт вызван ужасающими отпечатками в астральной материи, которые окружают места, связанные с ужасом и преступлениями, а также присутствием отвратительных астральных существ, которые всегда толпятся возле таких центров. __________ * Место казней — прим. пер.
Фамильные привидения. Семейные привидения, коих мы обычно встречаем в историях о сверхъестественных явлениях в качестве принадлежности феодального замка, могут быть и мыслеформами, и необычно живыми отпечатками в астральной материи, и действительно могут оказаться привязанным к земле предком, всё ещё посещающим места, с которыми были связаны его мысли и надежды на протяжении земной жизни.
Николай Шальнов
Сообщение: 2233
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 04.03.15 11:08. Заголовок: тэги: музыка Клавес..
тэги: музыка
Клавесинный проигрыш к этому клипу понравился.
Николай Шальнов
Сообщение: 2234
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
"Не судите, да не судимы будете", - написано у Матфея, и всё же шоу на "Домашнем" довольно интересны - "По делам несовершеннолетних" и "Давай разведёмся". Судья Данильченко отпускает шпильки в адрес прокурора, так и вспоминается песня "Вороваек": "На наряды наши косо та следачка пялится, да и хрен бы с ней с падлюкой, бадунище пьяница!"
Оригинальное название: По делам несовершеннолетних Жанр: ТВ-Шоу Год выхода: 2011 Выпущено: Телеканал Домашний, телекомпания Право-ТВ Ведущая: Данильченко В. Д Описание: В проекте, созданном при участии Павла Астахова, будут расследоваться преступления, в которых обвиняют подростков. Перечень статей Уголовного Кодекса тот же, что и взрослых. Но, перед судьей, в чьих руках судьба несовершеннолетнего, стоит очень сложная задача. Не только наказать, но и разобраться, почему подросток совершил преступление и какие меры воспитательного характера необходимо применить, чтобы он больше не попал на скамью подсудимых. Сегодня в России отдельное производство в отношении несовершеннолетних внедрено в ряде регионов только в качестве эксперимента. Результаты превзошли все ожидания: число повторных преступлений резко сократилось. Поэтому особо важно, чтобы начинания судебной и правоохранительной системы нашли понимание и поддержку внутри общества и стали повсеместными.
Каким должен быть судья?
"Человек в мантии"
Дмитрий ЗУБАХИН , газета Знамя
Черная мантия, строгий взгляд, лицо и голос, не выражающие эмоций, слова, не допускающие двойного толкования, – перед нами судья. Истина в последней инстанции, человек, определяющий сценарий дальнейшего развития событий в чьей-то жизни. А если судья из уголовной коллегии - это еще и человек, в руках которого находится чья-то судьба в полном смысле этого слова. Таким он представляется тем, кто так или иначе должен столкнуться с судебной системой, таким нам его показывают на экране телевизора.
В нашей газете в постоянной рубрике «Из зала суда» мы много лет рассказываем о работе Братского городского суда. Как правило, речь идет о делах уголовных. Некоторые читатели периодически напоминают нам, что за сухими цифрами статистики стоят живые люди, забывать об этом не следует и надо бы добавить в рубрику «человечности». Действительно так. Давайте заглянем «за цифры» и посмотрим на человека. Но не на потерпевшего или подсудимого, а на того, кто стоит во главе судебного процесса. Татьяна Александровна Лазарева – заместитель председателя Братского городского суда по уголовным делам. Честно признаться, журналисты порой тоже не избавлены от стереотипов, поэтому заочно представлялась встреча с этакой «снежной королевой» в черной мантии и взглядом а-ля Лаврентий Палыч. Но, напротив, посчастливилось пообщаться не просто с умной, но еще и обаятельной женщиной. Судьей Татьяна Александровна Лазарева работает с 1999 года. В правоохранительную систему пришла в 1986 году, сразу после окончания университета, на должность следователя. - Почему ваш выбор пал на профессию судьи? - В старшем школьном возрасте я мечтала о профессии следователя. С упоением читала детективные романы и повести, очень любила фильмы этого жанра. Родители с правоохранительной системой никогда даже отдаленно связаны не были, но с моим выбором согласились. Закончила юридический факультет Иркутского ГУ (тогда он носил имя А. А. Жданова). Работать следователем мне очень нравилось, я пропадала на службе днями и ночами и даже усталости не чувствовала. Отдавала все силы полностью. Нередко бывало, что и после суточного дежурства оставалась на работе еще, до такой степени меня увлекала моя профессия. Вскоре была назначена старшим следователем, и из ОВД Центрального района перешла на работу в УВД города.
Почему я стала судьей? Не могу сказать определенно, наверное, на каком-то этапе жизни начинаешь понимать, что ты уже перерос достигнутые результаты, и твои знания, силы и опыт позволяют шагнуть на следующую ступеньку, поставить перед собой более сложные задачи. Профессия судьи - это вершина юридической профессии. И вот, когда мне поступило предложение стать судьей, я согласилась. Теперь я понимаю – это не только должность, это призвание. - Какими качествами должен обладать судья? - Сократ говорил: «Четыре качества, принадлежащие судье, - это учтиво слушать, мудро отвечать, трезво размышлять и беспристрастно решать». Во все времена судья обязан неукоснительно соблюдать закон, особенно процессуальный, поскольку последний является видимой частью его деятельности и в первую очередь формирует общественное мнение о его справедливости. Каждый вновь назначенный судья при назначении на должность принимает присягу: «Торжественно клянусь честно и добросовестно исполнять свои обязанности, осуществлять правосудие, подчиняясь только закону, быть беспристрастным и справедливым, как велят мне долг судьи и моя совесть». Независимость и беспристрастность — вот те качества, которыми в первую очередь должен обладать судья. Он должен иметь способность самостоятельно принимать решения по конкретному делу, руководствуясь исключительно Конституцией РФ, законами и фактами, независимо от сторонних влияний. - На ваш взгляд, какие у судейской работы достоинства и недостатки? – Работа трудная, страшно тяжелая, человек несвободен, полностью находится в зависимости от своей профессии. Судья обязан являть собою образец идеального гражданина конкретного государства. Высокая ответственность всегда сопряжена с огромным психологическим напряжением. Профессия судьи - публичная, он постоянно на виду. То, что можно другим, нельзя ему и всем его близким родственникам. С одной стороны, судья обладает высоким общественным и юридическим статусом, с другой – на него возлагается огромная ответственность - как профессиональная, так и социальная. Для объективной оценки чужих поступков судья и сам должен быть человеком высоких моральных принципов. В наше непростое время, когда уровень нравственности людей далек от нормы, судья вынужден сторониться мест, где он может попасть в ситуацию, которая поставит под сомнение его беспристрастность и независимость, потому что всегда есть вероятность оказаться в одном месте со стороной по делу. Быть судьей – это не просто работа, это образ жизни, в этом и достоинства, и недостатки. - Что вы испытываете, произнося приговор? - Эмоции… сложные. Даже само начало процесса, когда произносят: «Встать, суд идет!» - очень волнующе. Вместе с каждым делом судья испытывает колоссальную эмоциональную нагрузку, поскольку имеют место случаи, когда определенный контингент подсудимых создают в процессах напряженную, невыносимую обстановку. Эмоции, которые происходят в процессах, так или иначе передаются судье. Судьи переживают за дела, готовятся к процессам, делают все, чтобы решение было законным, обоснованным, справедливым и рассмотренным в установленные законом сроки. При всем этом, несмотря на сложность процессов и желание некоторых граждан спровоцировать судью, он не должен показывать свои эмоции, должен оставаться всегда беспристрастным, арбитром над состязанием обвинителя и защитника. Часто видишь слезы... Я каждый раз, когда начинаю провозглашать приговор: «Именем Российской Федерации...», стараюсь сделать паузу, чтобы справиться с волнением. - Ну и еще о том, что судье все же ничто человеческое не чуждо, принято вспоминать, когда начинается разговор о возможности совершения пресловутой судебной ошибки. А как же, раз судья тоже человек, значит, ему свойственно ошибаться! Не боитесь ли вы осудить невиновного?! - Совершить судебную ошибку я не боюсь. Суд при рассмотрении уголовного дела проверяет и оценивает по своему внутреннему убеждению все доказательства, добытые предварительным следствием, и способы их получения, руководствуясь при этом законом и совестью. Обвинительный приговор выносится только в том случае, если все противоречия в доказательственной базе устранены и имеется совокупность доказательств, не вызывающая у суда сомнений в своей достоверности и позволяющая сделать вывод о виновности данного лица. Напротив, все неустранимые сомнения в виновности обвиняемого, в соответствии с Конституцией РФ, толкуются в его пользу. В моей практике оправдательных приговоров не было, но об оправдании в части обвинения решения принимались. Когда я только начала работать судьей, то в первую очередь стремилась принять правильное решение, чтобы вышестоящая инстанция оставила его без изменения. С годами и с опытом работы меняются приоритеты, нет уже таких переживаний при направлении материалов уголовного дела в кассационную инстанцию. Главное, к чему я стремлюсь - наказание должно быть справедливым, адекватным и соразмерным. - Бывают ли довольные участники процесса в уголовном судопроизводстве и как соблюсти баланс между интересами потерпевшей стороны и стороны обвинения? – Суд не может быть хорошим для всех. Я работаю не для того, чтобы решение суда понравилось той или другой стороне, а для того, чтобы оно было справедливым. Наказание должно быть правильно назначено, должен быть правильно выбран его вид и размер. Довольных в уголовном судопроизводстве не бывает, всегда кто-то остается недовольным, поскольку в деле имеется потерпевший, чьи интересы всегда сталкиваются с интересами обвиняемого, к которому судом могут быть применены меры государственного принуждения путем назначения наказания, в том числе в виде реального лишения свободы. - Чем обусловлено недоверие к судам? - Этот вопрос вытекает из предыдущего ответа. Довольных в суде нет. Недовольные кричат, что судьи куплены. Кроме того, наше общество и государство с высоких трибун бросает фразы: «Что, мы не знаем, что там берут взятки? Знаем, но не можем их поймать». Отношение к судам зависит и от государства, и от общества. В основной своей массе судьи хорошие, порядочные, честные, искренние люди, работающие на износ и заслуживающие глубокого уважения, по крайней мере, это относится к судьям нашего суда. - Сегодня в обществе сложилось мнение о черствости и бездушии судей по отношению к человеческому горю, что лишь увеличивает недоверие к судебной власти, к мотивам, лежащим за ее решениями. Тяжело ли сохранить человечность и не очерстветь в духовном плане, работая судьей? Ведь каждый день приходится вершить чьи-то судьбы. - Работа судьи на самом деле сложная, в первую очередь, в моральном плане. Сами по себе уголовные дела очень тяжелые для восприятия, как и контингент, с которым приходится иметь дело. И все это не может не отражаться на психологическом состоянии судьи. Кроме того, иногда очень сложно принять решение, особенно по тем делам, где нужно назначить лишение свободы на длительный срок. Ведь ты все равно человек, и все, что происходит в судебном процессе, откладываются у тебя в душе. Работать, как машина, невозможно. Я много раз говорила себе, что как только выхожу из здания суда, то перестаю быть судьей и должна забыть про работу. Но это легче сказать, чем сделать. Как бы я ни хотела оставить все дела за спиной, этого не происходит. Рассматриваемые дела мысленно анализируешь даже вне стен суда. С годами немного становится легче, а вот первоначально было очень тяжело. Но время идет, а «не брать работу домой» не получается: вечером занимаешься домашними делами, а в голове мысли о рассматриваемом деле крутятся. Даже иногда по ночам просыпаешься и начинаешь судорожно вспоминать, все ли правильно сделано, ничего не забыто? И с нетерпением ждешь утра, чтобы прийти на работу и еще раз все проверить. Судья - это не только профессионал, свято соблюдающий Конституцию и его величество Закон. Без души, без сострадания работать судьей невозможно. Мать двух дочерей, Татьяна Александровна с особым чувством относится к делам малолетних правонарушителей, которые она рассматривает с 2004 года. Для судьи важно обладать жизненным опытом, знать бытовую обстановку, в которой живут те, кто обращается к нему за помощью. За каждым оказавшимся на скамье подсудимых нужно видеть личность с ее взглядами и представлениями, сомнениями и переживаниями. Бывает и чувство жалости к подсудимым, в основном, к несовершеннолетним, когда думаешь, что по идее рядом с подростком на скамье подсудимых должны сидеть и его родители. Нравственная сфера личности закладывается в семье. Дети – зеркало семьи. По проведенным мною обобщениям судебной практики с 2004 г. в отношении несовершеннолетних, всплеск подростковой преступности у нас в городе был в 2007-м, с 2008 года этот показатель постепенно начал снижаться. По моему мнению, это происходит по двум причинам. Во-первых, правоохранительные органы все же начали добиваться результатов в борьбе с преступностью несовершеннолетних, а во-вторых, сказалась «демографическая яма» 90-х. Как долго продлится эта тенденция, сказать сложно, потому что до настоящего времени не оказывается должного внимания со стороны государства к проблемам детей, соблюдению их прав на таком уровне, который необходим для их нормального физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития. В 2008-2009 году мною при рассмотрении уголовных дел был вынесен ряд частных постановлений в органы профилактики несовершеннолетних. Там были указаны вопиющие факты, способствовавшие совершению преступлений, нарушению прав несовершеннолетних, которые меня просто возмутили и не могли оставить равнодушной. Дети так часто нуждаются в помощи и защите взрослых. Оказавшись в трудной жизненной ситуации - некоторым даже поесть нечего, и чувствуя безразличие к своей судьбе дети сами решают свои проблемы, иногда даже совершая преступления. За этим стоит не только испорченное детство, но и в дальнейшем - поломанные судьбы взрослых людей. Конечно, каждому ребенку нужна семья, но иногда следует вставать на защиту детей органам, призванным защищать их права и интересы, и лишить родителей прав, изъять ребенка из семьи. Ведь такая семья ничего кроме вреда ему дать не может. Я реагировала частными постановлениями, писала статьи, выступала на семинаре с участием представителей прокуратуры, соцзащиты, КДН по проблемам детей. У меня был крик души! Мы, взрослые, несем ответственность за них. Закон о ювенальном суде не принят. Складывается впечатление, что дети в нашей стране никому не нужны. Могут ли суды со своей стороны повлиять на ситуацию? Помню один вопиющий случай, когда на скамье подсудимых оказалась девочка. Она рассказала, что фактически проживает одна, мама в тюрьме, отец где-то пьет, ей кушать нечего, поэтому вынуждена была пойти на совершение преступления. Я вынесла частное постановление в прокуратуру, органы профилактики. Журналисты в ситуацию вмешались. В выпуске новостей показали, как ребенок живет – окна забиты фанерой, спала на каком-то коврике, абсолютно пустой холодильник, нет света, воды и сантехники. В таких условиях ребенок жил длительное время. Несмотря на неисполнение обязанностей по воспитанию ребенка, никто ни разу не был привлечен к административной ответственности. После этого сюжета на ребенка обратили внимание и стали оказывать ей помощь. О судьбе и условиях даже не проживания, а существования таких несовершеннолетних не могут не знать инспекторы ПДН, участковые, КДН и ЗП, учителя, медицинские работники, работники социальной защиты… Столько органов, обязанных стоять на защите прав и законных интересов несовершеннолетних! Но они иногда проявляют формализм и бездушие. Поражает, что не предпринимается никаких шагов к вмешательству в ситуацию со стороны ответственных органов. Ведь с их помощью многих проблем ребенок мог бы избежать, пока происходящее не приобрело характер снежного кома. В практике был случай, когда из уголовного дела четко прослеживалось, как поэтапно ребенок из нормальной личности деградировал и погружался в болото. Первоначально девочка училась в школе, педагоги характеризовали ее хорошо. Потом по решению суда семью переселили в какое-то общежитие, в комнату девять кв. метров, где условий для проживания несовершеннолетней не было вообще, не было стола, отдельной кровати. Мать не имела дохода, злоупотребляла спиртными напитками, воспитанием дочери не занималась. Девочка стала прогуливать уроки. Затем связалась с местной шпаной, а к чему приводят такие знакомства – всем известно. Мать неоднократно вызывали на комиссию по делам несовершеннолетних, но никакого эффекта это не дало. Поражает одно. Ладно, непутевая мать. Фактически длительное время и учителям школ, и сотрудникам ПДН, КДН и ЗП было известно о социально опасной обстановке в семье несовершеннолетней, но ребенок фактически был предоставлен себе в течение почти семи лет. Почему не забили тревогу? Почему, когда еще была возможность защитить ее, никто этого не сделал? Вроде, все органы и инстанции свою работу делают: справки пишут, собирают характеризующий материал, составляют акты обследования жилищных условий. Но за этими бумагами стоит судьба ребенка, маленький человек важнее всех справок. Многое делается по принципу: мы справки пишем, какие претензии? А душу в свою работу вложить? Вот этого не видно. Вообще рассмотрение уголовных дел в отношении несовершеннолетних - это всегда большая ответственность и проблематичность при выборе наказания и размера. Ведь наказание должно быть максимально ориентированным на перевоспитание подростка. Чувствуется, что вопросы формирования ювенальной юстиции – дело для Татьяны Лазаревой первостепенной важности. Вот уже несколько лет она ежегодно составляет обобщения судебной практики по делам, рассмотренным в отношении несовершеннолетних, которые публикуются в специальном информационном бюллетене для работников судов и на информационных порталах. - До 17.00 выполняю работу судьи, потом занимаюсь статистикой. В работе очень помогает, когда перед глазами есть общая картина существующей ситуации. На вопрос, как семья воспринимает такую загруженность жены и мамы, вздыхает и отвечает, что муж – сам бывший сотрудник правоохранительных органов, понимает специфику работы, да и привык уже. А вот дочери, хотя уже достаточно взрослые, но нет-нет да и выскажутся в том духе, что маминого внимания им не всегда хватало. - По моим стопам дочери идти категорически отказались, за что я их нисколько не виню. Но сама не жалею, что выбрала такой путь. У меня за все эти годы ни разу мысли не возникло сменить профессию, заняться чем-то другим. Я душой чувствую, что работаю по призванию, выполняю крайне важное и нужное дело. И останавливаться не собираюсь, как бы ни было трудно, - сказала в заключение беседы Татьяна Лазарева.
Николай Шальнов
Сообщение: 2235
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, музыка
"Я знаю о смерти больше, чем можно себе представить"
"Fleur", "Шиповник"
Один приятель Риты, с которым она была дружна в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи, попал туда, потому что "считал себя снегом". Как же мало надо для того, чтобы тебя признали психом! Неудивительно, что Рита порой ощущает себя шиповником из одноимённой песенки "Флёр". Во всяком случае, такое чувство у неё возникает, когда она перечитывает описание похода на кладбище Тревора из "Рисунков на крови" Поппи Брайт:
"Но Бобби позаботился о том, чтобы этого не случилось. По дороге сюда Тревор думал, не услышит ли он стенания и жалобы, не проберутся ли червями их голоса через шесть футов плотной земли, через двадцать лет разложения и распада, чтобы подняться над стрекотанием и гудением насекомых в высокой траве, над медленным ворчанием надвигающей грозы. Но хотя он все еще слышал мягкое гудение собрания мертвых, его собственные мертвецы молчали. Теперь, когда он наконец появился здесь, он чувствовал себя до крайности обыденно, испытывал почти разочарование: никто не заговорил с ним, никакая костлявая рука не вырвалась из могилы, чтобы схватить его за колено и утащить вниз. Снова бросили.
Став на колени, Тревор приложил ладонь к прохладному камню, потом бросил на землю рюкзак и растянулся рядом с ним. Он лег посередине могилы, наверное, над телом Диди. Трудно было поверить, что тело Диди, тело, которое он в последний раз видел холодным и окоченелым на кровати с головой, размазанной по подушке, как переспелый плод, лежит прямо под ним. Он не знал, производили ли в полиции реконструкцию голов и лиц, или хрупкий череп Диди так и оставили распадаться на части, будто разбитое пасхальное яйцо. Земля была теплой, небо над головой набухло почти черными облаками. Если он собирается рисовать, пожалуй, стоит начать".
Николай Шальнов
Сообщение: 2237
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: светлые гении, мои университеты, анимэ, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи
Рита вновь обратилась к анимэ-наследию человечества. На этот раз жертвами её эксплуатации стали Тигр и Кролик из одноимённой манги - те самые, что поразили её соразмерностью своего расположения в комнате с кошками (см. предыдущие посты). А пока Рита штудирует термодинамику и теорию государства и права, воображая себя прилежной ученицей школы чародейства и волшебства "Оренбургский государственный политехнический университет", она предлагает вдумчивому читателю ознакомится с магией викки, сомнительным мистическим культам которой Рита предаётся вот уже третий день подряд. Вкусила запретного плода, как Тигр с Кроликом на картинке. Довольно интересна шестая глава книги отца-основателя викки - Джеральда Гарднера - "Колдовство сегодня": http://thelema.ru/library/koldovstvo-segodnya-ch6. Там есть кое-что и про Святой Грааль. "Тот счастливец, кто битвами жизнь сократил, не сменяв на покой вожделенные дали..." Как в той песне: "Несмотря на своё колдовство, что досталось от мамы пропащей...". Ну, пусть и не от пропащей, но было бы здорово, если бы досталось. Рита часто сравнивала себя с героиней фильма "Колдовство", где последняя в итоге оказалась привязанной к койке психбольницы. Фильм завершился её криком: "Я умею летать!" =)
- Викка за рубежом и в России -
Давно интересуюсь неоязыческими религиозными течениями, в частности Виккой. Сегодня набрал в Яндекс-новостях слово “Викка” и среди кучи всякого мусора отыскал весьма интересную статью о современном состоянии этой религии в нашей стране и за границей. В частности, с удивлением узнал, что 30 апреля 2011 года в впервые в России в городе Ижевске был официально зарегистрирован как религиозная группа викканский ковен «Ивовая Лощина». Это значит, что через 15 лет, то есть в 2026 году Викка получит статус одной из официальных религиозных организаций России. Странно, что РПЦ на это никак не отреагировала. Виккане исповедуют политеизм (а некоторые – пантеизм, то есть одухотворяют природу) и активно занимаются магией, медитацией и т.д. То есть по сути являются одними из идейных соперников христианства вообще и православия в частности.
Вчерашнюю ночь многие девушки провели в поисках цветка папоротника. Праздник Ивана Купалы снова принято отмечать, и даже довольно массово.
Большим успехом пользуется международный музыкальный фестиваль «Иван Купала»— в этом году он прошел в восьмой раз, и тысячи его участников, собравшихся под Калугой, не только пели и плясали, но с удовольствием прыгали через костер, считая при этом, что приобщаются к корням славянской культуры. На самом деле этот древний праздник, когда-то привязанный ко дню летнего солнцестояния, отмечают во многих странах, но по-настоящему серьезно к нему относятся представители тех религиозных движений, что сейчас принято называть неоязыческими. И у них могут быть отнюдь не славянские корни— как и многое другое, неоязычество в современном варианте к нам приходит с Запада.
Следы неолита
Одно из стремительно приобретающих популярность новых религиозных движений и самое крупное течение в современном язычестве называется викка. Ее последователи, виккане, или ведьмы, происходят из самых разных слоев и групп населения— от домохозяек до университетских преподавателей, от девочек-подростков до десантников армии США.
Викка (от англосаксонского wicca— колдун, мужчина-ведьма) появилась в 50-е годы ХХ века в Англии. В первой половине ХХ века под влиянием роста мистических настроений в Европе возникло множество магических и эзотерических орденов. Некоторые из них подпитывались интересом к фольклору, народной культуре и нехристианским религиям, который начал нарастать в английском обществе еще в ХIХ веке. Все эти ордена были закрыты для широкой публики, их секреты защищались строгой системой рангов и посвящений. Однако после того, как в 1951 году в Англии отменили «Акт о ведовстве» 1735 года — закон, предписывавший считать мошенниками всех колдунов, предсказателей, вызывателей духов и наказывать их соответственно,— антрополог-любитель Джеральд Гарднер решился опубликовать книгу «Ведовство сегодня», где описывал обычаи и практики общины ведьм, в которую он был посвящен.
Гарднер писал о том, что ведьмы, которых сжигала инквизиция, были последовательницами и последователями (напомню, что в английском словом witch обозначают не только женщин-ведьм, но и мужчин-ведунов) древней первобытной религии, «старой веры», зародившейся еще в эпоху неолита и существовавшей свободно вплоть до раннего христианства. Этой древней вере приписывалось особенно глубокое понимание природы, гармония с окружающим миром, равенство мужского и женского начала, свобода воли и принцип «не причиняй другим того, чего не желаешь себе». Позже исследователи пришли к выводу, что «старая вера» была скорее вольной реконструкцией кельтских ритуалов и адаптацией народного фольклора, подкрепленной популярной тогда теорией антрополога Маргарет Мюррей о том, что в средние века существовали пережитки веры, появившейся еще в неолите.
Гарднер стал автором множества оккультных и художественных книг. Ученики и сподвижники Гарднера распространили новую веру в Британии, Америке и континентальной Европе. И каждый привносил что-то свое, создавая все более разнообразные течения. Более того, иные течения стали создаваться на основе книг Гарднера и его последователей, без прямого контакта с ними. Особенно сказалось на образе викки в массовой культуре ее радикально феминистическое направление— дианическая викка (по имени богини Дианы). Ее сторонницы отказались принимать в свои общины мужчин: эти решительные дамы даже призывали использовать магию против них (такие стервозные современные ведьмы нередко появляются в кино, например в новелле «Люкс для новобрачных» из фильма «Четыре комнаты»).
Обаяние постмодерна
Сильное влияние на викку оказало течение нью-эйдж, вошедшее в моду в 70-е годы. Восприняв из нью-эйджа тягу к эклектике (смешение элементов разных культур и практик), викка приобрела установку на свободу воли, ценность опыта каждого адепта. На этой почве возникли десятки новых либеральных викканских движений. Хотя традиционные формы викки с посвящениями, сложными ритуалами и иерархичной властью сохранились, преимущественно в Англии, викка превратилась в пестрое смешение тысячи течений, способных включать в себя любые образы и взгляды. Виккане также отказались от идеи «старой веры», признав себя адептами новой религии, и начали подчеркивать универсальность ее принципов для разных традиционных и современных верований и культур. А самым главным нововведением, способствовавшим широкому распространению викки, стала практика солитари (от английского solitary— «одиночка»). Теперь человек мог сам объявить себя викканином, провести так называемый обряд «самопосвящения» (который на самом деле исполняется лишь в редких случаях) и практиковать без общины, ведя себя так, как ему нравится.
Во что именно верят виккане и есть ли еще что-то общее у разных течений? Виккане почитают Бога и Богиню— универсальные силы вселенной. Бога обычно называют Рогатым Богом, а его образ— это что-то среднее между Паном и Зевсом. Богиню также часто называют Триединой или Лунной, считают покровительницей магии и почитают гораздо больше. А уж как воспринимать эти силы— дело каждого викканина. Они могут называть их именами греческих богов или Яхве и Субботой, считать их физически существующими или просто конструктами сознания, близкими к юнгианским архетипам. Кроме этого виккане практикуют магию. Используют волшебные палочки, варят зелья, читают заклинания, танцуют под полной луной. Кто-то считает, что это действительно чудесным образом меняет мир, кто-то— что помогает психологически настроиться и изменить его своими силами. Однако викканская магия— это не что-то сверхъестественное, любой последователь способен ее творить. Викка также призывает заботиться об окружающем мире, не причинять вреда людям и уважать свободу каждого. Виккане считают, что все, что человек делает, возвращается к нему в утроенном размере, и хорошее, и плохое. И можно делать все, что тебе нравится, пока это не причиняет вреда другим. Вот, собственно, вся нехитрая викканская мораль.
В США викка с 1985 года является узаконенной религией, там уже есть тюремные и военные капелланы-ведьмы. Пятиконечную звезду— символ викки— разрешили размещать на надгробиях солдат и ветеранов на официальных военных кладбищах. Оказалось даже, что викка— самая распространенная нехристианская религия в ВВС США, по численности верующих опережающая буддизм (он на втором месте), иудаизм и ислам. А ведь еще десять лет назад считалось, что это религия для домохозяек и хиппи. Посчитать численность виккан трудно, но специалисты и адепты называют цифры от 800 тыс. человек до 3 млн. И несмотря на то, что каждый из виккан верит во что горазд, в западных странах они легко объединяются для защиты окружающей среды и прав женщин. Или чтобы уберечь виккан от агрессии американских протестантов, которым всюду мерещится поклонение дьяволу— а уж в викке тем более. Викка особенно популярна в Англии и чуть меньше, но все же значительно в Канаде, Австралии, ЮАР, Бразилии. Почти во всех европейских странах виккане также существуют.
Особенности национальной магии
В России викка тоже находит себе последователей— их число довольно быстро растет. Российские виккане впервые появились в 90-е годы, когда среди тысячи переводных эзотерических книг был издан «Учебник колдовства» Скотта Каниннгема, одного из идеологов одиночной практики викки. Интересующиеся магией и эзотерикой приобрели эти учебники, прочли, прониклись— и кое-кто из них стал считать себя викканином. Позже об этой религии стали узнавать через интернет, чаще всего через частные дневники или сообщества. Так что никаких миссионеров, никакой проповеди— только личная инициатива. Кто же они, русские виккане? В основном это женщины от 18 до 60 лет, обычно с высшим гуманитарным образованием. У виккан существуют свои общины, которые называются ковены, они проводят свои ритуалы, например, в Битцевском парке или на дачных участках. Можно было бы ожидать, что викка распространится только в Москве и Санкт-Петербурге, но 30 апреля 2011 года в Ижевске был зарегистрирован официально, как религиозная группа, первый российский ковен— «Ивовая Лощина». А это значит, что в соответствии с российским законом через 15 лет члены ковена смогут получить статус религиозной организации с полноценными правами. Уже два года «Ивовая Лощина» издает свою газету для всех виккан и неоязычников. За последние годы открылось несколько магазинов, где можно купить необходимые для ритуалов вещи— травы, свечи, магические книги и многое другое. В большом числе появляются в интернете любительские переводы англоязычных статей и книг.
Но русские виккане хоть и доброжелательны друг к другу в целом, однако объединяться не спешат. Кто-то не хочет ничего делать вместе, предпочитая исповедовать викку в темном углу и не посвящать в это даже близких. Для таких написаны специальные пособия— «Магия в ванной», например, где говорится о том, что родственникам ритуал со свечами, эфирными маслами и травами можно легко выдать за попытку «расслабиться».
Есть, впрочем, и желающие всех объединить, но заставив при этом разделить свое единственно верное виденье викки. Такие виккане-старообрядцы с удовольствием сами сочиняют некий незамутненный канон и отступления от него, а потом яростно на эти отступления обрушиваются, обзывая своих единоверцев еретиками и идиотами. Идея свободы воли, особенно чужой воли, в этот канон обычно не вписывается, что западных и прозападных виккан очень бы удивило. Еще одной уникальной особенностью русских виккан является бурное отрицание всякого миролюбия. Если в других частях мира викка призывает к отказу от насилия, то в России ее адепты часто обещают показать всем кузькину мать в рамках самозащиты— они же не бесхребетные хиппи какие-нибудь.
К общественной деятельности виккане тоже подходят по-разному. Одни ездят сажать лес, тушить пожары и убирать мусор. А другие замыкаются в себе, предпочитая активным действиям мистическое общение с высшими сферами. Кто-то строгий веган и проповедует такой подход к жизни, кто-то, напротив, ест мясо и даже охотится— потому что это естественно. Кто-то интересуется любыми религиозными движениями и признает равенство и братство всех религий, но большая часть видит в них, особенно в христианстве, только угрозу и явно ожидает, что ведьм в любой момент могут снова начать жечь на кострах.
Русские виккане с трудом могут преодолеть различия во взглядах и принять чужие мнения, даже для того, чтобы вместе бороться за свободу вероисповедания, за место под солнцем и за позитивный имидж своей религии. Потому как если пуританам в США во всем мерещится сатанизм, то в России РПЦ повсюду видит деструктивно-тоталитарные секты. И вполне «травоядную» викку уже успели к ним причислить наряду с некоторыми другими безобидными движениями. Да и простые люди настороженно относятся к неведомым им религиям. Если соседка гадает на картах, снимает порчу и сводит бородавки— все отлично. Но если она скажет, что исповедует какую-то неизвестную религию,— доверия ей нет. Ребенку могут поставить двойку за сочинение, если он в нем напишет, что вместе с мамой исполнял языческие ритуалы. И даже не потому, что они языческие, а потому что это что-то непонятное, а значит— секта, промывают мозги, отнимают деньги, а потом заставляют покончить жизнь самоубийством. Ну а с позиции менее суеверных граждан, нормальный человек просто не будет заниматься такой ерундой, как заклинания, ведовство и прочая мистическая чушь. Поэтому люди уважаемых профессий и должностей предпочитают не афишировать свои верования, чтобы не прослыть ненормальными среди друзей и коллег.
И все-таки викка распространяется. Она утоляет духовную жажду своих последователей, не требуя при этом аскезы, безгрешности, отрешения от мира сансары, не предписывая следить за кармой. Она дает ощущение того, что мир— хороший, жить в нем можно радостно, а того, что не получается сделать руками, можно добиться магией. Викка не требует соблюдения строгих законов и не отделяет своих последователей от остальных людей. Большую часть времени виккане ведут себя так же, как все. А собираться с подругами, пить чай на травах и танцевать под луной в конце концов просто весело и приятно. Так что, несмотря на все замашки в духе Гарри Поттера, виккане вполне адекватные люди. Ну или не менее безумные, чем все остальные.
Николай Шальнов
Сообщение: 2238
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 07.03.15 18:31. Заголовок: Наступает лучший ден..
Наступает лучший день Весны.
А завтра совсем особенный день, с чем Рита поздравляет прекрасную половину своих читателей, посетителей форума и творцов всего замечательного, что так украшает эпопею о милом сердцу очкарике. "Прекрасное время, которое мы называем весной... И благодарение Господу за всё то, что мы..." - остальное Кристина Пизанская, великая гуманистка и феминистка, оставила на додумывание исследователю своего труда "О граде женском". Всем дамам желаю добра, счастья, источников вдохновения и творческих успехов. Именно ваше творчество, дорогие цветки жизни, формирует то, ради чего стоит жить. А иногда и умирать. Рита подарила матушке горшок с пятью распустившимися жёлтыми розами - символами примирения, радости и уважения. Вообще-то Рите нравятся чёрные розы - одухотворённые мистикой потустороннего, эти цветы восхитительно передают состояние души Риты, которое не отпускает её вот уже который день. Странно, но с этими жёлтыми цветами, которые так чудесно расцвели накануне восьмого марта, у Риты вяжутся несколько однообразные песенки MakSim, которые часто напоминают Рите о разлуках и расставаниях её юности, двойная звезда в созвездии Леды, а также мистический цветок дерева Удамбара, что расцветает в час, предшествующий заре, раз в три тысячи лет или перед рождением какого-нибудь Великого Посвящённого или пророка. Пусть в ваших душах вечно цветёт этот великолепный цветок чистоты и святости, и его мистическое сияние служит вам маяком в буре любой разбушевавшейся жизненной стихии! С праздником!
Николай Шальнов
Сообщение: 2239
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: моя шокирующая жизнь, светлые гении, искусство вечно, здравствуй, дядюшка Фрейд
Когда Анджелине Джоли предлагали сыграть главную роль в фильме "Джиа", то поначалу актриса отказывалась, утверждая, что её образ жизни слишком уж напоминает образ жизни великой Джии Каранджи. Когда Рита, содрав со шкафа портрет Паттинсона, поместила напротив кровати изображение нового светлого гения - Шона Биггерстафа, она сомневалась: сумеет ли образ Оливера послужить Рите примером для создания достаточно проработанного образа "я". Вообще-то за шлифовку образов "я" отвечают люди с Плутоном в 5 доме, но и Марс в 5 доме тоже в какой-то степени может сформировать образ, особенно если перед этим на человека оказывают сильное давление. Собственно, при работе над "Барсучонком" Рита медитировала на различные образы Вуда из разных фиков, один ("Жизнь в нетрадиционном стиле": http://www.snapetales.com/index.php?fic_id=30101 ) запомнился ей атмосферой какого-то "позитивного разложения". Повесть напомнила Рите некоторые романы Золя - в таких же подробностях и с таким же вниманием выписаны соответствия жизни героев и их окружения. Всё это плавно разрешается в последних фразах:
— Давай разваливаться вместе, — предлагает Джордж, не до конца сформулировав мысль в голове. Оливер смотрит на него недоверчиво, и Джордж торопливо исправляет оплошность: — То есть — разбираться, конечно.
Почему-то этот небольшой, но довольно изящный фик запомнился Рите надолго, и, хотя моралью особой не блещет, Рита наконец ощутила в этой надломленности героев что-то родственное своей душе, которая зачастую идёт против правил. Настрой на общепринятые нормы способен приводить к осознанию мотивов, стоящих за социальными институтами, уход в себя - к трудным контактам с обществом. В этих контрастах - всё благоухание жизни Риты, может, поэтому Рита, думая о саморазрушении - о том, к чему неосознанно стремится любое человеческое существо, - часто вспоминает одно из прекраснейших и пронзительнейших стихотворений Бодлера:
Игра
Вкруг ломберных столов – преклонных лет блудницы. И камни, и металл – на шеях, на руках. Жеманен тел изгиб, насурмлены ресницы. Во взорах ласковых – безвыходность и страх.
Там, над колодой карт, лицо с бескровной кожей. Безгубый рот мелькнул беззубой чернотой. Тут пальцы теребят, сжимаясь в нервной дрожи, То высохшую грудь, то кошелек пустой.
Под грязным потолком, от люстр, давно немытых, Ложится желтый свет на груды серебра, На сумрачные лбы поэтов знаменитых, Которым в пот и кровь обходится игра.
Так предо мной прошли в угаре ночи душной Картины черные, пока сидел я там, Один, вдали от всех, безмолвный, равнодушный, Почти завидуя и этим господам,
Еще сберегшим страсть, и старым проституткам, Еще держащимся, как воин на посту, Спешащим промотать, продать в веселье жутком Одни – талант и честь, другие – красоту.
И в страхе думал я, смущенный чувством новым, Что это зависть к ним, пьянящим кровь свою, Идущим к пропасти, но предпочесть готовым Страданье – гибели и ад – небытию.
Николай Шальнов
Сообщение: 2240
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрология, мыслевыброс, пороки и добродетели
"Например, для условий 7 дома востребованы корректность, вежливость, комплементы для противоположной половины, дипломатичность, поэтому и здесь проявление качеств 12 дома не вполне уместны, т.к. вашему партнеру, за исключением может быть супругов, вряд ли будет приятно слышать вполне искренние ваши замечания о каких-то недостатках, скажем, своей внешности, не смотря на то, что ваша искренняя забота о его (её) внешности для умного партнера была бы весьма полезна. Наравне с этим излишняя искренность в делах с партерами делает вас предельно открытым перед партнером и грех ему будет не воспользоваться вашей наивностью вам же в ущерб. Это уже нравственные вопросы: хорошо ли быть искренним человеком? Полезно ли для своего кошелька быть искренним человеком? … Астрология как раз может помочь разобраться в этих вопросах, указывая что и где уместно".
Довольно забавно наблюдать изъяны в науке, которую Рита изучала на протяжении всей своей многострадальной юности с обязательным желанием использовать все возможности этой царственной дисциплины в области синастрии, высшее выражение которой - подлинная алхимия души. Но и здесь на старуху есть проруха, причём немалая: так, например, Рите до сих пор не понятны так называемые "плюсы" для натива, проставленные в характеристиках планет в домах. Хорошо-то, быть может, для эго человека, только вряд ли полезно для его души и для других людей. Рита долгое время упивалась положением Венеры в 10 доме своего приятеля, пока не поняла, насколько пагубной бывает неблагодарность этого непроработанного положения, и завидовала Юпитеру в 10, пока не поняла, что лучше уж не совершать "что-то большое", если это "что-то" (ещё непонятно, что, т. е. не определённое нативом конкретно) достигается подобным способом. Василиса Володина из "Давай поженимся", кстати, скоро на работу выйдет. Крутая баба, та тётка, которая вместо неё была, ей и в подмётки не годится. Юпитер в X доме: (+) — дает достижение власти и большой престиж, но при отказе человека от традиций и среды, которая его сформировала. Способствует закреплению престижа у творческих людей, но и восхождению на вершину власти любого ничтожества. Придя к власти через выдвижение какой-то группировкой, такой человек становится ярым консерватором, стремится сохранить то, чего достиг, занимает позицию «золотой середины», т.е. если уселся в кресло, то его уже не сдвинешь с места и не выгонишь.
(-) — большая амбиция мешает продвижению и престижу, «наполеоновские» планы и проекты, не совместимые с реальными задачами и возможностями. Подрыв престижа, травля на работе — выговоры, увольнения, начальник — враг.
Венера в X доме: (+) — хорошее общественное положение и выдвижение через любовь, используют любовь и дружбу с влиятельными людьми в корыстных целях. Высокий профессионализм (в т.ч. в искусстве); гармония в общественных отношениях, бесконфликтное продвижение к цели, богатство через карьеру, общественное признание.
(-) — отсутствие любви и признания, дисгармоничные отношения с обществом, придавлены начальством. Обман в протекциях, потеря сил и времени на продвижение и карьеру.
Николай Шальнов
Сообщение: 2241
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, музыка, сказки о дружбе, записки у изголовья
Рита влюблена во всё живое, поэтому она жутко краснеет, когда перечитывает свой пуффендуйский дневник с описаниями всех друзей, подруг и знакомых, которые когда-то её впечатлили. Невольно вспоминается "Mamma mia": "Мы были с N на пляже, я не удержалась и - точка-точка-точка!", "Мы с Биллом гуляли в горах, он обнял меня и - точка-точка-точка!" =) Вот что-то в этом духе. В рамках приличия, разумеется. Рита умеет очаровываться так же быстро, как и разочаровываться. Причём все Ритины платонические устремления начинаются с какой-нибудь музыки, возможно, той музыки бытия, которую Рита обычно не слышит, и часто той, которую Рита слышала когда-то и ради которой жила. Например, она дожидалась мультфильмов от Диснея только ради саундтреков, которые странным образом тревожили неискушённую душу Риты своей трогательной простотой. Один знакомый Риты, который запомнился ей по выезду на ролевой субботник и с образа которого Рита слизала перчатки без пальцев, с которыми теперь не расстаётся, выложил в сеть песенку из "Чипа и Дейла" на разных языках. На немецком звучит чудо как прелестно! Вот уж не думала Рита никогда, что ей понравится что-то deutscher Sprache. На ютубе такой версии нет, но вот, возможно, кого-нибудь ещё тронет эта ностальгия.
Николай Шальнов
Сообщение: 2242
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
У Бодлера, помнится, есть стихотворение "Великанша", где герой "Жить с великаншею... стал бы, беззаботный, И к ней, как страстный кот к ногам царевны, льнуть". Что-то подобное вызвал у меня образ Джадис - Королевы Нарнии.
Идеал
О, Эдмунд! Твой удел блаженней всех живущих! Ты видел идеал, которого живучей Я не встречал ни в книгах, ни в миру. О, кто бы понял мою светлую мечту! Я б с радостью сменил тебя в лесу, Когда ты брёл, дрожащий и холодный, Один, совсем один, дорогой торной, И повстречал мой светлый идеал - Царицу Нарнии... О, если б сознавал Ты своё счастье... Есть предел мечтам: В блаженстве сна свернуться под ногами, И упиваться её дивными плечами, В её мехах тонуть, как в облаках Закатных тонет солнце, и в слезах Предательства божественный нектар С волшебным зельем пить - небесный дар! Глядеть сквозь тьму в прозрачнейшую даль, Что замок колдовской хранит, как тот Грааль, Что был за труд земной и чистоту души Святому рыцарю явлён в лесной глуши. В музыке вьюги слышится родное - Великой Нарнии несчастнейшая доля... Но что мне Нарния, когда мне короли Своей мантильей ноги обвили? И гном противный кажется дриадой, Хоть и несёт от проклятого смрадом... О, ты не знаешь, как мне дорога, Надменная, печальная вдова, Улыбка губ, что стынет коркой льда На отрешённом лике без следа Участия и нежной доброты... О, Джадис, воплощение мечты! О чём-то совершенном и холодном, Возвышенном, бессменном и бесплодном С душою леди Макбет и Лилит Твой облик мне победный говорит. Умчи ж меня под сень холодных плит Покоев молчаливых и пустых, Хранимых стаей волкодавов злых! Мы будем говорить о власти вечной, И слушать пенье вьюги бесконечной Сидеть вдвоём на троне ледяном, Мечтать о будущем и грезить о былом И счёт вести своим алмазным грудам В кладовнях, где полным-полно рахат-лукума.
Николай Шальнов
Сообщение: 2243
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: моя шокирующая жизнь, волшебные сказки, мыслевыброс, светлые гении, пороки и добродетели, поттериана, астрология
"Жизнь - это театр. Жаль, репертуар из рук вон плох"
Оскар Уайльд
Рита долго медитировала на эту картинку, где Эдмунд встречается с Асланом, и тот устраивает ему выволочку за предательство. Сильная сцена. Рита неоднократно повторяла, что, несмотря на то, что Питер - старший брат (интересно провести аналогию по ходу чтения между отношениями Питера и Эдмунда с положением синастрического Марса в 10 доме), Эдмунд ей нравится больше, и Рита любит себя сравнивать с ним - как Екатерина II - с героями Эллады. Наверное, в образе этого ершистого, вредного парня заключается всё своеобразие нравственной жизни Риты, по-своему прихотливой, по-своему утомлённой... Вообще все отрицательные персонажи "Хроник Нарнии" нравятся Рите не сколь из-за избитого отрицательного обаяния, сколь из-за тех испытаний и ордалий, через которые Льюис их проводит - от Эдмунда до самой Джадис. Да и в других сказках та же история. Так, например, Рита глубоко сопереживала Амбридж, несмотря на то, что Роулинг считала её одной из самых отвратительных героинь. В чём-то судьбы Белатриссы и Амбридж схожи: обе были преданы делу, которое не всегда было благодарно, обе не знали любви (хотя, может, в случае с Беллой это не совсем так, но не удивлюсь, что когда-нибудь обнаружу фик "Долорес Амбридж/Корнелиус Фадж").
Николай Шальнов
Сообщение: 2244
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 08.03.15 12:07. Заголовок: тэги: сказки о дружб..
тэги: сказки о дружбе
"Иных уж нет, а те далече"
Пушкин
О друзьях
Говорить о друзьях Рите трудно, поскольку она всегда испытывала трудности с коллективным самовыражением. Однако в её наталке есть положение "связь с окружением мужчины", а знакомых парней с окружением у Риты довольно много. Когда Рита попадает в одну из таких компаний, она напоминает себе Анну Шерер из "Войны и мира" Толстого, которая бродит среди гостей и вращает веретёна разговоров. И ей постоянно приходится напоминать себе о том, что "чтобы слышать других, самому нужно молчать". Название этого поста Рита позаимствовала из "Сильмариллиона" Толкина после прочтения эпизода встречи Люси и Аслана в волшебном лесу. По сути, эти люди - столпы того, что формирует мир Риты и её способность превратить обыденность в страну сурового очарования. Несмотря на это, Рита не просто выбрала картинку под постом. Да, она - настоящая Чёрная Вдова от Дружбы, то и дело играющая роль гуру, мученика, спасителя или жертвы. "Я - кладбище, чей сон луна давно забыла". Все эти люди живы во мне, они - как камни в почках Дивы Лагуны из "Пятого элемента", и отделаться от этих воспоминаний не менее трудно, чем отказать себе в признании факта существования Той-Кого-Нельзя-Называть, к великому Ритиному несчастью.
Красавчик- учились с ним в школе, удивительная личность и источник Ритиного вдохновения. Самое интересное, что Рита о нём практически ничего не знает. Послужил прообразом Седрика Диггори во всех Ритиных фиках за неимением возможности встретиться с Робом Паттинсоном лично. Кликуха приклеилась с лёгкой руки одной из Ритиных старушек-лебёдушек из-за впечатляющей симпатичной внешности.
Баттерс - так Рита называет своего маленького приятеля, которому едва минуло 16 лет. Первое время она называла его Д. М. Д. - как в "Принце Каспиане". Милое создание, типичный герой нашего времени. Самое непостижимое в этом человеке - это его способность долгое время не думать ни о чём и просто молчать. Сфера деятельности: учёба в лицее, спорт
Ворон - это удивительное творение природы, способное притягивать влиятельных людей и деньги, периодически идущее против мнения большинства, чтобы устроить небольшую бучу. Мечтает о Праге, где полным-полно дешёвой наркоты и возможностей славно провести время в компании порноактрис. Сфера деятельности - журналистика и связи с общественностью.
Лоран- эльф-пацифист, от которого давным-давно не слуху, не духу. Хотя в своё время был для Риты образцом прилежания. Рита посвятила ему одну из своих поэм. Мечтает жить в городе, не понимая, какая благодать - сельская жизнь. Сфера деятельности - филология и эзотерика, театр, педагогика
Кай - мальчик из богатой семьи с арийскими корнями, филолог, очень захватывающая личность. Запомнился своими утопическими филологическими идеями. Востребован в общественной жизни. Сфера деятельности - прикладная филология и социология.
Блад - мастер ролевых игр, ролевик, знаток военного дела и поклонник своеобычного самовыражения. Охотник, любитель богемных тусовок и историк Третьего Рейха. Сфера деятельности - мастерятник
Артур (Антоша) - довольно необычная персона, вечно занятый домосед, депрессант, идеалист и любитель тяжёлой музыки. Сфера деятельности: тренерская работа, педагогика
Михаил, Вячеслав- два брата-акробата, первый - довольно любвеобильная персона, изобретатель и типичный Близнец, второй - вечный студент с высокими нравственными идеалами (Сфера деятельности первого - административная, где-то в "Газпроме", второго - учёба в университете).
Роман Тирам-Пам-Пам- довольно интересная личность, велосипедист и музыкант с двумя высшими образованиями. Сфера деятельности - культурология. При каждой встрече вспоминаем учительницу музыки, которая любила говорить "тирам-пам-пам".
Султан - мастер ролевых игр, лидер клана Мория. Великолепный художник, организатор и программист. Сфера деятельности: программирование.
Николай Шальнов
Сообщение: 2245
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
В ответ на вопрос Е. П. Б. сказала, что алмаз и рубин находятся под воздействием солнца, сапфир – под воздействием луны; но «какое это для вас имеет значение?» <...> Планеты движутся только в нашем сознании. Управители семи священных планет не имеют влияния на эту землю, как и эта земля – на другие планеты.
Е. П. Блаватская, "Инструкции для учеников внутренней группы"
Довольно интересное замечание госпожи Блаватской касательно астрологии. По ссылке ( http://forum.ts-russia.org/viewtopic.php?f=31&t=53 ) можно пройти и посмотреть анализ натальной карты Елены Петровны и четы Рерихов. Довольно интересно, учитывая, что долгое время в сети почти невозможно было ничего обнаружить по данной тематике. В качестве приложения выложил видео с выступлением Татьяны Бобылёвой на слёте Московского теософическго общества, тоже довольно интересный доклад касательно астрообраза ЕПБ.
Е.П. Блаватская об Астрологии
Местные астрологи
[Мистер К.Д.Досабхой написал в "The Theosophist", что больше не верит в астрологию, ибо астрологи, к которым он обращался, составляли неправильные гороскопы. Вот что на это ответила Е.П.Блаватская в редакционной статье]: Наш уважаемый Брат и корреспондент потерпел неудачу в своих астрологических изысканиях - и это все, что он может сказать. Если полуобразованные астрономы какой-то страны неверно предскажут затмение, станут ли из-за этого жители оной хулить астрономию и называть ее иллюзорной наукой? Помимо того, что вот уже два столетия как астрология предана величайшему забвению, она представляет собой науку, которую освоить гораздо труднее, чем высшую математику; и все-таки, несмотря ни на что, мы вновь и вновь утверждаем, что при добросовестном изучении прогнозы астрологов подтверждаются. Как и мистер Дараша Досабхой, мы не верим, что астрология способна предсказать каждоепустяшное событие нашей жизни, любую случайную болезнь, радость или печаль. Она никогда не претендовала на это. Звезды могут предсказывать (?) непредвиденные события не более, нежели врач - сломанную ногу пациенту, никогда не покидающему своего жилища. Они указуют на счастливую или несчастливую жизнь, но лишь в общих чертах, и только. Если нашему другу не повезло с астрологами, то мы знаем, по крайней мере, дюжину образованных людей, которые были вынуждены поверить в астрологию, так как предсказания ее всякий раз сбывались.
Для подробного изложения сей древней науки потребовался бы целый том, но и нескольких слов будет вполне достаточно, чтобы исправить грубейшую ошибку, распространенную не только в массах, но даже среди тех, кто понимает и практикует астрологию: что планеты делают нас такими, какие мы есть, ибо их хорошие и дурные аспекты порождают благоприятные и неблагоприятные периоды. Профессор астрологии У.Чейни* говорит: "Принесите астрологу-нефилософу гороскоп мальчика, родившегося при восходящем Стрельце, с Юпитером в том же созвездии в асценденте, в трине с Солнцем и Львом и при других благоприятных конфигурациях, как он тут же объявит, что мальчик станет великим человеком, принцем, президентом - то же самое сделаю и я. Но в то время как сей астролог будет утверждать, что такое большое везение вызвано рождением мальчика при столь благоприятных аспектах, я стану искать причину за пределами рождения и, вероятно, обнаружу, что до его зачатия родители мальчика не имели близости неделями или месяцами, в течение которых оба вели целомудренную жизнь; что они были очень гармоничны, отменного физического здоровья, что разум их был чист, настроение - бодрым, а моральные устои - крепкими". Египетский episcope ("наблюдатель"; английское слово "episcopal" происходит от названия этого древнего языческого звездочета) обнаружил, что когда июньским утром, перед восходом солнца, он замечал ярчайшую неподвижную звезду на восточном небосклоне, Нил сразу же непременно выходил из берегов. Наблюдая за этим явлением на протяжении многих лет, он принял за аксиому, что звезда указывала на разлив Нила, и никто не думал его оспаривать; причину же следовало искать в таянии снегов африканских гор. Теперь предположим, что если бы некто-скептик прослышал об этой идее - что звезда вызывает разлив Нила - каким бы презрением и насмешками осыпал бы он бедного звездочета! Но звездочет все равно продолжал бы наблюдение за этим феноменом из года в год и ни за что бы не изменил своего мнения, даже если бы его стали обзывать "помешанным" или "дураком". Вся неразбериха в этом вопросе возникает из-за невежества скептика, как возникают девять десятых всех диспутов и ссор. Объясните человеку, что появление на небосклоне этой звезды в определенное время и в определенном месте указывает, а не вызывает разлив Нила, и он перестанет называть звездочета идиотом и обманщиком. Сообразительный читатель должен теперь понять, к чему мы клоним: звезды в астрологии не вызывают наше счастье или несчастье, но просто указуют на них. Человек, прежде чем стать совершенным астрологом, должен быть психологом и философом и правильно понимать великий закон Вселенской Гармонии. Не только астрология, но магнетизм, теософия и любая оккультная наука - особенно та, что изучает притяжение и отталкивание - обязаны своим существованием именно этому закону. Без его тщательного усвоения астрология превращается в суеверие. Следующая далее статья "Звезды и числа" была написана до получения вышеупомянутого письма. Обращаем на нее внимание нашего корреспондента. Статья впервые опубликована журнале "Theosophist", Vol.II, №9, June, 1881, pp.198-199. *Чейни У. (род. 1821) - американский астролог, автор "A Premier of Astrology".
Статья взята из книги Е.П.Блаватская "Терра инкогнита", Москва, издательство "Сфера", 1997.
Николай Шальнов
Сообщение: 2246
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 10.03.15 22:53. Заголовок: тэги: ролевые игры, ..
тэги: ролевые игры, графомания
Нашёл у друга под кроватью сей меч. Когда героя нет, меч сам становится героем. Хотя бы стихотворения.
Привет из прошлого
Как иногда бывает кстати Найти под старенькой кроватью У друга деревянный меч, Забывший грохот ратных сеч. Тогда минувших дней поток Ворвётся в грустное сознанье, И песнь надежды и желанья Развеет грусти нежный рок. Тогда к годам, ушедшим в вечность Я возвращаюсь - дней беспечность Блестящей юности моей Меня пьянит тоской степей И шума ветерка в дубравах. Где сказки о немых дриадах И плоть, и душу обрели, И где ожили короли И рыцари из снов былого... И я к мечу взываю снова: "Прими, защитник, мой привет, И кровь, и радость прежних лет - Она по лезвию бежит И рунной пляскою свежит Мечты дремавшей волшебство - Но лишь на миг... Пора тебе, Дружок, приют найти на дне Владычицы Озёрной: спать Тебе вновь надо под кровать Залечь, где снова в тишине Ждать будешь воина себе".
Николай Шальнов
Сообщение: 2247
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 15.03.15 08:23. Заголовок: тэги: охотники за сн..
тэги: охотники за сновидениями, сказки о дружбе
Вот уже второй раз снится эфирное, возвышающее дух видение - как будто я читаю большую книгу, написанную шрифтом для слепых, рассказывающую о том, как мышонок по имени Гиперборей потерял друга - лиса по имени Листстрат, и в поисках его оплыл все моря. Ещё один сон, "исполненный видений неописуемых чудес".
Николай Шальнов
Сообщение: 2248
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Хорошая книга - "Мыслеформы" Анни Безант и Чарльза Ледбиттера. На картинке приведены некоторые примеры того, какие формы могут принимать излучаемые нами мысленные вибрации на соответствующем им ментальном плане. Книга заставляет задуматься об ответственности, которую несёт сеющий дурные мысли, и о влиянии мысли на некоторые низшие проводники. В книге всё расписано довольно интересно и подробно. Счастлив, что ознакомился с этой работой, т. к. если бы не Константин Зайцев - замечательный переводчик теософского наследия на русский, эта работа так бы и осталась недоступной для не знающих иностранный язык русских исследователей. Книга тут: http://www.klex.ru/y5 Возможно, по образам мыслеформ рисовались индийские янтры.
1 - Мир и защита; 2 - Сочувствие и любовь ко всем; 3 - Порыв веры; 4 - Эгоистическая жадность; 5 - Бдительная и гневная ревность; 6 - Самоотречение; 7 - Ответ на религиозное чувство; 8 - Жажда выпивки; 9 - Встречая друга; 10 - Определённая любовь; 11 - Излучающая любовь; 12 - Мыслеформа, образованная человеком при медитации на божественный источник своего существования.
Николай Шальнов
Сообщение: 2249
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: моя шокирующая жизнь, астрология, мыслевыброс, издержки профессии, сказки о дружбе, готика, светлые гении
На вопрос "И что?" Рита как правило отвечает: "И всё" - сказала смерть", а на требование некоторых особенно назойливых персон "Смени работу" Рита отвечает "Только через мой труп". Как тут удивляться тому, что Рита, как сказала однажды Блаватская, "вновь вернулась в этот холодный, греховный мир от любви к тому, кто научил меня всему тому, что я знаю, и сделал меня тем, чем я являюсь" из готической пустыни бессознательного, в нирвану которой она впадает при виде работы одной из своей знакомой. Ну, скажем, никакого особенного эзотерического знания она не вынесла из этого отшельничества, поскольку её непоколебимая вера в добродетель человеческую несколько пошатнулась при созерцании своих маленьких друзей, равно как пошатнулись её нравственные принципы, что свело на нет все её мечтания касательно юридической карьеры - как тут не вспомнить ответ ведущей "По делам несовершеннолетних" одной бабули, которая назвала её "Ваше высочество": "Всё ещё впереди". Да, а Рите иногда кажется, что всё уже позади, равно как и её возжелание стучать молотком и читать мораль подсудимым. Когда Рита в юности медитировала на "Витрувианского человека" да Винчи в попытках воплотить теорию о создании натальной карты совершенного человека, она думала, что было бы, если бы градус её восьмого дома сместился бы в градус её двенадцатого дома, о последний - в восьмой. Наверное, она была бы изнеженным священником, погрязшим в беспутстве и симонии, с красивыми раскосыми глазами и комплексами, которые активизируются у неё при столкновении с открытыми врагами, тайные же враги только усиливают её стремление соответствовать переосмысленной этической схеме "идеального пуффендуйца": как говорится, "вы там делайте, что хотите, а кузницы Ангбанда трудятся без устали". Есть один очень красивый фик о становлении истинного пуффендуйца, главный герой которого как раз Диггори, воплощение трудолюбия, вот он: http://hogwartsnet.ru/mfanf/ffshowfic.php?fid=79777&l=0 Рита славно развлекла себя приобщением к спиритизму своих маленьких подопечных, один из которых, кстати, большой поклонник "Сумерек", что Риту очень порадовало. Она не упустила возможности порекомендовать ему "Интервью с вампиром", без которого представление о мировой вампириаде было бы неполным. Оставить мечту когда-нибудь написать Паттинсону письмо с благодарностью за воплощение полюбившихся образов Рита так и не решилась.
Николай Шальнов
Сообщение: 2250
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: мои университеты, авторитетные фигуры, старые мастера
Когда-то на филфаке Рита с восторгом поддержала идею организовать клуб "Живая латынь" - занятий, где владение этим великим языком можно было довести до разговорного совершенства. В итоге, когда в очередной раз все пришли неподготовленными, в том числе и Рита, и когда она осознала, что это - гиблое дело, она поиронизировала вслух: "Да, живая латынь", на что её преподша ответила: "Да, мёртвая!". Прямо-таки живая и мёртвая вода. Впрочем, это не помешало Рите любить язык и пытаться его изучить, хотя бы как-то. На "Viasat History" идёт цикл передач с тёткой и двумя мужиками в качестве ведущих и "археологов-экспериментаторов", так выходит, что они являются кем-то вроде современных исторических реконструкторов: то викторианскую ферму реставрируют, то ферму времён Тюдоров, а на этот раз приехали строить средневековый замок, полностью по всем древним способам, и всеми тогдашними инструментами ( http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4954897 ). Вообще прекрасная передача. Рита прямо-таки упивается ведущими, особенно Рут, которая очень заразительно смеётся, Риту доставила. Побольше бы таких передач. В особенности по реконструкции мирного времени. Рита не суётся в оренбургские клубы ист. реконструкции, т. к. её бесит вся эта военщина: и без того войн в мире много, зачем же их ещё и реконструировать? А вот мирное время - самое то. Чудеса человеческой изобретательности захватывают не менее Крестовых похождений, где зачастую герой не оказывается героем, а если и оказывается, то кем-то вроде полоумного Дон-Кихота. Хотя Рита часто сравнивает себя именно с ним, вспоминая тот период своей юности, когда она увлекалась рыцарскими романами, как у Китса: "Здесь рыцарских романов сладкий бред, / Который в юности дурманит разум"...
Когда Рита смотрела вторую серию этой передачи, ей вспомнился отрывок из письма Гюстава Флобера, здесь, правда, в сети он дан несколько в ином переводе, а свою книгу Рита никак не может найти: "Раз не дано мне увидеть день завтрашний, я хотел бы видеть вчерашний. Пожить бы хоть при Людовике XIV, в большом парике, в туго натянутых чулках и в обществе г-на Декарта! Пожить бы во времена Ронсара! Пожить бы во времена Нерона! Как бы я беседовал с греческими риторами! Как разъезжал бы в больших повозках по римским дорогам, а вечером останавливался бы в гостиницах вместе со странствующими жрецами Кибелы! И почему я не жил во времена Перикла! Я бы ужинал с увенчанной фиалками Аспазией, поющей стихи среди стен белого мрамора! Увы, все это миновало, этот сон не вернется боле. Я, должно быть, везде там жил, в каком-то прежнем своем существовании. Уверен, что при Римской империи я был директором труппы бродячих комедиантов, одним из тех пройдох, которые отправлялись в Сицилию, покупали там женщин, чтобы сделать их актрисами, и были всем сразу - учителями, сводниками и артистами. В комедиях Плавта эти негодники - премилые ребята, и, читая его, я словно что-то вспоминаю. А тебе случалось ли испытывать исторический трепет?"
"Я, должно быть, везде там жил, в каком-то прежнем своем существовании". Как Джулия Ванг из "Битвы экстрасенсов", которая утверждает, что была в одном из прошлых воплощений жрицей некоего "культа Рая", откуда позаимствовала свою любовь к парфюмерии и созданию собственных ароматов.
Николай Шальнов
Сообщение: 2251
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: моя шокирующая жизнь, авторитетные фигуры, рассказы старой балерины
Когда-то Рита, пережив один из мучительных душевных кризисов, окончательно разочаровавшись в старушке, Имя-Которой-Нельзя-Называть, вспомнила один из замечательных тезисов, гласивший о том, что лучший способ мести - это приумножение собственных достоинств. Хотя Рита всю свою жизнь старается простить все обиды, благословлять врагов и т. п., иной раз тяжёлые воспоминания прорываются и не дают ей нормально жить. После одного такого периода, когда Рита готова была лопнуть от злости на неё и ещё кое-кого, она посмотрела фильм "Елизавета. Королева-девственница", обе части, с Кейт Бланшетт в главной роли. Игра этой замечательной во всех отношениях актрисы потрясла Риту, также Рите запомнилась последняя сцена первой части, где Елизавета наносит белый грим на лицо и говорит, проходя сквозь толпу придворных: "Радуйтесь, лорд Бёрнли: я замужем за Англией". С той поры Рита плюнула на всех этих плебеев, проституток и алкоголиков, и у неё начался период "второй девственности", как у английской королевы - Рита удалилась в свой излюбленный ныне приют целомудрия. "Женат на Оренбурге", - как поиронизировала матушка. По окончании этого периода Рита с чистым сердцем могла сказать: "Это лучшее, что я делала когда-либо прежде". Такое обычно бывает перед новым циклом опыта, когда вспоминается отрочество с его утопическими идеями, романами Толкина, ле Гуин и Клайва Льюиса, и после всех греховных честолюбивых мечтаний о славе Наполеона, Тамерлана и графа Дракулы. Может быть, поэтому Рита и не пожалела, как ожидалось, когда написала, наконец, вымучив из себя несколько английских строк, ведущей передач по реконструкции эпохи Тюдоров Рут Гудмен письмо с благодарностью за "трепет истории". С выражением Елизаветы, кстати, перекликается фраза её лорда-канцлера, которую цитирует Уайльд в "Портрете мистера У. Х.": "лучшие произведения, представляющие для широких масс наибольший интерес, были созданы людьми неженатыми и бездетными, состоящими в брачном союзе лишь со своей публикой, которой они подарили и все свои чувства, и всё своё наследие".
Николай Шальнов
Сообщение: 2252
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрология, готика, сказки о дружбе, сказки о любви, авторитетные фигуры, сказки на ночь
Рита перечитывает "Школу гота" и мотает себе на ус некоторые советы по части дипломатии, которую Лора Бочарова почему-то считает наряду с педагогикой "замаранной ложью". Между тем Рита довольно уважитльно относится к авторитету Леди Совершенство - автора сего пособия - которую на некоторых форумах разнесли в пух и прах. В таких случаях так и хочется откомментить фразой: "Сами бы написали что-нибудь пободное, а потом бы говорили". Так вот, глава, в которой эта самая Леди, которой уже за сорок, но которая стойчески следует всем готическим заветам и носит чёрное даже в летнюю жару, описывая культуру любовных отношений, навела Риту на размышления, материалом для которых послужили некоторые воспоминания, преломлённые через призму царицы наук - астрологии. Так, в частности, Рита, как типичная Дева с Луной в XII доме, половину жизни пыталась заставить себя открыться и произнести что-то вроде "Ну же, поцелуй меня теперь", а вторую половину жизни добивалась от партнёров обратного, типа: "Я так хочу тебя поцеловать", но не решалась, сравнивает эту свою природную застенчивость, временами выливающуюся в неэтичность, с положениями Солнца в знаках своих знакомых. Например, мужики-Весы - это вообще что-то с чем-то. То туда, то сюда - ни рыбо, ни мясо, либо всё это вместе. Середины нет. То пьём чай при свечах, а Рита читает приятелю-Весам свои похоронные вирши, то тот же самый приятель, поддавшись влиянию другого друга, распивает при Рите алкоголь, матерится и совершает всякие непристойности. Потом - опять траурные вирши при свечах в окружении аристократических роз. Женщины-Весы - вообще фейерверк, а ещё говорят, будто "Девы обещают сексуальным Весам все радости рая, но обеспечивают только муки ада". Это ещё кто кому обеспечивает, хотелось бы уточнить... Водолеи - это такой снежок среди лета, прямо в лоб. Парни ещё куда ни шло, хотя тоже своеобычные. Девушки - холодные девы такие, только когда их растопишь, почему-то уплывают с другими знаками в неизвестном направлении. Кто-то там среди астрологов говорил, что у Водолеев в порядке вещей отправляться с бывшим любовником на поиски нового... Странные создания. Вообще, "сексуальным" Весам ужиться с Девами, особенно обладающими конкретным (да и абстрактным) мышлением довольно трудно, особенно если эти Девы смотрят на вещи беспристрастно. Но с Тельцом и Козерогом ужиться ещё сложней: Дева, целомудренная весталка от Зодиака, которой и самой хватает расчётливости, просто задыхается от материализма последних. Ух, разнесла Рита всех в пух и прах... Кто-то её сегодня ночью точно задушит. Водка - справа, пиво - слева, Аккуратность любит Дева, Даже если эта Дева - Рита, Саша или Ева.
Николай Шальнов
Сообщение: 2253
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Доменико Скарлатти был известнейшей личностью XVII – первой половины XVIII веков.. Он прославился на весь мир не только как композитор, клавесинист, органист, но и как новатор музыкальных форм. Бесспорно, виртуозные способности Доменико Скарлатти в игре на клавесине были настолько велики, что своим исполнением на этом удивительном инструменте он поражал не только простых слушателей, но и великих музыкантов своего времени. Некоторые искусствоведы проводят прочные нити сравнения биографий Доменико Скарлатти и Вольфганга Амадея Моцарта. И, действительно, параллели двух разных жизней весьма велики. Так, например, слава пришла к обоим композиторам очень рано и оба были признаны виртуозами в раннем детстве. И Скарлатти и Моцарт стали новаторами в области музыкальных форм и их трактовке. Оба композитора внесли неоценимый вклад в развитие музыкальной культуры и искусства своего времени и заработали всемирную известность, путешествуя всю жизнь по странам нашей огромной планеты. В творческое наследие Доменико Скарлатти входит огромное разнообразие музыкальных жанров и форм, в которых он творил. Среди них оперы, духовная музыка, сочинения светского характера, но наиболее важное место занимают клавирные одночастные произведения, которые позднее стали носить название «соната» и «сонатина». В них воедино сплетены такие черты как скерцозность и лирическое настроение, жанр народной итальянской музыки, повлиявшей на всё творчество композитора, и португальской народной музыки, народные итальянские танцы и испанская народная музыка, огромный круг образов и противоположностей. Но, к сожалению, лишь небольшая часть произведений Доменико Скарлатти была опубликована при его жизни. Слава и признание, как композитора, пришла к нему уже задолго после смерти, а новаторские открытия в области сонатной формы позднее стали прочной основой для сонатного Allegro. Именно благодаря такой насыщенной творческой деятельности Доменико Скарлатти справедливо называют величайшим итальянским музыкантом и композитором XVII века.
Николай Шальнов
Сообщение: 2254
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 24.03.15 21:25. Заголовок: тэги: ролевые игры, ..
тэги: ролевые игры, ностальжи
Что глубоко? Колодец и горе. Что широко? Улыбка и море. Что быстротечно? Юность и цвет. Что бесконечно? Солнечный свет.
Кристина Россетти
Не удержалась Рита сегодня и включила ролик про ролевиков, положенный на песню Лоры Бочаровой "Они". Заодно пересмотрела "Воспоминания о Турмалине" и несколько хроник старого ролевого периода, оставшихся от шестнадцати-восемнадцатилетия Риты. Столько чувств взыграло! Действительно, по меткому выражению Бочаровой, "жизнь пошла под откос" после "трёх увесистых томов" старого Профессора, но это были, в общем-то, золотые годы. Часто Рита со слезами на глазах и с болью в сердце вспоминает ту заветную поляну в лесу, на которой все собирались, и куда Рита порой тайком выбиралась потренироваться или поваляться на траве - было довольно романтично переваривать там впечатления от всех великих фэнтези-эпопей человечества, которые Рита тогда впитывала, как губка. А, учитывая Ритину страсть отдаваться тому, чем она занимается, всем сердцем, те времена порой являются для памяти чем-то вроде Сильмариллов для той части души Феанора, которая испепелила его тело в прах на склонах Эред-Ветрина. Помню эти величественные пустыри, изрытые, точно Мордорские перевалы, и густоту прохладного леса, и свет звёзд, которые так напоминали сотворённые Вардой созвездия на небосклоне Арды... Когда Рита осенью по традиции прогуливается по этому ныне забытому месту, ей часто приходит на ум стихотворение Кристины Россетти:
Говорю всем
Труд мой окончен… Пойму и приму. В небо не брошу прощального взгляда. Будет ли ветер, мне знать ни к чему: Мое поле сжато.
Утро и день пролетели в дыму, Пришло бесконечное время заката. Спрошу: на меже я мешала кому? Кого обошла? Перед кем виновата?
Серпа больше в руки я не возьму. Мое поле сжато.
Николай Шальнов
Сообщение: 2255
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Недавно, кстати, Рита подбирала клавесинное вступление к этой песне на домашнем заменителе древнего инструмента. Слова хорошие у песни ("Песнь о Финголфине"), на сюжет "Сильмариллиона" - о переходе нолдоров через вздыбленный лёд Хелкараксэ, когда Феанор сжёг корабли тэлери в Лосгаре. Нарезка из другой сказки, правда, но тоже красиво.
Николай Шальнов
Сообщение: 2256
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
История оккультизма таит в себе немало интересного и удивительного. Собственно, именно с того, что "жизнь прекрасна и удивительна, а скорее даже удивительна, чем прекрасна", начался у меня разговор с одной "практикующей готкой" о некоторых весьма оригинальных магических ритуалах: так, например, для того, чтобы урожай был хорош, "молодой девушке следует зажать под мышку красного петуха и голой в полдень трижды обежать вокруг поля" - реальный рецепт из "Народной магии". Можно представить себе трудность выполнения этого обряда. А также довольно забавно читать про создание магической связи между мышатами и коклюшем: "Против судорожного кашля при коклюше у детей применялось весьма неприятное средство: ребенку следовало повесить на шею завязанное в мешочек мышиное гнездо с живыми мышами. Так создастся магическая связь между мышами и кашлем, "поселившимся" в горле ребенка". Становится интересно, какого размера на самом деле мышиное гнездо? Хотя всё это, конечно, и рядом не стоит со сложностями обрядов церемониальной магии или даже процессом изготовления простейших пантаклей, описанных у старика Папюса.
Но - самое главное, то, что повергло Риту в удивление, она обнаружила на страницах "Чёрной магии" Кавендиша, это шокировало гордящуюся своим целомудрием Риту бесстыдством предпосылок: "В равновесие с силой Бесконечности должен прийти весь человек, а не только какая-либо его часть: не человек как цивилизованный мыслитель и не человек как дикий зверь, но человек как совокупность первого и второго. Одно из оккультных применений этого учения о равновесии противоположностей относится к области секса. Традиционный для оккультиста пример развития посредством примирения противоположностей - это союз мужчины и женщины (двух противоположностей), результатом которого становится сотворение новой жизни - ребенка. Элифас Леви по этому поводу замечал: "В сущности, продолжение рода - это дело человека - андрогина; по отдельности мужчина и женщина бесплодны*"'. Порознь мужчина и женщина бесплодны не только физически, но, как утверждает теория магии, также и духовно. Древние предания гласят, что изначально человек был двуполым.
Так, согласно одной иудейской легенде, правая половина Адама была мужской, а левая - женской; но затем Бог разделил его надвое. По другой версии, Адам и Ева изначально были соединены плечами, спиной к спине, а затем Бог разрубил их топором. Подобные предания возникли из-за необходимости совместить факт существования двух полов с представлением о том, что человек создан по образу и подобию Бога. Бога, или Единое, невозможно назвать ни мужчиной, ни женщиной: такое определение ограничило бы Его полноту. Ведь Единое сочетает в себе все противоположности и в том числе мужскую и женскую природу. И если человек сотворен по образу и подобию Бога, то изначально он должен был быть двуполым. Следовательно, маг не может стать Единым, не сделавшись двуполым. В качестве одного из способов продвижения к этой цели маг-мужчина должен культивировать в себе женскую сторону натуры, а маг-женщина - соответственно мужскую (в некоторых случаях - вплоть до целенаправленной гомосексуальности). Другой способ - активная сексуальная жизнь. Шекспировский "зверь с двумя спинами" - в своем роде тоже двуполое существо, андрогин. И потому половой акт, в котором мужчина и женщина сливаются воедино, также может являться мистическим приближением к Единому. Не следует считать эту идею всего лишь изобретательным оправданием сексуальных оргий. Представление о греховности и порочности секса, о несовместимости его с царством духа абсолютно чуждо магии - точь-в-точь, как оно было чуждо языческому миру, в который уходит корнями магическое мировоззрение. Напротив, в древности считалось, что жизнь во вселенной обязана самим своим существованием божественному половому акту (подобно тому, как ребенок обязан своей жизнью совокуплению между родителями). Известно множество мифов, где сотворение мира представлено как результат соития богов. Эсхил в "Данаидах" описывает все живое в Природе как потомство от любовного союза Неба и Земли: "Священное небо томится желаньем проникнуть в лоно земли, и ею владеет стремленье к союзу. Живительный дождь орошает землю, и в недрах своих зачинает она, и рождает для смертных тучные пастбища и изобилье Деметры"'. Четыре тысячи лет назад шумерский царь ежегодно совершал обряд священного совокупления со жрицей, олицетворявшей богиню продолжения рода, Инанну. Этот ритуал должен был на целый год обеспечить шумерской земле и подданным царя изобилие и плодородие. Аналогичные обряды известны в культуре многих других народов. Когда сексуальность "допускается" в мир божественного, то о единении с божеством можно рассуждать в сексуальных терминах (даже христианские мистики нередко говорили именно в этом ключе о единении с Богом). В языческих мистерийных религиях союз с божеством часто достигался посредством символического полового акта. Половое сношение с божеством - важный элемент в практике ведьмовства (в данном случае в роли божества выступает Дьявол). В отсталой местности на плато Озарк (США) женщина, желающая стать ведьмой, должна отдаться "представителю Дьявола" - мужчине, который уже является приверженцем культа. Чтобы пройти посвящение, ночью в новолуние женщина приходит на родовое кладбище. Там она произносит формулу отречения от христианской веры и предает Дьяволу свое тело и душу. Обнажившись, она совокупляется с мужчиной, который должен наставить ее в таинствах культа. Оба они повторяют особые слова, которые, как считается, привлекают демонов и злобных духов мертвых. Церемония завершается чтением "Отче наш" наоборот, от конца к началу. Так повторяется три ночи подряд; за ритуалом должны наблюдать по меньшей мере еще два члена культа, также обнаженные. Эта церемония - ни в коем случае не просто сексуальная оргия. "Посвящение ведьмы - гораздо более потрясающее духовное преображение, чем - то, что христиане* называют обращением" - так говорили исследователю озаркских ведьм Вансу Рэндольфу женщины, испытавшие и то, и другое*. Магические обряды, нацеленные на высвобождение энергий из глубин человеческого существа, как правило, обильно сдобрены сексом. Сексуальное влечение - одна из самых мощных сил как в человеке, так и соответственно во вселенной; и маг должен испытать на себе проявления этой энергии и подчинить ее своему контролю. Сексуальные табу и ограничения в этой сфере являются препятствиями на пути развития совершенного человека, и их надлежит преодолеть. Магу не чуждо языческое наслаждение радостями плоти, однако теория магии гласит, что смысл сексуальных обрядов заключается вовсе не в чувственных удовольствиях как таковых (и, следует отметить, многие ведьмы утверждали, что совокупление с Дьяволом крайне болезненно). Если маг расслабится и пойдет на поводу у своих желаний, ему не удастся достичь того идеального равновесия противоположностей, которое требуется для магического развития".
Николай Шальнов
Сообщение: 2257
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрология, мои милые старушки, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи
Вот такой вот символ у Той-Кого-Нельзя-Называть, а, точнее, у Той-От-Которой-Рита-Никак-Не-Может-Избавиться, когда же её приберёт Милосердная Смерть, которая так любит свой грех!.. Скрытый текст
Маленькая песчаная змея Эфа, одна из самых ядовитых змей. Маленькая, но яд у нее считается на третьем месте по ядовитости после водяного аспида и, по-моему, гремучей змеи. Почти мгновенная смерть после укуса. Хотя маленькая, тоненькая, в чем душа держится. Однако крайне агрессивная и нападает без предупреждения, даже не шипит, в отличие от многих других змей, в частности, от кобры, которая в первый раз не кусает - она вообще только раскачивается, капюшон распускает. Гадюка шипит, гремучая змея предупреждает, погремушку выставляет, а эта - без предупреждения. Этот градус дает очень вредоносный, коварный характер. Влезает в любую щель, обладает тончайшим искусством дипломатии. Это очень тонкий человек. Ядовитый, очень опасный может быть, но только тогда, когда он мстит. А так - это очень тонкий, любезный, коварный. Его никогда невозможно распознать, потому что он угадывает любые действия своих противников на десять шагов вперед. Всех вокруг он делит, как в век Тиберия: первых, которых надо уничтожить сразу, и вторых, которых надо уничтожить позже. На потом оставляет, чтобы было чем заняться. Очень часто не доверяет никому. Обладает крайней самостоятельностью, осторожностью, большим искусством обольщения. Как любая змея, он несколько раз меняет свою кожу, свой образ жизни, как оборотень. Меняет людей в окружении, знакомства и так далее. Очень гибкий и подвижный. Такие люди бывают акробатами, работают в цирке, в средствах массовой дезинформации обязательно такие будут работать - ловкие, обольстительные. Такие люди очень многим нравятся. Градус лает неизъяснимое женское обаяние, женщины с этим градусом очень нравятся мужчинам, именно благодаря своей стервозности. Стервозность - не мужская привилегия, мужская привилегия - дубиноголовость, за это мы и нравимся женщинам. Если бы он попроще был - это больше нравится. Предсказуемый, предугадываемый.
Ну, Рита не любит жаловаться, хотя, конечно, порой она бывает невыносимым нытиком. В общем, сравнив карту этой мерзостной соперницы со своей, Рита обнаружила в её карте "опасности метафизики для молодёжи", а в своей - "личные достижения в метафизике". Последние предваряли помещение Риты в сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, а, поскольку у Риты есть все основания обвинить в этом деятельность этой особы, она задумалась над тем, в чём же, собственно, состояла эта самая опасность метафизики, которой Рита посвятила почти весь свой досуг на многострадальном втором курсе филфака? Да, когда-то Рита поставила себе честолюбивой целью стать энциклопедически образованным человеком, кем-то вроде Аристотеля или Боэция, и, вдохновившись рассуждениями одной авторитетной фигуры от философии "не бояться дебрей метафизики", ныряла в такие её омуты, что, впрочем, не удивилась, когда оказалась, как и многие её соратники по ремеслу, в весёлом доме, частыми гостями которого были философы постмодернизма. Интересно, для кого метафизика не является опасным явлением? Для тех, кто не шибко умён? Нет, Рита никогда не кичилась своими интеллектуальными способностями, поскольку порой Ритина непроходимая тупость говорила сама за себя, но, но то, что взято в качестве рассмотрения - градус Моржа в Ритином XII доме - и если попытаться вывести следствие из тех посылок, гласящих о "преодолении опасностей", которые значатся в описании символа "монаха" - то можно предположить, что всё это относится как раз-таки к преодолению опасностей в областях духа, в механике самой придирчивой небесной юриспруденции. Тогда, конечно, Та-Кого-Нельзя-Называть открыла Рите блестящую перспективу общаться с теми, кого общество затворило в этой Бастилии для вольнодумцев, которой Рита упорно величает свой родной сумасшедший дом: дескать, если ты не такой, как все, будь с теми, чьё мировоззрение соответствующее. Что же, Рита вынесла из этого подходящий урок: не стоит причислять тех, у кого поехала крыша, к тем, кто достоин порицания и презрения, как это обычно бывает в нашем многострадальном обществе. Рита ухитрилась не сойти там с ума по-настоящему лишь из-за своего настроя на общепринятые нормы - ну, подумаешь, санаторий для психологической разгрузки... Однако Рита даже не подозревала, какой великолепный опыт она извлечёт из этого путешествия в край архетипов и парадоксов бессознательного, которыми так блистали обитатели больнички, сколько характеров и типов она там повстречает, какой громадный общественный срез она узрит там, где, казалось, место только печали и размышлениям... Настоящий "Декамерон", и Рита была самым благосклонным его читателем и почитателем. Как говорится, "отольются кошке мышкины слёзки" за ограничение поля мышкиной деятельности, хотя Рита и не желает никому зла. Когда Рита писала эти строки, она вспомнила эпизод в курилке, где Люба, которую все в дурке любовно называли "Люба Большая", спародировала медсестру Жанну Геннадьевну, которая если курила, до делала это весьма эффектно. "Смотрите: я - Жанна Геннадьевна! Я поменяла ориентацию! - совершала Люба пируэт за пируэтом по тесной курилке. - Я такая-растакая, от "Дольче и Габбана". В синастрической астрологии это воспоминание вполне может соответствовать положению син. Юпитера во втором доме: "Заморский принц у себя на родине может превратиться обратно в чудовище", а ситуация с "Дольче Габбаной" можно соотнести с вопросом Энди Сакс из "Дьявол носит "Prada": "Не подскажете, как пишется "Габбана"?"
Николай Шальнов
Сообщение: 2258
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: нарциссизм, рассказы старой балерины, авторитетные фигуры
"А чтобы он не смог летать, ему все крылья окорнали, и детям отдали играть", - эти слова Крылова Рита вспоминает всякий раз, когда выходит из парикмахерской. Ну, не летать, так прыгать - судя по всему, выйдя замуж, царевна-лягушка сильно скучала по родному болоту. Вот такая вот Рита - озлобленная, легко ранимая, склонная к утопическим идеям и стремящаяся к недостижим идеалам. Читает пособия по истории древнего Рима и авторитету Полибия и Тацита доверяет больше, нежели своему опыту. По ходу дела выяснилось, что грабли Цицерона гораздо предпочтительнее грабель двенадцати цезарей, описанных у Светония. Светоний, кстати, заставил меня поверить в гуманность человеческой природы: когда Рита объясняла одной даме, о чём он, собственно, писал, она попросила Риту быть поручителем за мобильник, который ей весьма хотелось приобрести. Рита рискнула, причём позже встретилась с этой особой на одной вечеринке. Она даже пыталась Риту соблазнить (вот ведь подарок судьбы!), но Рита притворилась спящей, поскольку уверяла тогда себя, что Рита - однолюб, хотя эту глупую сказку о романе о любви до гроба Рита впоследствии сравнивала с выражением Сократа, когда он ответил своей жене на её просьбу надеть на зрелища его плащ: "Ты, видимо, хочешь не смотреть, а чтобы на тебя смотрели".
Николай Шальнов
Сообщение: 2259
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
На твоей могиле, отче, Не был я уже давно, Дикий ужас полуночи, Неба чёрного стекло – Декорации готовы, Жду актёра для игры, Чтобы в небо бросить снова Богу нашему хулы. Пьяный праздник ослепленья Погорелых шабашей... За твоей, о отче, тенью, И за прелестью речей Я вернулся на кладбище: Двум актёрам целый мир Разворачивает днище – Будет адский нынче пир. Пантомима совершенна: Ангел – я, и демон – ты, Всё о старом, всё о бренном, Всё о пляске суеты… Гамлет тоже сумасшедшим Королевство принимал, Лучше б быть ему ослепшим, Чем таким, каким он стал. Сумасшествие недаром Худшим злом считает мир, Но Офелия б не стала Так любить его – больным, Источённым злым недугом Стал он ей дороже сна, И она на лоне луга Повторяла те слова, Что сказал он в тьме безумья, Больше рая возлюбив Воплощение раздумья Без ума... Её любив, Он любил, быть может, вечность, Грустной Дании снега, Размышлений бесконечность Дивного его ума... Видишь, отче, на могилу Я привёл с собой мечту О величье властелина - Дар властителя в аду. Для меня награды боле Нет прекрасней на земле: О величия короне Я мечтаю день от дне. Душу я отдал недаром Ради славы мировой: Может, встретишь эту падаль Под ущербною луной, Как Бодлер, который с дамой Лошадь дохлую сравнил И сказал: «Сё – труп исталый, Красоты вместивший мир».
Николай Шальнов
Сообщение: 2260
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: рассказы старой балерины, мыслевыброс, эстетические категории О взор любимой, губы, руки, О смех, о лоб, бровей излуки, О голос, пенье в поздний час, О грации, что мной любимы! Могу ли вновь, тоской томимый, Увидеть и услышать вас?
Оливье де Маньи
В голову вчера Рите пришла одна её знакомая, а Рита в последнее время стала понимать, что просто так в её голову ничего не приходит - значит, есть какая-то связь. С этой девушкой Рита знакома давно, тоже Ксюша-Юбочка-Из-Плюша, как и её начальница (*на фото она с гитарой) Играет на музыкальных инструментах в переходах города. Рита даже как-то позавидовала и устроила свой концерт на флейте: поразительно, какие щедрые у нас в Орене люди... Эдгар По говорил, что самое прекрасное в искусстве - это смерть прекрасной женщины. Рита же считает одним из самых прекрасных в искусстве образ женщины, играющей на музыкальном инструменте. Может, это пришло из детства, когда первые шаги в мир прекрасного Рита делала по страницам искусствоведческого календаря, где на обложке были изображены "Музыкантши" неизвестного художника: Рита могла часами рассматривать это удивительное творение.
Что "звучит" с картины "Музыкантши" Мастера женских полуфигур?
Этот очерк посвящен картине "Музыкантши" или, как ее иначе называют, "Три музицирующие девушки" (Санкт-Петербург, Эрмитаж) нидерландского художника первой половины XVI века. Его имя не дошло до нас. Как часто бывает в таких случаях, безымянного художника в искусствоведческой литературе именуют какой-то характерной особенностью картин, которые ему атрибутируются (Мастер игральных карт), или сюжета, который он изображал (Флемальский мастер), или инициалов, которые он ставил вместо полного имени (Мастер Е.S.), и так далее. В данном случае художник, о котором у нас пойдет речь, получил определение как Мастер женских полуфигур, поскольку на всех известных картинах, отмеченных характерными особенностями манеры этого художника, изображены молодые женщины в полуфигурном ракурсе. Наиболее активная деятельность этого художника протекала в Париже в 20-40-е годы XVI века. Наши "Музыкантши" всегда привлекали внимание любителей как живописи, так и музыки. Картина много раз воспроизводилась и в художественных альбомах, посвященных Эрмитажу и европейскому искусству XVI века, и в музыкальных изданиях, когда требовалось дать особенно красивую иллюстрацию ансамблевого музицирования. Все здесь говорит об изысканности и аристократизме - облик девушек, их тонкие изящные пальцы, одежда, сшитая, как утверждают историки костюма, по последней моде того времени, дорогие украшения. Стол, за которым расположились исполнительницы, покрыт красивой скатертью с тонкой вышивкой. На нем лежат книги в роскошных кожаных переплетах (довольно дорогие уже по тем временам). Здесь же футляр для флейт. Странный, на первый взгляд, предмет на стене - футляр для лютни. Девушки играют исключительно для себя, а не для слушателей, и это тоже подчеркивает элитарный характер музицирования. Возвышенно-умиротворенное настроение передает и тонкая цветовая гамма: холодноватый свет, проникающий в комнату сквозь голубые стекла окон. Чем дольше смотришь на эту картину, тем явственнее ощущаешь, что вот-вот зазвучит музыка...
Какая это музыка? Что исполняют очаровательные девушки, похожие друг на друга, словно сестры? Соответствует ли их музыка их облику и всему настроению картины? Мне хотелось бы попытаться ответить на эти вопросы. Итак, картина хранится в санкт-петербургском Эрмитаже, и уже в старых его каталогах можно было почерпнуть первые сведения о ней. Попав в Эрмитаж между 1763 и 1774 годами, картина поначалу атрибутировалась разным художникам. Так, в одном из ранних рукописных каталогов Эрмитажа (1797) она значилась произведением Ганса Гольбейна Младшего; в каталоге 1863-го - художника Фламандской школы первой половины XVI века. Она также считалась картиной неизвестного художника, современника Яна Мостарта. П.П.Семенов в своих "Этюдах по истории нидерландской живописи..." (1885) называет в качестве ее автора имя Яна ван Хемессена. Наконец, в каталоге 1916 года она значится как произведение Мастера женских полуфигур. В последнем наиболее полном каталоге Эрмитажа "Нидерландская живопись XV-XVIII вв.", составленном Н.Н.Никулиным, уточняется: "Картина, несомненно, связана с творчеством этого художника, но скорее всего является результатом деятельности его мастерской". Продукция этой мастерской находила большой спрос в Париже в 20-30-е годы XVI века. Уточнение Н.Н.Никулина, что это скорее продукция мастерской, а не самого Мастера, имело для меня большое значение, поскольку среди аргументов исследователя были доводы, связанные с музыкой. Первое, что необходимо было сделать, - более внимательно присмотреться к наследию этого Мастера и его мастерской. Существует классический сводный каталог корпуса нидерландской живописи, составленный Максом Фридлендером ("Старая нидерландская живопись") и впервые изданный в четырнадцати томах в Берлине в 1924-1937 годах. В 1967-1976 гг. было осуществлено переиздание этого уникального труда - теперь на английском языке. Это английское издание, расширенное и более полно иллюстрированное, в XII томе содержит целую галерею миловидных женских портретов, считающихся принадлежащими Мастеру женских полуфигур. Шесть из них - изображения девушек с книгой за чтением, еще шесть - девушек, что-то пишущих (вероятно, письма). Есть и музыкантши: № 98, 99, 101-105, № 100 почему-то пропущен - нет ни репродукции, ни аннотации. В этой галерее музыкантш мы видим двух девушек, играющих на миниатюрнейшем инструменте, так называемом спинете. Это клавишный струнный инструмент, сделанный - представьте себе! - в форме толстой книги (конечно, Библии). Среди картин этого Мастера в каталоге Фридлендера мы обнаруживаем пять лютнисток. Все они изображены в облике Марии Магдалины, о чем свидетельствует наличие на портретах традиционного атрибута этой святой - сосуда с притираниями (миро), которые она умащивала тело Христа. Таким образом, эти картины, несомненно, наделялись символическим значением, понятным зрителям того времени. (Вот хороший повод обратить внимание на необходимость знания языка символов в живописи старых мастеров; надеюсь поговорить об этом отдельно, когда очередь дойдет до статьи о старой картины - прямом, переносном, сокровенном, символическом - и о "Словаре сюжетов и символов в искусстве" Джеймса Холла.) А вот и наша картина: три музыкантши, их инструменты - флейта и лютня, - раскрытая нотная книга на столе. Но стоп! В аннотации к этой картине сказано, что она из собрания графини Стефании Харрах в Вене, точнее, находится в ее фамильном замке в местечке Рорау под Веной. Значит, их две идентичных! Присматриваюсь внимательнее. Сходство венской и эрмитажной картин совершенно очевидно (странно, что Фридлендер не включил эрмитажную картину в свой каталог). Одинакова композиция обеих картин, присутствуют одни и те же предметы, нотные книги и так далее. Труднее отыскать различия. Они - в деталях причесок девушек, повороте головы каждой из них, украшениях и... нотных знаков в книгах. Что же в таком случае с музыкой? Обе картины поражают скрупулезностью, с которой изображены ноты и слова в лежащей на столе раскрытой книге. Вот что пишет Н.Н.Никулин по этому поводу: "Музыканты смотрят в ноты, в которых записан по-французски текст арии (точнее: песни - А.М.): "Тебе я радость подарю, мой друг (я чуточку изменил перевод. - А.М.), и поведу туда, куда стремится твоя надежда; пока я жива, я не покину тебя; даже когда я умру, я моя душа сохранит о тебе память". Исследователями уже было установлено, что автором этих стихов является популярный французский поэт первой половины XVI века Клеман Маро (1496-1544). Что касается музыки, то на венской картине она, как с достоверностью установлено, принадлежит перу очень известного в то время композитора Клодена де Сермизи (ок. 1490-1562). Про эрмитажную картину Н.Н.Никулин говорит (это, отмечу, было в одной из его ранних работ, опубликованных до каталога нидерландской живописи Эрмитажа), что здесь "нотные знаки изображены неточно и неправильно воспроизводят музыку". И еще один вывод исследователя: "Очевидно, венский вариант послужил образцом для эрмитажной картины". Скрупулезность и точность, с которой старые мастера выписывали такие, казалось бы, незначительные для картины детали, как нотные знаки, объясняется тем, что в Нидерландах существовала давняя традиция точного воспроизведения нотного текста, когда он включался в картину. Поэтому нас должно было бы удивить и насторожить, что автор эрмитажной картины отошел - если он действительно отошел - от нее. Традиция эта ведет свое начало от "Коленопреклоненного сэра Эдуарда Бонкила перед ангелом, играющим на органе" Гуно ван дер Гуса, где на пюпитре инструмента стоит писал, открытый на гимне "О Lux Beata Trinitas", записанном так называемой григорианской нотацией. Далее эта традиция прослеживается у Мастера "Легенды Св. Лючии" и ведет к современникам нашего Мастера. Но действительно ли на эрмитажной картине нотная запись вовсе не имеет смысла? Неужели такой каллиграфический почерк, столь точно воспроизведший на эрмитажной картине и нотные линейки, и сами нотные знаки, и текст стихотворения, зафиксировал бессмысленные звукосочетания? Для того чтобы ответить на эти вопросы, необходимо сперва обратиться к венской картине, где ноты, как я уже говорил, записаны совершенно точно. Здесь воспроизведен один из нотных сборников, изданных знаменитым французским нотоиздателем Пьером Аттеньяном. Он начал свою издательскую деятельность в 1528 году (забегу вперед и скажу, что поскольку именно аттеньяновский сборник лежит на столе на нашей картине, она не могла быть написана ранее этой даты) и с этого времени ежегодно выпускал по несколько сборников с музыкой месс, мотетов, произведениями для лютни. Всего насчитывается около ста таких сборников. Песни были собраны им в тридцати пяти сборниках. В общей сложности их насчитывалось около тысячи (927, если быть точным). Это крупнейшая антология французской музыки того времени. Даже больше - это в полном смысле сокровищница северофранцузской и фламандской музыки периода ее расцвета. Наша песня на стихи К.Маро фигурирует уже в первом издательском опыте Аттеньяна. Однако на венской картине голоса распределены иначе, чем на эрмитажной. Партия сопрано не у певицы, а в раскрытой нотной книге на столе. По ней играет флейтистка. Теперь о девушке, которая поет. В апрельском номере английского журнала "Music and Letters" ("Музыка и слово") за 1958 год была опубликована небольшая, но чрезвычайно интересная статья музыковеда Джона Паркинсона именно об этой песне К. де Сермизи. Статья эта ускользнула от внимания искусствоведов. Между тем Паркинсон установил, что в том нотном фрагменте, который виден в руках у певицы, можно ясно различить паузу в три семибревиса (семибревис - одна из длительностей старинной нотной записи). Этим, по мнению Паркинсона, объясняется то, что у певицы губы сомкнуты и она не поет. И, наконец, лютнистка. Совершенно очевидно, что она не обращает никакого внимания на ноты, по которым играет флейтистка. Она либо импровизирует, либо исполняет свой аккомпанемент наизусть. Если последнее предположение верно, то она должна была иметь возможность предварительно выучить песню по такому изданию, где она напечатана в существовавшей тогда специальной лютневой нотации - табулатурной (так назывался этот способ записи), а не по отдельным голосам, как в книге, лежащей на столе на картине. Здесь я должен сказать об удивительном совпадении. Одна из "Лютнисток" этого Мастера изображает девушку, внешне очень похожую на лютнистку на венском групповом портрете. Пьеса, которую исполняет эта солистка, оказывается - представьте себе! - той же самой песней Сермизи, которая записана в книге на венской картине. Ее легко можно прочесть на нижнем из двух листов, лежащих перед девушкой. Сверху же лежит лист с записью этой песни в табулатурной лютневой нотации. Примечательно, что репродукцию "Лютнистки" приводит Андре Пиро в своей солидной "Истории музыки XV-XVI столетий". Здесь он специально останавливается на песне Сермизи, однако он не заметил ее в записи на картине. Конечно же, лютнистке, играющей соло, скучно исполнять одну лишь мелодию, как вынуждены делать певица или флейтистка (они-то ведь иначе не могут). В тот момент, в который художник запечатлел нашу солистку (на "Лютнистке"), она, очевидно, разучивала аккордовый аккомпанемент по лютневой записи, сверяя его с мелодией, записанной отдельно. Именно для этого ей понадобились две записи одной песни. Разучив же ее и исполняя теперь песню в трио, она уже могла не быть связана ни с какой партией. Вот почему на обеих картинах, изображающих трех музыкантш - венской и эрмитажной, - взгляд лютнистки устремлен куда-то в сторону от нотного листа... Подтверждение всем этим выводам можно найти в хронологии публикаций Аттеньяна. Вслед за изданием вокального варианта песни в 1528 году он уже в следующем, 1529 году публикует ее табулатурную (лютневую) версию, а в 1531-м - вновь вокальную. И поскольку в датировке картин исследователи опираются на эти публикации Аттеньяна, в искусствоведческой литературе фигурируют все три даты. Лишь в одном известном мне издании - монографии Вальтера Салмена "Музыкальная жизнь в XVI столетии" (1976) - приводится неожиданно ранняя, никак не аргументированная датировка - "около 1520". И вот теперь об эрмитажном варианте этого сюжета. Наша картина демонстрирует интересное перераспределение партий: у певицы, как и следовало ожидать, в руках партия сопрано, в то время как флейтистка играет по теноровой партии. Причем, для того чтобы иметь возможность играть в более низкой тесситуре, она взяла более низкий инструмент этого флейтового семейства, то есть инструмент большего размера. (Поскольку флейтисты часто вынуждены были играть на разных инструментах одного семейства, им приходилось иметь их все вместе; потому на столе оказался футляр, в котором помещались три флейты.) Неизбежно возникает вопрос, почему художник, выполняя копию, измели нотную запись? Сегодня, по прошествии нескольких столетий, мы можем только гадать о причинах этого. Мне, признаюсь, очень нравится видеть в этом симпатичном акте непослушания Мастеру проявление инициативы ученика (или подмастерья) и, кстати, его остроумия: он не мог воспроизвести другую песню, но он придумал воспроизвести другую партию той же песни: ноты эрмитажной картины не совпадают с нотами венской, а музыка - совпадает. Итак, можно констатировать, что оба художника - мастер и подмастерье (если их действительно было двое) - одинаково грамотно и точно воспроизвели ноты на обеих картинах. Напомню, что точность записи музыки на венской картине и якобы ее неточность на эрмитажной принималась в расчет при определении того, какая из картин является оригиналом, а какая - копией. Логика рассуждения была примерно такая: венскую картину писал сам мастер и ноты здесь точные, в эрмитажной картине ноты неточны, следовательно, писал ее подмастерье. Я убежден, что музыкальные аспекты не могут служить в данном случае аргументом в пользу аутентичности или неаутентичности. Для решения этих проблем необходимо опираться на иные изыскания. И я был очень рад получить письмо от Н.Н.Никулина (от 5 сентября 1981), в котором он после знакомства с моими доводами писал: "Что касается последовательности вариантов, то австрийский, конечно, оригинал (во всяком случае, самый ранний по выполнению). С этим согласны все специалисты. Мне посчастливилось видеть его десять лет тому назад, как раз перед тем, как очаровательная Стефания, графиня Харрах, собиралась перевезти галерею из родового особняка в Вене в замок Рорау. Австрийский вариант намного выше по своим художественным качествам, чем наш (это уже серьезный аргумент. - А.М.). Кроме того, в нашем нет подготовительного рисунка под слоями живописи, который обнаруживается с помощью инфракрасных лучей и является признаком творческих поисков. Если его нет, картина чаще всего является повторением какого-то образца. Полагаю, что мнение о бессмысленности нот в нашей картине возникло именно потому, что наш вариант считается производным. Так как количество нотных знаков в обоих вариантах разное и расположены они по-разному, решили, вероятно, что автор нашей картины неточно воспроизвел оригинал и потому, якобы, не разбирался в музыке. Сожалею, что повторял эту точку зрения, не посоветовавшись со специалистами. Теперь я исправляю эту ошибку". Через некоторое время я получил от Н.Н.Никулина написанный им Путеводитель по Эрмитажу (Нидерландская живопись XV-XVI веков), в котором все сведения об этой картине, включая и музыкальные, оказались правильными. То же и в научном каталоге нидерландской живописи в Эрмитаже, также составленном Н.Н.Никулиным. Мне осталось лишь сказать, что песня Клодена де Сермизи пользовалась большой популярностью. Это доказывает не только наши "Музыкантши" и "Лютнистка" и публикации ее у Аттаньяна, но также публикация ее венецианским нотоиздателем Антонио Гардано (1566). Песня не была забыта еще в 80-е годы XVI столетия: ее включил в свой знаменитый труд "Оркесография, или Трактат в форме диалогов, по которому все могут легко освоить и практиковать честные занятия танцами" Жан Табуро, больше известный под псевдонимом Туано Арбо. Этот трактат был опубликован в 1588 году. В нашем столетии эта песня Сермизи также привлекла к себе внимание своей свежестью и мелодичностью. Английский композитор-мистификатор Филипп Хезельтайн под именем Питера Уорлока опубликовал ее в 1926 году в качестве первого (вступительного) номера в своей оркестровой сюите "Каприоль". Вот, наконец, эта песня в современной нотной записи: (нотный пример) И не девушка ли из этих музыкантш вдохновила Оливье де Маньи - поэта Плеяды - на создание оды "В разлуке с любимой", в которой есть такие слова: О взор любимой, губы, руки, О смех, о лоб, бровей излуки, О голос, пенье в поздний час, О грации, что мной любимы! Могу ли вновь, тоской томимый, Увидеть и услышать вас?
(перевод Э.Шапиро)
Николай Шальнов
Сообщение: 2261
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: меланхолия, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи, астрология, о ничтожестве и горестях жизни
Рита все свои надежды возлагает на курсы психологической реабилитации, чтобы в очередной раз удалить вредный чип - появление в жизни Той-Кого-Нельзя-Называть, которая столь настойчиво лезет в жизнь Риты, что делает её невыносимой. Нет, ну стоит только изучить некоторые символы её натальной карты, как становится понятно, отчего людям спокойно не живётся - вот таким-то завистливым мятущимся натурам и достаются все лавры жизни, достаточных для того, чтобы их кудри спокойно седели под их сенью. Как ничтожна и горька жизнь! Подлые и низкие натуры обретают власть, хотя сами этого и не заслуживают. В другой карте одного моего знакомого, которого любит Та-Кого-Нельзя-Называть, указано "час отречения от власти", собственно, это есть то, что характеризует градус моего Меркурия (а это можно соотнести с "властью слова в общественности"). Символ "Умения держать слово", кстати, есть у другой особы, которая имеет тот же символ Совы, что и у Той-Кого-Нельзя-Называть, отрывок из описания которого Рита привела ниже. Так и вспоминаются древние: "И та власть, которой ученик должен добиваться, придаст ему вид ничтожества в глазах толпы".
"На нынешнем, более ментальном уровне опыта и сознания, появляется третий фактор - змея, кольца которой представляют спиральный процесс эволюции, - не просто "секс", как было бы у мастера катарсических символов Фрейда. Мы можем понять этот "треугольный" образ, - мужчина, женщина и змея, - если соотнесем его с предыдущим, с не взорвавшейся бомбой, брошенной анархистом. Стремление взорвать структуру, которая стала в уме борца символом. Это обычно протест отторгнутого (и часто незрелого) ума, который отрицает соотнесенность, поскольку в отношениях он занимает подчиненное положение".
Соотнесём вот с этим положением в синастрии: " Этот аспект вызывает разногласия, трения и раздражение. Женщина может подсознательно отождествляться со своей фигурой анимуса, и в результате она будет пытаться взять верх над своей интеллектуальной стороной, символом которой является мужчина. Она может действовать или реагировать инстинктивно, воспринимая его мысли как стимул, а не как возможность поделиться идеями"
Николай Шальнов
Сообщение: 2262
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 28.03.15 10:19. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, эстетические категории, мыслевыброс, светлые гении
Возможно, способность обновиться через высокое искусство - это высшая форма обновления через искусство. Такое редко бывает, но такие мгновения оставляют о себе память на всю жизнь. Так, например, Рита в своё время была в восторге от "Над пропастью во ржи", думаю, это замечательное произведение можно считать высоким искусством. Впрочем, "Туманы и дожди" Бодлера Рита повторяет с благоговением, достойным Иисусовой молитвы, а это стихотворение смягчает все самое печальное, что есть в её душе, очень люблю его:
Служанка скромная с великою душой, Безмолвно спящая под зеленью простой, Давно цветов тебе мы принести мечтали! У бедных мертвецов, увы, свои печали, - И в дни, когда октябрь уныло шелестит Опавшею листвой над мрамором их плит, О, как завидуют они нам бесконечно, Нам, дремлющим в тепле, в уютности беспечной, В то время, как они, под гнетом черных снов, Без доброй болтовни, в стенах сырых гробов, Скелеты мерзлые, изрытые червями, Лежат... И сыплются беззвучными клоками На них снега зимы... И так года текут. И свежих им венков друзья не принесут!
Холодным декабрем, во мраке ночи синей, Когда поют дрова, шипя, в моем камине, - Увидевши ее на креслах в уголку, Тайком поднявшую могильную доску И вновь пришедшую, чтоб материнским оком Взглянуть на взрослое дитя свое с упреком, - Что я отвечу ей при виде слез немых, Тихонько каплющих из глаз ее пустых?
Бодлер
"Портрет пожилой служанки", неизвестный художник
Николай Шальнов
Сообщение: 2265
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
"Буду ли я счастлив с N?" - спрашивает Рита у Книги Судеб ( http://www.predskazanie.ru/sudba.shtml ), на что получает вполне предсказуемый ответ: "Разлетится в прах твоё счастье". Вообще эта Книга Судеб - отличная штуковина, особенно для тех, кто родился в 22 лунный день, и который связаны с энерго-информационным полем земли. Побывала Рита в магазине одежды, устроила себе шоппинг. И в который раз удивилась тому, насколько же внешнее обуславливает внутреннее. Вот почему, наверное, Александр Васильев очень счастлив, будучи преподавателем истории моды: по ней очень хорошо можно изучать социологию, психологию и социальную психологию. Поскольку Рита весьма дорожит общественными отношениями и ценит общественное мнение (может быть, просто потому, что оно на самом деле ничего не стоит), она старается не скатываться в откровенный эпатаж, куда её периодически очень сильно тянет. Действительно, "элегантность всегда в моде" - так Рита брякнула как-то в ответ на упрёк о том, что она "чересчур хорошо выглядит". Вот, например, Рита сегодня примеряла три пары обуви - белые кроссовки, коричневые кроссовки и стилизованный вариант армейской обуви. Первые не подошли по тону, берцы выглядели слишком грубо... Рите хватило элементов милитари в одежде - она достаточно находилась во всём этом в юности, и теперь она прекрасно понимает Вячеслава Зайцева, который принципиально не вносит элементов этого стиля в свои коллекции. Рите надоело быть необычной, она хочет быть самой заурядной, и грубости, несмотря на то, что это всё выглядит очень даже ничего, хочет противопоставить всё тонкое, изящное - были бы только способности к красоте и изяществу в самовыражении. Третья пара обуви оказалась вполне подходящей по цвету и оттенку, и Рита стала напоминать себе песчаный камешек в пустыне (вспоминается Васильев: "В этом чёрном платье вы похожи на глыбу каменного угля") - одинокий такой, высушенный и продуваемый всеми ветрами. Что же, вполне соответствует внутреннему состоянию Риты, хотя более точное сравнение было бы с цветком сиона (вспомните Сиона из "Шестой зоны", где Крыс удивляется тому, что его друга назвали в честь цветка) и с заброшенным заводом резиново-технических изделий на другом конце Оренбурга - душа там мутирует не хуже, чем в Чернобыльской Зоне. Во всяком случае, песочный цвет - это цвет земли, цвет Дев, цвет основательности и устойчивости - или стремления к оным. Психологически человек притягивает вещи определённого цвета даже не подозревая о том, что ему нужнее всего, и по большей части его выбор отражает его внутреннее состояние - старая как мир сказка. "В конечном счёте, многомиллионная индустрия моды на что направлена? На красоту души" =)
Стоило только Рите обратиться за интерпретацией цвета к сети, как она сразу же вылезла на весьма милую статейку:
"В христианском мире "коричневый цвет является цветом почвы, осени, грусти... символом смирения и бедности", "отсюда коричневая ряса некоторых нищенствующих орденов" (Хайнц-Мор). Однако его связывают в отрицательном плане также с дымом огня (Содом и Гоморра) и дьяволом. В политической сиволике он использовался национал-социалистами германского рейха (коричневые рубашки штурмовиков) и в националистических объединениях подобного рода. Коричневый - цвет земли, грязи и осенней листвы несёт в себе идею распада, смерти. В христианской сиволике окоричневый (красно-чёрный) цвет, свешение огня, дыма, пепла и сажи является символом дьявольской любви и предательства. Коричневый - цвет материального, соответствует садоанальной стадии, сопровождающейся скрытой или выраженной агрессивностью, злобой, упрямством, алчностью, эгоизмом".
Николай Шальнов
Сообщение: 2266
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 28.03.15 21:42. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно, находки
Эти главы из "Рукописи, найденной в Сарагосе", так великолепны... Они исполнены деталей, энциклопедических подробностей и всего того, что Рита так ценит в произведениях искусства. В какой-то степени их можно сравнить с описаниями из "Саламбо" Флобера, о которой Гонкуры выразились, что это - "шедевр прилежания, и только" ("очень утомительны... эти бесконечные описания"), хотя в этих описаниях, над которыми Флобер работал больше всего остального, вся прелесть, как в некоторой "скучности" романов Гюисманса. Гюисманс, кстати, отозвался об этих авторах в "Наоборот" очень красиво, Рита часто любит перечитывать этот отрывок: "Для одних искомый край -- седая древность, исчезнувшие миры, мертвые времена; для других -- фантастические города, грезы, более или менее отчетливые образы грядущего, в виде которого предстают, в силу неосознанного атавизма, картины эпох давно минувших. Вот Флобер живописует величие бескрайних просторов, яркую экзотику. На фоне неотразимых пейзажей варварского мира возникают трепетные, нежные существа, и загадочные, и высокомерные. Являются женщины -- и прекрасные, и страдающие. Художник распознает в них безумие мечты и порыва, но вместе с тем приходит в отчаяние от того, сколь безнадежно пошлы наслаждения, которые сулит им будущее. Весь темперамент творца выразился в несравненных "Искушении святого Антония" и "Саламбо". Уйдя от ничтожности нашей жизни, Флобер обращается к азиатскому блеску древних времен, к их непостижимым взлетам и падениям, к их мрачному безумию, к их жестокости от скуки -- тяжкой скуки, которую не в состоянии исчерпать богатство и молитвы. А Гонкуры уходили в век 18-й. Прошлое столетие манило их элегантностью навек исчезнувшего общества. Красоты морей, бьющих о скалы, и бескрайних пустынь под знойными небесами никогда не возникали в ностальгических гонкуровских романах. Они рисовали придворный парк, будуар, хранивший тепло красавицы и излучавший негу ее страсти, саму красавицу с усталой улыбкой, порочной гримаской, озорным и задумчивым взглядом. И наделяли они персонажей душой совершенно иной, нежели Флобер, у которого бунт затевался оттого, что никакое новое счастье, даже на исходных рубежах, невозможно. Гонкуровские герои начинали бунтовать, уже познав на своем опыте, сколь бесплодны любые попытки по изобретению небывалой и мудрой любви, а также по обновлению старых как мир и неизменных любовных утех, которые каждая парочка по мере сил пытается разнообразить. И хотя актриса Фостэн по всем приметам принадлежала нынешнему веку и была современницей своих авторов, роман, однако, был написан под влиянием предков и, унаследовав пряность души, усталость ума и изнеможение чувств, стал детищем минувшего века. Это было одно из самых дорогих для дез Эссента произведений. И в самом деле, дез Эссент столь жаждал грез, а оно так и навевало их; за каждой зримой строкой проступала незримая, открывавшаяся духовному зрению то по избытку стиля, который давал выход страстям, то, напротив, по фигуре умолчания, за которой угадывалась невыразимая бесконечность души. Этот язык уже не походил на флоберовский. Был он неподражаемо великолепен, и остер, и мрачен, и нервен, и вычурен -- способен уловить то неуловимое впечатление, которое действует на чувства и направляет их. И передавал этот язык сложнейшие оттенки эпохи, и без того чрезмерно непростой. Именно гонкуровское слово, в общем и целом, как нельзя лучше подходило дряхлеющим культурам, ибо им, чтобы найти силы для самовыражения, всегда были нужны свежие оттенки мысли, речи, ритма".
"Солдаты теснились, толкая друг друга. Они забыли страх и снова принялись пить. Благовония стекали у них со лба и падали крупными каплями на разодранные туники. Опираясь кулаками в столы, которые, как им казалось, качались подобно кораблям, они шарили вокруг себя налитыми кровью пьяными глазами, поглощая взорами то, что уже не могли захватить. Другие ходили по столам, накрытым пурпуровыми скатертями, и, ступая между блюд, давили ногами подставки из слоновой кости и тирские стеклянные сосуды. Песни смешивались с хрипом рабов, умиравших возле разбитых чаш. Солдаты требовали вина, мяса, золота, женщин, бредили, говоря на сотне наречий. Некоторые, видя пар, носившийся вокруг них, думали, что они в бане, или же, глядя на листву, воображали себя на охоте и набрасывались на своих собутыльников, как на диких зверей. Пламя переходило с дерева на дерево, охватывало весь сад, и высокая листва, откуда вырывались длинные белые спирали, казалась задымившим вулканом. Гул усиливался. В темноте завывали раненые львы. Вдруг осветилась самая верхняя терраса дворца; средняя дверь открылась, и на пороге показалась женщина в черных одеждах. Это была дочь Гамилькара. Она спустилась с первой лестницы, которая шла наискось от верхнего этажа, потом со второй и с третьей и остановилась на последней террасе, на верхней площадке лестницы, украшенной галерами. Не двигаясь, опустив голову, смотрела женщина на солдат. За нею, по обе стороны, стояли в два длинных ряда бледные люди в белых одеждах с красной бахромой, спадавшей прямо на ноги. У них не было ни волос, ни бровей, а пальцы унизаны сверкающими кольцами. Они держали в руках огромные лиры и пели тонкими голосами гимн в честь карфагенской богини. То были евнухи, жрецы Танит; Саламбо часто призывала их к себе. Наконец, она спустилась по лестнице с галерами. Жрецы следовали за нею. Она направилась в аллею кипарисов и медленно проходила между столами военачальников, которые при виде ее слегка расступались. Волосы ее, посыпанные фиолетовым порошком, по обычаю дев Ханаана, были уложены наподобие башни, и от этого она казалась выше ростом. Сплетенные нити жемчуга прикреплены были к ее вискам и спускались к углам рта, розового, как полуоткрытый плод граната. На груди сверкало множество камней, пестрых, как чешуя мурены. Руки, покрытые драгоценными камнями, были обнажены до плеч, туника расшита красными цветами по черному фону: щиколотки соединены золотой цепочкой, чтобы походка была ровной, и широкий плащ темного пурпурового цвета, скроенный из неведомой ткани, тянулся следом, образуя при каждом ее шаге как бы широкую волну. Время от времени жрецы брали на лирах приглушенные аккорды; в промежутках музыки слышался легкий звон цепочки и мерный стук сандалий из папируса. Никто еще не знал Саламбо. Известно было только, что она жила уединенно, предаваясь благочестию. Солдаты видели ее ночью на кровле дворца коленопреклоненной перед звездами, в дыму возжженных курильниц. Ее бледность была порождена луной, и веяние богов окутывало ее, точно нежной дымкой. Зрачки ее казались устремленными далеко за земные пределы. Она шла, опустив голову, и держала в правой руке маленькую лиру из черного дерева. Солдаты слышали, как она шептала: – Погибли! Все погибли! Вы не будете больше подплывать, покорные моему зову, как прежде, когда, сидя на берегу озера, я бросала вам в рот арбузные семена! Тайна Танит жила в глубине ваших глаз, более прозрачных, чем пузырьки воды на поверхности рек… Она стала звать их по именам, которые были названиями месяцев: – Сив! Сиван! Таммуз! Эдул! Тишри! Шебар! О, сжалься надо мною, богиня! Солдаты, не понимая, что она говорит, столпились вокруг нее. Они восторгались ее нарядом. Она оглядела их долгим испуганным взором, потом, втянув голову в плечи и простирая руки, повторила несколько раз: – Что вы сделали! Что вы сделали!.. Ведь вам даны были для вашей услады и хлеб, и мясо, и растительные масла, и все пряности со складов! Я посылала за быками в Гекатомпиль, я отправляла охотников в пустыню! Голос ее возвышался, щеки зарделись. Она продолжала: – Где вы находитесь? В завоеванном городе или во дворце повелителя? И какого повелителя? Суффета Гамилькара, отца моего, служителя Ваалов. Это он отказался выдать Лутецию ваше оружие, обагренное кровью его «рабов. Знаете ли вы у себя на родине лучшего полководца, чем он? Взгляните: ступени дворца загромождены вашими трофеями! Продолжайте! Сожгите дворец! Я увезу с собой духа-покровителя моего дома, черную змею, которая спит наверху, на листьях лотоса. Я свистну, и она за мной последует. Когда я сяду на галеру, змея моя поплывет за мной по пене вод, по следам корабля… Тонкие ноздри девушки трепетали. Она обламывала ногти о драгоценные камни на груди. Глаза ее затуманились. Она продолжала: – О бедный Карфаген! Жалкий город! Нет у тебя прежних могучих защитников, мужей, которые отправлялись за океан строить храмы на дальних берегах. Все страны работали на тебя, и равнины морей, изборожденные твоими веслами, колыхались под грузом твоих жатв. Затем она стала петь о деяниях Мелькарта, бога сидонского и праотца их рода. Она рассказала о восхождении на горы эрсифонийские, о путешествии в Тартесс и о войне против Мазизабала в отомщение за царицу змей: – Он преследовал в лесу чудовище с женским телом, с хвостом, извивавшимся по сухой листве, как серебряный ручеек. И он дошел до луга, где женщины со спинами драконов толпились вокруг большого костра, стоя на кончике хвоста. Луна кровавого цвета сверкала, окруженная бледным кольцом, и их красные языки, рассеченные, точно багры рыбаков, вытягивались, извиваясь, до края пламени… Потом Саламбо, не останавливаясь, рассказала, как Мелькарт, победив Мазизабала, укрепил на носу своего корабля его отрубленную голову. При каждом всплеске волн голова исчезала под пеной, солнце опалило ее, и она сделалась тверже золота; глаза ее не переставали плакать, и слезы непрерывно капали в воду. Саламбо пела на старом ханаанском наречии, которого варвары не понимали. Они недоумевали, о чем она им рассказывает, сопровождая свои речи грозными жестами. Взгромоздившись вокруг нее на столы, на пиршественные ложа, на ветви сикоморов, раскрыв рты и вытягивая головы, они старались схватить на лету все эти странные рассказы, мелькавшие перед их воображением сквозь мрак теогонии, как призраки в облаках. Только безбородые жрецы понимали Саламбо. Их морщинистые руки, свесившись над лирами, дрожали и время от времени извлекали из струн мрачные аккорды. Они были слабее старых женщин и дрожали от мистического возбуждения, а также от страха, который вызывали в них солдаты. Варвары не обращали на них внимания; они слушали поющую деву. Никто не смотрел на нее так пристально, как молодой нумидийский вождь, сидевший за столом военачальников между воинами своего племени. Пояс его был так утыкан стрелами, что образовал как бы горб под его широким плащом, прикрепленным к вискам кожаным ремнем, Расходившийся на плечах плащ окружал тенью его лицо, и виден был только огонь его глаз. Он случайно попал на пир, – отец поселил его в доме Барки, по обычаю царей; посылавших своих сыновей в знатные семьи, чтобы таким образом подготовлять союзы. Нар Гавас жил во дворце уже шесть месяцев, но он еще ни разу не видал Саламбо; сидя на корточках, опустив бороду на древки своих дротиков, он разглядывал ее, и его ноздри раздувались, как у леопарда, притаившегося в камышах. По другую сторону столов расположился ливиец огромного роста с короткими черными курчавыми волосами. Он снял доспехи, и на нем была только военная куртка; медные нашивки ее раздирали пурпур ложа. Ожерелье из серебряных полумесяцев запуталось в волосах на его груди. Лицо было забрызгано кровью. Он сидел, опершись на левый локоть, и улыбался широко раскрытым ртом. Саламбо прекратила священные напевы. Она стала говорить на всех варварских наречиях и с женской чуткостью старалась смягчить гнев солдат. С греками она говорила по-гречески, а потом обратилась к лигурам, к кампанийцам, к неграм, и каждый из них, слушая ее, находил в ее голосе сладость своей родины. Увлеченная воспоминаниями о прошлом Карфагена, Саламбо запела о былых войнах с Римом. Варвары рукоплескали. Ее воспламеняло сверкание обнаженных мечей; она вскрикивала, простирая руки. Лира ее упала, и она умолкла; затем, сжимая обеими руками сердце, она несколько мгновений стояла, опустив веки и наслаждаясь волнением солдат. Ливиец Мато наклонился к ней. Она невольно приблизилась к нему и, тронутая его восхищением, налила ему, чтобы примириться с войском, длинную струю вина в золотую чашу. – Пей! – сказала она".
Восток, где роскошна и жестока жизнь, где чувственные, величественные страсти соседствуют с бесстыдной роскошью - всё это пленяет воображение. Говорят, Ян подольский сочинил роман, когда его возлюбленной нечего было читать после сказок "Тысячи и одной ночи".
"Так в мертвой тишине протекал час за часом, как вдруг я вздрогнул от неожиданного звона колокола. Я насчитал двенадцать ударов, а, как известно, злые духи имеют власть только от полуночи до первого пенья петуха. Как было не изумиться, если до этого часы ни разу не били, – и бой их произвел на меня зловещее впечатление. Вскоре дверь в комнату открылась, и я увидел на пороге черную, но отнюдь не страшную фигуру; это была красивая полунагая негритянка с двумя факелами в руках. Негритянка подошла, отвесила мне глубокий поклон и обратилась ко мне на чистом испанском языке с такими словами: – Сеньор кавалер, две иностранки, остановившиеся на ночлег в этом трактире, просят тебя провести вечер в их обществе. Не угодно ли следовать за мной? Я поспешил за негритянкой и, пройдя несколько коридоров, оказался в ярко освещенной зале, посреди которой стоял стол с тремя приборами, уставленный японским фарфором и графинами из горного хрусталя. В глубине залы возвышалось роскошное ложе. Несколько негритянок сновали туда и сюда, наводя порядок, но вдруг они почтительно расступились, образовав два ряда, и я увидел двух входящих женщин; лица их, цвета розы и лилии, чудно оттенялись эбеновым цветом прислужниц. Молодые женщины держали друг друга за руку. Одеты они были немного странно, по крайней мере, мне так показалось, хотя впоследствии, в дальнейших моих странствиях, я убедился, что это был обычный наряд, распространенный на берберийских побережьях. Он состоял, по существу, только из рубашки и корсажа. Верхняя половина рубашки была полотняная, а от пояса – из мекинесского газа, материи, которая была бы совершенно прозрачной, если бы широкие шелковые ленты, друг с другом соприкасаясь, не скрывали прелестей, находившихся под этим легким покровом. Корсаж, богато расшитый жемчугом и украшенный алмазными застежками, тесно охватывал грудь, а рукава рубашки, тоже газовые, были пристегнуты на плечах. Драгоценные браслеты покрывали их руки у запястий и выше локтей. Ножки незнакомок, ножки, повторяю, которые, принадлежи они злым духам, конечно, были бы кривые и оснащены когтями, были обуты в вышитые восточные туфельки, едва скрывавшие маленькие пальчики. На щиколотках у незнакомок сияли бриллиантовые браслеты. Незнакомки подошли ко мне с приветливой улыбкой. Обе были несравненные красавицы, каждая в своем роде. Одна – высокая, стройная, яркая, другая – нежная, робкая. Фигура и черты старшей с первого взгляда поражали своей правильностью. У младшей, полненькой, были пухлые губки, а прищуренные глаза оттенены необычайно длинными ресницами. Старшая обратилась ко мне на чистейшем испанском языке с такими словами: – Сеньор кавалер, спасибо тебе за любезность, с которой ты пожаловал на наш скромный ужин. Я думаю, он будет нелишним… Она произнесла это с такой улыбкой, что я подумал, уж не по ее ли приказу был уведен мой мул с провизией. Но сердиться не приходилось – ущерб был щедро восполнен. Мы сели за стол, и та же незнакомка промолвила, придвигая ко мне блюдо из японского фарфора: – Сеньор кавалер, это – олья подрида, приготовленная из мяса всякого рода, кроме одного, так как мы – правоверные, или, говоря точнее, мусульманки. – Прекрасная чужеземка, – ответил я, – ты, безусловно, очень точно выразилась. Кому же более пристало говорить о верности? Ведь это религия искренне любящих сердец. Однако, прежде чем утолить мой голод, не откажите в любезности сделать то же самое с моим любопытством, – скажите, кто вы? – Кушай, сеньор кавалер, – возразила прекрасная мавританка. – У нас нет от тебя никаких тайн. Меня зовут Эмина, а сестру мою – Зибельда; мы живем в Тунисе, но семья наша родом из Гранады, и некоторые наши родственники остались в Испании, где тайно исповедуют веру отцов. Неделю тому назад мы покинули Тунис и высадились на пустынном берегу возле Малаги. Потом перевалили горы между Лохой и Антекерой и, наконец, приехали сюда, чтобы переодеться и уйти от поисков. Как видишь, сеньор, наше путешествие – большая тайна, которую мы вверяем твоей порядочности. Я уверил прекрасных путешественниц, что меня им нечего опасаться, и стал подкреплять свои силы; ел я с некоторой жадностью, однако не без вынужденного изящества, о котором никогда не забывает молодой человек в обществе женщины. Увидев, что первый голод мой утолен и я перехожу к тому, что в Испании называют los dulces[2], прекрасная Эмина велела негритянкам показать мне, как у них на родине танцуют. Кажется, никакое приказание не могло быть для них приятнее. Они исполнили его с увлечением, которое почти граничило с распущенностью. И я, наверно, не сумел бы положить конец этим пляскам, если б не спросил прекрасных незнакомок, не предаются ли они тоже иногда этой забаве. В ответ они встали и велели подать им кастаньеты. Танец их напоминал болеро, зародившееся в Мурсии, и фоффу, которую танцуют в Альгарве. Кто знает эти края, тот легко представит себе его, однако никогда не сумеет постичь того очарования, которое придавали ему прелести обеих африканок, прикрытые прозрачными складками, сбегающими по их стройным станам. Некоторое время я спокойно смотрел на восхитительных плясуний, но в конце концов их движения, все более стремительные, оглушающий звук мавританской музыки, чувства, возбужденные обильными яствами, – все это, вместе взятое, ввергло меня в дотоле неизведанное волнение. Я просто не знал, женщины это или какие-то коварные призраки. Я уже не смел смотреть, не хотел видеть, закрыл глаза рукой и в то же мгновение почувствовал, что теряю сознание. Обе сестры подошли ко мне и взяли меня за руки. Эмина заботливо осведомилась, как я себя чувствую, – я успокоил ее. А Зибельда спросила, что это за медальон на груди моей, – наверно, портрет возлюбленной? – Это талисман, полученный от матери. Я обещал никогда его не снимать. В нем заключена частица животворящего креста. Услышав это, Зибельда отступила и побледнела. – Ты испугалась, – продолжал я. – А ведь креста боятся только злые духи. Эмина ответила за сестру: – Сеньор кавалер, ты ведь знаешь, что мы мусульманки, и не должен удивляться огорченью, которое ты невольно причинил моей сестре. Признаюсь, у меня тоже такое чувство: нам досадно, что ближайший наш родственник принадлежит к христианскому вероисповеданию. Эти слова удивляют тебя, но ведь твоя мать – из рода Гомелесов. Мы тоже принадлежим к этому роду, который ведет свое происхождение от Абенсеррагов… Но сядем на этот диван, я расскажу тебе подробней… Негритянки ушли. Эмина усадила меня в углу дивана и села рядом, подогнув под себя ноги. А Зибельда легла по другую сторону, облокотившись на мою подушку, и мы были так близко друг от друга, что наши дыханья смешивались. Эмина, казалось, минуту обдумывала; потом, бросив на меня полный участия взгляд, взяла меня за руку и начала так: – Я не хочу скрывать от тебя, милый Альфонс, что нас свел с тобой не просто случай. Мы ждали тебя здесь, и если бы, движимый страхом, ты выбрал другую дорогу, ты навсегда лишился бы нашего уважения. – Ты мне льстишь, прекрасная Эмина, – возразил я. – Не понимаю, отчего тебя так интересует моя храбрость. – Нас очень интересует твоя судьба, – продолжала мавританка, – но, может быть, это покажется тебе менее лестным, когда ты узнаешь, что ты – первый мужчина, которого мы встретили в жизни. Тебя удивляют мои слова, и ты как будто сомневаешься в их правдивости. Я обещала рассказать тебе историю наших предков, но, наверно, будет лучше начать с нашей собственной.
ИСТОРИЯ ЭМИНЫ И ЕЕ СЕСТРЫ ЗИБЕЛЬДЫ
Наш отец Газир Гомелес, дядя по матери дею, который правит теперь в Тунисе. Братьев у нас не было, мы никогда не знали отца и, оставаясь с малых лет запертыми в стенах сераля, не имели ни малейшего представления о вашем поле. Но природа наделила нас неизъяснимой склонностью к любви, и, за отсутствием кого-либо другого, мы страстно полюбили друг друга. Привязанность эта возникла уже в младенческие годы. Мы заливались слезами, когда нас хотели ненадолго разлучить. Если одну из нас наказывали, другая плакала навзрыд. Днем мы играли за одним столиком, а ночью спали в одной постели. Это сильное чувство, казалось, росло вместе с нами и особенно усилилось благодаря одному обстоятельству, о котором я тебе расскажу. Мне было тогда шестнадцать лет, а сестре четырнадцать. Мы давно заметили, что мать старательно прячет от нас некоторые книги. Сначала мы не обращали на это особенного внимания, и без того наскучив книгами, по которым нас учили читать; но с возрастом в нас проснулось любопытство. Улучив минуту, когда запретный шкаф был открыт, мы быстро вытащили маленький томик, в котором описывались чувства Меджнуна и Лейлы, в переводе с персидского, сделанном Бен-Омаром. Это захватывающее произведение, изображающее пламенными красками любовные наслаждения, зажгло наше молодое воображение. Мы не могли их понимать, никогда не встречая представителей вашего пола, но повторяли новые для нас выражения. Мы обменивались речами любовников и в конце концов страстно пожелали любить друг друга, как они. Я взяла на себя роль Меджнуна, а сестра – Лейлы. Сперва я открывала свою страсть, подбирая цветы и букеты (этот способ объяснения в любви применяется во всей Азии), потом стала кидать на нее полные огня взгляды, падала перед ней на колени, целовала следы ее ног, умоляла ветерок передать ей мою тоску и пробовала воспламенить его жаркими вздохами. Зибельда, следуя указаниям поэта, назначила мне свидание. Я упала к ее ногам, стала целовать ей руки, обливать слезами ее колени. Моя возлюбленная сначала оказывала легкое сопротивление, но вскоре позволила мне сорвать несколько поцелуев и, наконец, целиком разделила мои пламенные чувства. Наши души, казалось, слились в одно, и более полного счастья мы не могли себе представить. Не помню уже, как долго занимали нас эти страстные сцены, но постепенно порывистость наших чувств заметно охладела. У нас проснулся интерес к некоторым наукам, в частности, о растениях, которые мы изучали по трудам славного Аверроэса. Моя мать, убежденная, что нельзя пренебрегать никакими средствами, способными рассеять скуку сераля, относилась с сочувствием к нашим занятиям и, желая облегчить нам ученье, выписала из Мекки святую женщину по имени Хазарета, что означает святая из святых. Хазарета учила нас законам Пророка и преподавала нам науки тем чистым и мелодичным языком, каким говорят теперь только потомки корейшитов. Мы не могли вдосталь ее наслушаться и скоро знали наизусть почти весь Коран. Потом мать рассказала нам историю нашего рода и передала множество сочинений, из которых одни были написаны по-арабски, а другие по-испански. Дорогой Альфонс, ты не поверишь, как нам стала противна ваша религия, как возненавидели мы ее служителей. А с другой стороны, превратности и несчастия, выпавшие на долю тех, чья кровь текла в наших жилах, необычайно заинтересовали нас. Мы восхищались то Саидом Гомелесом, перетерпевшим мученья в застенках инквизиции, то его племянником Леиссом, который долгие годы вел в горах жизнь дикую, мало чем отличающуюся от жизни хищных животных. Подобные описания будили в нас восхищение перед мужчинами, нам хотелось увидеть их, и часто мы поднимались на террасу в саду, чтобы хоть издали взглянуть на моряков на озере Голетта или правоверных, спешащих к источнику Хамам-Неф. Хоть мы и не забыли уроков любезного Меджнуна, однако с тех пор больше им не следовали. Я даже думала, что моя любовь к сестре совершенно погасла, как вдруг новое событие доказало мне, что я ошибаюсь. Однажды мать привела к нам некую принцессу из Тафилета, женщину преклонных лет. Мы постарались принять ее как можно лучше. После ее ухода мать объявила мне, что принцесса сватает меня за своего сына, а сестра моя предназначена в жены одному из Гомелесов. Новость эта поразила нас как гром среди ясного неба. Первое время мы не могли вымолвить ни слова, потом горе разлуки так живо встало у нас перед глазами, что мы предались самому жестокому отчаянию. Мы рвали на себе волосы и оглашали сераль воплями. Наконец, когда проявления нашей горести достигли грани безумия, мать, испуганная, обещала не выдавать нас насильно и предоставила нам возможность либо остаться в девушках, либо выйти за одного и того же мужчину. Эти заверения немного нас успокоили. Вскоре после этого мать сказала нам, что говорила с главой нашего рода и он согласился, чтоб мы вышли за одного и того же человека, но чтобы он был из рода Гомелесов. Мы ничего не ответили, но с каждым днем мысль иметь одного и того же мужа все больше нам улыбалась. До тех пор мы ни разу не видели ни старика, ни молодого мужчины, разве только на большом отдалении; но поскольку молодые женщины казались нам привлекательнее старых, нам очень хотелось, чтоб и супруг наш был тоже молод. Мы надеялись, что он сумеет объяснить нам некоторые места в книге Бен-Омара, которых мы сами не могли понять… Тут Зибельда перебила сестру и, сжимая меня в объятиях, промолвила: – Милый Альфонс, зачем ты не мусульманин! Как я была бы счастлива видеть тебя на груди у Эмины и разделять ваше наслаждение, участвовать в ваших ласках. В нашем доме, как и в семье Пророка, потомки по женской линии имеют такие же права, как и по мужской, от тебя зависело бы стать главой нашего рода, который уже клонится к упадку. Для этого было бы довольно открыть свое сердце лучам нашей веры. Слова эти показались мне до такой степени похожими на дьявольское искушение, что я посмотрел, не заметны ли следы рожек на прекрасном челе Зибельды. Я пробормотал несколько слов о святости моей религии. Обе сестры отстранились от меня. Лицо Эмины приобрело строгое выражение, и прекрасная мавританка продолжала в таком духе: – Сеньор Альфонс, я слишком много рассказывала о себе и Зибельде. Это не входило в мои намерения; я села рядом с тобой, чтобы сообщить подробности, касающиеся рода Гомелесов, от которых ты происходишь по женской линии. Вот что я хочу тебе поведать".
Николай Шальнов
Сообщение: 2267
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Вот как раз тот случай, когда не знаешь, где раздобыть ноты красивой музыки, с которой связаны сентиментальные воспоминания. Рита сегодня пыталась вспомнить один вальс, который играла когда-то в муз. школе, называется "Raining", вспомнила подобие вступления, а продолжения среди нот интернета нет. Жаль, помню, он очень красиво звучал, как будто подражая звукам грозы и дождя: http://www.youtube.com/watch?v=ix3q3Dm4-zs&feature=youtu.be
Николай Шальнов
Сообщение: 2268
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Осталось только одеть платье цвета фуксии, в котором похоронили Эльзу Скиапарелли - автора мемуаров, в честь которых назван тэг этого поста. В жизни Риты, по-видимому, проигрывается мистерия Бенджамина Баттона: после того, как её остригли, как викторианскую овцу, путаница с восприятием её возраста стала просто невыносимой. Уж сколько раз твердили миру, то бишь парикмахерам, чтобы те не шибко коротко её стригли, но парадокс жизни, который заключается в том, что эта её стрижка нравится всем без исключения, выходит для Риты боком. Так, например, в кабинете у психолога специалист говорит: "Да, садитесь сюда, а внучонок ваш пусть сюда сядет". В магазине тканей: "Вчера к вам мой сын заходил" - "Сын!?!". На улице - матушке: "Ишь, какого молоденького отхватила!". В "Магните: "Тебе ещё шестнадцати нет, а ты уже вино хлещешь". Жесть. Это пугает как некоторые описания в романах Энн Райс: "Ей суждено было навсегда остаться ребенком-демоном, - тихо и удивленно сказал он. - И я внешне тот же молодой человек, каким был, когда умер. И Лестат. Но душа Клодии изменилась. Это была душа вампира, женщины-вампира. Она становилась женщиной. Она стала больше говорить, хотя по-прежнему любила молча размышлять и могла часами слушать меня не прерывая. С ее кукольного личика смотрели недетские глаза. Она отбросила невинность, как сломанную игрушку. Она стала нетерпеливей. В тонкой кружевной сорочке, расшитой жемчугом, она раскидывалась на кушетке, и в этом была какая-то жуткая чувственность. Она превращалась в опытную соблазнительницу, настоящую женщину. В ее голоске, по-прежнему чистом и мелодичном, явственно зазвучали женские нотки, и порой это шокировало. Она вела себя непредсказуемо. То целыми днями молчала, то вдруг принималась язвительно высмеивать предсказания Лестата по поводу грядущей войны. Прихлебывая кровь из хрустального бокала, она говорила, что в доме мало книг, что надо непременно их достать, пусть даже украсть; говорила про какую-то даму, которая живет в роскошном поместье за городом и собирает книги, как драгоценные камни или как бабочек, и спрашивала, смогу ли я провести ее в спальню к этой женщине".
Николай Шальнов
Сообщение: 2269
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
«Насколько же иной была судьба вещей, созданных людьми! Куда они девались? Где дивное одеяние шафранного цвета с изображением битвы богов и титанов, сотканное смуглыми девами для Афины Паллады? Где велариум, натянутый по приказу Нерона над римским Колизеем, это громадное алое полотно, на котором было изображено звездное небо и Аполлон на своей колеснице, влекомой белыми конями в золотой упряжи?» - пишет Уайльд.
Где великолепное издание «Разоблачённой Изиды», на которую Рита копила два месяца и которую дала почитать какому-то херу, с которым обменяла её на время на «Ангелов и демонов»? Где трёхтомник «Властелина Колец», «Хоббита» и «Сильмариллиона», который Рита дала почитать одному служке, который, вопреки всем христианским добродетелям, так и не вернул его обратно? Где собрание сочинений Папюса и Блаватской, которые от Риты спрятали домашние в неизвестном месте? Впрочем, грех Рите жаловаться: что легко пришло, то легко и ушло, «habent sua fata libelli» - говорили римляне. Поверим им на слово и понадеемся, что эти книги принесли свою пользу, какую и должны были принести по своему назначению. Рита, впрочем, славно развлекла себя на днях «Мемуарами» Казановы и «Галантными празднествами» Верлена, а «Блеск и нищета куртизанок» и вовсе сразили Риту наповал теми своими сценами, в которых живописуется нравственное падение людей, населяющих «Париж, где продаётся и покупается всё». Помнится, это великое произведение помогло Рите не свихнуться от скуки в хирургическом отделении, где она целыми днями слушала «Танец маленьких *лядей» и пыталась вникнуть в суть «Феноменологии духа» Гегеля. Некоторые сцены этой книги вяжутся у Риты с другими отрывками: так, например, сцена, где Люсьен прогуливается с «крысой» Тампиль по Оперному Театру, можно сравнить со сценой из «Счастливых преступников» Барбе д`Оревильи (хотя и весьма метко замечено, что "Барбе находит точные слова там, где Бальзак утопает в перифразах, у Барбе есть неподдельность и подлинность") - в обоих этих произведениях живо описано единение духа любящих и какая-то надмирность их существования, в чём-то даже надломленность, а изображение покоев куртизанки и молитва бывшей Люпо навязчиво ассоциируется с молитвой Консуэло в домике венецианского предместья. Только в случае с Консуэло – это воплощённая добродетель, а в «Блеске и нищете» - это покаяние чистосердечной Магдалины. Что, впрочем, равнозначно, поскольку среди всех населяющих мир бальзаковского романа только одна проститутка сохранила человеческое лицо, любовь облагородила куртизанку. «Если «человек» звучит гордо – значит он не прекрасен», - говорит цинизм в Рите, однако «блаженные нищие духом [куртизанки] ибо их есть царство небесное». Когда Рита отождествляет себя с астрологическими идеями, у неё поневоле начинается лёгкое расстройство гендерной самоидентификации, что навело её на мысль, обозначенную в Платоновском «Пире» - о женском и мужском начале души, это нашло своё отображение в сравнении этих самых начал Риты с образами журналиста Люсьена, которого ещё недавно в Париже «душили железные руки нищеты» и Тампиль, «элекрическим скатом», которая, взращенная на потеху безнравственной публике, оказалась отличной от душевного убожества продажных телом и духом остальных своих товарок. Да и аристократок. Высокие идеалы, однако было интересно вспомнить «Клуб свиданий старшей школы Оран»: отождествляясь с Харухи, невольно хочется оказаться на месте обворожительного Тамаки, несмотря на стойкую ассоциацию Риты богатеньких буратино с ограниченностью души. Духовная жизнь всегда парадоксальна: великий грешник может стать великим святым, и наоборот. Читаешь Бальзака и думаешь: вот не лень было мужику столько писать… Да таким сложным слогом, пока дочитаешь до конца, забудешь, что было в начале, да ещё и все эти имена, события, отсылки к прошлому… Вспоминается первое ощущение от прочтения «Властелина колец» в переводе Муравьёва и Кистяковского: как справедливо заметил первый, под «ВК» чувствуется мощная база – база в виде намоленного Ритой «Сильмариллиона» - старого томика, окружённого Ритой большим почётом и лежащий на особом месте в её будуаре. За всем этим вспомнилась ещё "Красота по-американски" - самая большая любовь 14-15 - летия Риты, это был первый фильм, продолжение которого она хотела бы увидеть больше всего на свете. И ей одинаково было жаль и Джейн, и Анджелу, более всего на свете боящуюся "быть обычной", но оказавшуюся вполне заурядной красоткой, что, впрочем, не лишает образа последней неизъяснимого обаяния.
Николай Шальнов
Сообщение: 2270
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Привычка связывать события «Сильмариллиона» с событиями своей жизни у Риты сохранилась, а, вернее, возникла и не изменялась, с того момента, когда она перевернула первую страницу «Акаллабет». «Властелин Колец» - настолько универсальная вещь, то по ней можно изучать жизнь, как по бальзаковской «Человеческой комедии». Одна время у Риты даже была привычка привязывать образы персонажей эпопеи к своим многочисленным знакомым, и это было довольно занимательным упражнением для ума. Несмотря на то, что образ Гэндальфа весьма мил, Риту почему-то всегда притягивал образ Сарумана – могущественный чародей, не убоявшийся посвятить свой досуг изучению свойств Колец Власти, осмелившийся бросить вызов самому Барад-Дуру в состязании на изощрённость ума. Волею случая Ортханк переводился с древнеристанийского как «лукавый ум». Хотя Саруман - предатель и отступник, было в его предательстве что-то, не зависящее от его натуры: трудно было устоять перед искушениями, которых ему сулило обладание Сауроновским кольцом. И жаль было уничтоженный Изенгард: наверняка Курунир вложил в него много своего личного, с таким всегда жаль расставаться. И в его упрямстве было что-то героическое, хотя Рита и не верит в героев. Не героическое, а стойческое, точнее. И ещё один образ притягивает Риту в «ВК», особенно отчётливо он обозначен в фильме: образ Элронда. Папаша непутёвой дочки. Шутка, конечно. Провидец, наставник, душеводитель, хранитель мудрости и страж доблести. Красивая сцена там, где он разговаривает с Вечерней Звездой касательно её будущего, всё очень интимно и тонко передано. Чудесная сказка о былых благородных временах. Как Лестат дал выбор парню, взявшему интервью у Луи, Элронд дал Арвен выбор – тот выбор, которого не было у него. Впрочем, у Сарумана тоже не было выбора, с кем соперничать: Барад-Дур для Риты – собирательный образ всех, с кем она соперничает, правда, она всё-таки гнушается подлых методов, какими не гнушаются те, кто обосновался в Мордоре. Рита только лишь оккупировала нуменорскую башню, присвоила себе ключи от крепости и зырит в палантир, который порой показывает совсем не то, что хочется видеть.
Николай Шальнов
Сообщение: 2271
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Почему-то написалось под вдохновением "Потерянного рая" Арии. Можно добавить в цикл "Апологии" вместе с "Морганой" и "Идеалом" =)
Саруман
Там, где неба угасают Предзакатные огни, В небо смело устремляет Грани чёрные свои Клык-гора - Ортханк могучий, Мудрость древнюю храня, Разрезающий ход тучи, Ларь хранящую дождя. И небесных звездоходов Пристань временного сна Зачарованные воды Омывают, и весла Ариэн ладьи прекрасной Башню трогают, когда Дева сходит в полдень ясный Помечтать на облаках. Улучив момент, украдкой Посоветоваться с ней На высокую площадку Всходит милый чародей Вопреки законам строгим Неизменности путей Сил небесных... Гор отроги, Травы роханских степей, Бесконечные дороги, Сны бессмертных и людей - Тебе ведомо, что скрыто: Души, мысли и сердца, Члены Светлого Совета Ждут совета мудреца. Корни гор взродили башню, Ту, что ты облюбовал, Может, то, что ты не знаешь, Ты, укрывшись в ней, мечтал Распознать умом могучим, Просвещать, учить, вести, Бездны духа словом жгучим Пробуждать и осветить. Может, то, что преступленьем Эльфы глупые сочли, Было сумрачным хотеньем, Зовом дерзостным души?.. Страсть, которая спалила Дух великий твой в золу, В мудрость Тьму оборотила. Непонятный никому, Ты ушёл, о старче, в вечность, Миру славный дав урок, Верю: знанья бесконечность Мандос для тебя сберёг.
Николай Шальнов
Сообщение: 2272
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 02.04.15 09:39. Заголовок: тэги: сказки о жизни..
тэги: сказки о жизни, эстетические категории
В поисках рецептов философского камня Рита наткнулась на эту статью ("Прекрасные женщины старше 50-ти"): http://www.artofcare.ru/top/6176.html. "Богинями мы были и остались, сводя с ума безумством наших тел, да облизнутся те, кому мы не достались, да сдохнут те, кто нас не захотел" =)
Николай Шальнов
Сообщение: 2273
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 03.04.15 13:55. Заголовок: тэги: звезда в шоке,..
тэги: звезда в шоке, мыслевыброс, культур-мультур
Что лучше: древние культуры или так называемые "современные"? Рита в который раз склоняется к первому, поскольку всякий раз, когда она заползает на "Луркоморье", настроение у неё падает на весь день. Этот ресурс - квинтэссенция того, во что превращается Рита, когда недовольна жизнью. Нет, и всё бы хорошо, но как устаёшь от этих бесконечных непонятных определений, которые в большинстве своём несут в себе отрицательный смысл, от этого негатива, который подан там с претензией на достоверное изображение действительности! Хотя Рита и понимает, что всё то, что существует под небом, в том числе и этот ресурс, имеет, по Екклезиасту, своё место и время, но всё же поливать грязью всё подряд - не, "я не вампир", как высказалась моя тётка про готику. Особенно после того, как Лору Бочарову определили ссылкой на статью "ТП" (нехорошее значение, для тех, кто не знает). Может быть, Рита слишком большая гуманистка, чтобы развенчать всё, чем живёт современное общество, но она всегда восхищалась теми, кто способен видеть идеальное во всём, "даже посреди пожаров и разрушительного ада войны", а, может, она просто ценит веру превыше разума, даже коллективного, того, который зациклился на себе самом, превратившись в кривое зеркало всего, что он же там и отразил. "Отражая, ум покрывается пылью. Даже невежество лучше, чем интеллектуальная учёность без мудрости души, её направляющей", - говорили древние. Хотя Рита всегда бесконечно восхищалась самой идеей аристотелевских категорий, подгонять под их подобие великолепие и удивительность жизненных проявлений, по моему - большая профанация. Кто без греха, киньте в грешную Риту помидор.
Всегда хотелось подрисовать это, когда рассматривал эту фреску.
Николай Шальнов
Сообщение: 2275
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Клуше из рекламы приснился СНИЛС, а Рите приснился Деймон, одноклассница и старый приятель. Что бы это могло значить? Деймон если и снится мне, то в ореоле невыразимой притягательности, а старая подруга теперь так далеко, что поневоле начинаешь скучать о прошлом. Приятель, Артур, кстати, тоже молчит: раньше Рита развлекала себя тем, что периодически отправляла ему в контакт что-нибудь из классики, поскольку этот принц не слушает ничего, кроме тяжелой музыки. Интересно, спасёт ли это вопоминание хотя бы пресловутая бутылка водки из описания положения синастрического Нептуна в 11 доме, раз она не сумела когда-то спасти наши дружеские отношения?
Утреннее вино
На мотивы Бодлера
Душа вина поёт в бутылке Под утро, в сумрачном гробу Своём, под пробкой монастырской: "Я так давно свою судьбу
Ждало, но, прежде чем истаю Во рту амброзией богов И унесу к высотам рая, Поведая, друже, всем о том,
Каким виденьем был овеян Твой сон сегодняшний: Морфей Тебя, наверное, с неделю Уже томит тоской степей:
Из ночи в ночь долины, рощи Пожар пустынных миражей Отсвет на сомкнутые очи Бросают сломленных лучей
Большого солнца, что в темнице Небесных круч заточено, Ему так холодно, что снится Светилу водное стекло,
В котором можно обновиться, Смывая чад людских страстей, И в ад подводный погрузиться, Где груды кладов спят на дне.
тэги: моя шокирующая жизнь, готика, сказки о дружбе, листы старого дневника
Рита Скитер завершила операцию "Рита Скитер и свитер Молли Уизли, когда на улице весенняя оттепель". Несмотря на то, что на улице довольно тепло, матушка нарядила Риту на работу в длиннющий свитер, напоминающий бронежилет. Вспомнилось стихотворение Бодлера "Смерть любовников": "Постели, душные от ласки ароматов, как жадные гроба, раскроются для нас". Между прочим, Рита, подобно Офелии из некрасовского стихотворения, побывала-таки на "сумрачных гробах" - на оренбургском кладбище. "Тяжёлое место", - сказала Ритина матушка. "Да, вот преимущество готов над простыми смертными - им здесь хорошо", - ответила Рита, и предложила прокатиться обратно до города на газели, которая при ближайшем рассмотрении оказалась катафалком. Помимо всех прелестей некрополя, Рита обнаружила за тамошней остановкой указатель с надписью "Гребени", повёрнутый прямо к обители усопших. Недаром, по-видимому, Рита ратовала за то, что отпуск лучше проводить не в Таиландах и Турциях, куда периодически отправляется мамина подруга, а среди полей и лесов просторов двадцать пятого километра под городом, которые и называются "Гребени", ставшего легендарным среди неформалов Оренбурга. Рита гордится этим своим убеждением, сравнивая времяпрепровождения в этом местечке с жизнью Толкина в Южной Африке, четырёх лет проживания в которых Профессору "хватило на все описания природы во "Властелине колец". Человек, о котором Рита не перестаёт помнить, это её старый приятель - Ворон, фотографию которого Рита хранит в своих архивах наряду с изображениями всех остальных своих соратников, и он чем-то напоминает Рите оборотня, типа Джейкоба: на этой весьма удачной фоте он овеян ореолом какого-то отрицательного обаяния. Может быть, это не тот нечеловеческий блеск, которым награждает своих героев Та-Чьё-Имя-Нельзя-Называть, но, во всяком случае, Рита решила сохранить его в анналах этой саги о деяниях, которой она иногда называет в шутку страницы этого дневника. Марла Зингер советовала Джеку из "Бойцовского клуба" "скользить", Рита только и занимается тем, что скользит умственным взором по поверхности вещей, и, по-видимому, по поверхности морализма тоже, чем часто напоминает себе Черити из "Эльвиры Повелительницы Тьмы" - такую же ханжу, как и сама Рита. "Стоит только в нашем городе появиться кому-то вроде этой Эльвиры, как в школах сразу же начинают преподавать сексуальное воспитание, а в детских садах - раздавать презервативы", - повторяет Рита за председательницей городского совета, бросая камешек в огород своей сопернице. Может быть, это связано с тем, что у Риты ещё теплится надежда не обратиться в "предмет домашней мебели, которая порядком обветшала и нуждается в замене", о котором вещает синастрический Сатурн в 4 доме. Рита спешит утешить себя своей же старой заметкой на обложке одного из своих старых дневников: "И домашняя мебель может быть изящной, как мебель Буля, даже если она и устарела". (Андре Буль - известный мебельщик эпохи Людовика XIV). Вместе с этой ремаркой Рита обнаружила там же выписку из трудов Ньютона: "О Боже, я мыслю твоими мыслями и вслед за тобой". Находя в простой и естественной красоте единственный и неиссякающий иссточник вдохновения, Рита удивляется тому, как можно не верить в Бога, и поражается тем её друзьям, которые держатся от оккультизма подальше или, во всяком случае, считают сокровенные науки чем-то неотмирным и далёким от реальности. Рита, хотя и не преуспела в них, всё же позавидовала Казанове, который в своих мемуарах рассказывает о том, как за короткое время достиг степени Мастера в одной из европейских масонских лож. Может быть, стоит привести здесь одну из записей в той же тетради, запись эта воплотила собою самую типичную для Риты Мэри Сью. Пусть эта Аспазия от готической ритиной душонки послужит напоминанием о том, какой может стать внутренняя жизнь того, кто сказал однажды вслед за лермонтовской Тамарой:
"Пусть примет сумрачная келья, Как гроб, заранее меня".
"… Она обладала теми качествами натуры, за которые её не любили, но прекрасный философский склад ума её был тем мерилом лучшего в ней, что изредка поневоле выявляла из неё сутолка нашей шумной и вечнобушующей у нашего порога жизни. Одеваясь, разумеется, исключительно в чёрное, она стремилась и мир вокруг себя обратить в чарующее облако мистики и сумеречной тайны, ореолом окруживший бы её саму – воплощение лихорадочной тоски по чему-то недостижимо далёкому, тому, что обращалось порой в призрак огромного, окутанного саваном ночи и чёрных туч города. И прорех этих туч не переставая лил дождь, и казалось, весь мир её, её маленькая комнатка, затерянная в лабирнте бетонных громад, была освещена лишь парой-тройкой бледных свечей, силившихся разогнать тьму, нависшую над этим миром, лишённом света и отражающимся в двух безднах: в омутах луж и в небесах, заволоченных тяжёлой ватой чёрных облаков. Изредка в прорехах этих туч проглядывала едва заметная луна, отбрасывая слепые бледные пятна на асфальт; исковерканные тенями деревьев, эти пятна становились чем-то вроде теней, отбрасываемых мраком, и пейзажи этого одинокого, мёртвого и забытого города становился ещё тоскливей. Дженис мыслями своими часто возвращалась к прошлому, обагрённому, по её же словам, «закатными огнями», освежённому морским бризом, пришедшем, казалось, из ниоткуда (её город раскинул свои каменные щупальца посреди степи), возвращалась к длинным, утомительным прогулкам в одиночестве среди каменной толчеи уставившихся в небо десятиэтажек, и среди степей, где ветер колебал рассыпанные по всхолмьям большие острова высокой травы, одинаково безразличный как к судьбе города, так и к судьбе отдельного человека, несмотря на то, что он смог, если бы захотел, узнать обо всём, что происходит в один миг. Одев на шею свой любимый чёрный ошейник, она направилась прямиком на городское кладбище, на котором, по её признанию, отдыхала её душа. Да, в этом месте, полном всевозможных чар, исполненном какого-то особенного, святого, застывшего очарования, можно было предаваться странным грёзам и тем мечтам, которые рождают в нас некоторые городские виды, представляющие собой сочетания несочетаемого, как, например, великолепная луна на чёрном небе над безмолвным городским базаром. Горящая на её столе свеча в каменном черепе свидетельствовала о странном стремлении Дженис ко всему условному, символическому и застывшему, подобно тому, как застывает под могильной плитой охладевающий труп. Дженис любила оставаться в одиночестве, прикрыв плечи роскошной мантильей, коротая таким образом долгие дни сезона туманов и дождей. Иногда, когда Дженис мирилась с кажущейся несправедливостью жизни, она успокаивала себя тем, что большее и лучшее ждёт её впереди, хотя она наслаждалась тем, что происходит в её жизни сейчас, на настоящий момент, ведь сотни знаков сопровождало её, по её рассказам, в течении дня. Рядом с нами присутствует столько намеков на иную жизнь, жизнь, отличную от нашей и столь же несравненно близкую к ней; часто во снах Дженис видела то, что впоследствии являлось к ней в странных формах, вроде тех, которые она пыталась описать в своём дневнике. Сны были ей отдушиной для уставшего творческого ума, не находящего иного выхода кроме как в видениях, истолковываемых ею позже по методу Фрейда. Весь её мир был затянут серым сумраком. <…>"
Интересно, как можно связать "Символ Понимания" с MC этого человека с "Символом Мистицизма" той знакомой, которая играла в переходе и о которой Рита писала в после про "Музыкантш"? А, может быть, его можно связать с Ритиной Венерой, в которой значится "чувство любви, восприятие красоты, понимание искусства. Юношеская любовь". нет, Рита никогда бы не хотела вернуться к тому, что составляет юношескую любовь в зрелом возрасте, почему-то у Риты с этим связано и чувство безотвественности тоже.
Николай Шальнов
Сообщение: 2277
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Передача недавно на "Виасат Хистори" была про эту персону, во многих отношениях очень замечательная личность. Вторая жена Генриха XVIII. Вспомнилась её последняя патриотическая воля, стихотворение построено по аналогу "Марии Стюарт" Брюсова.
Анна Болейн
Гляжу на лик - таким же рисовали Иконописцы встарь лик истины святой. За призраком твоим в былого дали Мой дух бредёт, как за родной сестрой
Брести готов по летнему я полю, Пылающему сотнями цветов Безбрежным днём... Как не печальна доля Моя - твоя печальней. Облаков
Закатных танец - юных дней твоих Зерцало сумрачных предначертаний, Быть может, среди буйства волн морских, Ладью твою толкающую в дали
От милой Франции, узрела ты богов Решение о тебе: "Мечтать и править, Влюбить в себя весь королевский двор, А после жизнь свою безвременно оставить.
Пусть недоношенное чадо искупленьем За дни беспечные и пышный блеск пиров, За беззаботное и светлое веселье Ей будет в будущем: полёт орлов
Губителен бывает для зайчонка И коршун - для кукушкина гнезда, Но выбор твой запомнится потомкам - Смерть от французского стального топора".
Николай Шальнов
Сообщение: 2278
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Мемуары Казановы стали для Риты настольной книгой. Тот, кого матушка назвала "пустобрёхом", на самом деле оказался очень позитивным чувачком. Выдаёт перл за перлом, вечно встревает во всевозможные ситуации, попадает впросак и в итоге притягивает к себе репутацию интересного человека. Вот пара его побасёнок: Скрытый текст
"Тут является ее муж и, выслушав отчет о наших спорах, смеется и говорит, что я прав. Входит племянница ее, девица четырнадцати лет, разумная, сообразительная и очень скромная; я дал ей пять-шесть уроков, и для того что она любила язык и весьма старалась, то начинала уже говорить на нем. Вот роковое приветствие, каким она встретила меня: — Signore sono incantata di vi vedere in buona salute. — Благодарю вас, мадмуазель, но чтобы передать слово «счастлива», надобно сказать «ho piacere». И еще: чтобы передать «видеть вас», надобно сказать «di vedervi», а не «di vi vedere». — Я думала, сударь, что член «vi» вставляется перед словом. — Нет, мадмуазель, мы этот член вставляем сзади. Тут оба супруга покатываются со смеху, барышня краснеет, а я смущаюсь отчаянно, что сболтнул эдакую глупость; но слова не вернешь. Надувшись, берусь я за книгу в тщетном ожидании, чтобы кончили они наконец смеяться; но случилось это больше чем через неделю. Несносная эта двусмысленность обошла весь Париж, я бесился, но постигнул в конце концов силу языка, и с той поры успех мой поубавился. Кребийон долго хохотал, а потом объяснил, что надобно было сказать не «сзади», а «после». Так развлекались французы ошибками, что делал я в их языке, но я недурно отыгрывался, раскрывая некоторые его смехотворные обычаи. — Сударь, — спрашиваю я, — как здоровье почтенной супруги вашей? — Вы ей делаете много чести. — Честь ее меня не волнует; я спрашиваю, как ее здоровье".
В который раз Рита перечитывает историю тайной переписки Марии Стюарт и всей этой заварушки в "Книге шифров", по этому же сценарию рассказывали историю шотландской королевы на "Виасат Хистори", по ходу дела, у ихних историков такая устойчивая парадигма. И вспоминает Рита про символ, о котором когда-то упомянула в фике "Любовь – самая удивительная магия", в который теперь боится заглядывать из-за стыда за своё прошлое: "Может прийти время, когда этого человека заставят остановиться - тогда он будет вынужден увидеть бессмысленность всего происходящего и то, как странно отражаются вещи и события в зеркале мировой иллюзии". Вообще всё прошлое Риты в десять раз круче романа Лакло "Опасные связи". Особенно все эти перипетии со старушками-лебёдушками. Из уважения к ним Рита отняла обидную рифму, удовольствовавшись тем, что приписала новую: старушки-клушки. Так, например, история любви к одной из них очень напоминала историю личного криптографа Франциска I Филибера Бабу, который настолько увлекался расшифровкой различных тайных донесений, что мог сидеть за этим делом круглые сутки, что дало Франциску блестящую возможность беспрепятственно крутить роман с его женой. Вот про одного такого современного Рите Франциска I Рита и вспоминает, ненавидя его лютой, змеиной ненавистью, даже сильнее, чем Ту-Кого-Нельзя-Называть. В то время, пока Рита занималась разгадками тайн Вселенной, любимая Риты ходила в гости к этому человеку и славно проводила там время. "Нафиг она тебе сдалась, не видишь, что ли, что она его любит?" - удивлялась матушка. Ан нет, но всё же тогдашние размышления Риты принесли ей пышные плоды: она настолько навострила свой интеллектуальный аппарат, что попытка этого Франциска надуть Риту в очередной раз привело к тому, что можно сравнить с ситуацией испанских криптографов, когда их сообщения вовсю дешифровались во Франции довольно долгое время, что привело впоследствии к тому, что испанские шифровальщики оказались посмешищем для всей Европы. Та-Кого-Нельзя-Называть всегда славилась одной глупостью: она действовала коварными методами там, где надо было действовать открыто, в подобный просак попала и Мария Стюарт со своими шифрованными посланиями, на одном из которых после раскрытия заговора Фелиппес иронически подрисовал виселицу. Использование нестойкого шрифта может создать ложное чувство безопасности, а вот если бы они вели переговоры открыто, в письмах, они обсуждали бы свой план более сдержано и осмотрительно. Впрочем, чего можно ожидать от Матери Всей Лжи?..
Николай Шальнов
Сообщение: 2279
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: графомания, авторитетные фигуры, эстетические категории
"Златовласка" стала апокрифом жизни Риты, быть может, в этой Санта Барбаре, которую Рита никогда, вплоть до момента написания её на настоящий момент последней, 158 главы, не перечитывала, заключена вся сучность сущность Риты. А, может, Рита просто не чувствует, что эти сказки Шахерезады, которые Рита пописывает для одногруппницы, заслуживают внимания. Рита подметила, что фики с пометкой "Повседневность" притягивают её куда больше, чем любой флафф, драма или ангст. Внести в повседневность смысл - задача не такая уж простая, как это может показаться на первый взгляд, может, именно поэтому Рита часто вспоминает одну из своих авторитетных фигур - экстрасенса Джулию Ванг, сказавшую как-то: "Главное не кто победит, а кто запомнится". Конечно, повседневность мало чего общего имеет с запоминающимися событиями, но описание мелочей жизни, извлечённых из собственного эстетического и прочих видов опыта - любимое ритино занятие. Типичный образец - истории из жизни Найлы, матери героини "златовласки" Алисы.
Восставший из..з..ада
… Это было в заброшенном классе, в котором Найла, Роджер, Снейп и Лили собрались, чтобы заняться спиритизмом. - Есть духи, о которых мы ничего не знаем, - рассказывал накануне девочкам Почти Безголовый Ник. – Эти создания выбрали смерть, а не ту форму существования, которую влачим мы, поэтому тайна их, с позволения сказать, жизни, остается непонятной и для нас. Но тогда, когда я был жив, мы развлекали себя тем, что зазывали на пиры странствующих колдунов, которые общались с мёртвыми, некромантами – так их, кажется, называют. Они устраивали нам целые представления с вызовами тех, что когда-то были людьми, а теперь зависли где-то между миром живых и миром мёртвых. Попробуйте, если вы так хотите узнать тайны, недоступные для нас, может быть, у вас что-нибудь, да получится. Воодушевлённые этим поощрением, девочки перерыли добрый десяток книг на тему общения с существами загробного мира – с девятнадцатого века литература пополнилась подробными исследованиями в области спиритизма и прочих подобных вещей, а, учитывая то упорство, с каким Лили обычно приступала к изучению неведомого, их с Найлой усилия вскоре оказались вознаграждены: Найла, которая схватывала всё, как губка, была осведомлена обо всех опасностях некромантии, и, ввиду некоторой мнительности, даже пыталась отговорить Лили от мероприятия, которое было рассчитано на вечер четверга. - Да брось ты, неужели тебе не интересно узнать, что будет после? – Лили была скорее взбудоражена, чем обеспокоена заметками Найлы касательно возможных неприятностей, связанных с вызовом духов, которые последняя старательно выписала на отдельном пергаменте. – Лично я думаю, что мы проведём вечер с пользой, во всяком случае, будем знать о том, что делать тогда, когда мы отбросим копыта. - Тебе разве мало того, что рассказывали нам школьные привидения? – чем больше Найла думала о предстоящем опыте столоверчения, тем больше ей становилось не по себе, а иногда возникало желание плюнуть через левое плечо, бросить это сомнительное дело и пойти прогуляться на свежий воздух: несмотря на то, что стояла середина октября, в гостиной Гриффиндора было необычайно душно и натоплено, как в бане.
- Ну и что с того, что они рассказали нам о том, как это грустно – бродить по замку, не ведая покоя, испытывая страх перед самой идеей смерти, хотя они сами наполовину мертвы… Они же побоялись идти дальше, ты же знаешь об этом не хуже меня. А это значит, что они даже не умерли-то по-настоящему. А то, что меня интересует, находится за той самой чертой, о которой мы читали в той старой сказке, которую нашли в собрании сочинений Агриппины Йоркской… - Что-то не помню я такую, - покачала головой Найла. Несмотря на то, что в голосе подруги звучала неколебимая убеждённость, что-то подсказывало ей, что они встали не на ту тропу. - Ну, вспомни, ты сама читала мне её вслух… Там описывалась арка, куда порой затягивало некоторых особо любопытных… Тем, кому удалось вернуться, такое рассказывали… А те, кому вернуться не удавалось, признавались потом в снах своих знакомых о том, что решили подружиться со смертью, поскольку её тайны оказались куда занимательнее, чем вся их земная жизнь. - Из меня получится плохая компаньонша, - упорствовала Найла. – Мне не интересно, что будет потом, меня гораздо интересует то, что нас могут застукать за этим делом, а ты прекрасно знаешь, что все виды некромантии в школе запрещены, и, между прочим, все они относятся не к самым безобидным разделам Тёмных Искусств. - Ну ты сказала: некромантия! – хохотнула Лили. – Мы же не оживляем големов и не выкапываем трупы из могилы, чтобы дать им подобие жизни, вроде той, о которой рассказывала Энн, когда мы веселили друг друга страшными историями. Найла вспомнила, чт`о Энн рассказывала о тех страшных ритуалах, которые пользовались большим успехом среди магов Кубы и некоторых регионов Африки. То, что Лили называла «подобием жизни», по описанию Энн, предки которой не брезговали в своих исследованиях чёрной магией, было даже не подобием, а полной противоположностью жизни, и вызывало ужас одним только описанием того, что было необходимо для этих кошмарных практик. Поэтому Найла дала себе слово, что никогда больше в своей жизни она не то что приближаться, даже слушать о подобном больше не будет. Тем не менее Лили удалось убедить всех в том, что ничего из ряда вон выходящего во время общения с мёртвыми не должно произойти, и Найла, скрепя сердце, всё-таки присоединилась к компании, которая собралась в старом классе и, запалив несколько свечей, расселась в круг перед большой доской с начертанными на ней буквами, цифрами и знаками, которую Лили достала из сумки и увеличила с помощью соответствующего заклинания. Пока Найла объясняла Роджеру и Снейпу, что необходимо для вызывания, Лили возилась с дневником, ещё раз перечитывая правила главного вызывающего: она переписала всё специально для того, чтобы не ошибиться и не свести на нет все их многодневные усилия по подготовке к ритуалу. Когда всё было готово, и все были осведомлены о том, что может произойти, чего избегать и, наоборот, к чему стремиться, Лили начала ритуал. Собственно, он оказался не очень сложным, требовались только концентрация да почтительное отношение к вызываемому духу, но Найлу постоянно преследовало ощущение, что добром это не кончится. Перед её мысленным взором живо вставали страницы с изображением одержимых подобными астральными паразитами волшебников, к которым применяли обряды экзорцизма, то ей вспоминались абзацы признаний некоторых особенно упорных и оттого далеко не всегда хорошо кончавших спиритов, которые жаловались на постоянное преследование их духами, которые никак не могли найти себе иное пристанище, чем разум и душа несчастливого экспериментатора, а то она представляла себе, что может произойти, если они разгневают невзначай духа и произойдёт нечто вроде того, что произошло с одним французским чернокнижником, который не нашёл общего языка с вызванным им духом Людовика XV. Первое время всё шло довольно хорошо: мальчики были настроены серьёзно, и призыв происходил без привычных для подобных случаев явлений типа хихиканья, смешков и подталкивания указателя, - в общем, без всего того, что сводит на нет усилия тех, кто искренне заинтересован в успехе предприятия. Найла тихо шептала вслед за остальными слова призыва, и в душе у неё теплилась надежда, что никто не явится, и все, успокоившись, разойдутся по своим комнатам. Когда прошло полчаса, и Найла открыла глаза, она увидела, что Снейп неотрывно смотрит в центр доски, на который указывала дощечка. В начале сеанса она находилась в несколько ином положении, но Найла сочла это чьей-то шуткой, поскольку ей, утомлённой, уже самой с трудом верилось в то, что у них что-нибудь получится. Поэтому она едва сдержала себя, чтобы не оторвать краешков пальца от дощечки, что грозило бы полнм прекращением контакта с потусторонним миром. Лили была поглощена ритуалом полностью, и, чаще других повторяя вызывание, была напряжена: это было заметно по её лицу и по позе, в которой она замерла, едва склонившись над доской. Рождер, казалось, уже начинал скучать: он смотрел на пламя плавающей в стороне свечи с видом скептика, которого ничто на свете не может убедить. «И действительно, - подумала Найла, - Что я, собственно, узнала из этих своих исследований? Тайна смерти осталась для меня тайной, несмотря на то, что я прочитала много самых необыкновенных описаний всего того, что происходит после того мрачного рубежа, через который переступает каждый смертный в конце своего пути. То, что являло собой тайну тайн, оказалось для меня на время объектом рассмотрения, но я не учла того, что на опыте я этого подтвердить ничего не смогла, и те тайны, которые гроб хранит от преждевременного познания, не открылись мне ни на йоту». Ей стало грустно. Она чувствовала, как затекли её ноги. Несмотря на то, что она хорошо выспалась сегодня днём, её снова потянуло в сон. И только чувство почтения к тому, что она всё-таки узнала, остановило её и не позволило первой подать голос. Первой подала голос Лили. - Мы призываем тебя, о дух Мерлина! – громко произнесла она, так, что Найла с тревогой посмотрела на дверь: так их вполне могли услышать и, в лучшем случае, снять с каждого баллов этак по пятьдесят. – Пришёл ли ты на наш зов? Тишина, которая последовала за этими словами, показалась Найле столь оглушительной, что ей снова пришлось держать себя, чтобы не сказать что-нибудь, что могло воспрепятствовать духу спокойно выйти на контакт. Внезапно Найла почувствовала, что её пальцы шевельнулись. Она посмотрела на дощечку и увидела, что та снова поменяла положение. Удивлению Снейпа не было границ: по-видимому, первое движение доски он не заметил, так же, как и Найла. Снейп толкнул локтём Рождера и указал на доску. У мальчика поползли глаза на лоб от удивления, и только Лили, казалось, торжествовала, набравши в лёгкие побольше воздуха, она произнесла, стараясь придать голосу как можно больше почтительности: - Мы рады видеть вас, великий Мерлин, и просим вас дать нам ответ: согласны ли вы отвечать на наши вопросы? Снейп не удержался и улыбнулся, сказав тихо: - «Видеть»! А вдруг он действительно, явится к нам во всей красе – в мантии и с посохом, тогда он нам, действительно, такое покажет… Лили гневно посмотрела на него. Роджер, казалось, был настолько заинтересован в происходящем, что не обратил на слова Снейпа никакого внимания. Найла сосредоточилась на своих внутренних ощущениях, но не чувствовала ничего, кроме пустоты, которая, как ей казалось, обволакивала её, точно дым от сгоревшей свечи, огарок которой медленно плыл в воздухе по направлению к двери. Лили начала задавать вопросы. Найла поразилась тому, с какой лёгкостью девочке удавалось заставлять дощечку сновать взад-вперёд по доске, ребята только успевали двигать руками вслед за ней – не отрывать пальцы было довольно нелегко. Найле пришлось признаться себе в том, что спиритизм, на самом деле, занятие очень захватывающее, пусть даже некоторые исследователи, в особенности магглы, брошюрки которых также нашлись в библиотеке Хогвартса как пример того, до какой степени скептицизма можно опуститься, и писали о том, что деятельность наших рук связано с правым полушарием мозга, дескать, импульсы последнего и заставляют пальцы двигать дощечку непроизвольно от сознательного усилия. Снейп взял на себя роль интерпретатора складывающихся в порой непонятные слова букв. Ответы были очень необычными, и Найла приписала их склонному к парадоксам выходкам древнего мага, который, судя по многим апокрифам, которые Найла читала, очень напоминал ей странности суждений признанного гения – Альбуса Дамблдора. Лили задала духу вопрос о том, знает ли он что-нибудь про анимагию. Лили увлёк этот вопрос после того, как к неё в руки попала книга «Я и моя тень»: в ней было описано то, каким образом можно практиковать эту форму волшебства в тайне, без разрешения на то Министерства Магии. Хотя книга была запрещена официальным его указом, это лишь подогрело интерес девочки к её изучению. Указатель живо забегал по доске, Снейп только успевал читать получившиеся слова. Лили эта тема, по-видимому, увлекла, и она стала расспрашивать духа подробней. Бен шепнул Найле о том, стоит ли утомлять великого волшебника такими пустяками, с чем Найла не могла не согласиться. Но, как только она хотела ткнуть Лили в бок и напомнить ей о том, что пора заканчивать, как дверь в класс распахнулась, и фигура, величественный силуэт которой появился в дверном проёме, произнесла: - Я думаю, о взглядах Мерлина на анимагию вы достаточно узнаете, расспросив о том профессора Минерву МакГонагалл, она большой специалист в этой области. А книгу, которую мисс Лили Эванс из похвального любопытства имела удовольствие изучить вопреки всем школьным правилам, я прошу занести мне в кабинет. Всем остальным я настоятельно рекомендую отправиться в свои гостиные и, не особо распространяясь о том, чем вы здесь занимались, заняться домашним заданием. Видите ли, мне не хочется, чтобы вас лишали баллов из-за любопытства, которое так часто овладевает юными умами на первых порах проживания в нашей школе волшебства… Пришлось подчиниться, поскольку говорившим был не кто иной, как сам директор школы Альбус Дамблдор, и то, что он не заставил их отрабатывать провинность в подвалах Снейпа или у завхоза Филча уже что-то значило. На пути в гостиную Гриффиндора Найла отчитывала погрустневшую подругу, которой очень не хотелось расставаться со своим пособием по анимагии, за то, что та своим упрямством едва не поставила всех остальных в очень неприятное положение. А когда наступила ночь, и Найла на кровати по привычке повернулась на бок и засунула руку под подушку, она обнаружила там небольшой свёрток, на котором изящным почерком было написано: «Используй по назначению». Осторожно развернув его, Найла обнаружила там старинную книгу, которая была до того красиво оформлена, что девочка не удержалась и принялась её сначала листать, упиваясь красотой заставок и литер, и затем – читать. Рукопись оказалась о самом знаменитом волшебнике всех стран, дух которого они недавно столь неосмотрительно вызывали, и содержала в себе столько невероятных подробностей его жизни и приключений, что Найла закрыла книгу только тогда, когда за окнами уже брезжил рассвет. Остаток утра она посвятил размышлениям о том, кто же был этим благодетелем, благодаря которому она теперь знала то, о чём и не мечтала никогда раньше узнать.
Переполох в общаге
В один из вечеров Лили вернулась в гостиную Гриффиндора с таким раздосадованным видом, что Найла поначалу даже испугалась: не случилось ли с ней чего серьёзного. Однако, когда Лили поведала свою историю, всё оказалось куда проще, и даже больше: перспектива, которую Лили открывала для Найлы, была в чём-то даже очень заманчивой, хотя в случае неудачи грозило для них обеих большими неприятностями. - Эта овечка Картин совсем распоясалась, - возмущению Лили не было предела. – Представь только: она подложила мне в сумку с десяток корнуэльских пикси, и мало того, что они загадили мне все мои контрольные работы так, что их пришлось переписывать заново, так пикси ещё и разлетелись по всему классу, и профессору МакГонагалл пришлось в одиночку выгонять их из помещения. В этом обвинили меня, хотя я прекрасно знаю, кто всё это подстроил. Эту свинью мне подложила Катрин Хилборн за то, что я вчера отличилась на зельеварении: она стояла и смотрела на меня с таким видом, как если бы она выиграла кубок школы по квиддичу. - Ну, может всё на самом деле не так, как ты думаешь, - попыталась успокоить подругу Найла. – Может, она просто смотрела на тебя, так как не ожидала, что ты способна на такое. - Но если не она, то кто же это всё подстроил? Между прочим, я обнаружила на портфеле длинный волос, он точно из её поганой шевелюры – такой же бесстыдно-рыжий. Теперь из-за этой мерзавки мне придётся отрабатывать у Филча добрых две недели, это не считая потерянных баллов! Эх, знала бы Мак Гонагалл правду!.. - И что ты собираешься теперь делать? – осторожно спросила Найла. - Отрабатывать! – отрезала Лили. – А что мне ещё остаётся? Хотя… Знаешь, спасибо тебе за наводку. Я теперь устрою этой девке такое, что ей и в страшном сне не приснится. - Вообще-то мстить – не самое благородное занятие, - попыталась отговорить её Найла, прекрасно понимая, что подобными методами Лили может нажить себе и факультету немало неприятностей. - Ну, я не думаю, что моя месть будет столь беспощадна, я всё-таки не такая, как они… Под «ними» Лили, скорее всего, имела слизеринцев, которые не чурались никаких, даже самых подлых методов расправы с обидчиками. - Ну и что ты удумала на этот раз? - Я всё устрою так, что она даже не заметит того, что произошло, - задумчиво ответила Лили. Видно было, что в её уме медленно, но верно зреет какая-то смутная идея. – Я поступлю так, как делали наши бабушки – она ещё благодарна мне будет. - Что ты удумала там? – довольно резко спросила Найла, зная, что долго ходить вокруг да около нельзя, поскольку, учитывая характер подруги, это может грозить большим взрывом со стороны последней. - Я подсыплю ей любовного зелья. Пусть узнает, что такое на самом деле любовная тоска! – торжествуя, рассмеялась Лили, и этот смех напугал Найлу. Спохватившись, она начла увещевать подругу, понимая, что подобное может выйти им боком, да ещё каким. - Ну уж нет! Ты не лишишь меня такого милого развлечения! Тем более что устроить небольшой переполох для этих надутых индюков мне уже давно хотелось. - Ну-ка, рассказывай, что у тебя там! – Найла была далеко не в восторге и ожидала услышать что угодно. И это «что-то» заранее вызывало у неё негативную реакцию. - Есть одно зелье, я читала о нём недавно… Оно способно навести такую любовь, что потом трудно будет вспомнить, что произошло на самом деле, но действие его можно сравнить с действием амортенции. Только если последняя распространяется на жизненную основу человека, то, что я собираюсь приготовить, распалит страсти нашей бедной Катрин и заставит её полюбить кого угодно, будь это даже наш замечательный завхоз Аргус Филч!.. Найла вздохнула. Если уж Лили что-то задумала, переубедить её практически невозможно, и поэтому приготовилась выслушать её план, заранее зная, что Лили постарается втянуть в это дело и саму Найлу. - В общем, рецепт я знаю наизусть, хоть он и довольно сложен, - начала Лили. – Запомнился мне, видимо, из-за своей неповторимой оригинальности. Готовится варево неделю, потом его надо настоять ещё три дня. Как ты понимаешь, план безукоризненный, поскольку раствор будет готов к употреблению как раз накануне дня Святого Валентина. Найла ахнула. Как-никак, а этот день не стоило омрачать даже самым непримиримым своим недоброжелателям. - И как же ты собираешься его использовать? Слизнорту, что ли, поручишь разливать зелье по кубкам? Все знают, что в этот день слизеринцы не выходят из гостиной – у них там своя вечеринка, а Северус, насколько я помню, никогда в подобных участия не принимал. - Да ну что ты! – ответила Лили, рассмеявшись. На это дело у нас есть наши замечательные друзья! Найла рот открыла от ужаса. - Ты что, хочешь к этому делу Мародёров приобщить? - А что в этом такого? – простодушно отозвалась Лили. – Они могут пролезть в любую щель, думаю, попасть в это змеиное гнездо будет для них проще пареной репы. - И ты думаешь, они на это согласятся? – Найла подозрительно сощурилась. План представлялся для неё не то чтобы невыполнимым, но доля безуминки в нём была, причём немалая. На подобное никто прежде не отваживался, даже Мародёры. - Вот и проверим, чего они стоят на самом деле, - Лили вытащила из портфеля изрядно подпорченный крысиным помётом пергамент и начала записывать на него то, что необходимо для приготовления отвара. – Так, три пучка льна, три коровьих зуба, толчёный корень чертополоха… В это время в гостиную вошли Джеймс и Сириус. Они, по-видимому, были немного навеселе: раскрасневшиеся, с бутылками сливочного пива в руках… Но, так как Найла знала, что от сливочного пива они воротят нос, предпочитая напитки покрепче, девочке оставалось только гадать, как они умудрились пронести в школу спиртное мимо вездесущего смотрителя и преподавателей, которые в это время обычно патрулировали коридоры вместе со старостами. - О, девчонки, привет! А мы как раз хотели угостить вас кое-чем очень замечательно поднимающим настроение! – Сириус указал на бутылку, в которой жидкости почти уже не осталось. - Эх ты, горе-кавалер! – отпихнул его Джеймс, выходя на середину комнаты, - Кто же так разговаривает с дамами! Смотри и учись. Парень сделал изящный полупоклон и произнёс тихим, торжественным голосом: - Не желаете ли вы, дорогие наши цветки жизни, отведать сего божественного нектара из сокровищниц великой душой госпожи Розмерты, что шлёт вам привет из своего благословенного жилища? Найла не смогла не улыбнуться. Даже в таком состоянии Джеймс не утратил своего неповторимого обаяния. - Желаем, даже очень, - поспешила ответить Лили, глядя краем глаза на Найлу, которая вовсе и не думала её перебивать: знала, что это бесполезно. – Но прежде я хотела бы просить вас об одной милости, сударь. Джеймс заинтересованно прищурился. - Скоро у наших извечных соперников намечается серьёзное мероприятие. В этот день они носа не кажут из своего обиталища. Не хотите ли помочь нам обратить в шутку то, что они хотят с надутыми от важными лицами превратить в унылую панихиду по скоропостижно скончавшимся невинностям? - Что наша дама имеет в виду? – Джеймс перестал дурачиться и смотрел прямо на Лили, которую его азарт только подзадоривал. - Думаю, нам всем больше всего на свете желается свести счёты с теми, кто не устаёт нам досаждать. Однако лучший способ мести – это приумножение собственных достоинств, и поэтому я предлагаю вам сделать зелёным подарочек. Пусть вспомнят нас, когда придёт тому пора… - Да что ты имеешь в виду-то? – тут уже не выдержал Сириус. Было ясно, что последние давно уже не ввязывались ни в какие авантюры и горели желанием сделать это как можно скорей. - А то, что вы, если, конечно, захотите нам помочь, должны втереться в доверие к слизеринцам и передать им то, что я вручу вам, когда настанет время. Думаю, эффект будет гораздо занимательней, чем результаты ежегодных экспериментов Флитвика с составами праздничных салютов, - хихикнула Лили. - Ну и скажешь тоже – втереться в доверие! – пробурчал Блэк. - Ну, вам в любом случае, нужно будет проникнуть в гостиную Слизерина, - Лили переводила взгляд с одного на другого, как бы выжидая того, кто первый согласиться на это почти невыполнимое предприятие. – Было бы здорово, конечно, если бы вы умели превращаться в какую-нибудь мелкую живность, а то ваше анимагическое обличье, думаю, шокирует не только студентов, но и тех, с кем потом вам придётся выяснять отношения по поводу дальнейшего пребывания в школе. - Ха! – усмехнулся Джеймс, по-видимому, представив, как здоровенный лось бродит по подвалам Хогвартса. Сириус же среагировал внезапно, как если бы повода для размышлений не было никаких. - А я уже придумал, как нам поступить. - И как же? – в оба голоса спросили Джеймс и Лили. - Хвост! Вот наша палочка-выручалочка. - И ты думаешь, что он отважится на это пойти? – с подозрением спросила Лили. - Да он маму родную похоронит, - с презрением ответил Блэк. - Не думаю, что мы должны так строго судить его, - многозначительно ответил Джеймс, поняв, по-видимому, мысль приятеля. – Но его талант вполне сможет сослужить нам очень неплохую службу, если мы сумеем его уговорить. Питер, кажется, очень желает иметь нас в качестве своих друзей? Сириус кивнул. Найла знала, что этот маленький, толстенький несимпатичный слизеринец очень хотел вписаться в их компанию, да только никак не получалось: Лили он был безразличен, а Сириусу только внушал отвращение. Джеймс из великодушия порой перекидывался с ним парой-тройкой фраз, да на этом дело и заканчивалось. - Так вот. Я думаю, было бы неплохо, если бы мы в качестве вознаграждения за услугу пригласим его на небольшой пикник, который мы устроим… Кстати, когда мы его устроим? – улыбаясь, глядел Джеймс на всех троих, как если бы дело уже было в шляпе. - Пускай они думают об этом, - кивнул на девочек Сириус, сделав вид, что занят рассмотрением старинного атласа для занятий астрономией, который Найла принесла с собой из библиотеки. - Хорошо, мы всё устроим, - не мешкая, согласилась Лили. – Остальное дело за вами. - Замётано, - подмигнул ей Джеймс, которому страсть как хотелось вбрызнуть себе в кровь хотя бы самую слабую долю адреналина.
Как же Лили хохотала, когда Джеймс рассказывал ему со слов Питера Петтигрю о том, что творилось в гостиной Слизерина в вечер дня Всех Влюблённых! Даже Найла, которую исход вещей не вполне удовлетворил (она до сих пор считала это напрасной тратой времени и совсем глупой затеей), не могла удержаться от смеха. Всё произошло именно так, как и задумывала Лили: она сварила зелье, что стоило ей немало времени и усилий, Хвост оказался вполне сговорчивым, и, с лёгкой руки Джеймса, посулившего ему пребывание на лоне природы в обществе его с Сириусом и «двух отличных барышень», проник в назначенное время в виде серой крысы с медальоном на шее, в который была вложена крохотная склянка с жидкостью, четырёх капель которой хватило на то, чтобы спустя полчаса после того, как Питер подмешал его в столовое вино, поднять всех слизеринцев, собравшихся весело провести время, на большие ослиные уши. Зелье, концентрация которого превысила лошадиную дозу на одного человека, вскоре заволокло розовой поволокой сознание всех, кто решился отведать изысканного напитка, привезённого из дальних краёв папашей Катрин Хилборн, и, в первую очередь, на самую большую любительницу вина – саму Кэтрин, которая хлестала его не переставая с самого начала празднества. Звуки музыки, которую заказывали время от времени, стали более весёлыми, потом – совсем уж разнузданными, точно сами инструменты, на которых она исполнялась, перебрали спиртного. Один за другим студенты разбились на пары и развалились кто где попало – на софах, на ковре, на кроватях в спальнях, причём те, кто до этого воротил друг от друга носы, носили обиду или точили друг на друга зуб, по счастливому стечению обстоятельств прониклись друг к другу невероятной нежностью, как если бы знали друг друга всю жизнь и готовились провести её остаток наедине друг с другом. Постепенно тихие признания стали перерастать в звуки нарастающей страсти, дикие вопли которой вскоре разнеслись по всем подвалам, усиленные завываниями Пивза, которого происходящее в гостиной развеселило до такой степени, что он стал подражать пошлым звукам, сбивая шлемы с доспехов и катая их по полу как в игре в кегли, выделывая между этим в воздухе невероятные пируэты и показывая неприличные жесты. Слизнорт, преподаватель зельеварения, который поймал его за этим занятием и выведал причину столь необузданного поведения, скорым шагом направился в приют своих подопечных. Но то, что он там увидел, повергло его в шок. Развалившись кто где попало, полуголые, птенцы гнезда слизеринова предавались пороку сладострастия, и хорошо ещё, что всё пока ещё находилось на той стадии утех, которые у взрослых назвалось бы «поцелуйной прелюдией». Неизвестно, до чего бы дошло дело, если бы декан не растащил их заклинанием по разным углам комнаты и не снял бы особым контрзаклятьем эффект снадобья, напрочь запудрившего им мозги. На следующее утро в гостиной Слизерина до обеда стояла тишина. На занятия никто не явился, и преподавателям пришлось спуститься вниз, чтобы выяснить, что же там произошло. Однако никто из учащихся по доброй воле не захотел выходить из своих спален. Когда же всё-таки угрозами нескольких мальчиков принудили выйти в гостиную, они, закрывая лицо полами мантии и развернувшись от противоположного пола в другую сторону, умоляли наставников, чтобы их с девушками развели по разным классам, поскольку им «не хотелось бы иметь в качестве примера для подражания тех, кто открыл им вчера бездны неизъяснимой прелести», - как выразился за всех один из самых смирных и прилежных зубрил факультета Зелёной Змеи. - То-то же, - то и дело повторяла Лили, заставляя Джеймса вспоминать все подробности рассказанного ему Хвостом. – Будут знать, каково это – быть забрызганным помётом корнуэльских пикси!
Николай Шальнов
Сообщение: 2280
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Не поленилась Рита и дографоманила ещё одну главу сказок Шахерезады. Чего бы там такого замутить, чтобы не скучно было Шахрияру? =) На работе Рита в который раз созерцает вдохновляющее зрелище: паренька-дворника, который пашет там, как папа Карло, и от этого созерцания у Риты поднимается настроение. Сама такая - как папа Карло... Чем-то напомнил он ей составную часть ритиного недостижимого идеала - Седрика Диггори, даже стихотворение новое про него написать захотелось. Что-то связанное с Кубком Огня. Как проницательно заметила Лора Бочарова, через "Гарри Поттера" хорошо просматривается история церкви. Наверняка мама Ро использовала легенду о Граале как прообраз Кубка - явился он не самому доблестному, а самому простодушному. Хотя барсуки не так просты, как кажутся. Лора писала про них в концепте "Хогвартских сезонов, этому хочется верить и, почтительно взирая на Лору, моделировать по этому образцу всю свою жизнь. "Я руководила хором жаб", - писала Лора в одном из своих отчётов. "Я утопила фамильные часы в чашке чая", - вспоминает в своих мемуарах Рита неудачные "Оренхогвартские сезоны" Жаль, что не побывал на этом питерском празднике жизни, наверное, было очень интересно.
Хогвартские сезоны. Пуффендуй
"Оглядываясь вокруг, мы видим глаза людей… Каждый интересен, каждого можно понять. Мы бываем циничны, потому что это лучше ханжества. Цинизм помогаем нам сохранить здравомыслие. Когда кто-то рассуждает об улучшении мира, мы отвечаем: «Хочешь сделать мир лучше? Для начала помой посуду!» Мы не превозносим до небес героев и безумцев, потому что есть вещи поважнее". Настоящая жизнь состоит из тысячи маленьких и иногда незаметных деяний. Их тоже надо уметь делать хорошо, а для этого необходимо работать каждый день. У нас учат сражаться с книгами, учебными предметами, с собственной слабостью и ленью. Победить – значит преодолеть себя".
Хижина дяди Тома
Близилось Роджество, и Хогвартс традиционно решил отметить его со всем размахом. Большой зал полыхал тысячами свечей, фонариков и гирлянд, великолепные сосны были увешаны вошлшебными игрушками, пучки омелы развесили по всему замку. Праздничное настроение захватывало Найлу, с тем большим рвением она приняла участие в репетициях хора, в котором она вела солисткой. Партия была довольно сложная, разучивать её приходилось долго и упорно, и, чтобы не мешать своим однокашникам бесконечным повторением рулад, она затворилась в одном из старых классов, который Филч предоставил ей по просьбе профессора Флитвика. Лили не упускала возможность поучиться у талантливой подруги, и Найла была рада преподать ей пару несложных уроков, замечая, что чем больше она учила сама, с тем большим совершенством и неподдельной искренностью чувств она осваивала недостижимые до той поры техники импровизации. Девочки были довольны, и дневник Найлы пестрел в то время бесконечными описаниями восторгов по поводу её музыкальных открытий. Лили тем временем делала большие успехи в зельеварении, но опытом этим она делиться не спешила, желая усовершенствовать свой талант до такой степени, чтобы потом обеспечить им обеим сдачу зельеварения досрочно. Особенно это важно было в тех условиях, которые любитель необыкновенных личностей Гораций Слизнорт предоставил своим подопечным: он требовал от них подробных отчётов о результатах проделанной работы, и Найла уже устала исписывать один бесконечный свиток за другим в попытках обрисовать хотя бы часть тех сложных комбинаций, в которые собирались вещества перед тем, как пройти невероятный путь перегонок, отжимов и испарений – всего того, чем завершались обычно ранние стадии приготовления зелий. Мародёры тем временем развлекались вовсю: Найла только недавно узнала о волшебной штуковине, которые они общими усилиями создали для того, чтобы их авантюры проходили беспрепятственно и без вреда для факультета – если бы обо всём, что они творили, узнали бы преподаватели, то наверняка одним отчислением ребята бы не отделались, а Гриффиндор оказался бы последним в числе кандидатов на кубок школы. Эта штуковина получила название Карты Мародёров – кусок пергамента, который совмещал в себе точный план школы со всеми возможными её тайными переходами и лазами и всех его обитателей, перемещение которых фиксировалось неведомым Найле заклинанием. Найла долго гадала, сколько же времени могло уйти на то, чтобы создать подобное, и всегда оставалась в сомнениях, была ли здесь замешана добрая магия, или Мародёры прибегнули к не самым чистым методам – ведь и назначение карты, мягко сказать, выходило за пределы допустимого в школьных правилах.
В один из выходных, когда вся студенческая братия намылилась в Хогсмид, Найла услышала разговор Снейпа и Роджера, которые поджидали Лили у входа в большой зал. - Да это чистое безумие – то, что они задумали! Они даже не подозревают о том, чем это может быть чревато! – Снейп был вне себя от ярости. Роджер пытался его утихомирить, но тщетно. - Они могут хотя бы раз в жизни подумать не только о себе! - Неужели ты действительно веришь в то, что им удастся смирить духов Хижины и, тем более, заставить их заниматься всякими безобразиями на виду у Розмерты и остальных преподавателей? – Роджер, казалось, был осведомлён о предприятии лучше, чем Снейп, который и слышать не хотел о его подробностях, и гриффиндорцу стоило немалых усилий, чтобы просветить Снейпа касательно общей части затеи. - Даже если и не удастся… Да в том-то всё и дело! Они не понимают, с какими силами связываются, в лучшем случае, они могут свихнуться сами, в худшем – заставят преподавательский состав выяснять, что произошло на самом деле, и тогда в школьные правила внесут с добрый десяток поправок, а нам могут запретить заниматься некоторыми разделами магии, в дебри которых эти идиоты залезли к большому сожалению не только для себя. - Ну, тогда или и скажи им об этом сам, - не выдержал Роджер и, отвернувшись от Снейпа, встретился глазами с Найлой - О чём это вы тут разговариваете? – девочка сделала вид, что только что подошла, хотя на самом деле она всё это время стояла рядом и внимательно вслушивалась в разговор. - Ты как раз кстати, - Роджер притянул девочку к себе за рукав мантии. – Попробуй, убеди его не вмешиваться в дело, из которого так и так ничего хорошего не выйдет. - Во-во, - подтвердил Снейп, пристально глядя на Найлу, как если бы исход намеченного плана Мародёров зависел полностью от неё. - А почему он должен вмешаться? Вообще, что за дело-то такое? – Найла решила прояснить ситуацию для себя, всё-таки Мародёры были её друзьями, и их дела она всегда принимала близко к сердцу. - Эти кретины собираются зачаровать привидений Визжащей Хижины и впустить их в «Три метлы» в самый разгар новогодней вечеринки, - пояснил Снейп. – Они называют это «шуткой», хотя мне так совсем не кажется. - А они уверены, что сумеют совладать с этими созданиями? – подтвердила догадку Снейпа Найла, которой подобное показалось весьма сомнительным. Всем известно, что в Визжащей Хижине обитают самые могущественные привидения во всей магической Британии. - Если уж на то пошло, то мне кажется, что никаких привидений в этой хижине нет, - попытался вставить своё замечание Роджер, на что ему ответом послужил гневный рык Снейпа: - Если ты не чувствуешь их присутствия, это ещё не значит, что их нет. А кощунство, которые они произвели над этим памятником старины, только лишний раз доказывает то, что они совершенно ничего не смыслят и не чувствуют в вещах более тонких, чем их закоснелые в праздности душонки. Они и не подозревают, что могут навлечь на Хогвартс силы, природа которых до сих пор непонятна лучшим магам современности. Ты же сам прекрасно знаешь, что хижина не сколь охраняется, сколь людей охраняют от неё, и то, что студентам запретили туда ходить, лишний раз доказывает это. Найла не знала, что и отвечать. - Ты девушка, может быть, ты сумеешь им доходчивей объяснить то, чего они от нас слушать не желают! – обратился к девочке Снейп. - А что Лили думает по этому поводу? – спросила Найла. - Ты не поверишь, но она обеими руками «за». Она сказала, что лучшей забавы не придумаешь, и, что меня волнует больше всего, если вся затея пойдёт прахом, то не миновать беды: Слизерин обскачет нас как пить дать, мы и так в последнее время отстали по баллам. На это Найла была категорически не согласна: она столько трудилась, чтобы заработать дополнительные баллы, так выкладывалась на каждой паре, что мысль о том, что из-за какой-то прихоти может остаться нереализованной заветная мечта любого гриффиндорца – победа в межфакультетском соревновании – была ей невыносимой. Она решила как можно скорее поговорить об этом с Лили. Лили Найла встретила в гостиной. Подруга писала работу по травологии, и, судя по всему, очень увлеклась: на столе стояли разномастные горшки со всякой всячиной, среди которых были такие представители средиземноморской флоры, что их с лёгкостью можно было принять за животных, которым не достаёт только свободы от корней для того, чтобы существовать независимо от земли – они чавкали, рыгали, хохотали, брызгались соками и клацали жвалами и напоминали собой цирковой зверинец. Лили с упоением рассматривала корешки и стебельки и с большим риском для здоровья пыталась кормить эти растения их рук. - Так, подруга, надо побалакать, - Найла села перед ней на стул и, положив ногу на ногу, начала длинную отповедь, которую заготовила, пока сидела в библиотеке. Лили, спокойно выслушав Найлу, только лениво улыбнулась, и, глядя на неё большими изумрудными глазами, спросила, как ни в чём не бывало: - Значит, ты не хочешь, чтобы мы тебя приобщили к тайнам, которые, возможно, другим способом не откроются нам никогда? До чего же ты иногда бываешь занудой, Найла! Сама мне всё время говоришь о том, что тебе хочется узнать больше про жизнь и про мир, и про магию со всеми её составляющими, а сама боишься и шагу ступить без сверки со школьными правилами, которые, по моему глубокому убеждению, существуют как раз для того, чтобы их нарушать. Никогда не задумывалась насчёт этого? Мне вот именно так и кажется. Все самые великие открытия совершались теми, кто не боялся рисковать, кто не боялся думать, не оглядываясь на авторитеты, которые, для своей эпохи, может быть, и были авторитетами, но сегодня всё то, что лежит за пределами познаваемого создано для тех, кто умеет выходить за рамки предложенного и может самостоятельно принимать решения. То есть, для нас. Я не думаю, что наш проект может быть для кого-то опасным, мы всё уже заранее предусмотрели и продумали. И только попробуй что-нибудь откинуть и помешать нам его осуществить. Найла от возмущения растерялась. Она и не думала, что её подруга сможет быть такой непроницаемой, какой она сейчас явилась перед ней. У Найлы даже не нашлось, что сказать, хотя она была уверена, что сможет привести достаточно аргументов в пользу прекращения этих бредовых мечтаний, которыми Лили и Мародёры предавались, по-видимому, уже достаточный срок, чтобы суметь противостоять ей в её искренних попытках предостеречь друзей от того, чтобы они не совали нос туда, куда не следует. - Знаешь, - тихо начала Найла, глядя на Лили, которая снова принялась за конспект. – Ты, конечно, можешь делать что хочешь, твоё право. Я только хочу сказать, что осторожность ещё никому не повредила. И очень мне не хочется, чтобы ты оказалась в больнице Святого Мунго вместе с четвёркой таких же экспериментаторов в палате для душевнобольных. - Не беспокойся, я скорее сойду с ума, выслушивая твои предупреждения, чем окажусь там. Настал черёд Найле обижаться. - Ну, знаешь, подруженька, - девочка резко встала с кресла, так, что на неё обернулась посмотреть вся гостиная. – Я тебя предупреждала. Если что – пеняй на себя сама. Только потом не говори, что я в этом деле замешана, как ты это обычно говоришь, когда попадаешь впросак и тебе не хочется в одиночку отрабатывать наказание у Филча! Лили только усмехнулась на это. Найла вернулась в комнату. «Вот так-так, - думала она. – Подруга называется! Мало того, что не предупредила ни о чём, так теперь ещё так со мной разговаривает. Будет знать, когда на неё нападут озлобленные духи и изнасилуют, как царицу шабаша!» Тут девочка остановила себя, испугавшись того, о чём подумала. Но всем, кто более или менее был знаком с историей магии, было доподлинно известно, к каким ухищрениям порой прибегали тёмные заклинатели древности, и какими могущественными силами обладали созданные или подчинённые ими сущности. «Нет, я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы этому помешать!» - Найла в отчаянии несколько раз глубоко вздохнула. Но что ей было делать? Одного желания недостаточно, нужно было взяться за дело с умом, которого ей, как ей казалось, не доставало, и она решила прибегнуть к помощи Роджера, который, хотя и занимал пока нейтральную позицию, но всё же был способен хотя бы на какие-то действия и обладал достаточной начитанностью в истории Тёмных Искусств: Найла не раз дивилась его находчивым ответам на парах у Бинса, и его познания в этой области наверняка пригодились бы теперь. Роджера ей удалось переубедить, как впрочем, и склонить его на свою сторону. Вместе они отправились в библиотеку, где посвятили остаток дня исследованиям в области истории магических существ, обитающих в Англии с незапамятных времён. Особое внимание они уделили привидениям, поскольку соглашение, к которому они пришли, было хотя и безрассудно, с точки зрения рассудительной Найлы, но не безнадёжно. Они хотели сами провести некоторые опыты в вызывании и распознавании способностей тех существ, которые обитали в Визжащей Хижине. Конечно, метод этот мало чем отличался от метода самих Мародёров, которые всегда готовы были пуститься во все тяжкие, но деваться было некуда, и поход в Визжащую Хижину был намечен на утро следующего дня. - Во всяком случае, если нам удастся разобраться с сильными и слабыми сторонами тех, кто там обитает, вполне возможно, мы сумеем заставить их не ввязываться в дела Мародёров: наверняка им собственный покой дороже того, во что их хотят вовлечь, - успокоила Найла скорее себя, чем Роджера, который изрядно трусил, когда узнал о том, на что способны некоторые виды духов, заклинаемые чернокнижниками прошлого. Со стопкой книг, прочтение которых должны были увенчать усилия Найлы в исследованиях особо опасных разделах магии (разрешение на работу в Запретной Секции она выпросила у Слизнорта, который, ни о чём плохом не подозревая, поставил росчерк на бумаге одной из лучших своих учениц с пожеланиями всего наилучшего), девочка отправилась в спальню для девочек. Она засиделась до поздней ночи, листая страницы древних гримуаров и учебников по колдовству, надеясь на то, что ей удастся обезопасить себя и Роджера в деле, которое могло оказаться гибельным для них обоих. На следующее утро, когда она ела рядом с Роджером за завтраком, у девочки начался приступ тошноты. Роджер, понимая её беспокойство, как мог старался её успокоить, но в душе у Найлы царил самый настоящий хаос: такое бывает, когда просыпаешься ночью от кошмара, и тягостное впечатление от увиденного сна не даёт тебе спокойно смежить веки вновь. После занятий у Стеббль они под предлогом того, что им необходимо помочь мадам Помфри в пересадке мандрагор (Найле было невероятно стыдно врать своему любимому преподавателю зелий), друзья отправились в сторону Хогсмида, туда, где на холме в отдалении одиноко высилась мрачная деревянная постройка с самой зловещей в Великобритании репутацией. - Как ты представляешь себе общение с привидениями? – спросила у Роджера, который был явно напряжён. Чем ближе они подходили к хижине, тем больше замедляли шаг. Обоим становилось явно не по себе, и Найла схватилась за рукав пальто Роджера, но ей это мало помогло – страх так и пробирал её до самых костей. - Ума не приложу. Если тот метод, который я вчера обнаружил в «Долине Смерти» Розмара Заклинателя действенен, то мы хотя бы сможем разузнать у них, кто они и на что способны. - Надеюсь, для этого не придётся проводить ритуалы с кровью? – спросила Найла, вспомнив, что в большинстве из тех практик зачарования демонов, о которых она читала, использовалась именно эта живительная субстанция человека, и, поскольку она наделяла духа необычайным могуществом, а самого заклинателя ослабляла, ей не хотелось бы прибегать к подобному методу и оказаться в ловушке у напитавшихся её силой тёмных сил. - Не думаю, всё, что я приберёг на сегодня – это несколько вербальных ритуалов. Если только духи не захотят провернуть с нами какую-нибудь злую шутку, то, думаю, все наши контакты с ними ограничатся лишь телепатическим трансом или чем-то вроде этого… Может быть они покажут нам видения, доступные только духам, но которые те при желании могут сообщить и нам. - Если только… - вздохнула Найла. Между тем едва заметная тропка, обозначенная небольшими столбиками, созданными, наверняка, для того, чтобы любопытствующие туристы могли поближе рассмотреть Хижину, привела их к подножию холма, на котором стояла Хижина. Дальше доступ был закрыт, во всяком случае, для посетителей. Осторожно, стараясь, чтобы снег как можно тише скрипел под их ногами, они поднялись потому, что когда-то было садовой дорожкой, к хлипкой деревянной двери, на которой ещё остались следы от неизвестно куда подевавшихся железных скоб: наверное, они просто рассыпались ржавой трухой. Было видно, что в этом Богом забытом месте никто не бывал вот уже многие и многие годы. - Да поможет нам Мерлин, - тихо сказал Роджер, и толкнул дверь внутрь. Помещение, в котором они оказались, напоминало чем-то не то вестибюль, не то гостиную – непонятного назначения, оно всё сплошь было завешано паутиной, старая мебель стояла, прикрытая прогнившими чехлами, половицы нещадно скрипели под ногами. Казалось, ещё немного, и пол провалится, и друзья окажутся в мрачной и сырой пещере подвала, откуда уже невозможно будет выбраться. - Как здесь мерзко, - поёжилась Найла, пытаясь сбить накатывающий на душу страх. - Да уж, местечко не из самых приятных, - Роджер осматривал старинный гардероб: вместо вешалок ему служили когтистые высушенные руки неизвестных существ, вроде гоблинов. Лили, стараясь не уходить далеко от приятеля, подошла к ветхому книжному шкафу, и с осторожностью приоткрыла одну из его створок. На пол с грохотом свалились две книги, настолько пострадавшие от времени, что едва не превратились в труху, когда девочка стала перелистывать их страницы. Одной из книг оказалось «Руководство по общению с существами иного мира». Как будто бы зная, зачем сюда явились нежданные гости, эта книга сохранила в целостности часть тех страниц, где были описаны повадки привидений и их участь в тонких мирах по прошествии некоторого времени после их безвременной кончины. Лили пыталась разобраться в сложной вязи букв, которая была набрана на каком-то старинном древопечатном станке. Несмотря на то, что издание было не совсем старым: ему было около сотни лет, буквы выцвели, позолота заставок облупилась – создавалось такое ощущение, что к этому экземпляру не применялись никакие магические методы и он чудом сохранился в тех условиях, какие царили в этом мрачном месте неизвестно какое долгое время.
Николай Шальнов
Сообщение: 2281
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Написалось вот. Хвала тому парню, который чистил снег перед домом и Паттинсону, который сыграл Седрика Диггори =)
Кубок Огня (Седрик Диггори)
Смерти вечные объятья Так милы и так просты - В жизни лучшего занятья Не встречал я. Красоты Порубежной сну и яви Нет чудесней, чем на грани Двух миров различных - я В звёздном неба покрывале Иногда встречал себя. Эта встреча неизбежна И навечно коротка: Так на гладь морей безбрежных Устремляет челнока Ход мечтатель, утомлённый Серой жизнию мирской. Он, в мечту свою влюблённый, Выходя на непокой Зыбей, рифов и волнений Вечных волн, меняет жизнь От недели до недели - Возмутительную слизь Века сонного - на небо, Зеркало иных миров, Где, бывает, брызжет Геба Олимпийское вино. Сей нектар - души отрада, Волн морских полночный бег Только может быть наградой Для того, кто вечных нег Приобщился - снов беспечных Обещает океан Танец призрачный и вечный, Исцеляюший от ран Жизни грубой и надменной, Ждущей сотней злобных глаз Слабости, тобой явленной, Чтобы вынести указ Беспощадно-безнадёжный Для раба людских страстей: Ожидать в тени загробной От Костлявой новостей. Впрочем, Смерть иные тайны Развернула предо мной, Нежность песен поминальных, Скорбь под полною луной, Остывающих надгробий Тонкий запах в полдень дня, Все несыгранные роли, Всё, что скрыто от меня - Всё мне стало вдруг знакомым, И отчётливым - зимой В ясный тихий день морозый Виден воздух так порой. Совершенство переливов Замогильной тишины, Мыслей сумрачных извивы, Непонятные живым, И мечта, которой Смерти Не разрушить никогда, Стали для меня, поверьте, Вечным - раз и навсегда. Дружба, что порой бывает Преждевременно горька Злобой разочарований, От предательств коротка, В совершестве развернулась Пред угасшим взором вновь, И беспечно улыбнулась Вековечная любовь.
Эта траурная ода Смерти вечной и простой - Панихида чемпиона По победе над собой. Пусть другого от порога Отодвинет смерти час: Парсифаль на время с Богом Разошёлся - и угас. Лишь Грааль ему святыней Был во мраке бытия, Мне же путь в краю пустыни Указал Кубок Огня.
Николай Шальнов
Сообщение: 2282
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Когда я писал это стихотворение про приятеля, имя которому - Ворон, я вспомнил шутку одного юмориста, который говорил, что "Пушкин писал о своей подвыпившей няне: то как зверь она завоет, то заплачет, как дитя".
Ворон
Ворон чёрный, ворон вещий Чертит в небе знак зловещий, Свет крылом своим мрачит, В синем небе гордо мчит.
Ты куда спешишь, печальный Предвещатель мрачных лет? Криком скорбным, поминальным Сердце колешь, как стилет.
Утомлённый непогодой, Разгоняешь облака - Эти Стиксовые воды Фаэтона-чудака.
Солнце тонет в этих волнах, Как сознание - во снах... Ворон вещий! Твоим стоном Говорит сама судьба.
Суеверный Рим недаром Крику тоему внимал, Предсказание расплаты Цезарь от тебя слыхал.
Только я, влюблённый в вечность, Вглядываясь в твой полёт, Вижу мудрости беспечность И веду ночами счёт
Твоих мрачных предсказаний О судьбе моей Линор, И в глазах из чёрной стали Александра вижу взор.
Николай Шальнов
Сообщение: 2283
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: графомания, моя шокирующая жизнь, меланхолия
Отец ее был добрый малый, В прошедшем веке запоздалый; Но в книгах не видал вреда; Он, не читая никогда, Их почитал пустой игрушкой И не заботился о том, Какой у дочки тайный том Дремал до утра под подушкой. Жена ж его была сама От Ричардсона без ума.
"Евгений Онегин"
Написала Рита от безделья слэш по Оливеру Вуду и Седрику Диггори:
Пару лет назад загремел я в сумасшедший дом в особое отделение больницы Св. Мунго. Вышло это каким-то невероятным образом, может быть, потому, что это было естественным завершением моих амурных приключений, не принёсших мне ничего, кроме безумия в награду за пылкость, может быть – следствием чрезмерных интеллектуальных усердий, которые, как известно, могут свести с ума человека с самой железной психикой. Так вот, когда за мной захлопнулись резные кованые ворота, и санитары в белых халатах провели меня через ряд дверей в обитель мрачных снов и беспорядка мыслей, я подумал, что мне, наверное, придётся здесь оставить свои лучшие годы, так, во всяком случае, мне казалось. С прошлым миром меня связывала разве что только пижама с розовыми слониками, которую бабушка заботливо положила мне на дно рюкзака. Палата, в которой я очутился, была похожа не то на каземат какого-нибудь фашистского Освенцима, не то на барак рабочих где-нибудь под городом – настолько она была неуютна, нехороша собой и продуваемая насквозь ветром из некрашеного раскрытого окна. В довершении всего этого в комнате не оказалось никого, кроме меня и какого-то парня, который спал лицом к стене. На тумбочке возле его кровати стояла целая кипа книг, и я подумал, что, скорее всего, мне придётся иметь дело с окончательно повернутом на какой-то странной идее психом, который целиком и полностью ею поглощен. Незавидная участь. Когда медсестра принесла мне постельное бельё, я расположился на кровати и стал осматривать свои новые владения. Ничего, что могло бы порадовать взгляд, я в них не увидел: серые стены, кое-как отштукатуренный потолок, вода в тазике, стоящая напротив дубового шкафа, куда я предварительно поместил свой нехитрый скарб… За окном та же безрадостная пустыня для созерцания: бетонная громада заслонила собой весь обзор, дождевые разводы на кирпичной кладке добавляли этой картине тем большее уныние, чем больше я сознавал, что в моей душе вот уже несколько месяцев шёл нескончаемый ливень воспоминаний, обрывков фраз, фантасмагорических грёз и спутанных мыслей. Я откинулся на кровати и стал смотреть в потолок, дожидаясь обхода. Врач пришёл минута в минуту назначенного времени, и прежде всего направился к кровати того типа, с которым мне теперь предстояло коротать унылые больничные будни. Эскулап разбудит психа, который всё никак не хотел просыпаться, и, наконец, после долгих отбрыкиваний, наконец сел на кровати. То, что я был ошеломлён, - это ещё мягко сказано. Этот человек оказался не кем иным, как Оливером Вудом – моим давним приятелем, которым мы были знакомы ещё со школы. Каким образом он оказался здесь, почему его запихнули в эту богом забытую дыру – для меня оставалось загадкой. Между тем тот тупо отвечал на вопросы врача, не обращая на меня никакого внимания. По-видимому, ему было настолько наплевать на происходящее, что моё появление он попросту не заметил. Однако после того, как врач направился ко мне, он бросил в мою сторону почти безразличный взгляд. Узнав меня, он так обрадовался, что аж подпрыгнул на кровати. Я тоже улыбнулся ему во весь рот: наверное, я не улыбался так с начальной школы, когда всё вокруг казалось таким радостным и безмятежным. Я с радостью констатировал, что, раз уж он способен адекватно реагировать, то, вполне возможно, нам обоим будет здесь не так одиноко, как это предполагали все наши «доброжелатели», определившие нас в эту Бастилию. После того, как ушёл врач, расспросы которого, как мне казалось, длились чуть ли не вечность, я, наконец, смог поговорить с тем, кого рад был видеть больше, чем кого-либо другого. Мы хорошо общались прежде, и мне ещё тогда, на воле, показалось странным то, что мой приятель внезапно куда-то пропал, не оставив о себе ни координат, ни других возможностей связаться с ним. Мы разговорились. Как выяснилось, Оливера занесло сюда самым что ни на есть попутным ветром: он получил травму головы на одном из Турниров, что послужило поводом его недоброжелателям из высших кругов магического общества свалить на него все те грехи, которые при более благоприятном стечении обстоятельств должны были выявить на чистую воду его соперника и самого закоренелого филистёра от квиддича, претендовавшего на его место в команде. Однако всё пошло не так, как должно было случиться, и он оказался здесь, где его день ото дня пичкали всевозможными лекарствами, кололи уколами и проводили назидательные беседы, от которых у Оливера в последнее время начинались приступы тошноты. Впрочем, медсостав списывал всё это на то, что он, де, слишком много курит. На самом деле это было совсем не так, и Оливер курил как и прежде – пару-тройку сигарет в день. По-видимому, главврачам заплатили кругленькую сумму для того, чтобы продержать его здесь подольше. Когда наша радость немного поутихла, мы начали живо расспрашивать друг друга о том, как сложилась наша жизнь со времени нашего последнего визита в «На все времена» - клуба для спортсменов, в который мы порой захаживали, когда только-только выпустились из Хогвартса. Я с удовольствием повёдал ему обо всех, кого встречал после внезапного исчезновения Оливера, и о моём бывшем месте работы, с которым я связывал многие свои надежды до тех пор, пока они не пошли прахом, и я не оказался здесь. Пока я рассказывал это, я рассматривал книги, которые лежали у него на прикроватной полке. Это был «Квиддич сегодня», «Вратарская перчатка», «Судьба ловца» и многие другие замечательные работы, которые мы читали ещё будучи школьниками и которые составили для нас классику спортивного чтения. Я заговорил о квиддиче. Это было хлебом насущным в наших разговорах прежде, и теперь мы с удовольствием переключились на эту беседу в надежде, что долгие разговоры помогут нам отвлечься от всего того, что мешало нам нормально жить. Впрочем, пусть обстоятельства и не изменились, однако мне Оливер показался лучом света в этом царстве темноты, куда меня зашвырнула нелёгкая. Судьба не всегда была ко не благосклонна, и порой я думал о своём земном предназначении как о чём-то особенном, отличном от большинства из тех, с кем меня сталкивала жизнь – слишком уж непредсказуемо вела себя со мной Фортуна. Последним пунктом, из которого, как мне казалось, выход только один – в тюрьму или на виселицу – оказалась эта больничка, вернее, её отделение, печально известная кандидатурами на бессмертие, раздуваемое Ритой Скитер в своих журнальных статьях – от сумасшедших экспериментаторов, во многом благодаря которым магическая наука шагнула в нашем столетии дальше, чем когда-либо до этого, до родителей Невилла Долгопупса, которые совсем недавно упокоились с миром на одном из лондонских кладбищ. Я видел Неввила незадолго до появления тут: ужасное зрелище. У меня даже не хватило слов, чтобы утешить его, мы просто сидели на лавочке и смотрели в сторону Тауэра. Кто бы знал, что стало теперь Тауэром для меня… Я никак не мог отделаться от этих мыслей, меня то и дело уносило в прошлое, к тем далёким дням, когда мы с Оливером гоняли на школьном стадионе бешеные бладжеры или швырялись в друг друга квоффлами, наполненными томатным соком – их специально для этих развлечений завозили с собой братья Уизли. Мы не пошли на ужин, поскольку у меня с собой была сумка с припасами, которые я предусмотрительно захватил с собой из дома, откуда меня выволокли едва ли ни силком: хватит на первое время, а потом придется посидеть на диете из овсяной каши и ещё чего похуже, - о том, чем здесь кормили, Оливер рассказывал не без отвращения, хотя, по его словам, он уже к этому давно привык. - Не хочешь покурить? – спросил Оливер, протягивая мне папироску. Вообще-то я не курил, но теперь мне почему-то захотелось сделать это. - Спасибо, - ответил я. – А где у вас курилка? - Тут, - не долго думая, ответил приятель. - Ты что же, прямо здесь куришь? – опешил я. - Да, всё равно до вечера здесь никто не появится, - простодушно ответил Лив. – Успеет выветриться, а если не успеет, то, думаю, они поймут, что пора заканчивать с так называемой «уборкой» туалета… Курилка – в туалете, - пояснил он. – А они убирают там целыми сутками, или делают вид, что убирают… И нам приходится по полдня ждать, пока откроют туалет. Хотя бы ради того, чтобы поссать, не говоря уже о том, чтобы просто покурить… Давно хотелось сказать им это, так что пошло всё, если их это не устраивает. Мы сели на большой обшарпанный подоконник. С высоты пятого этажа узкая улочка напоминала изрядно сжавшуюся пожарную кишку. Прямо под окнами стояли баки мусоропровода, а на дороге валялся труп кошки. Небеса заволокло унылыми серыми тучами, грозившимися вот-вот разразиться ливнем. Мы курили одну на двоих, вяло перебрасываясь фразами, которые имели значение только для нас двоих: если бы кто-нибудь из персонала услышал это, они наверняка сочли бы, что нас пора перемещать в другое отделение, для совсем уж безнадёжных, поскольку все те термины, которыми мы сыпали к общей радости, были тарабарщиной для непосвящённых и исполненных глубокого значения для тех, кто не представлял свою жизнь без квиддича. Внезапно полил ливень. Капли забарабанили по стеклу и стали затекать мне за шиворот: я прижался к решётке окна. - Садись на меня, - сказал Оливер, глядя на то, как я постепенно превращаюсь в мокрое банное полотеце. - Да ладно, мне и тут… А хотя – спасибо, - благодарно улыбнулся я ему и удобно пристроил свою спину у него на ногах, так, что моя голова оказалась прямо у него на животе. – У тебя есть ещё сигарета? - Последняя, - Оливер протянул мне «Мальборо». - Да ладно ты, - я смутился: я ведь совсем забыл, каково здесь с тем, чего вдосталь на свободе. – Сам кури. - Кури уж, здоровее будешь! – Лив засунул мне в рот сигарету и чиркнул спичкой. - Не туши, - попросил я. Оливер зажал спичку вертикально, так, чтобы огонь оказался снизу и достаточно разгорелся. Я окружил ладонями маленький огненный бутон. - Как пламя моего сердца. – усмехнулся Лив. – Угасает так же быстро, почти не давая тепла. Я вдруг почувствовал, как прав был в эту минуту мой друг. Мне стало и грустно, и страшно, и как-то до пронзительности жаль себя и его. Я закрыл глаза, надеясь, что это чувство уйдёт, но оно не отступало. Мне стало ещё холоднее, скорее внутри, чем снаружи. Я сел на окне спиной к стеклу, через тонкую ткань маки ощущая его леденящую поверхность. Я слышал дыхание Оливера, краем глаза видел, как вздымается и опадает его грудная клетка, как изредка вздрагивают пальцы его ладони, лежащей на коленке. Стряхивая пепел в окно, я только сейчас осознал то, каким невероятно далёким от нас оказался мир, который мы любили и знали, и что теперь ждало нас в этой обители скорби. Я вздрогнул. Оливер с беспокойством посмотрел на меня. - Ты чего? - Ничего… Просто… Просто мы тут одни и я… Я даже не думал, что увижу тебя здесь. Здесь, понимаешь… Там, где будущего уже нет… Где… Глубоко вздохнув, я всё-таки решился. Я повернулся к Ливу и быстро поцеловал его в губы. Так быстро, что он даже среагировать не успел. Я ждал чего угодно – удара, ругательства, того, что он поднимет скандал и попросит развести нас по разным палатам… И тупо смотрел в пол, туда, где на паркете осело большое некрасивое коричневое пятно. Несколько секунд стояла невыносимая тишина, слышны были только мерные удары капель по стеклу. И внезапно я ощутил прикосновение тонких пальцев Лива о свою щёку. Я вздрогнул, на этот раз чуть тише. Оливер осторожно взял моё лицо в свои ладони и, глядя мне прямо в глаза, сказал тихо: - Знаешь, я тоже всегда хотел сделать это для тебя. И поцеловал меня в губы долгим поцелуем, от которого у меня закружилась голова. - Спасибо тебе, Седрик, - услышал я, когда он оторвался и снова посмотрел на меня своими красивыми серыми глазами. – Без тебя я никогда бы не узнал, что способен на это.
Слэша там, правда, кот наплакал - один поцелуй только, забавно то, что на "Фикбуке", куда Рита выложила всё своё своё стихоплётство и все свои развратные побасёнки, слэш по "Хроникам", "Властелину колец" "Южному парку" и "Гарри Поттеру" набрал больше плюсов, чем всё остальное, вместе взятое. Испытала то же, что и та девочка, которая написала слэш по "Над пропастью во ржи": будто бы посягнула на святое. Прости меня, Седрик Диггори! Уровень нравственности публики прямо пропорционален уровню развращённости Риты. Все мы - зеркала своей эпохи. В попытках возвратить былую неиспорченность мысли Рита обратилась к обожаемому Бодлеру, которого читает в последнее время, сидя на окошке в спальне - маленькая Джейн Эйр большого Оренбурга.
***
Осенняя мелодия
Мы скоро в сумраке потонем ледяном; Прости же, летний свет и краткий и печальный; Я слышу, как стучат поленья за окном, Их гулкий стук звучит мне песней погребальной.
В моей душе - зима, и снова гнев и дрожь, И безотчетный страх, и снова труд суровый; Как солнца льдистый диск, так, сердце, ты замрешь, Ниспав в полярный ад громадою багровой!
С тревогой каждый стук мой чуткий ловит слух; То - эшафота стук... Не знаю счета ранам, Как башня ветхая, и ты падешь, мой дух, Давно расшатанный безжалостным тараном.
Тот монотонный гул вливает в душу сон, Мне снится черный гроб, гвоздей мне внятны звуки; Вчера был летний день, и вот сегодня - стон И слезы осени, предвестники разлуки.
<...>
Скелет-земледелец
Среди ученых книжных груд, Что в виде мумий позабытых, Слоями пыли перевитых, В лавчонках уличных гниют, В глаза бросаются порою, Будя толпу печальных дум И поражая вместе ум Какой-то важной красотою, Рисунки странные: скелет Иль остов, мускулов лишенный, С лопатой, в землю погруженной, Стоит, как пахарь древних лет. - Колодник, взятый у могилы, Всегда зловещий и немой, Скажи: чьей волей роковой Ты напрягаешь снова силы Давно разбитых позвонков? В чьей это ферме захудалой Плодами жатвы небывалой Ты закрома набить готов?
Иль хочешь ты, эмблемой странной Пророча всем одну судьбу, Нам показать, что и в гробу Неверен сон обетованный? Что все нам может изменить, Что даже смерть с могилой лживы, И там, где смолкнет гул наживы, Увы! придется, может быть, В полях неведомого края Взрывать нам девственную новь, Ногой, истерзанною в кровь, На край лопаты налегая?..
Бодлер
Николай Шальнов
Сообщение: 2284
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Развлекает себя Рита тем, что вспоминает, как на правильно играть на блок-флейте песенки "Мельницы": репертуар пополнился такими шедеврами, как "Королевна", "Даэрон", "Дуб, терновник и ясень", "Рапунцель", "Оборотень", "Дракон" и - самое кавайное - "Сурком" Бетховена. Последнюю неделю жизни Риты можно назвать операцией по поиску утраченной целостности: Риту завлекают океаны музыки, спокойные и гладкие, как присутствие Бога, незримого и всеведущего, который говорит с Ритой стихотворением Мориса Роллины, о котором Николай Гумилёв заметил, что он оказался "истинным бодлерианцем", и вот этой великолепной фугой Баха. Смерть, как говорил светлый гений Альбус Дамблдор, "для высокоорганизованного разума - лишь очередное приключение".
Похоронные марши
Мраморнорукая, чьи пальцы легкой тенью - Такие хрупкие под тяжестью колец - Умеют извлекать страданье и забвенье Из чрева фортепьян, из их стальных сердец,
Ты так вдохновлена, ты ищешь тех гармоний, Которым дали жизнь приливы и прибой, И, силой гения, гармонию агоний Провидишь в музыке, разбуженной тобой.
Сыграй же мне опять два похоронных марша - Святые мертвецы, Бетховен и Шопен! - И всех, сходящих в ночь, своей рукой монаршей Благослови на смерть и подними с колен.
Играй, не оставляй в покое этих клавиш, Пускай звучит аккорд, как похоронный звон. Но, смерти вопреки, ты смертью жизнь прославишь, Покуда зов ее к бессмертью устремлен.
Здесь всё тебе споет сегодня аллилуйю, Здесь запахи звучат, волнуя и пьяня, И я, растроганный поэт, перецелую Те пальцы, что рыдать заставили меня.
Морис Роллина
Николай Шальнов
Сообщение: 2285
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: авторитетные фигуры, нарциссизм, легендариум, мыслевыброс, о ничтожестве и горестях жизни, астрология, светлые гении
Фото с флейтой. Найдите десять отличий, как говорится. Вообще Рита вот смотрит все эти эдвардианские и викторианские фермы и средневековые замки с Рут Гудмен и понимает, как ей было хорошо в деревне, где она благополучно прожила два года. Знай себе - копай, пили, коли, чисти снег, поливай огород, строгай, долби... Из развлечений - три тома "Смерти Артура", заумная аристотелевская "Метафизика" и здоровенный том "Мельмота-Скитальца", с которым неудобно ходить на кладбище. Настоящая русская готика - собирай сплетни, развлекай племянницу, ковыряйся в библиотеке и шныряй по лесу. Можно ещё рыбу поудить, как Голлум, можно рассказывать племяннице о том, как хорош Мэрилин Мэнсон и как плоха Королева Нарнии. С последним, правда, себе дороже: на роли Эдмунда тебе приходится катать Королеву Нарнии на спине, а на роли Королевы Нарнии никак не удаётся убедить дочь Евы в том, что просмотр "Наруто" - не самое лучшее времяпрепровождение. Позавидовала Рите и одному парню, который живёт со своим отцом на необитаемом острове. В юности Риту притягивал образ Геда из "Волшебника Земноморья": "он вырос дикарем, словно мощный сорняк, этот высокий быстрый мальчик, гордый и вспыльчивый". Однако в поздние годы, когда Рита гуляла там, где прежде было её Земноморье, она говорила племяннице, что лучше илекских закатов нет ничего прекраснее, и что Фарамир из "Властелина Колец" гораздо притягательней: "Он без труда читал в людских сердцах, но то, что он в них видел, склоняло его скорее к жалости, чем к презрению. Он был учтив в обращении, любил предания и музыку; поэтому в те дни многие считали, что он уступает брату в мужественности. Но это было не так. Просто Фарамир не искал славы в бою, когда бой не имел смысла". Когда Рита вспоминает героев, она часто думает, каким мудрым человеком был Шопенгауэр, выводящий всё из воли к жизни: отождествление с героями порой происходит бессознательно, и линька их, как проницательно заметил один из комментаторов "Последнего Кольценосца" Еськова заключается в том, что культурный герой не может или не хочет передать "запретное знание" другим, в итоге он обращается в подобие Сарумана, который затворился в башне своей недоступной мудрости, не ведомый никому кроме самого себя, либо становится жертвой собственных слабостей. Итогом можно вывести разбитое сердце и то, что обозначено в положении синастрической Венеры в девятом доме: "В гармоничном варианте отношений я-таки всю жизнь буду смотреть на партнера как раб на прекрасную царицу египетскую, но если он не сумеет удержаться в подобном образе, или, еще хуже, будет силой из него вырываться, то он может вызвать у меня неприязненное чувство осквернения храма красоты и любви (если я не склонен мыслить в столь пышных выражениях, мой протест будет, вероятно, подавлен подсознанием и проявится в виде плохо понятных партнеру раздражения, агрессии или ревности, необъяснимо усиливающихся на курорте и при виде любых иностранцев". И то, и другое - доказательство ничтожеств и горестей жизни, о которых писал великий пессимист.
Николай Шальнов
Сообщение: 2286
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрология, сказки о любви, авторитетные фигуры
У меня отличная память - из нее вылетают имена, телефоны и случайные лица, но она цепко держит амплитуду чужих судеб.
Лора Бочарова о себе
Не даёт покоя Рите Юпитер её приятеля - Ворона. Точно шило. Вот, там написано: "При поражении — тоже везет, но все время как-то не так, и баланс между человеком и средой сильно нарушается, есть риск стать паразитом или из-за непомерной внешней гордыни, зазнаться и посвятить свою жизнь исключительно поверхностному самоутверждению за счет других". Интересно, самоутверждался ли Ворон - один из немногих особо ценных экземпляров Ритиной коллекции - за Ритин счёт, когда подтрунивал над её развлечениями, состоящей в активном участии в вечеринках родственников, проводимых, по словам Ворона, "в совковом духе". Между прочим, это всё - довольно весело. Особенно когда пересматриваешь архивы, где Рита развлекает гостей тем, что берёт у них интервью - вопросы самые что ни на есть провокативные. В особенности радует Ритина тётка - Лариса, волею судеб, тоже Владимировна, как Бочарова - королева ролевых игр. С тёткой довольно весело болтать, попивая мохито: она с таким чувством рассказывает о своих былых амурных похождениях, о литературе и всём прочем, что невольно соглашаешься со значением этого красивого имени: "сладкая, приятная". В годы своей многострадальной юности, когда Рита была очарована личностью Лоры Бочаровой, может быть, потому, что она воплотила в себе все Ритины идеалы, сумев сделать то, на что Рита сама никогда не отважилась, Рита, не найдя в "Именах" Флоренского её имени, полезла в народную ономатологию, и вот, что она там обнаружила.
Женщинам с именем Лариса желательно иметь у себя собаку
У тётки была здоровенная псина, которая ловит и жрёт кошек, страшно на улицу ходить - собака Баскервилей отдыхает. Хоронили это чудовище в огромном мешке.
Женщины с именем Лариса в мести бывают изобретательны и жестоки, при этом умело разыгрывают из себя мученицу
Это точно, когда наша преподша по латыни - Лариса Евгеньевна - разозлилась на мои постоянные прогулы, в мести она была страшна. Наверняка не менее страшна в мести тётушка, которая с гордостью заявила, что прочитала до конца "120 дней Содома" маркиза де Сада - сочинение, от которого Рите приходилось долго отходить. "Вот дочитаешь до конца, узнаешь, какую казнь они там ему придумали", - интриговала тётка.
Женщины с именем Лариса очень объективны
Это было заметно на экзамене, когда наша преподша весьма объективно раздала задания - кто как занимался. И была непреклонна
Ум Ларисы часто бывает бессильным перед загадками, которые подкидывает ей жизнь
Когда Рита учила латынь, она большую часть пар прогуляла. Начинала, она, между прочим, со всей страстью, поэтому преподше показалось очень непонятным, как такой плохой студент ухитрился перевести текст Цицерона, не обладая к этому языку, по её мнению, никакими способностями. Напророчила мне, что "такой оригинальный ум обязательно заведёт куда-нибудь не туда". И оказалась права.
Женщины с именем Лариса часто не находят в себе силы разрвать связь с женатыми мужчинами
На счёт женатых - не знаю, но тётка всегда обладала талантом притягивать к себе любовников, значительно моложе её
Что инетересно, очень часто у людей с Солнцем в пятом доме Солнце это стоит в соединении с Венерой, что даёт хороший вкус и способности к искусству, а также красоту и изящество в самовыражении. Вспомним хотя бы бесконечно прекрасные образы Лоры Бочаровой, у которой как раз похожие комбинации. Она, наверное, даже и не догадывается, что была для Риты кем-то, кем была Роксана для Сирано де Бержерака - любовью всей её незадачливой ролевой юности.
Помимо всего этого Рита откопала в архивах старую эпиграмму, посвящённую преподше латыни. Дань ономатологии.
Латынь мне тягостна. Твоих Уроков трудных посещать, Стонать и плакать, и вздыхать Гоняет тайное желанье: С тобою новое свиданье. Ничто так сердце не тревожит, Не бередит с утра, не гложет, Как сладость тайных дум моих: Ларисы роковое имя. Пусть не поэт я, а гусляр, Молю тебя я ниспослать Прощенье твоему ленивцу: Так умилялся Абеляр Элизе, юной ученице, Когда невинная девица Свой грех посмела не признать.
Николай Шальнов
Сообщение: 2287
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 12.04.15 12:44. Заголовок: тэги: искусство вечн..
тэги: искусство вечно
Рита уже выкладывала это стихотворение Кристины Россетти, но выложит ещё разок, просто потому, что часто вспоминает добрым словом эту эту видную викторианскую поэтессу, сестру Данте Россетти, которая в открытую помогала подшим женщинам. И жизнь интересна, и поэзия удивительна. Неотступно преследует этот её стих, про сжатое поле. Он так гениально прост, и одновременно так насыщен, что в нём чувствется что-то трансцендентное. Возникает ощущение бесконечного поля и закатных огней - живой метафоры прошедшей жизни, жизни, исполненной зерна, которое всё же в состоянии преодолеть циклическую смерть. Рита часто вспоминает про этот символ, и думает, что, наверное, Кристина Россетти верила в такую жизнь - сверхличную, "через которую творчески изъявлялся дух". "Утро и день пролетели в дыму" - эта строчка ассоциируется со полевой пылью, разносящей семена сорняков и цветов, с дымом костра, с бесконечной рутиной повседневности. "Жизнь прожить - не поле перейти".
Говорю всем
Труд мой окончен… Пойму и приму. В небо не брошу прощального взгляда. Будет ли ветер, мне знать ни к чему: Мое поле сжато.
Утро и день пролетели в дыму, Пришло бесконечное время заката. Спрошу: на меже я мешала кому? Кого обошла? Перед кем виновата?
Серпа больше в руки я не возьму. Мое поле сжато.
С ощущением от этого произведения можно сравнить разве что только впечатление от пронзительного стиховорения её родного брата. Перевод Бальмонта.
Данте Россетти
При паденьи листов
Знаешь ли ты при паденьи листов Эту томительность долгой печали? Скорби сплетают, давно уж сплетали, Сердцу могильный покров, Спят утешения слов При паденьи осенних листов.
Стынут главнейшие мысли напрасно, Стынут главнейшие мысли ума. Осень, и падают листья, ненастно, - Знаешь ты это? Все в жизни напрасно, На все налегла полутьма.
Знаешь ли ты ощущение жатвы При падении долгом осенних листов? Ощущенье скользящих серпов? Ты молчишь, как святыня забытая клятвы, Ты молчишь, как скучающий сноп меж снопов, При паденьи осенних листов.
Всегда с этим стихотворением вязалась картина другого прерафаэлита - "Осенние листья" Милле
Николай Шальнов
Сообщение: 2288
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
тэги: астрология, моя шокирующая жизнь, сумасшедший дом для непослушных дев викторианской эпохи
Проявления Ритиного эгоцентризма заставляют её задуматься над собственной судьбой. Вот, в частности, зашёл ко мне утром сегодня друг - хвалиться ноутом. Друг тот самый, который Весы, и который периодически попадает под влияние очаровательного существа с порочной душой, о котором Рита составила мнение медленно, и менять его наверняка будет так же медленно. "Лорд Генри - человек безнравственный, а я порой жалею, что была добродетельна", - говорила леди Нарборо из романа Уайльда. Конечно, Рита заинтересована в том, чтобы её друг не стал безнравственным и не повторил ошибки Риты, но, с другой стороны, Рита всё же не вправе вмешиваться в чужую судьбу - это было бы бестактно. Хотя ей очень интересно, о чём эти двое балакали, и Рита жалеет, что осталась один на один со своей добродетелью, не поймав его после и не расспросив, в чём было дело. Возможно, решившись бы на это, Рита прокачала бы умение "слышать, как растёт трава", то есть интуитивно предчувствовать изменения в общественном развитии и обращать это себе на пользу, как делает это проклятая конкурентка, Та-Кого-Нельзя-Называть. Всё же - "выбор был - вы выбрали карьеру" - вертится в уме фраза Миранды Пристли. О, да, в издательстве Риты всегда шумно и многолюдно. Так и хочется свалить нафиг на кладбище, в похоронное бюро работать, писать некрологи и говорить о боли. Фото с табличкой "Гребени", найденной на кладбище, повеселило многих. Ворон отписался:
xxx
Ты че на кладбище опять делал?) Метеор )
Николай
Вены резал
=)
xxx
=)
Николай
К отцу ездил, собирались скамейку ставить.
Я ещё пожалел, что не на само кладбище показывает, вот был бы трэш =)
xxx
Я для них типа ангела, таскаю их на тот свет. Точнее типа архангела, для ангела мне много лет))
Помимо всего прочего посмотрела Рита пародию на вампириаду, нашпигованную всевозможными готическими штампами. Называется "Вампирши", одна из актрис - Алисия Сильверстоун, раньше мне нравилась. В этом фильме она не такая чарующая, как в более ранних работах, но тоже довольно милая: https://tv.mail.ru/event/35545399/94/ Америка считается свободной страной. Подлинных ли свобод? Примечательно, что Мадонна рисовала на лбу свастику, а Алисия "написала письмо Владимиру Путину в защиту одной из участниц группы Pussy Riot — Марии Алехиной. Сильверстоун попросила обеспечить ей вегетарианскую (веганскую) диету - без мяса и других животных продуктов".
Николай Шальнов
Сообщение: 2290
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Полезла Рита в начальные главы "Златовласки" - етишкин свет, сколько там очепяток, недописок и самых разномастных ошибок! А ведь Рита вроде и проверяла каждую главу, иногда даже по два раза... Как посмеивалась когда-то Рита над положением синастрической Венеры в 10 доме, говоря, что "в наше время приходится быть себе и пажом, и королевой одновременно", так теперь посмеивается над тем, что ей приходится быть и автором, и бетой самой себе. Главное, чему Риту научили "Сказки" - это смирению перед неизбежной необходимостью вычитывать и перевычитывать свои каракули. Придётся теперь все двести страниц проверять, и то Рита не уверена, что всё будет хотя бы сносно - все тонкости грамоты знают, наверное, только учителя русского языка. Риту всегда восхищал наш великий и могучий не только своим богатством, но и своей сложностью. Что же, а как иначе развивается артистическое чувство языка?..
Вся эта возня с фиком, а также шуточки в области порубежной нравственности, которыми Рита перекидывалась с приятелями, и которые под конец обратились в колкие шпильки, вдохновили Риту на создание этого демотиватора. Куда уж без Прыткого Пера. "Вдохновили", поскольку даже этот народный стёб иногда может быть искусством. Идеологической направленности.
"Златовласка". Глава 159. Найдите десять ошибок. Скрытый текст
Алиса не пыталась заговаривать о произошедшем с Андре, однако его вид беспокоил девочку. Когда они вернулись домой после того, как Андре показывал Алисе некоторые рабочие отделы шармбатонского архива, Алиса терзала себя мыслью о том, что она была в какой-то степени виновата за состояние Андре просто потому, что устроила эту встречу в месте, в котором Андре намеревался утолить свой научный интерес, а вышло так, что вопросы, которые встали перед ним, оказались новыми и непонятными не только для Алисы. Алиса пыталась отвлечь Андре ещё в архиве, когда тот с хмурым выражением лица перебирал старинные бумаги, пыталась говорить с ним о том, что она хотела бы изучить и рассмотреть, надеясь, что это поможет брату переключить своё внимание на другое, но всё было тщетно. До самого вечера он так и оставался неразговорчивым, отвечал односложно и коротко, и к приходу Марго у Алисы уже почти не оставалось надежды на то, что Андре расслабится и объяснит причину внезапного изменения настроения сам. - Что-то ты сегодня какой-то вялый, - улыбнулась Марго сыну. – Будь на твоём месте отец, я была бы уверена, что он в очередной раз проиграл кругленькую сумму на скачках фестралов. Милый, да у тебя такие же морщины на лбу, как у отца! Андре – вылитый отец, правда, когда я говорю об этом своему милашке, ему это почему-то очень не нравится. Интересно всё-таки, почему? Ты никогда не отвечал мне на этот вопрос. Марго посмотрела на сына с той же улыбкой. - Мам, ты же прекрасно знаешь, что, когда я бываю не в настроении, я вообще предпочитаю не отвечать на такие вопросы. Я не виню отца в том, что он умер, просто, когда ты вспоминаешь про него, я думаю о несправедливости жизни, о том, что она заставляет нас страдать при жизни, а близких тех, кто отошёл в мир иной – страдать от разлуки с ними. Мёртвым или всё равно, или им гораздо лучше на том свете, что, однако, не делает нашу жизнь краше. - Ну что ты такое говоришь! – воскликнула Марго. – Мы же не должны зацикливаться на прошлом. То, что произошло, не подлежит изменению, даже Маховик Времени способен изменить прошлое лишь до определённой степени, и, признаюсь, мои эксперименты с ним в своё время привели к не самым благоприятным последствия, в чём я до сих пор раскаиваюсь, уверяя всех своих подопечных об опасностях подобных исследований. Да что у тебя такое случилось, ты сам не свой! Марго, кажется, поняла, что с сыном творится что-то неладное, и ласково провела ладонью по его щеке. Андре промолчал несколько секунд, а потом сказал коротко: - Да так, ничего особенного. Просто небольшая неприятность. Как всегда, я прекрасно знал, чем всё может обернуться, и ничего не предпринял. Остолоп! - Ну же, ну! – Марго попыталась успокоить Андре. – Я больше чем уверена, что нет ничего непоправимого, и ты, скорее всего, по своей привычке раздуваешь из мухи слона. – Знаешь, - обратилась она к Алисе, - Такое часто с ним бывает, особенно на людях. Конечно, я не могу сказать, что мне приходится за него краснеть, ведь вещи, которые приводят его в смущение, настолько серьёзны, а деятельность его настолько важна – во всяком случае, для тех авторитетных персон от мира магической науки, с которыми ему приходится иметь дело, - что, мне кажется, это только прибавляет ему в весе. Особенно в среде моих друзей. Однако… - Мам, да ладно тебе… Не спрашивай лучше, сам как-нибудь разберусь! - Ну, как знаешь… Я просто хотела помочь тебе. Уверена, у тебя всё получится. Но было бы неплохо, если бы ты научился больше доверять мне, я ведь тебе не чужая… - В сущности, то, что было, - внезапно начал Андре, глядя куда-то вглубь гостиной, мимо матери и Алисы, - Досадное упущение, которое теперь трудно исправить. Скажи, мам, как бы ты отреагировала, если бы то, над чем ты работала в течение долгого времени – например, над диссертацией или каким-нибудь своим парфюмерным творением, – стало бы вдруг достоянием не избранного меньшинства, но полнейших профанов, претендующих на общество лучших из лучших? - Ну, во-первых, я никогда бы не стала возражать, если бы мои исследования стали достоянием общественности, - серьёзно ответила Марго. – И мне было бы абсолютно всё равно, какой будет эта общественность – образованной или же самой обыкновенной. То, чем я занимаюсь – и ты это прекрасно знаешь – направлено на улучшение жизни людей вне зависимости от рода их деятельности, национальности и социальной принадлежности. Истинный человек науки должен понимать, что всё, что бы он ни создал, не открыл и не преобразовал, - результат не его труда, а лишь деятельности высших сил, которые через нас являют миру величие Создателя Вселенной… - Мама, ты как всегда патетична, - прервал её Андре. Марго оскорблено замолчала. – Но ты не понимаешь, насколько иные вещи врастают в наши сердца и память. То, что было сотворено тобой однажды, может никогда больше не быть воссоздано вновь, поэтому то, что мы, в частности, я, делаю, для меня важнее и ценнее всех самых высоких гуманистических идеалов… - Вспомни то, как звучит цитата, о которой ты упомянул, полностью, - Марго взяла себя в руки и казалась умиротворённой просто потому, что она могла вставить мудрое замечание в ход мыслей сына. – «Старые вещи врастают в сердце и память, так что их уже не потеряешь, даже если не можешь больше ничего делать». То, что мы создаём, может остаться в мире и принести свои плоды, даже если изменится ход вещей, высохнут моря и рухнут самые крепкие из замков… Понимаю, я говорю образно, и от этого теряется конкретика, но общий смысл моих слов таков: «то, что мы создаём, никогда не потеряет ни своей ценности, ни воздействия, которое оно оказывает на сердца и умы людей, не смотря ни на время, ни на расстояния, ни на козни судьбы». Особенно это касается творчества, раз уж ты упомянул о моих научных исследованиях. Но ты не пояснил, в чём же, собственно, состоит твоя проблема. - Дело в том… Я даже не знаю, как начать… - Начни сначала, - подбодрила сына Марго. - Когда-то я дал себе обещание, что то, чем я занимался определённое время вне школьных занятий, останется тайной за семью печатями, которую я открою лишь тем, кто сумеет меня понять и стать сопричастным тайнам моей души… Ты ведь сама учила меня когда-то тому, что миры, которые живут в нас, требуют разработки и огранки, прежде чем мы можем подарить внешнему миру лучшие из существующих в этих внутренних мирах драгоценности… - Да, эти миры бесконечно очаровательны, - мечтательно протянула Марго, зажигая розовую свечу, стоящую на столе. Алиса только однажды видела, как Марго пользуется ей. Тётка объяснила, что розовая свеча символизирует самое сокровенное, интимно-личностное, и что пользоваться ей следует не часто, а лишь в тех случаях, когда необходимо укрепить твёрдость своей личности, если внешний мир чересчур навязчиво посягает на внутренний покой. - И я задумал создать вещь, которая хранила бы в себе все мои секреты, и в то же время была бы доступна и понятна каждому. Что-то вроде крестража, только менее изощрённого в своей претензии на бессмертие, не требующего жуткой цены за его создание. Марго ужаснулась. - Как тебе не совестно говорить при мне о таких вещах! - Мама, я уже не ребёнок, и прекрасно понимаю, с чем можно иметь дело, а с чем – нельзя. К тому же создание крестража губительно для души, какое же место могла занять моя душа в том, что я создал, если эта душа умерла бы насовсем? Умерла бы для всего лучшего, и существовала бы только для возможности возрождения тела в случае моей физической смерти… - Я просто прошу тебя никогда не связываться с Тёмными Искусствами. В нашем роду все были достаточно мудрыми для того, чтобы направлять свои силы к созиданию, а не к тому, что претит гармоничному развитию человеческого существа, - Марго провела рукой над свечой и твёрдым взглядом посмотрела сначала на Андре, потом – на Алису. Алисе стало немного неловко. - То, что создал я – не крестраж, но и не совсем безобидная вещь. Не спрашивай меня, что это, я могу сказать только о том, что в случае необходимости чары, которые на неё наложены, могут сделать охотника до дешёвой популярности и профана недееспособным ко многому из магической науки, если он решит употребить эти знания ради личной выгоды. Но тем, кто достаточно силён, эта вещь способна открыть многие тайны из тех, о которых не ведают даже самые учёные умы Шармбатона. - Всегда поражалась твоему самомнению, дорогой, - Марго скептически посмотрела на Андре. – Сравнивать себя с лучшими волшебниками Франции, не зная и половины того, что знает самый обыкновенный волшебник по выходу из школы! Ты ведь даже обыкновенного образования ещё до конца не получил! - И что же? Ты думаешь, что то, над чем день-деньской корпят многие так называемые «специалисты» так уж востребовано? Они изучают вопросы настолько отвлечённые от жизни, что, мне кажется, они скорее тормозят развитие науки, нежели продвигают её вперёд. Ну зачем, скажи пожалуйста, необходимо исследовать среду обитания хвостоногих вертирогов, когда этот вид давным-давно уже вымер? Или, например, к чему нам знать о том, что думали древние мудрецы о теории зельеделия, когда эта наука в наши дни разработана в совершенстве и включает в себя как простейшие алгоритмы, так и сложнейшие процессы, протекающие в мозгах… Прости, в котлах... Алиса и Марго рассмеялись. - Да, конечно, я до сих пор не могу понять сира Персиваля. Представляешь, - обратилась Марго к Алисе, - Как-то раз я пригласила его на вечернее чаепитие, а он пришёл ко мне, трансфигурировав голову в бараний рог. Говорит, что особенность особым образом заговорённых бараньих рогов состоит в способности улавливать уровень магической насыщенности ауры дома и таланты предков семьи. Конечно, с теоретической точки зрения это может поспособствовать тому, что я поставлю защиту на дом более мощную и правильней распределю её энергии, а, может узнаю что-нибудь о своих дальних родственниках по материнской линии, которые не оставили после себя никакой памяти – ни в письмах, ни в дневниках, ни в истории магии – со слов Персиваля, который заверял меня, что выявит мои наследственные магические склонности – что от кого досталось… Хотя я их и так знаю, эти свои склонности… Кажется, я заболталась… Продолжай, сынок. - И всё же: то, что делаю я, думаю, станет впоследствии основой для многого, что принесёт славу науке будущего и, быть может, мне самому. – Андре задумчиво улыбнулся. Было видно, что мысль унесла его куда-то далеко за пределы сегодняшнего дня. - И что же произошло с тем, о чём ты так не хочешь распространяться? – после минуты молчания осторожно спросила Марго. - Эта вещь попала не к тому, кому следует, и, по-видимому, этот человек стал одним из тех немногих, кому она раскрывает свои секреты… Надо было лучше защитить её, несмотря на то, что это противоречило бы моим принципам доступности знания для достойнейших. Ах, чтоб тебя! Теперь всё, что я лелеял в душе, может пойти прахом, и то, к чему я стремился, может обратиться в ничто! - Иди, выпей чаю и успокойся, - сказала Марго. – Кажется, ты сегодня немного переутомился, и тебе необходимо разобраться с самим собой. Вспомни, что я говорила тебе о необходимости сдерживать свои порывы в попытках объять необъятное. Я не сомневаюсь, что тебе удалось совершить что-то большое, что-то, о чём ты прежде и не мечтал, это всегда кружит голову… Однако это не должно препятствовать тебе идти дальше и покорять новые рубежи, и, прежде всего, свою собственную природу, которая всегда стремится ограничить доступ того, что ты накопил, другим. У тебя будет ещё время подумать, и не стоит делать из этого проблемы. Я думаю, Алиса меня поддержит.
- Почему ты не сказал ей про дневник? – спросила Алиса у Андре, когда они сидели на кухне и пили невероятно вкусный тибетский чай, который Марго достала из кладовых с уверением, что этот сорт чая поможет нервам успокоиться настроить душу на подлинные ритмы бытия. - Как ты не понимаешь, она не должна знать обо всём полностью! Дневник – это кладезь моих мечтаний, если бы я сообщил ей про всё, что мы устраиваем в старинной церкви, дело бы не обошлось без скандала, да и после мать не оставила бы это дело просто так. Всё, что я делаю не без помощи знаний, зафиксированных в дневнике – все наши обряды, ритуалы и магические практики – настолько не соответствует тем правилам, которыми живёт Шармбатон, что я не знаю, что случилось бы, если бы об этом узнал наш Отдел Магического Образования или другие важные шишки. Поэтому я не счёл нужным говорить и о том, каким способом твой приятель сумел раскрыть секреты моего крестража, - Андре улыбнулся. – Но об этом после.
Николай Шальнов
Сообщение: 2292
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Второй день у Риты вертится песенка про "маленькую мерзость", помните, она там стремилась на пакости, наевшись поганок? Рита подумала, что было бы неплохо сделать нарезку на эту песню с кадрами про Беллатрису Лейстрендж, но потом вспомнила, что такая нарезка уже есть. Посмеялась. Написала стихотворение - о Беллатрисе в ночь перед штурмом Хогвартса.
Беллатриса Лестрейндж
Дремлет Хогвартс беспечальный, Отражаются огни Его в озере зеркальном, Как красиво - посмотри!
И апрельские болиды Прорезают небосклон, Для кого-то эти иды Будут жизненным концом.
Окунула в воду ноги И выдыхаю аромат Розмарина у дороги - Запах горя и утрат.
В Азкабане было жутко, А Азкабане - теснота, Азкабан тебе - не шутки, Но жила одна мечта
О грядущем возвращеньи Сами-Знаете-Кого: Вы боитесь, без сомненья, Только имени его!
Пробужденье от кошмара Было тяжким: так порой Солнце в жуткий час заката, Будто кто-то неживой,
Остывает в водах неба, Отходя в печальный мир, Где готовится Селена Выплыть в сумрачный эфир.
Это солнце отраженье Обрело в бездонье глаз У забывшего сомненья, У того, кого приказ
Для меня важнее ночи, Той, в которой я жила, Но не ведая короче К вечному тропы. Была
Я наивна: простодушным Отверзаются порой За вуалью жизни душной Тайны смерти, занятой
Миром правящих созвездий... Гаснет за звездой звезда: Я угасла безвозмездно И бессмертье обрела.
Мой воитель! Лорд бессмертья! Я жила тобой одним. Наступил момент возмездья: Метку в небо запустив,
Угасила сны былого Переходом через Стикс... В бледном свете Ориона Тихо блещет Беллатрикс.
Николай Шальнов
Сообщение: 2293
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Отправлено: 15.04.15 20:30. Заголовок: тэги: музыка Замени..
тэги: музыка
Знаменитая тема из "Гарри Поттера" с невероятно сложной клавирной партией в исполнении на фортепиано. Зато можно научиться играть её в облегчённом варианте, урок тут: http://www.youtube.com/watch?v=Da4BITUrk8k
Николай Шальнов
Сообщение: 2294
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
На работе Ритин дворник, с которым раньше шли бои без правил, выменял у Риты коробок спичек на две работающие зажигалки. Теперь Рита огнеопасна. Встретила Рита также свою бывшую преподшу по сценическому искусству. В школе Риту, оказываются, ещё поминают, и, что вдвойне удивительно - добрым словом. Рита и без того чувствительна к подъездным запахам, так после этой встречи ещё стала внезапно угадывать в них то запах грима, то пыльного закулисья - воспоминания так и заволокли её сознание... Костюмы древних королей, суета перед выступлениями, шепотки в первых рядах, утомительные репетиции, томительное ожидание в одиночестве того, когда же, наконец, к тебе придёт должное понимание образа... Всё это внезапно нахлынуло бурным потоком. Какая-то мандагрызка не пустила меня в подъезд. Кому, спрашивается, сделала хуже? Свою работу я всё равно выполню, и без неё хватило гонений. "Претерпевший же до конца спасётся", - не уставала повторять себе Рита - и спаслась. У Той-Кого-Нельзя-Называть, а, ещё лучше было бы, если Её-Можно-Было-Бы-Не-Вспоминать, в натальной карте значится "подспудно тлеющий огонь", и ещё, связанное с огнём: "опасный внутренний огонь, я начинаю служить, я творю из прошлого" и прочая дребедень. Интересно, как внутренний огонь может быть "опасным"? И есть ли те, для кого огонь может стать трансформатором душевных процессов? Рита всегда смягчала огненную натуру того же Артура, не умея, впрочем, справиться со своей. С либидо-то попроще будет. Вообще всю трагикомедию ритиной работы можно просмотреть ниже, пройдя по ссылке. Кошмары на улице Вязов. В колонках - Эмили Отемн, "Дерись как девчонка". И песня под настроение, и клип.
"Ложте". Как известно, такого слова не существует, и употребляется оно только с приставкой и буквой "и" после "ж". Сам только недавно узнал, как всё-таки правильно кпотреблять слова "положить" и "класть": http://s019.radikal.ru/i608/1504/7c/0cbf237b7558.jpg
тэги: нарциссизм, музыка, ностальжи, искусство вечно
Засели в голове две песни - "Through glass" Stone Sour и "Свирель" Пугачевой. Первая - память о самых странных отношениях в моей жизни ("Я смотрю на тебя сквозь стекло"), а вторая - просто такая миленькая: "Играй на радость всем, играй на грусть... Что наша жизнь? Всего одно мгновение... Ну хоть на капельку продлится пусть". "Будучи младше всего на шесть лет, Зах принадлежал к поколению, которое предпочитало оставлять свой след иначе: на чипах памяти, на дискетах и цифровом видео все мечты и сны возможно низвести до нулей и единиц, а любую мысль заставить стремительно нестись по нитям оптоволокна толщиной в одну тысячную долю волоса". Эта цитата из "Потерянных душ" Поппи Брайт заставила вспомнить замечательный отрывок из этого вампирского шедевра:
"Его квартира была полна пыли, солнечного света и бумажных завалов. Его друзья, знавшие его привычки в чтении, курении и манеру тащить в норку все что ни попадя, клялись и божились, что эта комната — самая страшная угроза пожара всему Новому Орлеану. Зах считал, что в его жилище хватает сырости, чтоб отбить отвагу у любого случайного огонька. В середине лета по потолку расползались водяные потеки, и изысканная старая лепнина потела и слезилась.
Краска давно уже начала лупиться, но это никогда не мешало Заху, поскольку большая часть стен была залеплена клочками бумаги. Здесь были картинки, вырванные из никому не известных журналов и напоминающие ему о чем-то; газетные вырезки, заголовки или даже отдельные слова, которые он вешал на стену ради их мнемонического эффекта. Здесь висела крупным планом голова Дж. Р. “Боба” Доббса, Верховного Мистагога Церкви Субгения и одного из лично Захом почитаемых спасителей. “Боб” проповедовал доктрину Расслабухи, что (среди прочего) означало, что мир и впрямь должен тебе на жизнь, если у тебя только хватит ума расписаться на чеке на зарплату. Здесь были номера телефонов, компьютерные коды доступа и пароли, накарябанные на самоклеющихся бумажках, которые отказывались держаться в этой сырости. Бумажки постоянно слетали со стен, создавая канареечные течения среди нагромождений на полу и приклеиваясь к подошвам Заховых кроссовок.
Здесь были коробки со старыми письмами, журналами, пожелтевшими газетами со всего света и на нескольких языках — если он не мог чего прочесть, в течение часа он находил кого-нибудь, кто бы ему перевел, — почтенные ежедневные издания и буйные таблоиды. И книги повсюду — стоящие впритирку на полках-стеллажах, занимавших одну из стен почти до самого потолка, раскрытые или с заложенными страницами, — у его кровати, пизанскими башнями нагроможденные по углам. Здесь была всевозможная беллетристика, телефонные справочники, руководства по компьютерам, замусоленные тома с названиями вроде “Поваренная книга анархиста”. “Сверхъестественное по почте”, “Principia Discordia”, “Укради эту книгу” и другие полезные библии. Дешевый видак и самопальная антенна кабельного канала были подсоединены к маленькому телевизору — и все это почти скрывалось за стопками видеокассет.
И у дальней стены — придвинутое к ней вплотную сердце хаоса: большой стальной стол. Стола как такового видно не было, хотя Зах за считанные минуты мог найти что-либо на и вокруг него. Стол тоже был завален горами бумаги, книг, обувными коробками с дискетами и — безошибочный признак гурмана ганджи: коллекцией пепельниц, переполненных пеплом и спичками, но без единого окурка. Курильщики марихуаны в отличие от сидящих на табаке следов не оставляют.
В центре стола над пепельницами и водопадами бумаг монолитом из пластика и силикона высился компьютер “Амига” с карточкой “IВМ” и Мак-эмуляцией, позволяющий читать диски с нескольких типов компьютеров, — чудная машинка. Комп был укомплектован большим винтом, пристойным принтером и — что самое важное для его целей — модемом на 2400 бод. Это недорогое достижение технологии, которое позволяло его компу общаться с другими по любому числу телефонных линий, кормило его, было его пуповиной, его ключом к иным мирам и частям этого мира, вовсе не предназначенным для его взора".
А Рита Скитер пока пытается раскрыть свой третий глаз на уроках Прорицания у профессора Трелони.
Николай Шальнов
Сообщение: 2298
Зарегистрирован: 21.01.11
Откуда: Россия, Оренбург
Все даты в формате GMT
4 час. Хитов сегодня: 9
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет